Женское счастье. Роман

– Учти, я в гламурном прикиде буду. Одевайся так же, не будь белой вороной.

– Постараюсь.

Куда девались сплин и полное бесчувствие? Порхая по комнате, Наталья убрала в шкаф приготовленные для театра вещи, а взамен достала вожделенный шифон, кокетливые туфли с открытой пяткой и изящную сумочку со стразами на пряжке.

И вновь зеркало подсказывало ей, что она до неприличия хороша, что в жизни есть место празднику и что этот праздник – дело ее собственных рук.

* * *

Их проводили к столику у небольшой эстрады, пустовавшей в этот час. Официант принял заказ, и тут же появился сомелье. В разговор с ним вступила смелая Наталья, тем более именно к ней обратился с первым вопросом вышколенный виночерпий.

Светлана с Тамарой, испытывая неловкость от непривычного сервиса, напряженно следили за манипуляциями сомелье, похожими на проделки циркового фокусника.

– Уф! Наконец-то, – выдохнула Светлана, когда выбор вина закончился и «фокусник» исчез из поля зрения.

– Я даже вспотела вся, – простодушно пожаловалась Тамара. – Думала, еще секунда и упаду в обморок от такого сервиса.

– Прям, как джин из бутылки, – рассмеялась Светлана. – Исполню любое ваше желание.

– Вежливый до приторности, – поморщилась Тамара.

– Это сомелье, дурехи, – весело проворчала Наталья. – Он выполняет свою работу. А вам, смотрю, хамство привычнее.

– Оно наше, родное и в тонусе держит, – посмеивалась Светлана, забыв на время о неверном муже.

– Нам хамят, а мы крепчаем, – поддержала шутку Тамара. – Слушай, Нат, у меня денег на порцию салата. А ты назаказывала, прям, как купец первой гильдии.

– Не парься, Томка. Я угощаю. Истомин премию вчера принес. За какие-то прошлые заслуги.

– А ты, смотрю, не вникаешь в его дела, – укорила подругу Светлана. – И даже его успехи мимо тебя проходят.

– А ему по барабану. Бегемот, одним словом.

Вскоре принесли закуски, и женщины принялись за еду.

– Вкусно. Похоже, что из свежих продуктов, – своеобразно похвалила Тамара.

– Думаешь, в ресторанах только и делают, что травят людей? —

возмутилась Наталья. – Им ведь конкуренты на пятки давят.

Не выдержишь марку один раз, второй, и прощай клиентура!

– Вот об этом я не подумала, – задумчиво протянула Тамара и застыла с вилкой у рта.

– Эй! Ты чего? – удивилась Наталья и переглянулась со Светланой.

– А? – рассеянно переспросила Тамара.

– О чем задумалась, девица красная?

– О конкуренции. Я ведь в бизнес-леди собралась. Во как!

– Опачки! – фыркнула Наталья. – Вино уже подействовало? Бизнес-леди и Тамара Лосенко – две несовместимые субстанции.

– Сама ты суп с танцами! – огрызнулась Тамара и сердито отпила

из бокала.

– Наташа, погоди, – махнула рукой Светлана и посмотрела на Тамару, как на неразумного дитя: Том, ты когда это решила?

– Вчера, – беспечно ответило «дитя», отправляя в рот маслину.

– И что за бизнес, если не секрет? – поинтересовалась Наталья.

– Торговля саженцами.

– Странный выбор.

– Ничего странного. Я с детства люблю растительный мир. У меня душа цветет при виде цветущего сада.

– Надо же, как ты раскрылась, – изумлялась Наталья.

– Как бутон розы, – вставила Светлана.

– Прикалывайтесь, мне до фени, – великодушно разрешила Тамара и прикончила остатки вина. – Э, господин сомелье, можно вас?

Помахивая пустым бокалом, она повернулась к залу. Из ниоткуда материализовался услужливый сомелье. Лучезарно улыбнувшись дамам, он наполнил бокалы.

– А вы со всеми такой предупредительный? – кокетничала Наталья.

– Со всеми. Но для вас сделаю невозможное, – вступил в игру сомелье.

– Неужели? Тогда приглашаю вас к нашему столу.

– Увы, этикет не позволяет.

– Этикет?

– Служебный.

– А-а. Жаль. А сами говорите: невозможное возможно.

– Я имел в виду профессиональные обязанности.

– А что по-вашему «невозможное»?

– Мм, ну, например, достать редкую марку ликера.

– И вы достанете?

– Постараюсь.

– Мы не сторонницы дурацких капризов. Лучше принесите еще одну, такую же. Очень вкусное вино, правда, девочки?

– У вас великолепный вкус, сударыня.

– Наташка, прекрати называть нас девочками, – возмутилась Светлана, когда сомелье отошел. – А то примет за проституток каких-нибудь.

– Думаю, он уже принял, – спокойно парировала подруга и обвела зал пристальным взором. – Не с кем продемонстрировать мое шифоновое платье. Одни парочки кругом – ни одного свободного мужика.

– А ты сомелье пригласи, – предложила Тамара. – По-моему, вы одного поля ягоды.

– А что, попробую.

– Чокнутые вы обе, – рассердилась Светлана. – Ну ладно, Томка напилась – ей море по колено. А ты, Наташка, демонстративно себя

ведешь. Стыдно же потом будет.

– Это будет потом, – отмахнулась Наталья, – а сейчас я танцевать хочу.

Сомелье не заставил себя ждать, прилетел с новой бутылкой.

– Борис, вы танцуете? – огорошила его Наталья.

– Я? Ну-у… в принципе… Но…

– Понятно. И это тоже оказалось невозможным.

– Борис, вы извините нас, – начала Светлана, но тот прервал ее извинения.

– Знаете что, – тоном заговорщика произнес он, – у нас есть штатный танцор. Через двадцать минут придут оркестранты, и я представлю его. Договорились?

Наталья величественно кивнула и поднесла к губам рубиновый напиток.

– Том, я говорила тебе, что развожусь с мужем? – вдруг спросила Светлана.

– В самом деле? – привычно округлила глаза Тамара.

– Хватит терпеть этого бл… близкого когда-то человека! – заявила Светлана, брякнув вилкой об стол. – Представляешь, захожу сегодня в мастерскую, а на диване обнаженная девица.

– Лежит?

– Нет, сидит. И «стыдливо» прикрывается моей индийской шалью. Гад! Он еще и шаль мою уволок. А утром сказал, что будет заканчивать с конной группой. Оказалось, он с наездницей…

– Заканчивал, – подсказала Наталья.

– Свет, ты бы не торопилась с выводами, – мягко посоветовала Тамара. – А вдруг это нелепая случайность.

– И эта туда же, – всплеснула руками Светлана. – Вам бы такого отпетого бабника, посмотрела бы я на вас, конформистки несчастные.

Женщины неловко замолчали, не зная, что дальше делать и о чем говорить. Но тут заиграл оркестр, и к столику подошли двое: сомелье Борис и молодой брюнет с фигурой Апполона.

– Хочу представить вам профессионального танцора, победителя международных конкурсов, – улыбнулся Борис.

– Добрый вечер. Меня зовут Алекс, – склонив голову, поздоровался Апполон, и, обращаясь к Наталье, спросил: – Могу я пригласить вас на танец?

Зардевшись от удовольствия, Наталья приняла приглашение.

Весь зал следил за этой парой. Элегантный партнер уверенно вел свою даму, искусно пряча ее ошибки и показывая все достоинства: непринужденную пластику, чувство ритма и артистизм.

– И платье удачное выбрала, – восхищалась Тамара, с удовольствием наблюдая за танцем.

– И сорок лет не дашь, – немного завидовала Светлана. – От силы тридцатник. И чего еще Истомину надо? Такую бабу из рук выпускает.

– Как это «выпускает»? Он что, загулял?

– Если бы. Он просто забыл о ней. А чего ты удивляешься? Не ты ли «открыла ей глаза»?

– Когда?

– На свадьбе. Сказала, что Истомин просто разлюбил Наташку.

– Ужас! Неужели я могла такое сморозить?

Тамара съежилась, виновато посмотрела в сторону танцующей пары, начала оправдываться:

– Мне пить нельзя. Я теряю контроль и вообще…

– Значит, и про бизнес – фейк?

– Нет, это правда. Думаешь, ты одна решила начать новую жизнь? У меня тоже терпение лопнуло. Вечерами закрываюсь от него в спальне. Утром встает хмурый, рожа опухшая. Вся квартира перегаром провоняла. А ведь у нас дочь почти невеста. Как она приведет будущего жениха в такой дом? Господи, за что мне это? – с надрывом произнесла несчастная женщина.

У Светланы навернулись слезы. Она сжала Тамарину руку, хотела что-то сказать, но вернулась Наталья в сопровождении Алекса.

– Благодарю вас. Вы были великолепны, – сказал он, усаживая на место партнершу.

Поцеловав на прощание ее руку, он ушел. Подруги смотрели на румяную, слегка запыхавшуюся Наталью, и не узнавали ее. Счастье искрилось в ее глазах, на губах играла соблазнительная улыбка, и вся ее гибкая, стройная фигура излучала радость жизни.

– А вы чего приуныли? – вдруг заметила она. – Светка, ты плачешь, что ли?

– Это от гордости за тебя, – улыбнулась Светлана. – Зажигала, как в юности. Помните на выпускном? Наташка с Андреем аргентинское танго выдали. Все просто легли.

– Нашла что вспомнить, – вдруг погасла Наталья.

Тамара слегка пнула под столом ногу Светланы и прижала палец к своему рту, но счастливое выражение уже слетело с Натальиного лица. Сжав губы и опустив глаза, она машинально крутила бокал за тонкую ножку.

– Нат, прости меня, дуру, – жалобно попросила Светлана. – Честное слово, я не хотела. Вылетело на автомате. Прости, а.

– Ладно, чего уж, – бесцветным голосом ответила Наталья. – Давайте лучше выпьем. За любовь. Ведь она есть, несмотря ни на что. И все мы надеемся получить от нее хоть каплю, нет, вру, море наслаждения, океан восторга…

– И космос счастья! – закончила тост Тамара.

– Томка, ты чудо, – улыбнулась Наталья. – Ой, девчонки, как же я вас люблю!

– Вот за это и выпьем, – протягивая руку с бокалом, сказала Светлана.

* * *

Наталья не могла уснуть – лежала в темноте с открытыми глазами и вспоминала школьную юность.

И зачем Светка назвала его имя? Ведь эта тема давно закрыта, на нее наложено строгое табу, и подруги добросовестно его соблюдали. А сегодня видно день такой – все раны открылись и кровоточат.

Андрей, Андрей… Где ты сейчас? Наверное, где-нибудь в Милане? Или в Лондоне? Мотаешься по делам своей компании. Весь в бизнесе. Краем уха слышала, что женился второй раз. Или третий. А! Не важно. Какое мне до этого дело? Если ты счастлив, то и, слава богу! Я всегда желала тебе только хорошего. Даже после твоего предательства. Да-да. Не веришь? Но я же любила! Вся растворилась в тебе. Господи! Я входила в класс, чтобы только взглянуть в твои глаза, окунуться в них с головой и остаться там навсегда. Как я любила! До сих пор мороз по коже. Хоть и не было ничего серьезного. В смысле секса. Только целовались на выпускном, и все. Но я помню твои объятия. Они со мной до конца дней. Даже запах твоего одеколона запечатлелся в памяти. И если я улавливаю его в толпе, то невольно оглядываюсь, ищу тебя, мой аргентинский мачо.

Да-а, отожгли мы с тобой в тот незабываемый вечер. Бурные овации сорвали. А потом удрали в пустой класс и целовались. Наспех, неумело, но с замирающим сердцем, как бывает только в юности. До сих пор мучаюсь вопросом – любил ли ты так же сильно, как я? А если любил, то как ты мог… Стоп! Надо передохнуть. Слезы хотя бы вытереть. Вон их сколько.

Давно не плакала, накопила. Да, Андрюша, как ты мог променять меня на эту… Снова, стоп! Нельзя опускаться до дешевых оскорблений. Она ведь не виновата, что тебе приспичило стать мужчиной с первой попавшейся. Не с той, которую по-настоящему любил, а с… Ладно. Надо заканчивать этот экскурс в прошлое. Психологи советуют вообще вычеркнуть его из головы, дескать, живите настоящим, и будет вам счастье. Смешные ученые человеки!

Как можно вычеркнуть самое заветное, лучшее, чистое?

Вычеркнуть мечту, которая озаряла начало жизненного пути? Или образ единственного на свете существа, ради которого живешь. И даже идешь на самую крайность. Вот и я в тот черный день

пыталась уйти в мир иной. Наглоталась снотворного, еле откачали. С тех пор печень нет-нет да напомнит о себе. Да что там печень! Сердце все помнит, не отпускает насовсем.

А ведь рядом сопит в две дырки другое существо. Это из-за него я сегодня напилась и вела себя как шлюха. Ох, и стыдно сейчас. Права Светка, нельзя терять себя даже в минуты душевных бурь. Это дома можно оторваться, а на людях надо держать спину и лицо.

Вот, видишь, Андрей, какая я импульсивная психопатка. Наверное, тебе повезло, что не связался со мной. Впрочем, никто не знает, где повезет, а где кирпич на голову упадет. Все спешат к горизонту, думая, что там сбываются мечты. А на деле горизонт так же далеко. И мечта с годами тускнеет, а потом и вовсе перестает быть мечтой. Прощай… моя… меч… меч…

Ее разбудил запах кофе. Повернув голову, она увидела на тумбочке дымящуюся чашку. На кухне возился муж. Слышались звуки скворчащих на сковороде яиц и льющейся из крана воды. «Надо же, – удивилась Наталья. – Даже кофе в постель. С чего бы это?»

Она с жадностью проглотила ароматный напиток и пошла в ванную, а когда появилась на кухне, муж уже заканчивал завтрак. Не отрываясь от газеты, он спросил:

– Яичницу будешь?

– Нет, – отрезала Наталья и открыла холодильник.

Взяв масло и сыр, сделала бутерброд, вылила в чашку остатки кофе и пошла в гостиную.

– Даже морду не поднял, не поздоровался, – проворчала она, усаживаясь в кресло напротив телевизора. – Неужели ему все равно, где и с кем я вчера была?

Она не пошевелилась, когда в прихожей открылась и захлопнулась дверь.

Все по-прежнему, подумалось ей. Ничего не действует на этого толстокожего бегемота. А ведь на гнездиловской свадьбе она была одной из самых привлекательных женщин. Если не считать зеленую молодежь. У Томки и Светки, к примеру, уже появились животы, талии располнели. А у нее до сих пор и живот плоский, и талия на месте. А платье какое на ней было! Не хуже вчерашнего. Правда, другого стиля – короткое и в обтяжку, но изумительного цвета, с тонким переливом, к которому прекрасно подошли янтарные бусы.

Она надеялась, что муж не отпустит от себя красавицу-жену, будет восхищаться и гордиться ею. А он мельком взглянул, издал невнятное междометие и помчался с разговорами к какому-то малознакомому типу.

Нет, надо что-то делать. Или ее драгоценная жизнь так и пройдет

в сутолоке будней, без праздника в душе и хотя бы маломальской цели. Вот Светка, например. Уже сделала первый шаг, чтобы все поменять. Скоро у нее первое свидание. Или взять Томку. Строит планы создания семейного бизнеса. А она, такая энергичная и талантливая, ничего не может, кроме как ныть и жаловаться на Истомина? А что она сделала, чтобы завоевать его внимание? Да-да! Нечего увиливать от простых вопросов. Если ее обижает поведение мужа, значит, он до сих пор дорог ей. Ведь в молодости он был внимательным, любящим, нежным. Куда это ушло, в какой песок? А может, это не он, она сама виновата? Превратилась в мещанку, стала для мужа не интересной, да просто-напросто обрыдла. Сама же недавно втирала Светке про исследования ученых. Мужчины после сорока бегут от жен, как тараканы от света. И от Светы. А также от Наташи и от Томы.

Она посмотрела на себя в зеркало и едва не расхохоталась. На нее взирала малоприятная особа с всклокоченными от начеса волосами и плохо смытым макияжем. Темные тени вокруг глаз превратили ее в сову, которую не вовремя разбудили, и она сердито таращится на мир немигающим взглядом.

Ох, и красотка! А самомнение-то, прям, зашкаливает.

И все-таки, что предпринять? Изменить внешность? А заметит ли это невнимательный муж? Тогда поменять отношение к мужу? Можно попробовать, но каким образом? Переламывая себя, начать подлизываться к нему, сюсюкать, петь дифирамбы его научным работам? Боже упаси! Это будет откровенной фальшью.

А если пойти Светкиным путем? Завести любовника. Пусть Истомин ревнует. Но как она это себе представляет? Лечь в постель с едва знакомым мужиком и… Брр! Даже затошнило от этой мысли. Не ее вариант. Если влюбиться, то уж по-настоящему, чтобы сердце щемило. Чтобы… Ну, что за дура? Разве можно заранее запланировать любовь? Нет, и это не подходит.

Наталья вышла на лоджию, раскрыла окно, засмотрелась на городской пейзаж. Внезапно ее осенило.

Надо порыться в своих талантах и способностях, выбрать самое подходящее и идти в этом направлении. Вот, например, за что ее хвалили в школе? Хорошо пела и танцевала. Оформляла стенгазету. Писала неплохие стихи и рассказы…

Ну и что из этого выбрать? И, главное, как применить на практике? А что если…

От предчувствия удачной находки у нее слегка закружило голову.

Мощный прилив энергии буквально вынес ее в гостиную. Не зная, куда деть излишки адреналина, она включила музыку и стала танцевать в таком бешеном темпе, что в горке зазвенела посуда.

* * *

Артур появился на кухне, когда Светлана, уже позавтракав, мыла посуду.

– Доброе утро, – поздоровался он и прошел к накрытому столу.

– Привет, – сухо ответила Светлана, искоса взглянув на мужа.

Они уже неделю спали в разных комнатах – Светлана перешла из спальни в опустевшую комнату дочери. Инцидент на свадьбе она замяла, посчитав ниже своего достоинства устраивать скандал. Но после посещения мастерской в ней все кипело. Она с трудом сдерживала себя, и появись сейчас любой пустяковый повод – вмиг бы «сорвало клапана» и обжигающий пар вырвался бы наружу.

– Светлана, что происходит? – спросил муж, глядя на жену, у которой даже спина демонстрировала отчуждение.

– Ешь кашу – остынет, – вместо ответа сказала жена и резким движением сняла с себя фартук.

– Не буду, – заупрямился Артур. – Пока не скажешь, какая муха тебя укусила.

– Меня?! – повернулась к нему Светлана, чувствуя, как огонь, полыхающий в ней, прожигает грудь.

Артур уже пожалел о своем вопросе, но было слишком поздно. Светлана грубо отодвинула стул, села напротив мужа и посмотрела испепеляющим взглядом.

– Послушай, Артур, – стараясь не скатываться в склоку, начала она, – только не делай из меня наивную дурочку. Ладно? Я уже все видела. Этого достаточно, чтобы сделать выводы. Один вывод. И он не в твою пользу. Продолжать?

– Ну, если хочешь, – спокойно произнес он.

– А тебе до лампочки, я смотрю?

– Мне не до лампочки, когда в доме проведена разделительная полоса. И я рискую получить пулю, если нарушу ее.

– Хм. Эзоп, твою… Что же ты следствие с причиной-то путаешь? Или специально в слова играешь, чтобы от главного увильнуть?

– От главного? А можно поконкретнее?

– Можно. Скажи, сколько я буду терпеть унижения? Ведь ты топчешь мое женское достоинство. Или, думаешь, его нет? И тебе все позволено?

– Если ты о той соплюхе…

– Какой именно? Их у тебя, как выяснилось, на каждом метре…

– Не говори ерунду, – рассердился Артур. – И не трогай мою натурщицу. Стыдно за твое поведение. Девушка ни сном ни духом, позирует два часа, бедняжка, а эта влетела, как ведьма на метле…

– Что?! Я ведьма? А она – бедняжка?

Светлана вскочила, выбежала из кухни, но из коридора услышала рингтон мужниного смартфона, и замерла, превратившись в слух.

– Да, – кому-то ответил Артур, понизив голос. – Здравствуй. Да, еще дома. Скоро буду, приходи. Нет, ничего не надо. Я все купил. Угу. До скорого.

Сердце подступило к самому горлу. Светлана задыхалась, словно пробежала стометровку. Ей ужасно хотелось вернуться на кухню и спросить мужа, кто ему звонил. Но внезапно пришла другая идея.

Она скользнула в свою комнату, быстро переоделась, на цыпочках прошла в прихожую и прислушалась. Муж, судя по всему, завтракал.

Светлана аккуратно отомкнула дверной замок и вышла на площадку.

Дверь не издала ни звука. Так же аккуратно, стараясь не шуметь, она закрыла дверь и помчалась к лифту.

Надо во что бы то ни стало опередить мужа. На машине он доедет за пять-шесть минут. А ей на автобусе потребуется как минимум пятнадцать, и то, если повезет.

Только бы сразу пришел этот чертов автобус, думала она, почти бегом устремляясь на остановку.

Ей повезло. Через пятнадцать минут она вышла из автобуса и поспешила к мастерской Артура, которая располагалась в солидном здании-«сталинке».

Укрывшись в сквере за кустами сирени, она неотрывно смотрела на знакомый подъезд. Вскоре показался «опель» Артура. Припарковав его на стоянке, муж заглушил мотор, но из машины не выходил, очевидно, кого-то ждал.

Светлана тоже ждала. Прошло десять минут. У нее затекло тело, но она не меняла позу, боясь привлечь внимание.

Момент появления девушки она все же пропустила, так как смотрела на авто мужа. А когда увидела ее, легкой поступью идущую к подъезду, чуть не села на землю. Это была подруга Маши – Лиза Крошкина. Именно с ней целовался на свадьбе ее муженек.

Светлана пристально наблюдала за движениями стройной красавицы. Да-а, хороша – ни убавить, ни прибавить. Ходячая статуэтка.

Когда Лиза подошла к крыльцу подъезда, раздался автомобильный сигнал. Девушка оглянулась и, быстро перебирая длинными ногами, заспешила к стоянке.

Светлана отметила, что муж не вышел из автомобиля, а дождался, пока девушка усядется рядом с ним.

Пара давно укатила, а Светлана по-прежнему не покидала сквер. Присев на скамейку, она пребывала в необычном состоянии души, словно стояла на краю скалы, и ей было все равно, куда лететь – вверх, где парили птицы, или вниз, в кипящий прибой моря.

На минуту очнувшись, она позвонила на работу:

– Нина, здравствуй! Я тут… немного приболела. С головой что-то…

Ну да, магнитные бури, наверное. Короче, я опоздаю. Начинайте без меня, ладно?

И вновь ее унесло на ту же скалу. Но теперь она отошла от опасного края, присела на нагретый солнцем валун и пустилась в далекие воспоминания.

* * *

С Артуром они учились в одном институте, на разных факультетах. В стенах альма-матер она не то что бы не замечала его, но особо не интересовалась. Ей нравился Мишка Розин, которому все прочили большое будущее живописца. Они даже несколько раз целовались на студенческих вечеринках. Мишка строил планы будущей жизни, при этом подразумевалось, что в ней будет место и Светлане.

Все поменялось в конце второго курса, когда их с Артуром группы оказались в одной деревне на пленэре.

Дивным утром, тихим, прохладным, но предвещавшим жаркий день, она решила искупаться в местной речушке, дно которой было видно даже на середине. Скинув сарафан, Светлана боязливо потрогала ногой воду, затем медленно вошла в ее нежную, как шелк, благодать. Доплыв до середины, набрала в легкие воздуха, перевернулась на живот и стала изучать речную жизнь.

Ее увлекла игра стайки черных рыбешек. Они то стояли на месте, то плавно скользили вдоль редких водорослей, то вдруг стремительно поднимались вверх.

«Вот еще синхронистки нашлись», – усмехнулась про себя Светлана и перевернулась на спину.

Небесная чаша, словно тонкий голубой фарфор, сияла божественной чистотой. «Как хорошо! – подумала она и улыбнулась от избытка счастья. – Остаться бы здесь навсегда. Жить в какой-нибудь рубленой избе, пить воду из колодца…».

Чей-то голос бесцеремонно вмешался в мир ее деревенских грез.

– Эй, Света, кажется? Можно составить компанию?

Она быстро приняла вертикальное положение, посмотрела на берег, где в одних плавках стоял высокий парень с гривой светлых, слегка вьющихся волос.

– А вы, кажется, Артур? – спросила она, чувствуя, как бьется сердце.

– Он самый, – улыбнулся парень.

– Ну и напугали же меня, – выдохнула она.

– Экскьюз ми, – пробормотал он, входя в воду.

Светлана краем глаза следила за тем, как плавает Артур. Его сильные руки поочередно пронзали водную гладь, не создавая ни шума, ни брызг. «Надо же, – подумала она, – какой мастер. Или передо мной так старается?».

Выйдя на берег, Светлана быстро обтерлась полотенцем и собралась одеваться, но за спиной вновь заговорил Артур:

– Куда вы торопитесь? Давайте позагораем.

– Вообще-то мне завтрак готовить. Сегодня мое дежурство, – неуверенно ответила она, удивляясь смелости парня.

– Дрыхнут еще все. Вон тишина какая. Даже петухи молчат.

– Петухи еще в четыре часа проорали.

– Надо же. Не слышал.

Они уселись в мягкую траву. Артур расслабленно откинулся, опершись на локти, обвел взглядом речные просторы, взглянул на Светлану, которая неловко прикрылась сарафаном.

– А чего ты стесняешься? – легко перейдя на «ты», спросил он.

– Я? – растерялась Светлана. – Ничего я не стесняюсь. Просто…

– У тебя отличная пластика, длинные мускулы, классические пропорции. Это тебе скульптор говорит. Так что будь естественной и радуйся жизни.

Ей не понравился его покровительственный тон.

– Нет уж, я пойду. Ребят надо кормить.

Она шла по тропинке через луг, когда Артур догнал ее.

– Одному как-то не в кайф. Рано ты ушла – еще бы поплавали…

– В другой раз.

– О, кей. На том же месте, в тот же час, – пошутил он.

Он шагал широко, слегка вразвалку, порой касаясь ее локтя. Эти прикосновения запали в душу. Она готовила завтрак, мыла посуду, шла вместе со всеми на этюды, а в груди разливалось тепло при воспоминании о нем.