Смерть под маской Марди Гра

Марди Гра (фран Mardi gras, буквально – "жирный вторник") –

вторник перед Пепельной средой и началом католического Великого поста, Праздник,

который знаменует собой окончание семи "жирных дней" (аналог русской Масленицы).

Празднуется во многих странах Европы, в США и в других странах. Из городов США

самые массовые и пышные празднования проходят в Нью-Орлеане.

(ВИКИПЕДИЯ)

ПРОЛОГ. ЯРОСТЬ РАБОВ

Достаточно, чтобы один человек ненавидел другого – и

ненависть, переходя от соседа к соседу, заражает все человечество.

(Жан-Поль Сартр)

1795 год, остров Сан-Доминго (ныне – о. Гаити).

Управляющий Куэрто отыскал глазами в глубине просторного

полутемного кабинета стол, за которым вальяжно сидел человек в домашнем

атласном халате и с толстой сигарой в зубах. То был хозяин обширных

плантаций сахарного тростника, богач и аристократ Бартоломи Луис

Маккарти.

– Достопочтенный сэр Маккарти, – нервно начал Куэрто. – Эти

сволочи не хотят работать, они собрались в большую толпу и выкрикивают

ругательства в ваш адрес. Что мне предпринять?

Богач пустил клуб дыма в потолок и раздраженно посмотрел на

управляющего.

– Неужели, Хосе, ты не можешь справиться с кучкой безоружных

рабов?! За что я тебе плачу жалованье? Для чего я поставил тебя над этими

безмозглыми болванами! Для того чтобы ты распускал нюни и приходил ко

мне жаловаться?! Почему я должен отвлекаться от важных дел! Не беспокой

меня больше по таким пустякам! Иди! Ну!..

Но Куэрто не тронулся с места.

– Чего тебе еще?! – грозно нахмурился плантатор. – Ты же прекрасно

знаешь: я дважды свои распоряжения не повторяю!

– Сэр, они настроены решительно. Я и мои люди били их кнутами,

угрожали оружием, стреляли поверх голов, но они не расходятся. Они хотят

видеть вас! Я думаю надо срочно посылать гонца за военной помощью в

Порт-о-Пренс. Как бы что-нибудь не случилось. На других ваших плантациях

тоже неспокойно.

Маккарти в ярости вскочил с кресла и закричал:

– Какая помощь, тупица! Что они сделают безоружные!.. Черт возьми!

Все, буквально все, приходиться делать мне самому! Я сейчас самолично

разгоню всю эту толпу, часть бунтовщиков вздерну на виселицах, а часть

просто изрублю на куски или вырежу на спине мои инициалы! Черномазые

твари! Я им покажу!

Плантатор решительно скинул халат.

– Деланж! – позвал Маккарти камердинера.

В кабинете тотчас же появился лысый креол лет тридцати.

– Что мой господин желаете? – услужливо спросил он.

– Подай мой сюртук и шляпу, – распорядился Маккарти. – А ты,

Куэрто, бери всех наших людей. Даже кучеров, лакеев, садовников, поваров,

конюхов и вооружай их. И бери побольше боеприпасов. Не будем жалеть

патронов для этих мерзавцев. Пару убойных залпов охладит их пыл. Деланж,

ты тоже поедешь со мной. Можешь взять ружье из моей настенной

коллекции, а Куэрто обеспечит тебя пулями и порохом. Ясно?!

– Хорошо, мой господин, – с раболепной готовностью поклонился

камердинер. – Я уже собираюсь.

Маккарти продолжал отдавать распоряжения.

– Куэрто, возьми с собой всех мастиффов и бандогов, что охраняют

территорию усадьбы. Я скормлю этих черномазых уродов им! Пусть собаки

полакомятся человечиной! Они давно ее не пробовали!

– Будет сделано, сэр Маккарти! – услужливо отозвался управляющий.

Андре Деланж принес сюртук и шляпу и надел все это на своего

господина. Даже встряхнул невидимые пылинки с его одежды. Плантатор

взял со стены пару ружей пистолетов, нож и саблю. Он по-прежнему

бушевал от злости.

– Я им покажу, как бунтовать! Мерзавцы, какие мерзавцы!

– Вы правы, господин! – поддакивал плантатору его камердинер. – Это

звери, а не люди!

– Точно!..

В этот момент в кабинет вошла супруга плантатора – Мэри. Увидев

вооруженного до зубов супруга, она не на шутку встревожилась.

– Дорогой, что случилось? – спросила она. – И куда ты собираешься?

Маккарти, не вынимая сигареты из-за рта, раздраженно ответил:

– Эти черномазые сволочи не хотят работать, поэтому я еду разбираться

с ними.

– Береги себя, мой милый. Эти рабы способны на любое коварство и

подлость.

– Не беспокойся дорогая, все будет хорошо. Я только проучу этих

негодяев и приеду. Я думаю, это не займет много времени. Так что готовьте

мою любимую свинину с кровью и с кукурузой… Куэрто и Деланж, за

мной!..

Госпожа Маккарти с нежностью и любовью махнула рукой вслед мужу.

– Хорошо, мой дорогой. Я сейчас скажу повару… Жду… Удачи тебе! И

храни тебя святой Патрик! Да поможет он тебе в твоих воинственных

начинаниях!..

Спустя двадцать минут отряд в человек сорок во главе Маккарти и

Куэрто, воинственно потрясая ружьями и саблями и выкрикивая

ругательства в адрес рабов, мчался по направлению к мятежной плантации.

За ними бежала дюжина свирепых мастиффов и бандогов.

Маккарти всегда жестоко наказывал рабов и теми способами, которые

он считал нужным, будь то наказание плетьми, расчленение, отрезание ушей,

распятие, травля собаками, повешение или простое убийство. Это делалось в

целях перевоспитания и устрашения любого неисправимого и непокорного

раба. Причем это делал публично, при большом стечении других рабов. И это

имело огромное психологическое воздействие на чернокожих невольников.

Маккарти приучал их к жесткой дисциплине и внушал им мысль об их

неполноценности и необходимости знать свое место. Рабы должны были

испытывать благоговейный страх перед хозяином. Для достижения этих

целей плантатор нагружал рабов тяжелой работой, разделял их семьи,

разобщал путем деления их на полевых работников и более

привилегированных домашних слуг и, физически воздействовали с помощью

своих верных псов – надсмотрщиков во главе с Куэрто.

Но видимо на этот раз что-то сломалось в отлаженной системе

Маккарти, и рабы взбунтовались. Неграм надоело быть вечно униженными и

битыми, и жажда пьянящей свободы была намного сильнее страха

неминуемой и жестокой смерти, и они решились на восстание.

В последнее время на острове вспыхивали многочисленные бунты, и

поэтому дурной пример одних рабов был заразителен для других. И тогда

кровь лилась рекой. Мятежники убивали своих хозяев, их домочадцев,

управляющих слуг, сжигали их дома и плантации. Противостояние между

белыми плантаторами и чернокожими рабами достигло на Сан-Доминго

своего предела. Уже даже какая-то часть острова контролировалась

мятежными рабами. И регулярные войска своими расстрелами и репрессиями

уже не могли потушить пожар межклассовой ненависти.

…Когда Маккарти подъехал к одной из плантации, дело уже приняло

серьезный оборот. Были захвачены и убиты люди Куэрто, а мятежники –

поголовно вооружены: трофейные ружья, самодельные копья, мачете,

топоры, ножи, даже луки. Видимо рабы готовились к восстанию заранее.

– Проклятье! Они и на самом деле подняли мятеж! – вскипел Маккарти.

– Бейте, уничтожайте этих скотов!..

Разредив два пистолета в рабов, он схватился за саблю и рубанул ею с

неистовой яростью сначала налево, а затем направо… Обливаясь кровью,

упал один негр, потом второй…

– Куэрто заходи слева! Деланж – справа! – приказал Маккарти. –

Сейчас мы их окружим и уничтожим всех до единого! Никого не жалеть! И в

плен не брать! Всех убивать! Мерзавцы!..

Отряд управляющего Куэрто помчался на мятежников с

устрашающими криками, чтобы их смять и рассеять. Отряд Деланжа ринулся

на другой фланг. Сам Маккарти с десятью всадниками атаковал восставших

по центру. Грохнул первый залп – и человек семь невольников сраженные

пулями упали на землю. Страшные убийцы-собаки кинулись со злобным

рычанием на рабов. Казалось, еще чуть-чуть, и толпа мятежников обратиться

в паническое бегство.

Но не тут-то было! Для отряда Маккарти мятежники приготовили еще

один сюрприз. Из зарослей в спины всадников полетели копья, стрелы, ножи

и зазвучали выстрелы. Это была засада, хорошо спланированная засада.

Отряд плантатора попал в элементарную ловушку.

Едва Маккарти занес клинок для очередного убийственного удара, как

метко брошенный кем-то топор вонзился между лопаток плантатора.

Маккарти выронил из рук саблю и упал с лошади замертво. В этот же момент

самодельная стрела с острым наконечником из кости животного пробило

горло его помощнику – Куэрто.

Мятежники перебили и хозяйских собак. Правда, животные до момента

гибели успели перегрызть горло четырем рабам и искусать еще человек

десять.

Деланж и еще несколько слуг, видя такую развязку дела, развернули

коней и поскакали прочь. Вслед им засвистели стрелы и полетели копья. Две

стрелы попали в спину одного лакея, и тот вылетел из седла. Но его правая

нога в последний момент застряла в стремени, и лошадь потащила убитого за

собой. За телом слуги потянулась кровавая дорожка.

…Добравшись до особняка, Деланж соскочил с коня и, вбежав в

парадную, закричал на весь дом:

– Госпожа, госпожа, мятежные рабы идут сюда! Они вооружены! Они

убили вашего мужа и управляющего Куэрто! Спасайтесь немедленно! Иначе

они расправятся и с вами!..

Госпожа Маккарти, услышав крики камердинера, изменилась в лице,

запричитала, засуетилась и принялась поспешно собирать вещи и

драгоценности. В этом ей помогали две служанки. Деланж все время

выглядывал в окно и торопил хозяйку.

– Скорее госпожа, они уже приближаются! Вон они мелькают среди

деревьев! Возьмите моего коня и скачите! Скорее же!!!

Но пока госпожа Маккарти собирались, толпа разъяренных мятежников

на захваченных лошадях окружила дом. К ним подоспели потом и их пешие

единомышленники. Деланж успел через подвальное окошко на кухне

ускользнуть из дома и спрятался в зарослях манговой рощи в небольшой

ложбине. И лежал там тихо как мышь. Густая высокая трава и мангровые

кусты полностью скрывали камердинера от зорких глаз невольников. Он уже

не видел, как мятежники выволакивали госпожу Маккарти за волосы из

особняка, лишь только слышал ее истошный крик.

Рабы не пощадили госпожу Маккарти. Ее били ногами, руками,

палками, камнями. Издевались над ней до тех пор, пока она не перестала

дышать. Всю ненависть к господину Маккарти бунтовщики выплеснули на

его жене. Затем кто-то отрубил ей голову и бегал с ней вокруг дома,

торжествующе вопя. После – голову водрузили на копье и приделали к

воротам усадьбы. Затем повстанцы разграбили дом и подожгли.

Предварительно из кухни и погреба они вынесли все съестные запасы, вино,

виски. Подожгли рабы также конюшню и пару других хозяйственных

построек.

Бедняга Деланж пролежал до самого утра в своем укрытии. У него

затекли все части тела, но он как мог терпел. Ему явно не хотелось стать

жертвой бунтовщиков. Он видел, как бушевало в ночном небе огромное

оранжевое пламя над особняком, и слышал пьяные крики мятежников.

Сейчас уже все стихло, и Деланж осторожно пополз на разведку. Он петлял в

траве как змея, стараясь не обнаружить себя. Но мятежников уже нигде не

было, и Деланж осмелился привстать.

Но еще долгое время передвигался на полусогнутых ногах, тревожно и

нервно озираясь по сторонам: а вдруг кто-то из рабов не успел уйти и ждет

его за ближайшим деревом с ножом или с топором.

Но все обошлось.

…Около почти сгоревшего особняка лежало изуродованное и

обезглавленное тело госпожи Маккарти. Чуть дальше – истерзанные тела ее

служанок. А возле их – два зарезанных раба: видимо в пьяной драке их убили

свои же братья. Также ближайшее пространство было усеяно пустыми и

разбитыми бутылками из-под вина и виски. В метрах пятидесяти от дома

лежала разрубленная лошадь.

Деланжу очень хотелось есть, но кроме плодов манго вокруг ничего не

было. Наконец в траве он наткнулся на остатки костра и обугленную ветку, на

которую были нанизаны куски недоеденной и подгоревшей конины. Рядом

валялась целая бутылка вина. Камердинер явно обрадовался находке.

Деланж вытащил зубами винную пробку и стал пить прямо из

горлышка, причем большими глотками. Он зараз осушил целую бутылку.

Затем он как дикое животное, рыча и завывая, стал вгрызаться в полусырое

мясо. Вино ударило в голову камердинеру, и он заметно расслабился и

повеселел. Чувство опасности резко притупилось. Он даже пришел в хорошее

расположение духа: как-никак он жив, здоров, опасность его миновала, он

отлично позавтракал – чего еще желать?!

Деланж осмотрелся и, подхватив кем-то оброненное копье, направился

на пепелище… Осторожно переступая тлевшие бревна доски, он двигался

вперед… Он что-то явно искал. Деланж дошел до того места где еще вчера

был кабинет хозяина. Это то, что нужно было камердинеру. Он знал одну

тайну Маккарти.

Деланж стал разгребать копьем тлевшие угли. С трудом отодвинул в

сторону почерневшее бревнышко… Это где-то здесь. Вот он железный

небольшой люк, вделанный в пол, а под ним – тайник. Там лежит одна ценная

вещица, которую Деланж должен был в случае смерти Маккарти передать его

дочке – Дельфине. Так наказывал ему хозяин. Плантатор всецело доверял

камердинеру, и верно служивший креол поклялся выполнить его просьбу. Это

вещицу плантатор отобрал у вождя одного племени, привезенного из Конго.

Тот прятал ее в набедренной повязке… Он говорил Маккарти, что нашел эту

вещь возле потухшего вулкана. Плантатор во избежание утечки ценных

сведений о находке самолично задушил раба.

…Дельфина в это время была в США, в Нью-Орлеане, на попечении

родственников. Она знала, что ее отец и мать поехали на свое роскошное

ранчо в Сан-Доминго, чтобы отдохнуть, привести в порядок хозяйство и

проверить финансовые документы (не обманывает ли их управляющий?) Но

она не знала, чем это на самом деле обернется. Путеводная звезда ее пока

хранила. Если бы она поехала со своими родителями на ранчо в Сан-

Доминго, то ее бы ждала печальная участь.

…Деланж добрался до Нью-Орлеана на военном фрегате и привез

дочке хозяина ценную вещицу и дурные вести. Вскоре в свои неполные

двадцать лет Дельфина Маккарти стала наследницей огромного состояния.

Дельфина назначила Деланжа новым управляющим своими

плантациями на Сан-Доминго, пообещала солидную оплату и поручила

восстановить почти сгоревший особняк. Деланж незамедлительно

отправился на остров, приобрел новых рабов, новых надсмотрщиков,

отстроил заново особняк, восстановил плантации и наладил успешную

торговлю.

Деланж был счастлив, что судьба так круто изменилась, причем в

лучшую сторону. Из слуги – и в управляющего! Вот это взлет! Солидная

оплата, высокая должность, абсолютная власть над тысячью людьми. Теперь

им уже никто не командовал, а командовал он сам людьми. Деланж уже стал

подумывать о женитьбе на какой-нибудь красивой креолке и о рождении

детей. Он давно мечтал о семейном счастье....

Знал бы новоиспеченный управляющий Андре Деланж, чем обернется

его назначение.

ГЛАВА 1. ЖЕМЧУЖИНА НОВОГО СВЕТА

Величайшее поощрение преступления – безнаказанность.

( Марк Туллий Цицерон)

2015 год, г. Нью-Орлеан, США

"Боинг" стал постепенно снижаться. У Ракитиной заложило уши. Она

поморщилась от неприятных ощущений и посмотрела в иллюминатор…

Вот она столица штата Луизиана – Нью-Орлеан! Сверкающие в лучах

солнца небоскребы из стекла и бетона, россыпь домов меньшей этажности,

паутина шоссейных дорог и развязок, голубые водные глади Мексиканского

залива и реки Миссисипи – какая красивая панорама!

Ольга, готовясь к командировке, в одном справочнике вычитала, что

территория этого города была открыта испанскими конкистадорами еще в

начале шестнадцатого века. Но у испанцев её отвоевали более боеспособные

и нахальные французы и приступили к колонизации южных провинций

долины Миссисипи. Нувель Орлеан был основан по приказу луизианского

губернатора Жана Батиста де Бенвиля и назван в честь Филлипа Орлеанского,

регента Людовика XV-го. В 1763 году завершилась колониальная война, в

которой французы потерпели поражение, и город снова перешел в руки

испанцев. Но потомки Карла Великого не сдавались. В 1800 году будущий

великий полководец и император Наполеон Бонапарт предъявил Испании

свои права на Нувель Орлеан. В течение следующих трех лет никто здесь не

знал, какой же из стран принадлежит город. В 1803 году Наполеон Бонапарт

продаёт город молодому государству – Соединенные Штаты Америки,

вследствие чего доселе католический Новый Орлеан попадает под влияние

протестантской культуры.

А еще Ракитина узнала, но уже из интернета, что в начале

девятнадцатого века население города насчитывало всего десять тысяч

жителей. Половина из них была европейского происхождения, а вторая

половина состояла из африканских невольников и их потомков. Сейчас в этом

большом городе живут почти четыреста тысяч жителей. И национальностей

просто не счесть – афроамериканцы, азиаты, белые американцы, лица

латиноамериканского происхождения: мексиканцы; гондурасцы; кубинцы;

пуэрториканцы, никарагуанцы.

Старший лейтенант Следственного управления ФСБ Ольга Ракитина

прибыла в Нью-Орлеан по просьбе луизианского отделения ФБР в качестве

международного эксперта по резонансным преступлениям. В этом городе

пять дней назад при загадочных обстоятельствах погиб бывший российский

поданный и преступный авторитет из Тюмени Тимофей Старков. А с ним – и

его жена, гражданка США Луиза (Рэймонд) Старкофф.

…В международный аэропорту Нью-Орлеана "Луис Армстронг" у трапа

самолета Ольгу встречали двое мужчин. Один сотрудник – афроамериканец,

другой – европейской внешности. Обоим – где-то лет за сорок. Одеты они

были в темные костюмы и легкие короткие плащи одинакового черного

цвета. Причем, и пиджаки и плащи были распахнуты. Видимо их мучило

осеннее тепло. Недалеко от взлетной полосы стол "Бьюик" черного цвета.

– Здравствуйте, мисс. Мы из местного отделения ФБР, – представился

темнокожий сотрудник. – Я капитан Майкл Палмер, а это мой помощник…

лейтенант Джон Дик…

Негр показал глазами на напарника.

Девушка поправила черные очки и, протянув руку для рукопожатия,

дружелюбным тоном произнесла:

– Здравствуйте, мистер Палмер, здравствуйте, мистер Дик. Меня зовут

Ольга Ракитина, я старший лейтенант ФСБ России.

– Очень приятно, – сказал капитан, и представители двух спецслужб

тепло пожали друг другу руки. – Добро пожаловать на американскую землю.

Вижу вы одеты тепло, мисс. Хорошее у вас пальто. Стильное, красивое. Вам

идет.

– Спасибо.

– Но напрасно, мисс Ракитина, вы боитесь нашей осеней погоды:

ноябрь у нас всегда теплый. Придется вам поменять некоторые вещи в вашем

гардеробе…

– Я это уже поняла, – кивнула девушка и расстегнула верхние пуговицы

пальто. – Немного перестраховалась.

– Сейчас мы отвезем вас в гостиницу, а потом возможно поедем на

место преступление во "Французский квартал". Это еще со времен мадам

ЛаЛори так называют центральный квартал города. Там куча старинных

особняков и исторических ценностей. О знаменитой маньячке мадам Мари

Дельфине ЛаЛори, надеюсь, вы слышали?

– Так немного, – откровенно призналась девушка. – Она, кажется, была

маньячкой, убивала и пытала людей. Типа нашей злодейки Дарьи Салтыковой

– Салтычихи, жившей в девятнадцатом веке в Москве. Она тоже была по

происхождению дворянка. И тоже издевалась над слугами и лишала их

жизни.

– Мы с Джоном расскажем о ней поподробнее. А вы в свою очередь

расскажите нам о вашей… как там вы сказали?.. Сал… ту…щике?..

– Салтычихе., – подсказала Ольга.

Толстые губы Палмера тронула радостная улыбка.

– Сал-ты-чихе. Салтычихе. О"кей, я усвоил это имя. Вы знаете, я

обожаю историю.

– Хорошо, мистер Палмер, я обязательно расскажу вам о нашей

знаменитости в кавычках.

– Ловлю вас на слове, мисс Ракитина. Садитесь в машину на заднее

сиденье…

Они сели в "Бьюик" и всего двадцать пять минут доехали до самого

центра сити, а именно – до многоэтажной гостиницы из стекла и бетона под

названием "Интерконтиненталь Отель".

– Это хорошая гостиница, – сказал Палмер. – Мы всех наших гостей

сюда селим. От нее близко до аэропорта, и в двадцати минутах ходьбы –

Железнодорожная станция. В десяти минутах – основные наши

достопримечательности: Центральный деловой район, музей Историческая

Коллекция Нового Орлеана, Национальный музей Второй мировой войны и

Аквариум Одубон. Завтрак и ужин вам обеспечен за наш счет. Остальное

доступно за дополнительную плату. Также неподалеку можно найти

множество ресторанов и кафе. При отеле есть бассейн и тренажерный зал.

Постояльцы, желающие немного развлечься после ужина, могут сходить в

расположенное на территории отеля казино всемирно известной фирмы

"Харрас".

– Большое спасибо, Майкл, но я равнодушна к казино, хотя иногда

бываю азартна. Особенно, если нападаю на след преступника. И это истинная

правда.

Палмер вежливо улыбнулся.

– Мисс Ракитина, вы, наверное, устали с дороги? Может, завтра

займемся делами? Ведь перелет был несомненно долгим.

Ракитина кивнула.

– Очень долгим. Тем более две пересадки. Я успела посмотреть кучу

фильмов, в том числе и ваши – "Маска" и "Поездка в Америку".

– О, "Поездка в Америку", – одобрительно закивал головой Палмер. –

Это одна из моих любимых кинокартин. А еще – "Полицейский из Беверли-

Хиллз". Эдди Мёрфи – мой кумир.

– Мне он тоже нравиться, капитан… Так вот… Да, я устала от этого

перелета, но я не люблю откладывать важные дела на потом. Сегодня так

сегодня. Вот я сейчас заселюсь в номер, положу вещи и … спущусь к вам.

– О'кей, мы ждем вас здесь, мисс Ракитина. На ваше имя забронирован

одноместный номер под номером семьсот тринадцать.

– Хорошо, капитан…

Ольга получила ключ у портье от номера и поднялась на скоростном

просторном лифте на седьмой этаж.

Ракитина сразу оценила свой номер: что же, уютненько! Мягкое кресло,

столик с вазой и цветами, два торшера. А также большая двуспальная кровать

с одной спинкой и четырьмя подушками, шторы, и ковровое покрытие на

весь номер. И все это в светло-коричневых тонах. На стене висела картина с

видами старого Нью-Орлеана.

Ольга бросила чемоданчик на кровать и, достав папку с документами,

приготовленную для американских коллег, тяжело вздохнула: вот она жизнь

путешественницы! Гостиницы, гостиницы, гостиницы… Кочевая жизнь. Но

разве можно ей роптать на судьбу? Когда бы она посетили такие известные

города как Нью-Орлеан, Будапешт, Ниш и тому подобное? Да может никогда!

А тут служба помогла.

Чтобы прийти в себя Ольга приняла бодрящий холодный душ и

растерлась полотенцем. Самочувствие ее улучшилось в разы. Сейчас бы

чашку крепкого и бодрящего кофе! Но время торопит!

Ракитина надела деловой светло-серый костюм, состоящего из пиджака

и брюк, короткий бежевый плащ, взяла папку и спустилась на лифте вниз.

Фэбээровцы терпеливо ее ждали на том же месте. Палмер и Дик снова

вежливо улыбнулись.

– Вот я и готова, – сказала девушка. – Куда направимся?

Палмер объявил:

– Сейчас мы поедем в особняк Старкоффа на Ройал Стрит, номер

тысяча сто сорок. Во Французский квартал. Или по-другому – "Старый

квартал". Я уже говорил, что это наше самое святое и историческое место.

Сорок лет назад оно внесено в Национальный реестр исторических мест

Соединенных Штатов. Отсюда и начинался нынешний Нью-Орлеан. А

почему "французский"? Да потому что изначально здесь селились