Кого ты видишь? Я легион. Книга третья

– Да, вылетаю. Рейс по расписанию, – в теплом голосе звучала печаль. Я терялся в догадках: «Кто абонент?» – Нет, на этот рейс билетов нет. Лечу через Москву, транзитом. – Я задохнулся от негодования, но неизвестный абонент был со мной солидарен. – Успокойся. Не паникуй, пожалуйста. Да, одна. Ничего страшного, я большая девочка.

«Одна?! Ночью? В чужом городе? При ее невероятном магнетизме?! Нет! Я не позволю!» – как подтверждение своей параноидальной версии, вампир услышал независимое контральто:

– Я же согласилась. Для тебя только это должно быть важно. – Меня замутило. Ее самоотверженность не предвещала ничего хорошего. Категоричный тон вдруг резко поменялся. – Дорогой, мне очень, очень жаль!

Я вздрогнул и выплыл из кретинического ступора. Искреннее сочувствие окрасило мягкий, кающийся голос и отразилось на девичьем лице. Я смотрел на ее отражение в стекле и сатанел от ревности, а она шептала:

– Я скоро прилечу. Все будет хорошо. Еще девять часов со всеми пересадками, и я с тобой. Уже встречаешь?! – она сделала глубокий вдох и сладко замурлыкала. – О, мой хороший. Ну, прошу тебя. Будь благоразумным…

Как я скучал по ее гипнотическому голосу! Но сейчас меня мучил только один вопрос: «Кто же этот – «дорогой» энтузиаст?» Внутри закипала ярость. Моя звезда затрепетала, и я перестал дышать:

– Я хочу быть рядом. Да, с тобой, сейчас. Слышишь? Я разделяю твои чувства и… – Ее тихий обреченный вздох, и я едва справился с эмоциями. – Не брошу.

Леди сидела нога на ногу на самом краешке, готовая сорваться в любой момент. Когда она совсем спрятала лицо в ладонях, в духе включилась аварийная сирена: «Срочная эвакуация». Дальнейшие события воспринимались отстраненно.

Объявили об очередном рейсе. Роскошная пантера вздрогнула и преобразилась. Только тут я понял причину своей неестественной заторможенности. Недаром меня беспокоил пульсирующий висок. Дефект затруднял восприятие движения. В зрительном поле пропали все объекты, кроме статичных. Неожиданное нарушение сработало как замыкание. Я утратил связь с реальностью.

Ночь. Пустой аэропорт. Стеклянные стены отражают сигнальные огни. Два светлых силуэта на взлетной полосе. А в центре – южная звезда. Битое восприятие придает происходящему психоделический эффект. Движения пантеры связаны в последовательную вереницу кадров и оставляют после себя размытый фантомный след.

Леди поднялась, прогнулась, с достоинством смахнула телефон, подхватила с кресла шелковую легкую накидку и миниатюрный дамский кейс, спрятала глаза за обязательными зеркальными очками и уверенно продефилировала мимо. Оголодавшее животное загнулось прямо на столе, но от видения глаз не оторвало. Глядя исключительно перед собой, Камилла пересекала чистую зону, спешила к терминалу. Я следил за своей мечтой через стеклянные стены ресторана и боролся с предательской контузией…

…Пока не понял смысла ее слов. Хищник был уже на эскалаторе.

– Куда ты улетаешь? Ни причин, ни адресата. Господи, я ее теряю! Нет! Нет!! – Меня разрывало. Все естество стремилось вслед, но разум устроил полноценный клинч: «Ты не имеешь права рисковать ее судьбой. Уноси проклятие с собой». Я смотрел ей в спину и стонал. Она прошла через терминал, направилась к автобусу. Действуя в безысходном отчаянии, схватил телефон.

– Слушаю. – Вампир услышал родной голос и остервенело закусил кулак. Она резко обернулась. Я успел уйти от зорких глаз, но расслышал. – Где ты?

Смартфон осыпался на пол кремниево-пластиковым шлаком. Персональный тест на аварийность так и длился, пока ее самолет взлетал, гордой птицей пробивал зону облаков, набирал крейсерскую высоту. Он канул в стратосфере, а монстр был уже серьезно дестабилизирован.

Через час я вышел на поле аэродрома и чувствовал себя не жалким, – мертвым. Отрешенно преодолел толчею из пассажиров недавно приземлившегося самолета…

В нескольких шагах от трапа раздалось знакомое, зловещее шипение. Осознание роковой ошибки пробило током. Зверь ядовито отчитался:

– Георгий Княжин. Живой и полностью восстановившийся.

Гибрид молчал, ощетинился его демонический хозяин. Задетый Зверь вырвался наружу, круша мои буйки самоконтроля. Инфернальный спарринг прервал сам Гога. Цедил по слову:

– Где. Моя. Мила-я? – Арахнид отпрянул в тень, совладал с пароксизмом и предстал все тем же борзым гребаным ублюдком. – Она предназначалась мне.

Мой князь оценил по-своему дерзость зарвавшегося рядового духа:

– Держись за штаны, сексуальный террорист. Как ты выжил?

Гога зашипел:

– Ты рассчитал все ювелирно. Структурировал мне амнезию, проломил цепями череп, изуродовал физическое тело и оставил мои останки на растерзание моих же бесов! Гнить! Там на дне карьера, погребенным под несколькими тоннами нержавеющего такелажа! Но сам не запачкался. Техничный виртуозный профессионал. – Он не бредил.

Уходя из жизни, я не имел права рисковать, оставляя в живых такого неотступного сексуального маньяка. Вампир бросил его летально обескровленным в поврежденном рассудке и физическом теле в глухой непроходимой чаще. Его восстановление грозило обернуться чудовищными последствиями.

Гибрид подтвердил мои опасения:

– Но гениальный киллер слишком торопился к своим подопечным Бригам…

Я сглатывал горькую вязкую слюну, подавляя первые процедуры мутации. Судя по фонтанированию нецензурной брани, Георгий Княжин полностью реабилитировался после амнезии:

– Я провалялся в замерзших дебрях девять дней. Вгрызался в почву, питался землеройками. Но карабкался из последних сил. А потом меня нашли… Охотники. За ней. За моей Милой! – Его ошибка. Все. Триггер активирован. Я потерял контроль. Началась стихийная мутация, а гибрида все несло. – Я мог взять ее в любое время. Однако у такой роскошной дивы должен быть сильный покровитель. Я использовал твое влияние, чтобы обеспечить ей защиту. Или ты думал, что один сражался за нее? Цепной ревнивый пес вокруг нетронутого реквизита. Я натравил на тебя врагов и ждал, когда вы замесите друг друга. Ну что ж, Ланселот, остался только я. Теперь я готов оспорить право на нее и на трон в качестве принца Мелеганта. – Гога огрызнулся и, скрываясь от любопытных глаз спешащих пассажиров, нырнул в тень под хвостовую часть авиалайнера.

«Ох, зря ты тогда поторопился. Надежнее было бы его кастрировать», – под яростное поношение моей раздраконенной рептилии, я последовал за ним. Оппозиционер забился под шасси и, блокируя мой прессинг, сделал четко ориентированный выпад:

– Я заберу ее, подчиню себе и сделаю личной проституткой. Удивительно, почему ты не использовал ее для этих целей? Она могла бы обслуживать таких клиентов! Только для тебя… – Он закатил глаза. – Она будет совокупляться, собирать в себя легионы бесов. Для меня. А потом я буду ее трахать и… – Зеленые глаза замутились вожделением, он не дышал. – Моя власть будет расти. А ты…

– Труси за мной, шакал.

Человек во мне под натиском вампира стремительно сдавал позиции. Главные силы отступали от линии фронта, неся огромные потери, и обнажали тыл для разъяренного чудовища. Сражение было предопределено – у меня больше не было страховки. Мой надежный сдерживающий фактор отсутствовал уже десять месяцев и только что покинул меня ночным рейсом в неизвестном направлении. Я потерял себя.

Быстрая точечная атака. Механизм мутации гибрида поврежден. Гога пятился, зло отплевываясь кровью:

– Ты о ней не знаешь. Я пришел издалека. От тех, что посланы. Убить. Я предал. Чтобы ею обладать… А ты… помеха. Предписан к устранению… – На его шее затянулось ментальное лассо. Я рванул за ограждение, бросив сумку на взлетной полосе. Жертву швырнуло следом за металлический решетчатый заслон. – Они идут за ней. Времени не выиграть…

Глаза заволокло кровавой пеленой:

– Бред. Кто еще они такие?

– У них нет человеческого имени. Последний раз прошу. Объединимся. – Гога задыхался, но полз за монстром. – Я присягну тебе…

Кусты, стальная хватка, сонная артерия, и кровь хлынула на выжженные жаждой внутренности монстра. В сознании постепенно проявлялся демонический шум гибрида. Его бесы готовились к переселению. Зверь торжествовал. Княжин деревенел, закатывал глаза, хрипел. Мое перерождение было завершено на восемьдесят два процента. Здравого рассудка оставалось несчастных восемнадцать. Демонический хаос нарастал перед эмиграцией бесов. Параллельно грянул штурм неотступных инфернальных оккупантов. Внутренний голос надрывался в хрипе, но я уже не разбирал отдельных слов. Девяносто шесть процентов – без четырех предел. Готов убивать за одно упоминание о ней.

Внезапно, на последнем вираже перерождения память выхватила ее гневную тираду: «Ты – человек! Гордон, сражайся! Я же в тебя верю!»

Полномасштабный сбой. Железные тиски самоконтроля. Блокада. Уши заложило от металлического воя. Демон в кандалах. Мгновение, и хаос преисподней удалился. Ясное сознание. Зверь не мог ни высказаться, ни пошевелиться. Гибрид уже валялся на траве с перекошенным лицом.

– Вставай, ублюдок. Исчезай! – Паршивая, синюшная скотина распласталась на земле, а меня интересовал мой рейс. Я должен был немедленно убраться, чтобы воспользоваться временной передышкой. Мутация сворачивалась, плоть возвращалась в натуральные пределы. Обтирая рот и подбородок, я тяжело дышал. – Даю день. Найду – убью. – Схватил сумку и, на бегу придавая себе человеческие черты, последним взлетел по трапу.

Два часа полета. В иллюминаторе первые лучи восходящего солнца. Эпическая картина карельского ландшафта. Мелкие, поросшие соснами, камы с холмистыми заболоченными равнинами, цепи сельговых гряд, прибрежные песчаные равнины, Олонецкая низменность…

Хищнику плевать на все – он борется с мутацией. В неспокойном духе и намека на восторженное созерцание. Челюсти заклинило, сосредоточенные щели вместо глаз, мороз по коже.

– Какого черта я вскочил на самолет?! Следующий только через двое суток. Я за тысячи километров и не чувствую ее. Она сменила номер. Я в полном ступоре и в информационной изоляции. Как же я упустил этого ублюдка?! – Хищник скрипел зубами, силясь не разразиться отборным матом. Здравый смысл еле пробивался сквозь сплошную полосу помех: «Полетишь через Москву. Дома будешь к вечеру. Не чувствуешь ее – охоться на гибрида».

Чтобы не раздавить подлокотники, сжал до онемения кулаки. Сосед – манерный лысоватый мужичок повел плечами и укрылся пледом с головой. Я преодолел себя и приступил к детальному анализу беспрецедентного форс-мажора:

– Что вызвало его остротекущий рецидив? Камилла больше не регистрируется на демонических радарах. – Я невидяще уставился в иллюминатор и потягивал коньяк из фляги. Жертва дразнила и, постоянно исчезая, держала в напряжении. Хищник подавлял схватки превращения подручными средствами. Лысоватый мужичок только косился на мрачного соседа, но рисковать с душевными беседами не отваживался. Мудрое решение. Оппонентом для обратной связи выступал неизменный собеседник:

– Нет, Навуходоносор. Это не рецидив, а ломки в абстиненции. Ты видел, что он продуцирует? – Я сделал глоток обжигающего допинга и покачал головой: «Было не до сканирования». Сосед участливо раскрыл рот, но одного взгляда каменной статуи с непроницаемым выражением лица оказалось достаточно, чтобы он юркнул под плед и отключился. Ржавое соло услужливо вскрывало файлы с подробным следом. Теперь, владея исчерпывающей информацией, хищник мог отслеживать все передвижения и пассы своей жертвы.

– Но каковы причины такой зависимости? Она осталась только в его памяти.

– Равно, как и в твоей. – демон заскрипел сарказмом. – Но причина твоих ломок очевидна. А вот что движет арахнидом?

– Мною ничего, кроме любви не движет!

В ответ послышалось ироничное фырканье:

– Ах, мальчик, духовный мир имеет строгую полярность. Тебе только это предстоит узнать. Не век ты будешь бегать в диссидентах. Но в твоем случае бескорыстная любовь-агапэ не прокатит. Леди Бриг – твое недостающее звено. Она была, есть и им будет оставаться. – Патетика мгновенно оборвалась. Мне предъявили жесткий аргумент. – Пока ты не возьмешь ее.

– Нас ничего не связывает. – Скрипя зубной эмалью, я едва подавил отчаяние. Зверь оценил, забивая гвозди в крышку гроба Гордона-человека:

– Твои воспоминания о ней – не возвышенное чувство, а физиологическая потребность. Монстрам чужды понятия: любовь, самопожертвование, добродетель.

– Я диссидент. Но что провоцирует его? Почему он так на ней завязан?

– Он вскоре сам заявит. – Монстр глухо зарычал, а демон включил пророка. – Гога – сильный враг. Ради безопасности девчонки ты станешь стопроцентно одержимым. А потом убьешь ее. – Зверь и не думал удаляться в тень. Хищник дистанцировался сам.

Внешне я выглядел спокойным – равнодушно обозревал побережье Ладоги, расчлененное узкими фиордами и многочисленными островами, угадывал песчаные и заболоченные равнины, узкие озера и губы Онежского озера. Внутри все кипело от бессилия перед грядущей трансформацией. Последние события дали исчерпывающую диагностику: «Счет шел уже не на месяцы, а на… часы».

Однако я увидел смысл своего затяжного безвестного существования: «Миссия еще не окончена. Пока нужен, буду жить». Хищник снова был мобилизован и готов к последнему назначению. Я знал, что гибрид вернется, подобно самонаводящейся ракете. Этим вечером я элементарно сыграл роль ветра и сбил его прицел. Мы были из одной породы хищников, и я чувствовал его ослепляющий инстинкт охотника. Поэтому, подлетая к Петрозаводску, меня напрягал единственный вопрос: «Когда он атакует?»

Глава 3. Преподобный Легион

Поздний вечер. Резкая смена погодного фронта. С жары на дождливый слякотный холод. Пустынный бульвар вздрагивает под всполохами молний, ежится от далеких раскатов грома. Преддверие грозы. Все та же пристрелянная позиция – мертвая зона в окружении фланкирующих сооружений.

Случайный взгляд в зеркало. Напряженная статуя, основательная щетина, ввалившиеся безумные глаза озлобленного монстра. Радары настроены на параметры врага. Хищные инстинкты никогда не подводили. Я готовился к нападению. Не исключал вероятности параллельного демонического участия. Настраивал блокаду.

В доме Бригов затишье. Настороженная Ли курсировала перед дверью. Сами хозяева появились только два часа назад. Одинокие и подавленные. Все разговоры о скорых сборах и предстоящей поездке. Адрес и причины – неизвестны. Сканирование тоже не привело к вразумительным результатам. Прогрессирующая забота и тревога за дочь поглотили всю полезную информацию. Я психанул:

– Бриги. Я должен узнать у них о дочери и предупредить о планах арахнида.

– А основания? Твоя паранойя или ваше беспринципное соперничество? У Георгия Княжина идеальная репутация. А ты что скажешь? Правду? Не поверят. Но если повезет, то человеку, в принципе, лучше не знать о нашем существовании. Пусть остается номинально религиозным со своими наивными представлениями о расстановке духовных сил. Иначе начнет задумываться. А открытый дух – повод для вторжения. А это, как минимум, помешательство. Ты же сумасшедший. Хочешь, чтобы и Бриги оказались в психбольнице? – Демон выжидающе замер. Я молчал, обдумывая последний оставшийся мне способ программирования, но зверь обезоружил. – Твое влияние уже небезопасно. Ты тащишь за собою хвост. Их быстро вычислят. – Мой эндогенный паразит выказывал поразительную солидарность. Я сдался и захлопнул дверцу конспиративно-черного Nissan Patrol без номеров. – Формально, вы в одинаковых условиях – оба не владеете информацией. Но я не понимаю твоей логики. Чего ты здесь торчишь?

– Я руководствуюсь инстинктами. Ублюдок не пойдет в лобовую. Очевидно, он еще не регенерировал. Но он, однозначно, здесь появится. Если не с официальным визитом, то, чтобы поместить маяки для вторжения. – Я делал ставку на обходной маневр гибрида. Примчался на Парковую,8 сразу из аэропорта. Вздохнул с облегчением, когда не запеленговал никаких якорей скользкого засранца. А теперь ждал этого момента. Вторые сутки в засаде.

– Ты истощен, недееспособен. Уступаешь по потенциалу. Не думаю, что он придет неподготовленным. Не хочу быть опозоренным перед его псом. – Демон выбрал позицию пассивного наблюдателя. Но в его словах был здравый смысл.

Я покосился на опустошенную сумку-холодильник и поджал губы. Еще в такси я никак не мог отделаться от мысли, что возвращался блудным сыном в свое Отечество. Щемящее чувство потери беспокоило меня все время перелета и дорогу домой. Опасность наполняла эфир, заставляя его вибрировать. Скользкий гибрид периодически пропадал с радаров. Повышенная концентрация стоила немалых затрат энергии. Меня колотило в предмутационной лихорадке. Я глушил первые процедуры алкоголем. Мне требовалось восстановление. Кровь.

Завел двигатель. В доме Бригов приоткрылась дверь, в сад выскочила бдительная собака. Следом вышел грузноватый флагман с телефоном. Скачок, и хищник воплотился тенью на подъездной дорожке.

Лика паслась в трех метрах от меня. Бриг выглядел нетипично. Вместо бокала с аперитивом – в руках фотография близнецов. Бас садился от волнения:

– Дочь, ну почему ты так отзывчива к надломленным мужчинам? Он позвонил, и ты рванула. Понимаю. Благие намерения. Но сколько можно всех спасать? Ты не обязана была лететь… – за стальным тоном Бриг скрывал тревогу. Некоторое время он не перебивал монолог дочери, но выражение его лица постепенно прояснялось.

Считывая его противоречивые эмоции, я параллельно отмечал аномальное обострение восприятия. Инстинкты работали в аварийном режиме. Порывы шквального ветра неестественно закручивали на тротуарах жухлые листья в воронки. Температура резко падала. Мелкая взвесь сенной трухи, персти и обломанных веток засыпала сонный бульвар. Демоническое давление нарастало. Постепенно реальность трансформировалась в чуждую виртуальную среду.

Наконец, Бриг вздохнул с облегчением:

– Но мы об этом еще поговорим. Как ты устроилась? – Бриг крякнул и виновато пробасил. – Извини, детка. С этим семинаром, все по телефону, в суете. Не успели посвятить тебя в курс дела. Ты в порядке? Ха! Будто родные стены?! – Бриг тепло смеялся и гладил собаку по напряженной шее. Лика застыла монументом у ног хозяина и сосредоточенно смотрела перед собой.

Разобраться с реакцией собаки я не успел. Зафиксировал первые признаки инфернальной атаки. Сенсоры бунтовали. В ушах нарастал гул. Уже группируясь, только эхом слышал деловой тон Брига:

– У нас еще неделя экзаменов. А с этой конференцией? Да, конечно, важная. Мы бронировали ж/д билеты на седьмое. Там и увидимся. А почему ты так волнуешься? Что ты?! Какие гости? – Бриг озадаченно нахмурил брови, убрал фотографию в карман стеганого домашнего кардигана, поднял ворот и задумался.

В сознании набатом била отповедь: «Ты узнал достаточно. Убирайся. Не рискуй их безопасностью. Огради от бесов». Атакованный хищник прилагал нечеловеческие усилия, чтобы не выдать заветный рубеж. Ветер крепчал, редкие крупные капли скользили по мраморной мутирующей плоти. Всполохи молний дезориентировали ослепленного вампира. Я развернулся и заставлял себя двигаться прочь. Утрата связи с реальностью усиливалась. Через инфернальный хаос еле пробивался приглушенный бас:

– Нет, мы с ним не виделись со дня аварии. А почему ты вдруг о нем вспомнила? Гордон же говорил – он уезжает. Кто такой? Да неважно. Нет, он у нас не появлялся. – Бриг неловко оправдывался перед дочерью, а хищник затаил дыхание и параллельно фокусировал внимание на гнетущих изменениях в природе.

Грозовая иллюминация. Запах сырости и прибитой пыли поглощает все остальные включения, смазывает следы. Постепенно оседает туманная мгла. Порывы ветра перебивает мощный поршневой поток, как от несущегося состава…

Остервеневшая собака встала на дыбы. Хищник резко развернулся. Запах гари. Яркая вспышка молнии, и под дисторшн грозовых раскатов всполохи выхватили фантом. Перед Бригом замер визави с блуждающей безумной усмешкой на чудовищно ангельском лице.

«Гибрид!» – хищник зарычал, но был сбит сенсационным заявлением неведущего Брига:

– Вот как?! Разминуться с Георгием на несколько часов? Согласен, судьбоносное совпадение. Но все разногласия между вами в прошлом…

Находясь под перекрестным огнем, я видел активную жестикуляцию Брига: «Разминулись?! Где? Откуда он прилетел?» Злость конкурировала с демонической атакой. Блокада дала сбой. Тупая головная боль. Я скорчился и, зацепившись за пунцовый клен, уже рвался в тонкое тело. Внутренний голос сковал железной доминантой: «Стоять! Тебя штурмуют. Сохраняй блокаду. Перенаправь энергию на внешние щиты, устраняй повреждения зрительного анализатора!»

– Так вот чем был этот кирпич по затылку?! – Не отводя взгляда от фантома, я внезапно осознал – не могу переключиться. Взгляд не фиксировал ничего, кроме его сумасшедшей ухмылки. Беспорядочно вращая глазными яблоками, слепой хищник пытался преодолеть очередное нарушение. Взгляд блуждал, утратив способность к фокусу на объекте. В щите ширились пробоины. Зверь заходился в тронутом ребефинге. Бесы подошли к прорыву. По лицу хлестали ветви. Штормовые порывы ветра доносили запахи близкой грозы. Разъяренная Ли надрывалась. Призрак поглощал информацию. Растерянно похлопывая собаку по холке, Бриг всматривался в темноту мятежного ночного сада и слушал дочь:

– Ли! Фу! Да, так, ежей унюхала. Нет, поводов для беспокойства нет. Мама рассталась со своими матримониальными видами на Георгия. – Бриг продолжал успокаивать дочь, не обращая внимания на собачий лай и непогоду. – Нет? А что тогда тебя волнует? Наше здоровье?! Ну, полно, детка. Я понимаю. Был повод. Но как, однако, это связано с Георгием? – Бриг сохранял спокойный тон, но слова дочери возродили в нем прежнюю подозрительность, которую я определил еще за покером. Собака захлебывалась пеной и, прикрывая тыл хозяина, отступала с передовой линии огня. Встревоженный родитель поднялся на крыльцо. – Ты зря волнуешься. Но если он появится, я буду на чеку…

Под наивную браваду Брига фантом готовился к атаке. Цель все та же – с огромным трудом восстановленные коронарные артерии сердечной мышцы Глеба Брига. Удар…

Я снес гибрида. Бриг оказался под щитом. Прицел сбит. Траектория повреждена. Разряд рикошетом ударил в коммуникационный кабель. Через контузию я зарегистрировал одновременный множественный разряд над головой. Слух оглушило треском грома. Эффект перегруза на уровне болевого порога. Разверзлись хляби. Вырубилась линия передач. Обесточен весь поселок. В кромешной жидкой тьме под всполохами молний шла схватка монстров. Не на жизнь, на смерть. Я только засек периферийным зрением появление на крыльце Тамары Львовны. Шок Бригов, срыв собаки. Все размылось сплошной стеной дождя. Гроза, как лазерное шоу зловеще фиксировала дриблинг двух фантомов…

Вдруг на фоне общего истощения внутри прозвучало рычащее контральто: «Где ты? Люк!» – так близко, явно, что активировало аварийный протокол. Я только регистрировал урон: смятые клумбы, вспаханные борозды, обломанные ветви, оборванные лозы, разрушенный цветник. Вспышка молнии. Ошарашенные Бриги. Последний удар. Гибрид выбит с территории. Аномалия закрыта. Духовный мир прошило трассирующим следом. Визитер растворился в пелене дождя. Лика развернулась и, все еще рыча, отступала к дому. Седовласый Бриг закрывал корпусом онемевшую от ужаса супругу.

Я вовремя вернулся в тело. Грянула вторая волна демонического штурма. Щит отразил удар, но истощенная броня просела. Стихия возмущалась. Под статую, припорошенную сырой листвой, текли селевые потоки. Голова раскалывалась. Вампир поднялся и не отказал себе в матюках:

– Да твою в душу мать! И где я? – Хищник пробирался ощупью до машины.

Демон возмущался больше моего:

– Я понял бы, если бы ты структурировал амнезию шокированным Бригам. Но не себе же! Черт тебя дери! – «Бригам?» – я пытался определить параметры пространства под ржавые плевки. – Вы разнесли весь сад на их глазах. Лучше бы им не помнить об этом полтергейсте. Потом вернешься и зачистишь свои хвосты.

Дезориентированный хищник сделал над собой усилие и все-таки нашел дверцу машины: «Как при нарушении топографической ориентировки добраться домой? Понятие координат вообще не существует!»

Долго плутал по поселку, потом району. Очнулся только на загородной трассе. Пристроился в хвост за машинами аварийной службы. Цель – холодильник с кровью. Влетел в темный дом. На ощупь семь контейнеров. Унял дрожь мутации – зажег камин. Схватил ноутбук:

– Что за конференция? Где? Официальный сайт университета. Расписание авиарейсов… – Сопоставить информацию не удалось. Какой-то увлеченный энтузиаст отравил страницу кафедры педагогики на редизайн. Сайт аэропорта завис. Ноут разрядился. Остался визит на вокзал. Я вскочил с места и заблудился. – Ксерокопии их паспортов. Хоть что-то… – Бесцельные поиски по своей комнате, как в глухом лабиринте. Не в состоянии запеленговать сигнал похотливого мерзавца, хищник бесцельно обшаривал стеллажи и сатанел в беспомощности.