Ведьма

– Хочешь кофе?

***

Мы проговорили несколько часов подряд. Я рассказала Зоре о том, что в прошлом году влюбилась в доброго и красивого мальчика. Не утаила и то, что много гуляла на кладбище вместе с друзьями и даже испытывала симпатию к парню Марго. А потом все закончилось слишком печально – мой возлюбленный уехал далеко и навсегда, а парня Марго – Алекса, нашли мертвым на погосте. Он скончался от передозировки. Истории Олимпиады, Анастасии и Виктора остались в тени. Не говорила я о расследовании и о странных снах. Единственное, было добавлено, что такие же браслеты носили Стас и Алекс.

Все это время Зоряна внимательно слушала меня. Когда же рассказ подошел к концу, она сказала:

– Я что-то подобное слышала в школе, но старалась не верить слухам. Неужели твой друг так и ни разу не объявился? Почему же он так внезапно исчез? Может, это он прислал браслет?

– Не знаю… – прошептала я. – Вряд ли он мог это сделать.

Зоряна еще немного помолчала и сказала:

– Знаешь, тебе непросто было рассказывать правду, и поэтому будет откровенность за откровенность. Не люблю касаться этой темы, но тоже хочу поделиться секретом. Я никогда не видела матери. Она умерла очень давно. Отец не мог бросить дела, поэтому я была отправлена на воспитание к дальней родственнице. Семья у них была до фанатизма верующая, и мне пришлось трудно. На каждом шагу я встречала глупых и жестоких людей. Тяжело было простить отцу его поступок. Долгие годы я старалась отпустить и принять все это. И если ты думаешь, что жизнь моя окрашена в яркие цвета, то ошибаешься. Просто я не хочу давать шанс боли выйти наружу или поглотить меня, или же спрятать ее вглубь, ожидая, пока она опять с новой силой даст о себе знать. Все еще можно изменить, поверь мне.

Услышав историю Зоряны, сложно было ей не проникнуться.

– С кем ты приехала сюда? – нарушила я наступившее неловкое безмолвие.

– Со старшим братом, – сказала Зоряна. – Только он часто пропадает по делам. В детстве нам так и не пришлось сблизиться. Брат покинул родовое гнездо рано. Теперь непонятно, кто за кем присматривает – он за мной, или наоборот.

Зоряна грустно улыбнулась и продолжила:

– Я очень тоскую по матери. Она была особенной, не такой, как все, судя по рассказам и обрывкам воспоминаний. Ее образ останется в памяти на всю жизнь.

Я вдруг вспомнила надпись на дощечке, прикрепленной к дубу на кладбище, и содрогнулась. Проводив Зорю, мне нужно было дать себе немного времени поразмыслить над неожиданным подарком.

Положив науз на стол, я начала изучать его. Было неясно, кто и почему прислал браслет. Все лица, причастные к этой истории, отправились на тот свет. Марго же никогда бы не стала так подшучивать надо мной. Отложив колдовской предмет в сторону, я стала раздумывать, как поступить с ним. Отправлять его на помойку даже и в мыслях не было, но и держать на виду эту вещь являлось небезопасно. Спрятав науз в сундучок, где хранился дневник, я легла на кровать.

Еще долго тревожные мысли не давали покоя. На следующий день я подошла к десятикласснику, который исполнял роль почтальона – амура.

– Не помнишь, кто оставил пакетик, который ты принес мне вчера? – спросила я.

Парень ответил отрицательно. Коробка, в которую бросали почту, стояла на парте дежурных, и кто угодно мог кинуть туда валентинку или подарок. Зоряна сказала, что я слишком близко воспринимаю все к сердцу, и лучше не стоит перегружать голову разными глупостями.

На практике это оказалось довольно сложно, но и март, и апрель не происходило ничего необычного, и я благополучно забыла о странном презенте и успокоилась, насколько это было возможно.

В начале мая в школе проходил субботник. Вместо последних трех уроков всех школьников вывели на уборку территории. Одиннадцатые классы, к разочарованию, отправили выметать мемориал и территорию возле кладбища. На мемориале находилась аллея с могилами погибших солдат, памятник и большая узкая арка, посреди которой висел колокол. Раз в тринадцать лет вот уже больше половины столетия он будоражил местных жителей внезапным ночным перезвоном. В последний раз колокол звонил в августе прошлого года. В ту ночь кладбище закрылось, и нам с Марго пришлось бороться за жизнь.

Субботник был делом обычным, и мы уже не впервые убирали на кладбище, но эти несколько часов оказались для меня настоящим испытанием. Нас с Зорей и еще нескольких одноклассниц отправили выметать аллейку. Погода стояла чудесная, солнышко приятно припекало спину. Все остальные были счастливы прогулять уроки подобным образом, но не я.

Как только я вошла на кладбище, все вокруг словно поблекло. Руки задрожали, ноги стали ватными, я постоянно роняла веник и спотыкалась обо что-то. Зоряна видела, что мне нехорошо, и пыталась отвлечь пустыми разговорами.

Оставалось убрать небольшой участок, и Зоря пошла за новым мешком. Девчонки также куда-то подевались, и я оказалась одна. Почти одна. Внезапно кто-то сзади коснулся моего плеча. Но когда я обернулась, уже никого не было. Ужасное предчувствие поселилось в душе.

– Кто здесь? – спросила я.

Вдалеке между деревьев прошмыгнул чей-то силуэт. Опираясь спиной о ближайшее дерево, я неотрывно смотрела вперед. Ощущение беспомощности и страха сковали тело. Сердце стало колотиться как ненормальное. Во рту пересохло. Глазами я искала того, кто так жестоко решил подшутить надо мной, все более убеждаясь, что это неживой человек. Готовая буквально вжаться в дерево, я на секунду закрыла глаза и еле слышно прошептала: «Прочь».

– Эй, ты чего? – услышала я и открыла глаза.

Передо мной стояла Зоряна. На ее лице отразилось удивление, смешанное со страхом. Она протянула ко мне обе руки и медленно произнесла:

– Ариана, отдай нож. Успокойся, все хорошо.

Я даже не заметила, как достала из кофты небольшой складной нож, который всегда носила с собой. Рука настолько крепко сжалась, что нож вонзился в ладонь, и теперь капли крови медленно стекали на землю. Отбросив нож в сторону, я присела на корточки и впервые за долгое время заплакала. Зоряна подбежала и обняла меня со словами:

– Не переживай, ты в безопасности.

Она посмотрела на мою руку и сказала:

– Надо срочно обработать рану.

Достав из кармана влажные салфетки, Зоря обмотала поврежденную руку, забрала ножик и помогла мне подняться. Она быстро убрала оставшийся мусор в мешок, который затем отложила к остальным мешкам, и мы пошли к школе за рюкзаками. Подруга даже дошла со мной до дома. Уже у самой калитки она спросила:

– Что случилось на кладбище?

– Не знаю, – прошептала я. – Мне, наверное, показалось.

Зоряна протянула мне нож и на прощание сказала:

– Эту штуку лучше спрячь подальше. И хорошенько отдохни сейчас, тебе это нужно.

Как только порог комнаты был пересечен, я подошла к кровати и упала лицом в подушку. Без слез и без эмоций. Ума не приложу, почему невероятный страх угрозы жизни волной обрушился на меня возле аллеи. Подобный страх я ощущала в последний раз, когда была на погосте в ночь церемонии. Чтобы немного прийти в себя, пришлось выпить несколько таблеток успокоительного.

Сначала странный подарок, а потом чье-то прикосновение не сулили ничего хорошего. Прошлое, которое должно было бесследно кануть в реке времени, снова преследовало меня. Впереди было еще одно лето, и я могла только надеяться, что оно пройдет без приключений.

Глава 3. Последний звонок

Прекрасный, волнительный и особенный для меня май подходил к концу, сбрасывая с деревьев цветущие лепестки и украшая улицы в пышные облака сирени, гроздья ароматной акации и разноцветье пионов. Немногочисленные дожди и грозы отступили, сменившись солнечной и жаркой погодой. Приближался последний звонок моего последнего учебного года.

В грезах я уже представляла себя в другом городе студенткой университета. Родители не одобряли моих планов, но остановить не пытались. В нашем городке было слишком мало возможностей хорошо выучиться и получить престижную работу, и они это прекрасно понимали.

На линейке выпускные классы по традиции должны были исполнить вальс. Отказавшись участвовать в танцах, с ярко-красной лентой выпускник и с маленьким колокольчиком на блузке я стояла в шеренге вместе с такими же отказниками, другими школьниками и родителями. Людей собралось немало, и со всех сторон гул голосов заглушал негромкую музыку, льющуюся из старых школьных колонок.

Многие присутствующие томились под палящими лучами, желая скорее отстоять линейку, и с чувством выполненного долга отправиться по домам. Такой же была и я. От духоты меня немного подташнивало, но вальс был чуть ли не последним в программе линейки, и обязательным к просмотру.

Зоряна танцевала в паре с одноклассником Никитой. Перед тем как отправиться на линейку, в холле я встретила подругу, одетую в шикарное светло-зеленое платье, которое невероятно подходило под ее рыжие кудри. Она совершенно не волновалась и порхала как птичка.

– Обязательно сними меня на телефон, – попросила Зоря. – Я потом посмеюсь над тем, как позорно станцевала последний школьный вальс.

– Прекрати! – шутливо сказала я. – Ты сегодня затмишь всех.

В знак благодарности Зоряна покружилась вокруг меня. Когда же пришло время вальса, казалось, что я готова свалиться без чувств от солнечного удара. Двенадцать танцевальных пар вышли из школы на площадку, заиграла музыка. Я достала телефон и включила режим съемки. Память в мобильнике позволяла запечатлеть всего несколько минут.

Зоряна и Никита красиво и грациозно кружились в танце. Подруга широко улыбалась, каждое ее движение было безупречно. Неотрывно я наблюдала за прекрасной парой, как вдруг на записи мелькнул человек, которого явно не должно было быть здесь. Плавно переведя взгляд поверх телефона, я увидела, напротив, в толпе родителей и школьников Алекса. Одетый в элегантный черный костюм и черную рубашку, он выглядел как выпускник. Единственное, что выделяло его на фоне других школьников – слишком бледная кожа.

Наши взгляды встретились. Я медленно опустила телефон, не в силах отвести глаза от призрака, настолько реального, что его трудно было отличить от остальных людей. Музыка, шум голосов – все как будто смешалось и стало тише. Алекс улыбнулся и легонько кивнул мне в знак приветствия. Ощущая, как подкашиваются ноги, я схватилась левой рукой за плечо одноклассника.

Вальс подошел к концу, все стали хлопать, а я все продолжала смотреть на парня, который уже десять месяцев лежал в земле. Он также не сводил с меня глаз. Напоследок Алекс подмигнул мне и скрылся в толпе. Все дальнейшие события происходили словно в тумане. Я мигом бросилась вслед за видением, пробиваясь сквозь поток людей.

Добравшись до спортивной площадки, я осмотрелась и заметила у самой дороги парня со светлыми волосами в черном костюме. Решив, что это Алекс, я быстро последовала за ним и уже через пару секунд была у перил перед проезжей частью. Черный костюм мелькнул на той стороне дороги возле домов, я перелезла через перила, побежала в его сторону и вдруг услышала резкий звук тормозов. В нескольких сантиметрах от меня остановился старый серебристый мерседес. Из него выскочил небольшого роста дядечка и заорал во всю глотку:

– Ты что, решила сдохнуть, больная?

Еще не до конца осознав, что случилось, я удивленно посмотрела на разъяренного водителя, затем глянула на противоположную сторону улицы, но она была абсолютно пуста.

– Простите, пожалуйста, – извинилась я и дрожащими от перенесенного ужаса коленками побрела обратно.

Казалось, что я схожу с ума. Таким отчетливым было видение Алекса, что сложно было назвать это простой галлюцинацией. Устроившись на ступеньках недалеко от школы, я включила запись танца и внимательно пересмотрела видео. Как ни странно, Алекс не попал на запись, хотя оставалось очевидным, что он должен был очутиться в кадре. Еще раз пять я от начала до конца изучила видео, стараясь обнаружить хоть малейший намек на присутствие Алекса, но результата не было.

– Что ты здесь делаешь? Я тебя обыскалась, – Зоряна подошла ко мне и присела рядом.

– Я просто…перегрелась, – запинаясь, сказала я. – Решила отдохнуть и посмотреть видео с танцем.

– Все ясно, – недоверчиво промолвила Зоряна. – Пойдем в школу, там классная всех собирает, будет толкать речь.

Кивнув, я спрятала телефон в брюки и поспешила за Зоряной в класс. Напоследок я обернулась, чтобы еще раз убедиться, что мертвые не разгуливают по поселку посреди дня.

***

– Что значит, ты не пойдешь? – Зоряна была в бешенстве. – Это твой праздник и мой тоже, и вообще – всех выпускников. Он ведь недаром так называется – «Вечеринка в честь последнего звонка».

– Ты не понимаешь, – постаралась убедить подругу я, – в том году все беды начались с этой злосчастной вечеринки. Я влюбилась в Алекса, встретила Стаса впервые… Это слишком болезненные воспоминания, чтобы оживлять их снова.

Зоряна фыркнула и стала бродить по моей комнате туда и обратно.

– Хорошо, допустим, в том году было так. Почему ты решила, что и сейчас должно случиться что-то плохое? Этот страх нужно преодолевать, а не всячески избегать. Мы прогуляемся, потанцуем, повеселимся немного и пойдем домой. Я буду рядом, обещаю. Ничего дурного не случится.

Зоряну было не переубедить. Она решительно настроилась идти на вечеринку вместе со мной. Но с трудом пережив этот кошмарный день, мне хотелось закрыться в комнате на сто замков и больше из нее не выходить. То, что мне явился Алекс, пугало невообразимо.

– Ариана, что скажешь? – спросила Зоря. – Да, ведь, да! Ты согласна, я вижу по глазам. И только попробуй сказать «нет», я этого не переживу. Мы с тобой так сдружились, а это, быть может, одна из наших последних совместных вечеринок. Ты скоро уедешь, а я буду долго вспоминать незлым тихим словом то, что ты отказала в моей просьбе.

Зоряна сложила ладошки вместе и умоляюще промолвила:

– Ну, пойдем, пожалуйста. Все будет хорошо!

Я закрыла глаза, и про себя сказала: «Все, что я видела сегодня – игра воображения. Виктор мертв».

Скрываться в доме было действительно глупо. Пришлось согласиться.

Лениво я встала с кровати и недовольно поплелась в ванну. Медленно, насколько возможно, я приняла душ, уложила волосы и немного накрасилась. Успокоительные таблетки, которые были выпиты после линейки, еще действовали, но я решила перестраховаться и принять еще пару пилюль. Когда же я вышла из ванны, Зоряна непринужденно беседовала с мамой. Кажется, они быстро нашли общий язык, потому как мама смеялась и что-то весело рассказывала Зоре.

С того момента, как я потеряла ребенка, мама во многом винила Марго. Она не хотела встречаться и разговаривать с Ритой, и сколько бы я ни пыталась убедить ее, что Рита ни в чем не повинна, мама не слушала. Других подруг у меня не было, и, похоже, что маме понравилась Зоря.

– Так, я готова, – сообщила я. – Пошли, пока я не передумала.

Мы отправились к выходу, а мама напутственно сказала:

– Девочки, будьте осторожны! – и мне: – Ариана, долго не задерживайся!

Пока мы шли к полянке, Зоряна, словно чувствуя мое дурное настроение, говорила не умолкая. У самого края опушки стояло несколько машин. Все было почти так же, как и в прошлый раз: машины, музыка, выпивка, гул голосов и танцы. Единственное, что отличалось – это люди. Рядом стояла не Марго, и Алекс больше не находился здесь. Точнее, Виктор, ведь именно в тот день нам суждено было впервые встретиться с колдуном.

Зоряна потянула меня к полянке. Громко играла музыка, в стороне стояли выпускники, многие из которых уже плохо держались на ногах.

– Ты что-то выпьешь? – спросила Зоряна.

– Нет, – поспешила ответить я, но тут же передумала: – А, пожалуй, буду. Сейчас что-нибудь возьму нам.

Снова в багажнике одной из машин теснилось несколько ящиков со слабоалкогольными напитками. Я достала две бутылки и оглянулась. Странные ощущения преследовали меня с того момента, как я попала сюда. Казалось, что вот-вот прямо над ухом прозвучит голос Виктора, и, обернувшись, я увижу его улыбку.

Зоряна быстро влилась в ритм вечеринки. Она угостилась напитком и пошла танцевать. На это уговорить меня было невозможно. Я спокойно сидела на бревне, наблюдая за людьми. Здесь было много школьников из старших классов и тех, кто уже окончил школу. Неподалеку стоял Женя. Он также равнодушно наблюдал за всеми и курил сигарету.

Женя был лучшим другом Алекса со времен школы. Молчаливый парень, всегда себе на уме, но очень добрый. Было странно, как он смог сдружиться с таким человеком, как Алекс. Еще страннее было то, что Женя не заметил перемены в друге, когда Виктор завладел телом Алекса.

Я хотела подойти и поздороваться с ним, но сразу же передумала. Дружбы у нас не сложилось, и поговорить мы могли бы только об Алексе. Не хотелось объяснять, почему я и Марго не пришли на похороны. А ведь именно мы были рядом с ним прошлое лето. Сложно было представить, что Женя думал по этому поводу.

Вечеринка набирала обороты. Зоряна веселилась от души, а я снова заглянула в багажник. После линейки мне хотелось немного расслабиться и отвлечься от навязчивых мыслей. Но с каждой минутой все яснее ощущалось, как тяжелый камень тревог и переживаний давит на сердце.

Я подошла к костру и медитативно наблюдала за тем, как стремятся вверх языки пламени. Плавно, почти незаметно они снова будили воспоминания. Пылало адское огнище, вместо дров тлели белые как снег кости, и пробуждал этот огонь не жизнь, а смерть.

Знал ли кто на этой вечеринке, что топчут они землю, которую раньше простые смертные обходили десятой дорогой. Здесь, много лет назад, правили старые боги, отделившись от людского мира рекой в форме полумесяца. Потом боги исчезли, оставив после себя лишь легенды, а на их место пришли обычные люди, среди которых все также временами встречались колдуны и ведьмы. И даже сегодня, когда в это совершенно невозможно было поверить, приключались удивительные вещи. Удивительные и ужасные.

Пылал костер, красные искры летели вверх, озаряя майское небо. Только мне отчего-то не становилось теплее. Я приблизила руку к огню и совсем не почувствовала жара. Отдернув руку, я посмотрела напротив и увидела его. Бледный, безжизненный он взирал прямо на меня. В своем черном костюме он явно не вписывался в дресс-код этого мероприятия. Хотя, признаюсь, выглядел безупречно.

Странно, но вместо того, чтобы начать паниковать, я продолжала спокойно смотреть на него. Несколько раз я моргнула, но человек не исчез.

– Виктор… – прошептала я.

Он будто услышал меня и улыбнулся.

Зоряна танцевала неподалеку. Я перевела взгляд на нее, а затем на Виктора, который легонько махнул головой в сторону кладбища и поспешил скрыться. Неуверенно я последовала за ним. Никто не преследовал нас, и впервые за долгое время я снова направлялась вглубь старого кладбища.

Ровно, как и год назад, здесь царило безмолвие. Музыка с вечеринки, будто не пробивалась сквозь незримые преграды, ограждающие кладбище. Лунный свет мягко струился сквозь кроны деревьев, тускло освещая кресты и надгробия, отчего те выглядели зловеще.

Следуя за тенью, я шла по витиеватой дорожке. Тропа с каждым поворотом становилась все уже, плотной стеной ее окружали деревья и заросли кустов. Казалось, что мертвец ведет меня по лабиринту, из которого нет выхода.

Вот и небо скрылось за густыми ветками. Тьма, как черное плотное одеяло, распласталась впереди, не давая и малейшего шанса крохотному лучику света.

Вытянув руки перед собой, я пробиралась по дорожке. Странное спокойствие, согревавшее мою душу до этих минут, потеснил страх перед неизвестностью.

Куда вела эта дорога? Позади будто оставалась пропасть, преграждающая путь обратно. Я уже не видела Виктора, но чувствовала его присутствие рядом. Еще один поворот вывел меня на знакомую лужайку. Удивительно, но Виктор привел меня к Олимпиаде.

Здесь, в отличие от темного лабиринта, виднелось небо, и бледная луна сияла над головой. Холодный свет едва касался земли, придавая выразительности застывшим безжизненным линиям.

Рядом с могилой Олимпиады появилось новое захоронение. Черный надгробный камень был высотой с человеческий рост и выглядел как страж лужайки. Будто впитав в себя мрак ночи, памятник не раскрывал имени того, кто лежал под его защитой. И только вечноцветущие розы в урне, закованные в гранит, переливались всеми оттенками ночного неба.

Подойдя ближе, я достала телефон, о существовании которого совершенно позабыла, и осветила надгробную плиту. Штрих за штрихом незримый художник выводил линии безупречного лица, рисовал глаза, нос, губы. Когда картина была закончена, прямо на меня смотрел улыбающийся Алекс.

От неожиданности и ужаса я вскрикнула и уронила телефон на землю. Мой крик эхом покатился по погосту. Фотография Алекса, высеченная на гранитном надгробии, была невероятно натуральной. Казалось, что он жив и смотрит на мир из глубин черного камня.

Дрожащей рукой я подняла телефон и сделала несколько шагов назад. Осветив поляну, я увидела, что могила Олимпиады приведена в полный порядок. Небольшая горка высилась над землей, и ничто не говорило о том, что прошлым августом это место было осквернено. Тогда Виктор ударил меня по голове, запихнул в чей-то гроб и похоронил здесь. Хорошо, что Стас каким-то чудом нашел меня.

События той ритуальной ночи пробуждали ужаснейшие чувства. Но то, что происходило сейчас, было нереальным. В груди опять все сжалось, стало трудно сделать вдох. Невозможно было поверить, что я снова стояла здесь после всего случившегося.

Внезапно в кустах позади меня послышался шум. От страха я замерла на месте. Мягко ступая по земле, на лужайку вышел еще кто-то. Неизвестный приблизился ко мне сзади и остановился. Я чувствовала его тяжелое холодное дыхание. Даже тьма вокруг сгустилась и нависла над землей свинцовым камнем.

Бежать было поздно. Я сама пришла сюда следом за Виктором. Не оставалось ни капли сомнений, что сзади стоит он. Никогда бы не подумала, что снова встречу колдуна, да еще и на этой поляне. Словно прочитав мои мысли, Виктор сказал:

– Даже не удивлен, что ты снова здесь. Для живой ты слишком увлечена смертью.

Голос Виктора звучал низко и хрипло, будто он уже давно ни с кем не разговаривал. Холод, исходивший от него, становился сильнее.

– Ты мертв, – прошептала я дрожащим голосом. – Все это ложь.

– А что тогда правда? – равнодушно спросил Виктор.

– Стас убил тебя и умер сам. Олимпиада покинула это место и перешла в иной мир. Все закончилось.

Виктор засмеялся.

– Наивная, – произнес он. – Покинуть кладбище невозможно. Раз, оказавшись здесь, навсегда остаешься в его власти. Разве ты еще в этом не убедилась?

– Прошу, – прошептала я, ощущая, как слезы стекают по щекам, – уходи, оставь меня в покое.

– Я не держу тебя, Ариана, – он сделал акцент на моем имени и замолчал.

Не дожидаясь, пока случится что-то непоправимое, я нашла силы не оборачиваясь пройти среди могил, и быстро вернуться на тропинку. С каждой секундой ускоряя шаг, я вскоре перешла на бег. Ощущение того, что Виктор совсем рядом, не покидало меня.

– Ариана… – услышала я. – Ариана…

Этот голос я могла различить среди миллиона других голосов. Резко остановившись, я обернулась и стала оглядываться по сторонам. Ночь поглотила все краски, и лишь на секунду в нескольких шагах от себя я увидела Стаса.

– Ариана! – Зоряна трусила меня за плечи. – Ариана, господи, как ты меня напугала. Ты совсем не отвечала. Я уже хотела звать на помощь.

Осмотревшись, я совершенно не понимала, что происходит. Вокруг все так же бродила молодежь, неподалеку ярко алел костер, играла музыка. Я сидела на бревне, облокотившись спиной об дерево. Голова трещала так, словно меня обухом по ней двинули.

– Лучше больше не пей, а то твоя мама меня убьет. И вообще, давай я провожу тебя домой, – Зоряна протянула мне бутылку с водой.

– Я давно пришла? – спросила я.

– Откуда пришла? – Зоряна казалась удивленной.

– С кладбища. Я давно здесь?

– Ариана, что ты такое говоришь? – насторожилась Зоряна. – Ты всегда была здесь. Смотрела на костер и видимо уснула. Не хотела тебя тревожить, потому что ты выглядела слишком уставшей. Но потом, когда стала тебя будить, ты не сразу проснулась.

Слова Зоряны подействовали на меня не хуже ледяного душа. Вскочив с места, я схватилась за голову и стала расхаживать из стороны в сторону со словами:

– Не может быть… Это снова…снова…снова…

Чудовищные сны опять преследовали меня. Призрак Виктора, его слова, прогулка по кладбищу – все это было настолько реально, что не предвещало ничего хорошего.

Зоряна виновато посмотрела на меня и не без сожаления промолвила:

– Не думала, что этот праздник может так дурно повлиять на тебя. Пойдем все-таки домой.

Покинув вечеринку, мы снова шли к моему дому в полном молчании. Было уже поздно, и ни единой души не встретилось нам по дороге. Зоря взяла меня под локоть, наверняка опасаясь, что по пути я могу упасть в обморок. Наконец, на горизонте замаячил забор. Не дожидаясь, пока Зоряна поспешит отправиться к себе, я сказала: