Конструктор миров: Новый виток. Том 6

Вакуумная трубка с потоком электронов

И чтобы исправить проблему с малыми реакциями, нужно лучше изучить процесс. Каким же образом увеличить число реакций? Ответ довольно логичный, лучше входят в реакцию более медленные частицы, чем быстрые. Интуитивно понятно. Но когда к ядру приближается протон, ведь он отталкивается от него, они же положительные частицы и сила растёт по мере приближения.

Но ведь на радиусе самого ядра уже действуют новые, ядерные силы и не нужно считаться с электрическими. А чтобы определить её величину достаточно воспользоваться самым элементарным законом Кулона. И если сказать, что энергия в 1,6*10—19 Джоуля, системы 1845 года, это одна единица, энергия, получаемая электроном, когда он проходит разность потенциалов в 1 вольт, что вычислено по массе и заряду электрона, которые легко определить таким же способом в электрическом и магнитном поле, то для этого случая, при таком радиусе и заряде протона в 1 элементарный заряд, а лития – 3, протону потребуется целых 1,613245 МэВ энергии.

То есть нужно достигнуть такого напряжения в 1 613 245,23 вольта. Кажется невероятным, но более того, второй вид излучения, только на электронах можно довольно просто получить, если в стеклянную колбу, предварительно вакуумированную вставить два электрических контакта и подать постоянный ток. При этом отрицательный нагревать нитью накала.

Этот отрицательный электрод станет источником и электроны из него устремятся в сторону положительного, конечно, невозможно достигнуть полного вакуума, где вовсе нет ничего, поэтому будет слабое свечение. Но если же установить несколько положительно заряженных электронов в ряд, причём кольцевых, особой формы, эти электроны будут ускорятся. Также можно сделать и другую конструкцию, но цель одна – увеличить напряжение до нескольких миллионов вольт.

С электронами процесс ясен, а чтобы это провернуть с протонами, достаточно вспомнить, что протоны – это ядра водорода, а их получить не так уж и трудно. Обычным электролизом получив эти частицы можно направлять и придавать им достаточную энергию, единственное остаётся решить проблему стабилизации такого напряжения, для чего вы нам и нужны, также и для изготовления пластин, которые должны быть в толщине в 10 раз тоньше белой бумаги, а после можно, спокойно поставляя тонкие литиевые пластины получать приличное количество электричества из генераторов! Притом таких реакций точно не мало.

Виконт торжественно заключил и посмотрел на присутствующих.

– Что вы скажите, сэр? – посмотрел на академика доктор Андервуд.

– А скажу вам, ваша милость, что ваша прошлая сказка была куда веселее, – с сарказмом заявил Рональд.

– Вы уверены в своём ответе, сэр? – ни на секунду не колеблясь спросил виконт.

– Абсолютно, – ответил академик.

– Ну что же, я сегодня заключил целых два пари – начинал изобретатель.

– Об этом я уже слышал, неужели… – продолжил мысль академик.

– Да, сэр, я думаю заключить третий, – решительно ответил господин Уна, – что скажите, граф?

– Полагаю, что я вновь вас в этом поддержу. Думаю, доктор Андервуд не будет против? – посмотрев на профессора сказал господин Мур.

– Конечно же нет, – быстро и со страхом на глазах ответил директор.

– Отлично. Итак, вы принимаете мой вызов, сэр Рональд?

– Гм… – он встал и прямо посмотрел в глаза молодому мужчине. – Что же, принимаю и буду с нетерпением ожидать от вас ответа.

– Вы его получите в эту среду, прошу прибыть на заключительное выступление. Я готов представить перед вами хотя бы первую версию этого устройства.

– Хорошо, виконт, – гордо заявил академик. – Я использую все свои связи чтобы привести для вас две дуговые лампы Александра Ильича Шпаковского, которые закажу у него лично, если ваш аппарат, кроме своего питания, сможет выдать дополнительно столько энергии, чтобы зажечь хотя бы две такие лампы перед всей публикой, мощностью всего в 1000 Ватт, можете считать себя победителем, а меня официально побеждённым! До свидания, господа.

– До свидания, сэр Рональд – попрощались присутствующие.

Когда же академик ушёл, доктор заявил:

– Но признаться, виконт, вы были слишком грубы и бестактны, говорить о какой-то теории с таким человеком, кроме того, даже я с вами не согласен.

Изобретатель хотел что-то сказать, но граф остановил его жестом.

– Не стоит так суетится, доктор Андервуд, ведь всё же надо помнить, что решает всё эксперимент. И кто знает, что захочет устроить природа, – тон графа был просто неподражаем, виконт незаметно улыбнулся. – По этой причине, просим вас дать нам разрешение на пользование вашей лаборатории, – начал граф. – И ещё, господин Андервуд, мы просим помочь как вас, так и остальных сотрудников института, помочь нам как в создании модели, так и в дальнейшем строительстве самой электростанции, ибо результат для меня очевиден, я думаю вы не будете опровергать моего мнения… Также попрошу всячески помогать нам в этом деле, являясь нашими сторонниками, разумеется, благодаря этому бюджет физической лаборатории будет пересмотрен, – граф вовсе не сомневался, что директор согласиться, когда дело касалось денег, у каждого человека глаза тут же наливались жизнью, это сколько дорог будет открыто, нельзя упускать такой шанс, вот и директор не упустил.

– Какая щедрость, ваше сиятельство, – господин Андервуд немного замялся. – Я с радостью помогу, почту за честь. Можете занимать любую лабораторию, вот вам ключи, можете сделать копии и оставить их мне завтра, – заявил доктор, ставя стол на ключи, которые взял граф.

– Мы будем вам благодарны, – кивнул граф, поднимаясь со стула вместе с виконтом. – Простите, что отняли время, всего доброго.

– Да, до свидания, господа, – директор поклонился гостям, и те исчезли за дверью.

Директор, услышав скрип двери, устало упал на стул назад, закрывая рукой лицо. Сквозь открытое окно доносились звуки стука копыт и колёс, иногда от ветра атласные шторы плавно, как волны, вздымались. И во всей этой атмосфере директор медленно и громко выдохнул.

Граф и виконт вышли из здания, быстрой походкой проходя по всей территории института к выходу. У высокого забора с острыми шпилями, стоял высокий и полноватый кучер, который открыл дверь кареты перед графом и виконтом. В карете были мягкие подушки и сидения, так что тряска во время поездки была незаметна. Двойка серых в яблоках коней натужно фыркали, их мышцы сквозь тонкую кожу заметно напрягались. Иногда был слышны голоса, свист ветра и хлёсткий звук поводьев. По каменным дорогам разъезжали такие же изящные кареты с крыльями у колёс цвета слоновой кости, они выделялись на фоне серости зданий. Низкие здания медленно перетекали в богатый на внешнее убранство квартал.

Дома сочетали пышное барокко, но не забывали и красивые орнаменты мозаикой. Белокаменные статуи, высокие и крепкие заборы, ухоженный газон и клумба, всё было высшего качества, от того таким обычным и безвкусным. Зачем нужна вся эта показная роскошь, если внутри ты не отличаешься ничем необычным, даже этот вычурный вкус похож на остальные.

В тихой карете всегда тянуло в сон, но господин Уна желал совсем не спокойно вздремнуть, пока улицы медленно тянутся друг за другом, а копыта отбивают чёткий ритм, юноша желал просто отдохнуть и понежиться в мягком кресле нового дома. Отголоски этого дня стучали набатом в голове, словно огромный колокол не прекращал звонить. Моменты из дня, как кинопленка, пролетели мимо глаз, какие люди одинаковые и совсем неприятные, что аж тошно.

Виконт сел поудобнее, смотря на ночной город, который под одеялом из звёзд и тёмной пустоты казался более привлекательным и загадочным.

– Вас что-то тревожит, дорогой друг, – заметил господин Мур, его взгляд внимательно прошёлся по напряжённой фигуре

– Боюсь, что так, – вздохнул виконт.

– Если вы волнуетесь по поводу… – начал было граф, но его перебили.

– Нет-нет, что вы, всё не так, – поспешил заверить товарища господин Уна. – Я прекрасно уверен в своих силах, не стоит сомневаться, но от этого же ничего не измениться по отношению ко мне, эти люди точно так же захотят использовать мои открытия и даже не послушают – досадно видеть, когда огонь медленно гаснет, но надежда сильнее страха и много раз спасало разбитых изнутри людей.

– Мы это увидим в среду, сейчас же нам нужно начать строить электростанцию он же «завод» и подготовиться к предстоящему собранию, – сказал граф, сверяясь с часами во внутреннем кармане.

Незаметно для них, карета остановилась, и лошади встряхнули гривами. Их камердинер открыл дверь, с улыбкой приветствуя своих господ. Он был не старым и не молодым, пышные усы закрывали тонкие губы, в голубых глазах ещё теплился огонь юности, а вся фигура его была крепкой и высокой. Одет он был в чёрный сюртук с такими же узорами на груди и рукавах.

– Добро пожаловать, ваше сиятельство, – заявил он, пропуская виконта и графа.

Перед ними открылся вид на прекрасный дом. Он поражал своими размерами и выглядел пышно и просто одновременно, совсем не так ярко и вычурно. Карета уже миновала ворота, и они оказались в пышном и красивом саду, полном различных переулок. Уже был вечер и красивые лампы со свечами освещали им путь. В саду можно было заметить различные кусты и некоторых слуг, которые орошали это великолепие. Иногда можно было встретить удобные деревянные скамейки.

Но вот показался и сам дом, который заставил застыть на месте, он был, невероятно красив и грандиозен. Присутствующие мирно подошли к нему. Прямо перед ними были две лестницы в две разные стороны, поднимающиеся вверх и ведущие на верхнюю веранду. А прямо перед ними была дверь в уютный небольшой зал. Если обойти правую или левую лестницу, то можно попасть на небольшую площадку со скамейками и с удобным освещением, а также дверью в правый или левый зал, соединённый с центральным. Каждый из них был выполнен в самом изящном стиле, где были установлены стулья вокруг деревянных столиков…

Глава шестая. Новый дом

– Что скажите, мой дорогой друг? – спросил граф, улыбнувшись и смотря на своего восторженного собеседника.

– Это великолепно, граф.

– Я думаю наш новый дом вас обрадует ещё и внутренне.

– Но, когда вы всё успели?

– Пока вы были заняты созданием «Митры», мы с господином Харуном купили этот дом, с помощью господина Годфри и Абдуллы Аль-Рахмана, разумеется. А теперь разрешите представить вас с нашим новым домом…

Виконт решил войти в центральный зал, вместе с графом. Юноша огляделся вокруг, это был просторный и красивый зал, созданный в светлых желтоватых оттенках. С правой стороны находился стол для игры в бильярд и для шахмат. Внутри красивых шкафов находились книги, а в центре прямо напротив входа находился большой и красивый белоснежный камин.

На стенах висели картины, а зал освещали красивые люстры. Пара дверей в противоположной входу зале вели прямо на кухню и в отдел для слуг, это была небольшая система со своими комнатами, спальнями и прочими. После этого осмотра они последовали налево, где они смогли заметить прямо связующие двери и винтовую лестницу рядом с входом, ведущий на второй этаж.

Новый зал оказался не менее красивым, но по своему тону он был похож на предыдущий, но предназначение у этой комнаты кардинально отличалась, поскольку это была нижняя лаборатория! Столы были установлены в строго установленной периодичности с самыми различными устройствами и оборудованием. Здесь уже были обмотки для электромагнитов, бруски металла, станки, установки, различные материалы и подробная картотека. Также здесь был удобный стол для записей и шкафы, полные различных технических инструкций, книг, папок и бумаг, расставленные строго в алфавитном порядке.

– Я решил, что небольшая физическая лаборатория вам не помешает, – произнёс граф, смотря на мужчину.

– Неужели это всё мне?

– Совершенно верно, вы ведь левша, поэтому как сам зал, так и всё остальное оборудовано персонально под ваш рост, привычки и то, что вы левша. Правый же зал – такая же лаборатория, но уже под меня, то есть для правши.

Среди большой стенки-шкафов почти до потолка, с раскладной и выдвижной стремянкой прямо из шкафа, выделялась странная дверца. Господин Мур заметил интерес товарища и сам подошёл поближе.

– Это ваша небольшая библиотека – заявил граф и открыв провёл учёного в небольшой читальный зал.

На полу был постлан чистейший ковёр, а вся комната вокруг состояла из полона с самой разнообразной литературой от художественной, до технической и биологической. Посередине стоял красивый диван с двумя креслами и небольшой аквариум. Только три окна позволяли наблюдать за чудесным садом, хотя в лаборатории таких окон было больше и они были шире, по дизайну они были схожи, выполненные с такой утончённостью и красотой.

Выходя в небольшом проходе между лабораторией и центральным залом, виконт заметил небольшую прихожую, так что в лабораторию можно было войти сразу с улицы, поскольку здесь была специальная дверь. Также здесь была ещё одна дополнительная дверь для малой кухни и для входа в отдел прислуги. Отдел прислуги был полностью отдельной системой из комнат, коридоров, где могли проживать все служащие этого дома, с лучшими удобствами для их сословия.

Когда же они завершили осмотр первого этажа, то граф решил проследовать снаружи, а не изнутри на второй этаж. Они вышли из правого крыла первого этажа, смежного с лабораторией графа и вышли на площадку на улице. Затем поднялись под одной из двух округлых лестниц на большую площадку перед парадным входом и пятью окнами до самого пола и округлым верхом.

В правую и в левую сторону от парадного входа была большая площадка, где можно было принимать гостей. Этот дом был просто создан именно для двух господ. Как только они вошли, то оказались в красивой и элегантной прихожей. Внутри убранство дома отличалось излишней детальностью. В стене находилось большое зеркало, под ним располагались мелкие шкафы с полками из тёмного дерева. Здесь располагалась ваза с красивой росписью и белоснежные горшки с маленькими кустарниками. У входа расстилался ковёр, на нём были едва видны отпечатки подошвы. Рядом стояла стойка для зонтиков и вешалка для гостей.

Новый дом графа Самуила Мура и виконта Амета Уна

Пройдя из просторной прихожей в главный зал, виконт просто оцепенел от этой красоты. Эти превосходные детали, выполненные в белых и мраморных тонах, заставляли раскрыть рот от изумления. Потолок этого зала уходил на второй этаж, а с мраморных перил лестницы и веранд свисали на цепи стеклянные горшки с прекрасными растениями. На стенах висели живописные картины в золотой рамке. Цвет стен был холодного белого оттенка, подчёркивающий чистоту.

Гостиная второго этажа была подходящим местом для гостей, но по своему виду была более изолированной комнатой, что было довольно удивительно. Прямо по центру находилась большая мраморная лестница, ведущая наверх. В двух частях одноэтажного, но высокого зала были установлены кресла и столики. Лишь две двери по обе стороны от лестницы могли разнообразить эту картину, хотя по своему виду всё смотрелось довольно богато. Эти две двери служили лишь для прислуги, а также соединяли отдельную служебную лестницу с второй кухней, скрытой за стенами. Здесь были живописные картины, а потолок был расписан самыми лучшими узорами вместе с люстрой, но складывалось впечатление, что это скорее комната приёма, нежели комната прибывания самих хозяев.

Также две лестницы из первого этажа по краям помещения, отделённые небольшими прихожими комнатами или округлостями, если так можно назвать, вели в этот зал. Как упоминалось, мраморная лестница вела на третий этаж в зале. Красная дорожка вела к разным дверям, также постланная и на этой лестнице. Если же подняться по белым мраморным ступенькам, то можно было подняться на третий и самый большой этаж – обитель владельцем дома.

Арка с белой окантовкой вела в гостиную. В середине стоял тёмный стол, к нему прилагались белые кресла, у широких окон стоял камин с подставкой для кочерги, на каменном камине стоял бюст и нефритовая шкатулка. Потолок был выполнен с искусной резьбой и рисунком в виде колеса, спицы были покрыты сусальным золотом, прямо в центре, раскрывались лепестки и тянулась люстра. Атласные шторы прикрывали ночной город. Сбоку от входа располагался шкаф и антресоль. Ковёр дополнял картину уюта. Две двери вели в разные комнаты. Одна, что скрыта за высокой пальмой, вела в общий читальный зал, а другая в общую библиотеку, хотя и обе комнаты сами по себе имели проход меж собой.

В общей библиотеке можно уединиться от всего внешнего мира. Чуть ближе к большому камину до двух чёрных дверей – большая белая мраморная лестница ведущая на веранду третьего этажа. Кроме этих двух чёрных дверей находились две большие двери по обе стороны залы и две дополнительные, почти по углам этой комнаты – эти двери также были предназначены для прислуги.

Но самым большим достоянием этой гостиной было огромное округлое окно, откуда падал солнечный свет и озарял всё помещение, часто даже затмевая искусственное освещение. Длинная веранда второго этажа проходила и через него так, что человеку, наблюдающему с него, казалось, будто он парит! Это было одно из самых лучших мест для любования этими красотами, которые открывались с этой высоты. Также снизу был выход на веранду – небольшой балкон, где были установлены в богатых вазах небольшие ёлки, дополняющие картину.

Если же подняться по лестнице наверх, то можно было выйти на окружающую вокруг этот зал веранду и ряд дверей. Два из них по краям вели на внешнюю площадку прямо над домом, где можно было отдохнуть под звёздным небом и наблюдать за космическими объектами. Два из них вели в небольшие астрономические кабинеты, наполненные всякой атрибутикой. На столах были расположены линзы, поставлена картотека, полки с различными инструментами и доска с мелом, которая, к слову, иногда могла присутствовать и в других помещениях. А различные модельки украшали рабочий стол из красного дерева.

Одна же из этих дверей на веранде вела в цилиндрическое помещение над залом, в котором был установлен настоящий большой телескоп, позволяющий проводить самые различные астрономические наблюдения. Сама комната была оборудована также дополнительными столами и самым быстрым проходом для получения нужной информации, соединяясь с общей библиотекой и соседними комнатами. Также здесь было большое панорамное окно и проход на ранее описанную площадку, откуда можно увидеть тыльную часть дома.

Сзади дом имел также дополнительные веранды и выходы, а также навес для большой площадки внизу, но фасадная часть выглядела куда красивее. Также именно там, на заднем дворе находилось их творение – легендарный самолёт «Митра». Вернувшись обратно из площадки через веранды в зал, они прошли в левую большую дверь, которая как оказалось вела на небольшую прихожую и, если обратить внимание прихожие на трёх этажах именно в этой точке находились ровно друг над другом. А далее было небольшое деление, если войти в левую крайнюю дверь, то можно было попасть в уборную, ванную и душевую комнаты. Только одна ванная комната и душевая находилась на втором этаже и туда можно было попасть только этим путём, а уборная и вторая ванная комната находились на третьем этаже.

Если же войти в среднюю дверь, то можно было войти при прямом прохождении в спальню, а если спуститься по лестнице, то в кабинет на втором этаже. Говоря о спальне, которая, к слову, была просто великолепно обставлена, важно сказать, что это была довольно просторная комната, на полу был постлан ковёр, из мебели здесь присутствовал красивый комод, трюмо с зеркалом и кресла с маленьким столиком, стены были украшены картинами, а обои были синего цвета, который приятно успокаивал. Здесь также были окна с красивой огранкой, и элегантными атласными шторами. Ближе к стене была установлена большая просторная кровать со своим сводом, шторами и удерживающими деревянными узорчатыми колонками.

Кабинет же представлял собой большое пространство, в котором умещались книжные полки, шкаф, а также очень крупный стол, кресло с высокой спинкой и два стула. Стены были окрашены в ярко-красный с основанием из мраморных плит, гипсом был вырезана львиная голова. Окна были выполнены как витражи и имели узкую, но высокую форму. На подоконнике цвели цветы и маленькие пальмы, подобно большим, стоящим рядом в большом горшке. А рядом был красивый аквариум, а далее большой диван с двумя креслами по краям.

Небольшая дверь отсюда, в стороне окон вела на просторную веранду, о которой ранее говорилось, а вторая потайная дверь в шкафу, сзади кресла, вела в биологическую лабораторию, где уже всё было обставлено в лучшем виде. Поскольку она была смежной с кухней и комнатой для слуг, именно здесь была дверь, через которую слуги могли попасть сюда, если говорить о втором этаже. На третьем этаже такая дверь была в личной библиотеке, в которую можно было попасть либо из спальни, либо подняться по лестнице из биологической лаборатории, либо пойти по большому кругу.

Из спальни, к слову, также можно было попасть и на небольшой балкон, чтобы полюбоваться садом и выйти на просторную большую площадку с левой стороны. Эта площадка была нижней и меньше, по сравнению с той, что была на третьем этаже сзади обсерватории, но тоже была довольно красивой. Сюда можно было ещё попасть, спустившись с той же площадки на третьем этаже, но с задней стороны дома, также здесь была дверь для слуг.

Под этой площадкой находилась столовая, чтобы в неё попасть, товарищи вновь вошли в спальню, где была небольшая потайная лестница вниз, которая вела прямо в просторную и обширную столовую. Столовая состояла из длинного стола с золотой окантовкой, к нему прилагались стулья с мягкой обивкой. Шкаф с прозрачными дверцами хранил фарфоровый большой чайный сервиз на 12 персон и посуду, красивые картины украшали глухие серые стены. Цветы в горшках оживляли общую атмосферу, а широкие окна днём пропускали свет. Ещё одна дверь вела на кухню, как было указано. Она выглядела чисто и аккуратно, имела всё необходимое для самых разных блюд. Сюда привозили только свежие продукты.

Сюда, то есть в столовую, можно было также попасть и через кабинет снизу, о чём свидетельствовала ещё одна дверь. Закономерно здесь также была дверь для слуги и специальная кухня. А также отсюда можно было выйти на большую площадку второго этажа, на которой товарищи были ещё в самом начале своего осмотра дома. Всё здесь было адаптировано под левшу, поэтому и находился на левом крыле дома, на правом же крыле всё было таким же, но наоборот, то есть всё было адаптировано уже под графа, под его параметры и характеристики.

Только они успели завершить осмотр и сменить уличную одежду в своих отделах на более свободную, домашнюю, как к ним вошёл камердинер и оповестил о времени ужина. Когда они спускались, то изобретатель на время отстал от графа, сказав, что прибудет скоро, но не было ясно почему остановился виконт. Он остался стоять на веранде третьего этажа, задумчиво смотря в даль.

Граф уже успел спуститься на веранду второго этажа и направиться в сторону столовой, а виконт продолжал стоять словно заворожённый. В его глазах читался сложный мыслительный процесс, о чём думал этот человек как внимательно направляя свои взгляды в одну определённую точку?

Прошло какое-то время, граф уже был в своей столовой и ожидал товарища. Стоило ему встать, чтобы пойти за ним, как появилась фигура молодого мужчины, которые извинившись за задержку сел рядом с графом и ответил на его расспросы, что задумал нечто очень даже интересное. Когда же господин Мур попросил рассказать подробнее, изобретатель лишь ответил, что расскажет он это после того, как они поговорят с инженером, которого вызвал граф.

Затем их тема разговора сменилась, и они сами не заметили, как уже поужинали и быстрым темпом прошли в большой зал на третьем этаже, который довольно полюбился им, если так можно выразиться, с первого взгляда. Так они активно продолжали свою интересную беседу, а часы уже показывали десять часов ночи, но как это обычно бывало, ни граф, ни виконт не хотели спать.

– Кстати, я вызвал инженера, через администратора месье Жана на завтра в час ночи, я полагаю это будет лучшее время для подобного разговора, смотря на нашу с вами оригинальность, – заметил граф.

– С этим я полностью буду согласен, а теперь, с вашего позволения, я отлучусь, чтобы немного поработать и жду вас в своей физической лаборатории ровно через полчаса, ибо столько мне нужно времени, чтобы подстроить всё под себя и начать работу, надеюсь вы согласны?

– Разумеется, ждите меня через полчаса, – ответил граф, после чего виконт удалился в свою новую лабораторию…