Истории города С

Будучи Владыкой Вятской епархии, архиепископ Аполлос обращал пристальное внимание на слободской мужской монастырь. По его заказу польский художник Эльвиро Андриолли приехал в Слободской и написал на дереве 53 иконы для обновления иконостаса Крестовоздвиженской церкви монастыря. К сожалению, после закрытия монастыря в советское время эти иконы были утрачены, и где они находятся, никто не знает. Единственная ныне сохранившаяся в городе Слободском работа Э. Андриолли «Богоматерь с Младенцем» была привезена в город Владыкой Аполлосом. Долгое время ее называли картиной, на самом деле она была одной из любимых иконописных работ Владыки и, предположительно, находилась в его домовой церкви. Так назывался Троицкий храм, который он основал на территории Крествоздвиженского мужского монастыря, заложив под храмом некрополь с двумя склепами – для себя и своей матушки. Иначе как любовью и особым отношением к городу Слободскому не объяснить тот факт, что в 1877 году он похоронил в одном из склепов свою мать. А 7 июня 1885 года, выйдя в 73-летнем возрасте за штат, сразу же удалился в слободской монастырь, где жил в молитвенном уединении 27 ноября 1885 года он скончался и был похоронен в другом склепе напротив матери.

В 1999 году Троицкий храм бывшего Крестовоздвиженского монастыря был переименован и освящен в честь иконы Божией Матери «В скорбех и печалех Утешение». Настоятель храма протоиерей Сергий Пентин рассказывал: «По-видимому, принцип устройства некрополя в Троицкой церкви был взят Владыкой Аполлосом по аналогии с пещерными захоронениями Киево-Печерской Лавры. Здесь так же, как в Лавре, под храм ведет лестница, и мощи располагались по правой и левой стороне некрополя. Только в Лавре множество захоронений, а тут лишь два. По православной традиции тела усопших были похоронены в гробах, затем помещены в кирпичные ниши и красным кирпичом же заложены сверху в несколько слоев. Владыка был похоронен в духовном облачении, с крестом и Евангелием. Железная часть этого Евангелия сейчас хранится в храме как святыня».

7 сентября 1997 года мощи угодников Божиих были перенесены из храма, приспособленного в советское время под нужды профессионального училища, на старое городское кладбище и похоронены с южной стороны кладбищенской Троицкой церкви.

Склепы после изъятия останков остались неразрушенными. Когда церковь в 1999 году вновь открылась для верующих, Митрополит Вятский и Слободской Хрисанф благословил восстановить опустевший некрополь. Были проведены работы по укреплению его стен и потолка, декоративные работы по устроению святого места. Сейчас туда можно спуститься и помолиться. Великим постом там служатся литии по усопшим, по Владыке Аполлосу и его матушке Марии. И клир, и прихожане считают их духовными покровителями храма.

Загадка дома со львами

В городе Слободском особое внимание обращает на себя архитектура дореволюционных купеческих домов на главной улице Советской (бывшей Глазовской, затем Анфилатовской). Один из них внесен в список памятников градостроительства и архитектуры федерального значения как «Усадьба купца Плюснина с воротами и оградой по ул. Советской, 80». Построенный в начале ХIХ века, до революции особняк сменил нескольких владельцев – от купцов Герасимовых он переходил к семье купца Александра Алексеевича Прозорова, затем к Ивану Ивановичу Распопову, далее к Петру Алексеевичу Плюснину.

Два века назад этот красивый особняк считался одним из самых благоустроенных домов в городе Слободском, однако с завидным постоянством менял своих хозяев. Сохранилось несколько любопытных историй, связанных с его прошлым.

Прежде всего, в 1824 году именно здесь останавливался путешествующий по Вятской губернии император Александр I. Тогда дом принадлежал представителям выдающейся династии слободских купцов Герасимовых. Почетный гражданин города Слободского, первой гильдии купец Захар Давидович Герасимов имел на левой стороне Глазовской улицы два каменных двухэтажных дома с каменными флигелями и деревянными службами под №80 – один купленный, а другой построенный им на собственный капитал. И жил он в этих домах со своими многочисленными домочадцами, торгуя солью и другими законопозволенными товарами. В 1820-1823 и 1826-1829 годах был городским бургомистром, его сын Владимир в 1835-1838 годах служил городским главой.

Внезапно в середине ХIХ века Герасимовы выставили этот роскошный и удобный для проживания дом со львами в центре города на продажу. Было непонятно, почему? Представитель семейства следующих владельцев дома Александр Александрович Прозоров, известный на Вятке адвокат и театральный общественный деятель, оставил в своих мемуарах воспоминания: «Дом был куплен в обстановке крайне массивной, резной. В зале и гостиной с потолка спускались бронзовые люстры. Невольно удивляешься, как мог прежний владелец дома Николай Захарович Герасимов продать такой благоустроенный дом и сам остался жительствовать в Слободском? На подобные вопросы он отвечал: «Мне в нем млится». Слово это прислугой передавалось из уст в уста, и она была настолько суеверной и трусливой, что вечером по коридору горничные ходили, держась одна за другую.

Находились и данные к такому поверью. В верхнем этаже находился внутренний в каменной стене шкаф, расположенный под лестницей, ведущей на подволоку. Шкаф был со сводом, спадающим от дверей почти до пола, в чем усматривали ранее зарытый подземный ход. В среднем этаже никаких следов лестницы не наблюдалось. На высоком подполье подвала, выходящем на двор, находилась железная дверь, а за ней каменная лестница среди каменных стен, упирающаяся в свод как основу среднего этажа. Под дверью был бассейн с водой в 9 аршин длины и 1 аршин ширины и глубины. Говорили, что на месте бассейна раньше был подземный выход за наружные стены дома. Но никому не удавалось проверить. Кто был строитель этого дома, и какое значение имела эта возбуждающая фантазию лестница? Проверять не проверяли, но друг друга пугали».

А далее А.А. Прозоров описывает пугающую историю. Сам он хотел стать юристом и уехал на учебу в Казань. А отец его, потомственный почетный и степенный гражданин города Слободского, некогда богатый предприниматель, торговавший хлебом, начал беднеть. И стал выпивать, как это часто бывало с разорившимися купцами. Однажды Прозоров-младший приехал домой и застал отца в крайне смущенном состоянии. Тот пожаловался, что вода из колодца стала плохо доставаться и хуже качеством.

Сын взял багор и наткнулся в колодце на человеческую руку. В результате, из колодца извлекли труп. Как выяснилось, он пролежал там целую неделю – этот человек гигантского роста был убит на ул. Глазовской, а потом преступники специально перекинули тело через ограду закрытого дома и бросили в колодец Прозоровых.

После этого происшествия отец сильно расстроился, впал в депрессию, предпринял попытку к самоубийству. Сын буквально достал его из петли. В скором времени попытка повторилась, раздался взрыв, а когда Прозоров-младший вбежал в комнату к отцу, то увидел его лежащим с размозженной головой. Самое интересное, когда послали за доктором, то оказалось, что тот тоже впал в депрессию и отравился. Вот такая череда таинственных смертей преследовала историю этого дома, и считалось, что у него нехорошая аура. Здание вновь пришлось продать.

Остается только догадываться, как в нем жилось следующим владельцам. Но по сей день дом знаменит тем, что на пилонах его ворот с северной и южной стороны сохранились четыре застывших в камне льва. Сегодня они – слободской феномен. Имеются сведения, что львы, большей частью, в губернии были характерны только для города Вятки (ныне Киров). Апполинарий Васнецов в 1912 году писал, что львы лежали на воротах только очень богатых домовладельцев. Львы имелись на фасаде дома Прозоровых на ул. Московской в городе Вятке. Фигуры этих животных украшали фасад здания на Английской набережной в Санкт-Петербурге, где жил Яков Алексеевич Прозоров, что символично, ведь он вел торговлю с Великобританией.

В наше время львы утратили символику престижности, а более имеют окраску таинственности и провинциальной наивности. Тем более, что слободские львы очень отличаются даже от вятских. Обратите внимание, что морды у наших львов больше похожи на человеческие лица. Их уши находятся на уровне глаз, как у людей. А на гладко зачесанных назад гривах сделаны проборы, будто животные в парикмахерскую сходили. Каменные львы стали частью и украшением не только самого дома с таинственной историей, но и главной улицы, и всего города Слободского в целом.

Красные казармы

Слобожане старших поколений помнят то время, когда на улице Грина города Слободского еще не было многоэтажек микрорайона меховщиков, а расположенную тут воинскую часть горожане по старой памяти называли Красными казармами. Они издавна были связаны с защитой Отечества и военными людьми.

Строительство Красных казарм в городе началось 13 июля 1855 года «числом пять, на фундаментах, за счет прибылей Анфилатовского банка». Еще со времен императрицы Екатерины II (царствовала в 1762-1796 годах) на этом месте находилась Солдатская слобода, где проживала инвалидная команда отслуживших в царской армии солдат и офицеров. Вышедшим в запас служивым была предоставлена возможность дожить свой век на полном государственном обеспечении. В Солдатской слободе даже была устроена воинская больница.

Перед обитателями Красных казарм была поставлена задача – поддерживать в городе порядок. По сути, первоначально они выполняли функции околоточных, должности которых появились позднее, после введения Екатериной в 1785 году Положения о городах. Об этом говорит и само слово «казармы» – первоначально оно трактовалось как «жилые воинские помещения постоянного типа, приспособленные для оборонительных целей».

В старину Солдатская слобода была южной окраиной города Слободского и граничила с насыпью – «гласисом», защищавшим его от недругов. Мимо нее шла дорога, по которой въезжали в город. Со времени строительства Красных казарм в 1855 году улица обрела свое первое название Гласисная.

Сохранились свидетельства, что 15 октября 1855 года в городе была создана комиссия по набору слободской дружины под номером 289 для военных действий в Крымской войне. От каждой тысячи годных мужчин призывалось 46 человек. 7 ноября 1855 года смотр ее готовности провел генерал П.П. Ланской. Дружину готовил полковник А.П. Чечель, генерал его похвалил за отличное обучение призывников фронтовой службе. В январе 1856 года при торжественных проводах дружина вышла в поход, а 14 мая вследствие заключения мира возвратилась в Слободской. Ратникам выданы увольнительные свидетельства и награды по 5 рублей каждому.

В связи с участием России в Крымской войне понадобилось дополнительное сооружение казарм, поскольку и ополчение собиралось, и военных нужно было размещать. В связи с набором дружины в городе произошло событие, которое оставило след в истории. Вместе со своим мужем, генералом Петром Петровичем Ланским, Слободской посетила вдова поэта Александра Сергеевича Пушкина Наталья Николаевна Ланская, молва о которой шла по всей России. Чета Ланских останавливалась в доме слободского купца П.П. Гусева.

Откуда нам известно о строительстве Красных казарм? Самый подробный источник – это записки протоиерея Ивана Куртиева, который вел нечто вреде дневника и записывал туда некоторые важные, на его взгляд, городские события. Он подробно описал, как слобожане радушно принимали Ланских, в том числе и причину их приезда. Сейчас эти записки хранятся в Государственном архиве Кировской области.

Есть версия, почему казармы стали называться Красными. Дело в том, что они были деревянными, и их красили, чтобы дольше сохранялась тесовая обшивка. Постройки и забор были окрашены в красный цвет.

Позднее, в Первую мировую войну, в Красных казармах формировались отряды добровольцев, и отсюда шла отправка на фронт. В фондах краеведческого музея сохранилась фотография, где запечатлены проводы солдат. Судя по этому фото, одно из тех старинных зданий на ул. Красноармейской, 141 сохранилось до наших дней. Хотя официально оно не имеет статуса памятника истории, но, несомненно, является раритетом для нашего города. Тем более, что все остальные деревянные постройки были снесены, и вместо них в 1983 году построены каменные корпуса воинской части 33993. Сегодня старинное здание, оставшееся от Красных казарм, принадлежит Министерству обороны и сдается в аренду под магазин.

О современной судьбе этого исторического места рассказал экс-командир в/ч 33993 А.И. Демин, служивший в городе Слободском с 1999 по 2007 год: «Воинская часть 33993 была сформирована 16 февраля 1961 года в п. Арамиль Свердловской области. В марте 1964 года она была передислоцирована в город Слободской и действовала до ноября 2009 года. Затем была реформирована, и в Слободском появилась 384-я военная база.

Когда я руководил частью, она насчитывала 37 профессиональных военных, а вместе с солдатами численность военнослужащих доходила до 50 человек. На месте старых Красных казарм (по правой стороне ул. Грина при выезде из города) находились штаб части, пункт технического обслуживания, котельная, жили солдаты. А с левой стороны, через дорогу, располагались хранилища имущества, ГСМ, продовольствия, техника и т.д. За технической зоной была еще одна автомобильная часть, которой командовал В.Л. Дрозд. Сегодня, несмотря на сокращение штатной численности, база по-прежнему задействована на выполнение задач Российских Вооруженных Сил».

Шли в Слободской пароходы

27 июня (по ст. стилю) 1862 года в Слободской пришел первый пароход. Это случилось на 7 лет позже, чем в губернском городе Вятке. В середине ХIХ века пароходы слыли чудом техники, поэтому неудивительно, что впервые увидевший его слободской купец И.И. Громозов (1803-1877) написал в своем дневнике по этому поводу восторженные строки. Благодаря этому мы знаем точную дату прихода первого парохода в наш город.

«Кричат: пароход, пароход, – писал И.И. Громозов. – И кричат: скорее. Нога легка, берега усыпаны гуляющими красавицами и сопровождающими их кавалерами». После этой записи Иван Иванович набросал в уголке страницы увиденный им пароход, который назывался «Орлов». Он принадлежал компании, организованной вятскими купцами А.С. Куклиным, В.А. Столбовым, И.С. Чудиновских.

Спустя 13 лет, 13 августа 1874 года, была открыта пассажирская пароходная линия от города Вятки до города Слободского. Путеводители отмечали, что она стоит особняком, вне главной линии Вятского пароходства. Но Слободской имел важное значение в жизни губернии, и специально для его жителей был открыт водный маршрут. Курсировал по нему небольшой пароход «Ласточка», только что построенный на заводе Шипова в Костромской губернии по заказу вятского купца Силина и его компании. В путеводителе Товарищества Вятско-Волжского пароходства, изданном в Вятке в 1910 году, говорится: «Посетить этот город можно из Вятки, сев на маленький пароход, ежедневно туда отправляющийся в 8 часов вечера. Следует заметить, что пароходное сообщение между Вяткой и Слободским непостоянное и поддерживается только во время достаточного подъема воды. Вверх пароход идет до Слободского 8 часов, обратно 5 часов. Отвал из Слободского в 8 часов утра».

Стоит отметить, что очередной путеводитель печатался в 1914 году в слободской типографии С.И. Мясникова. В нем указано, что монополизировавшим местное судоходство Товариществом Вятско-Волжского пароходства вновь открыта линия между городом Слободским и селом Мулино (160 верст). Рейсы осуществлялись два раза (изредка три) в неделю до спада воды по особым объявлениям. И в дальнейшем, вплоть до середины 1950-х годов, мимо Слободского до Мулино ходили мелкосидящие пароходы («Герцен», «Лоцман Гвоздев»), иногда с пассажирскими баркасами на буксире.

Река Вятка, судоходная от города Слободского до впадения в реку Каму по южной границе губернии, в ХIХ веке представляла важнейший дешевый торговый путь. В документе, датируемом 1862 годом, читаем: «Пристаней в г. Слободском по реке Вятке, а также и складочных амбаров не имеется, потому что отсюда значительного сплава товаров не производится. Однако же здесь нагружаются в разлив воды три парусных судна – одно братьев Бакулевых, в которое грузится медных колоколов до 2500 пудов, и два – промышленника Платунова, в них нагружается товар разнородный до 5 тысяч пудов, принадлежащий разным торговцам. Суда эти отправляются на Нижегородскую ярмарку. Эти же самые суда из ярмарки возвращаются обратно с кладью в раннюю осень».

В первые годы ХХ столетия пристань в Слободском все-таки появилась. Тогда Товарищество Вятско-Волжского пароходства выделило деревянный дебаркадер со штатом служащих и выполнило работы по установке ряжевой деревянной причальной стенки вблизи устья речки Спировки на Демьянке. Известно, что в 1902 году на пристани служили 3 человека: агент (начальник) М.С. Еманин (в 1915 году его сменил И.Я. Лебедев), кассир И.В. Торопов, приказчик М.И. Гордеев.

В отчетах губернатора города Вятки в 1901, 1912 и 1915 годах слободская пристань названа в числе важнейших пунктов грузовых отправлений в верхнем течении реки Вятки. Например, в 1901 году в навигацию с нее отправлено 766,9 тыс. пудов грузов, их основные виды – лес, вино, пиво, куделя, лен. А в 1909 году – 246,1 тыс. пудов железа и железных изделий, кожевенного товара, лесных материалов, овса, ржи и ржаной муки, шерсти, спирта, спичек, вина и пива. Спустя 35 лет, в военном 1944 году, со слободской пристани отправлено 825 тонн, а в город прибыло 24725 тонн грузов, в основном, леса, металлолома, хлеба, соли, плодоовощей.

В начале 30 годов ХХ века предполагался перенос пристани на другое, более удобное место, но его так и не нашли. В 1949 году пристань «Слободской» утратила самостоятельность, став подразделением пристани «Киров». В 1993 году пристань в Слободском ликвидирована, но по сей день известна слобожанам, поскольку в весенние майские дни от этого места отправляется прогулочный пароход.

Нужно отметить, что слобожане не только перевозили по Вятке грузы и пассажиров, но и сами строили речные судна. К примеру, у И.П. Сапожникова до 1917 года делали струги, большие и малые барки и пускались на них в плаванье вплоть до Астрахани. На месте больших анфилатовских салотопен каждую зиму оборудовали судоверфь, где из пиленого леса закладывалась барка-«сорокоуша». Весной под барку подходила вода, и уже нагруженное судно оказывалось на плаву. Грузили на барку разную деревянную мелочь: кадки, ушаты, бочонки, ведра, вплоть до черенков к мотыгам – и отправлялись на ярмарку. На вырученные деньги Сапожников закупал рыбы и пароходом возвращался домой.

В наше время логистические функции реки Вятки утратили силу, и увидеть на ней весной хотя бы прогулочный пароход в черте города слобожане почитают за счастье, как было и полтора века назад. Но все эти годы она приносила пользу людям, кто знает, может быть, когда-то все вернется на круги своя.

Новая версия старых штиблет

Уже в ХVII веке в городе Слободском и его окрестностях было развито кожевенное производство: от нулевого цикла до полной выделки кож и пошива обуви, в том числе женских выходных сапожек. Оно существовало повсеместно и носило домашний кустарный характер. Подтверждением тому служат названия слободских деревень Верхние и Нижние Кропачи (в русском языке «кропач» – это человек, который шьет обувь). Заметьте, в том числе и женскую обувь, а это мастерство высшего уровня.

В «Книге писма и меры» И.Б. Доможирова читаем, что в 1629 году «всего в Слободском на посаде живущих тяглых 100 дворов, 17 дворов бобыльских». Слободской краевед С.А. Пленкин подсчитал: «Учитывая патриархальный образ жизни, когда старшее, среднее и младшее поколения жили вместе, выходит, что примерная численность жителей города составляла 800-1000 человек. Не так уж и много по современным меркам. Но вот что интересно: на это количество жителей заготавливалось 2317 копен сена. По данным историка Г.М. Абрамовича, мерная копна накашивалась с 0,1 десятины (современные 10 соток) и весила 15 пудов. Значит, слобожане заготавливали за сезон 34755 пудов сена. А по нормам, например, Иосифо-Волоколамского монастыря, в ХVI веке на одну лошадь полагалось 5 мерных копен сена в год, на одну корову и быка – по одной копне на 12 недель с добавлением яровой соломы.

Таким образом, заготовленным слобожанами сеном можно было прокормить 331 лошадь и 331 корову. Неплохо для 117 дворов, если учесть, что торговать сеном было невыгодно: возить далеко влетало в копеечку, а проезжающие мимо по тракту обозы много не брали – лошадей в пути кормили энергоемким овсом. Выходит, сено накашивалось для себя, для прокорма слободского рогатого скота и лошадей, для получения от них не только молока и мяса, но и главного конечного продукта – кожи.

В таможенных книгах Русского Севера имеются сведения, что в ХVII веке слобожане вывозили на продажу узды ременные, хомуты кожаные, ремни, рукавицы сыромятные, телятину сыромятную, кожи красные и белые, то бишь выделанные, кожи яловичные, овчины, кожи дубленые и мятинные, а также готовый товар – сапоги женские белые выходные и пришвы повседневные.

Пошив женской обуви в городе Слободском был вызван тем, что рынок Северного Поморья был насыщен мужскими и детскими сапогами, привозимыми из Вологды и Ярославля. Обойдя конкурентов, предприимчивые слобожане нашли свою нишу – занялись изготовлением модельной обуви. Слободской товар отвечал изысканным требованиям модниц, кожа у сапожек была хорошая, мягкая, вымоченная на природных ключах. Себя слобожане тоже не обделяли. Вглядитесь в старинные фотографии: сапоги на мужчинах блестят, как зеркало, а женские бареточки элегантно смотрятся на дамских ножках».

Секреты ручной выделки кож и пошива обуви в течение веков передавались из поколения в поколение и исчезли лишь в годы НЭПа. Но еще в 70-е годы прошлого столетия в Слободском жили мастеровые, которые имели за плечами школу старых сапожников и вручную с помощью гвоздиков и дратвы ремонтировали штиблеты так, что они становились лучше новых.

Из фондов Слободского музейно-выставочного центра.

Ярмарки и базары в Слободском

На заседании городской думы от 12 марта 1901 года шла речь о внутреннем распорядке на ярмарках, рынках и базарах в городе Слободском. В материалах заседания подробно расписано, в каких городских местах можно торговать теми или иными товарами. Для этих целей всем лицам как городского, так и сельского состояния в базарные и не базарные дни, а также во время ярмарок дозволялось занимать места на городских площадях, которые определила дума.

К примеру, на Главной (Красной, ныне Соборной) площади торговали сеном с возов (по обе стороны проезда от съезда на реку Вятку до Глазовской улицы (с 1919 года – ул. Советская), рыбою свежею местного лова, печеным хлебом, сушкою, пряниками, квасом, яблоками, орехами, овощами, зеленью. Молочными продуктами торговали на устроенном для этой цели против нового Гостиничного ряда каменном мосту, так называемом молочном ряду. Здесь также можно было приобрести готовое платье, валяную и кожаную обувь, картузы, шубные, шапочные, мануфактурные, игольно-галантерейные, шорные товары, холсты, сети, косы, постное масло.

На Хлебной площади (ныне городской рынок) продавали летние и зимние экипажи, мебель, щепеную (т.е. деревянную) посуду, а на примыкающей к ней Хлебной улице (с 1920 года ул. Горького) – дрова, лес и тес, мочальные, деревянные и железные кустарные изделия.

На Кузнечной площади (ныне район стадиона «Труд») и прилегающей к ней улице Кузнечной торговали рогатым скотом, лошадьми, углем, а у кладбищенской ограды – сырейными товарами.

Была в городе также Сенная площадь (площадка у оврага речки Козульки, так называемый Косаревский лог), где торговали всякими прочими сельскохозяйственными произведениями. На Никольской улице можно было купить алебастр. Торговля осуществлялась на бесплатных и платных местах, которые продавцы занимали по взносу в городскую казну. Местонахождение торговых мест расписано так подробно, что, взяв в руки 120-летний протокол заседания думы, можно пройтись по улицам современного Слободского и воочию определить, где они были.

В старину ярмарочная и рыночная торговля в городе Слободском шла очень бойко. Все торговые места не вмещались на одну только Главную площадь и были рассредоточены практически по центральным улицам города. Хотя, конечно, основным местом торга были Главная площадь и примыкавшая к ней с южной стороны Никольская.