Просто иду…

Нам не удастся никак убежать,

Чтобы могли мы себя уважать.

Топит жара человеческий воск -

Мошками мысли изъели весь мозг.

Соль на губах нестерпимо зудит,

Мысль в голове постоянно свербит:

Место под солнцем найдется ли мне,

Или счастливой быть только во сне?

2 страница

Кораблики весны

–– Плакал дождик –

А по доске шуршал и плакал дождик,

На белых буквах каплями играл,

Звенели капли хрусталём мелодий,

А мы искали красоту зеркал…

Промокли ноги, руки мёрзнут… Ветер.

Адажио минор – меж нами соль,

Я жду звонок – хрустальных капель света,

А тучи взяли солнышко в полон.

Саднит простуда горло – ноет сильно -

И хочется всё время мне молчать,

Но ты звонишь, шепчу губами стильно,

Как ливень, спорый, по ветвям шурша…

-– Колода веером –

Колода веером цветная ляжет

На шаль в руках цыганки молодой,

Задорный взгляд из-под ресниц коллажем

Проникнет в душу тёплою волной.

Играют жизнью пальцы тонких ручек

В ажурных петлях шёлковых кистей

И, повернув рубашки карт-игрушек,

Затем придумают сюжет страстей.

Волнами юбка у неё играет,

Густые волосы к себе манят,

Встряхнет плечом – цыган-глупец растает,

И мысли нервной дрожью загудят.

Стреноженные бродят кони в поле,

Ковыль степной ласкает их приют,

И ветер обдает цыган золою,

Собрав в кибитки волю и уют.

А ночью будут песни, пляски, танцы,

Цыгане в круг огня присядут там,

Они свободой будут упиваться

Под ритмы неба, ветра и костра.

-– Из хаоса золы… –

Из хаоса золы

родится пламя

моей любви в ночи,

Я убегаю по аллее

в данность -

по Млечному Пути…

Углом саднит тоска

моих печалей -

уставший блеск зениц…

Я так хочу к тебе

сейчас прижаться

и выплюнуть весь мир,

Порвать наброски, схемы,

жилы, страхи

и раствориться в крик!

-– Колючки… –

Горячая во мне играет кровь!

Испанка Я? Иль не испанка?

В корсаже грудь вздымается волной,

Горячая вскипает лава!

В корриду я войду, как жало в плоть,

Отстукивая ритмы страсти!

Мой красный плащ тебя зовёт, герой!

Сразимся мы на поле ласки!

Сегодня я кампеадор, дружок!

И не смотри завороженно!

Не сможешь справиться, поверь, со мной!

На милость сразу сдайся вольно!

Я пену юбок подниму волной!

Обдам тебя дыханьем зорьки

И закружу в свой омут с головой

Под плен моих горящих взоров!

Забудь, что невоспитанный мужлан

В тебе сейчас на волю рвётся.

Рука ложится на плечо одна,

Другой прожгу тебя, как солнце.

Горит лицо, прижмусь к спине твоей:

Мне хочется вдохнуть твой запах…

Постой, замри, не шевелись, злодей!

Ты всё сейчас испортишь, право!

Расслабься, ласково взгляни, пират!

И утони в моих ладонях…

Губам моим отдай горячий дар

Из поцелуя сладкой доли…

-– Белый танец –

Белые февральские метели

Саваном укрыли жизнь мою…

Ветры за окном в свирель гудели,

Закружили в вальсе поутру…

Закружились мы в спиральном вихре

Белого кипучего огня,

Я себя не узнавала в ритмах -

Увлекла и закружила в снах…

И задолго я наворожила

Умника, повесу и вруна -

И сама его я пригласила

В круге вальса пролететь сполна…

Растерялся… наступил на ногу -

Не привык, чтоб женщина вела.

Страх сковал, что резвого стреножит

Вдохновенного коня она.

Закружились мы в стихах и в песнях -

Сердце полюбила я его,

Часто улетали в поднебесье

Наяву, в стихах вдвоём строкой.

Майское бельё черёмух белых

Приодену для тебя, мой клад!

Закружу в признаниях несмелых,

Утоплю тебя в свой аромат…

-– cha cha cha –

Наш вечер стал слегка хмельной.

Одни… одни сейчас мы в мире,

И он наполнен тишиной.

Ты поцелуй – мы не чужие…

Мы убежим с тобою в страсть

На ритмах в танце под "латино".

Я растворяюсь в ча-ча-ча

Игривой кошечкой картинно.

Под шалью спрячу ножку я,

Но покажу свою коленку:

Движенья полные огня

По лунной кромке неприметной.

Конечно, шарм уже не тот…

И нет давно былой фигуры,

Но я смогу задеть ещё

Тончайшие эмоций струны.

Осанкой гордою паря

С любимым рядом очень близко,

Я шаг в движении бедра

Скручу красивейшим изыском…

И сердце в ритме ча-ча-ча

Сто двадцать отсчитает в танце…

Коснётся чувственная страсть

И прогорит в протуберанце.

-– Аутодафе –

В белом танго летят столетья:

И летают над нами плети…

Заморочу густым своим волосом,

Соблазню тебя сладким голосом…

Пусть боятся кошмара дети,

Пусть грозят экзорцисты смертью…

Хоть коварен и грешен демон -

Пока любит, уносит в небо…

Средь танцующих мы бесподобны -

Ароматом влечём сверхмодным,

Губы клубникой запахли свежей…

Припади поцелуем нежным…

Танго наше летит под небом,

Улетает и тает негой…

Грешный танец зовём любовью…

Ты моё грозовое раздолье!

-– Крылатая ночь… –

Поднялась крылатая ночь

Вороном чёрным над болью,

Отряхнула крылами нам вновь

Пепел, сереющий с солью…

Обними, чернильная дочь,

Наше с тобою раздолье…

Улетают, тают росой

Мысли, рождённые долью…

Воротись, крылатая ночь,

Утро моё без надежды…

Побегу в туманы босой -

Золотом станут одежды…

-– Играет лёгкий ветерочек блюз… –

Черёмухой белеет майский дождь,

Желтеет одуванчик – майский гвоздь,

Играет лёгкий ветерочек блюз,

Берёзкой нежно-белой становлюсь…

Раскину веток чёрную вуаль,

Серёжек вдену тысячную рать…

Мне ветер косы туго заплетёт -

Укутаю я в зелень белый торс.

Меня согреют тёплые лучи,

Земля водицей вдоволь напоит,

Немой красавицей заплачу век,

Чтоб созерцать голубизну небес.

-– Румба –

…Рука в руке… и шаг на раз

Пропустим мы сейчас… и выверт -

Я ухожу вперёд… Пока!

Ну, что? Теперь твой выход!

Танцзал пустой – с тобой одни!

И одинок, бывает, вечер!

Минор души: абзац, два, три…

Движенья плавны – ты мой ветер!

Как плавно лебеди плывут…

По кругу наши вместе плечи,

Пойдём с носка… сейчас влекут

Шаги – движения беспечны…

Ритмичен блюз твоей строки -

Стучат сердца под ритмы румбы,

Широкие бегут шаги,

Как водопадная Карумба....

Коснись бедром – уйду на три,

Акцент – удар носком – четыре…

Скользяще, плавно повернись,

И догоняй… Мы не в квартире!

Но, Боже мой! держи скорей!

Я загораюсь в этом танце!

Ну, кто сказал, что румба – свет

Страданий нежности без глянца!

Сегодня дома не уснешь!

Порву тебя, как Тузик, грелку!

Глаза горят? Ну, ты и зверь!

Скорее стань мне фейерверком!

-– В клубочке… –

Романтично зажгу в круге свечи,

Обниму неожиданно плечи,

Обогрею дыханием ночки,

Излечу от тоски одиночки…

Завьются нити клубочком,

Резвится котёнок комочком,

Случайно нити сплетает,

Как мячик, шустро катает…

Распустились вдруг петли на спицах:

Перепутались нити в ресницах.

Разливается тихо истома -

Попадают тела в невесомость…

Клубки цветные бежали

И нити судеб плутали

Среди далёких сосёнок

Под мягкой лапкой котёнка.

Нереальность закружит морозно,

Лишь слышны отдалённые грозы…

Прошепчу очень тихо на ухо:

"Ты моё долгожданное утро…"

Клубки цветные бежали,

Случайно нити сплетали,

Завьются нити в клубочек,

Котёнок свернётся в комочек.

-– На створке раковин обид –

На створке раковин обид

Взрастила россыпи жемчужин:

Одиннадцать – один в один

Откалиброван мною мусор…

Три потеряла в этот год…

Керамикой звучит натужно

В салфетке каменный гавот

Из ровненьких восьми жемчужин…

Накоплены обиды всуе

За створочку души моей…

Теперь мой драгоценный мусор

Лежит на полочке в стене…

Легко обида зародится,

Труднее выплюнуть её,

Легко увидеть можно лица,

Труднее выкинуть песок…

-– Кораблики весны –

Стой на мосту – внизу плывут

Кораблики весны.

Белеет небо – белый мел

Рисует мир мечты.

Тебя зовёт с собой на звук

Журчание вослед,

И тают льдинки на воде,

Кружась в воронках лет.

Лозняк в цвету – по речке путь

Серёжек жёлтых свет.

Краса реки – мечты души -

Плывет последний снег.

А воды отразят твой лик

Сквозь призму долгих лет,

Там зеркало в струе рябит -

В воде не твой портрет.

По капельке стекает век

В реке твоей души,

И убегают по тропе

К другим твои мечты.

-– Серенада –

О, милая! Ты выйди на балкон!

Сегодня вечер пьян искристо!

Я пропою тебе сто тысяч «О»!

О, милая огонь-девица!

О, девушка моей мечты златой

И львица синяя из песни!

Ты посмотри, как ты играешь мной!

Манкируешь, как будто бесишь!

О, милая, я так тебя люблю,

Что тут же всё, смотри, прощаю!

Стою под окнами и жду

Коварную свою красаву!

О, милая, ты выйди на балкон!

В тебе загадки без ответов!

Твой голос так меня завёл,

Что только выйди – захмелею!

И слов связать забуду, как шнурки,

Запнусь, упав и растерявшись,

Скажу: «Ты… это… не дури, смотри!

Иди скорей ко мне в объятья!

В тебе сошлись все графики любви,

Весь мир сошёлся в точке рая.

Тебе готов я песни петь свои

И ублажать тебя до края.

О, девушка моей мечты златой

И львица синяя из песни!

О, милая! ты выйди на балкон!

Тебя заждался… нет мне места…»

-– А сильная женщина плачет украдкой… –

Молочное утро вошло сквозь пластину

Окон в жалюзи василькового цвета,

Вспорхнула на кухне голубка в картине…

Мелодия тихо целует за плечи.

Как мало мгновений спокойного счастья,

Усталость последнего десятилетья

Ввалилось ко мне на кроватное царство,

Воскресный денек… посинелые веки…

Обманчива радость – я в лени застряла,

Хочу оживиться, но тело не слышит,

Как я не люблю состояние яда,

Отравленный слабостью день мой не дышит…

А завтра опять запрягусь на неделю,

И круг в круговерти по новому аду

Проскачет галопом… качает под ветром,

А сильная женщина плачет украдкой…

-– Этюд для зари –

Амор… энт… сигарета в зубы,

Когда-то было у окна.

Теперь по спазму бьётся грубо

Все смолы, горечи, пыльца…

И дури так своей хватает,

Что пить не надо мне с тоски.

Но покурить с тобой я рада

Экстаз строки – оргазм души!

И хлеб нам разломи на части,

И крошки в жадный рот строки

Насыпь-ка с солью, с пеплом в счастье -

Голодный зверь заржёт с тоски,

Губами каждую пылинку

Он смажет с пальцев двух кистей…

Лечу, как в мягкую перину,

Лицом в твоих ладонях крест…

-– Сафо –

Алкей! Дружок, сыграй Сафо!

Сегодня день так мало пьян!

Ну, что опять ты хмуришь лоб?

Любви стихийности изъян.

Сегодня в роще у Сафо

Как мало зрителей. Не стой!

Из лавра я сплела венок,

Он для тебя… Теперь-то спой!

Я покружусь – ты подыграй.

Пусть нашу тайну рвут века.

Ты что? Смеюсь, а мне пока

Не важно, что кому сказать!

Алкей! Любовь пьянит тобой!

Улыбку я дарю тебе,

Давай сейчас закончи строй.

А мне сыграй на гимн судьбе!

Алкей! Дружок, сыграй Сафо!

Сегодня день так мало пьян!

Ну, что опять ты хмуришь лоб?

Любви стихийности изъян.

-– Сальса –

Под пепельными кубами зари,

Под нежными лучами марта.

Танцуют сальсу воробьи,

А я смотрю в окно… Как славно!

Какой звучит весёлый стиль

Капелью по апрелю… в сальсе.

А я кружусь под этот ритм,

Сердечко бьётся в рёбрах сладко.

Пещера синяя манит

Пигментом тёмным на глаза.

Мне дух перевести нет сил!

Лечу, как в детстве, на кровать!

Экстаз спокойствием полнит,

Бегут по кругу звёзды… звёзды…

А за окном капель стучит,

Как ритм на четверть с чёртом!

А что станцуем сальсу, Миг,

Отстукивая каблучком

Чуть лёгкий теп* на два, на три,

Затем сойдясь на шаг узлом,

И мягко шага два пройдем

С тобою на меня, как кошки.

Ты что? Меня крутить не смей!

Я что ли круглый обруч дочки?!

Конечно, страсть на цепких ручках!

Один, два, три, четыре, пять.

Мы движемся с тобой по кругу,

Целую Миг… он нежно прян!

Кались, мошенник, нежный пряник,

Зачем одеколон купил?

Я так пьяна на нежность в танце,

Что всё прощу … за то, что мил.

О, голова идёт! Постой немного.

Прижми меня, мой милый Миг,

Дурманит счастье понемногу.

Губами я прижмусь к твоим.

Пусть мир наполнится капелью,

Пусть в лужах бьются воробьи,

Сейчас я плачу по апрелю.

По вкусу горькому любви.

*  Во многих странах танцоры сальсы используют так называемый теп (короткий и легкий удар носком или пяткой ноги по полу) на счет 4 и 8. Характерные особенности сальсы – размер 4/4, быстрый темп, сложный ритмический рисунок.

-– Назову его дурак… –

…Я леплю из пластилина -

Пластилин нежней, чем глина -

Я леплю из пластилина

Кукол, клоунов, собак…

Матвеева Новелла

Замираю на строке холодной грустью…

И колотит стужей души в захолустье.

Мрак утюжит эту боль – да, в преисподней!

Заметает путь мне грусть в белье исподнем.

Мрамор белый по деревьям виснет крошкой,

И летят кругом лоскутья снежных строчек…

Губы шепчут песню с болью про дурёху

И про плохо, про любовь двух скоморохов…

Я леплю из пластилина слов фигурки:

Куклу, клоуна, дурёху и придурка…

Знать, люблю их, бедных, в строчках маловато,

Знать, леплю из чёрных букв их грубовато…

И в окно мне луч смеётся тихим звоном,

И капель звенит нежнейшим перезвоном.

Грусть уже мне в рваном платье снежном машет,

А ручьи стекают по дорогам, лучик пляшет…

Знать, живу одна среди своих я кукол,

Знать, дурёхой я иду по жизни глупой,

Дурака себе слеплю из пластилина,

Назову его мой, так и быть: «Любимый».

У дурёхи по лицу бегут ручьём две слёзки,

Рядом на сиденье чей-то клоун в рожках,

За окном мелькают в крошках белых ветви,

Грусть несётся рядом в снежно-белой взвеси…

-– folie a deux –

В экстазе чувств – безумие двоих -

И цирк уехал – ветер снял афишу.

Опять в эмоцию свою войти

Попробую – но в спину кто-то дышит.

В экстазе чувств перчит folie a deux -

Чужой любви проекция излишеств -

Как в рубище, рублю слова и текст,

Душонку режу по лоскутьям лиха.

Текила льётся по губам из роз

Горячей струйкой голубой агавы,

И Фрида юбкой прошуршит всерьёз,

Скрывая криволапость, как изнанку…

Две бровки, стянутые вкось дугой…

По лбу в разлёт топорщатся у носа

Душа сквозит пробитая гвоздём,

Коса венчает голову короной.

Портрет висит, как данность многих лет,

А петли стягивают весь подрамник.

Смотрю со стороны на весь портрет,

Уже не рвусь я в эпицентр драмы…

Сначала пережив безумие в мечте,

Сегодня я пишу о Фриде дважды…

-– Чёрная веточка-ручка –

Чёрная веточка-ручка

Медный закрасила знак,

Стаял упавший в кружку,

Солнечный медный пятак.

Март разбежался капелью

Вдоль по песочным путям,

В сизом затянутом небе

Таял волнистый наш храм.

Краски достать мне придётся,

Кисти разложить на стол,

Жалко, что я не воровка:

Красть не привыкла без слов

Синь у небес, позолоту

Падавших солнца лучей,

Чёрные крапинки горя

Белого снега полей,

Золото дальнего храма…

Всё, что увижу,– красу

В рифму за ритмом слагаю,

Чтоб рассказать, что живу…

-– Девочка-кукла –

Девочка-кукла – красивая кукла,

В длинных размахах ресниц,

И для него из фарфора игрушка,

Милая нежность зарниц.

В личике детском, открытом, нелепость

Бывших блужданий сердец,

Он не увидит за ликом беспечным

Сердце из раны потерь.

Девочка-кукла – молчунья в наряде -

Слово смолчит – не дерзит…

Сядет в углу на подушке дивана -

Он не заметит слезы.

Девочка-кукла – красивая кукла,

В длинных размахах ресниц,

И для него из фарфора игрушка,

Милая нежность зарниц…

-– Кромешность… –

Кромешность жжётся на холсте:

Уста смыкает роза.

Лечу опять одна во сне,

Кругом одни лишь звёзды.

Закрыть картину на засов

И переставить планы -

Но бабочку сжимает брошь,

Блестит в ней соль каратом.

И сон один – всегда один:

Кругом летает пустошь.

И говорит мне в уши мир

Тем голосом, что душит.

И что мне падает на лоб?

Зажатый кнут иль пряник?

Скорей возьми меня на холст,

Февраль – Шагал-титаник!

-– Сад вишневый –

Красив весенний лес в цвету,

Но сад вишневый лучше.

Я к дому матери бегу -

А дом цветет, как кустик -

Вишневый кустик снежно бел,

А рядом дом кирпичный,

За домом сад белеет в мел,

В нём расцветает дичка,

Подросток дикий – яблонь цвет -

Растет назло морозам,

Хотя не белый там ранет,

Но запах, будто розы…

Черемуха кидает мне привет

На плечи из ресничек,

А запах вдруг меня зовет

Бежать на речку с книжкой…

Как мне до боли это жаль,

Когда была я юной,

С подругой шли по гальке вдаль,

Чтоб затеряться в чуде…

-– Немеют губы на ветру… –

Не знаю, много ли ушло в забвенье песен,

Которые тебе весной пропеты нежно,

В лоскутик память сердце рвёт – немеют плечи,

Немеет голос – ты молчок – дрожат колени.

Немеют губы на ветру – немеют губы,

Слеза стекает на ветру – слеза стекает,

Играют в небе облака – играют в небе,

Играет нами синева – играет нами.

Я не ждала тебя уже, и не мечтала

Увидеть снова по судьбе, и не желала

Войти в одну и ту же дверь – не ожидала,

Вошла – и вот меня ты ждешь, а я смолкаю.

Все всколыхнулось от потерь – над нами ветер

Летает будто по судьбе, и снова лето,

Вдыхаю аромат страстей – свеча и вечер,

Сливаюсь в счастье за предел объятий нежных.

Любимый станет стаей птиц, летая в мае,

Мне в небе улыбнется лик сквозь птичью стаю…

Увижу облик меж ресниц в небесном крае,

Слеза прольётся через крик – я замираю.

-– Глаз волчицы –

Когда-то видеть довелось

Мне "огоньки от папиросы"

Сквозь мглистый сумрак летом в ночь!

По кладбищу носились волки!

Путь из деревни пролегал

В обход по сельскому кладбищу,

И стая в три десятка глаз

Бежала следом за машиной.

Тогда, мне, девочке, с отцом,

Сидящим рядом, было страшно,

А вдруг машина не пройдёт

По колее лесного царства.

Их было много – гнал их голод,

Туман ложился над селом,

Глаза горели вдоль дороги,

И тишина рвалась за мной.

Теперь, глядя на небо ночью,

Когда там красная луна,

Я вижу глаз волчицы томной

И выть хочу: «Спасите нас!»

-– Посвящение поэту… –

Поэт ребристой светотени,

Читающий роман,

Стихи завернутой страницы

И пожелтелый адамант.

Любитель нежной-нежной кожи,

Пергамента страниц,

И букв на белом, чёрных линий,

Как абрис чёрненьких ресниц.

Всё это Ваше наслажденье -

Придуманный роман -

Всё это Ваше наважденье -

Всемирный опыт и обман.

Читатель мой, глухой и бедный,

Любитель высших сфер,

Читает в лицах многих песен

Небесной музыки квартет.

Художник, славный, кистью водит

По полотну любви,

И краски в тон его уводят

От горизонта до земли.

Я гимн ему слагаю звонко,

Поэт – любитель муз -

Себя не видит, что по кромке

Ползёт канатоходцем душ.

Первопроходец по нетленным

Дорогам вечных тем,

И барабанщик у Вселенной,

Передающий ритм небес.

-– Сюита для клавесина –

Вселенная что вечный клавесин для нас -

А мы как чёрно-белые квадраты в вечном споре.

Для нас пропишут музыку небес с утра,

А мы сыграем чётко и по нотам дирижера.

Что знают клавиши о музыке небес,

Раз не дано услышать им симфонию в мажоре?

Они торжественный танцуют полонез,

Не видя нот времен у композитора в просторе?

Вселенная – и клавесин, и дирижер.

А мы звучим, как ноты разной высоты в миноре,

И лишь сливаясь в многозвучиях сестёр,

В аккордах фатума, в октавах рока близнецовых…

Небесный вальс танцуют люди по судьбе,

А кто-то быстро пролетит, вращаясь на орбите,

А кто-то в детской карусели станет в центр

И пожалеет, что ступил на путь кривых в софите.

-– Сосновый бор стоит давно в неволе –

Сосновый бор стоит давно в неволе,

Нахохлившись под тяжестью проблем,

Снегами скатывают дети горки

То санками, то лыжами до вен

На черепе лысеющего старца,

Укутанного пухом до колен,

Игольчатый зелёный царский саван

Изрешечен от стрельбищ и потерь…

Когда-то старца украшали скалы,

Река с широким донцем там текла,

Его любила, синью брызг ласкала,

Как женка верная, в постель звала.

От скал осталась пропасть и забвенье,

Река согнулась старости вослед,

Старик седой стоит в оцепененье,

Судья немой делам людским сто лет.

-– Поток –

На скользком камне я стою -

Внизу холодная водица,

Поток несёт хрусталь на юг -

Вода прозрачная искрится.

Скользит стопа босая в воду -

Отдавшись воле волн на миг,

Горячий пропускаю холод -

Немею – пульс прогрыз мой крик.

Потоку отдаюсь с надеждой,

Бреду по острой гальке… дрожь,

Мне страшно: и поток безбрежный,

И зубы отбивают дробь.

Потоком увлекаюсь сильным

В движении бурливших волн,

Меня несет волна в стремнине -

Иду в течении на боль.

Себя прожаривая хладом,

Потоку отдаваясь вся,

Бреду сквозь толщу вод и камней

Навстречу дальним берегам…

Ещё чуть-чуть – и я на камне -

А там шажок – и я прошла,

Изрезав сердце в кровь и в память,

Свой путь к далёким берегам.

-– Игра ребристой светотени! –

Вся наша жизнь – игра ребристой светотени!

Полоска у судьбы притянет белый бант -

И ты готов парить над сетью "Интернета"!

А чёрная в судьбе – да чёрт с ней – будет фант!

И будет жизнь играть на лике у ребенка

Эмоций чувственных, прошедших у судьбы

Страстей-идей и многих-многих песен,

Рожденных из души, как детские мечты.

Душа поэта – чистая душа ребенка -

Вместит в себя цветной, безмерный, разный мир…

Играют нами ярко наши светотени -

Рельеф, возникнув, станет всеми зрим…

-– Стою на мосту –

Стою на мосту и кидаю монетку,

Сюда приведи ты, судьба-лиходейка,

Быстро ручей медь глотает со звоном,

Я растворяюсь прозрачным озоном.