Клуб

– Что за глупости! В кого она могла влюбиться? В своих друзей? Они её в последнее время дозваться гулять даже не могут.

– В том то и дело.

– Нет, наша девочка, ещё ребёнок, вспомни себя в её годы.

– Вот я и вспомнила себя. В первый раз влюбилась, когда мне было четырнадцать лет, а нашей Полине шестнадцать.

– Ты так сказала, словно ей шестьдесят. Не выдумывай, не приставай со своими гнусными предположениями, не трогай мою девочку, – и неожиданно бабушка расплакалась.

– Мама, ты чего? Вы что, обе хотите меня довести до инфаркта? Мало того, что я волнуюсь за дочь, так теперь и ты туда же.

– Просто я люблю её больше своей жизни, она моя лапушка и солнце моё. Никому в обиду не дам и не позволю даже тебе думать про неё плохо.

– Что плохого в том, что если бы она влюбилась?

– Рано ей ещё думать о мальчиках, и я прошу тебя думать на эту тему в следующий раз наедине с собой, причём молча и в своей спальне. Ещё не хватало, чтобы Полинка об этом услышала. Моя внученька, хоть и шебутная, но она чистая, светлая.

– Мама, любить, это прекрасно, особенно если…

– Помню я твою первую любовь, рыдала без конца. Не хочу больше об этом ничего слышать! И прошу тебя, не смей говорить об этом ребёнку! Иди, буди дочь, я накрываю на стол.

Полина сначала убежала в комнату, а затем зашла к папе в кабинет. Папа даже в свой выходной сидел за письменным столом и с кем-то разговаривал по телефону. Обняв свою дочь, он не перестал разговаривать, а она втиснулась к нему на колени и тихонечко прижалась к груди. Этот островок спокойствия всегда спасал её в трудную минуту, а ей сейчас было необходимо переварить услышанный разговор. Дочку удивило, как мама на этот раз быстро поняла её состояние и то, что творилось на душе у Полины, только разве она влюбилась, ей просто нравится Максим, очень нравится, вот и всё. А может, мама права? Так значит это и есть та самая любовь? Как странно, Полина по наивности думала, что любовь начинается только после свадьбы, когда девушка с парнем начинают жить вместе. Но мама старше и она наверняка знает, что говорит. И почему из-за этой любви так сильно расстроилась бабушка?

Конечно же, Полина, общаясь с мальчишками, иногда слышала эти странные разговоры про любовь и про секс, но они сразу же стихали, когда она появлялась в близком поле. И как много оказывается, она ещё не знает. Если то, что она испытывает к Максиму и есть любовь, тогда почему он вместо того, чтобы общаться с ней, гуляет с другими девчонками, ходит с ними в кино, на танцы. Об этом ей хвасталась сама Кристина. Почему он после того как поцеловал её больше ни разу не подходил, не звал гулять, никак не проявлял себя или может, ждёт, когда она станет похожей на других девушек? Что ей делать, она не знала. Но Полине так хотелось, чтобы Максим подошёл к ней и сказал, какая она красивая, сказал, что она самая лучшая девочка.

– Вот вы где все. Обедать, – и мама, улыбаясь, подошла к папе и, поцеловав его в щёку, тоже обняла. Папа положил телефон и обнял её в ответ. Полина испытывала настоящее счастье, её обнимали и отцовские и материнские руки, и ей так нравилось, как папа с мамой любили, заботились друг о друге. И любовь между людьми она в первую очередь связывала с дружбой, заботой, вниманием и уважением. Вот бы и Максим оказался таким, как её папа, тогда ей с ним точно будет всегда хорошо. Но пока он только её расстраивал, своим не желанием общаться с Полиной, кроме своего банального – привет, – глупой улыбки, она видимо больше ничего не заслуживала.

Женя

– Ира, Марина, доброе утро! Просыпайтесь, пора вставать.

На её весёлый щебет и приветствие девочкам-близнецам в ответ стояла кромешная тишина. Девочки даже не пошевелились, поэтому Жене пришлось скинуть с них одеяла и начинать тормошить, не забывая обнимать, целовать в макушки и ласково похлопывая по спинкам. Дети нехотя стали крутиться в своих кроватях, пытаясь закутаться вновь. Она, зная уже наперёд как ускорить этот ежедневный процесс пробуждения, стащила с них одеяла целиком и бодрым голосом продолжала громко будить.

– Кто рано встаёт, тому Бог даёт. Солнышко – колоколнышко, ты пораньше взойди, нас пораньше разбуди …, ну-ка, давайте, давайте вставайте, умываться и бегом завтракать. Кто последний, тот моет посуду.

Правда последняя фраза почти никогда не срабатывала, так как девочки приспособившись к ней, приходили на кухню дружно вместе, и маме ничего не оставалось, как смириться с их сообразительностью. Вчера дочери допоздна засиделись в своих телефонах, и Женя спохватилась по этому поводу слишком поздно. Поэтому сегодня утром дети были какими-то необычно сонными и даже немного вялыми. Дочкам Жени было уже по десять лет, и они выглядели вполне самостоятельными.

Сама Женя сегодня встала раньше обычного, так как приближался день рождения девочек, и она хотела без любопытных носов этих двух сестричек, найти время, чтобы, наконец, выбрать в интернет-магазине для них подарки. Ирина и Марина, как наверно все дети, конечно же, любили сюрпризы, и их мама вот уже второе утро подряд пыталась найти что-то необычное и интересное. Дело в большей степени осложнялось ещё тем, что семейный бюджет был ограничен, не позволяя излишне шиковать, к тому же, через месяц с хвостиком неминуемо наступал самый замечательный праздник – новый год. А это не только подарки детям, но ещё и родителям, праздничный стол, путешествие куда-нибудь на три дня и в результате уплывали практически все сбережённые деньги за год.

По всей видимости, придётся опять выкручиваться, лишив себя в очередной раз наряда на новый год или той же желанной косметики. Конечно, зарплаты на всё не хватало, поэтому Жене по вечерам приходилось подрабатывать, переводя тексты с английского языка и наоборот. Хорошо было то, что эта подработка вообще существовала и в итоге именно она приносила существенный доход. К тому же, Женю радовало, что спокойно можно было работать в самое удобное для неё время, не выходя из дома. Это действительно экономило уйму времени, не было дополнительных затрат на транспорт, одни сплошные плюсы. Единственное, это то, что Женя брала некое обязательство и должна была выполнить работу без перебоев в определённые сроки.

Это сейчас, в прошествии какого-то времени, казалось, что выглядит всё легко и просто, как по накатанной, когда девочки подросли, стали с большим пониманием относиться к тому, что маме для работы нужно время и старались не отвлекать её своими вездесущими вопросами. Повзрослев, девочки реже стали болеть, лучше справлялись с уроками и домашней работой, стали более ответственными и самостоятельными. Теперь Женя, сидя за своим ноутбуком, приноровилась и успевала выполнять работу, время от времени ненадолго отвлекаясь на приготовление ужина, иногда отвлекаясь и бегая в детскую, чтобы проверить уроки. Выполнять несколько дел одновременно научилась не сразу, всё это пришло к ней со временем и с опытом и теперь практически происходило на автомате. Эта подработка действительно была хорошим подспорьем семейному бюджету, но всё же не позволяла расслабиться и чувствовать себя до конца уверенной в завтрашнем дне.

Три года назад родители на день рождение подарили ей автомобиль, и он, несомненно, съедал теперь значительную часть бюджета. Отложенные ранее деньги постепенно стали таять со счёта и нынче Женя хотела уже окончательно отказаться от этого предмета роскоши, но боялась обидеть тем самым своих родителей. Опять же если автомобиль не продавать, он быстро придёт в негодность, а это было ещё хуже. Не зная на данный момент времени, как разрешить эту дилемму, Женя начала больше брать подработки, поговорив на эту тему с девочками. Она попросила детей выполнять некоторые не сложные обязанности по дому в виде мытья посуды за собой, следить за порядком в своей комнате, пылесосить, протирать пыль. Дочки охотно согласились, понимая, что мама потратит это время с пользой на их же благо.

Одним словом Женя выкручивалась, как могла, и порой ей казалось, что она работает даже во сне. Иногда, это состояние приводило после пробуждения к ощущению совершенной разбитости и невероятной усталости, тогда весь оставшийся день не ладился и шёл насмарку. После этого болезненного состояния она давала себе сутки на отдых от всех дел, неделю ложилась спать исключительно в положенное время, боясь окончательно расклеиться. Ведь от её работоспособности зависело благополучие их маленькой и в то же время большой для неё семьи. Поэтому ответственность всегда брала верх, и она вынуждена была отдыхать.

Замужем Женя никогда не была, никогда не готовилась к свадьбе и даже ни разу не примеряла столь загадочного и желанного для всех девочек свадебного платья. Потому что вся её любовная история длилась три с половиной месяца, почти два из которых она только присматривалась к своему парню. Однокурсник очень красиво и настойчиво ухаживал за ней и наконец, она, влюбившись, поддалась его напору. Потеряв голову от счастья, Женя казалось, светилась в это время и переливалась всеми цветами радуги, полностью окунувшись в свою первую, настоящую любовь. Через эти два месяца ухаживаний, конфетно-букетный период закончился близостью и первым сексуальным опытом. Это событие произошло в её комнате, когда родители были на работе, а они с Костиком зашли пить чай после лекций. С той поры влюблённые каждый день, иногда сбегая с лекций, торопились к ней домой, чтобы остаться наедине. Женя была абсолютно счастлива, с радостью отдавшись в эти тайные для всех отношения.

Всё было настолько хорошо, что девушка даже не подозревала через какие испытания ей придётся пройти вскоре, несомненно забыв о том, что даже находясь в самой благоприятной обстановке надо иметь голову. Когда через полтора месяца Женя поняла, что беременна, то её любимый Костик как-то быстро самоустранился, сунув ей деньги в руки, чтобы она как можно скорее сделала аборт. До этих пор восторженная от любви девушка никак не могла понять, почему так стремительно и быстро переменился её парень, его как будто разом подменили на бесчувственного, холодного и невероятно расчётливого человека.

Ещё накануне они вместе проводили вечер, планируя совместно ближайшие выходные, когда родители Жени должны были уехать на дачу, и вся квартира оставалась в их полном распоряжении, то сегодня, после этой радостной для неё новости, Костик вдруг внезапно сказал, что у него дома появились какие-то невероятно срочные дела и ушёл. И только уже на следующий день, когда Женя с надеждой ждала от него предложения руки и сердца, он, сунув деньги, сообщил, что между ними теперь всё кончено.

Идя за ним по улице, Женя требовала объяснений, закатила истерику, не понимая, как могло так быстро всё закончиться, но он, развернувшись, сказал спокойно, чтобы она не унижала себя перед людьми таким нелицеприятным образом. И уязвлённая такими горькими словами, девушка разрыдалась ещё сильней, почти сразу убежав домой. Ей долго не верилось, что Костик мог оказаться безответственным эгоистом, выбрав только себя и свою свободу. Ещё какое-то время Женя скрывала свою беременность от родителей, но потом всё же не зная как поступить, открыла им всю правду. Решив рожать, девушка свято верила и думала о том, что Костик просто временно растерялся, пройдёт время, и он обязательно осознает свою неправоту, вернётся, оценит и будет очень рад, что Женя в результате оказалась такой смелой, такой порядочной.

Но это оказалось очередным заблуждением, так как с того злополучного дня Костик не просто игнорировал Женю, а практически через месяц закрутил роман уже с другой девушкой. Сдав экзамены и окончив первый курс, Женя была вынуждена взять академический отпуск и только спустя два года восстановилась вновь. Пусть она хоть и с небольшим опозданием, но всё же смогла закончить вуз, получив долгожданный диплом. На то время её дочки посещали ещё только ясли, а потом пошли в сад. Конечно же, родители во всём помогали ей с детьми, взвалив на себя большую часть ответственности. Иногда Женя случайно сталкивалась с Костиком на улице, но он всегда проходя мимо, делая вид, что не знает её. К тому моменту времени у девушки пропали все иллюзии относительно него, и она даже не пыталась сообщить потом горе-отцу, что родила двух девочек-близнецов. Когда дочери пошли в школу, родители купили Жене квартиру, и вот уже четыре года, как она была сама себе хозяйкой. Крутилась, пытаясь быть во всём самостоятельной, вынуждена была стать ответственной за их семью.

На личную жизнь времени так и не появилось, хотя женщина работала в офисе, где было много молодых, вполне успешных и неженатых мужчин. Но то ли она вела себя как-то не совсем правильно, то ли они все были в отношениях и не вполне свободны, но только за все годы работы Женя особо ни с кем так и не сблизилась. О каком романе можно было мечтать, когда дело не доходило даже до банального флирта. Все корпоративные мероприятия Женя поначалу старалась тщательно избегать, первоначально ссылаясь на то, что не с кем оставить близняшек, ну а потом уже на автомате её никто и никуда больше не приглашал. А напрашиваться самой было совсем не в её характере.

Так личная жизнь отсутствовала полностью, и если быть честной, она даже не знала как вести себя в присутствии мужчин, вне самой работы. На работе было всё достаточно понятно и просто, у неё ни когда не возникало проблем задать любой вопрос или что-то попросить у коллег, а вот за её пределами Женя терялась и не понимала, как действовать вообще. Общаться официально или как-то пытаться по-другому выстраивать эти отношения, и имело ли это хоть это какое-то значение для самих мужчин. А главное, как сделать так, чтобы сблизиться с кем-то. И чем больше она об этом думала, тем больше сомнений и страхов зарождалось в её голове.

К тому же, на работе все давно были в курсе, что их коллега мать-одиночка, поэтому видимо, желающих взять на себя ответственность за целое семейство ни у кого так, и не появилось. Во многом из-за своих слишком строгих взглядов, мнимых запретов, жизнь молодой женщины протекала достаточно однообразно и уныло, утром Женя отвозила девочек в школу, потом сама ехала на работу. Днём её отец забирал внучек и отвозил их заниматься дополнительно в художественную школу, откуда чаще всего забирала сама мать. Так продолжалось не только день за днём, но и год за годом, практически без изменений. По выходным они всей семьёй ездили в бассейн, иногда на выставки, совсем редко в кино или в театр, и это были самые главные их развлечения. Лето в основном проводили на даче, иногда выбираясь на несколько недель к морю. С каждым разом самой Жене всё меньше хотелось появляться на людях и если бы не дети, то она наверно давно превратилась в добровольную затворницу, вела замкнутую жизнь.

Все эти годы Женя не привыкшая жаловаться и сетовать на судьбу, старалась справляться со всеми трудностями, подбадривая себя. И как бы порой не уставала, именно девочки давали ей те силы, ту уверенность, что иногда порой сама удивлялась своим безграничным возможностям. С детьми она была действительно счастлива, но порой, когда они засыпали, и Женя оставалась наедине со своими мыслями, всё чаще стала впадать в уныние. Не растраченная женская энергия просила выхода, делая её уязвимой, несчастной и это одиночество, невостребованность больше давили морально, поэтому она жалела себя, иногда плача в подушку бессонными ночами.

Ей тоже хотелось любить и быть любимой, хотелось, чтобы заботились и оберегали, чтобы, наконец, нашёлся тот единственный, ради которого стоит жить. Лежа в постели, она рассуждала на тему, что ещё пройдёт лет семь и девочки практически перестанут нуждаться в ней. У них появятся свои секреты и тайны, появятся поклонники. И как только она доходила до этого места, слёзы начинали душить с новой силой, потому что Женя до сих пор так и не устроила своё личное женское счастье, не знала, что это такое, продолжая жить в одиночестве. Чувствуя себя настоящим «синим чулком» иногда действительно хотела, но не знала где и как встретить того самого единственного и неповторимого мужчину. После неудачного опыта, девушка всё же не потеряла веру в настоящую, искреннюю любовь, иногда думая, что ей просто не повезло. Но годы проходили, а в её жизни по-прежнему ничего не менялось.

– Умылись? Давайте торопитесь и садитесь за стол. Ирина, почему ты до сих пор не расчёсанная?

– Мама, я не успела, собирала учебники в рюкзак.

– Это надо было сделать ещё вчера. Давай садись и завтракай.

Пока девочки ели, она заплела им по очереди косы и только после этого сама начала собираться. У Жени была одна главная добродетель, она никогда ни куда не опаздывала, не любила суету, поэтому строго следила как за собой, так и за близнецами. В конечном итоге, девочки, привыкнув к режиму, её требованиям, выработали соответствующий навык и теперь выполняли всё практически на автомате. Всегда в одно и то же время вся семья дружно выходила из подъезда.

Иногда Женя жалела, что у неё нет ни братьев и сестёр, видя, как её дочкам хорошо быть вместе, как они постоянно общаются друг с другом. Подруги детства Жени, одноклассницы куда-то испарились, многие переехали, а так как она сама не поддерживала с ними контакты, то всё прошлое общение быстро сошло на нет. Однокурсницы незаметно отсеялись, ведь Женя проучилась с ними всего один год, а потом пока сидела с детьми два года в декрете и, восстановившись, уже училась с другим потоком. С новыми однокурсниками особо сблизиться тоже не получилось, всё из-за постоянной спешки домой и слишком большой занятости. Получается, основное общение на данный момент сводилось только с коллегами по работе, где она тоже старалась лишний раз не высовываться и больше держалась в тени. Ей что-то хотелось делать с этим одиночеством, предпринять какие-то шаги, она постоянно и много думала на эту болезненную тему, но так ничего само по себе не разрешалось, необходимо было действовать. Но как? Не на улице же знакомиться с прохожими, рассуждала она, уныло сидя дома за чашкой чая.

В свои двадцать девять лет Женя иногда чувствовала себя старой девой, не смотря на то, что у неё были дети. Однажды она случайно встретила Костика в торговом центре и он, конечно же, не узнал её или опять сделал вид, что не узнал, но тогда Женя проследила за ним и теперь знала, где работает этот человек. Это здание располагалось почти напротив торгового центра. Оказывается, Костик работал не по специальности и скорей всего был управляющим в данной гостинице, хотя точной уверенности в этом не было ни какой. Может это его собственная гостиница, Женя так и не поняла, а обнаруживать себя перед ним, даже случайно ей вовсе не хотелось.

В последнее время её девочки всё чаще стали спрашивать, кто их отец и почему он не хочет с ними познакомиться. А она отвечала, что он вынужден был уехать работать заграницу, и потом между ними случайно потерялась связь, поэтому они никак не могут встретиться. Конечно, Женя не хотела им врать. Ведь как сказать детям, искренне верящим в добро и правду, что их отец оказался подлецом, и просто отказался от них.

Пока эта придуманная и довольно странная легенда справлялась со своим предназначением и до сих пор не была развенчана ими. Хотя Женя понимала, что со временем, когда дочери повзрослеют, и будут воспринимать жизнь по-другому, ей, возможно, предстоит очень серьёзный разговор по этому поводу. И даже тогда, для себя девушка решила раз и навсегда, что останется верна своей выдумке, и не будет травмировать психику детей безответственным поступком мнимого отца. Пусть лучше ничего не знают о нём, чем о таком ранящем сердце предательстве. А пока она надевала маску, успешно делая вид и, не показывая никому, что ей слишком одиноко.

Высадив девочек у школы, Женя поехала на работу. Сегодня у них на работе было назначено не совсем обычное совещание и ей предстояло выступать на нём, так как директор их компании решил, что все сотрудники должны раз в течение месяца докладывать о своей проделанной работе. Отчёты должны быть краткими, емкими, носить деловой характер и соответствовать некоторым критериям. Одним, из которых было отведённое время – пять минут. Таким образом, руководство решило бороться с тем, чтобы сотрудники излишне не расслаблялись, были более креативными, а главное от этого теперь напрямую зависела зарплата.

Когда Женя, нервничая как перед экзаменом, переступила порог своего отдела, коллеги мужчины её успокоили тем, что этот своеобразный отчёт будет носить чисто формальный характер. Что всё это делается для того, чтобы хозяин компании воочию увидел, как и чем заняты нанятые к нему на работу специалисты. Поэтому все продолжали работать в обычном режиме и только два заместителя, менеджеры высшего звена должны были выполнять, роль неких третейских судей или своеобразных экзаменаторов, к которым, как оказалось все ходили по какой-то совсем не понятной очереди. Жене эти отчёты больше всего напоминали цирк, так как её работу и так было видно всем, но в тоже время она понимала, что какое-то рациональное зерно в этом всё-таки присутствует.

Погрузившись на рабочем месте в свои текущие дела, Женя совсем забыла думать про свой отчёт. Поверив коллегам на слово и принимая его в большей степени теперь, как обычную филькину грамоту, она окончательно расслабилась, поэтому, когда её вызвали к директору, внутренний голос оставался по-прежнему спокойным, не предвещая ничего плохого. Девушка уверенно зашла в кабинет и сначала даже подумала, что ошиблась, потому что за столом сидел не знакомый ей мужчина, что-то писал и, отвлёкшись с важным видом, оценивающе посмотрел на Женю.

– Здравствуйте, я наверно ошиблась кабинетом, – неуверенно произнесла она и только успела развернуться к нему спиной, как властный мужской голос велел пройти и сесть напротив него.

Женя развернулась к нему обратно, удивлённо переспросила, правильно ли поняла его и получила утвердительный ответ. Он не спускал с неё глаз, пока она шла к столу, пока садилась. Так неуютно и неуверенно она не чувствовала себя ещё никогда. Мужчина смотрел ей в лицо, его глаза ничего не выражали, единственное, чем дольше она молчала, тем сильнее губы этого человека недовольно растягивались в гримасе, делая их слишком тонкими.

– Вы что, пришли сюда на экскурсию? – наконец добавил он.

Женя, до сих пор спокойно и внимательно разглядывая его, пришла в неописуемый ужас от резкого вопроса, понимая при этом, что видимо слишком долго уже сидит в этом немом замешательстве. Она ждала, когда в кабинете появится директор или хоть кто-нибудь из заместителей.

– Как вас зовут, помните? – Женя утвердительно кивнула на его вопрос, но так ничего и не ответила больше.

– С какой целью вы пришли ко мне? – спросил он вновь излишне строго.

– Не знаю, – честно ответила она, совсем не подозревая, что сегодня отчёт о проделанной работе принимает именно он. Женя всё ждала, что сейчас на пороге появятся знакомые ей люди, и она, наконец, успокоится.

– То есть, как не знаете? А где и кем работаете, знаете?

– Да, в офисе, – наконец утвердительно ответила она.

– Кем вы здесь работаете, наверно уборщицей?

– Нет…

– Мне что уволить вас, чтобы вы начали говорить? Вы сегодня у меня последняя, так что будьте добры отвечать.

– О чём? – она удивлённо посмотрела на него, но сути вопроса так и не поняла.

– О вашей работе, – нервничая, он нахмурился ещё сильней, не понимая, почему она, молча, сидит перед ним и кусает свои губы.

– Да, – и словно окончательно проснувшись, Женя вспомнила про свои листы бумаги, скомканные в руках. Нервно разглаживая их на столе, всеми силами пыталась вспомнить начало, но ей это никак не удавалось, строчки стали расплываться перед глазами, она смотрела на текст и ни чего не понимала, как будто бы совсем разучилась читать. Этот незнакомый мужчина словно загипнотизировал её, и она под его пристальным взглядом не могла ни здраво мыслить, ни отвечать, смутившись, окончательно потеряла дар речи.

– Вы что, немая? – не зная с чего начать, Женя поняла, что сейчас её выгонят. Но она была не виновата в том, что впала в этот своеобразный ступор. И теперь всё что могла делать, это краснеть и кивать головой.

– Дайте ваш отчёт, я сам его прочитаю, думаю, вам всё же придётся объяснить некоторые моменты.

Он встал, подошёл и, наклонившись, взял из её рук листы бумаги, в которых находился отчёт. В течение несколько минут изучая их содержимое, начал хмуриться и наконец, откинувшись на своём кресле, опять стал разглядывать Женю.

– Что это за мятые листочки и почему ваш отчёт написан от руки, а не распечатан на принтере, как у всех нормальных людей?

– Я не успела сделать его на работе и поэтому вчера писала дома. А разве в этом есть большая разница? – к ней, наконец, вернулось самообладание, и она решила, что не позволит своим нервам, вредить работе.

– Большая, почему я должен разбираться в ваших каракулях?

– Извините, постараюсь сегодня переписать и, конечно же, распечатать.