Ворона для Царя

Я побоялась, что с Юркой что-то сделают в раздевалке. Хорошо, если просто запрут, а не подвесят на крючок.

В голове быстро созрел план, и я догнала историчку, которая не спеша шла к расписанию.

– Ирина Леонидовна, вы на уроке спрашивали, кто сможет сделать копии, – протараторила я.

– Что, у тебя внезапно принтер появился? – усмехнулась она.

– У Юры Фомичева из одиннадцатого «В» есть дома принтер! – врала я. – Вон он, впереди идет!

– Фомичев! – крикнула она. – Юрка и Царь обернулись. – Ко мне подойди!

Царь шепнул ему что-то на ухо, а потом убрал с его плеча руку. Юрка с поникшей физиономией шагал к нам.

– Так, Фомичев, мне сказали, что у тебя дома принтер есть? – я стояла за спиной училки и кивала.

– Д-да… – ответил Юра.

– Держи! – она сунула ему в руки стопку бумаг. – Сделай по копии!

Мы бросились в младший блок и из-за угла наблюдали, как из коридора, ведущего в спортивные залы, выходят Юркины одноклассники.

– Вот молодец, Муха! Ничего другого не могла придумать?! – ворчал над ухом Юрка. – Где я тебе принтер высеру?

– Хоть бы спасибо сказал, что я спасла твою задницу! – обиделась я.

Из коридора послышался свист, смех, а потом вышла банда Царя с ним во главе.

– М-м-уха, у них мой р-рюкзак!

– Блин… – я стала кусать ногти и думать, как действовать дальше.

– Меня не впустят на а-алгебру в спортивной ф-форме.

– Тогда нужно выхватить!

– Че-чего? – округлил глаза Юрка. – С ума с-сошла?

– Нас так и так будут вылавливать и бить! А мы должны защищаться! – я перекинула сумку через плечо. – Жди меня здесь! – и как стрела полетела по коридору.

Царь шел вальяжной походкой, раскачивая в стороны Юркин рюкзак. Я догнала его, схватила рюкзак, обогнула развалки и проскочила в младший блок. Мы забежали в туалет, закрылись в одной из кабинок.

– Ну ты дурная, Муха, – пыхтел Юрка, быстро стягивая спортивки. Я забралась ногами на унитаз, чтобы он мог развернуться в тесной кабинке. – Ну всё… Царь теперь точно захочет тебя прихлопнуть.

– Муха быстро летает! – глубоко дыша, сказала я.

В тот момент во мне словно включилось резервное питание. От мысли, что мы тоже что-то можем, был бешеный прилив сил. Я хорошо понимала, что эта выходка мне не сойдет с рук, но…

– Юр, не хочу, чтобы нас затравили. Наша банда – это ты и я. Не сравнить со свитой Царя, но мы должны бороться! – говорила я, пока Юрка переодевался. Потом слезла с унитаза, положила руки ему на плечи и очень серьезно проговорила: – Нам нужно сделать выбор: быть униженными и оплеванными, или принять вызов. Да, скорее всего мы проиграем эту войну, но достойно! Над нами не будет смеяться вся школа и тыкать пальцами со словами слабаки и неудачники! Все боятся Царя! Вся школа! А мы войдем в историю, если попытаемся дать ему отпор!

Юрка судорожно вздохнул.

– Н-не знаю, М-муха… Еще ни у к-кого это не в-вышло…

– А мы попробуем! – хлопнув его по спине, уверенно сказала я.

Мы дождались звонка и вышли из туалета. Решили прогулять оставшиеся уроки и отправились в парикмахерскую, из которой я вышла с четким каре.

– А тебе идет такая стрижка! – восхищался друг.

– Надо будет сказать Царю спасибо, – хихикнула я.

Мы купили по мороженому, чтоб отпраздновать мое преображение и пошли в парк – единственное красивое место в нашем городе. Сели на траве и стали размышлять как будем воевать с Царем. Юрец предлагал собрать компанию людей, кто когда-то пострадал от их шайки и держаться вместе. Я сразу отмела этот вариант.

– Ты что? Они струсят! Им лучше ходить по школе мышками, чем связываться с Царем. Надо что-то другое.

Но ничего другое на ум не шло. Даже на завтрашний день не было плана. Знали одно: идем в школу и выходим из нее вместе.

– Пойду на карате, буду драться как Джеки Чан, и Царь ко мне на километр не подойдет! – мечтал Юрка, развалившись на траве.

– Угу… Булки ел и на диване валялся до одиннадцатого класса, а теперь на карате собрался, – усмехнулась я. – Надо было раньше об этом думать. Сейчас не пришлось бы прята… – я резко замолчала, увидев, как по мостику бежит маленькая девочка и падает в пруд.

Я не раздумывая бросилась в холодную воду. Воды мне было по шею, ребенок барахтался и захлебываясь, пытался крикнуть. Я быстро плыла к тому месту, где только что скрылась голова ребенка. Юрка с берега кричал «помогите!». Нырнула, схватила мелкую за руку и подняла её вверх над своей головой. Девочка выплюнула воду и расплакалась, к нам уже подоспела подмога: какой-то парень бросился в пруд, выхватил из моих рук ребенка и быстро побежал на сушу. Я вышла из воды и упала на траву.

– Молодец, Муха! Ты человека спасла! – тормошил меня Юрка.

– Отвали, – тихо сказала я, и едва не расплакалась.

Героическое чувство быстро сменилось страхом, что только что на наших глазах едва не утонул ребенок. Кучка ребят, с которыми была девочка, быстро свалили. Юрка возмущался.

– Да это же настоящий подвиг! – крикнул он, глядя на удаляющуюся компанию.

– Куплю себе медаль шоколадную! – отлепляя штаны от ног, ровно сказала я.

– Вот гады! Даже спасибо не сказали!

– Ну не сказали и не сказали! – фыркнула я, а самой было обидно. Что бы с ней случилось, если бы я не подоспела вовремя?

Тогда я еще не догадывалась, как этот подвиг совсем скоро изменит мою жизнь…

* * *

Нам тоже пришлось уйти из парка, так как я была промокла. Чтобы не привлекать к себе внимание, решили идти к нашим домам в обход, сначала полем, а потом по Сухонской – улице, где стояли одни деревянные дома.

– Тебя п-провожу и домой п-пойду!

– А чего опять разволновался? – сердито уставилась на Юрку. – Воины мы или нет? Смельчаки или трусы? Или ты нарочно предложил идти этой дорогой, чтобы не мимо школы?

– Ничего не нарочно, – пожал плечами друг. – И не в-волнуюсь я.

– Ага, я заметила! Заика! – я ткнула Юрку в бок.

После деревянных домов нам нужно было дойти метров двести до заброшенной швейной фабрики, и после чего свернуть в наши дворы. Сначала будет мой дом, а через пару малосемеек – Юркина общага.

– Юрка, сбавь шаг, я за тобой не успеваю! – ворчала я, плетясь позади.

– В туалет хочу!

– Так сходи в кустики.

– По большому…

– А-а, – захохотала я. – От страха сейчас в штаны наложишь?

– Достала ты, понятно! Ничего не от страха!

Мы вырулили из-за швейки и замерли: прямо на нас шла компания Царя. Человек десять не меньше. Они плевались семечками, смеялись и резко замолчали, увидев нас.

– Уносим ноги! – крикнул Юрка и схватил меня за руку.

Быстро удирать не получалось – мокрые брюки облепили ноги и сковывали движения. Но крики за нашими спинами «Окружите упырей!» подгоняли так, что мама не горюй!

Мы добежали до деревянных домов. Юрка перекинул рюкзак через забор какого-то дома и прыжком очутился на заборе, протянул мне руку, я забралась, перекинул сумку, и мы спрыгнули в огород. У деревянного забора послышался топот, словно стадо быков пробежало, и крики: «Где эти уроды? Найти, найти их!»

Вот и вся наша смелость. Инстинкт самосохранения нас не спрашивал, когда мы увидели компашку Царя. В голову ударило одно слово: «Беги!».

Мы проползли к большому густому кустарнику, присели. Боялись даже дышать. А мое сердце колотилось так сильно, как будто оно вышло из строя.

– Туда они точно не побежали! – крикнул кто-то издалека. – Где-то здесь затаились.

Совсем рядом с забором послышались шаги.

– Хохол, перелезай, глянь там! Бритва, а ты там посмотри! – раздавал приказы Царь.

Из-за забора выглянула голова. Парень подозрительно осмотрел все вкруг, и спрыгнул обратно.

– Тут чисто!

– Фух… – выдохнула я. – Пронесло.

Послышался громкий лай собаки с соседнего участка и дикие крики:

– Укусила! Укусила!

Мы с Юркой прикрыв рты ладошками засмеялись.

– Идиоты, сами лезьте в чужие огороды! – выругался кто-то. – А если бешенство?

– У тебя-то? Так мы знаем! – загоготали парни. – Теперь и шафку заразил.

– Я серьезно, дебилы!

– Сорок уколов впаяют да и делов-то, – посмеялся кто-то.

– Я больше не могу терпеть, – шепнул Юрка. Лицо его было красное как спелый помидор.

– Терпи дурак! Уйдут и сходишь!

– Кастет, проверь еще вон там! – приказал неугомонный Царь.

– Чисто!

– Пошли отсюда, парни. Мне надо руку обработать!

– Ладно, сегодня мы вас упустили. Значит, завтра вас ждёт двойная порция наказания, – злобно проговорил Царь.

Послышался топот в сторону фабрики.

– Я сейчас обделаюсь! – сморщил губы Юрка.

– Терпи! Пусть уйдут подальше!

– Не могу!

Юрка стал пробираться кустами ближе к грядкам с картошкой.

– А если хозяин дома запалит? – шептала я.

– С-скажем, что мы волонтеры, пришли у-удобрять о-огород!

Ох и разволновался волонтер недоделанный. Присел так, чтобы я его не видела.

– Я сра-сра…

– Да молчи ты уже! – прошипела я. – Знаю я, что ты по большому уселся.

– Я сра-сразу убегу, д-дурочка!

Мы вылезли из огорода примерно через час. Успели за это время съесть почти всю малину с кустов и налопаться яблок.

До дома дошли без приключений.

Весь вечер прибирала квартиру, перед сном сделала уроки и забралась в кровать до прихода мамы. Лучше сделать вид, что сплю, чем с ней разговаривать.

Достала из под подушки дневник и записала в нем:

«Четверг, 2 сентября. Сегодня в школе я проявила смелость и спасла друга, а потом вытащила из пруда ребенка. А вот Юрка весь день трусил, а потом еще и обгадил чужой огород! Хорошая у нас команда, ничего не скажешь! Посмотрим, как мы проживем завтрашний день…»

Глава 4

В школу шли как на войну. Юрка нёс тяжелую стопку бумаг. Тетя Оля распечатала на работе.

– Из-за тебя мне так от мамки влетело! Она историчку обругала и сказала, что пусть та сама печатает на казённом принтере.

– Сказал бы ей, что эти бумаги спасли твою задницу! – проворчала я.

Юрка нарочно запинался левой ногой об каждый поребрик, так сказать, на удачу. И «удача» улыбалась нам пираньей улыбкой со школьного крыльца. Царь и его дружки выстроились в линию и хищно смотрели на нас, мы – на них. Хохол, Егор Игнатюк из одиннадцатого «А», смачно плюнул и медленно вытер рот рукавом олимпийки. Кастет, Саша Фролов из одиннадцатого «Д» – крутил в руках железную цепь, а Царь смотрел то на меня, то на Юрку, как будто выбирал с кого из нас сегодня начнет свой день.

– Блин, Муха… Они т-т-очно нас п-поджидают, – Юрка опустил голову и пошел очень медленно.

– Смотри, там физрук идет! Давай за ним!

Мы подбежали к физруку и пристроились рядышком. Царь и его дружки расступились и проводили нас гневным взглядом. Проскочили в школу и быстро разбежались по классам.

Мы договорились со звонком выскакивать из кабинетов и встречаться в нашем тайном месте – туалете младшего блока.

– Смотри, какую записку он мне подбросил на географии, – Юра сунул мне смятую бумажку. Внутри был нарисован парень с очень страшным лицом и клыками, на его майке красной ручкой была нартсована кровь, на руках, держащих биту, тоже. А ниже написано: «Если свалите после уроков, закопаю!»

– Надо еще как-то продержаться один урок, – вздохнула я, и кинула записку в унитаз.

После последнего урока мы договорились встретиться на крыльце и бежать к моему дому. Я ждала Юрку на улице и нервно кусала ногти. Сейчас из школы повалит народ, и Царь с дружками. Да где он черт возьми? Может, что-то случилось? Или урок задержали? Я не находила себе места от волнения.

На улицу повалил народ. Мимо меня прошло больше половины Юркиных одноклассников, но среди них не было ни Юрки, ни Царя, и никого из его банды.

– Маш, а Юра где? – спросила его одноклассницу.

– Он дежурит, – улыбнулась она и пошла дальше.

– Только не это… – я схватилась за голову. Похоже, Юрка влип…

Зашла обратно в школу, поднялась на второй этаж и заметила у окна в конце коридора компанию Царя. Кто-то присвистнул. Кто-то засмеялся.

– А вот и наша подружка! – пропел один из них.

Я быстро прошагала к кабинету географии. Учительница сидела за столом и проверяла тетради. Юрка ставил стулья на парты, а Царь ходил со шваброй по кабинету.

– Мухина, ты чего тут забыла? – спустив очки на кончик носа, спросила географичка.

– Вот все и в сборе, – хищно улыбнулся Царь.

Юрка кивнул мне в сторону выхода. Я помотала головой. Без него не уйду!

– Можно я Юру подожду? – спросила я.

– Подожди, – пожала плечами учительница и вернулась к тетрадкам.

Пока географичка не видела, Царь ударил Юрку шваброй между лопаток. Юрка вскрикнул. Географичка подняла на них глаза. Царь закинул руку на Юркино плечо и заботливо просюсюкал:

– Ударился? Ну что ты какой неаккуратный! Смотри, куда идешь!

Царь, пританцовывая, перемещался по кабинету. Вдруг он сильно стукнул шваброй по полу.

– Царёв! – крикнула географичка. – Ты прибираешься, или дурью маешься?

Царь наклонился и поднял с пола дохлую муху.

– Мухи тут разлетались, Марина Евгеньевна, – Царь поднял на меня глаза и добавил: – А их нужно убивать!

Географичка взяла следующую стопку тетрадей. Царь кинул муху к моим ногам и еле слышно произнес:

– Тебе крышка!

Парни закончили уборку. Пора выходить из класса, а мои ноги словно прикрутили болтами к полу. Мы с Юркой оба понимали, что как только выйдем из кабинета, окажемся в ловушке. Царь и его свита точно пойдут за нами.

– Марина Евгеньевна, а вы еще будете работать? – спросила я.

– Кончено! – фыркнула та, не отрываясь от тетради.

Я надеялась, что мы сможем выйти с ней из кабинета, а там уже убежать. Но, увы… идти нам пришлось вдвоем.

– Кто-то сейчас будет наказан, – пропел Царь, спускаясь за нами по лестнице.

– Кто-то ответит за сорок уколов, – пропел еще один, с забинтованной рукой.

Вышли на улицу. На крыльце стоял еще один друг Царя, которого называли Бритва, так как он всегда брился наголо. Бритва в прошлом году окончил школу, ему восемнадцать, а может, и больше. Противный, прыщавый, здоровый, как бык.

– Ух ты! Кажется, мы сегодня здорово повеселимся! – сказал Бритва, глядя на нас с Юркой. Он поздоровался за руку сначала с Царем, затем со всеми остальными.

Нас обступили со всех сторон. Пятеро шли впереди, двое по бокам, и Царь сзади.

– Поворачиваем направо, друзья мои! – добрым голосом сказал Царь и положил руки на наши плечи.

Деваться было некуда и нам пришлось свернуть к гаражам. Как только от наших глаз скрылись школьные окна, нас, толкая в спину, повели вперед.

Остановились по приказу Царя. Он смачно харкнул на землю, и подошел ко мне.

– Ворона у нас осмелела? – прищурился он. – А ведь ты мне была не нужна. Только твой дружок, – он кивнул на Юрку. Снова харкнул и улыбнулся. – Ну что ж, так даже интересней.

– Не трогайте ее! Она ни в чем не виновата! – неожиданно очень смело заявил Юрка, и даже ни разу не заикнулся.

– Подруга твоя? – спросил Царь. – Ты ради нее на все пойдешь? – Юрка уверенно кивнул.

Царь подошел к Бритве, который быстро курил, дергал ногой, и с большим интересом смотрел то на меня, то на Царя, то на Юру.

– Дай-ка сюда сигу, – попросил Царь.

Бритва подал ему дымящуюся сигарету. Царь подошел к Юрке. Я напряглась, зная, что Царь не курит. Тогда для чего ему нужна сигарета?

– Держи, – по-доброму сказал Царь, протягивая сигарету Юрке.

Юрка не знал, чего от него хотят. Медленно поднес сигарету к губам.

– Э-э, не, не! – засмеялся Царь. Остальные тоже взорвались смехом.

– Какой наивный. Думает, его сюда позвали покурить, – сказал Хохол.

– Затушишь об свою руку, и я ее не трону, – Царь кивнул на сигарету. – Давай, докажи, что ты ради нее на все готов!

– Не надо Юрка! – крикнула я.

– Так-так, интересненько, интересненько… – потирая ладони, с широкой улыбкой сказал Царь. Ему явно нравилась эта игра.

Он взял у Бритвы зажигалку, схватил меня за руку, другой рукой чиркнул зажигалку и поднёс ее к моему запястью.

– Ты, или она! – ледяным тоном сказал он Юрке. – Парни, ставим ставки!

– Полтинник, что струсит! – крикнул кто-то.

– Сотка, что затушит!

– Фома, ставки поставлены. Выбор за тобой.

Сквозь слезы я видела, как дрожали Юркины руки, когда он подносил к руке сигарету. Закрыв глаза и сморщив лицо, он затушил окурок об руку и закричал от боли.

Царь отпустил меня.

– Вот молоде-е-е-ц! – похлопал ему Царь. – Смотри-ка, не соврал! И правда горой за свою ворону!

Юрка тряс рукой и быстро дул на нее. Я плакала и умоляла отпустить нас.

– Слушайте, пацаны, а вы верите в дружбу между парнем и девкой? – все ответили отрицательно. – Вот и я не верю! – Царь повернулся ко мне. – Поцелуй его! – он кивнул на Юрку. – Я замотала головой. – Целуй, или Бритва снова захочет покурить.

Поцеловать Юрку тоже самое, что поцеловать брата. Именно так я всегда к нему и относилась. Но как только представила, что об его тело снова затушат сигарету, робко пошагала к нему.

Заглянула в покрасневшие от слез глаза. Встала на носочки и прислонилась губами к его холодным губам. Он даже не разомкнул их. Наверное, как и я, не смог. Но, слава богу, этот поцелуй, если его можно так назвать, прокатил.

– И-и-и-х-а-а! Как мне нравятся мои игрушки! – восторженно крикнул Царь. – Какой веселенький намечается год!

– Дай пять, братан! – смеясь, сказал Царю Бритва.

– И мне, – подхватил Хохол.

Остальные тоже подошли к Царю. В гаражах эхом отскакивали их хлопки и дикий смех.

– Теперь вы не друзья! – крикнул нам Царь. – Сегодня ваша дружба разорвана поцелуем! Да Благословит вас…

– Эй! – послышался крик на нашими спинами. – Чего тут собрались?! А ну кыш отсюда! – из зеленого гаража вышел мужчина, держа в руках железную трубу.

– Тихо, тихо отец! – выставил перед ним ладони Царь. – Мы уже уходим, – он повернулся к нам. – Увидимся завтра, друзья мои! – подмигнул он. – И смотрите там, не шалите после первого поцелуя.

Глава 5

Мы поплелись в парк. Не хотели идти по домам, пока наши мамы не уехали на работу. Сегодня они обе работают в ночную смену. По пути зашли в аптеку, купили самую дешевую мазь от ожогов и пластырь.

Юрка верещал на всю улицу, когда я аккуратно размазывала мазь, едва касаясь красного пятнышка на его руке. Когда пришли в парк, кинули рюкзак и сумку на траву, и устроились на них с витушками с маком и полтора литровой бутылкой лимонада.

Долго обсуждали произошедшее, проклинали Царя и его дружков. Пытались понять, как будем действовать дальше.

– Ну что, Муха, все еще не жалеешь, что пошла тогда за мной? – с набитым ртом спросил Юрка.

– А чего жалеть-то? – пожала плечами я и запила булку лимонадом. – Мне только на пользу: на пробежках скинула пару кило, и стрижка у меня теперь новая, – мы засмеялись.

– А у меня теперь шрам на всю жизнь останется! Как у настоящего бандита! – Юрка выставил руку с пластырем.

Да, мы искали плюсы в дерьме, в которое нас окунули. Другого выхода все равно не было. Если постоянно реветь и жаловаться на жизнь, то можно запросто слететь с катушек, или еще хуже – сделать с собой что-то непоправимое. Смех помогал на какое-то время забыть про унижения и боль.

– Царь сегодня физкультуру сорвал. Учителя запер в тренерской.

– Интересно, почему его до сих пор не выгнали? Ведь он почти каждый день срывает уроки и хамит учителям. Его не то, что из школы нужно выгнать, таким как Царь место в аду!

– Зато знаешь, какой он шаристый. Все контрольные пишет на четыре, пять. У доски любые формулы щелкает как орехи. Я бы не поверил, что он такой умный, если бы не видел своими глазами, как он отвечает у доски.

– Помнишь, у нас с вашим классом был спаренный урок геометрии? Вот тогда-то у меня глаза на лоб и полезли. Ни один из двух классов не смог решить то уравнение с косинусом. Училка тогда одного за другим к доске вызывала. Столько двоек наставила! А Царю понадобилось меньше минуты, чтобы справиться с уровнением.

– Во-во! В Царе как будто уживаются два разных человека: один – конченный придурок, а другой – всезнайка, которого спроси на любом предмете, и он ответит так, что все рты пораскрывают.

– Интересно, почему он перевелся сюда из другой школы? И неужели правда, что там был паинькой.

– Думаю все же это слухи. Вспомни, как он сегодня поднес к твоей руке зажигалку. Разве скажешь, что он когда-то был паинькой?

– Да, кстати, спасибо, что вступился за меня. А не то ожог мог бы быть на моей руке.

– Да ладно тебе. Ты же знаешь, что я не дам тебя в обиду. Никому.

Сегодня я посмотрела на Юрку другими глазами. Я всегда считала его трусливым, и подумать не могла, что он сможет за меня вступиться. Честно, когда Царь поставил его перед выбором, я подумала, что Юрка не сможет сделать себе больно, и уже приготовилась почувствовать как моя кожа будет плавиться. Но он не позволил им это сделать. За что я была ему очень благодарна.

– Юр… А тебе не противно было, ну это… ну…

– Целоваться?

– Угу.

– Нет.

– А ты вообще когда-нибудь целовался?

– С кем, Муха? Ты же знаешь, что у меня никого не было.

– Ну а с помидором-то, небось, целовался? – Юрка поперхнулся газировкой, и она полилась у него из носа. Я захохотала на весь парк.

– Чего? – он вытаращил на меня огромные глаза.

– А что тут такого? Мне кажется, все на помидорах учились.

– Я – нет!

– Ой, да не выдумывай хоть, – усмехнулась я и забрала у него бутылку.

– Ну и не верь! – закатил глаза Юрка, и откусил большой кусок витушки.

Я не стала продолжать тему с нашим поцелуем и не призналась ему, что даже, несмотря на то, в каких условиях мы поцеловались, мне понравилось. Я впервые почувствовала губами чьи-то губы. И сейчас, отойдя от шока, я понимаю, что раз за разом возвращаюсь к мысли, что мне было мало. Как будто тебе дали попробовать что-то очень вкусное, но лишь маленький кусочек, и ты даже не успел распробовать его на вкус, и тебе хотелось еще, и еще, и еще. А как будет, если раскрыть губы? А если с языком? Это вообще приятно чувствовать чужой язык? Наверное, что-то подобное испытывает шарик мороженого.

Лежала на траве и смотрела как Юрка чавкает, рыгает от газировки, и думала: а что, если мы будем встречаться? Мы всё друг о друге знаем, наши мамы дружат, я могу доверить ему любую тайну, и теперь я знаю, что он способен меня защитить. Еще мне с ним весело, и у нас много общих интересов. Мы никогда не ругаемся, когда решаем что посмотреть или какую музыку послушать. Юрке всегда нравилось как я перешивала одежду, и он никогда не считал меня странной. Поэтому с ним я могу носить все, что мне вздумается, и ему это тоже будет нравиться. А еще за это лето Юрка изменился, повзрослел и вытянулся, даже черты лица стали грубее, а тело – мужественнее. И наплевать, что у него почти всегда дырявые носки и он часто рыгает, даже за столом. Если бы я с ним только-только познакомилась, то я бы могла влюбиться в его красивые зеленые глаза, а потом и в него всего.

Наверное, в тот вечер стоило поговорить с ним об этом, но я не решилась. И очень скоро об этом пожалела…

Из парка вышли только к вечеру. Наши мамы уже уехали на работу, и я попросила Юрку сегодня остаться у меня. Заскочили к нему, он собирал учебники на завтра, а я под громкий храп его отца шарила по полкам, на которых стояли коробки с DVD дисками, и искала что-нибудь, с чем мы сможем скоротать вечер.

– О! Давай «Титаник» посмотрим!

– Фу, это девчачья тема. Найди «Бригаду».

Я нашла коробку с диском и чмокнула Космоса.

– Обожаю тебя! – проговорила любимому герою фильма. Юрка покрутил пальцем у виска.

– Саня Белый намного круче! – сказал он.

– Как хомяка назвал? – я бросила взгляд на клетку, в которой сидел толстый зверек и испуганно смотрел на меня глазами бусинками.

– Да никак. Просто Хома.

– Тебе летом купили, а он до сих пор без имени? – возмутилась я. – Давай назовем его… – я взглянула на коробку с диском, которую держала в руках. – Пчёла! О, точно, Пчёла! – засмеялась я.

– Угу… Хомяк Пчёла. Отлично! – надевая спортивки, бормотал Юрка. – А что не хомяк Крокодил? А может, назвать его Бегемот? Или Носорог?

Я подошла к клетке, внимательно смотрела на хомяка.

– Носорог, иди ко мне, Носорог! Не Юрка, Носорог точно не катит. Посмотри как он быстро бегает, перемещается по клетке, как будто летает! Он точно Пчёла.

– Смешная ты Муха, – друг закинул руку на мое плечо. – Раз ты Муха, то пусть он будет Пчёла. Уболтала!

Мы собрали пивные бутылки его отца. Получилось два больших пакета. Сдали их в ларёк и на вырученные деньги купили чипсов, арахиса, и мармелад.

Весь вечер смотрели «Бригаду» в маминой комнате. Юрка, вдохновившись фильмом, надел черный плащ моей мамы, солнечные очки, и с очень важным видом выхаживал по комнате изображая Космоса.