Та, что сильнее ветра

– Мам, как мы ее назовем? – подала голос Лена.

– Действительно, как? Мне в больнице всю голову задурили, и я даже об этом не думала. Что думаете? Предлагайте.

– Мам, можно я ее назову. Она будет моей самой любимой сестричкой.

– А что, есть другая?

– Вдруг вы с папой захотите еще одного ребенка завести.

– Ну уж нет! Это без меня, – при этих словах мама озорно поглядела на папу, и оба рассмеялись.

– Так можно?

– Что с тобой делать! Называй. Но если, когда она вырастет, ей не понравится, мы скажем, что это ты виновата.

– Я буду звать ее Сашей.

– Сашей? Почему?

– Пока ты была в больнице, мы с бабушкой выбирали разные имена, и она сказала, что есть такие, которые подходят и мальчикам, и девочкам.

– А мне нравится, – папа встал на сторону дочери. – Пусть будет Александра!

4

Нина Михайловна, погостив еще неделю и убедившись, что дочь справляется, отбыла домой, где ее уже заждались дед и сын, младший брат Ольги.

После ее отъезда молодая мама решила наплевать на все, что при выписке наговорили врачи, и с жаром взялась разрабатывать руку малышки. Не обошлось и без посещения бабок, на этом настояла бабушка. Там женщина делала вид, что слушает, что ей говорят, а оставшись наедине с дочерью, продолжала делать упражнения, которые в большинстве своем сама же и выдумывала. Первое время во время массажа девочка плакала, но со временем занятия стали приносить малышке удовольствие.

Знакомые и друзья семьи старались помочь, кто чем мог. Соседка принесла книгу про методы массажа, кто-то дал контакты врача, которая вправляет кости. Белых пробовали все. И когда однажды спустя несколько месяцев, за окном уже вовсю цвела черемуха, Сашка схватила больной рукой один из кубиков и запустила в сестру, та вместо того, чтобы рассердиться, стала кричать от радости. На вопли из кухни прибежала мама, и скоро они прыгали уже вдвоем. Александра – виновница переполоха – удивленно смотрела на этих чудаковатых и улыбалась.

Глава 4

1

На календаре все еще лето, но оно у них в Забайкалье короткое. Месяц-полтора – и листва всех деревьев сменит зеленый окрас на золотой. Может, осень и не самое лучшее время года, особенно поздняя, особенно у них в Забайкалье, но самое ее начало – это нечто. По утрам уже прохладно, начиная с сентября, если встать пораньше, можно увидеть на лужах лед, днем-то еще тепло, можно ходить без куртки. И мошкары нет – благословенное время. В лесу полно ягод, грибов, выйди из поселка – и вот они. Сашка, хоть и маленькая, но любит ходить в лес. Почти каждые выходные дети с отцом, иногда к ним присоединяется мама, берут с собой термос, рюкзак – и айда на природу.

Но в последнее время маме не здоровилось. Она быстро уставала и всё чаще старалась прилечь. Саша ходила печальная, а папу похоже это вообще не беспокоит, неужели он не замечает. Осенью она должна пойти в школу, но в сад ее еще водила мама. Кроме последней недели, когда ее заменила Лена. На вопрос «Почему?» сестра ответила, что так надо. Пару недель назад мама забыла закрыть дверь в туалет, и Саша видела, как ее тошнило. Весь день она ходила печальная, а к вечеру, когда пришло время вечернего чтения, когда старшая сестра читает на ночь младшей, сил хранить тайну не осталось, она не выдержала и разревелась. Сестра была ее самым лучшим другом, и только с ней она могла поделиться всем. Лена опустила книгу и обняла Сашку.

– Что случилось, дуреха?

– Лен, она умрет?

– Ну ты балбеска. Никто умирать не собирается. У нас будет братик, ну или сестра!

Как это связано с тем, что мама плохо себя чувствует, Лена объяснять не стала, но ее тон совершенно успокоил Сашу, и та стала внимательнее наблюдать за мамой. Взрослые не торопились ставить всех в известность и продолжали делать вид, что ничего не происходит.

Хранить секреты Саша умела, поэтому ничего сразу не сказала. Секрет открылся гораздо позже, когда даже свободные платья, которые мама в последнее время носила, не могли скрыть живот. Семья, как обычно, собралась за обедом. Ольга, съев совсем немного, отставила тарелку.

– Не хочу больше. Наелась.

– Мама, ты должна поесть, вдруг ребеночек внутри еще не наелся, – говоря это, Саша не сводила с нее глаз, наблюдая за реакцией. Рука отца вместе с ложкой замерла на полпути ко рту.

– Что ты сказала?

– А что, неправда? – Саша с вызовом глянула на отца и обнаружила, что он едва сдерживает смех.

– Правда. А ты откуда знаешь?

– На улице услышала, – Саша решила не сдавать сестру.

– Ох уж эта улица! – папа окончательно развеселился. – Ну, коли ты знаешь, тогда я тебе скажу, что осенью, когда ты пойдешь в школу, мама пойдет добывать нам братика.

– Зачем нам мальчик? Тебе нас не хватает? Или мальчика будешь любить больше? – дочь серьезно посмотрела на отца.

– Разве можно больше? – папа серьезно глянул на Сашу.

Виктор больше ничего не сказал, а мама сделала вид, что послушалась, пододвинула тарелку и вновь принялась за суп.

Отец убедился, что дети в кроватях, пожелал спокойно ночи и закрыл в спальне дверь. Ольга уже лежала, прикрыв одеялом живот, и читала.

– Да что мы в самом деле заладили: мальчик, мальчик.

– Не переживай, чем больше детей, тем лучше. Нас не станет, а они друг у друга останутся.

–Хорошо бы, если так. Они так не похожи, как от разных родителей.

Лене шел двенадцатый год, но она была больше похожа на маленькую женщину, чем на девчонку. Статная, с прямыми длинным волосами дочь напоминала святых, как их изображали на иконах. Это сравнение приходило в голову из-за спокойствия и чувства собственного достоинства, которые она излучала. При этом обожала младшую сестру и часто вела себя с ней как настоящая мать. Сашка была ее полной противоположностью: невысокая, худая с темными волнистыми волосами, высокими скулами, сейчас в ней сложно было заподозрить будущую красавицу. Каждое утро мама или Лена заплетали ей косы, от которых к обеду уже мало что оставалось. Шурка всегда отличалась повышенной живостью, как говорила бабушка, и даже травмированная при рождении рука не могла ее остановить. Рука хоть и не выглядела здоровой, выпрямить ее уже не получится, но полностью восстановилась, и рисовать, и писать буквы девочка могла без труда.

Начиная лет с пяти отец – заядлый рыбак – стал брать Сашку на рыбалку. Девочка была в восторге от этих приключений, и ни ранний подъем, ни полчища комаров не могли заставить ее отказаться от них. Раньше он пытался приучить к этому и Лену, но не пошло. На рыбалке они разговаривали обо всем на свете, и только от папы у нее не было секретов, а тот любил слушать ее болтовню и чаще отвечал на вопросы, чем говорил сам.

2

До школы оставалось три дня, о чем Лена упомянула за завтраком уже два раза. Ей эта новость, похоже, не доставляла удовольствия, в отличие от Саши, которая уже всех замучила подготовкой к своему Первому сентября. Портфель собран, новая форма, за которой ездили в райцентр, выглажена и висела на двери, и девочка раз за разом подходила к ней, чтобы полюбоваться.

С утра мама пообещала Саше научить пришивать воротнички. Они должны были заняться этим сразу после обеда, и девочка с нетерпением посматривала на часы. Мама что-то готовила на кухне, когда резко загремела кастрюля и женщина ойкнула.

– Лен, иди сюда. Срочно. Сашку не пускай.

Сестра вскочила и исчезла в кухне, откуда выбежала и почти сразу же и убежала. Еще через пять минут вышла мама. Увидев испуганное лицо дочери, постаралась ее успокоить.

– Солнышко, не переживай, со мной все в порядке, только мне придется сейчас уехать. Покормите папу, когда он вечером придет.

– Мама, ты куда? – голос девочки задрожал, на глазах выступили слезы.

– Говорю, не переживай. Кажется, пришло время ехать за малышом.

– Вы же говорили, что после того, как я пойду в школу.

– Кажется, ошиблись. Так бывает.

Приехала скорая, которую вызвала Лена, и забрала маму. Все случилось еще до обеда, уходя мама же наказала заботиться о папе и сказала, что теперь они главные.

Около четырех прибежала тетя Лида – единственная обладательница телефона в подъезде – и сразу с порога начала поздравлять их с новой сестричкой. Новость, что с мамой все хорошо, обрадовала девочек больше, чем появление еще одного младенца, они даже забыли спросить про сестренку, но потом опомнились, неприлично ведь делать вид, что ты не рад новому члену семьи, и стали старательно изображать радость.

Глава 5

1

Первое сентября обещало стать двойным праздником. В этот день Саша шла в первый класс, а маму выписывали из больницы.

Дома все только и говорили, что о новой сестренке, которую решено было назвать Наташей. Имя обсуждали всей семьей, включая бабушку, которая не могла пропустить такое событие и приехала за пару дней до выписки, на этот раз вместе с дедом. Он напоминал Саше настоящего Деда Мороза, с такой же седой, окладистой бородой, яркими голубыми глазами в окружении морщинок, которые обязательно появятся, если много смеяться, и такой же добрый. Деда она обожала.

Провожать первоклассницу собралась целая делегация. Бабушка надела праздничное платье, а дед даже повязал галстук, таким она его никогда не видела. Отец решил галстук не надевать, взял дочерей за руки, и они все вместе вышли во двор.

– Постойте! – раздался с третьего этажа голос теть Лиды. Соседка выскочила из подъезда с огромным букетом традиционных сентябрьских гладиолусов. – Вчера на даче нарвала. Берите, говорю! Подарите другим учителям! – и всучила букет деду как самому беззащитному. – Дайте хоть посмотреть на вас! Всегда говорю своему, какие у Виктора красавицы.

– Не перехвали, – обрубила бабушка. – Пойдем, а то опоздаем.

– Ну что ты взъелась? – зашикал дед, когда они отошли на приличное расстояние.

– Знаю я ее доброту. Ее Петька – троечник? Я права, Лен? Он же с тобой в одном классе.

– В параллельном.

– Вот, о чем я и говорю. Подлизывается, думает, если моя внучка отличница, то и его подтянет с учебой.

– Я не отличница, баб. Хорошистка.

– Не важно!

Семейство зашагало дальше. На школьном дворе собралась половина поселка. Завуч профессионально развела учеников и родителей в разные стороны. Первоклашки с огромными выше их роста гладиолусами заняли внутреннюю левую часть. Директор произнесла трогательную речь, и самый высокий десятиклассник Семен совершил традиционный круг почета с самой маленькой первоклашкой на плече. Девочка вовсю трезвонила в символический звонок, затем все разошлись по классам.

Взрослым пора было ехать за мамой, поэтому все заранее решили, что после школы Лена приведет Сашу домой, благо идти было пару кварталов.

Кокуй, где жили Белых, хоть и не был райцентром, мог похвастаться собственным судостроительным заводом. Благодаря ему население поселка постоянно росло. Выпускники возвращались туда, где работали их родители. Если лет десять назад здесь было всего два детских сада, в прошлом году открылись еще два, но мест по-прежнему не хватало.

Половину своих будущих одноклассников Саша знала с ясельной группы, но девочка, которая подсела к ней за парту, была незнакомой. Темные, еще более кудрявые, чем у Сашки, волосы, заплетенные в две тугие косички, щедро усыпанный веснушками, чуть длинноватый нос, тонкие губы и большие серые глаза, выдающие смешливый характер.

– Привет. Меня Оксана зовут. Оксана Прошенко. А ты?

– Саша Белых!

– Какая интересная фамилия. От слова «белый»?

– Не знаю.

– Я буду звать тебя Беленькая.

– Не надо меня так звать. У меня имя есть – Александра. Иначе я буду звать тебя… Прошей!

Соседка обиделась и отвернулась. Даже хотела пересесть, но все места уже были заняты, и она осталась. А прозвище так и прилипло. Оксаной с тех пор девочку называли только родители и учителя, для всех остальных она стала Прошей и постепенно привыкла.

После урока Мира, первого и обязательного во всех советских школах, ребятам выдали их первую книгу – букварь – и учебник математики. Саша схватила книгу и открыла.

– Ой, – не смогла сдержать разочарования вновь испеченная первоклашка. – Тут только буквы!

Учительница заметила ее реакцию.

– Ты уже умеешь читать? – Девочка не знала, какого ответа от нее ждут, и вжалась в парту. – Не бойся! Ты умеешь читать?

– Да, – чуть слышно ответила она.

– Сама научилась или помогли?

– Меня Лена научила.

– Вот и отлично, значит, будешь помогать остальным. Кто еще в классе уже знает буквы и умеет читать?

Поднялось три руки. Две девочки и мальчик на первой парте, который сидел перед Прошей. Учительница кивнула, чтобы дети опустили руки, и повторила, что эти ребята будут помогать остальным. Проша легонько толкнула соседку в бок.

– Повезло. Ты и этот (она многозначительно посмотрела на спину мальчика перед ней) сидите рядом. Я тоже быстро научусь! – Саша не увидела связи, но не стала говорить об этом соседке.

На переменке забежала Лена, чтобы сказать, что у нее еще есть занятия и классный час, и поэтому домой той придется идти одной. После уроков первоклашки гурьбой высыпали во двор. Кого-то встречали родители, но большинство, как и Саша, пошли домой сами. Ее переполняли эмоции: новые друзья, ответственность, практически новый мир. Солнце светило вовсю, она расстегнула куртку, чтобы все видели ее новую форму, переложила портфель в левую руку, стороной к дороге, чтобы редкий автомобилист обязательно заметил – идет ученица. На втором перекрестке она свернула на дорогу, ведущую прямо к дому, еще больше расправила плечи и почувствовала себя на пару сантиметров выше. И именно в этот момент ее взгляд упал на Нее.

2

Дорогу от школы Саша знала наизусть. Ее садик находился рядом, и она каждый день ходила здесь с мамой или сестрой. Даже с завязанными глазами она знала, сколько шагов надо сделать после поворота, чтобы не споткнуться о вкопанный в землю железный прут. Потом еще двадцать шагов – и справа будет дом старухи, где за забором всегда лаяла собака, а сразу после начинался тротуар, хотя это был скорее бетон, перемешанный с гравием. В этом месте надо внимательно смотреть под ноги, потому что в паре мест бетон плохо размешали и два крупных булыжника в пяти шагах друг от друга торчали над поверхностью. Ох, сколько коленок здесь было разбито. Стоило только зазеваться – и готово. Потом почти сразу же стояло здание Дома быта, куда они с родителями однажды ходили фотографироваться. Саша прекрасно помнила, что на первом этаже располагались ателье и парикмахерская.

О том, что в Доме быта можно сделать самую модную прическу, можно было легко догадаться по вывеске, висевшей слева от входа. Силуэт красивой женщины с шикарной копной волос, как магнитом, притянул взгляд Саши. Она давно тайно ненавидела свои длинные ниже попы волосы, вернее, то, что ей из-за них приходилось терпеть каждое утро. Заплести косу было не самое страшное, а вот расчесать. От утренней прически уже к вечеру мало что оставалось, а к утру волосы снова спутывались в совершенно невозможные колтуны, раздирать которые приходилось всем по очереди. Сначала мама просила Сашу расчесать волосы самой. Девочка жалела себя и делала это крайне медленно, тогда к делу подключалась Лена, она безжалостно драла шевелюру сестры, и, когда процесс наведения красоты грозился перейти в драку, к делу подключалась мама.

Увидев вывеску, которая обещала решить ее проблемы, она остановилась буквально на минуту: «Я уже взрослая, школьница. Средняя сестра. Пора», – и вошла внутрь.

Парикмахер узнала Сашу и приветливо помахала рукой. Девочка глубоко вздохнула и выдала заранее отрепетированную речь, что мама отправила ее подстричься, чтобы не терять время на ее прическу по утрам. Она же сейчас сильно занята с малышкой, кроме того, полностью доверяет дочери, т.к. та уже взрослая и ходит в школу, и стрижка – это ее подарок на начало учебного года. То ли Саша была так убедительна, то ли мамина подруга поняла, почему девочка все сочинила, но спустя полчаса юная модница покинула салон с новой прической а-ля Мирей Матье.

Оставшееся до дома расстояние она буквально пролетела. Еще никогда ей не было так легко. Оказывается, коса весила немало. Перед тем, как уйти, тетя-парикмахер предложила забрать ее с собой, но Саша отказалась.

Только перед подъездом она занервничала. «Может, стоило сначала спросить у мамы или по крайне мере предупредить Лену», – но долго расстраиваться было не в ее характере и, набрав воздуха в легкие, она толкнула дверь.

3

Надо сказать, что момент для стрижки был выбран крайне удачно. В доме царила суета. Мама с малышкой заперлись в комнате, а бабушка бегала между кухней и гостиной, где отец с дедом уже поставили стол. Поводов для застолья сегодня было хоть отбавляй.

Саша тихонько открыла дверь и лаской зашла в прихожую, но, как она ни старалась, бабушка все равно услышала.

– Сашуль, это ты? Давай, мой руки и помогай накрывать. Потом все расскажешь.

Все это она говорила уже по пути в кухню. Дед со стопкой тарелок, которые только что получил от бабушки, стоял у стола. Он первый и увидел внучку, когда она постаралась проскользнуть в комнату.

– Мать честная! – на этом его речь и закончилась, а тарелки упали на стол, благо что не разбились. На грохот из кухни выскочила бабушка, выглянул из ванны отец.

От ремня ее спасло сразу несколько вещей. Первым был дед, сама доброта, который не дал бабушке схватить ремень, чтобы выпороть внучку. Отец вообще не сильно смыслил в прическах, и без косы его Шурка стала выглядеть как настоящий сорванец, что он считал более правильным. Маме было просто не до того. Все, конечно, поохали и кое-кто даже попричитал, но быстро успокоились. А пельмени и бабушкина наливка окончательно примирили всех с произошедшим. Дед с отцом смеялись до упаду, когда Саша на бис рассказывала историю, которую поведала в парикмахерской. Нина Михайловна порывалась пойти поругаться или на крайний случай забрать на память косу, но ее не пустили. Лена сделала вид, что не одобряет поступок сестры, но позже призналась, что новая прическа ей нравится. Этот бой Саша выиграла.

Новая сестра оказалась ничего, только очень маленькая, спит много. Родители пообещали, что скоро это изменится и им понадобится их помощь, что обе торжественно и пообещали, при этом кое-кто скрестил за спиной пальцы.

Глава 6

1

В школе жизнь пошла интереснее. Иногда лежа в кровати, перед тем как заснуть, Саша вспоминала детский сад и радовалась, что детство осталось в прошлом, ведь быть школьницей гораздо лучше. Она хоть и была совой, и Лена часто обзывала ее засоней, но в школу приходила одной из первых. Шурка обожала это чувство, когда поднимаешься на этаж, где еще никого нет, свет в коридоре выключен, тогда можно залезть с ногами на подоконник и наблюдать, как просыпается поселок. А этот запах учебников, внимание, с каким все они слушают учителя. Уже через неделю она знала, какие плакаты висят в их классе, и могла с закрытыми глазами прочитать их наизусть. Все правила, все цифры. Учеба давалась легко, иногда даже слишком. Проша, как и обещала, попросила ее помочь, и Саша не стала отказывать. Само собой получилось, что девчонки стали лучшими подругами. Они часто гуляли вместе, ходили друг к другу в гости и делились самым сокровенным. Саша была уверена, что у Проши нет от нее секретов, зато сказать такое про себя она не могла.

Примерно через месяц после начала учебы роли учеников в классе распределились сами собой. Стало понятно, кто заучка, кто тихоня, как Светка Попова с третьего ряда, а кто хулиган. Эта роль с первых же дней досталась Мишке – большому, с виду неуклюжему мальчишке, с вечно растрепанными соломенными волосами и веснушками по всему лицу, их ему природа отсыпала с довеском. Он идеально вписался в роль хулигана и шалопая. Родителям, судя по всему, было не до воспитания сына, как в прочем и не до работы и до других детей: его младшей сестренки и брата, – обо всем этом Сашке по секрету рассказала Проша. Этот семилетний мужичок взял на себя роль главы семьи, но об этом в школе не знали, удобнее было не знать и делать вид, что ничего не происходит.

Мальчишки восхищались Мишкиной силой, девочки большей частью сторонились, чувствуя его враждебное отношение к миру. Учился он со скрипом. Возможно, дело бы шло получше, если бы парень сам этого захотел, но он прекрасно чувствовал себя в роли двоечника и не хотел ничего менять. Когда весь класс уже читал небольшие тексты, Мишка едва складывал слоги.

Как-то во время перемены Саша услышала, как их учительница жаловалось другой, что мальчишку придется оставлять на второй год. От этих слов в ее октябрятской душе всё закипело, и она твердо решила действовать. Улучив момент, Сашка поделилась своими мыслями с Прошей, но подруга только странно на нее посмотрела:

– Тебе что, делать нечего? Это же Мишка. Он хулиган. Маленьких бьет и курит?

– А ты видела?

– Нет, но все говорят.

– Мало ли что говорят. Не хочешь помогать, не надо. Сама справлюсь.

– Саш, перестань. Сдался тебе этот Мишка.

Такая реакция подруги ее только раззадорила. Она поняла, что Проша ей не помощница, и перевела разговор на другую тему.

Подойти к Мишке в школе во время перемены значило лишние вопросы, и Саша придумала следующее.

Еще с вечера она сказала сестре, что задержится после уроков, та даже не поинтересовалась, зачем. Когда прозвенел последний звонок, Саша стала очень медленно собираться. Она копалась так долго, что Проша не стала ее ждать и убежала домой. Наконец Саша вышла во двор, еще раз убедилась, что все разошлись, и уверенно зашагала в другую от дома сторону.

Мишка жил на другом конце поселка, в частном секторе. То, что это его дом, она поняла сразу. Покосившийся штакетник, который когда-то, судя по оставшимся еще не полностью облетевшим кускам краски, был голубым. Через него был виден пыльный двор, такой же, того и гляди развалится, сарай, возле которого лежала куча дров. Чурбаки уже посерели, но колоть их было некому, рядом с сараем лежал топор, сам обух проржавел, а топорище треснуло. Рядом с ним валялись щепки, судя по всему, кто-то пытался что-то делать. Покосившаяся калитка была закрыта, но крючка не было. Саша постучала. Никто не ответил, собаки, судя по всему, во дворе не было, и она тихонечко вошла. Вдруг дверь дома распахнулась, и на крыльцо так же неожиданно вышла женщина. Мама Миши, больше быть некому, явно не ожидала увидеть во дворе постороннего и даже вскрикнула: «Ты кто такая?». Еще не старая, может, чуть старше мамы, с всколоченными, непонятного цвета волосами. Все это вместе с грязной одеждой и мутным взглядом делали ее похожей на Бабу Ягу в молодости. На голос матери из дома выскочил Мишка, из-за его спины выглядывали младшие брат с сестрой. Школьный хулиган раскрыл рот, когда увидел одноклассницу, но не успел сказать ни слова.

– Здравствуйте, меня зовут Саша. Я одноклассница Миши и командир нашей звездочки. По поручению звена пришла поблагодарить вас за сына. Он очень много делает для нашего класса, помогает другим ребятам, – тут речь прервалась. Дальше она не репетировала, но ей на помощь неожиданно пришла мама мальчика.

– Ой, Сашенька, да что же ты стоишь. Проходи! Как приятно. Я всегда говорила, что Миша – молодец. Знаешь, какой он добрый, как он дома помогает. Все делает. Не то, что его батька, лентяй несчастный!

– Мам, прекрати, – одернул мать мальчишка.

Женщина сделала шаг по направлению к дому.

– Проходи, проходи. Что во дворе стоять. Холодно уже!

В подтверждение ее слов резкий порыв ноябрьского ветра сорвал с головы девочки шапку. Мишка скорее автоматически, чем желая сделать добрый поступок, бросился за ней, поймал и сунул в руки Саши.

– Держи! Что ты тут делаешь? – стараясь не разжимать губ, процедил он. Мать, стоявшая за спиной мальчика, еще раз помахала рукой, заходите.

– Извините, мне некогда. Я буквально на минутку зашла, – девочка сделала шаг к калитке. – Поговорить надо, – так же не разжимая губ, ответила она.

– Мам, я ее провожу. Это быстро.

Мишка пулей заскочил в дом и выбежал уже в пальто, натягивая на ходу шапку.

– Ну, что хотела, говори?

– Извини, что без приглашения. Хотела без свидетелей поговорить. Понимаешь, я всем в классе помогла с чтением. Даже Проша, а она та еще лентяйка, читает лучше тебя! Я так не могу. Я же вижу, ты умный, все можешь. Просто ведешь себя, будто тебе все равно. Миш, я хочу помочь тебе с учебой и предлагаю дополнительно заниматься после уроков.

Мишка чуть притормозил, отвел глаза, как будто увидел в канаве что-то интересное.

– И как ты себе это представляешь?

– Миш, я уже все придумала. После уроков можем встречаться в детской библиотеке, она рядом, всего два квартала от школы.

– Знаю я, где она находится. Совсем меня дураком считаешь?

– Нет, конечно, извини. Можем заниматься в читальном зале и делать уроки.