Возврату подлежит

Лара говорила без напряжения в голосе, но Антон почувствовал: ей неприятна нотация мужа, высказанная при постороннем человеке.

– А может, вы обе прикрываете друг друга, вот ты и не замечаешь этого павлинчика? – высказал подозрение Новиков.

Молодого человека Любы звали Павлом, и она называла его Павом.

Неожиданно для мужчин Лара заливисто рассмеялась.

– Да Любаша первая с удовольствием сдала бы меня папеньке. Спит и видит, когда ты меня поменяешь на ее подружку, ведь она считает меня виновной в твоем разводе с ее матерью. Но пока я считаюсь твоей женой, хотелось бы оставаться в этом статусе без навязывания мне обязанностей прислуги.

В голосе Лары наметились металлические нотки.

– Напоминаю, я не нянька для твоей дочери и не считаю себя мачехой. Я твоя жена. Точка. Да, кстати, твои соглядатаи могли бы следить не только за мной, но и за Любашей. Найми и ей водителя.

Лара поднялась из кресла.

– Посторонних в доме не было. При мне, во всяком случае. Когда я отдыхаю за границей, не знаю, кто навещает хозяина особняка. Тот же Руслан поднимается с тобой в кабинет, да и кухарка может побаловать своим присутствием не только в столовой. Ты же им очень доверяешь, может, и код придиктовал?

Теперь в ее голосе чувствовалось раздражение.

– А Вы, Александр Гаврилович, распорядитесь установить камеры во всем доме, тогда уж точно будете в курсе, чем я занимаюсь. Когда Вы задерживаетесь на работе или еще где и с кем, – произнесла Лара и вышла из кабинета, не потрудившись прикрыть за собой дверь.

– Обиделась, – усмехнулся Новиков.

– Как ловко она перевела стрелки на дочь и телохранителя мужа, – сказал себе Антон Вербов. – Или подсказывает мне, кого нужно проверить в первую очередь.

И Вербов прямо спросил Новикова, что он думает о подозрениях жены.

– Руслан – нет. Он не будет рисковать не своей жизнью, а жизнями своих близких, особенно сына, которого я когда-то спас. Это не забывается. Он предан мне. А у Лары и Руслана сложные отношения. Он восточный мужчина, а она намеренно провоцирует его. А с дочерью… сложнее. Люба знает, что Лара не имеет отношение к разводу с ее матерью. Ревнует к красоте Лары, к ее жизни в комфорте и ко мне в дом напросилась из вредности, чтобы досадить мачехе. Надо бы выдать ее замуж, но связалась с малолеткой, нищетой. Чтобы позлить меня. Главное мое достоинство – мои деньги, а женщины на все готовы ради них. Да и мужчины, как оказалось, тоже.

– Зря Вы так о себе, Александр Гаврилович, оденьтесь попроще, пересядьте в отечественную машину и убедитесь, что можете нравиться женщинам сами по себе, – посоветовал Вербов. – А Вы смело подходите к молодой девушке и за версту от Вас веет богатством. Почему бы не попользоваться? Вот мне сложнее. Как бы я не был одет, девушки считают, что я имею отношение к театру или кино, и хотят с моей помощью попасть туда. А хотелось бы искренних чувств. Но Вы так и не сказали: подозреваете ли дочь? Может, она чувствует себя приживалкой в доме отца? Решила попугать, сумела открыть сейф, забрала папку и спрятала в доме. Вы ведь не бываете на той половине особняка. Папка не носовой платок, не спрячешь в карман.

– Руслан обыскал комнаты Любы, использовал металлоискатель, у папки особый замочек. Затем проверил нашу спальню, – пояснил Новиков.

– Пока мы беседовали с Ларой, чай остыл. Идемте в столовую, и я хотел бы познакомиться с ее водителем. Там и поговорим.

Новиков догадался, что Антон почему-то хочет выйти из кабинета.

– Идемте, я распоряжусь. А пока Яна Семеновна готовит свой особый чай, я покажу Вам наш сад. Хочу поразить Вас.

Как только они приблизились к беседке, Новиков сообщил, что дом постоянно проверяют на наличие «жучков», прослушивающих устройств.

– Все чисто. Все решетки целы и охрана проверила мусорные контейнеры. Вдруг вор сумел вынести папку, воспользовавшись мусорным мешком. Ведется наблюдение, – сообщил Новиков.

Антон Вербов предупредил о выходе Серафимы с завтрашнего дня на работу вместо уволенной Евгении.

– И все-таки кто и как мог узнать об изменении маршрута? Предполагалось, что Вы вернетесь после подписания контракта в офис, – произнес Вербов.

Но его вопрос словно бы подсказал ответ. Он стал кому-то звонить. Терпеливо ждал, когда ответят.

– Здравствуй, как всегда руки в масле? Есть работа. Подъедет водитель, как всегда: машина, телефоны, обувь. Где-то через час. До МКАД тридцать минут, ну и до тебя.

И Антон назвал марку машины, цвет, номер.

Ошеломленному Новикову срочно пришлось звонить Руслану, отрывать его от просмотра видеозаписи.

– Руслан, Вы сейчас поедете вот по этому адресу, мой знакомый проверит машину на предмет установки прослушки, а также Ваш телефон, обувь, если Вы носите ее постоянно, и телефон Александра Гавриловича, по которому он общался в пятницу, – велел Вербов подошедшему к ним Руслану.

– Неужели? – воскликнул Новиков.

– Если дом чист, значит остается машина. Из нее никому не звоните, никто не должен знать, куда Вы едете, Руслан, – предупредил Вербов. – Можете засветить моего человека.

– Мы с тобой не подумали об этом, – досадливо воскликнул Александр Гаврилович.

Руслан угрюмо молчал. Это был его явный прокол.

– А если что-то обнаружится, оставлять?

Новиков вопросительно посмотрел на Вербова.

– Оставлять. Подумаем, как обыграть наше знание и как дезинформировать «слушателей», – ответил Вербов.

И они втроем направились к особняку.

– Один из охранников нервничает, – произнес Руслан, передавая видеодиск шефу.

– Наверняка за деньги помогал Любе и ее Павлину незаметно проникать в дом, – раздраженно предположил Новиков.

Он заметно стал нервничать от предположения об установлении прослушки в его машине.

– Значит, жену и дочь можно исключить из списка подозреваемых? – тихо уточнил он у Вербова.

– Это ничего не значит. Нужно проверить связь внешних сил с Вашими близкими. Мой помощник соберет данные на молодого человека Вашей дочери. Возможно, он просто охотник за богатыми наследницами. И как бы ни была неприятна Вам моя мысль, но придется проверить и Вашего друга Виталия Игоревича Николаева, – жестко сообщил Вербов. – Кстати, придется обратиться к знакомому хакеру, услуги его дороги, оплачиваются отдельно по мере необходимости обращения к нему. Что-то подсказывает, без его помощи нам не обойтись.

– Если бы Виталик был нищ, я бы в первую очередь заподозрил его. У него своя красавица жена. Она не приехала в воскресенье, так как они с их общим ребенком и тещей отдыхают за границей. Вернее занимаются своей внешностью. Представьте себе, у пятидесятилетней тещи Виталика тридцатилетний любовник и не альфонс, – усмехнулся Новиков.

– А жене сколько лет?

– Двадцать семь. Красавица. Сразу родила сына, кормила грудью, не доверяла малыша никому, кроме матери. И теперь хотят откорректировать свои фигуры.

Они прошли в столовую, и Антон незаметно изучал кухарку, довольно симпатичную сорокапятилетнюю блондинку.

– Ваш чай, Яна Семеновна, действительно вне критики, – похвалил Вербов. – А выпечка не хуже, чем выпечка домработницы моего отца, а может, и лучше.

Кухарка самодовольно улыбнулась. И посмотрела на Новикова особым взглядом.

– А ведь она либо была любовницей, а может, и до сих пор ею является, – сказал себе Антон. – Лара очень проницательна.

Гостиная на первом этаже располагалась ближе к центру дома, но в отдалении от столовой. Поэтому Антон Вербов предпочел побеседовать с дочерью Новикова именно в ней.

– Пока я буду беседовать с Любой, Вы составьте для Серафимы список сотрудников, к кому она будет более тщательно присматриваться. Заодно с краткой характеристикой, – попросил Антон.

– А она справится, не выдаст себя?

– Не беспокойтесь, мы втроем прошли краткий курс актерского мастерства. Помимо зарплаты Вы захотите отблагодарить ее материально. Зарплату она будет отрабатывать с усердием сотрудницы, принятой с «испытательным сроком». Гонорар само собой. По окончании ее работы на Вашем столе будет лежать список с фамилиями сотрудников и с указанием, кто из них доводит до сведения персонала информацию о Вашей личной жизни. Ну, и другие полезные данные. А в благодарность отправите ее в Италию, она может пожить на Вашей вилле. Сэкономите на расходах проживания в гостинице. Она недавно отдохнула в Таиланде, так что полная задора и огня, будет помогать в поиске пресловутой папки.

Александр Гаврилович велел дочери спуститься в гостиную вместе с ее молодым человеком, а сам поднялся в кабинет для составления списка, запрошенного Вербовым.

Глава 3

Подъезжая к МКАД, Руслан Бахтиев заметил упорно движущуюся следом машину. Игнорируя предупреждение Вербова, он решил позвонить… несуществующей в природе знакомой.

– Котенок, я буду минут через сорок. Будь готова. Заеду в супермаркет на улице… Куплю итальянское вино, твое любимое. Я весь в нетерпении от встречи с тобой, – игриво произнес он в трубку.

Руслан подумал о возможной прослушке и решил воспользоваться этим, чтобы ввести в заблуждение преследователей.

Он хорошо знал улицы Москвы и за три дома, не доезжая до магазина, свернул в проходной двор и, попетляв, поехал к знакомому Вербова.

Щупленький, похожий на подростка, а на самом деле тридцатидвухлетний мужчина, так и не назвавший свое имя, через тридцать минут обнаружил установленную в машине прослушку. Оба телефона и обувь Руслана оказались чистыми.

Руслан доложил шефу о результатах поездки и о слежке, чем очень огорчил Новикова.

На взгляд обоих, это усложняло ситуацию.

Получалось, что кто-то, узнав об изменении маршрута, проник в особняк, а затем в кабинет и, открыв сейф, забрал папку.

– И все-таки это мог сделать кто-то из домашних или из прислуги, – предположил Руслан.

Понимая, что и его верность шефу ставится под сомнение, он не знал, что предпринять. Начать собственное расследование? Когда? Он постоянно с шефом.

Надо возвращаться в особняк, поговорить с Вербовым, предложить посильную помощь, а пока вспомнить о прошедшей пятнице, где он прокололся. Но сначала нужно вернуться на улицу, где живет якобы его возлюбленная, и проверить, будут ли его сопровождать до особняка.

И Руслан начал вспоминать.

Подготовка к сделке, дата подписания, содержание контракта держалась в секрете. Александр Гаврилович утром в четверг предупредил о выезде за город после обеда, велел проверить машину, наличие бензина. Руслан не оставлял машину бесхозной. Если машины персонала стояли на автостоянке, то джип Новикова всегда стоял в отдельном гараже. Никто из посторонних к машине не допускался, от этого зависела не только жизнь шефа, но и его, Руслана, а значит, и жизнь сына, которого он воспитывал один, правда, с помощью престарелой матери.

С сыном связана целая история. Можно сказать, благодаря ему Руслан стал водителем-телохранителем Новикова.

Руслан хорошо водил машины любого типа, некоторое время поработал в автошколе инструктором. За плечами физкультурный институт, тренерская работа, но с женой он познакомился в автошколе. Ему было двадцать шесть, Гузель – восемнадцать, и она захотела получить права. Поженились, как только она окончила курсы. Сынишка родился через год.

Маленькому Арсланчику исполнилось полгода, и родители Гузель уговорили привезти внука к ним в Казань, где они жили. На обратной дороге Руслан вел свою подержанную иномарку, с ним сидели его мать и дядя. Во второй машине за рулем был отец Гузель, а она с сыном и матерью сидели на заднем сиденье. Вот в их машину врезался грузовик с пьяным водителем. Отец попытался уйти от удара, спасая женщин, он погиб сразу, жена прикрыла внука и, приняв удар на себя, так и не пришла в сознание, умерла до приезда скорой помощи.

Машины равнодушно проезжали мимо, и только джип Новикова остановился, его водитель и он сам помогали вытащить пострадавших из машины, которая могла вот-вот взорваться. Они же и скорую вызвали, и пытались оказать помощь Гузель, которая была еще жива. Мать Руслана в полуобморочном состоянии прижимала к себе внука. И тогда Новиков уговорил Руслана посадить мать с малышом в его машину: нужно было срочно проверить их состояние.

Руслан остался рядом с умирающей женой. Она на миг пришла в себя, но подъехавшая скорая не смогла ничем помочь. Травмы были не совместимы с жизнью. Эти слова врачи сочувственно произнесли, не глядя в лицо Руслана.

У матери Руслана случился микроинфаркт, Новиков оплатил все медицинские услуги и уход. Арсланчик был залит кровью матери и бабушки, но, к счастью, не пострадал. На всякий случай его продержали в больнице неделю. Новиков нанял медсестру и молочную маму. К удивлению, та оказалась из Казани, родила третьего ребенка и она еще несколько месяцев кормила двух малышей: своего и Арслана.

Сразу после похорон, которые помог организовать все тот же Новиков, Руслан стал работать у него водителем-телохранителем. Он верой и правдой служил у шефа почти шесть лет.

И вот такой прокол в работе.

Почему он не насторожился, когда подписание контракта с четверга перенесли на пятницу, объяснив какими-то форс-мажорными обстоятельствами? Пусть шеф не сконцентрировал на этом внимание, он-то должен был задуматься. За плечами стажировка как телохранителя, а там предупреждали обращать внимание на любые мелочи.

После подписания контракта Руслан и Александр Гаврилович в сопровождении двух машин направились в офис по забитой автотранспортом загородной трассе. Хотя сразу было ясно: быстрее было бы свернуть на проселочную дорогу и доехать до коттеджного поселка.

Руслан вспомнил, что водитель сопровождающей их машины упомянул о пятничной пробке, а он, Руслан, не выходя из джипа, сказал об этом шефу.

По всему выходило, что в этот момент прослушка уже была установлена.

Проанализировав, Руслан предположил: это возможно было сделать в загородном «поместье» Коркина Анатолия Кирилловича, одного из трех компаньонов шефа. Только тогда. Но, значит, кто-то из своих сотрудников, в тот день сопровождавших их джип. Но кто?

По возвращении в особняк Руслан рассказал о своих предположениях Новикову и Вербову.

– Может, поговорить с Коркиным и получить разрешение на просмотр видеозаписей с камер, направленных на автостоянку? – спросил Руслан.

– На каком основании, во-первых? Ты предлагаешь признаться о пропаже папки. Проще самому застрелиться, – резко возразил Новиков. – Это же мой компаньон и проверить «поместье», значит, открыто объявить его вором. Соображаешь? Да там камера на камере, целый штат охраны, да и сотрудники нашей службы безопасности не ловили ворон, – продолжал возмущаться Александр Гаврилович.

Вербов пояснил Новикову, что легче всего сделать пакость в толпе, охранники смотрят друг на друга и кого они видят? Своих, а не чужих. Вот и не фиксируют внимание, кто чем занимается.

– У каждого свои задачи. Но нужен список всех присутствующих на подписании контракта. Список большой, но многие сразу отсеются. С чего-то нужно начинать, – предложил Антон. – А теперь в домик охраны, я хочу сам просмотреть запись домашнего видеонаблюдения.

Камера фиксировала всех входящих и выходящих из особняка, а также чьи машины въезжали на участок.

– Вашего друга привез личный водитель и куда он делся?

– Гриша, пока Виталик обедал с нами, провел все это время в домике охраны? – ответил Новиков и вопросительно посмотрел на старшего смены.

– Он все время был с нами, – подтвердил Константин. – В комнате отдыха. Мы по очереди обедаем, ужинаем, чтобы не оставлять экраны без присмотра. Если один отлучается, двое всегда в рабочей комнате.

– Но вот же Люба вернулась домой в пятницу вечером, прошла через главный вход и в выходные из дома не выходила, – воскликнул Новиков. – Руслана я отпустил еще в пятницу, домой он уехал на своей машине. Приехал за мной в понедельник. И в понедельник мы с ним застали в комнате дочери Павлина. И как он попал туда, если не проходил через главный вход?

Александр Гаврилович вопросительно посмотрел на старшего охранника, а тот повернулся к двум молодым парням.

– Признавайтесь, кто из вас пропускал парня, пока нас троих на детекторе не проверили, – угрожающе велел Константин.

– Я не причем, колись, Стас. Я видел, как Любовь Александровна о чем-то с тобой говорила, но не придал значения, – выдал напарника второй охранник.

Бледный Стас переминался с ноги на ногу.

– Любовь Александровна грозилась уволить, если я не помогу ей. А мне нельзя терять работу, у меня мать на инвалидности, я один у нее.

– Когда он приехал?.. День недели? – повысил голос Новиков.

– В пятницу. Он приезжал в мою смену. В пятницу или субботу. Двое суток я дома. В эту пятницу впустил, субботу, воскресенье отдыхаю, сегодня с утра заступил, – пояснил Стас.

– Руслан, приведи Любу и Павлина сюда, – распорядился Новиков. – А ты, голубчик, расскажи, как ты умудрялся проводить парня мимо камеры, мимо взгляда напарника и старшего смены.

Оказалось, все просто.

Люба водила свою машину сама, подъезжала к ступенькам и входила в дом. Это фиксировала камера. Константин и второй охранник знали, что Стас затем ставил машину в гараж, расположенный в цокольном этаже, через боковой въезд. Павел, прятавшийся в машине, проскальзывал в дверь, ведущую на вторую половину дома. Именно там и не была установлена внутренняя камера.

Все до такой степени просто. Павел оставался все время в комнатах Любы, а она обедала, ужинала вместе с отцом и мачехой. А в воскресенье пообщалась с гостем – другом отца.

– Косяк общий. Уволены будут все трое, без рекомендаций. Стас, ты подвел не только себя, но подставил и своих коллег. По должностной инструкции должен был доложить старшему смены об угрозах моей дочери, – не повышая голоса, сообщил хозяин особняка.

– Люба, из-за твоей прихоти трое охранников лишились работы, а у Стаса мать на инвалидности, и он единственный кормилец. Из-за возможного меркантильного интереса и нарушения должностных обязанностей он не получит выходного пособия, как и его коллеги. И это на твоей совести, дочь.

– Константин, у Руслана получите расчет, с завтрашнего дня свободны.

И Новиков, не попрощавшись, покинул домик охраны. Руслан последовал за шефом в кабинет, чтобы забрать причитающуюся сумму охранникам. Вербов шел рядом.

– Александр Гаврилович, Вы все сделали правильно. Один раз не выполнил приказ, дальше продолжит нарушать дисциплину. Старший не проверил, напарник допустил халатность. Общий косяк. Я дам Вам номер телефона, сошлитесь на меня, руководитель агентства пришлет толковых ребят. Он проведет инструктаж, как правильно организовать работу охраны и как правильно разместить видеокамеры, и как строить взаимоотношения с родственниками работодателя.

Новиков обрадовался поддержке.

– Мне Вас сам Бог послал. Вот еще бы документы найти.

– Не все сразу, – усмехнулся Вербов. – Всего лишь день прошел, а Вы узнали о прослушке, о проколе охранников. Усилите безопасность дома, смените охрану. Занимаясь поиском сбежавших родственников, возлюбленных и тому подобной категории людей, я сделал некоторые выводы и выявил распространенные ошибки моих клиентов. Могу проинформировать.

– А давайте, – улыбнулся Новиков.

– Все проблемы в семьях из-за несправедливого распределения материальных благ, – начал Вербов. – Перепишите часть недвижимости на жену, она решится родить наследника или наследницу, обеспечите лояльность с ее стороны, верность и хорошее к Вам отношение. Да и Люба призадумается, утратив статус единственной наследницы. Когда у человека вроде все есть и, в то же время ничего нет, заставляет задуматься, как получить что-нибудь. Реально, а не виртуально. Вот и подумайте.

Новиков поблагодарил за совет, но признался, что ему не до жены и дочери, живущих в роскоши. Кроме пропавшей папки он не может думать ним о чем.

– Александр Гаврилович, за короткое время нам нужно вычислить кому и что нужно от Вас. Уверен, за возвращение документов от Вас потребуют… Нет, не денег. Может, часть бизнеса, акций или еще что-то. Вот я и пытаюсь это выяснить. Серафима будет действовать в офисе, Гордей заниматься сбором информации. Да, к Серафиме не приставать, вести себя как с новой сотрудницей. Никто из персонала не должен заподозрить, что она работает под прикрытием, – предупредил Вербов.

Он хотел переговорить с прислугой, еще раз с Ларой. Антону что-то было непонятно в ее поведении. Да и к молодой парочке влюбленных были вопросы.

Глава 4

Любочка Новикова хорошо помнит тот день, когда ее отец, Александр Гаврилович Новиков, собрав два чемодана личных вещей, покинул их общую квартиру. Навсегда.

Развод с ее матерью, Верой Ивановной был скандальным. Родители обвиняли друг друга в неверности. Отец кричал, что он жилы рвет, чтобы жена и дочь ни в чем не нуждались, а ее копеечной зарплаты хватает лишь на оплату коммунальных услуг.

Любочка в свои одиннадцать лет усвоила: главный добытчик – папа. Хочешь носить красивую одежду, иметь навороченный телефон – обращайся к папочке.

При определении места жительства после развода существенную роль сыграл ряд обстоятельств. В пользу Александра Гавриловича. Дело в том, что мать ее отца после приватизации трехкомнатной квартиры прописала в нее внучку, чтобы устроить Любочку в престижную школу. Квартира завещана сыну, должность и зарплата превосходили место работы жены и ее зарплату. Александр Гаврилович смог убедить суд, что Любочке будет лучше проживать с отцом и бабушкой, чем с матерью и отчимом. А жене пообещал не подавать на алименты. К тому же Любочка в суде заявила, что хочет жить с отцом.

А через год Новиков начал свой бизнес. Оформленный пока на мать. Он обезопасил себя от имущественных притязаний жены.

Но Вера Ивановна часто использовала дочь в давлении на бывшего мужа. Хочешь отправить дочь отдыхать за границу, плати за разрешение.

Занятый бизнесом, любовными отношениями, Александр Гаврилович переложил воспитание дочери на плечи пожилой матери и гувернантки.

А Любочка быстро смекнула, что может манипулировать всеми, даже отчимом.

– Папочка, я не хочу каникулы проводить с мамой, дядя Сережа как-то странно на меня смотрит, – сочиняла она и уезжала с бабушкой за границу. Слишком отличалось питание у бабушки и у матери. К тому же все подруги живут рядом. Бабушку пугала переездом к матери.

Особняк появился за два года до женитьбы отца на Ларе. Ему исполнилось сорок три года, Любочке восемнадцать.

Какое это было счастье! У Любочки появилась не просто своя комната, а практически апартаменты: спальня, гостиная, гардеробная, просторная лоджия-терраса, холл. И даже небольшая библиотека-кабинет. Все обустроено для учебы в университете, уединение.

Но как сказал отец: мой дом – моя крепость. И запретил приводить в особняк подруг, однокурсников. Даже бабушка Любочки без договоренности приехать к ним не могла.

Она вышла замуж за овдовевшего одноклассника, некогда влюбленного в нее. И взрослый вроде бы мужчина болезненно отреагировал на замужество матери.

Поэтому Любочка навещала бабушку, Александр Гаврилович был всегда занят.

В девятнадцать лет Люба едва не вышла замуж. За студента. Приезжего.

– Замуж!? Вперед и с песней. Но дальнейшее содержание берет на себя муж, и ты съезжаешь из особняка. Никакого трудоустройства ни тебя, ни мужа в мою фирму. Балласт мне не нужен, – предупредил Любочку отец.

И жених быстро сдулся. Оказался охотником за богатыми наследницами.

Любочка поплакала, но быстро поняла: лучше необременительные отношения, отдых за границей, жизнь в комфорте.

Почти девять лет отец был завидным женихом. Решился жениться в сорок пять на двадцатипятилетней Ларисе – Ларе.

– Себе на уме, – сразу охарактеризовала мачеху Люба.

Когда они выражали друг другу свое «фи», общались по имени-отчеству, в остальное время – Лара, Любаша.

Отец был прав: Люба завидовала мачехе. Первые два года. А потом поняла, что они, проживая в комфорте, ничего не имеют. Кроме личных вещей.

Бизнес Александра Гавриловича, недвижимость в России и за границей – его собственность. Все расходы жены и дочери он оплачивал по карте, контролируя, на что были списаны суммы.

И Любочке расхотелось выходить замуж за денежный мешок.

Вне зависимости друг от друга молодые женщины ломали голову, как стать финансово независимыми. Но об объединении сил в дружбе против Александра Гавриловича речи не могло идти.

Любочка наивно полагала, что мачехе нет до нее дела. Но Лара все замечала и узнала о молодом человеке, которого падчерица тайно приводит в дом.

Дочь пыталась объяснить отцу, что взрослой девушке нужно где-то встречаться с молодыми людьми.

– А я разве против? Пожалуйста, встречайся. Личная жизнь – это личная жизнь. Но из своего дома я не позволю делать бордель. О месте встречи должен заботиться мужчина.