Полная версия
Фиктивная семья для босса
– Да, малышка, сегодня именно такой, – раздается неожиданно над ухом его хриплый голос, и мужчина утягивает меня на диван.
А здесь действительно довольно уютно и минималистично: по всему периметру удобные широкие мягкие диваны, на которые хочется забраться с ногами или вовсе лечь. Слева на стене огромная плазма, а напротив – зеркало во всю стену. Тяжело сглатываю, представив, для каких целей оно тут расположено.
Ну, и по центру, как и говорил незнакомец, накрыт стол: бокалы, игристое, фрукты, сырная нарезка.
– Хочешь заказать что-нибудь? – мужчина следит за моим взглядом и оказывается неожиданно близко. У него очень необычный парфюм: в нем гармонично сочетаются нотки ванили и табака. Я глубоко вдыхаю его и, кажется, теряю голову.
– Нет, спасибо. Но я бы выпила. Воды, – тут же добавляю поспешно, а мужчина лишь усмехается и берет со стола бутылку.
– Воды у меня нет, но ты попробуй это. Уверен, тебе понравится.
Он наполняет оба бокала и протягивает один мне.
– За знакомство? – и его глаза обжигают мои губы. Я как будто наяву чувствую, как они горят, и спешу скорее потушить «пожар». Игристое действительно мне нравится, оно оставляет после себя легкое фруктовое послевкусие, создавая романтическое настроение между нами.
Я тянусь к тарелке, беру кусочек сыра, обмакиваю в мед и отправляю в рот. И все это время чувствую на себе горячий взгляд мужчины. Я поворачиваю голову в его сторону, чтобы убедиться, что не ошиблась.
Он тяжело дышит, смотрит на меня пронзительным и тяжелым взглядом, а я неосознанно провожу по губам кончиком языка.
Мужчина тянется ко мне рукой, а я замираю на месте, как испуганный зайчик.
– Что?
– Ты мед капнула, – отвечает хрипло, слегка придвигаясь и не отпуская моего взгляда.
– Где?
Но вместо ответа он зарывается в мои волосы на затылке и одним резким движением притягивает к себе и впивается в губы поцелуем.
Его язык сразу же проникает в мой рот, сплетаясь с моим. Как будто хочет показать, кому я принадлежу. Как будто он имеет на меня право.
В первые секунды я противлюсь и упираюсь ладонями в грудь незнакомца. Но он целуется, как Бог, так что моя крепость сдается на милость победителю без боя. И мои ладони скользят по груди, плечам, обнимают за шею, и я ногтями царапаю его затылок.
Мужчина отрывается от меня, тяжело дыша, и пристально оглядывает с ног до головы, раздевая взглядом. Он горяч настолько, что я готова сама раздеться, только бы он не переставал меня целовать и сделал со мной все то, что обещают его темные бездонные глаза.
– Пожалуйста…– не понимаю, это я шепчу или он, но одного этого слова достаточно, чтобы мы сорвались, потеряв головы.
Его прикосновения обжигают, оставляя горящие следы. Поразительно, но мужчина знает мое тело в сто раз лучше, чем я сама! Он ласкает, касается меня, целует так, заставляя мое тело извиваться и хотеть большего, вырывая из меня громкие стоны.
Я и предполагать не могла, что с мужчиной может быть так хорошо!
Он нависает надо мной, замирает, словно ждет моего согласия. Я притягиваю незнакомца за шею и сама целую его. Краем сознания слышу, как шелестит пакетик, и звук разрываемой фольги. Это последнее, что остается в моем сознании, прежде чем этот невероятный незнакомец утягивает меня в мир сплошного удовольствия…
***
Мы молча лежим рядом, не касаясь друг друга, и смотрим в потолок. На стену напротив я даже боюсь взглянуть. Кажется, после увиденного зрелища сама попрошу заход на второй раунд.
Мы с незнакомцем пытаемся восстановить дыхание, когда тишину ВИП-комнаты разрывает звонок мобильного.
Мужчина берет телефон со стола, смотрит на экран, чертыхается сквозь зубы и быстро начинает одеваться.
– Что-то случилось? – я сразу же чувствую себя неуютно и натягиваю повыше свое платье, чтобы прикрыться.
– Важный звонок, – роняет незнакомец, застегивая ширинку и не глядя в мою сторону. – Скоро вернусь.
Проходит десять минут. Я успеваю к тому моменту одеться и привести себя в порядок. Все-таки Маша – профессионал своего дела, не зря к ней в очереди месяцами стоят. Макияж как был идеальным, так и остался. Жалко будет его смывать.
Еще через десять минут я откровенно скучаю и сама наливаю себе игристое. Что же это за разговор такой, что длится столько времени? Я понимаю, что, судя только по внешнему виду, незнакомец – мужчина непростой, и у него могут быть важные деловые разговоры, но…столь длительное ожидание – неуважение к девушке. Пусть и к случайной любовнице.
Дверь резко распахивается, и я натягиваю на лицо милую улыбку. Которая тут же меркнет, потому что…на пороге стоит официант, который неловко отводит глаза в сторону.
– Извините, я могу убрать со стола?
– Нет, я жду своего спутника. Мы еще не закончили.
Молодой человек смущается еще больше и бубнит, опустив голову:
– Ваш спутник двадцать минут назад покинул заведение и просил передать, чтобы вы продолжили вечер без него.
«Продолжили вечер…». Теперь это так называется!
На душе становится горько и погано. Чувствую себя использованной, как…резинка некоторое время назад. А что ты хотела, Сабина?!
Хотела забыться, использовать мужчину в своих целях, но, кажется, тебя опередили!
Вы обоюдно получили удовольствие, ничего друг другу не обещали, даже имен не называли! Не думала же я, что он меня в ЗАГС потащит?! А вежливость после совместно проведенного досуга…Ну, он же предупредил официанта.
– Вы что-то будете еще заказывать? – возвращает меня с небес на землю молодой человек.
– Нет, спасибо. Принесите, пожалуйста, счет, – произношу, а сама с ужасом представляю, сколько это все может стоить. Да уж, погуляла ты, Сабина, от души…
– За все уже оплачено.
И за время с тобой тоже, Сабина. Вот такой вот жестокий «клин клином» получился.
Да, на душе паршиво и мерзко. Но радует одно – я видела этого мужчину в первый и последний раз.
Ох, как же я же жестоко ошиблась…
И это еще полбеды…
Глава 5
Сабина
Последствия той злополучной ночи настигают меня через практически месяц. С утра в ванной. Где меня буквально выворачивает наизнанку от запаха кипяченого молока.
– Саби, что случилось? – раздается голос подруги за дверью. – Открой!
Что случилось…Надеюсь, ничего ужасного. Иначе…это добьет меня.
– Все в порядке, – выхожу в коридор, растягивая губы в полуулыбке. Но идти в сторону кухни не спешу. Потому что к горлу подкатывает новый спазм. – Кажется, ты кипятишь несвежее молоко. Ужасный запах, меня от него мутит.
Подруга оглядывает меня с ног до головы, потом переводит взгляд на бутылку, которую я не сразу заметила.
– Хм, странно, срок годности до двадцать третьего числа. А сегодня только восемнадцатое, – задумчиво произносит, отворачивая крышку. Принюхивается. – Да нормальное молоко…Саби?..
А я уже не слышу конец фразы, вновь склонившись над унитазом. Силы покидают меня, и я отползаю, прислонившись спиной к стене.
– И давно это у тебя? – перед глазами возникает Маша, которая опускается на корточки передо мной и внимательно меня изучает.
– Что именно? – бормочу, прекрасно понимая, что подруга имеет в виду.
– Недомогание твое.
– Говорю же, молоко…
– Молоко здесь не причем, – отрезает подруга, вновь отворачивая крышку. – Оно абсолютно нормальное. Вот, смотри, – и отпивает прямо из горла. Я снова подскакиваю и склоняюсь над белым другом, проклиная всех родственников Маши до седьмого колена.
– Зараза…– выдыхаю, не зная, обращаюсь к себе или к Маше.
– Нет, дорогая моя, это называется по-другому. Беременность.
Слова подруги выбивают меня из колеи, и я замираю на месте, ошеломленная ее предположением.
– Да нет, не может быть…– стараюсь успокоить саму себя, а внутри уже начинается самая настоящая паника. Мысли в голове сменяют одна другую, как картинки в калейдоскопе: А что делать? Как теперь быть? Кто меня возьмет на работу? И как мне выжить одной с ребенком?! – Я не беременна. Это пройдет. Со мной такое в первый раз. Тем более, я помню, что он пользовался защитой.
Маша исчезает с поля моего зрения, но через несколько минут возвращается обратно с моим телефоном в руке.
– Очень даже может! Смотри! – она поворачивает телефон экраном ко мне, и передо мной открытое приложение женского календаря. – Видишь?
Вижу. И понимаю. Что у меня действительно катастрофа. Задержка в целую неделю! А я со своей бесполезной беготней по собеседованиям совершенно этого не заметила.
– А насчет защиты…Ты уверена, что резинка не порвалась? Или он его надел?
Качаю головой. Потому что ничего такого я не видела. Мужчина встал и ушел почти сразу же.
Какого …это происходит именно со мной?! Я что, так сильно согрешила в прошлой жизни?!
– И все равно, не факт, что это беременность, – упрямо твержу, не желая признавать очевидного. Потому что, если признаю…Я в полном дерьме! Ни жилья, ни работы, практически нет средств к существованию…Куда мне еще и ребенка?! Как я буду его растить?
– Отрицание очевидного не поможет избавиться от проблемы, – хмыкает Маша. – Но раз ты мне не веришь, то держи.
Подруга достает из шкафчика небольшую коробочку и протягивает мне. Тест на беременность.
– Сделай, и давай вместе убедимся, что…
– Ты не права, – выпаливаю конец фразы, поднимаясь на ноги. – Давай сюда. Жди меня за дверью.
Выгнать Машу было опрометчивым и глупым решением. Потому что ждать в одиночку результата очень страшно. В голове тысяча и одна мысль, и каждая мрачнее предыдущей. Но все сводится к одному – если беременность подтвердится…мне крышка.
– Ну, что там? – Маша просовывает голову в ванную и пытливо смотрит на меня.
– Не знаю. Сделала, вон лежит, – киваю головой на небольшую полосочку на краю раковины. Обнимаю себя руками, чувствуя озноб.
– А чего не смотришь?
– Боюсь.
– Давай сюда, – Маша протискивается ко мне и берет тест-полоску. Долго смотрит на нее и молчит.
– Ну, что там? – не выдерживаю эмоционального накала и подхожу к подруге. – Я же говорила, что…
– Ты беременна, – выпаливает Маша и поворачивается ко мне, протягивая полоску теста.
Внутри все сковывает льдом.
Но…этого не может быть! Никак! Я четко помню его слова: ни о чем не волнуйся. Как же так тогда получилось?..
– Что же мне теперь делать? – задаю вопрос во Вселенную, сглатывая слезы. Меня колотит крупной дрожью от ужаса того, что меня ждет: нищая с ребенком на руках. – Ни денег, ни работы, ни жилья…
– Для начала не ныть, – припечатывает Маша, – выводя меня за руку из ванной. – Во-вторых, жилье у тебя есть, я же тебя не гоню. Все остальное тоже решаемо. Но я бы начала не с этого.
– А с чего?
– Нашла бы отца ребенка, – выпаливает Маша, усаживая меня за стол на кухне и ставя передо мной завтрак, который давным-давно остыл.
– И как ты себе это представляешь? – кисло интересуюсь, ковыряясь вилкой в омлете. – Я ничего о нем не знаю. Это был просто первый встречный мужчина. Красивый, зараза, но по внешности же в гугл не вобьешь.
– Можно порасспрашивать бармена для начала, – Маша включает телевизор и слегка прибавляет звук. – Они всегда и все знают. И если твой Ромео их постоянный клиент, то вполне можно будет узнать и…
Я больше не слышу, что там говорит Маша. Ее слова тонут в нарастающем гуле в ушах. Мое сердце колотится испуганной птицей где-то в горле, вызывая острый приступ тошноты.
Кажется, помощь бармена не понадобится.
Мой случайный любовник и отец моего будущего ребенка сам меня нашел.
Глава 6
Сабина
– Что? – раздается где-то рядом испуганный и озадаченный голос Маши. – Сабина, что случилось?!
А я безотрывно смотрю на экран телевизора. Замерла и даже перестала дышать. Все еще надеюсь, что мне показалось, но…Как назло, картинку приблизили, и с экрана телевизора мне ослепительно улыбается тот, с кем я провела ночь несколько недель назад. И кто по счастливой случайности является отцом моего ребенка.
Маша следит за мной и тоже переводит взгляд на экран. И в прямом смысле роняет челюсть на стол.
– Погоди-ка…Саби, ты хочешь сказать…Нет, ты и правда хочешь сказать…?! – подруга едва не задыхается и открывает-закрывает рот, как выброшенная на берег рыба.
– Что? – непонимающе хмурюсь, и снова смотрю на экран, где таинственный незнакомец уже стоит в обнимку с шикарной девушкой. Она ему невероятно подходит: длинноногая, ухоженная, с выпуклостями в нужных местах, с потрясающей укладкой и взглядом волчицы.
А мне становится тошно. Получается, я влезла в семью, сама того не зная, переспала с женатым мужчиной! Хотя…откуда мне было знать?! Кольца на нем не было.
Да и он хорош! Кобель несчастный!
– Отец твоего ребенка – Роберт Штефан?! – выпаливает Маша на одном дыхании и буквально испепеляет меня взглядом в ожидании ответа.
– Кто это?
– Сабина, соберись! Ты только что рассматривала его на экране телевизора! Весь стол мне слюной закапала!
– Ничего не закапала, – бурчу, опуская взгляд в тарелку и снова ковыряясь вилкой в омлете. – Но да…Именно этот Роберт – отец моего ребенка.
– Обалдеть! Как тебе это удалось, подруга?! Хотя, это неважно! Ты обязательно должна выйти за него замуж и познакомить меня с каким-нибудь его другом! – выпаливает Маша, что-то тыкая в своем смартфоне.
Замуж?! Я не ослышалась?!
– Стоп, стоп, стоп, Маш, притормози фантазию. С чего мне вдруг выходить замуж за этого Роберта?! И кто это вообще такой этот Штефан, что ты так возбудилась?
Подруга уставилась на меня, как на полоумную. Как будто я сейчас сморозила такую несусветную глупость.
– Сабина, опять соберись! Роберт Штефан – известный в городе и не только миллиардер, владелец сети ресторанов, фирмы по поставке спецтехники и еще чего-то там. А замуж – потому что он – отец твоего ребенка. Видишь, все предельно просто.
Действительно, как дважды два. Только вот Маша упускает маааааленькую такую деталь. Совсем незначительную. Что я на данный момент без работы, сбережений и жилья. Куда мне еще ребенка?
– Нет, Маша, не просто. Свадьбы не будет. Как и ребенка.
Подруга застывает и снова пристально меня рассматривает. Как будто изучает и проверяет на прочность.
– Уверена? – тихо интересуется. От ее былой веселости не остается и следа. – Ты хорошо подумала?
В душе зарождается злость на Машу, на этого чертового Роберта, на себя, что не подумала о возможных последствиях нашей порочной связи, а положилась на небольшой прямоугольник из фольги. Хорошо ли я подумала, прежде чем убить своего первенца?! Как будто тут есть над чем думать в моей-то ситуации! Как будто это так просто: прийти, избавиться от ни в чем не повинного ребенка, а потом никогда о нем не вспоминать! Да я всю жизнь буду себя ненавидеть за этот шаг, но…у меня нет других вариантов.
– А что, у меня есть выбор? Ты прекрасно знаешь, что я росла в детском доме, и семья для меня – больной вопрос! Я бы ни за что не хотела, чтобы мой ребенок прошел через все то, что мне пришлось пройти. И на данный момент я ничего не могу ему дать…
– Ты можешь дать ему главное – любовь, – тихо произносит Маша, как будто эта тема тоже для нее болезненна. Как будто я задела что-то личное.
– Это все отлично! – я встаю со своего места и выбрасываю давным-давно остывший омлет в мусорку. – Но любовью сыт не будешь! А, узнав о моем положении, ни один работодатель не захочет меня брать к себе. И как я объясню орущему от голода младенцу, что сейчас ему нечего есть? Подожди, сынок или дочка, мне нечем тебя кормить, но ты не унывай, зато я тебя люблю! Так получается?! Я не могу, Маш, так рисковать и жить по принципу «Дал Бог зайку – даст и полянку»!
Эта тема действительно задевает меня за живое. Как будто кислотой льют на не зажившую рану. Да и не заживет она никогда.
Сложно осознавать, что ты оказалась не нужной собственным родителям – меня, новорожденную, холодной зимой выбросили на порог дома малютки, завернув в тонкое одеяльце. Я выжила лишь благодаря стараниям одной женщины из медперсонала. Говорят, что она так прикипела ко мне, что хотела забрать к себе, удочерить. Вот только не успела – прямо накануне умерла. Так я и осталась в казенном доме. Потом меня перевели в детский дом, откуда выпустили в свободное плавание.
И если я сейчас оставлю и рожу этого ребенка, то его ждет то же самое. Разумеется, я не буду его выбрасывать. Но в свете нынешних обстоятельств не смогу попросту его прокормить. И буду вынуждена отдать его туда, где о нем смогут позаботиться. Переживу ли я этот эпизод своей жизни? Вряд ли.
– Ты жестока, Саби, – слышится за спиной бесцветный голос Маши. – Да, я понимаю твои опасения, они не напрасны. И ты молодец, что трезво смотришь на жизнь. Даже слишком, я бы сказала. Но ты не забывай, что ребенка делали двое. И у твоего малыша есть вполне реальный отец. И сейчас мы даже знаем, кто он. Тебе достаточно прийти к нему и сказать, что ты носишь его ребенка. И всего того ужаса, что ты описала, не будет.
– Как у тебя все просто, Маша! У этого Роберта, наверно, сотни за день таких «беременных», желающих урвать кусок от его состояния. Да и кто меня к нему пустит!
И вот тут Маша меня удивляет. Она хитро улыбается и вертит перед глазами своим мобильным.
– А вот тут я тебе как раз и могу помочь. Его секретарша – моя постоянная клиентка. Мне достаточно пообещать ей скидку на следующее преображение, и запись на личный прием к Роберту Штефану у тебя в кармане. Ну, так что? Мне набрать Милану?
Глава 7
Сабина
Я со слезами на глазах отрицательно качаю головой.
– Нет, Маш, к сожалению, это не мой сценарий.
– Да почему?! – удивленно восклицает подруга, вскакивая на ноги. – Объясни мне, я не понимаю!
– Потому что, – отвечаю, а у самой по щеке ползет одинокая слеза, прокладывая обжигающую дорожку. Стираю ее тыльной стороной ладони и продолжаю уже более спокойно: – Я не могу так рисковать, Маш. Ребенок – это, прежде всего ответственность. Я отвечаю за его жизнь, здоровье и благополучие. И так будет всю жизнь. И я не могу в этом вопросе полагаться на некого Роберта Штефана, которого абсолютно не знаю. Сегодня ему нужен ребенок, он меня примет. А завтра попадет шлея под хвост, и все – прости-прощай, Сабина. Выставит меня за дверь с ребенком на руках. И что мне делать? И снова мы возвращаемся к тому, с чего начали: детдом. Да и вообще, почему мы с тобой тут об этом рассуждаем?! У него вон, жена-красавица есть! – добавляю с горечью и долей отвращения. Все же не понимаю, чего не хватает этим мужчинам. Зачем изменять при наличии постоянной спутницы?! Это, в первую очередь, мерзко и неуважительно по отношению к самому себе.
– Какая жена? – вновь удивляется Маша. – Ты об этой, что ли, в телевизоре?! Пффф, Саби, я иногда тебе так поражаюсь! Такое впечатление порой, как будто ты из лесу вышла!
– Что опять не так? – бурчу обиженно.
– А то, что это никакая не жена, а просто или очередная любовница, которую Штефан меняет каждые два-три месяца или просто эскорт. Роберт Штефан, к слову, самый богатый и завидный холостяк города.
Признаться, на душе как-то полегче стало. Даже выдохнула. Хотя, мне какая разница? Это не мой мужчина. И никогда моим не будет.
– Очень за него рада. Но это никак не меняет картины – завтра я поеду к врачу.
На следующий день ранним утром я стою на пороге больницы. Руки трясутся, в душе все выжжено дотла, а глаза опухли от пролитых ночью слез.
– Прости меня, малыш, – шепчу, приложив руку к животу. – Но так надо. Огромное спасибо, за доверие, что выбрал меня своей мамой. Вот только тебе со мной не повезло…
Мой монолог прерывает тихий плач. Оборачиваюсь и вижу на скамейке девушку. Ее плечи содрогаются от рыданий, она плачет, уронив лицо в ладони.
Смотрю на часы и понимаю, что у меня есть несколько минут. Не могу пройти мимо – так горько она плачет. Может, в моих силах будет хоть чем-нибудь помочь. Хотя бы выслушать. Порой просто необходимо выговориться.
– Простите, – опускаюсь рядом с девушкой на скамейку. – У вас что-то случилось? Могу чем-то помочь?
Девушка отнимает лицо от ладоней и смотрит на меня пустым и безжизненным взглядом. В нем нет искры, нет надежды. И мне даже становится страшно за нее.
– Он умер, понимаете? – шепчет, захлебываясь слезами. – Умер. Хотя всего лишь две недели назад я слышала, как бьется его сердечко. Это я во всем виновата: сначала не хотела этого ребенка. Даже ненавидела и все время спрашивала, почему все это произошло именно со мной. Потому что боялась – я – вчерашняя студентка, у меня зарплата три копейки. Хотела аборт сделать.
Она уже говорит, глядя на свои нервно и крепко сцепленные пальцы, ни к кому конкретному не обращаясь:
– А мне дали направления на обследования. На УЗИ я услышала его сердечко. Вы себе представить не можете, какое это чудо, когда в тебе развивается новая жизнь, когда маленькое, беззащитное сердечко бьется в унисон с твоим. Именно в этот момент я поняла – больше всего на свете я хочу прижать своего ребенка к груди. Хочу дать ему жизнь. Я уверена, что у меня был бы сын. Я даже на минуту представила, как мы вместе играем в машинки или пинаем мяч, или же играем в песочнице, или просто валяемся на пледе на траве и смотрим на облака, потому что у нас пикник. Именно в этот момент я поняла, что готова все для него сделать, даже невозможное. Я все смогла бы. Дети, оказывается, лучшая мотивация.
Девушка замолкает, судорожно вздыхая и поникая еще больше. Я по-прежнему молчу, но внимательно слушаю. И мне становится не по себе, потому что понимаю – сейчас она скажет самое страшное.
– А вчера у меня открылось кровотечение. Незначительное, но я в панике побежала к врачу. И знаете, что самое страшное? – девушка переходит на шепот и смотрит мне в глаза, а у меня леденеет все внутри от ее взгляда – такая боль плещется внутри ее глаз, такая безнадежность. – Не услышать, как бьется сердце твоего ребенка. Когда врач водит датчиком, когда нажимает на кнопочки на аппарате, а в ответ тишина, которая уничтожает, душит и давит, как надгробие. Я не поверила! Отказывалась верить! На последние деньги я все же перепроверяю у еще трех специалистов, но все отвечают мне одинаково – к сожалению, плод замер на прошлой неделе. И моего малыша больше со мной нет. Я убила собственного ребенка. Сама. Своими руками. Высшие силы его забрали, потому что я его изначально не хотела. Это мое наказание.
Я протягиваю ей бутылку с водой и бумажный платочек.
– Вы ни в чем не виноваты. – горячо, в порыве чувств обнимаю девушку. – Поплачьте, дайте себе время, восстановите здоровье, разберитесь в причинах произошедшего, и ваш малыш обязательно к вам придет. У вас все будет хорошо, вот увидите! И спасибо вам, что поделились своей историей!
Наверно, это не те слова, которые хочет услышать безутешная женщина, потерявшая ребенка. Но в голову ничего более умного не лезет.
– Спасибо вам, – девушка встает и грустно улыбается, вытирая слезы. Я понимаю, что мои слова ее вряд ли утешили. – Что выслушали. Берегите себя. И малыша.
Она уходит, а я так и остаюсь сидеть на месте с раскрытым ртом. Эта встреча перевернула мою жизнь. Не зря говорят: «Случайности не случайны».
Вот ведь парадокс – я хотела помочь девушке, а так вышло, что это она помогла мне.
Прижимаю ладонь к еще плоскому животу и чувствую легкую пульсацию. Понимаю, что это моя кровь бежит по венам, что чувствую именно ее, но в этот момент мне кажется, как будто это мой малыш общается со мной. Как будто хочет мне что-то сказать. И я даже знаю, что.
Этот трогательный момент и помогает принять мне окончательное решение.
«Прости, малыш. Прости, если сможешь, свою глупую, непутевую маму! Только живи! Просто живи, расти и будь здоровеньким! Не отнимайте у меня мое чудо!», – обращаюсь уже к высшим силам: «Оставьте! Я всю жизнь буду замаливать свой грех за то, что допустила мысль, что смогу убить собственного ребенка. Он мне нужен больше всего на свете!».
Подрагивающими руками достаю телефон из сумочки и судорожно набираю номер подруги:
– Маша, твое предложение еще в силе?
Глава 8
Сабина
Маша перезванивает буквально через пять минут. Считаю это хорошим знаком.
– Так, садись в такси и дуй в офис к этому Штефану. Милана сказала, что он до обеда точно будет в офисе и сегодня даже в неплохом настроении, – тараторит Маша, а я встаю со своего места и иду к стоянке такси. – Пропуск она тебе заказала, так что бегом в «ПромСпец», обрадуй будущего папашу!
– Не уверена, что он будет прыгать до потолка от счастья, – тяжело вздыхаю.
– Плевать! – отрезает Маша. – Все они поначалу в шоке, а потом жизни не мыслят без своих орущих пупсов! Все, Саби, держу за тебя кулачки!
Маша отключается, и я как раз сажусь в такси. Называю адрес офиса в центре города и обнимаю себя за плечи. Мне страшно, как никогда в жизни. Но в одном Маша права – биологический отец имеет право знать.