Корона Рико-Сантарио

– Я не знаю, но… – Даниэль чуть помедлив, хитро улыбнулся. – Но если ты задумываешься об этом, значит, не все так плохо.

– Я политолог, а не политик.

– Верно, но это скорее сила, а не слабость – ты изучала историю в разрезе политики и знаешь, к чему приводили те или иные действия лидеров. Я думаю, что никто не уверен в том, что делает на сто процентов.

– Ты хочешь сказать, что в этом можно разобраться по ходу действия? – спросила Вайолет саркастично.

– В той или иной степени, – ответил Даниэль абсолютно серьезно. – Мне кажется, что ты бы справилась.

– А ты? – Ви напряженно всмотрелась в его глаза.

«Останешься ли ты со мной, и сможешь ли пройти весь этот путь?»

Когда Вайолет и Даниэль вошли в кухню, все присутствующие замолчали. За все то время, пока их не было на кухне, общее настроение успело смениться хоть и не кардинально, но однозначно в лучшую сторону.

Мама уже успокоилась и даже понемногу улыбалась, чему явно поспособствовали успокоительные препараты, запах которых четко чувствовался по всему первому этажу дома. О прошедшей истерике свидетельствовали только ее красные, опухшие глаза и разбросанные по полу осколки разбитой посуды. Среди них Вайолет заметила отколовшуюся от ее любимой розовой кружки с зайцами ручку, и почувствовала, как неприятно сжалось что-то внутри. Увидев это два дня назад, она, скорее всего, очень сильно расстроилась бы, и наверняка заплакала, но сейчас, по сравнению со всем тем, что творилось вокруг, кружка, отошедшая в посудный иной мир, не казалась ей проблемой вовсе.

– Что он делает тут? – строго спросила миссис Фоул.

Вайолет качнула головой.

– Все в порядке, бабушка, он все знает.

– Вайолет! – возмущенно вскрикнула Долорес.

– Хватит! – твердо одернула ее Вайолет, и сама поразилась тому, как уверенно у нее это вышло. – Это уже не имеет никакого значения.

Эрик выпрямил спину и сел к ней вполоборота, явно заинтересовавшись ее ниоткуда взявшейся решимостью. Долорес, обескураженная таким заявлением, тоже замолчала, не найдя слов для ответа.

Вайолет выдохнула, собираясь с силами.

– Я хочу знать, в чем конкретно состоит ваш план, – сказала она, обращаясь к Эрику и Джеймсу. – В первую очередь, вы расскажете мне, как вы планируете обезопасить мою семью.

Эрик набрал в грудь воздуха для ответа, но Вайолет не дала ему начать говорить движением руки, что, судя по округлившимся глазам Лео, вызвало у него одновременно сильное удивление и восторг.

– А потом вы расскажете мне, каким образом мы с вами будем действовать.

Она чувствовала, как на нее вопросительно уставились семь пар глаз – включая Даниэля, который до этого момента и не подозревал, что она решила пойти ва-банк. Всем своим видом она старалась не показывать, как сильно у нее мокнут ладони, и подкатывает ком к горлу. Вместо этого она подошла к стулу Эрика – единственному месту, с которого можно было легко рассмотреть всех, и движением глаз попросила его пересесть рядом – на место, где до этого сидела сама Вайолет.

Опустившись на стул, она смахнула волосы назад, и, положив руки перед собой, сказала:

– Прошу вас, Джеймс.

– Вайолет… – прошептала миссис Фоул, пытаясь воззвать ее к здравомыслию.

Ви прикрыла глаза и чуть опустила подбородок.

«Ну же, бабушка, я должна, я не смогу вас спасти иначе. И не спасу себя» – подумала она и собрав внутри все силы, тихо сказала:

– Миссис Джеральдин Фаулер, мы выслушаем ваши мысли, как и мысли всех присутствующих, – Вайолет обвела глазами всех, сидящих за столом. – Но только после того, как нам озвучат план.

– Ты кем себя возомнила? – взорвалась мама, вскочив со стула от переизбытка чувств.

Вайолет снова набрала в грудь воздуха, чтобы ответить Долорес, но вместо этого ее отец взял маму за руку и потянул вниз, прося занять свое место.

– Маркус! – возмутилась она, и впервые за эти годы назвала мужа настоящим именем.

– Ианна, хватит, – отец, продолжая держать маму за руку, повернулся и посмотрел ей в глаза.

Вайолет не видела, что такого было в этом взгляде, но Долорес, словно без сил, буквально упала на свое место, и отрешенно уставилась перед собой.

– Итак, я слушаю вас, – Ви снова дала слово Джеймсу, после того как поняла, что больше никаких выпадов не ожидается.

– Мы нашли место, где сможем разместить всю вашу семью, – откашлявшись, начал Джеймс. – Там мы сможем договориться с местными властями, и их обеспечат всем необходимым – от легенды, до продуктов питания.

– Рико-Сантарио не имеет там влияния? – поинтересовался Даниэль.

Вайолет сдержала улыбку, внутренне поблагодарив его. В отличие от нее, Даниэль, обладавший тем же набором знаний, сохранял спокойствие в данной ситуации, и мог задавать правильные вопросы.

– При правлении Фаулеров имело, но на данный момент, все дипломатические связи разорваны.

– Почему? – спросила Вайолет.

– Рико-Сантарио экспортировало продовольственное сырье по приемлемым ценам, но потом цены начали расти, договоры перестали заключаться в одностороннем порядке.

– Где находится эта страна?

– В Африке. Местные власти готовы оказать содействие перевороту, в обмен на восстановление сотрудничества.

– А что будет, если мы не добьемся успеха? – напряглась Вайолет.

– Король этой страны был старым другом вашего дедушки, и я думаю, он окажет поддержку вашей семье даже в случае вашей неудачи.

– Эсватини… – шепотом сказала миссис Фоул.

– Да, – подтвердил Джеймс.

Сердце Вайолет учащенно забилось – теперь у ее родных есть место, где они будут в безопасности, но ее внутреннюю радость, как оказалось, разделяли не все – она увидела, как по щеке Долорес покатилась слеза.

«Прости меня, мама, но если будет нужно, я была бы согласна и на Северный Полюс, лишь бы с вами все было в порядке».

– Теперь что касается нас, – собралась Ви.

Эрик моментально оживился, видимо, действиями в Рико-Сантарио собирался руководить именно он.

– Для начала, – он встал и размял пальцы. – Нам необходимо обрести союзников и начать волнения в народе. Ты появишься в небольшом городке, где слух о том, что Фаулер пришла за своим разойдется, как горячие пирожки. Мы посетим еще пару городов для закрепления результата, и потом двинем в столицу.

– И вам перекроют дорогу и погасят мятеж, устранив причину, – возразил Даниэль.

– Согласна, – кивнула Вайолет. – Если уж и появляться, то как черт из табакерки, прямо перед носом Грина.

– Это опасно, мы можем не успеть набрать людей для того, чтобы поднять восстание, – закачал головой Эрик.

– Значит, мне нужно появиться так, чтобы обо мне узнало как можно больше людей в короткий промежуток времени, – предположила Ви, с надеждой взглянув на Даниэля, который кивнул ей в ответ, подтверждая правильность хода его мыслей. – Мне нужно событие, где соберутся все сливки общества.

Эрик задумался, обдумывая варианты.

– Есть такое, – Джеймс посмотрел на Эрика, а потом перевел взгляд на Вайолет. – День рождения принца Кристофера. Мы сможем провести вас в Тронный зал и сделать так, чтобы вы предстали перед его высочеством.

– Под своим именем?

– Конечно, – заверил Эрик.

Вайолет улыбнулась, представляя эту сцену у себя в голове. В один момент ей стало не важно, насколько она рискует и что случится после. Желание щелкнуть Грина по носу оказалось выше инстинкта самосохранения.

– Это будет не самый приятный подарок для Принца.

В кухне повисла тишина, и надо было быть гением, чтобы понять, что каждый их присутствующих разгребает вагон собственных мыслей, которыми пока не желает делиться с общественностью.

– Все это, конечно, прекрасно, – Лео сделал глоток чая, заставляя паузу стать еще драматичней. – Но неужели вы все думаете, что стоит вам только сказать, что эта девушка наследница престола и все вам вдруг волшебным образом поверят?

Вайолет, кивнув головой брату, перевела взгляд на Эрика, безмолвно переадресовав вопрос. Тот обескуражено молчал, не находя ответа, и был явно удивлен тому, что в его казалось бы отточенном плане сходу нашлась огромная брешь.

– И пока наши многоуважаемые гости думают, – Долорес встала из-за стола, поправив фартук. – Я хочу поговорить со своей дочерью один на один.

Вайолет смотрела в глаза матери, пытаясь считать ее настроение. Удивительно, как в одном человеке могло уместиться столько эмоций – сначала испуг, потом мимолетная радость, следом гнев, и по логике вещей, следующим должно было стать отчаяние, но ни одного намека на него заметно не было, словно ее мама укрылась одеялом, сотканным из безразличия и хладнокровия.

– Вайолет? – Долорес вопросительно подняла бровь, поторапливая дочь.

– Да, конечно,– она встала из-за стола, окинув взглядом присутствующих.

«Совет безопасности, чтоб его..» – подумала она, протискиваясь к выходу между стулом Джеймса и косяком двери. Их маленькая кухня явно не была рассчитана на такое количество людей.

– Кстати, бабушка, – обернувшись, она на секунду задержавшись в дверях. – Может, уже отдашь винтовку?

Джеральдин немедленно схватилась за ствол.

– Ну уж нет, моя дорогая, – покачала она головой. – Иначе мы рискуем остаться сразу без двух наследниц престола.

– Справедливо, – прошептал себе под нос Маркус так, что его услышал каждый.

Вайолет улыбнулась и, кивнув присутствующим, направилась вслед за матерью, которая уже ждала ее на втором этаже возле двери в спальню.

– Мам, я знаю, о чем ты хочешь поговорить…

– Не знаешь, – холодно перебила она и жестом пригласила войти внутрь.

Вайолет прошла внутрь и поразилась, насколько гнетущей вдруг стала атмосфера в месте, которое всегда было для нее защитным коконом. Ей всегда казалось, что как только она добирается до своей комнаты, все проблемы и невзгоды остаются за дверью, и если бы какой-нибудь психоаналитик попросил ее дать синоним слов «моя комната», она, не раздумывая, ответила бы «безопасность». Но теперь родные стены перестали успокаивать, будто бы она больше не являлась хозяйкой этого маленького мира, в который зачастили гости извне.

– Прошу, садись. – Долорес махнула ладонью в сторону кровати и Вайолет, послушавшись, опустилась на покрывало.

– Мама, я…– снова попыталась начать она, но опять была прервана одним лишь взглядом мамы.

– Ты понимаешь на что идешь? Всерьез намерилась водрузить на голову корону?

– А у нас есть другие варианты? Снова побежим? Разделимся, и пообещаем друг другу больше никогда не связываться? Я могу открыть тебе один секрет – бабушка этого уж точно не переживет.

– Ты ничего не осознаешь, – Ианна села на кровать, запуская пальцы в волосы. – Очнись, ты намерена управлять государством, но не можешь привести в порядок даже собственную комнату.

Вайолет ощутила, как кровь приливает к лицу.

«Она серьезно сейчас сравнила уборку и правление?» – пронеслось у Ви в голове, и она, повинуясь старой привычке начала подбирать в голове достойный ответ, однако эмоции успели завладеть ее ртом раньше:

–Ты это сейчас серьезно сравниваешь? Хватит этих детских манипуляций: будешь хорошо учиться, поедешь на экскурсию, уберешь в комнате – мы купим тебе щенка…

– Корона весит гораздо больше, чем золото и камни…

– Хватит! – громко выпалила Вайолет, и испугано глядя на маму, схватила ртом воздух, будто надеясь забрать вылетевшее слово назад.

Она молча вглядываясь в ее лицо, будто увидела его впервые. Повышать голос на родителей в их семье было непростительно, но то, что произошло сейчас нельзя было расценивать как хамство. Все события, обрушившиеся на их голову в последние два дня, были отчаянным криком о том, что им всем пора вырасти. И сейчас этот крик, наконец, вырвался наружу.

Вайолет не знала, да и не могла знать, что вместо праведного возмущения, словно заезженная пластинка в голове мамы звучало лишь одно слово, произнесенное страшной июльской ночью, которое несмотря на десятилетия, витало в воздухе.

– Никто не поверит, что ты Фаулер, – Ианна бесшумно и грациозно встала с кровати, снимая с себя фартук и разглаживая невидимую миру складку на юбке. – Я поеду с тобой.

– Нет, ты уедешь вместе со всеми, и мы найдем другой способ, – Вайолет медленно покачала головой, ошарашено моргая.

Смысл сказанного мамой доходил до нее постепенно, толчками, словно преодолевая невидимую грань ее понимания реальности. Она не понимала причину таких быстрых изменений, произошедших внутри человека, которого она знала всю жизнь. Ви впервые увидела в ней ту девушку, которая бежала с грудным ребенком от войны и смерти, и, вопреки ее суждениям, она не была напугана – она была сильна и целеустремленна. Решительна настолько, что в одно мгновенье способна взвалить на свои хрупкие плечи ответственность не только за себя, но и за всю свою семью.

– Собственно говоря, как скажете, Ваше Величество, – Ианна едва улыбнулась, хитро посмотрев на Вайолет взглядом, не предвещающим ничего хорошего.

– О чем ты? – насторожено спросила Ви, пытаясь угадать мысли мамы.

– Я даю тебе торжественное право принять свое первое королевское решение. Я поступлю ровно так, как скажешь мне ты.

Вайолет удивленно отшатнулась назад:

– Только ты можешь это решать, – пролепетала она.

Ианна загадочно опустила глаза в пол, а затем снова подняла их на Вайолет:

– У членов королевской семьи есть одно негласное правило – «Все за корону». Что бы не приказал монарх, королевская семья выполняет безропотно и моментально, даже если это идет в разрез их жизненным принципам или даже вредит физически. С одной стороны, этот принцип очень упрощает…как бы это сказать…коммуникацию, но с другой – сильно вредит отношениям, – Ианна, откинув фартук, приблизилась к Вайолет. – Поскольку ты еще не монарх, я могу дерзнуть тебе кое-что пояснить, доченька: меньше всего на свете я хочу возвращаться в Рико-Сантарио, да и иметь хоть какое-то отношение к королевской семье, но я твоя мама, и никогда не перестану ей быть, поэтому если ты скажешь мне отправиться с тобой, я буду рядом.

– Но я не хочу чтобы ты ехала со мной, – Вайолет все еще не понимала, куда клонит Ианна, и о чем она сейчас говорит, и все это было настолько странно, что желудок скручивался в тугой узел, а руки едва заметно начинали трястись.

– И это будет неправильным решением, – продолжила она. – Наши гости, чьим протеже ты вознамерилась стать, наверняка имеют в Рико-Сантарио дурную репутацию, или их выставляет в дурном свете Дворец, что равнозначно. И для того, чтобы тебя восприняли всерьез, тебе нужен кто-то, кого любят, хоть и со светлой скорбью, оплакивая всей страной. Кто-то из семьи Фаулер. Поэтому вариантов у тебя немного – это буду либо я, либо твоя бабушка. Иными словами тебе нужен тот, кому поверят на слово, что ты имеешь право на трон.

Как бы сильно Вайолет не претили слова матери, где-то в глубине души она осознавала, что та права.

– А что же папа и Лео?

– Отправятся в Африку и будут ждать нас. На щите или со щитом.

Вайолет задумчиво прошлась по комнате, периодически касаясь предметов, словно пытаясь набраться смелости от этих прикосновений.

– И ты пойдешь на это ради меня?– спросила Вайолет, из последних сил сдерживая поступающие слезы.

– Все, что решит корона… – ответила Ианна с издевкой, словно давя на Вайолет, пытаясь сломить ее собственной нерешимостью, заставить пасовать перед таким сложным выбором.

– Мам, – Вайолет вскинула голову вверх, ощущая, как две капли устремились из глаз и быстро остывая, скатились вниз по шее. – Не надо, так. Ты мне нужна, я не смогу одна.

Ианна взглянула на освещенный луной силуэт дочери в темноте, ощущая, как между ними падает последняя стена, самая надежная, из возведенных ею за все эти годы. Ей казалось, что, не давая ей решать самостоятельно, а заставляя безропотно принимать лишь то, что решили за нее, она всегда сможет надавить на необходимость совершить выбор, к которому Вайолет никогда не будет голова. Но, как оказалось, рано или поздно вся бриллиантовая стратегия летит к чертям, и твой ребенок стоит на пороге того, с чем он никогда не справится без тебя. И в сухом остатке выбор остается лишь один – быть в этот момент рядом или не быть. И каким бы тяжелым не был выбор, он все равно будет сделан.

Ианна подошла к Вайолет, и мягко обняв ее за талию, вдохнула запах ее волос. Когда она делала так в последний раз, они пахли молоком, а сейчас в них угадывался запах груши и жасмина.

– Я всегда буду с тобой, моя Июлия.

Вайолет улыбнулась и наклонила голову, сильнее прижимаясь.

– Ты никогда не называла меня так. Даже не произносила моего настоящего имени вслух.

– Не только называла, именно я тебя так назвала. Июлия, рожденная в июле, – Ианна сделала глубокий вдох. – Папа был в восторге.

– Мой? – переспросила Вайолет.

– Нет, твой дедушка. Он тебя очень любил.

– Расскажешь мне про него? Каким он был?

– Человеком или королем?

Вайолет на секунду задумалась:

– А есть разница?

– Да, и весьма существенная.

– Тогда человеком.

– Он был очень правильным и мягким. Любил эту жизнь, и все, что его окружало. У него на все были свои мысли, и ко всему был свой подход. Очень старательный, много чего мастерил своими руками и ненавидел замкнутые пространства. Кабинеты давили на него, всегда мечтал о маленьком домике и саде, – Долорес всхлипнула. – А еще у его были очень теплые руки.

– Ты сильно по нему скучаешь?

– Когда я узнала о том, что его больше нет, от меня словно оторвали кусок. И, сколько бы не проходило времени, рана все не заживает. Не проходит ни дня без мыслей о нем. И я безумно боюсь за тебя, я не переживу, если тебя потеряю.

– Мама, все будет хорошо, – Вайолет пыталась вложить как можно больше уверенности в свой голос, но голова была поклясться, что мама ей не поверила.

– Как бы там ни было, прежней жизни у нас больше никогда не будет. Я этого и боялась.

Вайолет повернулась, и удивленно посмотрела на маму:

– Ты знала, что так будет?

Ианна кивнула.

– Да, не знала, конечно, в чем конкретно мы допустим ошибку и кто это сделает, но я была уверена, что наша спокойная жизнь это временное явление.

Вайолет улыбнулась промелькнувшей в голове мысли и, поймав вопросительный взгляд мамы, пояснила:

– А ведь самое пострадавшее лицо здесь Лео. Он ведь не имеет вообще никакого отношения ко всем этим событиям.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.