Эпоха перемен. Современная проза

Эпоха перемен

Современная проза

Ольга Дёмина

© Ольга Дёмина, 2022

ISBN 978-5-0056-8307-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эпоха перемен

Роман о перестроечных временах

Аксиомы одной эпохи – нерешенные задачи

следующей.

Р. Х. Тони, английский историк

Нет, видно, есть в божьем мире уголки,

где все времена – переходные.

М. Е. Салтыков Щедрин, русский писатель

Глава 1.Сын запорожских степей

– Эй, старик, что ты поставил свой старый ржавый «Запорожец» на дороге?!! Не даешь мне проехать! Я вот тебе сейчас шины пробью!

Здоровенный детина, из тех, кого окрестили в народе нуворишем (новым украинцем), вылез из своего «Мерседеса» и как ураган налетел на Тимофея Пасечника. И откуда этому молодому человеку, воспитанному на долларах, знать, что перед ним стоял ветеран труда, много лет проработавший фармацевтом в аптеке, а теперь травник и краевед. Тимофей Юрьевич Пасечник был любителем старины, он изучал историю своего края. Он был старожилом города Никитино. О нем писали в городских газетах, и даже один раз была опубликована большая статья в известной киевской газете. Пасечник страшно гордился этой статьей. В ней журналист под бойким псевдонимом Максим Дерзкий с восхищением и, можно сказать, с неким подобострастием, описал трудовой путь Тимофея Юрьевича, приводя его биографию в качестве примера для молодых поколений. Вышедшая в киевской газете статья имела большой резонанс в Никитино, а Тимофей Пасечник стал очень популярной личностью в своем родном городе.

И вот теперь ему пришлось столкнуться с самым заурядным хамством и невоспитанностью одного из представителей молодого поколения, который ни во что не хотел ставить заслуженного человека, мало того, человека уже в летах. На лицо был явный конфликт поколений. Нельзя сказать, что это был типичный случай, но все чаще старикам приходилось в жизни сталкиваться с хамством и некой озлобленностью молодых людей, которые торопились жить, презирая условности и годами устоявшиеся нормы морали и поведения, не торопясь при этом оказывать знаки уважения старшему поколению. Да и что там говорить, мир переменился. Трудно во всем обвинять молодежь, когда рушилась страна и привычный уклад жизни. Страну лихорадило и штормило как в девятибалльный шторм. После нескольких лет перестройки, когда простым обывателям средства массовой информации усиленно пудрили мозги мудреными словами, типа «перестройка», «ускорение», «гласность», «интенсификация», Советский Союз распался.

Украина, отделившись от Союза, спешно приступила к построению нового государства. Всем, как и прежде, в советские времена, обещали скорый приход светлого будущего. Но оно, это светлое будущее, упрямо не наступало, испытывая терпение обывателей. Многие украинцы были разочарованы упадком экономики, финансовым кризисом, ростом цен, резким скачком тарифов на коммунальные услуги и снижением уровня жизни. Многим было обидно до слез, особенно пенсионерам, которые имели маленькую пенсию, а также рабочим и служащим, которые месяцами не получали заработную плату. Ясно было, что на улучшение жизни понадобятся годы, так как были разорваны экономические связи с бывшими советскими республиками. И в то же время, невзирая на экономические трудности, узкая прослойка населения – банкиры, бизнесмены и предприниматели, смогли быстро разбогатеть, превратившись в привилегированный класс. Уровень социального неравенства резко возрос. Это вызывало недовольство среди рядовых граждан.

Если бы спросили у Тимофея Пасечника, доволен ли он перестройкой и распадом Советского Союза, он, наверное, ответил бы отрицательно. Особенно в такие минуты, когда встречался с «новыми хозяевами жизни», такими, как, например, этот грубиян из «Мерседеса», который сейчас угрожал ему.

А ведь был и Тимофей Пасечник когда-то молодым и дюжим парнем, вполне мог потягаться силами с этим здоровенным детиной из «Мерседеса», если бы ему скинуть годков так тридцать. Вырос Тимофей в селе Веселом, затерявшимся в запорожских степях. Сызмальства помогал он отцу в поле. Вначале воду возил на полевой стан, потом был помощником комбайнера. А уж когда научился водить комбайн, то все каникулы работал в поле на комбайне, зарабатывал себе на штаны. Там же на колхозных полях научился водить машину. Но была у мальчишки мечта. В 1952 году подался он грызть науку в Днепропетровский мединститут. Факультет выбрал фармацевтический. Счастливым был для него Днепропетровск. Здесь он образование получил, здесь и судьбу свою встретил. Во дворе института на спиленном бревне сидели две подружки-зубрилки и готовились к вступительным экзаменам. Приглянулась Тимофею одна в элегантном платье и красных босоножках. И имя у нее было редкое – Альвина.

Пять лет они встречались в институтском дворе при переходе из корпуса в корпус, на вечерах, в столовой. Шутили, улыбались. А объяснились в своих чувствах только через пять лет. Вскорости Тимофей и Альвина поженились. С тех самых пор прошло уже 42 года, а они неразлучны до сей поры. «Вот так больше сорока лет вместе мы прожили с моей супругой Альвиной Сергеевной душа в душу», – любит говорить Тимофей Пасечник, когда собираются в их гостиной за большим семейным столом родственники и друзья. Альвина Сергеевна тоже любит вспоминать о том дне, когда впервые повстречала Тимофея, своего будущего супруга. Ее глаза всегда искрятся, когда говорит она о своем супруге. «Как подошел он ко мне, а у него копна русых вьющихся волос, у меня так сердце и затрепетало, – вспоминает Альвина Сергеевна, с любовью глядя на своего мужа. – Я сразу поняла, не случайная встреча…»

Тимофей и Альвина любили вспоминать прежние лета, свою счастливую молодость и студенческие годы. Им довелось много повидать на своем веку. По направлению из медицинского института они в составе группы из 20 человек поехали на преддипломную практику в Вильнюс. Литовцы сразу их встретили враждебно. Литовские студенты набросились на Тимофея и Альвину, да на остальных украинских студентов тоже, с упреками: «Вы, оккупанты». Никто не ожидал такого холодного приема, все были даже в некотором замешательстве.

– Почему вы так говорите, что мы вам сделали? – защищались украинские студенты от нападок. Литовцы держались обособленно, с некоторой долей превосходства, хотя, на Украине, как и во многих республиках Советского Союза, в те времена уже давно перестали делить людей по национальностям. Литовцы были недовольны Советским Союзом и высказывались по этому поводу.

От таких слов у украинских студентов вяли уши, им это было странно слышать. Странно и непонятно, настолько отличался менталитет литовских и украинских студентов. Это был 1957 год. Впрочем, вскорости отношения между литовскими и украинскими студентами наладились. Радушные хозяева угощали гостей, чем могли, времена тогда были полуголодные. Литовцы организовывали для украинских студентов экскурсии по городу, показывая местные достопримечательности, и вылазки на природу. Природа в этих местах чудная, отличается большим разнообразием, здесь есть и равнины, и холмы, и множество лесов и озер, встречается также болотистая местность. Тимофею с Альвиной очень понравился Вильнюс с его строгой готической архитектурой. Особенно понравился собор Святой Анны, памятник готической архитектуры, одна из самых известных достопримечательностей Вильнюса, расположенный в Старом городе. Красотой этого католического собора, построенного из красного кирпича, восхищался сам Наполеон, когда проходил с войсками через Литву в 1812 году. Император французов говорил тогда: «Если бы я мог, перенес собор на ладони в Париж». Когда Тимофей и Альвина посетили этот собор, они приняли решение пожениться. Когда практика закончилась, и украинским студентам надо было уезжать, расставались все со слезами на глазах, литовцы приглашали студентов из Украины приехать снова в следующем году. Эта поездка надолго запомнилась Тимофею Пасечнику.

Молодые отпраздновали свадьбу в Днепропетровске. После окончания медицинского института семейная пара Пасечников Тимофей и Альвина получила направление на работу в Восточный Казахстан. Ничем не примечателен был Усть-Каменогорск в те годы. Разве только находился недалеко от Китая. Да в аптеке, где Тимофей и Альвина устроились работать фармацевтами-рецептарами, заказывала лекарства жена Маленкова. Он в это время здесь находился в ссылке. Георгий Максимилианович Маленков был директором Усть-Каменогорской ГЭС – гидроэлектростанции на реке Иртыш.

Вот тут-то и начались страдания семейства Пасечников, которые они окрестили хождением за тридевять земель. Во-первых, Казахстан находился далеко от их родного края, на расстоянии тысячи километров от Украины. Дорога была длинная – 3 суток, и очень изнурительная. Добирались на перекладных, сначала ехали из Днепропетровска в Киев, потом пересели на поезд Киев-Астана, затем добирались на автобусе до самого Усть-Каменогорска. Но в молодости трудности быстро забываются. Молодые специалисты, приступив к работе в отдаленной от центра аптеке, были готовы к трудовым свершениям. Но впереди их ждали тяжелые трудовые будни и бытовые неурядицы.

Это сейчас Тимофей Юрьевич вспоминает все с юмором, а тогда им с женой было не до смеха. Началось все с того, что их обманули, не предоставили жилье, как обещали. Да соседство свинцово-цинкового комбината не особенно радовало. Этот комбинат был одновременно и гордостью, и бедой местных жителей, потому что все газы, которые «извергал» свинцово-цинковый комбинат, при определенном ветре стелились по земле и попадали в город. Усть-каменогорцы плотно закрывали окна и двери, но это мало помогало, вредные выбросы все равно приникали в дома. Одно радовало, что ветер в сторону города дул не часто.

В городе жили казахи, русские, немцы, была украинская диаспора. Украинская диаспора образовалась, во-первых, в эпоху столыпинских реформ, когда туда хлынула волна переселенцев, а, во-вторых, во времена освоения целины в 50-х годах ХХ века. В степи появились чисто украинские поселения – Новоселовка, Киевка, Черниговка, Гуляй-Поле, Семеновка. На казахстанских песенных фестивалях в исполнении русских и украинских исполнителей часто можно было услышать походную украинскую песню «Розпрягайте, хлопці, коней». Казалось, Тимофей и Альвина никуда и не уезжали. Они поселились в небольшой комнате, которую снимали у казаха Ильяса Оспанова. У Ильяса жена была родом с Украины, из Полтавской области. Ее звали Галиной. Галина и Альвина быстро подружились. Галина учила свою подругу готовить казахский борщ из кислой капусты.

Супруги Пасечники прожили в Казахстане всего один год, но навсегда сохранили хорошие воспоминания об этой стране. Тимофей Пасечник и Ильяс Оспанов сохранили дружбу на многие годы, большие расстояния не разделили их, одно время они часто переписывались, ну а потом с годами все реже стали писать друг другу, отправляя, в основном, поздравительные открытки с праздниками и днем рождения. Недавно друзья разговаривали по телефону.

– Здравствуй, Тимофей. Как поживаешь? – спросил Ильяс. – Как там у вас обстоят дела?

– Эх, Ильяс, когда-то мы были молодыми, и все было по-другому, – сказал Тимофей, тяжело вздыхая. – А сейчас другая пора… Ветер перемен все сносит на своем пути. Древняя китайская пословица гласит: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен». И ведь верно сказано…

– Что все так плохо?

– А чего хорошего? Для нас, таких стариков, как мы с тобой, Ильяс, точно ничего хорошего не жди. Фортуна переменчива. Когда-то мы жили дружно в большой стране, все у нас было: и работа, и достойные пенсии, и бесплатное образование и хорошая медицина… А сейчас, веришь, даже отопления нет, в квартирах холодрыга, начало декабря, на улице мороз стоит – 5 градусов, а отопление еще не дали. Дети мерзнут в детских садах, школах, в холодных квартирах старики надевают на себя, все что можно, чтобы согреться. Недавно в городской газете был снимок пенсионера. Он совсем старик, видно, ему и ходить уже трудно. Позвонил в редакцию, пожаловался, что у него в квартире холодные батареи, и очень холодно. Старик ходит дома в валенках и теплом кожухе. Представляешь, Ильяс, что за времена настали!

– А что власть… куда она смотрит?

– А, ну их! – сказал в сердцах Тимофей. – У них одни выборы и перевыборы на уме, больше их ничего не волнует. Заводы старые все на металлолом порезали. Заводы и фабрики закрываются, люди без работы сидят, а те, кто работают, зарплату не получают месяцами. Вот, скажи, Ильяс, как людям жить… без куска хлеба? Мы хоть пенсионеры, мы пенсию получаем, небольшую, правда… да и задерживают ее, но получаем, а молодым как жить? Кто им поможет? Веришь, во многих семьях старики помогают выживать своим детям в это трудное время. Вчера был в поликлинике. Врач рассказывала о своих проблемах в семье. Ее сына сократили, он работал на металлургическом заводе. У него от переживаний случился сердечный приступ, инфаркт, а парню недавно исполнилось всего 29 лет. Работы нет, у него семья – жена, ребенок, денег на хлеб нет, а еще надо заплатить за детский сад, оплатить коммунальные платежи, которые растут день ото дня, ну вот и не выдержало сердце – случился инфаркт. Теперь ему помогает мать из своей нищенской зарплаты, которую получает в поликлинике, работая там врачом. Вот такая грустная история. И таких я могу рассказать тебе тысячи.

– У нас тоже случаются задержки по выплате заработной платы рабочим. По нескольку месяцев так бывает, люди работают, а денег не получают, выдают на руки только небольшие авансы… А как на них прожить?! У всех, ведь, семьи…

– Обидно за страну становится. Представляешь, Ильяс, крупнейший металлургический завод в нашем городе, который строила вся страна, оказался убыточным. Во как! Некоторые цеха и вовсе закрылись. Рабочие не доедают, потому что зарплату им не платят месяцами. Да что там говорить, кругом разруха, как после войны… на улицах света нет. Бездомных бродяг развелось столько… а они норовят утащить все, что плохо лежит. Это понятно, им надо как-то жить, вот они и тащат все, что плохо лежит, воруют овощи с огородов горожан, залазят в дома, тащат, где можно и нет охраны, все металлоконструкции и сдают все в пункты приема металлолома. Их прозвали в народе металлистами. Так они разобрали уже почти половину чугунного забора, который был на центральной городской аллее… Но это полбеды, хуже когда они крадут канализационные металлические люки. По городу страшно ходить, особенно в вечернее время, можно упасть в открытый колодец. Было уже много случаев, когда люди падали в эти колодцы, многие травмировались, есть даже трагические случаи, когда люди погибали, упав на дно колодца. Недавно женщина с соседнего микрорайона возвращалась с работы со второй смены, уже подходя к дому, не увидела открытого колодца…

– И что?

– Упала в колодец, у нее был страшный испуг…

– Она выжила?

– Нет. Умерла от разрыва сердца. И это не единичный случай. В прошлом году ребенок свалился в канализационный колодец, в эту «волчью яму», тоже погиб… А ведь по городу еще есть сотни заброшенных погребов, они зияют черными дырами посреди дворов, где играют дети, ходят люди…

– Что же власть… куда она смотрит? Ведь это не порядок. Надо же колодцы закрывать, нельзя же оставлять их открытыми, – заметил Ильяс. – В советские времена уже бы наказали за это городских чиновников.

– Чиновники думают, как бы им только обогатиться, да в Европу смотаться на шопинг, да детей своих вывозят учиться за границу, чтобы те получили престижное образование за рубежом… наше, получается, образование им не подходит. А все советское ругают, а ведь ничего не строят… все построено в прежние времена – дома, дороги, мосты, электростанции, заводы, которые раньше строили всем миром, а сейчас они оказались в частных руках…

– У нас, Тимофей, тоже есть свои проблемы… – сказал Ильяс. – Куда сейчас от них деться, когда такие времена. – Как жена поживает?

– Альвина? У нее все хорошо.

– Вы все такие же дружные, как и раньше?

– Конечно, держимся друг за дружку, по-другому не выжить в наше суровое время.

– Приедете когда в гости, Тимофей? – спросил Ильяс.

– Даже не знаю, Ильяс, – помотал головой Тимофей, – не знаю… Билеты на поезд подорожали, дорога долгая… несколько суток трястись в холодном вагоне.

– Старый ты стал, Тимофей, вот тебя уже и дорога пугает.

– Ты знаешь, Ильяс, не столько старый, как… даже не знаю, как сказать… устал я от жизни что ли… вот именно от такой жизни, которая в последнее время. В начале девяностых многие хотели независимости, думали все, настанут райские времена, ан нет, дива не случилось. Впрочем, я тогда знал, что не все так просто, разрушить легче, чем построить. Выпало на нашу долю много трудностей, и еще предстоит пережить…

Тимофей Пасечник еще мог долго говорить по телефону со своим старым другом, но разве обо всем расскажешь, о чем ноет сердце по ночам и болит душа. Сон у стариков чуткий, ночи длинные бессонные, о многом думается, вспоминаются прожитые годы…

***

После Казахстана семья Пасечников поехала работать на Криворожье в город Терны. А там урановые руды. В 60-е годы ХХ столетия в небольшом городе проживало около 30 тысяч населения. Город Терны возник, как горняцкий посёлок Первомайского рудника. В 1958 году посёлку Терны был присвоен статус города. Въезд в город был по пропускам. Когда приезжали французские и японские делегации, у них дозиметры аж «стрекотали». Они даже ночевать в городе не оставались. А местным жителям ничего, даже не обращали уже внимания на повышенный фон радиации. Следует заметить, что жизнь в здешних краях была налажена неплохо, в 1955 году в поселке даже был построен свой дворец культуры, роскошное здание с красивой архитектурой, с портиком, крытой галереей с восемью колоннами, прилегающей к зданию, гордость небольшого рабочего поселка. В 1965 году в городе был открыт кинотеатр «Восход» высшего разряда с залом на 716 мест. Здесь была установлена широкоформатная установка. Ежедневно демонстрировалось шесть сеансов, проводились культмассовые мероприятия.

Тимофей и Альвина прожили в Тернах девять лет. Оба работали в аптеке по специальности. Жизнь, казалось, налаживалась. Начали обзаводиться хозяйством. Надо сказать, что платили не плохо, к основной заработной плате шла еще доплата за вредные условия труда, потому что в Тернах была неблагоприятная экологическая обстановка. Они там купили ковер, пылесос, стиральную машину, холодильник, даже приобрели автомобиль «Запорожец», который служит семье Пасечников до сих пор, впрочем, как и остальные вещи, потому что на пенсию не сильно разгонишься покупать новую бытовую технику.

В Тернах родились дети – сын Олег и дочь Марина. И все бы ничего, но со временем Тимофей стал плохо себя чувствовать, «ну, – думал он, – еще немного и хана мне… загнусь от этой экологии…» Но больше всего его волновало здоровье детей, заботясь о будущем своих детей, он принял решение уехать из Тернов.

Облюбовали Пасечники Чигирин – чудное место, места здешние красивые, много зелени, богатая история, и то сказать, бывшая столица гетманской Украины, родина самого Богдана Хмельницкого. Потянуло Тимофея и Альвину сюда на свежий воздух подальше от урановых руд. Кругом лес, речка Тясмин протекает через Чигирин – красота. А вода какая вкусная из артезианских колодцев! Жили бы они там всю жизнь… если бы не начали строить атомную станцию. Из-за этого семье снова пришлось уезжать. Помотало супругов Пасечников Тимофея и Альвину по белу свету, многое они повидали, многое пережили, есть теперь, что рассказать внукам и правнукам, есть чем поделиться с журналистами. Нынче Тимофей Юрьевич частый гость в редакции городской газеты.

В 70-х годах семья Пасечников поселилась в Никитино – в живописном уютном небольшом городке, расположенном на берегу Каховского водохранилища. Город утопал в зелени, по весне радовал жителей цветущими садами. Никитино прозвали в народе абрикосовым раем за обилие в городе плодовых деревьев, красиво цветущих по весне белым цветом. Про никитинские сады ходили в народе легенды, многие сюда переезжали жить из отдаленных уголков Советского Союза, облюбовав этот дивный край. «Переехали мы с семьей в Никитино, а тут плавни, зелень, чистый воздух, – вспоминал Пасечник те годы. – Прямо рай на земле! Но… тут тоже начали строить АЭС. Вначале горожане не сразу и поняли, что да как, строительство было засекреченным. А когда блоки выстроили, что уж понимать? Вот так мы опять влипли. Так и не удалось убежать от мирного атома, – смеется сын запорожский степей. – Теперь уже некуда бежать и не с чем. Да и возраст…»

В южно-украинском городе Никитино, действительно, было хорошо, красиво, комфортно. Плодородная земля, чудная природа. Когда-то здесь были плавни. Никитино входило в географическую область, так называемого, Великого Луга. Великий Луг – историческое название местности, огромных речных плавней, размещавшихся в XVI – XVIII веке ниже порогов на левом берегу Днепра между Днепром и его левым притоком Конкой, по которой в XVIII веке проходила граница с Крымским ханством. Вся эта местность принадлежала Запорожской Сечи. На Великом Лугу запорожские казаки пасли домашний скот, собирали дикий мед, выращивали урожай, а также охотились и ловили рыбу, а в случае грозившей опасности находили в здешних плавнях и зарослях укрытие. Поэтому Великий Луг был для казаков символом безопасности и воли. В песнях его называли батько.

Великий Луг со всех сторон был окружен бескрайней степью. Как Великий Луг территория была известна с начала І тысячелетия нашей эры. Это были земли скифов, первая столица их была расположена на берегу реки, имела название Конская или Конка. О тех временах напоминают скифские курганы, которые высятся среди украинских степей до наших дней и напоминают нам о бывших племенах степных кочевников, кочевавших по просторам необъятной степи.

Глава 2. Журналистские будни

О Великом Луге до сих пор слагают легенды, словно была это земля обетованная, и было здесь вдоволь всего: и рыбы, и птицы, и всякого зверья. В 1956 году почти вся территория Великого луга была затоплена искусственным Каховским морем. (Каховское водохранилище это основной источник водоснабжения Юга Украины.) Водой были затоплены тысячи гектаров плодородных черноземов. Было произведено частичное или полное переселение на новые места ряда населённых пунктов с населением в 37 тысяч человек. Под Каховское водохранилище отводилось 221,3 тысяч гектаров сельскохозяйственных угодий, лесного фонда; в зоне затопления оказалось более ста колхозов и совхозов, более 90 населённых пунктов, подтапливались десятки сёл. Часть города Никитино также оказалась в зоне подтопления. Жители нескольких улиц были переселены в другой район города. Не все восприняли это с одобрением, были и недовольные, которые возмущались тем, что им пришлось переехать с насиженных мест, оставить родные хаты, вишневые сады, могилы дедов-прадедов.

Среди недовольных была и семья Михаила Ивановича Бондаренко, сами они были из казацкого рода. Михаил Бондаренко по образованию был историк, преподавал историю детям в школе. Он любил свое работу, был увлечен своим делом, много лет он потратил на изучение истории родного края, по крупицам собирая разрозненные факты о старине, о жителях казацкого края, населявших эти места несколько столетий, о буреломных событиях ХХ века, и о новейшей истории города Никитино и близлежащих сел. Все ему было интересно, все его волновало, все, что было связано с историей родного края. Он потратил на это многие годы своей жизни. Вот уже старость на его пороге, болезни стали все чаще донимать, скоро, видно, помирать придется, а жаль, так хочется посмотреть, какая жизнь дальше будет. На дворе ХХI век, 2000-е годы. Он сам не думал, не гадал, что доживет до восьмидесяти двух лет. Но память еще крепкая, он многое помнит и делится своими воспоминаниями с земляками. Да и то сказать, нынче мода пошла на историю, всяк мнит себя историком, даже тот, у кого образования соответствующего нету. Впрочем, это даже не плохо, люди должны интересоваться историей своего края, в этом залог преемственности поколений.

Вот сейчас Михаил Иванович Бондаренко спешил в редакцию местной газеты «Никитинские новости». Под мышкой он держал старый потрепанный кожаный портфель. В нем лежали старые фотографии города Никитино и пожелтевшие листки бумаги, наброски и статьи об истории города. Он должен был встретиться с журналисткой Анной Малинкиной.

Анна Малинкина была известной журналисткой, ее многие знали в городе по ее острым полемичным статьям. Среди читателей у нее были как доброжелатели, так и недруги. За броскую фамилию Анну в журналистской среде называли Малинкиной-Калинкиной, впрочем, она не обижалась, потому что прозвище это было не обидным.