Баба Нюра

В ту же секунду раздался тихий стук во входную дверь. Стук был вкрадчивым и осторожным, но в то же время, как ни странно, настойчивым и деловитым. Пантелеймон вставать не стал, только послушал, безо всякого особого желания подниматься, идти к двери и открывать среди ночи кому попало. Но стук через минуту повторился и уже был на чуть более высоких тонах. Без сомнения, кто-то за дверьми жаждал попасть именно к ним, именно в эту квартиру.

Миновав комнату, где спали Марья с детьми, и прихожую, Пантелеймон добрался до входной двери, прислушался. За дверью стояла неестественная, гробовая тишина. И в этом насыщенном тишиной пространстве безобразно громко прозвучал новый стук – ТУК, ТУК, ТУК!

– Кто? – спросил Пантелеймон.

– Это сосед, Петро, – раздалось из-за двери, – открой, Пантелеймон Михалыч, дело к тебе есть.

Какое к черту дело в два часа ночи, подумал Пантелеймон, но засов всё же отодвинул, поскольку узнал голос соседа из квартиры на втором этаже.

Отодвинув хозяина в сторону, в квартиру стремительно, один за другим вошли, озираясь в темноте, трое мужчин с непроницаемыми, землистыми лицами, в плащах и шляпах, и лишь за ними протиснулся в коридор маленький и толстый человечек по имени Петро.

– Гражданин Корнюшин? – негромко, но резко и отчетливо спросил первый из вошедших.

– Он самый, а вы … вы кто будете? – машинально произнес в ответ Пантелеймон, вжавшись спиной в стену узкой прихожей.

– Зажгите свет! – приказал тот же голос, на этот раз уже громко и не таясь.

– Свет? Погодите, погодите, я сейчас, – Пантелеймон суетливо шарил правой рукой на маленькой полочке в углу напротив двери, наконец, черкнул спичкой и запалил фитиль керосиновой лампы, навесил на неё стеклянный узкий колпак.

– У нас тут перебои со светом, мы керосином пользуемся, – пояснил он заискивающим тоном, вглядываясь в лица непрошеных ночных гостей.

– Ну что, Корнюшин, допрыгался? – весело произнёс первый из вошедших, мужчина с вытянутым жестким лицом. При этих словах его длинный, свёрнутый набок нос забавно выделывал замысловатые выкрутасы в такт движению губ, а мелкие свинячьи глазки, наоборот, застыли на лице в полной неподвижности, как замороженные. Вошедший смотрел вроде бы на Пантелеймона, но тому казалось, что этот взгляд как будто скользит мимо и упирается в точку где-то над правым ухом.

– Мы – к вам. Вот ордер на обыск, – носатый товарищ показал Пантелеймону и тут же убрал в карман клочок желтоватой бумаги. А это понятой, гражданин Сидоренко Петр Иванович, так?

Петро шмыгнул носом и торопливо пригладил рукой остатки белесых волос на круглой, крупной голове. Он был спросонья, его вытащили из постели среди ночи, и чувствовал он себя явно не в своей тарелке, в отличие от трёх остальных непрошенных гостей, которые по-хозяйски осматривались вокруг, оценивая фронт предстоящей работы.

Вторым из гостей был плотный мужчина с габаритами платяного шкафа. Он почему-то сразу, как зашел, взял в руки лежащий в углу под вешалкой Иришкин школьный портфель и ощупывал его с задумчивым видом. Третьим был молоденький парнишка с упрямо сжатыми губами. Всех троих Пантелеймон машинально про себя так и окрестил – Носатый, Шкаф и Шкет.

– Хозяева и понятой – в комнату, начнём с кухни и прихожей, умывальник проверьте – командовал Носатый, распределяя обязанности между вошедшими. Шкафу досталась прихожая, доходяге Шкету – умывальник, сам Носатый прошел на кухню и тут же загремел посудой, по-видимому, выискивая тарелки с двойным дном.

Пантелеймон по-настоящему испугаться еще не успел – как-то обыденно всё пока выглядело. Будто так и должно быть, чтобы заполночь приходили в дом посторонние люди и с шутками-прибаутками начинали переворачивать вверх дном твою квартиру, вежливо предупредив хозяина, что вообще-то они за ним, а это так, чтобы совсем уж невежливо не получилось – пришли, забрали, ушли. Он уже, конечно, слышал от людей о таких зловещих ночных визитах, которые участились по городу этим летом. Чекисты недели две тому назад побывали в соседнем доме, перевернули все вверх дном в одной из квартир на пятом этаже и, уходя, забрали с собой хозяина. Потом слух прошел, мол, работал арестованный жилец инженером на военном заводе и, сволочь, устроил диверсию прямо в своем цеху – повредил дорогостоящий иностранный станок. С этим инженером всё было ясно – враг народа, вредитель, пособник мирового империализма, туда ему и дорога, собаке – собачья смерть. Но вот про другой случай рассказал ему шёпотом, озираясь по сторонам, бывший коллега, школьный учитель по трудовому обучению, с которым однажды встретился Пантелеймон на рынке. Недавно арестовали нескольких учителей одной из школ Замоскворецкого района. И всех тоже забрали ночью. Оказывается, они состояли в подрывной организации, которая ставила своей целью свержение Советской власти и убийство самого товарища Сталина! У одного из тех учителей даже нашли склад оружия и целую кипу антисоветских листовок. И здесь особых вопросов не должно быть: если человек идет против государства с оружием, то его место в тюрьме, а еще лучше – у той самой стенки. Все так, но одно соображение назойливым червячком сверлило душу: как это они умудрялись так долго таиться, жить, работать среди нормальных, порядочных людей и еще и детей учить? Какой изворотливостью, хитростью и коварством нужно обладать! До какой низости и подлости дошел враг, что начал проникать в среду людей благороднейшей из профессий – школьных учителей!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.