Истон

Голоса людей слились с музыкой и погрузили меня в какое-то задумчивое состояние. Близилось время, когда вот это всё останется в прошлом. Когда большая часть из этой тусовки пойдёт по проложенной дороге и займёт нагретые места, а мне придётся снова рвать жопу, чтобы хорошо устроиться. Только я успел привыкнуть к подобной жизни, как снова новый этап.

Райан пойдёт по стопам отца и свяжет свою жизнь с городским управлением и политикой в будущем. Хотя как-то по пьяни он признался, что с детства обожал фотографировать, но отец не разделял его энтузиазма и ясно дал понять, что в их семье будет династия политиков и управленцев человеческими жизнями. Его предки когда-то эмигрировали из Ирландии и прекрасно обосновались здесь. Райан Камерон Ллойд Кинг мечтал стать влиятельным воротилой.

Серхио, как бы он ни отрицал, тоже предписана одна единственная дорога – перенять наследие отца. А уж какое это наследие – закачаешься и одуреешь. В прямом смысле слова. Мистер Хуан Гарсия Вега – колумбийский наркобарон, который двадцать лет назад сбежал в Штаты и наладил охренительный поток контрабанды кокса по океану. На этом дерьме он сколотил такое состояние, что ещё несколько поколений могут целыми днями курить бамбук и лепить снеговиков из кокса, а их счета тем не менее будут волшебным образом пополняться. У Серхио есть младший брат – Родриго. Они не очень дружны и взгляды на жизнь у них разнятся. В том числе и на деятельность их отца. Если Родриго спит и видит, как возьмёт на себя управление картелем, то Серхио грезит о настоящей свободе, развязанных руках и карьере юриста, но в планы их отца не входит выпускать своего старшего сына из родительского гнезда.

Терри, мой молчаливый братан, – охренительный графический дизайнер и талантливый художник. Как я уже говорил, он рано остался без родителей, но ему повезло больше, чем мне, – он хотя бы видел ролевую модель и хороший пример до их гибели. Однако нас объединяет достаточно скромное состояние наших банковских счетов по сравнению с остальными. Мы не перспективные воротилы бизнеса и не богатые наследнички. Мы самые обычные дворовые пацаны, которые однажды решились на одну феноменальную хрень и в итоге стали зарабатывать неплохие бабки. Вот только мы не планировали продолжать нашу незаконную деятельность после выпуска из Гарварда, поскольку по определённым причинам сделать это будет непросто.

Я же хоть и перспективный баскетболист, но получаю степень в области информатики. Да, такое забавное сочетание. Я бью все стереотипы насчёт ботаников-айтишников, которые не знают, где у девушки клитор и что с ним нужно делать.

Моя страсть к компам началась с игр. Одно время меня посещала мысль стать профессиональным геймером, но это адский труд и жёсткий график. Это спорт. Это не про тупую зависимость, а про стратегию, скорость принятия решения, аналитику и стопроцентную вовлеченность в процесс. Что, в свою очередь, не вязалось с моей зарождающейся баскетбольной карьерой, где точно так же режим, тренировки, колоссальная ответственность и полная отдача.

В общем, между баскетболом и геймингом я выбрал первое. А между геймингом и системным программированием выбрал второе. Это скучнее, но надёжнее.

– Истон, тебе не идёт задумчивое выражение лица, – вернул меня в реальность голос Райана. Он встал напротив меня и вытирался полотенцем, бросая жадные взгляды на мою спутницу.

– На хрен пошёл, – ухмыльнулся я, сделав глоток водки и боковым зрением заметив, что на горизонте появилась его младшая сестра – Шейла. Это заметил не только я, но и Серхио, который слишком резко обхватил за шею своего «лизунчика» и отодвинул, чтобы она не мешала обзору.

– Что за чёрт?! – вскрикнула она.

Серхио выпрямил спину и нервно поправил свои растрепавшиеся тёмные волосы.

– Suéltame, tonta3, – бросил он ей в ответ, как будто мы все резко должны были понять его испанский бред, пока его глаза были приклеены к Шейле.

Мы с Терри переглянулись и улыбнулись. Только Райан, тупой мать вашу, ничего и никогда не замечал, кроме самого себя.

Шейла очень красивая и ухоженная девушка. Блондинка, с серыми глазами и пухлыми губами. В мире Серхио – она идеальна с головы до ног. В моём мире у неё есть один жирный недостаток. Она слишком похожа на своего старшего брата – любит только себя и деньги.

Увидев нас, Шейла лучезарно улыбнулась и стартовала со своего места в нашу сторону.

– Дрейк! Терри! Я не видела вас целых три недели! – восторженно заголосила она, обняв сначала Терри, а потом склонившись ко мне. Её цветочный парфюм тут же проник в нос и навеял несколько воспоминаний, связанных с периодом, когда мы только познакомились.

Тогда ей было всего четырнадцать, но уже в то время она следила за своим внешним видом и воровала духи и косметику у своей мамы, чтобы выглядеть старше. Я даже грешным делом однажды подумал, что она меня хотела впечатлить своими стараниями, но потом откинул эту затею. Она же была ребёнком, в конце концов!

– Привет, Блонда, – улыбнулся я, проведя ладонью по её спине. – Соскучилась по мне?

– Ещё бы! – заворковала она, отлипнув от меня и заметив недовольство моей спутницы, оказавшейся зажатой между мной и ней. – Но я смотрю, вы зря времени не теряете.

– Время – бесценно. Терять его точно не стоит, – подмигнул ей, всем своим существом ощутив недовольство колумбийского мачо слева от меня. И это он ещё старался выглядеть непринуждённо.

– Серхио, я передумала и вместо испанского взяла курс по французскому языку, – оповестила Шейла певучим голоском, подойдя к нему, чтобы поприветствовать. Она в этом году поступила в Гарвард и мечтала изучать всякие брендовые тряпки. – Всё-таки мир искусства и моды тесно связан с Францией, сам понимаешь.

Не дав ему времени ответить, она чмокнула своего брата и побежала к своим подружкам.

– Грёбаные «миньоны», мерси-сильвупле, – прорычал Серхио себе под нос, смотря на её окружение.

Я не выдержал и заржал, удивляясь тому, как порой мы слепы, когда дело касается таких очевидных вещей. Но я никогда не лез к Серхио с разговорами на эту тему. С Райаном тоже не обсуждал, разумеется. Да мне вообще, если честно, похрен кто и чем живёт.

Райан наклонился к девушке, которая сидела у меня между ног и властно обхватил её за шею. Я молча наблюдал за его действиями, но в последний момент, когда он решил засосать её на правах хозяина или на слепой вере в своё могущество, я не смог устоять перед желанием поставить его на место и, ловко намотав волосы незнакомки на кулак, достаточно грубо рванул её назад, вынудив отвернуться от Райана, и сам накрыл её губы своими. Между мной и Райаном иногда возникали недопонимания на тему девушек. То ли вкус совпадал, то ли любовь к конкуренции не давала жить спокойно.

Девушка застонала мне в рот, а я, открыв глаза, посмотрел на Райана и, внутренне ликуя как дебил, показал ему средний палец. Но это же Райан, мать вашу. Он, кретин несчастный, облизал мой палец, вызвав смех Серхио и Терри, что мне пришлось оторваться от девушки.

– Лопух, ты больной, – заржал я, вытирая палец о подол юбки девушки.

– Я же знаю, что ты любишь разные игры, – самодовольно пропел он, переводя взгляд с меня на Терри и обратно. – Я уверен на сто процентов, что между вами что-то было. Вы же неразлучны, голубки вы наши.

– Кусок дебила, – усмехнулся Терри, покачав головой.

– Почему кусок?! – воскликнул Райан.

– Потому что был бы ты целым дебилом, то твоё место было бы в психиатрической лечебнице, – с иронией в голосе пояснил Терри, тоже показав ему средний палец, но быстро убрав его.

Райан лишь закатил глаза и, подмигнув моей спутнице, лукаво улыбнулся, обратив своё внимание на меня.

– Прошёл слушок, что ты решил развратить мою рыжую девочку.

– Она не твоя.

– И? Это временно, – бросил он с раздражением.

– Я просто поздравил твою девочку с днём рождения, о котором ты по-любому даже не знал.

В тот день ничто не предвещало того, что в итоге произошло. Я просто зашёл в столовую и случайно услышал нелицеприятные комментарии Мэнди со своей свитой. Не то чтобы я слыл защитником чести и достоинства униженных и оскорбленных, но и поливать грязью девушку тоже не дам. Терри иногда шутил, что порой я веду себя слишком покровительственно по отношению к тем, кого считал своим человеком. Видимо, на своей шкуре не раз испытывал мою опекающую сторону личности. И если за Терри я правда присматривал, то Селесту вообще не знал. Но её затравленный вид за тем столиком подтолкнул меня немного поиздеваться над богатенькими сучками. А дальше всё случилось само собой. Ничего особенного, короче говоря.

– Ой, какой шустрый, посмотрите на него, – ехидно пропел Райан, приподняв свою светлую бровь. – Тебе всё равно не обойти меня.

– Замуж уже звал её? – рассмеялся Серхио, посмотрев на нашего задиру.

– Нет пока. Оставил туз в рукаве. Кстати, я её приглашал на эту вечеринку, но, очевидно, она выбрала не приходить и не социализироваться среди равных себе.

У Райана был любимый приём для соблазнения неопытных и наивных девушек – он обещал на них жениться, расписывая сулящие им золотые горы, если они будут с ним. Если бы он следовал всем своим обещаниям, то мы бы посещали его свадьбы каждую неделю. Дешёвая манипуляция с его стороны, но на удивление многие девушки после этих слов падали в его объятия.

Хмыкнув, я лишь пожал плечами, всем своим видом показывая, что дальнейший разговор лишен смысла. Зато мне стало понятно, почему он захотел изучить рот моей спутницы. Территорию свою метит, Лопух несчастный.

Райан потерял интерес к нашей беседе и снова рванул в бассейн с криком, что он вертел весь этот мир на своём конце.

– Может, пойдём наверх? – поинтересовалась моя спутница, посмотрев на меня через плечо. Провёл пальцем по её щеке и улыбнулся.

– Попозже. Иди порезвись пока.

Девушка сняла юбку, оставшись в одном бикини, и нырнула в бассейн, где её с распростертыми объятиями ждал Райан.

– Никогда не понимал, как вы можете делить девушек, – прокомментировал Серхио, уже не так наслаждаясь от действий своего «лизунчика», судя по напряженной челюсти.

– Никогда не понимал, как девушки могут одновременно резвиться с несколькими сразу, – подключился Терри, не сводя своего взгляда с Деборы, которая в упор его не замечала.

– Никогда не понимал, как можно судить кого-то, – улыбнулся я. – Ни я, ни Райан, ни очевидно эти девушки не считают себя привязанными к кому-то. И это, мать вашу, прекрасно.

– Но Райан слишком залип на идее уложить эту первокурсницу в койку. Слишком много стараний для такого, как он, – заметил Серхио, сделав глоток пива.

Согласен. Это нетипично для него. Но у меня не возникало желания уточнять его мотивы. Потому что мне похрен на это.

Зато многословность моего другого друга, подсказывала мне, что сегодня подходящий день для обсуждений насущных и действительно важных вопросов.

Приблизившись к Терри, я тихо спросил:

– Слышал про грязного копа в Белмонте? Райан вчера упомянул, что его отец ужинал с ним и у него дома можно найти много интересного.

Не поворачивая головы, Терри покосился на меня, слегка прищурившись.

– А клиент уже есть?

– Не спросил бы, если бы не было.

– Когда?

– Пока не к спеху, но думаю, через месяц.

– Ок.

Заметив, что Терри то и дело возвращался взглядом к Деборе, я вздохнул.

– Может, тебе стоит прямо ей сказать, что ты от неё хочешь?

– Не мой стиль.

– Сводить в кино? Ресторан? На выставку?

– Мило, но заезжено.

– К себе домой?

– То есть в твою спальню, ты имел в виду? – иронично улыбнулся он, посмотрев на меня.

– Это и твоя спальня, братан.

– Но всё же приватности не хватает с учётом твой вездесущей бабули.

Я заржал, вспомнив, как в подростковом возрасте, когда я начал баловаться сигаретами и прятал их под подушкой, каждый день обнаруживал, что сигареты магическим образом исчезали. Я подумал на Терри, но он клялся, что не трогал мои вещи. Тогда я проследил за своей бабушкой и застал её на месте преступления, когда она, думая, что я в душе, прошмыгнула в мою комнату и украла половину пачки. Когда я выпрыгнул из-за угла с обличающим криком, что она будет гореть в аду за обворовывание несчастного подростка, то бабуля не растерялась и припугнула меня. Она сказала, что у меня член не вырастет, если я буду много курить. На какое-то время я бросил эту вредную привычку.

– Но ты же не можешь и дальше убиваться по ней! Особенно учитывая, что через несколько месяцев мы все разъедемся по разным городам и Штатам.

– Я не тороплю события.

– Ты не просто их не торопишь, ты знатно тормозишь, джентльмен ты наш. Дебора – наследница многомилионного состояния и я уверен, что к ней буквально в течение пары лет выстроится очередь из потенциальных женихов, пока ты, – я ткнул его пальцем в плечо, привлекая внимание, – ведёшь себя слишком правильно, что в её мозгу может сработать сигнал, кричащей о твоей бесхребетности. Но ты же не такой, братан. Тебе пора вспомнить, что на дворе XXI век и времена ухаживаний по несколько месяцев, прежде чем можно потрогать за ручку, давно прошли. Мы живём в такое время, что завтра уже устареет то, что сегодня на гребне волны.

Терри вздохнул, опустив глаза.

– Я знаю. Но чем больше времени проходит, тем больше мне начинает казаться, что я её себе придумал. Что она не такая идеальная, какой я её вижу. Но и сделать шаг вперёд, чтобы узнать её получше, почему-то не могу. Не знаю, наверное, мне отчасти страшно осознать, что я просто так потерял четыре года своей жизни и ловить там нечего.

Когда у Терри есть настроение, он может говорить долго и много. Особенно о Деборе. Я наблюдал за ним и его поведением достаточно долго, чтобы сделать вывод, что он скорее получит разбитое сердце от этой слепой влюбленности, чем обретёт заслуженное счастье. Терри кардинально отличался от нас своим уважительным отношением к личному пространству человека. Однако девушки уже привыкли к нашему нахальному поведению и их личные границы не подразумевали полметра свободного пространства.

– Я не буду наставлять тебя, но мне бы не хотелось потом наблюдать твою грустную рожу, – усмехнулся я, толкнув его своим плечом.

– Бро, ты порой такой милый, – поддел он меня, сделав глоток пива.

– Поэтому Райан считает, что мы геи, – заржал я.

– Да потому что он сам бы не отказался поэкспериментировать в этой плоскости, – улыбнулся Терри, указав взглядом на Райана, который выбрался из бассейна и тряс своими гениталиями в светло-голубых плавках перед Серхио.

– Убери от меня свою хренотень, Лепрекон озабоченный! – заржал он, отмахнувшись от пьяного Райана своей татуированной рукой.

Покачав головой, я обвёл взглядом всех присутствующих. Богатые детишки, необременённые ничем, кроме учёбы, резвились за счёт такого же обеспеченного парня, который с первого взгляда казался беспросветным кретином. Но если копнуть поглубже, то можно обнаружить, что Райан охренительно сентиментальный тип. В нём столько всего смешалось, что комментарий Терри по поводу психиатрической лечебницы вовсе не лишён смысла. Во всяком случае, я порой задумывался, а всё ли у него в порядке с головой.

– А ну-ка, быстро подняли свои задницы и окунули свои яйца в бассейн, скоты вы скучные! – торжественно заорал Райан и, выхватив пиво из рук Серхио, присосался к горлышку.

– Вот ведь любитель окунуть своё перо в общие чернила, – пробормотал Серхио, поднимаясь со своего места.

Мы с Терри заржали, последовав его примеру.

Встав вчетвером на краю бортика бассейна, мы переглянулись и прыгнули в прохладную воду.

Такие вечера, как этот, напоминали мне, что нужно уметь жить моментом, не заостряя внимания на ещё не случившимся и не застревая в том, что ты уже не сможешь изменить. Жизнь происходит здесь и сейчас. Важно уметь подчищать за собой, попутно расчищая дорогу для следующего шага, но всегда оставаться в сегодняшнем дне.

Никаких оков.

Никаких обещаний.

Никаких предрассудков.

Просто жизнь как она есть.

Глава 4

Селеста

– Селеста, ну нельзя же постоянно сидеть в четырёх стенах! – воскликнула моя мама, положив приборы и промокнув салфеткой свои искусно накрашенные алые губы.

Моя мама была классической представительницей женской красоты. Ну, я так считала. Фарфоровая кожа без намёка на морщины или какие-либо другие несовершенства, присущие простым смертным, идеальный контур губ, миндалевидные глаза светло-зелёного оттенка и роскошные волосы цвета молочного шоколада. Мой папа – блондин. В кого пошёл мой медно-золотистый оттенок волос – загадка. Хотя по заверениям мамы, я унаследовала внешность моей бабушки, с которой не имела чести познакомиться, поскольку она умерла, когда мне был год.

Время в универе бежало с космической скоростью. За домашними заданиями, работой в студенческом совете и различными проектами я не замечала жизни вне стен Гарварда. Да и не то чтобы в моём графике имелся пункт «активная социальная жизнь». Сегодня я вместе с Нинель, которая решила искупить вину за своё отсутствие на мой день рождения две недели назад, приехала к моим родителям в гости.

Мы сидели за огромным столом, сервированным в лучших традициях высокого общества, к которому принадлежала моя семья. Кипенно-белые салфетки, ажурная скатерть, хрустальные бокалы и три смены блюд. Наш дом находится в городе Белмонт, что в пятнадцати минутах езды от моего университета, и похож на дворец. Огромный и без души. Эдакая идеальная картинка для страждущих бедных. Никогда не понимала, зачем в доме пять ванных комнат и столько же гостевых спален, когда в семье всего три человека и крайне редко бывают гости с ночёвкой.

Однако мои родители настояли, чтобы я жила с ними, а не в одном из домов для студентов на территории кампуса. Мол, чтобы я не занимала место действительно нуждающегося студента. Мне же, если честно, думалось, что таким образом они просто контролировали меня, а мне так хотелось побыстрее переехать отсюда.

– Мам, учиться в Гарварде непросто. Вы же не хотите, чтобы меня отчислили за неуспеваемость, – ответила я, жуя сельдерей. – К тому же мне нравится сам процесс…

– Миссис Донован, Вы совершенно правы, – перебила меня Нинель. – Я столько раз приглашала Селесту на разные мероприятия, но она наотрез отказывается, погрузив свой нос в учебники.

Папа посмотрел на меня поверх очков.

– Дочь, установление социальных связей чрезвычайно важно и дальновидно. Особенно в университете. Особенно в Гарварде. Я в своё время, учась там, завёл столько знакомств, что мог бы и не работать прокурором, – рассмеялся папа. – Хотя, может, если бы не эти связи, я бы и не стал им.

Опять он про своё. Я не умела общаться из-за выгоды. Если мне человек неприятен, то сколько бы денег ни было на его счету и каким бы положением в обществе он ни обладал, ничто не сможет расположить меня к нему.

– Дорогой, может наша девочка пойдёт по моим стопам? – предположила мама, отрезав кусочек утки под брусничным соусом. – Меня, например воспитали, чтобы я стала идеальной женой.

Папа нахмурился, посмотрев через весь стол на маму, а затем перевёл взгляд на меня.

– Да, возможно, ты и права. Она всё-таки девочка, поэтому ей просто нужно удачно выйти замуж.

Я поперхнулась куском тушеного артишока и потянулась за бокалом с водой.

– О, у нас столько симпатичных и перспективных мальчиков учится, – воодушевленно поделилась Нинель, глянув на меня игривым взглядом. – Которые, между прочим, сегодня будут на вечеринке у Деборы.

– Деборы Форман? – уточнила мама, перестав жевать.

– Именно, – кивнула Нинель. – Она решила отметить приход весны, что бы это ни значило.

– Ты должна пойти, Селеста, – беспрекословно заявила мама, посмотрев на меня тем самым родительским взглядом, в котором читалось, что отказы не принимаются. – Она дочь сенатора. Кажется, у неё есть брат?

– Да, но он неимоверно занудный, – ответила вместо меня Нинель, будучи в курсе всех аспектов социальной жизни нашего универа.

– Зато мужем станет хорошим. Такой не обидит, – непринужденно продолжила мама, словно меня и не было в этой комнате.

Папа внимательно слушал эту беседу и складывалось впечатление, что примерял на меня роль чьей-то невесты, отчего у меня пробежал холодок по позвоночнику. Вот уж чего мне хотелось меньше всего, так это выйти замуж без любви. Но к сожалению, браками по расчёту меня не удивишь. Мама постоянно об этом говорит, как только мне исполнилось шестнадцать и, видимо, с того самого момента решила начать готовить меня к этому. Первым пунктом на повестке этого мероприятия значилось похудеть.

– Селеста, доедай и иди собирайся на вечеринку. Нанеси макияж, уложи волосы и выбери из одежды что-то подходящее, что скроет лишнее, но подчеркнет твои достоинства.

Переводя с маминого языка, это означает – надеть изумрудное платье А-силуэта с летящей юбкой, скрывающей мои широкие бёдра, и глубоким декольте, открывающим мою весьма заметную грудь.

– Я не хочу, – вяло отозвалась я, потеряв аппетит.

– Это важно, Селеста. Нинель тебе поможет, – отрезала мама и завела разговор с папой про какую-то пару их знакомых. Нинель подмигнула мне и салютовала своим бокалом, явно предвкушая веселье.

Спустя полчаса, закончив ужин, мы поднялись в мою комнату, и Нинель тут же устремилась в гардеробную, чтобы подобрать мне наряд, параллельно решив в который раз выудить у меня подробности единственного случая, когда меня застали с парнем. Те сплетницы явно преуспели в приукрашивании случившегося, и теперь половина универа гудела о возможном романе знаменитого баскетболиста и неуверенной в себе толстушки-библиотекарши. Почему-то люди решили, раз я усердно училась, то была библиотечной крысой.

Я уже сто раз пожалела, что тогда позволила своим гормонам допустить весь тот фарс с пончиком и поцелуем, и теперь мне приходилось отмахиваться от назойливых и бестактных вопросов.

Любопытно, что подобное внимание Райана ко мне не вызывало у Нинель или кого бы то ни было такого живого интереса, как один-единственный непонятный акт со стороны Дрейка.

– Не знала, что Дрейку нравятся пухляшки, – пропела из недр гардеробной сладким голоском Нинель. – Мэнди сказала, что он прямо тебе поцеловал! Ты так и будешь отрицать любую связь с этим красавчиком?!

– Да, потому что никакой связи нет. Мы незнакомцы.

– Ну, если Дрейк и может поцеловать любую встречную, то ты точно нет, – заявила она, выйдя из гардеробной с ворохом платьев, перекинутыми через руку. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что Нинель не поддерживала мамин вкус и выбрала мне платья, максимально похожие на балахоны. Я в общем-то не против спрятаться, но почему-то мне казалось, что подруга должна действовать иначе. Приободрять, что ли.

– Это даже поцелуем сложно назвать, – вздохнула я, сев на свою постель с балдахином. Моя комната была похожа на клетку принцессы.

Принцесса.

Интересно, почему Дрейк так меня называл?

Тряхнув головой, я сосредоточилась на своей подруге, бросившей на кровать платья.

– Если бы Дрейк решил изучить мой рот своим, то я бы непременно ознакомилась и с остальным содержанием его скрытых под одеждой частей тела.

Пропустив мимо ушей её комментарий, я заявила:

– Если мне и придётся идти на эту вечеринку, то только в джинсах и рубашке.

– Ты с ума сошла? Опозоришь меня! – воскликнула Нинель, проведя рукой по своему телу, демонстрируя идеальную фигуру, облаченную в кожаное платье насыщенного фиолетового цвета на широких бретельках с вырезом форме сердца, из которого так и норовила выпрыгнуть её грудь. На дворе начало марта, но для большинства девушек началась пора оголения и цистита.

– Тогда я не пойду, чтобы уж точно никого не опозорить, – пробормотала я, отвернувшись от неё.

Иногда мне казалось, что Нинель не очень-то вкладывалась в нашу дружбу, но потом я вспоминала, что она была единственной за всю мою жизнь, кто однажды подсела ко мне во время школьного обеда и предложила разделить с ней домашний кекс. Так и началась наша дружба. Порой она была резка, но я верила, что у неё не было мотива унизить меня. Просто не все задумываются о том, что их язык может кого-то обидеть.

Нинель раздраженно перекинула свой конский хвост с одного плеча на другое и театрально вздохнула.

– Ла-а-адно. Пусть будет по-твоему. Пойдешь в этом, с позволения сказать, наряде.

Не испытывая ни малейшего воодушевления, я всё же отправилась с ней на эту вечеринку, проходившую на окраине Кембриджа в районе, куда без специального пропуска не пройти. Я не была лично знакома с Деборой, но знала, что ей двадцать два и она была капитаном университетской группы поддержки, что означало, что она была мега популярна. А ещё она увлекалась различными косметологическими процедурами, если судить по её скулам, губам и лисьему разрезу глаз, который вслед за Беллой Хадид свёл с ума половину женского населения земного шара.