Кольцо для попаданки, или Дракон (не) желает жениться

Ника Крылатая

Кольцо для попаданки, или Дракон (не) желает жениться

Пролог

– Ты… Ты… Да драконище, вот ты кто! – Инга зло сверкала глазами. Она стояла, уперев руки в бока, совершенно не обращая внимания на пронизывающий ветер, налетевший холодным порывом.

– Какая поразительная наблюдательность, – хищно улыбнулся Эйнар. – Я просто восхищен, – произнес с ноткой издевки и даже скупо поаплодировал. – Милая, отошла бы ты от ограждения балкона подальше.

– Я тебе не милая! – глаза девушки, потемневшие до глубокого синего цвета, метали молнии. – Ящерица древняя! Не подходи ко мне!

– А если подойду? – плавный скользящий шаг в ее сторону. Глаза у него завораживающе-страшные: расплавленное золото, окантованное бирюзой. И жуткий змеиный зрачок.

– Я прыгну, – Инга схватилась за балконные перила. За ними зияла пустота. Замок правителей драконов был построен на одной из самых высоких горных вершин. Величественный и холодный, как и сам Повелитель.

В груди у Эйнара кольнуло, заставив на мгновение отвлечься. Опять. Личный лекарь ничего не обнаружил, но вот снова будто укол. И снова когда эта дура пытается причинить себе вред.

– И подойду, – дракон сделал рывок в ее сторону, – и дотрагиваться буду. Кто мне может запретить? – усмехнулся он, резко хватая Ингу и притягивая к себе, буквально впечатывая в каменную грудь. Наклонив голову, глубоко втянул ее запах. Девушка от страха дышала через раз. – Я тебе запрещщщаю покидать свои покои, – прошипел он.

– Сама не выйду, – дернувшись, Инга вывернулась из хватки. Или ей позволили это сделать? И опрометью бросилась в свою комнату. Пока она живая игрушка для маленькой драконицы, а если сам Повелитель захочет с ней поиграть? Действительно, кто ему запретит?

Глава 1

В зале, где проходили занятия танцами, звучала восточная музыка. Голос хореографа четко отдавал команды:

– Влево, вправо, шаг. И еще шаг. Больше! Больше амплитуда! И раз-два, и три-четыре. Больше страсти, девочки. И три-четыре. Прогнулись. Руки, руки плавнее! Раз-два, и три-четыре.

Группа собралась совершенно разношерстная: две подруги лет двадцати, сама Инга чуть старше их, еще несколько её ровесниц, остальные – дамы от сорока и больше. Ходили все для души, к тому же красиво и полезно. Звенели пояса из монеток и бусинок, взметались в воздух прозрачные лоскуты юбок. Группа из пятнадцати человек репетировала восточный танец под чувственную музыку. Кто-то попадал совершенно не в такт, у кого-то не было должной гибкости и изящества, но это никого не волновало. На сцену всё равно никто не собирался.

Инга пришла в эту студию чуть меньше года назад, и так ее обаяла хореограф Олеся, так захватила восточная музыка, что уйти уже не смогла. Сначала чувствовала себя жутким деревом: не гнулась спина, не успевала за музыкой, руками махала как заполошная вместо плавных движений. Надо отметить, что в начальной группе все были такие. Но Олеся постепенно ввела жесткую дисциплину, заставила гнуться как нужно, и всё пошло на лад.

И вот три раза в неделю она с удовольствием отплясывает перед зеркалом, звеня расшитым поясом. Костюм дошила не так давно. Работа кропотливая, требует много времени. Но результат того стоил.

Голубой лиф, искусно расшитый золотыми нитками, красиво облегал грудь. Шифоновая юбка состояла из лоскутов, трепетавших от малейшего движения, волной извивалась по ногам.

А сколько Инга потратила времени на вышивание пояса, даже вспомнить страшно. Затейливый узор был украшен яркими гранеными бусинами, которые разбивали свет ламп на множество бликов. Сотни поддельных монеток мелодично позвякивали. Девушка не поленилась, сплела браслеты на руки и один на ногу. Хорошо быть костюмером. Впечатление портили чешки, но босиком заставить себя танцевать она не могла. Кто их знает, насколько пол в студии чистый.

Для полноты образа не хватало яркого макияжа, когда глаза подведены черными стрелками, да распущенных волос, завитых в локоны. Вместо этого полное отсутствие косметики и пучок на затылке.

– Боже, Инга, у тебя золотые руки, – Олеся делала вокруг девушки, наверное, десятый круг. – Такой узор, – она восхищенно цокала языком, – тонкий. Потрясающе! Никогда такого не видела.

– Это люневильская вышивка, – просто ответила Инга.

– Люне… какая? – переспросила Олеся, удивленно раскрыв глаза. – Я и выговорить-то это не смогу.

– Люневильская, – повторила Инга. – Узор вышивается на сетку, получается воздушным и подвижным, – кратко объяснила она вид рукоделия хореографу. – Можно сделать бисером, бусинами, пайетками, тесьмой, нитями. На что фантазии хватит, в общем.

– У меня фантазии хватит только в обморок упасть от такой красоты, – Олеся сложила руки на груди. Оторвать взгляд от костюма она была не в состоянии. – Лиф так шикарно сидит, и не перекошен. Инга, лапушка моя, а мне сшей костюм, а? Ну пожалуйста! – буквально взмолилась. – Я оплачу как положено. Мне для соревнований и выступлений на корпоративах. Даже два! Ой, просто не могуууу. Ну какая же красотища!

Инга только скромно улыбалась. Вышивать она любила всегда, терпения хватало на такую кропотливую работу. Ну и вышивка была ее небольшим дополнительным источником дохода.

– Олеся, это будет недешево, – Инга виновато вздохнула. Зарплата помощника костюмера невелика, а кушать хочется каждый день.

– Ну не сто тыщ же? – всплеснула руками хореограф.

– Нет, не сто, – отрицательно качнула головой Инга. – Но двадцать может выйти, смотря что захочешь.

– Ну двадцать, это нестрашно, – отмахнулась Олеся. Для нее это три танца на корпоративе. А такие костюмы окупятся очень быстро. – Ой, а если я не знаю, что хочу? – с сомнением спросила она.

– Не проблема, – ответила Инга. – В Интернете можно посмотреть, а я потом эскиз узора нарисую. Цвета только нужно выбрать.

– Два? – Олеся почесала кончик носа.

– Можно и пять, – засмеялась Инга. – Главное, чтобы сочетались. Ну и фасон. Такая юбка, как у меня, – она крутанулась вокруг своей оси, – это солнце-клеш по факту. Можно шаровары, например.

– Ой, все, у меня голова кругом. В общем, я закажу костюм, – решилась Олеся. – Ты рукодельница! И из-за твоей красоты мы сорвем занятие. Девочки! Девочки! Охи-вздохи – всё потом! У нас занятие, а время не резиновое! – она несколько раз хлопнула в ладоши, обращая на себя внимание группы. – Шустрее-шустрее! – но сама не удержалась, еще раз провела кончиками пальцев по вышитому поясу. – Ой, не могу удержаться.

Дальше занятие проходило в обычном режиме, разве что Инга чувствовала себя звездой этого урока. Девчонки все единогласно выразили восхищение, а уж когда узнавали, что это она сама сшила, приходили в полный восторг. Всех интересовала цена такой прелести. В итоге в очередь за Олесей встали еще двое. Правда, только за расшитыми поясами.

Инга даже не думала, что ее костюм произведет фурор. Зато теперь есть заказы, а это деньги. Может, Олеся ее порекомендует еще кому-то, это было бы просто замечательно.

Но вскоре музыка вытеснила все мысли из головы. Инга крутилась, выписывала восьмерки бедрами, плавно наклонялась. Всё, как учила Олеся. Ей казалось, что в этом костюме для восточных танцев она стала гибче, красивее, зажигательнее. На самом деле нет, но ощущения были именно такими.

Часовое занятие пролетело как всегда быстро. Снова обступили девчонки из группы, каждой хотелось рассмотреть наряд поближе и получше, но вскоре их вытеснила другая группа.

Домой Инге не хотелось. Да и язык не поворачивался назвать эту комнату в коммуналке домом. Она шла по аллее парка, усеянной желтыми и красными листьями, легко перепрыгивала лужи после прошедшего дождика. Энергия после танцев била ключом.

Девушка мечтала шить красивые платья, но пока приходилось довольствоваться починкой старых, знавших лучшие дни театральных костюмов. Работа точно не предел мечтаний, но туда ее устроила бабушка по знакомству. Ничего, со временем она откроет свое ателье.

А пока ее завтра снова ждет полуподвальное помещение с рядами штанг, забитых, если уж признаться честно, по большей части тряпьем. На обновление попробуй еще выбей денег! Ей совершенно не нравился принцип “меньше расходов – больше доходов”, потому что казалось, что зрители в зале видят ужасную фальшь. Но бунтарей в их театре не любили.

За жизнью коллектива она наблюдала несколько отстраненно: стареющая ведущая актриса тщательно молодилась; престарелый ловелас все еще строил из себя дамского угодника, а молодые актеры вообще задирали нос.

Ну да, они на сцене, а она обслуживающий персонал. Даже не костюмер, а так, принеси-подай. Хотя внешность у нее не хуже многих, но быть актрисой Инга не хотела. Выходить на сцену под прицелом множества глаз, что может быть хуже? Нет, она так никогда не сможет. Сцена точно не для нее.

Хотя режиссер утверждал обратное.

– Инга, с твоей фактурой только в актрисы, – говорил заслуженный деятель их города, – ты будешь прекрасно смотреться в роли, например, Джульетты.

А она живо представляла себе, как нынешняя “Джульетта” таскает ее за волосы или устраивает диверсию с порчей костюмов или обуви. Нет-нет, становиться частью гадюшника, именуемо труппой, она не желала.

– Семен Маркович, у меня никакого образования, – открещивалась Инга от ни разу не заманчивого предложения. – Я буду бревно бревном и сразу забуду все слова!

И вообще ему необязательно знать, что сейчас решит свои проблемы и уволится. Совсем. Больше ее в этом театре ничего не держит. Сами пусть там и гладят, и чинят.

Долги за лечение сначала мамы, а потом и бабушки она погасила, пусть и ценой продажи квартиры. Самым любимым и близким там все это уже ни к чему. Большую часть вещей тоже продала, что-то раздала, оставив себе только нужное и памятное. Бабушка говорила, что память не в вещах, она в сердце.

Продолжая идти вприпрыжку, Инга думала о том, что слез у нее уже не осталось, давно все выплакала, а вот силы нужно найти. Чтобы мама с бабушкой оттуда ею гордились.

А квартиру она потом купит, сейчас придется жить в комнате в коммуналке. Но девушка не унывала, главное, что есть крыша над головой, пусть небольшая, но своя комната, принадлежащая ей по всем документам.

Осеннее небо опять нахмурилось, напоминая, что зима не за горами. Грозилось вот-вот разразиться холодным дождем. Поднялся ледяной ветер, и Инга перешла на бег. Промокнуть совершенно не хотелось, это могло обернуться простудой. А болеть это просто ужасно.

– Надо было на автобусе поехать, – вздохнула Инга, но ведь идти всего-то три квартала, дольше на остановке бы простояла.

В подъезд вбегала уже под начавшим накрапывать дождем, который, стоило ей подняться на два лестничных пролета, перешел в ливень.

– Уф, успела, – выдохнула девушка, продолжая подъем на четвертый этаж. А вот и дверь в квартиру, бывшую когда-то купеческой. Она даже и не знала, что еще остались коммуналки, думала, что такое жилье сейчас встречается только в фильмах. Но нет. Зато близко к работе и не очень далеко от будущего места учебы. Инга готовилась поступать, желая получить высшее образование, а то у нее сейчас только корочки колледжа.

– Колледжи, поназовут тоже, – ворчала бабуля. – Училище и есть. Но, видите ли, сейчас училище – это не престижно.

Инга прошла в свою комнату, вежливо поздоровавшись с соседкой – женщиной за сорок, никогда не снимавшей халат и бигуди и ворчащей по любому поводу.

– Замуж тебе надо, – и в этот раз она не промолчала.

– Обязательно, – с улыбкой ответила Инга, скрываясь в своей комнате. А закрыв дверь, добавила: – Прям бегом бегу.

Хотя кавалер у нее тут был. Странный мужчина от тридцати до сорока, настолько непонятен был его возраст. Род занятий тоже был неопределённым. Инге он все порывался дарить букеты из цветов с ближайших клумб.

Соседа и звали странно – Аристарх. Хотя все в их коммуналке знали, что это псевдоним, потому что мужчина называл себя свободным художником. Быть его музой девушка отказывалась категорически. Скользкий тип, неприятный. Всегда пытается ее то приобнять, то взять за руку, а ее от этих прикосновений аж передергивает.

В общем, Инга старалась с Аристархом не пересекаться. Мало ли что взбредет ему в голову, а справиться с мужчиной, пусть и некрупным, ей не под силу. И дверь в комнату всегда запирала на ключ.

Глава 2

Инга сделал шаг к небольшому шкафу и убрала туда куртку и шапку с шарфом. На маленьком столике стоял электрический чайник, который тут же включила. Горячий чай с печеньем сейчас самое то.

За окном серость и затяжной ливень, в театр ей сегодня уже не нужно. Так что полно времени на рукоделие. Переодевшись в домашний спортивный костюм, Инга, налив чаю, подошла к окну. Смотрела на капли, стекающие по стеклу, и мечтала.

Ей всегда в выдуманном мире нравилось больше, чем в реальном. Там волшебство, эльфы, драконы… Она обожала фэнтези. Эх, жаль, ей не суждено поступить в какую-нибудь магическую академию. Придется учиться в обычном универе.

Полет разыгравшейся фантазии прервал стук в дверь.

– Инга, это Аристарх, – раздался голос соседа. Можно подумать, она может не узнать его голос. – У тебя опять заперто.

– У меня всегда будет заперто, – пробурчала девушка себе под нос и уже громче ответила: – Извини, я занята. Нужно доделать вышивку, не могу отвлечься, – соврала не моргнув глазом.

– Так много работать вредно для молодой девушки, – не унимался Аристарх. – Спину испортишь. И зрение.

– Бу-бу-бу, бу-бу-бу, – Инга подняла взгляд к потолку. – Шел бы к себе, нуделка, – но говорила тихо, чтобы сосед не услышал.

– Так что, давай чаю попьем? – перешел к “активной фазе” Аристарх.

– Говорю же, работы много.

– Я могу развлечь разговором, пока ты вышиваешь. У тебя золотые руки, – раздалось из-за двери.

– Нет, я буду отвлекаться, а вышивка дело тонкое, – Инга уже не знала, как послать его культурно, чтобы сохранить соседские отношения.

– Ладно, зайду тогда в другой раз.

Девушка облегченно выдохнула. Ну вот, чай остыл, пока этот тип ее отвлекал. Поставив кружку на стол, Инга включила ноутбук, нашла фэнтези-сагу и достала вышивание.

Стежок ровно ложился за стежком, рождая цветок невиданной красоты. Через знакомых одна невеста заказала такую вышивку на лиф платья. Серединка цветов будет из бусин, а лепестки окантует бисер. Стеклярусом разошьет веточки.

Под пальцами Инги, ловко нанизывающими бусину за бусиной, рождался сказочный узор. Работа и вправду кропотливая, требующая точности и аккуратности. А еще фильм, который шел фоном, потому что смотрела его раз двадцатый, не мешал в мыслях создавать свою сказку.

Инга легко могла представить себя волшебницей или принцессой, капитаном пиратского корабля или русалкой. Книги и фильмы помогали сбежать от реальности, и за много лет она так привыкла, что теперь просто не могла от этого отказаться. Такую уж защиту выбрала ее психика от выпавших бед. В двадцать лет большинство ее ровесниц легкие и веселые, а Инге иногда кажется, что возраст у нее хорошо за сорок.

– О-ох, – девушка отложила вышивание и потянулась. Часы на ноутбуке показывали начало двенадцатого. Вот так всегда за вышиванием время пролетает незаметно. – Блин, опять без ужина, – досадливо вздохнула она.

Пойти сейчас на кухню будет плохой идеей: в лучшем случае примется ворчать бигудевая соседка, в худшем – притащится Аристарх. Вот уж такого счастья ей не надо! Хорошо, что у нее есть маленький холодильничек в комнате, так что можно сообразить бутерброд. Останется только сходить в ванную и до утра можно нос из комнаты не высовывать.

***

– Инга, уже уходишь? – девушка закатила глаза и раздраженно выдохнула. – Доброе утро! – сиял сосед.

– Да, мне на работу, – рука с ключами застыла над дверной ручкой. Черт, совсем чуть-чуть не успела. – Доброе утро, – оскалилась в улыбке.

– Если подождешь пять минут, я тебя провожу, – предложил Аристарх, вопреки аристократичному имени совсем неаристократично почесывая небольшое пузцо.

“Толик и есть”, – подумала девушка, брезгливо разглядывая соседа, а вслух вежливо сказала: – Я опаздываю. Пора бежать.

– Тогда я вечером встречу тебя с работы. Негоже красивой девушке ходить одной по темноте, – никак не хотел отстать прилипчивый тип.

– Хорошего дня, – Инга, совсем некультурно обрывая разговор, выскочила за дверь. Сейчас вбитые манеры только мешали. Послала бы трехэтажно, глядишь, и отстал бы.

В театре тоже все по-прежнему: принеси, найди, зашей.

– Тебе бы аристократок играть, – ведущая актриса их театра, Анюточка, примеряла на себя платье а-ля дворянка. – Внешность у тебя подходящая. Жаль, таланта нет.

– Увы, – пожала плечами Инга, продолжая застегивать мелкие пуговички. “Можно подумать, у тебя есть”, – подумала ехидно. – Отлично село, – она одернула платье.

– Что-то оно какое-то потрёпанное, – скривилась Анюточка. Её так в театре называли все, хотя женщиной она была вредной и скандальной. Но терпели. Муж – режиссер, это вам не чих кошачий. – И кружева линялые.

– Платье вчера доставили из химчистки, – терпеливо произнесла Инга.

– А, ну ладно, – актриса покрутилась перед зеркалом. – А все-таки жаль, что ты абсолютно бесталанна.

Инга промолчала. Месяц осталось потерпеть и до свидания. Что там какой-то месяц против двух лет?

– Все, снимай, – резко скомандовала Анна. – Выгладить не забудь, а то скажу Петровне, что плохо выполняешь свою работу.

“Что за барские замашки? Я, блин, будто не помощник костюмера, а ее личная крепостная”, – Инга сверлила взглядом спину ненавистной актриски. Дальше день потек своим чередом, как и предыдущие.

И снова после работы Инга вышивала. Закончена вышивка для лифа, и счастливая невеста просто прыгала от восторга. Остаток суммы лег на карту, немного добавляя уверенности.

Олеся все же решилась заказать костюм. Они долго прорабатывали эскиз и выбирали узоры, работы предстоит много, но и оплата будет соответствующей.

Дождь все чаще переходил в снег, по утрам и вечерам подмораживало. Зато активизировался Аристарх.

– Интересно, а осеннее обострение бывает? – Инга, заскочив в свою комнату, закрылась на ключ. Сосед поймал ее на кухне. Как назло, никого больше в квартире не оказалось.

– Ну куда ты? – неприятно лыбился мужчина, маслянистым взглядом оглядывая ее. – Давай вместе поужинаем, садись, – как-то даже повелительно указал рукой на стул.

– Спасибо, некогда. Работа ждет, – снова отказалась Инга. – Заказ срочный.

– У тебя всегда срочные заказы. Давай хоть на выставку сходим, что ли? Красивая же девушка, а все или у себя сидишь, или на работе.

– Пока не могу, ни одной свободной минутки нет, – развела руками Инга и ужом выскользнула из кухни, бочком протиснувшись мимо соседа.

Красивая-то она красивая, толку только с той красоты? Больше проблем. Хоть в «баклажан» перекрашивайся, может, тогда отстанет. “Такие волосы, прям золотые” – после этой фразы Инга всегда стала их собирать в тугой пучок. Ей казалось не очень нормальным слышать такое от мужчины, пусть даже и якобы художника.

Заканчивался последний месяц ее работы в театре, дошит костюм для хореографа. Нужно расшить еще два пояса – заказали девочки из группы, и Олеся хочет второй костюм для выступлений.

– Инга, а не хочешь тоже выступать на корпоративах? – неожиданно для девушки предложила Олеся. – Двигаешься ты красиво, наряд у тебя суперский. Да и при такой фигуре всем будет плевать, если ты в такт не попадешь.

– Ой, нет, я не смогу, – замахала руками Инга. – Я боюсь! Там же народу тьма, заплатили. А если не понравится?

– Нормально все будет. Вышла, станцевала, ушла, – на словах выходило все легко. – Я помогу первое время. Зато платят нормально.

Действительно, после ставки помощника костюмера деньги за корпоративы казались баснословными. А в сезон так и вообще!

– Поставим парочку номеров, может, даже совместный, – продолжала настаивать Олеся. – Хватит прозябать в своем театре среди пыльных стародревних костюмов.

– Олесь, я подумаю, – не спешила соглашаться Инга. – Просто как представлю, что нужно выйти под сотней взглядов, бррр, – она передернула плечами. – Да я там статуей застыну и меня с позором выгонят.

– Короче, я предложила, а ты думай, – Олеся выгнула бровь, выражая неодобрение. – Молодая, хорошие данные, чего стесняться?

– Народа. Я цепенею, когда оказываюсь в центре внимания, – грустно ответила Инга. – Но я подумаю.

Но Олеся сумела посеять в ней сомнение. И вот Инга стоит в своей комнате перед зеркалом и внимательно себя разглядывает. Даже волосы распустила, чтобы был полный, так сказать, образ.

Ну неплохо, да. Если еще сделать соответствующий макияж, то будет очень даже сносно. Инга подвигалась перед зеркалом. Олеся говорит, что у нее отлично получается, а фигура просто идеальная. Будет тут не идеальной с такой беготней и почти всегда пропущенным ужином.

Девушка уже была готова согласиться. В театре осталось доработать два дня, между заказами вполне можно найти время на репетиции. Ну и деньги, да.

– Инга, давай чай попьем, – из размышлений ее вывел стук в дверь и голос Аристарха. – Да соглашайся ты уже.

Сосед в последнее время стал совсем навязчивым. Даже страшно.

– Или давай не чай. Могу вина налить. Ну чего ты ломаешься?

Сердце у Инги забилось чаще, ладошки вспотели, потому что Аристарх продолжал колотить в ее дверь. И сейчас это был просто Толик, которому приспичило. Странно, почему ведет себя так развязно?

– Не могу, занята. Извини, – крикнула Инга. Стук в дверь стал сильнее, кажется, полотно пинали ногой.

– Открывай, хватит меня динамить, – голос соседа стал нетерпеливо-злым. – Или я выломаю дверь. Все равно больше никого сейчас нет, – это уже прозвучало явственной угрозой.

– Как нет? – испугалась Инга. Куда могло деться разом столько народа? Где вечно сидящая у себя бегудевая соседка? Мысли испуганно метались. Что делать, если дверь все-таки не выдержит? Громкий треск, и Толик вваливается в ее комнату.

– Вауууууууу, – протягивает восхищенно, жадно шаря по ее телу пока еще взглядом. – Какая горячая штука.

– Я… я… Я полицию вызову! – с трудом выговорила девушка, сглотнув вязкую слюну.

– А вызови, – нагло заявил сосед. – Скажу, что сама меня этим нарядом соблазнила. Нечего было в этих тряпочках жопой крутить.

Инга в панике озиралась по сторонам, ища, чем можно защититься. Чертов костюм! Дурацкие тряпки, сделавшие ее, считай, голой.

– Давай, будь хорошей девочкой. Если не станешь ломаться, тебе даже понравится, – Толик стал наступать, растопырив руки. Инга поняла, что мужчина в подпитии, и адекватности от него ждать не стоит.

Страх ледяной рукой сжал сердце, легкие жгло от нехватки кислорода, но вдохнуть она не могла – спазм сковал горло. Сделав неловкий шаг назад, она запнулась о коврик.

“Это конец, – только и успела подумать. – Там зеркало и стена”.

Последнее, что она увидела, это огромные от ужаса глаза мужчины и протянутая к ней рука. В зеркало она не врезалась, не разбила собой. Она упала… на каменный пол?

Глава 3

– Эти взрослые вечно заняты, – по коридору огромного величественного дворца шла девочка лет семи. – Даже поиграть не с кем.

Она обиженно надула губы, как это умеют делать очень расстроенные дети. В глазах цвета расплавленного золота была грусть. Папа куда-то улетел по делам, мама занята, к дяде вообще подходить не стоит. У Повелителя драконов нет ни минутки свободной. Слуги тоже все заняты, бегают, суетятся. И никто не хочет с ней поиграть!

А еще почему-то мама не обрадовалась, когда в ее любимом углу сада поставили красивую статую дракона.

– Мамочка, так на папу похож! Это чтобы мы не скучали, когда его дома нет? – Иллария с восхищением гладила маленькой ладошкой камень. – Как настоящий! – искренне восхитилась она.

– Как настоящий, – улыбнулась сквозь слезы мама.

– А когда папа прилетит? – спросила дочка. Статуя красивая, конечно, но лучше с папой поиграть в прятки.

– Как закончит важные дела, – и мама убежала в замок.

– Всегда важные дела, – грустно вздохнула малышка. – А я? – она села у огромной каменной лапы и обхватила руками коленки. – Раз ты похож на моего папу, то я буду тебе всё-всё рассказывать вместо него. Ты ведь меня не выдашь? – она хитро сверкнула глазами. – Я вчера вечером на кухне взяла булочку, а большой черпак спрятала за камин. Вот кухарка сегодня с утра бегала его искала! Шумела на весь замок! – Иллария хихикнула, и продолжила: – А как рычал дядя Эйнар! Я играла с его праздничной перевязью, ну и сломала ее немного. Я нечаянно! И совсем чуть-чуть, – она снова вздохнула. – И даже не видно. Почти. А он как давай рычать и чуть огнем не плевался. Я тоже уже хочу оборачиваться драконицей. И сама в него тогда огнем плюну! – воинственно закончила она.