Собеседник

В кромешной тишине я слышу падающие капли. Интересно, тот, кто читал здесь книги, мог ли сосредоточиться? Или же это всё было разложено так, для обстановки.

Перед тем как снова сесть в троллейбус, я связался с криминалистами. Всё было чисто: ни крови, ни следов чьего-либо ДНК. Очень странно.

Я осветил лучом фонаря стену, пытаясь найти включатель. На поиски ушло около двух минут. Дернув за небольшой торчащий рубильник, на мой взгляд, произведенный ещё в послевоенные годы, увидел, что лампочка не загорелась. Интересно. Продолжив свой путь, я освещал фонарем бетонный пол. Добравшись до кресла, осмотрев его, я вновь осветил место, где до этого безмолвно висела жертва. На мгновение возник ее образ, и по моему телу пробежали мурашки. После я перевел луч фонаря на журнальный столик, обнаружил кое-что интересное. Книг на месте нет. Наверное, забрали криминалисты. Далее я осветил фонарём всё вокруг, после чего вспомнил о рубильнике и направил луч на лампочку. Висит на месте. Я пригляделся, все тонкие волоски за стеклом так же на своих местах. Я протянул руку и прокрутил её по резьбе. Вуаля! Свет зажёгся. С непривычки я ненадолго потерял зрение, всего лишь на пару секунд. Но, как оказалось, этого хватило, чтобы не заметить, как передо мной появился чей-то темный силуэт. Я опешил, но не смог среагировать, так как что-то тяжёлое пришлось точно по моей голове. Сильную боль я не почувствовал, так, просто глухой хлопок. Видимо, мой организм помог мне с этим справиться, отправив в глубочайший нокдаун.

Часть вторая

1

Сколько времени мне потребуется, чтобы исполнить свою давнюю мечту? Ещё месяц? Год или два? А, может, она не сбудется никогда. Как смириться и принять это? Мне всего лишь нужно найти его, того, кто сможет выслушать меня. Того, кто захочет поговорить искренне и непредвзято. Возможно ли это в наше время? Столько вопросов без ответа и хотя бы намека на возможность испытать то, что гложет меня с самого детства. В моей голове то и дело звучат голоса моих родителей. Они что-то бурно обсуждают. Я подхожу к ним с вопросом, я не помню дословно, с каким, но меня не слышат! Я замыкаюсь в себе, даю сам себе обет молчания. Я не задаю больше вопросов, а на поставленные не отвечаю. И что теперь? А теперь я устал, жизнь проходит, и молчать вечно не получается. Конечно, можно было бы сбежать куда подальше, но от проблем не убежишь. Они так или иначе догонят тебя и не дадут уснуть больше никогда. Я лишён сна, а причина этому – накопленная тяжесть от дефицита общения. Ме нужен собеседник по душе. Хотя бы раз, хотя бы на мгновение, и тогда я даю слово, что смогу уйти, а вместе со мной уйдет и боль остальных. Хотя я не знаю, способен ли чувствовать кто-либо боль. Вряд ли. Мир потихоньку рушится, человечность теряется. От любви к самим себе люди потеряли душу, и я или кто-то из мне подобных вряд ли способен что-то изменить… А хотя… Если всё раскроется и выйдет в свет, то эта история способна будет излечить общество или хотя бы часть. Надежда… Она и вправду умирает последней, даже после того как не станет меня…

– Ты знаешь, что такое апокалипсис? – прозвучал мой голос, образовав эхо.

Молодой человек, что стоял передо мной на коленях, очнулся. На одной из штанин я вижу растекшееся мокрое пятно. Странно, в клубе он казался более смелым и брутальным.

– Где, где я? – шепчет он.

Я ухмыляюсь.

– В преисподней! Но у тебя есть все шансы возвыситься и попасть в рай!

– Ты, ты кто, твою мать?

– Тише, тише… Оглядись.

Он оглядывается, его нижняя губа трясётся.

– Это что, подвал?

– Возможно. Так ответь на вопрос. Что же такое апокалипсис?

Молодой человек попытался встать на ноги. У него ничего не вышло. Ведь он находился в таком положении несколько часов, поэтому его ноги ниже колен онемели, руки были связаны, а шею окутывало нечто холодное.

– Что происходит? Отпустите меня… Что я вам сделал?

– Видишь ли, ты ничем не отличаешься от остальных. Тебя не интересует внутренний мир твоего собеседника. Тобой лишь управляет похоть и безрассудство. Не знаю, проблема в тебе самом или же в твоих родителях, что не научили уму-разуму. Всё это печально. Общество гниёт, и вместе с ним и сама суть человеческого бытия! Это ли не есть апокалипсис? Как ты считаешь?

Он начинает биться в истерике, его голос повышается.

– Что я вам сделал? Освободите меня немедленно!

– Вот когда ты брал в руки классическую литературу в последний раз?

– Вы в своём уме? Что вы задумали? – Он начинает плакать, словно провинившееся дитя.

– Мне нужно просто общение, нормальное, человеческое общение!

– Так обратитесь в дурку! Вашу мать!

Эх, это неверный ответ. Снова провал, но меня радует лишь одно. Ещё одна душа освободится от оков сатаны, что уже вот-вот целиком и полностью поработит этот мир… Я нажимаю на кнопку. Лебедка приходит в движение, и его тело мгновенно начинает ползти наверх, к одной из труб, что несёт в себе тысячи отходов в виде говна, что люди оставляют после себя этой земле. Он трясет ногами, упирается, не хочет расставаться с этой жизнью. Лебедка всё затягивает и затягивает, пока не происходит хруст. Его шейные позвонки не выдержали напряжения и под тяжестью туловища треснули. Вот и всё. Ещё одна душа освободилась от оков, ещё одна. Теперь есть время почитать. Я протягиваю руку, достаю книгу и читаю вслух…

2

Я все-таки остался жив. Хотя в какой-то миг я обрадовался забвению. Момент падения к бетонному полу был самым приятным за последнее время. Мне показалось, что я лечу словно в замедленном действии и вот-вот упаду в мягкую постель или воду. Ни того, ни другого не произошло. Лишь тяжёлый удар всей массой тела произвел эффект вылета моей души наружу. Конечно, я шучу, и моя душа не покидала мое тело, просто на тот момент мне так показалось. Сильное сотрясение с кратковременной потерей памяти. Таким оказался мой диагноз, что повлек за собой принудительное нахождение в одной из клиник этого города. Честное слово, пребывая там, я наконец-то попал в рай. Конечно, не пятизвёздочный отель, но всё же мне удалось хорошенько поразмыслить и, так скажем, отдохнуть. О работе я практически не думал, последнее дело отдали другому специалисту, а меня отправили на заслуженный больничный. Я много размышлял, нет, не о той встрече в подвале и не о погибшей девушке, а наоборот. Ко мне в мое сознание приходили мысли о том, что, может, произошедшее – это сигнал о том, что пора остановиться и передохнуть? Возможно, так оно и было. И, кстати, я отдохнул на славу. Мне удалось настолько расслабиться, что на миг я окунулся в мысли о том, что мы, мужчины, не взрослеем. На мой взгляд, мы все лишь играем роли повзрослевших, мудрых, наученных жизнью людишек, но глубоко в душе всё те же безнадёжные мальчишки. И, кстати, мне даже удалось заинтересовать одну из медсестёр до такой степени, что в процедурном кабинете нам пришлось ненадолго закрыться на замок. Но всему приходит рано или поздно конец

На тумбочке завибрировал телефон. Будильник? Нет, я его не ставил. Я с трудом вырвался из сна, где мы всё ещё с той пышнобедрой медсестрой по очереди передаём процедурную эстафету друг другу.

Наконец, я наощупь нахожу его и открываю глаза. Знакомый номер, что обещал не беспокоить меня ещё три недели.

– У аппарата.

– Отдыхаешь?

– А ты как думаешь?

– Как твоя голова? Заживает?

– Была хорошо, пока ты не позвонил. Чего тебе?

Юра, мой коллега по цеху, сделал затяжную паузу, прежде чем продолжить.

– У нас очередной суицид.

– Продолжай.

– Схожая картинка, только жмур – мужчина от двадцати до двадцати пяти лет.

– Далеко?

– В нескольких кварталах от предыдущего места.

– Так для чего ты мне это рассказываешь? Я ведь на больничном.

– Тело уже увезли на экспертизу, и криминалисты закончили свою работу. В общем, всё очень странно, Семён.

Что-то подсказывало мне, что не к добру всё это. Я продолжил внимательно молча слушать.

– В общем, здесь очень много вопросов, так же как и с предыдущим местом преступления. Тебе лучше подъехать в отдел.

Я поднялся с кровати и подошёл к окну. Патрульного автомобиля не было.

– Так вы взрослые мальчики, сами разберётесь.

Я услышал, как Юра тяжело выдохнул.

– Боюсь, что нам будет нужна твоя помощь.

– Неужто! Ну тогда подъеду. Никакого от вас продыху.

– Хорошо, ждём.

Я нажал на отбой и сел на край кровати. Голова немного побаливала в том месте, где были наложены шесть швов. Видимо, у нас и вправду появился серийник. А я был практически рядом с ним и упустил его. Нет, по правде говоря, лучше было бы сдохнуть в тот день! Хотя! Думаю, что скоро кто-нибудь поправит это дело, и я упокоюсь с миром…

3

Я вновь чувствую этот промозглый влажный воздух. Долго находиться дома невозможно, невыносимо. Не то, что меня прямо так и тянет на работу, но всё-таки это лучше, нежели валяться без какого-либо дела. Вновь заморосил дождь. Я стою на остановке, она заполнена людьми. Каждый думает о чем-то своём. Люди практически не улыбаются, за исключением тех, кто смотрит в экраны своих телефонов. Сейчас большинство избегают живого общения, да и зачем? Ведь куда проще прятаться за призмой голубого экрана, чем взглянуть в чьи-то глаза и рассказать правду о себе. Люди заврались. Все пытаются приукрасить свою жизнь, показать то, чего нет. Люди разучились быть самими собой при остальных, но в глубине души они это понимают. Понимают, что таким способом их жизнь превращается в подобие адского плена, что изо дня в день испепеляет их душу. Автобус подъехал. Я смотрю на своё отражение в его стеклянных дверях. Кто я? Кем я становлюсь? В кого превращаюсь?

Люди ринулись к дверям, даже не обращая друг на друга никакого внимания. Мы научились каким-то образом передвигаться, не смотря под ноги, всё наше внимание приковано всё к тем же экранам смартфонов. Иногда хочется крикнут во всю мощь: «Люди! Что происходит? Оглянитесь! И вы увидите тех, кто рядом с вами!»

В автобусе не сильно плотно. Я оглядываю пассажиров. Студенты, пенсионеры и простые рядовые сотрудники куда-то направляются. У всех есть какие-то дела. У кого-то серьёзные, а у кого-то от нечего делать появляются какие-то затеи.

Я останавливаю свой взор на мужчине. На вид он практически ничем не отличается от среднестатистического работяги, но что-то с ним не так. Его взгляд очень ясный, и он так же, как и я, осматривает всех пассажиров. Его лицо мне знакомо, я отвожу взгляд, чтобы не встретиться с его серо-голубыми глазами.

Я знаю его и, возможно, очень хорошо! Его голова перемотана бинтом. Я вижу это, хотя он находится в шапке. Бинт немного вылез из-под нее и висит над ухом.

Интересно, куда он едет. Я боковым зрением, стараясь не акцентировать внимания, слежу за ним. Он явно изучает всех вокруг в силу своей профессии. Иначе его бы не было там, в тот вечер. Видимо, силы удара не хватило, чтобы лишить его жизни, да этого и не хотелось. Мне всего лишь на всего нужно было забрать свои вещи, а точнее, книги. Без них моя жизнь не представлялась бы возможной. А он явно оказался там не в нужный момент. Что же, а это интересно. На моем лице разрастается улыбка. Она не кровожадная, напротив, эта улыбка связана с раскрывающейся перспективой. В мою судьбу будто бы вмешались высшие силы или же провидение! Возможно, я на пороге новых возможностей. Посмотрим.

Вот автобус останавливается на очередной остановке, и я поворачиваю голову в его сторону как раз в тот момент, как он собрался выйти. Мне знакомо это место, ещё бы, вся территория вокруг этого участка в моей власти, а именно здесь я совершаю правосудие по отношению к тем, кто связался с самим сатаной.

Да, он идёт именно туда, к полицейскому участку. Интересно, какое звание он имеет? Стоит приглядеться, тем более после того, как мы сроднились с ним в том самом подвале. В тот вечер мне удалось кое-что приметить в нём. Он не так-то и прост, скорее всего, пришёл за книгами, так как сконцентрировал внимание именно на том месте, где они лежали. Скорее всего, он любит читать, и, возможно, одинок, так же, как и я…

4

Добираясь до участка на автобусе, меня немного стошнило. Нет, причина не в том, что мне вновь придется столкнуться с очередным трупом. Скорее, ответ кроется в голове, врачами мне был назначен покой, так как последствием черепно-мозговой травмы могли быть возможны мигрени и головокружения. Конечно, это не повлияло на мою интимную связь с медсестрой, напротив, лёгкое головокружение добавило ко всему эффект парения. Да, тогда было неплохо, а сейчас, пока я нахожусь среди толпы, я мечтаю лишь об одном – чтобы меня не вырвало на кого-нибудь всем тем, что я употребил на завтрак.

Я оглядываюсь, в глазах мутно, и я не вижу лиц окружающих. Все они погружены в свои собственные мысли, впрочем, как и я. Кто был в том подвале? Зачем пришёл забрать книги? Возможно, в них и кроется ответ на то, кто перед нами. Почему выбор жертв падает не только на девушек, но и на молодых мужчин? Возрастная категория у них примерно одинаковая, и теперь предстояло узнать, есть ли между жертвами какая-либо связь. А, может, в нашем городе и вовсе появилась группа суицидников, что по предварительному сговору помогают друг другу уйти в мир иной? Маловероятно, но стоит проверить всё.

А вот и моя остановка. Я выхожу на холодный промозглый воздух. Пытаюсь вздохнуть поглубже и понимаю, что зря. Чистым его нельзя было назвать, одновременно с выхлопными газами в мои лёгкие так же попадает «аромат» из ближайшего канализационного люка. Меня начинает мутить ещё сильнее, и я ускоряюсь до ближайшей подворотни и извергаю завтрак.

Становится легче. Мучения, которые сопровождали меня на протяжении всей поездки, сходят на нет. Глаза становятся яснее, и я продолжаю свой путь к участку. Лучше бы я остался дома.

– Так, Леонов! – я обернулся на голос. Передо мной стоял подполковник Селиванов.

– Да, Леонид Вячеславович!

– Ты какого хрена здесь делаешь?

– Степанов попросил помочь, сегодня снова труп нашли, схожий с предыдущим моим делом.

– Да, да, да! Я в курсе. Но ты на больничном! И чтобы духу твоего здесь больше не было! Все консультации только по телефону! Мне не нужен сотрудник, который по своей дурацкой воле бросит кони прямо здесь! Так что прошу без справки от врача о твоём полном выздоровлении не являться! Это понятно!?

– Так точно! – я соглашаюсь с ним и отдаю честь. Он понимает, что я сделал это с сарказмом и, мотая головой, устраняется.

Я иду дальше по коридору, со мной то и дело здороваются знакомые и незнакомые лица. Вот я достигаю кабинета Юры и стучу.

– Войдите!

Я открываю дверь.

– О, спасибо тебе, Семён. Прости, что выдернул. Как ты себя чувствуешь?

Он протягивает мне руку, и я крепко сжимаю её.

– Бывало и лучше!

– Отлично. Тогда присаживайся, я ознакомлю тебя с тем, что нам удалось выяснить…

5

Ад или рай? На этот вопрос практически каждый ответит: «Конечно же, рай!» Никто не думает о том, что наша жизнь одна, и то, как мы ее проживём, и есть ответ на этот вопрос. Днём мы все сдерживаемся, на нас надеты маски, а с наступлением сумерек мы открываем свои истинные лица.

Я вышел из участка и вдыхаю глубже. Меня вновь мутит, и вряд ли это происходит из-за сотрясения. В этот раз воздух показался мне чистым, я насытился этим глотком. Я чувствую, как меня отпускает, но мои губы не растягиваются в довольной улыбке. Полазив в кармане, я нащупал пачку сигарет.

Я стою в подворотне и смотрю на улицу, толпы людей куда-то вновь спешат. Они бегут словно сломя голову, хотя, казалось бы, рабочий день подходит к концу. Подняв голову к небу, я вижу лишь темноту. Интересно, а когда в последний раз я видел звёзды? А возможно ли их вовсе увидеть в Петербурге? Эта мысль заставляет меня улыбнуться. Ведь у меня случился небольшой отпуск, нужно всё отпустить и насладиться безмятежными буднями, не думая ни о чём! Получится ли у меня сделать это после полученной информации о той девушке, что совсем недавно была найдена повешенной в нашем районе. Смогу ли я не думать о пареньке, что так же погиб, при тех же странных обстоятельствах?

На увиденных фотографиях, сделанных криминалистами, было понятно, что у последнего из погибших глазные яблоки вылезли из орбит. Видимо, перед тем как его шея не выдержала напряжение и сломалась, он начал задыхаться, и глаза просто вывалились наружу.

Я убираю эти мысли, тушу хабарик и выдвигаюсь в сторону автобусной остановки. В этот вечер, как ни странно, сухо. По-видимому, вскоре нас всех накроет зима, так как это ощущается по ледяному воздуху. Мне это нравится. Подходя к остановке, я понимаю, что сегодня я не хочу ждать автобус или же трамвай. Я хочу прогуляться, ведь мне некуда торопиться. Я отстранён от дел и по совершенно справедливым причинам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.