Зимний зной

Наталья Макарова

Зимний зной

Глава

I

– Ярослав Петрович, там все привезли! – крикнул заглянувший в гостиную молодой человек и сразу же снова исчез за дверью.

– Спасибо, Рома, сейчас иду, – ответил тот, к кому обращались, впрочем, вполне понимая, что его слова цели не достигнут.

Рома передвигался чрезвычайно быстро и, выполнив одно дело – сообщив хозяину о прибытии его заказа, уже мчался исполнять следующее. За скорость и расторопность его и ценили работодатели – очень обеспеченное семейство Кистенёвых, сделавшее себя имя и статус на бизнесе.

Главой семьи считался Петр Васильевич Кистенёв, моложавый и крепкий еще мужчина шестидесяти лет. Высокий и подтянутый, он мог бы выглядеть существенно моложе своих лет, если бы не полностью седая шевелюра редеющих волос на его голове. Именно он был родоначальником набирающей мощь «династии», и ему принадлежал грамотно составленный когда-то бизнес-план, превратившийся в итоге в приносящее хороший доход дело. От бизнеса он уже отошел, передав все полномочия единственному сыну и наследнику, и теперь наслаждался заслуженным отдыхом. Несколько лет назад он похоронил жену, скончавшуюся после долгой болезни, что, откровенно говоря, не стало для него очень уж тяжелым ударом, так как семейная жизнь супругов давно уже была лишь формальностью. Они вместе построили фундамент их компании, вместе вырастили сына, но к пожилому возрасту от их некогда большой привязанности друг к другу не осталось и следа, и если их пара и сохранялась, то только из-за былого уважения и нежелания кардинальных перемен. Оставшись вдовцом, Петр Васильевич позволял себе абсолютно свободную жизнь: поездки за границу, дорогие автомобили и яхты, приобретение предметов искусства, мимолетные ничего не значащие интрижки с гораздо более молодыми представительницами прекрасного пола. Он считал, что вполне это заслужил упорным трудом на протяжении всей своей молодости.

Ярослав Петрович, к которому только что забегал нанятый разнорабочий Рома, был сыном вышеупомянутого Петра Васильевича. Ему было тридцать лет, и по имени-отчеству его пока назвали очень немногие – только те, кто был явно младше него или значительно ниже по социальной лестнице. Он получил соответствующее образование и уже проявил хорошие деловые качества, гибкий ум, умение руководить, чем полностью оправдывал возложенные на него надежды отца. Видя, что бизнес перешел в надежные руки, Петр Васильевич с удовольствием перестал заниматься делами, наверстывая хроническую нехватку выходных и отпусков.

На этом кровная линия Кистенёвых пока заканчивалась, но в семью готовилась войти ее новая представительница – невеста Ярослава Таисия. Это была красивая блондинка двадцати пяти лет из интеллигентной, хотя далеко не такой обеспеченной семьи. С Ярославом они познакомились буквально на улице, когда наследник прибыльного бизнеса остановился на своем BMW 3-й серии у обочины дороги, чтобы предложить прекрасной незнакомке ее подвезти. Он знал, что его внешность и автомобиль производят впечатление, и ему никогда не отказывали. Не отказали и в этот раз, однако девушка очень отличалась от тех, с кем ему обычно приходилось общаться. Сдержанная, эрудированная и начитанная, она произвела на него такое впечатление, что он не осмелился ни на что более, кроме как попросить номер ее телефона, тогда как чаще всего подобные «подвозы» заканчивались в номере какого-нибудь отеля. Общение продолжилось, Кистенёв-младший окончательно потерял голову и однажды привел свою Таечку в качестве официальной невесты знакомиться с отцом.

Сама Таисия не настолько поддалась чувствам, хотя симпатия с ее стороны, безусловно, была. Но перспектива стать женой одного из известных в городе Кистенёвых и невесткой другого затуманила ей разум не хуже, чем она сама проделала это с Ярославом. Возможность когда угодно загорать на Капри, неограниченно любоваться Сикстинской мадонной, купить свадебное платье от Веры Вонг и есть клубнику даже не в сезон определенно прибавило Тае решимости выйти замуж. С Кистенёвым-старшим они друг другу вполне понравились, перспектива жить всех в одном доме никого не пугала, так как дом этот был особняком изрядных размеров, а потому откладывать дело в долгий ящик не стали и назначили дату свадьбы. Конечно, при желании молодым можно было бы отселиться. Или наоборот представителю старшего поколения можно было бы приобрести отдельную квартиру. Но Ярослав не хотел оставлять отца одного; ему это казалось предательством близкого человека. Таисия не возражала и на словах даже поддержала решение любимого, а в мыслях решила, что многочисленные приятные стороны ее нового статуса вполне перекроют возможные неудобства проживания с чужим для нее родственником жениха.

До свадьбы оставалось совсем немного времени, и Ярослав, следуя неведомо кем и когда заведенной традиции, устраивал мальчишник. Для невесты также было организовано и оплачено мероприятие под названием «девичник», однако оно очень сильно отличалось от того, что приготовил для себя и своих друзей Ярослав. Таисия в компании лучших подружек всего лишь посетила спа-салон, маникюр, парикмахера и визажиста, тогда как ее будущий муж собирался отнюдь не целомудренно оторваться на всю катушку.

Мальчишник устраивался прямо в особняке Ярослава – места там было достаточно, даже если бы потребовалось сыграть в мини-футбол. Были приглашены его лучшие друзья, знакомые, однокурсники; заказан кейтеринг и масса всевозможной выпивки, и все это с единственной целью – проводить холостую жизнь жениха. Иными словами – просто как следует напиться. Главной изюминкой вечера должны были стать танцовщицы стриптиза. Девушки были приглашены из самого известного в городе ночного клуба, и каждая из них была выбрана лично Ярославом, в свое время не раз посещавшим их шоу.

Именно об этом и спешил сообщить Рома, когда заглянул в гостиную, где счастливый жених, позевывая, отсчитывал последние часы своего холостяцкого существования. Ответив, что сейчас придет, Ярослав не нарушил своего слова и действительно уже через минуту шел встречать приехавшую закуску и выпивку. Переговорив со старшим официантом, который должен был обслуживать банкет, он заметил отца, собиравшегося уходить из дома.

– Бать, а ты куда? – поинтересовался сын.

– Да пойду прогуляюсь. Посижу где-нибудь. Зачем я вам, молодым, мешать-то буду!

– Да ну, тоже, скажешь! Ты? Мешать? Разве мы можем чем-то тебя удивить? Поешь с нами, выпьешь за мою будущую счастливую жизнь. На девочек посмотришь! – последнюю фразу Ярослав произнес заговорщицким шепотом и подмигнул.

– Вышел я уже из этого возраста, сынок. Развлекайся сам.

Петр Васильевич потянулся за своим пиджаком, но его остановила рука сына.

– Бать, ну в самом деле! Я хочу, чтобы ты был рядом со мной в такие моменты. Не только когда меня надо будет вести к алтарю, но и сегодня, когда я по-настоящему отрываюсь в последний раз.

– К алтарю поведут невесту, а не тебя. Ты-то сам дойдешь, – рассмеялся мужчина.

– Тем более. Вот видишь, без тебя я ни в чем не разбираюсь! – с улыбкой поддержал Ярослав. – Еще намешаю пиво с виски по незнанию, а огурцы – с мороженым. С утра проснусь либо с больной головой, либо – с желудком. Вот как мне остаться без твоего бдительного контроля!

Петр Васильевич хотел было привести еще какие-то аргументы, но в это время к дому подъехало такси, из которого вышли три ослепительные в прямом смысле слова девушки. Все они были ярко накрашены, ярко и вызывающе одеты, и даже в их длинных распущенных волосах переливались блестки. В руках или на плече у каждой была значительных размеров сумка. Девушки процокали высокими каблуками на крыльцо особняка.

– Привет, Славик! Привет, Славик! Привет, Славик! – сказала каждая из них, и только одна добавила «Здравствуйте!», обращаясь к Петру Васильевичу.

– Здравствуйте, – ответил мужчина, изучая ее взглядом.

– Пап, познакомься на всякий случай, – представил приехавших сын, – это Лилия, это Эмма, а это Ангелина.

– Какие имена! – восхитился старший хозяин. – Вас действительно так зовут?

Девушки дружно хихикнули.

– Не важно, пап, как их зовут на самом деле. Им нравится, когда их называют именно так.

Петр Васильевич в очередной раз почувствовал, что мир неумолимо меняется. Во времена его молодости развлечения были совсем другими, и поэтому он, несмотря на активный образ жизни, в глубине души все же чувствовал себя не совсем уверенно перед предстоящим праздником современной молодежи. Но сын думал иначе, считая, что отца нужно по максимуму задействовать во всех своих мероприятиях, чтобы тот не чувствовал себя брошенным и ненужным.

– Славик, нам куда? – осведомилась одна из девушек.

– Сейчас вас проводят. Рома! – позвал молодой хозяин.

Как бы ни был быстр вызванный посыльный, Славик успел протянуть руку и ухватить девушку, поздоровавшуюся с его отцом, пониже спины. В ту же секунду он получил по своей руке звонкий удар.

– Э, ты не оборзела? – с губ Ярослава мгновенно сползла самодовольная улыбка, и его лицо приобрело нахмуренный вид. – Тебе здесь вообще-то деньги платят.

– За танцы! – парировала девушка, которую назвали Лилией. – Я свое дело знаю. Так что это ты, Славик, лучше не борзей.

Молодой хозяин был готов огрызнуться как-то еще, но к ним уже подбежал Рома, как всегда, готовый выполнить любое поручение.

– Ром, отведи этих в комнату на втором этаже, про которую я тебе утром говорил, – махнул рукой Ярослав, – пусть там готовятся.

– Идемте за мной! – весело отчеканил Роман, радуясь возможности полюбоваться вблизи на таких красавиц, и повел девушек к лестнице.

Петр Васильевич проводил взглядом блестящую вереницу, подольше задержав взгляд на идущей последней Лилии.

– Сынок, а кто это? – наивно полюбопытствовал он.

– Стриптизерши, папа! – нарочито громко ответил Слава. – Они приехали сюда, чтобы нас развлекать.

По его тону и по употребленному слову «этих» было понятно, что смелая Лилия несколько подпортила ему настроение. Пожилой мужчина только покачал головой, подобные развлечения накануне свадьбы были ему не понятны. Одно дело – он, свободный человек, хоть и в летах. И другое – его сын, якобы безмерно влюбленный в свою будущую жену. Какие могут быть в таком случае стриптизерши?! Однако ни возражать, ни что-либо уточнять он не стал. В конце концов, это праздник его сына! И если он хочет провести его именно так, то пусть так и будет.

Глава

II

– Ну, надо же! – произнесла брюнетка с аппетитными формами Эмма. – Славик реально женится. Кто бы мог подумать!

– А ты сама, что ли, на него виды имела? – хохотнула рыжеволосая Ангелина, поправляя макияж перед высоким зеркалом.

– Вот еще! Нужен он мне сильно, можно подумать! Да я за вечер заработаю столько, сколько его жена от него в месяц будет получать. Просто он теперь к нам, наверное, перестанет заглядывать.

– Вот это вряд ли, – возразила платиновая блондинка Лилия, – таких, как он, ничего не меняет. Ни свадьба, ни рождение детей, ни отсутствие денег. На свои развлечения он всегда возможности найдет. Так что уж кого-кого, а Славика мы точно еще не раз увидим. Пока его жена будет ему то рубашечки гладить, то котлетки жарить.

Комната наполнилась дружным хохотом.

– Зачем ей жарить котлетки! – продолжила тему Эмма. – У нее для этого кухарка наверняка будет. А для мужниных рубашек – домработница.

– Значит, будет контролировать, как там все жарится и гладится. В любом случае следить за мужем времени у нее не будет, – Лилия оттолкнула Ангелину от зеркала и поправила латексный корсет.

– Поосторожнее! – запротестовала та. – Я из-за тебя стрелку размазала.

Судя по тому, что Лилия не обратила на ее слова ни малейшего внимания, продолжая вертеться перед зеркалом, было понятно, как распределена иерархия в их компании.

– Нас позовут, или как? – поинтересовалась Эмма, державшаяся несколько особняком и не встревавшая в склоки приятельниц.

– Да хрен их знает! Лучше бы они вообще про нас забыли. Деньги-то все равно уже заплачены, – Лилия достала из своей сумочки сигареты и зажигалку.

– Ты что! Разве здесь можно курить? – вытаращила на нее глаза Ангелина.

– А разве кто-то сказал, что нельзя? – Лилия открыла окно и беззастенчиво высунулась с сигаретой наружу.

– Тогда я – тоже, – Ангелина присоединилась к подруге.

Некурящая Эмма лишь слегка сморщила нос, но возражать не стала. Ее сценическое амплуа романтичной особы вполне соответствовало ей и в жизни. Она выступала в изящных пеньюарах с массой лент, оборок и кружев. Танцы ее были медленными и сопровождались чувственностью и эмоциональностью.

Очень худощавая с не слишком развитыми формами Ангелина на сцене изображала из себя девочку-подростка: заплетала две косы, надевала полосатые гольфы, кроп-топы и короткие пышные юбки с воланами. Все это очень ей шло и вызывало неизменный восторг зрителей. Ее обычным музыкальным сопровождением были зажигательные клубные биты и легкие дискотечные хиты.

Лилия же придерживалась стиля рок. Она танцевала под мощные гитарные рифы, ее движения были резкими и агрессивными, а костюм состоял из блестящих латексных вещей и кожаных аксессуаров. Она надевала высокие сапоги, цепи, заклепки, а ее макияж был дерзким и вызывающим. Ярославу были хорошо известны образы и предпочтения каждой из исполнительниц, поэтому специально для них было организовано соответствующее музыкальное сопровождение. Все девушки уже переоделись и ждали, когда празднующая компания наконец позовет их для услаждения своего взора.

В комнату, которая временно стала их гримеркой, внезапно постучали.

– Да! – громко отозвалась Лилия, стряхивая за окно сигаретный пепел.

В дверях показалось любопытное лицо их провожатого.

– Девушки, кто из вас Эмма? – несколько смущенно произнес Рома. – Ее просят идти выступать.

Безусловно, он заметил самовольное курение, но никаких замечаний делать не стал. Позавчерашний школьник, он еще не имел большого опыта общения с противоположным полом, и вид ярко накрашенных и вызывающе одетых девиц не самой скромной профессии вызвал у него замешательство. Эмма встала и подошла к нему.

– Я готова.

– Вперед, подруга! Не споткнись на лестнице, – напутствовала ее Лилия с кривой ухмылкой на лице.

Эмма спустилась по лестнице на первый этаж. Сначала ее сопровождал тот смущающийся и краснеющий мальчик, едва вышедший из подросткового возраста, но едва она оказалась в большой шикарно обставленной гостиной, как он исчез – видимо, предстоящее зрелище предназначалось не ему. В комнате сидели шестеро мужчин, пятеро – молодые, и среди них хозяин банкета Славик, а шестой, в дальнем кресле, великовозрастный дедок, встреченный девушками на пороге дома. Повсюду стояли стаканы с выпивкой, полные и пустые бутылки, тарелки с закусками, дымился кальян. При появлении девушки тут же раздались нестройные аплодисменты, выкрики, свист. Наличие в этой компании возрастного представителя удивило, но не смутило Эмму. Какая разница, в конце концов, перед кем выступать? В клуб, где она работала, тоже всякие разные заходили. В ее распоряжение был предоставлен пустой стол, который ей предстояло использовать как площадку для танца. Зазвучала знакомая ей музыка, и она начала свое выступление.

Плавными отточенными движениями она проводила руками по своему телу, снимая то один, то другой предмет одежды, поворачиваясь к развалившимся на диванах зрителям то лицом, то спиной. Каждый раз, когда она все больше и больше обнажалась, ее танец сопровождался выкриками и хлопаньем. Молодежь веселилась и балдела, и только старший мужчина, хоть и не спускал с нее глаз, выглядел по-прежнему сдержанно, не разделяя общего развязного настроения. На стол, где она танцевала, посыпались денежные купюры – привыкшие отдыхать в клубах молодые люди не оставили своих привычек и в более камерной обстановке. Все проходило так, как и всегда с небольшой поправкой на другой антураж.

По окончанию номера Эмма вышла из гостиной полностью в обнаженном виде, с кучей своей одежды и бумажных денег в руках. Это были «чаевые» помимо оговоренной и уже оплаченной суммы за участие в вечеринке. За дверями ее ждал еще более смущенный Рома, чтобы проводить обратно в гримерку. Девушка насмешливо наблюдала, как он старается не смотреть в ее сторону, но при этом украдкой бросает на нее отчаянно любопытные взгляды, тут же заливаясь краской.

– Следующая, девочки! – провозгласила Эмма, войдя в комнату к своим подругам.

– Что они там, как? – спросила рыжеволосая Ангелина.

– Да хорошие уже все. Только дедок еще держится.

– Дедок тоже там? – с усмешкой произнесла Ангелина, не рассчитывая на ответ.

Через мгновение она уже предстала на пороге перед Ромой.

– Веди, красавчик! – обворожительно улыбнулась она, слегка проведя пальцами к его щеке.

От этого знака внимания Рома вспыхнул еще ярче и быстрее, чем требовалось, сбежал по лестнице вниз. Ангелина довольно засмеялась и последовала за ним, хотя и не так скоро, учитывая ее немаленькие каблуки.

– Не знаешь, нас будут звать по второму разу? – без особого любопытства в задумчивости произнесла Эмма.

– На бис хочешь? – усмехнулась Лилия.

– Просто интересно, – ответила Эмма, хотя по ее тону не было похоже, что этот вопрос ее действительно интересует.

– Нас позвали до двух ночи. А сколько раз за это время нам придется выходить – не суть важно. Радуйся, что пока отдыхаешь. Солдат спит – служба идет.

Эмма едва заметно покивала, располагаясь со своей косметичкой перед зеркалом.

Глава

III

Довольная Ангелина влетела в комнату в таком же виде, как и ее подруга некоторое время назад. В ее руках также хрустели купюры.

– Спасибо, милый! – крикнула она в коридор, послав туда же воздушный поцелуй.

Все это небольшое шоу предназначалось Роме. Тот, не зная куда деваться от смущения, замешкался за дверью.

– Давай, Лилечка, на выход! – мягко скомандовала вернувшаяся девушка.

Лилия докуривала в окно очередную сигарету и не торопилась следовать на зов. Спустя минуту в комнату все же осмелился заглянуть Рома.

– Лилия! – позвал он. – Теперь ждут вас.

Блондинка закрыла окно, оглядела себя в зеркале и только после этого направилась за провожатым. Рома уже успел взять себя в руки и на этот раз не спешил, идя чуть впереди девушки с комфортной для нее скоростью. Войдя в гостиную, Лилия сразу же встретилась взглядом с упомянутым «дедком». Он неотрывно смотрел на нее с серьезным выражением лица. Подумаешь, решила про себя девушка, а для чего еще она здесь, как не для того, чтобы на нее пялились? Молодежь не отставала от представителя старшего поколения и тоже пожирала ее глазами, сопровождая ее появление довольными выкриками. Правда, пожилой мужчина отличался от остальных тем, что не торопился раздевать ее взглядом, не успев дождаться шоу, а пристально изучал ее лицо. Ну, что ж, на то ему и прожитые годы! С возрастом меняется восприятие многих вещей. Но вот зазвучала музыка, и Лилии стало некогда оценивать настроение зрителей – она начала танцевать.

Скорее всего, этот встреченный ею при входе великовозрастный человек так и затерялся бы для нее среди остальных, но в разгар выступления он повел себя неожиданно странно. Стоя на столе, Лилия расстегнула корсет, но придержала его руками, оставляя свою великолепную грудь скрытой от жадных взоров.

– Давай! Ну же! Э-э-эй! – послышалось со всех сторон.

Лилия резко развела руки в стороны, и блестящая латексный аксессуар упал к ее ногам, открывая миру совершенную девичью фигуру. Крики сменились свистом и радостными выдохами, и только пожилой мужчина вдруг встал и, не оглядываясь, быстро вышел из комнаты.

– Ты это чего? – послышался среди всеобщих довольных возгласов вопрос хозяина праздника.

Однако представление было слишком захватывающим, чтобы обращать внимание на мелкие неурядицы. Через секунду Ярослав и его друзья уже забыли об ушедшем и продолжали наслаждаться зрелищем. Лилия также не отреагировала на уход одного из зрителей. В клубе постоянно кто-то приходил-уходил – за всеми не уследишь. Да и непрофессионально это – отвлекаться на происходящее за сценой. Она пришла сюда танцевать и будет делать это несмотря ни на что, а вокруг пусть хоть трава не растет, пусть хоть мир содрогается.

– Петр Васильевич, Вам что-нибудь нужно? – участливо поинтересовался находившийся за дверью Рома.

– Я устал, пойду спать, – ответил Кистенёв и направился в свою комнату.

Рома пожал плечами и остался под дверью. Желание отдыхать в годы его старшего работодателя не вызывало ни малейшего удивления. К тому же, на то он и хозяин, чтобы делать то, что хочется. Его же собственный рабочий день, оплаченный по двойному тарифу, еще не закончился.

Оказавшись в своей комнате и вопреки сказанному Петр совершенно не торопился засыпать. Он прокручивал в мыслях только что уведенные сцены и чувствовал, как душа наполняется необъяснимой горечью и досадой. Он был достаточно демократичным человеком, сохранял доверительные отношения с сыном и совершенно не мешал тому развлекаться так, как тот считал нужным. Но, поучаствовав в подобном развлечении сам, понял, что это не для него. Нет, он не осуждал молодых парней. В конце концов, они – всего лишь потребители уже давно и прочно существующей индустрии. Не они, так кто-то другой всегда позволяли и будут позволять себе подобные утехи. Но вот девушки… почему они соглашаются на такое? Неужели это единственный доступный им способ заработка? Или они настолько беспринципны, что готовы получать деньги абсолютно любым способом? Перед его мысленным взором стояла Лилия. Яркая, эффектная, соблазнительная. Да, он полностью отдавал себе отчет в том, что она чертовски привлекательна. И при прочих равных условиях он, наверное, тоже с удовольствием полюбовался бы на ее прелести, как делал это, глядя на танцовщиц, выступавших до нее. Но вот ее в обнаженном виде на столе он почему-то видеть не хотел. Словно какая-то неведомая сила заставила его закрыть глаза и уйти.

Он представил ее в офисе своей компании, скажем, на месте бухгалтера. В строгом деловом костюме, а не в блестящем латексе, с аккуратной прической, а не с растрепанными блестящими волосами, со сдержанным макияжем, а не с вызывающе раскрашенным лицом. И в таком виде она казалась не менее привлекательной, а даже наоборот. Вот при таких обстоятельствах он с удовольствием потешил бы свой взор, в деталях изучая красивую девушку. И характер у нее, кажется, присутствует. Как она ответила Славику! Молодец, не побоялась. Значит, не такая уж она продажная, цену себе знает и неуважения не позволит. Но как же тогда это увязать с ее нынешней профессией! Новый прилив душевного дискомфорта отравлял ему впечатления от сегодняшнего вечера.

Запутавшись в своих мыслях и эмоциях, Перт наконец заснул, а в гостиной на первом этаже еще долго звучала музыка и слышались разговоры, прерываемые взрывами хохота.

Глава

IV

Когда отец и сын с утра встретились в столовой за завтраком, Ярослав нежно щебетал по телефону со своей невестой.

– Да, Таечка, конечно, увидимся, милая. Я заеду за тобой после работы. Люблю и скучаю, радость моя. Жду-не дождусь, когда мы наконец-то будем вместе!

Петр слегка поморщился от услышанного, как ему показалось, цинизма, но вслух никаких замечаний делать не стал. Его сын – уже давно взрослый самостоятельный человек, и строит свою жизнь так, как считает правильным. И нечего ему, старику, лезть со своими непрошенными советами. Но воспоминания о вчерашнем не оставляли его, и он решил спросить:

– А откуда были те девушки?

– Из «Бескрылой бабочки», – ответил Ярослав, наливая себе негазированную минеральную воду.

– Бескрылая бабочка – это гусеница? – не понял Петр.

– «Бескрылая бабочка» – это ночной клуб, где работают самые горячие в городе девочки. Думаю, вчера ты и сам в этом убедился. Кстати, а почему ты ушел?

– Устал. Надоело.

– Неужели в твоем возрасте мне тоже начнет это надоедать? – преувеличенно ужаснулся Слава, выплескивая остатки воды в раковину. – А зачем тогда спрашиваешь?

– Просто из любопытства. Интересно, откуда такие берутся. Я-то больше к таким, как твоя Таисия, привык. Или к таким, как Клавдия Михайловна.

Отец и сын дружно рассмеялись. Упомянутая по имени-отчеству особа была старейшей сотрудницей компании, известная своими строгими нравами.

– Как видишь, пап, бывают и другие. Ладно, мне пора. Вечером встречаюсь с Таей, так что к ужину не жди.

Ярослав ушел в свою комнату собираться на работу. Невзирая ни на какие развлечения, дело на месте не стояло. В любую погоду и в любом состоянии Кистенёвы всегда держали руку на пульсе своего бизнеса, и это качество позволяло им оставаться на плаву даже в периоды жестких кризисов. Петр знал, что может полностью доверять сыну в деловых отношениях, поэтому никакие его мальчишники, походы по ночным клубам и прочее времяпрепровождение ради расслабления не порицались и не ограничивались. Вчерашний вечер остался вчера, друзья были развезены по домам, последствия вечеринки – ликвидированы.