Не рой…

– Как ни странно, оба раза положительная реакция. Ох, и везучий ты поганец, Магнус! С тебя бутылочка хорошего киферского!

– Пока не прогоним по всему спектру, игристое открывать подождем. Но начинать радоваться уже можно!

А нельзя ли уточнить, чему именно начинать радоваться? И кто должен это делать? И при чем тут она?

Милла приподнялась на локтях и попыталась было привлечь к себе внимание присутствующих робким «э-э…», после чего была немедленно выдернута Линнегором с кушетки и чуть не на руках потащена обратно в кабинет, пока сам старший алкайд в ажиотаже бормотал что-то насчет того, что он как чувствовал, и хорошо, что не поленился проверить, потому что такая редкость попадается только раз на много сотен, а то и тысяч случаев… если вообще не на миллион… Милла на всякий случай старательно изображала молчаливую тушку, потому что радующийся Магнус Линнегор смотрелся намного неестественнее, а потому и страшнее своей злобной ипостаси…

Благополучно оттранспортировав ее обратно в кресло, старший алкайд в задумчивости начал мерять шагами кабинет. Мешать ему Милла не рискнула, справедливо полагая, что все, что ей следует знать, ей и так сообщат. А лишний раз напоминать о себе… нет уж, лучше она воспользуется случаем и передохнет, потому что на редкость суматошный вечер нынче выдался.

Беготня Линнегора завершилась неожиданной просьбой – показать сделанную для Лейфа Ольсена работу. Милла протянула ему конверт со своими заметками, честно пытаясь понять, какая ему от них может быть польза. Но спрашивать и высказывать свое мнение не стала, решив, что он и сам ей объяснит, если потребуется. Прочитав три листка, хозяин кабинета подумал, утвердительно кивнул каким-то своим мыслям и решительно взялся за диск маг-связи.

– Тор? Магнус. Не знаю, чем именно ты занят, но тебе срочно нужно ко мне. Код – «единица».

Ответа его собеседника Милла не услышала, но Линнегор сам порадовал ее словами о скором прибытии посетителя и неожиданно предложил на выбор кайт с пирожками или тофф с бутербродами. Есть после ресторана не хотелось и Милла попросила принести простой воды, стакан с которой ей буквально через пару минут протянул бесшумно передвигающийся служащий, доставивший заодно в кабинет поднос с бутербродами и огромной дымящейся кружкой тоффа с пряностями для старшего алкайда. Тот немедленно впился в еду как будто голодал пару суток, не меньше. Отвлекать хозяина помещения от столь нужного занятия, как ужин, она не рискнула, надеясь, что этот гость, наконец, объявится и ситуация придет сегодня к некому завершению, и ночевать, сидя в кресле, ей все-таки не придется…

Посетитель появился тоже бесшумно, от чего Милла снова вздрогнула, ну не должны люди из плоти и крови передвигаться как бесплотные призраки. И выглядеть как ожившие мертвецы они тоже не должны. А гость был похож именно на мумию, которая почему-то передумала смирно лежать в саркофаге и выдвинулась на променад. Те самые, многократно осмеянные не одним поколением писателей и юмористов «кожа да кости», облаченные в явно недешевый костюм, беззвучно проникли в кабинет и заняли соседнее с Миллой кресло.

– Что у тебя настолько срочного, что ты выдернул меня из постели по коду «единица», Магнус?

И голос. Миллу опять передернуло. Даже голос посетителя, казалось, принадлежал не живому существу, а какому-то киношному отрицательному персонажу: шуршащий, шелестящий, однотонный, безэмоциональный, больше похожий на сипение неисправного механизма.

– А потому что это он и есть. Тебе понравится, Тор! Знакомьтесь: тийра Милла Лапса, а это суперинтендант майр Торваль Лаурсен.

Гость медленно повернул голову и внимательно посмотрел на Миллу. Лучше бы он этого не делал. Если у старшего алкайда глаза были просто холодными, то у вновь прибывшего они были бельмастые как у несвежего трупа. Если Линнегор вызывал страх, то Лаурсен приводил в ужас.

И потом – его должность. Суперинтендант – это официально назначенный глава определенного ведомства из самых сильных магов. А вместе все суперинтенданты образуют Совет Гольдштадта, высшего органа местного управления. С какого перепугу старший алкайд так вольно разговаривает с одним из членов правительства? Зачем она вдруг могла понадобится одному из самых влиятельных людей страны? Во что она вляпалась?

– И что мне должно понравиться? – так же на одной ноте проскрипел суперинтендант Лаурсен.

– Тор, эта тийра – сенс. Ты же давно такого искал? А кроме того – вот!

И алкайд широким жестом протянул Лаурсену миллино творчество. Гость углубился в чтение. Потом аккуратно сложил листки и поднял глаза на Линнегора.

– На что реакция по спектру?

– Сканировали мы с Омондсеном. Положительная реакция на лечебную и боевую магию.

– А это? – и он приподнял миллины листки.

– Нестандартный подход с точки зрения другого мира к решению проблемы. Все, как ты любишь.

– Я никак не люблю. Но кому-то приходится и этим заниматься.

– А еще тийра не напрягаясь сообразила, какую роль в компании «Ценителей» играли четвертый и пятый участники.

– Ты намекаешь, что…

– Да я прямо говорю, что старания профессора Эббесена в кои-то веки льют воду на мельницу твоего ведомства.

В процессе этого странного разговора Милла съежилась в кресле, мечтая срочно то ли превратиться в некрупную мышь, то ли вообще стать невидимой. Потому что дело явно шло к тому, что ее «сватали» этому ожившему кадавру, причем совершенно непонятно в каком качестве. От таких мыслей истерика переставала гнездиться слишком глубоко в недрах организма и явно находилась где-то на подступах к выходу. Потому что было реально страшно. А тут еще усмехающийся Линнегор обратился к ней с неожиданным вопросом:

– Скажите, тийра Милла, Вам нравится Ваша работа?

Вот как можно ответить на такой вопрос, не послав собеседника по всем корягам хотя бы мысленно? Правильно, никак. И Милла, внутренне нецензурно ругнувшись, вслух выдавила из себя, что не очень, но, впрочем, бывает работа и похуже.

– Тогда Вы, наверное, не откажетесь ее сменить?

И улыбается, как будто они с этим упырем на ее счет уже не договорились и у нее действительно есть выбор.

– Смотря на что.

– Вы не пожалеете, гарантирую! У Вас будет возможность применять свои необычные способности на практике, а не просто копаться в земле!

– И… какие именно особенности?

– Тийра Милла, что Вы вообще знаете о преступлениях, совершаемых магами?

– Ну… если не считать Лейфа с этими «Ценителями» … то ничего. Я вообще думала, что при наличии гравов причинить кому-то вред не представляется возможным даже в теории…

– Тем не менее Вы уже столкнулись с тем, что некоторых даже грав не способен остановить… И количество преступлений с применением магии с годами не уменьшается. И работы у маг-патрулей меньше не становится… Пришлось даже целое Управление маг-контроля для пресечения таких преступлений создать. Кроме того, не забывайте, что некоторые преступления могут не нести в себе прямой угрозы физическому состоянию человека. Есть преступления, совершаемые вдали от публики. Кто-то может попытаться вскрыть сейф, пустив в ход магию огня или металла, кто-то захочет втихаря обнести чужую виллу, применив полог тишины, некоторые специализируются на подмене настоящих предметов искусства на подделки, используя магию, рассевающую внимание… Все это, как правило, проделывается без свидетелей.

И нашему Управлению приходится, прибыв на место преступления, стараться снять слепок «автора». А точно это сделать удается не всегда и не всем. Нужно обладать особым чутьем, чтоб суметь «привязать» полученный слепок к конкретному лицу. Или хотя бы примерно очертить круг подозреваемых.

Милла только кивнула:

– У нас для этого существуют эксперты. Они, используя технику, анализируют улики, оставшиеся после преступления и тоже стараются сузить круг потенциальных виновников.

– Только мы вынуждены искать мага, а, значит, требуется специалист по обнаружению магических следов. Такие люди в нашем мире называются сенсами. Рождаются они крайне редко, сейчас на весь Гольдштадт приходится только три сенса: профессор Тобиас Нёргор из Гиверанского университета, главный инспектор СМО Себастьян Клаусен, и я. С Вами – четыре. И я искренне надеюсь, что мы не расстанемся сегодня, а продолжим наше сотрудничество.

Надеется он, фыркнула она про себя. Сказал бы уж прямо, что никто ее с такими способностями не отпустит, по любому заставят на себя работать, всяко честнее было бы…

– А как у меня? …

– Вы уже сумели почувствовать направленную на Вас лечебную и боевую магию. Судя по всему, Вы способны определить, чем именно маг собирается на Вас воздействовать. Но это можно будет точно утверждать, только проверив Вашу реакцию на остальные виды магии.

Вот, значит, что он имел в виду, говоря «прогоним по всему спектру» … в логике ему не откажешь…

– Мне придется быть у Вас… на подхвате?

– Да нет… для нужд нашей службы моих способностей вполне достаточно, чтобы суметь при проведении расследования в любой момент определить и направление магической силы, и ее потенциал. А Вы пока чувствуете только сам факт определенного маг-воздействия. Поэтому Вам придется развивать свои умения под крышей одного из ведомств суперинтенданта Торваля Лаурсена вообще, и под началом одного из главных инспекторов, в частности.

– А что это? И хотелось бы понять зачем вообще я там могу понадобится?

– Видите ли, тийра Милла, суперинтендант Лаурсен является в Совете Гольдштадта представителем магии разума. На его долю выпадают мало афишируемые и наименее приятные обязанности по контролю действий не только обычного населения, а и тех его представителей, которые наделены магическими способностями, что не добавляет популярности его деятельности…

Еще бы такие обязанности добавляли популярности! Кому приятно знать, что в обязанности твоего знакомого входит копание в твоем мозгу, а, при необходимости, и корректировка каких невосторженных соображений! Это если не учитывать того факта, что никто не может гарантировать, что такую корректировку он с тобой уже не проделывал в прошлом! Как Линнегор-то с ним так спокойно и по-дружески общаться умудряется? А, так он же сенс, наверное, успевает почуять потенциальное вмешательство и как-то защититься, раз уж он майр…

– Так вот суперинтендант Лаурсен осуществляет общее руководство несколькими вверенными ему подразделениями, среди которых Управление маг-контроля Гольдштадта, которое занимается магами, уже совершившими преступлениями, Спецмаготдел, занимающийся предотвращением магических преступлений, и Контрмаготдел, призванный бороться с магами других стран. СМО руководит главный инспектор майр Себастьян Клаусен, КМО – главный инспектор майр Кристен Стрем. Именно там Вам и предстоит трудиться.

То есть ее хотят забрать на работу в один из этих самых отделов? И на ее мнение на сей счет им абсолютно наплевать… А с учетом того, что все, что она пока может, это просто ощущать направленное конкретно на нее маг-воздействие…

– Вы хотите сделать из меня подсадную утку для провокации потенциальных подозреваемых? Предварительно взяв такую магическую клятву, чтоб я не смогла отказаться?

– Какая сообразительная тийра! Я же говорил, Тор, что тебе понравится!

Ему-то может и понравится… а вот ей…

– Тийра Милла, а чем Вы, собственно, недовольны? Вы получаете шанс намного раньше других пришлых обрести статус, надежную работу, достойную заработную плату и приличное место обитания!

– Тем, что даже успев почувствовать направленную на меня магию, я могу элементарно не суметь, не будучи магом, а, главное, даже не успеть ничего противопоставить противнику, как уже не успела этого сделать в «Синем слоне». А ведь Лейф, по Вашим словам, был слабым маг-лекарем… Что же будет, когда я столкнусь с тем, кто сильнее?

И тут соизволил заговорить Торваль Лаурсен:

– Тийра Милла, Вы не припоминаете, кто именно отвечал за настройки Вашего грава?

– Эээ… дежурный инспектор лекарского отделения…

– А в случае работы в СМО этим будут заниматься мои сотрудники, чья квалификация неизмеримо выше. И Ваш грав будет усилен. При малейшем намеке на воздействие на Ваш разум, Вы не только сами сможете посылать сообщение об этом, Ваш грав также немедленно подаст тревожный сигнал прикрывающим Вас агентам. И негативно среагирует на того, кто попытается Вам навредить. Мы не бросаем своих служащих без поддержки.

– Тор, а почему СМО? С учетом интересных разработок для Ольсена, в КМО пользы было бы больше…

– Сначала надо убедиться, будет ли польза от сенсорных способностей тийры… точный спектр которых пока даже не установлен! А уже потом прикидывать дополнительные возможности…

И бросил на нее взгляд исследователя на подопытную крысу, как бы проверяя, ну как там, второй хвост не образовался после влитой в скотинку дозы чудодейственной авторской настойки? Крылья не прорезались? Или кисточки на ушках не выросли? Экспериментатор хренов…

Работа под руководством Себастьяна Клаусена ожидаемо не задалась. Нет, ее добросовестно «прогнали» по всему набору видов магии и установили, что ее организм способен среагировать в случае, если магия вообще твориться вокруг, на расстоянии не более пяти метров, затрагивая ее саму, но… признание ее потенциальной пользы как слабого сенса было единственным плюсом. Потому что оно же одновременно было и минусом. Работники обоих подотделов СМО, что боевики, что расчетчики, оказались теми еще чванливыми гадами. У них на презрительных мордах было крупными буквами написано «Мы – элита!» А с учетом того, что практически все они, за исключением нескольких подсобных работников, были майрами, причем сильными магами разума, боевыми или лекарями, попадание к ним в отдел какой-то невнятной даже не мийры, а тийры, представляете, просто тийры, пусть и с халявным даром сенса воспринималось как вопиющая несправедливость. Правильно, они-то учились, старались, развивали дар, проходили строжайший отбор, чтоб попасть в секретную госструктуру, а какая-то пришлая – хлоп! и зачислена! Пусть пока в стажеры, но с перспективой стать младшим инспектором СМО!

Воистину возмутительно. И результатом стала постоянная травля Миллы в отделе. В первый же день ее попытались припахать принести тофф остальным работникам, причем, судя по уничижительно-приказному тону инспектора Снорта, это было единственным, на что она вообще могла в этой жизни сгодиться… После ее вежливого (пока еще вежливого!) отказа превращаться в девочку на побегушках, остальные сотрудники аж удивились и решили для вразумления прицельно «прогнуть» ее порцией магии разума, но не учли реакцию самой Миллы, а, самое главное, ее грава. На посланный двойной тревожный сигнал примчался с охраной сам майр Себастьян Клаусен, который и обнаружил Миллу в полуобморочном состоянии, Снорта, катающегося по полу от боли после грав-удара и остальных оторопевших сотрудников, соображения которых хватило только на то, чтоб вызвать лекаря…

Разнос получился знатный. Майр Клаусен, не выбирая выражений, громко сообщил свое мнение по поводу наличия мозгов у своих подчиненных, явно склоняясь к варианту «нет и не предвидится». И даже соизволил снизойти до объяснений, что он, конечно, сенс, но работать подсадным ему не позволяют должность, статус и половая принадлежность. А еще напомнил всем сотрудникам, что поскольку подавляющее большинство преступников мужского пола, то до сих пор в этом качестве приходилось работать сотрудницам отдела, наделенным магией разума, причем далеко не всегда это получалось удачно! Сколько раз доводилось ошибаться и потом приносить извинения, все помнят? И теперь, когда его отделу мало того, что перепал сенс, да еще единственный на всю страну женского пола, способный решить проблему точного определения факта наличия преступного магического воздействия, он, главный инспектор СМО, полон решимости приложить все усилия к максимальной сохранности данного ценного кадра. Оттого и грав у Миллы не стандартный, а лично Эгилем Лаустсеном модернизированный и усиленный. Теперь ее сигнал об отслеженной попытке воздействия для него и трех дежурных охранников звучит как пожарная сирена. А покуситель получает полноценный болевой импульс, способный на время вывести из строя даже мохнатого бюрля, которого не всегда и файербол останавливает…

Инцидент, понятно, замяли, инспектору Снорту оказали лекарскую помощь, он даже принес Милле извинения сквозь зубы, но отношение к ней стало только хуже. «Выскочка!» было самым мягким определением, которого она удостаивалась от сослуживцев. И никакие безупречно обработанные отчеты, и даже арест четверых преступников, предварительно спровоцированных ею на маг-воздействие подозреваемых не принесли ей не то, чтобы хорошего отношения коллег, а даже хотя бы признания заслуг. Зато неожиданно быстро удалось поладить с Коре Лунном, прикомандированным к ним из КМО на время поимки незарегистрированного мага металла. Возможно, дело было в том, что Коре тоже не был магом, или в том, что, будучи превосходным аналитиком, он не кичился своими способностями, умея прислушиваться к ее не вполне стандартным предложениям по поимке преступника, но именно с ним Милле удалось найти общий язык. Именно с ним они придумали, как не позволить «дикому» магу в очередной раз скрыться, несмотря на все его способности…

Конечно, магов в Гольдштадте отслеживали с самого детства, учили, помогали развиваться и пристраивали на неплохие должности, но… случались и аномалии. Иногда магические способности пробуждались в более взрослом, а то и вовсе зрелом возрасте, и тут уж все зависело от самого одаренного. Большинство мгновенно кидалось регистрироваться, дабы официально закрепить свой, отныне более высокий статус и получить все плюшки, прилагавшиеся к званию мага. Но попадались и другие. Те, кто решал успеть втихаря попользоваться новыми способностями, причем причины могли быть очень разными.

Кому-то не терпелось разбогатеть. Кому-то удовлетворить застарелую зависть. Кому-то хотелось любви окружающих. Некоторые стремились похулиганить и насладиться страхом окружающих. Кто-то получал возможность расправиться с объектом ревности. Кто-то жаждал мести. А кто-то просто выплескивал собственную природную злобу на всех… Но так или иначе, поимка таких «диких» магов выливалась зачастую в долгую процедуру выслеживания. И сотрудникам СМО регулярно приходилось мотаться по стране, расследуя вместе с алгвазилами местного Управления маг-контроля случаи нарушения прав граждан.

Последний случай пробуждения способностей оказался ну просто из ряда вон. Дар мага земли и повелителя металла невероятной силы обрушился на тихого, забитого жизнью и соседями сельского счетовода. И когда тот осознал, чем он отныне владеет… он озверел и припомнил односельчанам все их насмешки, подколки и издевки. Домá он просто порушил, выдернув из них несущие балки и крепления, и не всегда дожидаясь, когда жители их покинут. Кузнеца спалил на его же рабочем месте. Старосту повесил на колодезной цепи. Отказавшую ему когда-то зазнобу изуродовало самостоятельно летавшим серпом. Оставшиеся в живых жители поголовно получили ранения от разлетающихся веером собственных сельскохозяйственных орудий. Жить в этой местности стало просто невозможно, потому что прежде чем уйти дальше развлекаться, свежеиспеченный маг не только уничтожил все постройки с крышей, где можно было хотя бы дождь переждать, но и тщательно сплавил все металлические изделия, находившиеся в радиусе ста метров в огромный бесформенный ком посреди села, ставший памятником его пребыванию в невезучем населенном пункте.

А дальше все банально и предсказуемо. Маг металла начал путешествие по стране, выбрав карьеру медвежатника. А действительно, где еще брать деньги на жизнь человеку, который только и может, что повелевать металлоизделиями? И серия дерзких ограблений прокатилась по восточной части Гольдштадта. Стражи порядка, увидев первый же не вскрытый, а проплавленный сейф, мгновенно свалили проблему на представителей маг-контроля, резонно мотивируя это тем, что «проесть» металл обычный человек не способен. Местные алгвазилы из Управления маг-контроля немедленно кинулись разбираться… и застряли: факт применения маг-способностей они зафиксировали, а «привязку» к конкретному лицу определить так и не сумели. Даже визит старшего алкайда Управления маг-контроля Магнуса Линнегора не помог. Маг-отпечаток преступника был. Отпечатка для сравнения не было.

А потом этот «дикий» маг еще начал брать индивидуальные заказы на взлом. Причем, как нарочно, выбирал из них самые невероятные по степени защищенности сейфы и хранилища. И с блеском их очищал. Уже в народе зрело недовольство, что в обмен на уплату налогов они получают только очередные рассказы об отсутствии денег по причине ограблений. Уже и пресса начала активно намекать на слишком раздутые бюджеты сыскных маг-подразделений, от которых все равно никакого толку… А попытки отследить и взять преступника уже дважды закончились тем, что он умудрялся уйти, оставив после себя мертвые и полумертвые тела.

Именно тогда майр Линнегор потребовал объединения усилий всех ведомств, подчиненных суперинтенданту Лаурсену, и создания межведомственной рабочей группы. Группу возглавил сам майр Себастьян Клаусен. Из Управления маг-контроля был делегирован алгвазил Харалль Франсен, из КМО – инспектор Коре Лунн. И если майр Франсен предпочитал общение с близкими ему по положению инспекторами СМО, то тайр Лунн такими амбициями не страдал. И потому с удовольствием «обсасывал» проблему поимки Металлиста, как уже успели окрестить преступного мага, с любым, кто мог подстегнуть его мысль. С Миллой в том числе.

В процессе мозгового штурма они с Коре «вывернули» проблему задержания мага металла наизнанку. Потому что как до сих получалось? «Дикий» маг при попытке задержания легко превращал все металлические предметы вокруг себя в оружие. Не хотите получить столовым ножом в глаз? Или чтоб Вам на голову прилетела кочерга? Или чтоб ваши пуговицы ворвались в ваш же мозг, превращая его в брызги? А Милле довелось посмотреть магоснимки результатов неудачных поимок Металлиста. И они с Коре придумали целую операцию по заманиванию преступника в отдельно стоящий особняк, якобы для потрошения очередного сейфа с драгоценностями, для чего пришлось изрядно потрудиться. При этом дом со всеми окружающими постройками пришлось предварительно очистить от всего металлического. От всего в прямом смысле слова, от гвоздей до труб. И только потом Металлисту через третьи руки передали заказ на сейф в этом доме. А чтоб преступник раньше времени не заподозрил лишнего, сильнейшие маги разума наводнили помещения, постоянно транслируя вовне ощущения наличия металлических предметов. А высокомерный инспектор Снорт, как один из сильнейших, вынужден был прикидываться главной приманкой, то есть собственно сейфом с содержимым. И Металлист клюнул. И когда прозвучал сигнал к задержанию, закономерно пришел в ярости, поняв, что кроме его единственного кинжала, ничего сделанного из металла вокруг нет, а уж как он исходил чуть ли не пеной, когда его по итогу спеленали простой веревкой…

Они с Коре даже успели обсудить проблему поиска непойманного «пятого», того самого потенциального организатора группы охотников на девиц, так ловко подстроившего совращения и похищения, начав прикидывать какими именно возможностями он должен обладать, чтоб суметь не оставить практически никаких следов…, потому что что-то там явно было не так просто…, но довести до конца свои на сей счет рассуждения не успели. Коре Лунна в связи с окончанием дела Металлиста отозвали обратно по месту постоянной работы.

Уж как отбывающий Коре ее зазывал работать в КМО, уж как она сама мечтала свалить подальше от распальцованных сослуживцев, как просила-умоляла о своем переводе майра Клаусена, упирая, с одной стороны, на их с Лунном сработанность и, с другой стороны, на справедливость правомерного распределения сенсов по вверенным суперинтенданту Лаурсену подразделениям… тот так и не уступил. Пока она чуть не погибла.

Очередное, шестое выполнение роли подсадной утки на первый взгляд выглядело несложным. Их отдел уже с месяц отслеживал мага воды, которого подозревали в том, что он за отдельную плату помог одному из владельцев курортов разорить конкурента. Нет, магия у него была слабенькой, на «линзы» высокого давления, способные резать даже металл, его не хватало, и убийств за ним не числилось. Но вот создавать водяные «захваты», из-за которых чуть не утонуло пять человек, он был горазд. Или водяные «кнуты», сбивавшие купальщиков с ног, после чего те были вынуждены залечивать переломы. Или вызывать водяной «вихрь», повадившийся образовываться в абсолютной спокойной лагуне и разбрасывать купающихся как игрушки. Конечно, после двух десятидневок такой антирекламы с членовредительством никто не захотел ехать отдыхать в столь опасное место. А хозяин, тайр Свенсен чуть не оказался перед необходимостью или разориться, или уступить свое дело, но вовремя сообразил, что не бывает такого водяного «бешенства» просто так. И тут явно замешан кто-то магически одаренный, нанятый конкурентами. И немедленно нажаловался. СМО принял вызов. И установил, что единственный маг воды, который мог это устроить, это некий Франс Йохансен. И наступила очередь Миллы подставляться.