Обыкновенная история моей жизни

Мы часто жарили коноплю и ели, словно семечки, но наркоманов при этом у нас не было. Бывало, наберёшь её полные карманы и выходишь гулять на улицу. У каждого жителя был огород, а за ним, ближе к воде, участок 5–6 соток, на котором выращивали коноплю. Потом её били и пропускали через деревянные устройства, получая грубые светлые нити для мешков.

В деревне у всех были коровы, бабушка тщательно ухаживала за нашей Зорькой. Молоко не только нам доставалось – каждая хозяйка собирала молоко, потом приезжала машина. Собранное молоко сливали в бидоны, закрывали крышками, и вскоре машина доезжала до молокозавода уже с полными бидонами.

У нас была замечательная речка, но я три раза тонула в ней. Купалась с четырнадцатилетними мальчишками, они переплывали реку, а там было сильное течение – парни переплывут, только вернутся, а меня течение сносит. Они меня вытащат, сами уйдут, а я опять в речку иду.

– Где Ада? – интересуются ребята, когда возвращаются.

А Ада опять в воде барахтается. Меня опять вытаскивают. Когда третий раз меня таким образом вытащили из воды, то сказали:

– Сиди на берегу, а то убьём!

И мне пришлось сидеть, а купались мы до моего дня рождения. Я родилась в день пророка Ильи, и этот праздник был одним из главных в нашем селе. А после Ильина дня уже не купались – считалось, что вода холодная и лето закончилось.

В конце лета приезжала мама, она не очень ладила с бабушкой Мариной, поэтому мы жили у тёти Гарпеши (тёти нашей мамы), у которой на тот момент было шесть детей. Погодки Ваня, Маруся и Толик были старшие.

У тёти Гарпеши был слишком мягкий характер, она никого не могла обидеть, но, когда дети выводили её из себя, она звала Марусю, а та отвешивала всем тумаки. После этого на какое-то время наступала тишина.

Тётя была беременна; нужно было убирать сено, а во время уборки у неё начались схватки.

– Приспичило тебе рожать во время уборки! – ворчал муж.

Я со всеми детьми спала на сеновале, а тётя позвала Марусю, и девушка спустилась. Её долго не было, и я спустилась вниз.

Тётя рожала, а Маруся ей помогала.

– Уберите Аду! – закричала тётя, и я вернулась на сеновал.

Так в их семье появился седьмой ребёнок, но жили бедно, вещей не хватало. Младших детей было много, а ботинки только одни. Вот дети и выстраивались в очередь на крыльце: один впрыгнет в ботинки, сделает круг по двору, а следующий жмётся и переминается от нетерпения на крыльце. Так по очереди и носили их, а мы в конце лета возвращались домой.

Теперь мы жили в Житомире, мама должна была родить, а моя задача состояла в том, чтобы как можно тише вернуться в свою комнату. Она была расположена в самом конце коридора, и, пока я шла мимо соседских комнат, почти каждый старался взять меня к себе и накормить. В итоге к себе я попадала с сильно округлённым животом и старалась выходить из комнаты только по мере необходимости. Когда мама ложилась в роддом, меня отдали другу семьи Наде Ищук. Я и жила у неё конец лета и свои первые месяцы в школе. В ближайшую от дома школу меня оформляла Надежда. Школа оказалась украинской, поэтому через какое-то время я бойко заговорила на смеси русского и украинского языков. У Нади своих детей не было, поэтому она меня очень любила и вкладывала в моё воспитание всю душу. Мы с ней вместе делали уроки, учили стихи на украинском и русском языках. Я залезала на стул и с выражением читала стихи. Один из моих любимых поэтов был Тарас Шевченко:

Садок вишневий коло хати,Хрущі над вишнями гудуть,Плугатарі з плугами йдуть,Співают, ьідучи дівчата,А матері вечерять ждуть.Сем'я вечеря коло хати,Вечірня зіронька встає.Дочка вечерять подає,А мати хоче научати,Так соловейко не дає.Поклала мати коло хатиМаленьких діточок своїх;Сама заснула коло їх.Затихло все, тілько дівчатаТа соловейко не затих.

Пока мы разучивали стихи, в марте 1938 года мама благополучно родила двойняшек – Витю и Валю. Дети родились слабыми, их нужно было выхаживать, поэтому папа поехал за бабушкой Мариной и попросил её пожить, пока дети маленькие. Бабушка согласилась, но очень боялась поезда и даже плакала, перед тем как в него садиться; папе пришлось долго её уговаривать, что этот железный гудящий и дымящий поезд совсем не опасен.

В первый день её приезда родители захотели пойти в кино и попросили бабушку уложить детей спать. Она уложила, дети уснули, а как выключать свет, бабушка не знала – в их деревне электричества не было. Поэтому, когда вернулись родители, они увидели странное махание в окне: это бабушка пыталась погасить лампу тряпкой. Родители извинились за то, что не показали бабушке выключатель. Она пожила какое-то время с нами, а потом папа отвёз её обратно в деревню.

Манежа у нас не было, поэтому, когда дети чуть подросли, Джульбарс часто выступал в роли няньки – дети ползали по напольному ковру, а когда кто-либо из детей подползал к краю, пёс ложился с этой стороны. Ребёнок натыкался на собаку и поворачивал назад. Получается, что и дети, и собаки у нас были дрессированные.

В нашем гарнизоне было много ребят, с которыми мы играли, развлекались на спортивных снарядах. Для обучения солдат была создана полоса препятствий, включающая замечательный канат с жирным узлом на конце. Мы же его использовали по-своему: залезали на снаряд с разных сторон, и один ребёнок притягивал к себе канат и с силой отталкивал, направляя к своему товарищу. Вот этим товарищем частенько оказывалась я. Теперь нужно было прыгнуть навстречу канату, оседлать узел и качаться, качаться, пока не остановишься. Главная проблема состояла в том, чтобы найти кого-нибудь, готового кинуть тебе канат. Но ребята находились, и я (между прочим, одна из девчонок) с другими мальчишками по очереди часто раскачивалась в своё удовольствие. Когда мы окончательно проголодаемся, шли в столовую.

– Пришли? – интересовались повара и накладывали нам огромную миску винегрета.

Мы забивались в уголок и, заедая хлебом, быстро опустошали миску. Если в тот вечер было кино, наша ватага, состоящая из детей офицеров, направлялась в кинозал, занимая свои законные, самые лучшие места в партере, т. е. на полу перед первым рядом.

Как-то папа вернулся из командировки с Западной Украины и привёз целый чемодан конфет в красивых разноцветных фантиках. Меня же от школы отправили навестить ребят в детском доме. Узнав об этом, мама велела взять с собой конфет. Я набила ими все карманы и каждому малышу, который встречался мне на пути, давала по конфете. Потом я решила с ними заняться, но дети меня не слушали. Они жевали конфеты, а обёртки тут же ловко складывали и играли в фантики, совершенно не обращая на меня внимания. Поняв, что им не до меня, пришлось отправляться домой.

Наша учительница, Татьяна Николаевна Стрельникова, иногда приглашала нас домой, и мы с нетерпением ждали этих приглашений. Жила она бедно, в одной комнате были только две кровати, украшенные бантиками, и какое-то подобие кухни. Мы рассаживались на кроватях и пили чай с баранками, а над нами летали птицы. В основном это были воробьи, отобранные у хулиганов, которые стреляли по птицам из рогаток. Несмотря на бедность обстановки, наши встречи были наполнены теплом общения, и за разговорами незаметно пролетало время.

Однажды один из наших уроков был сорван появлением её всхлипывающей дочери, которая была на год нас младше. В её руке был очередной подбитый мальчишками воробей, но он был жив, и Татьяна Николаевна заверила нас, что всё будет хорошо и мы не дадим ему погибнуть. И весь оставшийся урок мы провели в заботах о маленьком пернатом существе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.