Его Луна, или Переговоры с последствиями

– Я сама в состоянии оплачивать свои покупки, – совершенно ледяным голосом произнесла Селена. Настроение у нее вмиг испортилось. Рэд поднял обе руки в примиряющем жесте и отступил от кассы. Его настроение тоже сразу упало, хотя он и попытался это скрыть. По его опыту вот так вели себя девушки, которые не хотели выходить из категории случайных знакомых. А он-то уже позволил себе нафантазировать… много чего. Попытавшись сделать беззаботным лицо, Рэд забрал пакет с обновками.

– Я планирую зайти еще в этот отдел, – махнула Селена в сторону магазинчика женского белья. – Tы мне там не помощник, так что давай встретимся здесь… скажем, через полчаса?

Рэд кивнул, и сперва хотел незаметно постоять около входа. Потом подумал, что Селена может счесть это за излишний надзор, и побрел искать место для курения. По дороге он набрал на комме брата:

– Ник! Привет! У тебя все в порядке? Извини, совсем замотался.

– Привет, бро! Все в шоколаде! Ты вернулся?

– Еще в дороге, через пару дней буду у тебя. Подкинуть на Землю?

– А то! Я ж один родаков не выдержу, а маман мне уже весь мозг выклевала! Я же на каникулы не приезжал!

– Тогда жди, до связи!

Джарэд был старше брата на восемь лет. И как когда-то было принято говорить, «вытряхнул его из пеленок». Ник с детства везде и всюду следовал хвостиком за своим кумиром. Но самое удивительное, что несмотря на такую солидную разницу в возрасте, между ними были не просто родственные отношения, а настоящая дружба. Это почему-то очень бесило маман. Особенно после того, как Ник, вопреки чаяниям отца, пошел не в Йель, а в Университет Сохо. По сути, перелет на лайнере с Земли туда занимал всего сутки, но это была другая планета! А значит, хотя бы относительная свобода! Родители углядели в этом подстрекательство, и если отец смолчал, то маман с тех пор, не переставая, твердила о «тлетворном влиянии».

Рэд глянул на часы. Прошло всего пятнадцать минут, но на душе было неспокойно. Он потушил сигарету и пошел обратно ко входу в отдел. С высоты его роста весь зал просматривался хорошо. Сновало несколько покупательниц, но Селены нигде не было видно. Парень перевел взгляд на примерочные кабинки – закрытой оставалась только одна. Беспокойство нарастало. Он быстрым шагом пересек магазинчик и позвал из-за шторки:

– Селена!

В ответ тишина. Рэд резко дернул шторку вбок… Кабинка была пуста. На полу валялся электрошокер. Автоматически парень подобрал его и запихал в карман. Потом метнулся к девушке-консультанту:

– Буквально несколько минут назад у вас была девушка в джинсах и розовой футболке, с косой, – и он черканул ребром ладони по талии, показывая длину.

– Д-да, – несколько замялась продавщица, – за ней зашел молодой человек. Простите, это, конечно, не мое дело, но, кажется, она была под кайфом. А мне проблемы с посетителями ни к чему.

Первое, что почувствовал Рэд, был бесконечный липкий ужас.

Глава 7

Ситуация была ясна как божий день – Рэд беспечно подумал, что удачно замел следы. Недооценил возможности противника, и теперь Селена в огромной опасности. Понятно, что ей что-то ввели прямо в примерочной кабинке магазина. Капитан со всех ног побежал на парковку. Он был бесконечно благодарен своему мозгу: в экстремальных ситуациях тот каким-то образом нейтрализовывал все эмоции и переходил в режим холодного расчета. Парковка огромная, скорее всего, аэрокар похитителей ее уже покинул. Звонок Нику:

– Ник, пожалуйста, четко и по вопросам, я в торговом центре космопорта Кеплер-442b-1, геолокацию скинул, ты можешь подсоединиться к камерам видеонаблюдения на парковке?

– Да как два пальца… Что искать-то?

– Мне нужен номер аэрокара, марка, модель, куда села вот эта девушка, – он тут же скинул фото с занесенного в память на Онадэрре паспорта. –  Она была в джинсах и розовой футболке.

– О, так ты там бегаешь за девчонкой? Поражаешь, бро!

– Ник, четко и по существу, – процедил сквозь зубы Рэд.

– Да ищу я, ищу! Идет программа распознавания лиц.

Рэд успел уже пробежать к своему аэрокару и завестись.

– Есть! Сине-голубой «Pryor» KP606L! Подключиться к камерам наблюдения над низковоздушным пространством?

– Я не могу о таком тебя просить, – упавшим голосом произнес Рэд. Одно дело взломать сервер торгового центра, другое дело вклиниться в полицейские данные.

– Восемнадцать градусов от тебя к юго-востоку. Судя по всему, идут к городской окраине Рэшли. Если врубишь максималку, догонишь минут через двадцать. Не благодари!

Рэд уже сорвал аэрокар с места, выжимая из двигателя все, что тот мог дать. Пейзаж менялся стремительно, но приходилось лавировать в трехмерном скоростном потоке. Драгоценные минуты уходили.

Пикнул комм. Ник скинул геопозицию остановившегося аэрокара. Это был какой-то заштатный мотель в переулке. Вокруг – заводские корпуса и небольшой, полуразрушенный частный сектор. Рэд бросил «McLaren» на одной из соседних улиц. Как можно незаметнее подобрался поближе. Переулок был пустынным. Мотель представлял собой длинный ряд комнат с выходами сразу на дорогу. Перед одним и был припаркован «Pryor». У двери маячил здоровый амбал. Не было никакой возможности незаметно подобраться и посмотреть, сколько человек внутри. Свои способности Рэд не переоценивал: да, все сыновья Леграсс проходили обязательный курс самообороны, а его телохранитель, бывший спецназовец, даже расщедрился и научил парочке приемов ближнего боя. Но один даже против троих он выстоит вряд ли. Тем более когда из оружия с собой только шокер. Пока Рэд оценивал ситуацию, из комнаты вышли двое мужчин, что-то жестом показали охраннику и, сев в аэрокар, улетели. «Сейчас», – подумал Рэд, взъерошил волосы, заправил кусок футболки в джинсы и неуверенной походкой направился в сторону амбала.

– У вас зашигалочки не будет? – на ломаном галакте проговорил он, протягивая амбалу сигарету в неуверенной дрожащей руке. Охранник оказался благосклонным к случайному выпивохе и уже опустил руку в карман, как Рэд стремительно вскинул кисть с электрошокером и выпустил разряд амбалу в шею. Тот округлил глаза, пошатнулся, попытался отпихнуть нападавшего, но потерял сознание. Капитан постарался подхватить бесчувственную тушу и как можно мягче опустить на землю. Затем подобрался к окну и заглянул. Селена лежала на кровати, свесив ноги на пол. Вероятно, без сознания. В зоне видимости у стола, спиной ко входу, стоял еще один похититель. Рэд обернулся, оглядев улицу. Нужен был какой-то камень, но ничего подходящего не было. Тогда он быстро прохлопал по карманам амбала и вытащил его комм. Дальше, наверное, включился адреналин, так как все последующее для капитана напоминало замедленную съемку. Он резко распахнул дверь и швырнул в голову начавшего было поворачиваться противника комм. Естественно, не попал, но тот ожидаемо уклонился. Этого мгновения Рэду хватило, чтобы прыгнуть в горизонталь ногами вперед, и с силой ударить охранника ребром ноги по голени. Тот взвыл, согнулся, но успел заметить и выбить из руки капитана электрошокер. Они оба покатились по полу. Капитан пропустил пару ударов в лицо, потом изловчился и сам нанес неплохой апперкот в челюсть. Но охранник сознания тоже не потерял. Неожиданно в его руке блеснуло лезвие. К счастью, тело Рэда успело среагировать быстрее, чем он понял, что происходит. Ему удалось перехватить руку и вывернуть ее в сторону нападавшего. Тот дернулся, и нож вошел ему в шею. Кровь брызнула так же жутко, как это показывают в фильмах. Капитан отпустил нож и поднялся. Мозг, к счастью, продолжал работать как часы. Открыть дверь, второй раз, на случай прояснения сознания, садануть амбала поднятым электрошокером. Втащить его внутрь. Снять с обоих охранников ремни и связать живого. Наскоро оттереть руки от липкой красной массы о его куртку. Подскочить к кровати, проверить у Селены пульс. Слава богу – слабый, но он был.

– Селена! Селена! – похлопал он ее по щекам. – Ты слышишь меня? Девушка пробормотала что-то неразборчивое. Рэд метнулся к столу: часть ампул упала и разбилась во время драки, на сохранившихся видна была маркировка. «Сыворотка правды», – сразу догадался он, но теперь не ясна была вколотая девушке доза. Амбал начал приходить в себя.

– Где антидот? – гаркнул Рэд, угрожая охраннику очередным ударом тока. Тот громко заржал. Капитана накрыла безудержная ярость, он снова метнулся к столу, набрал шприц, и не особенно заворачиваясь в тонкостях внутривенного укола, ввел препарат.

– Где антидот, тварь, а то отправишься к праотцам!

Зрачки амбала расширились:

– Нет! Его у нас нет!

Рэд снова кинулся к кровати, взял Селену на руки и понес к аэрокару. К его огромной удаче на улочке по-прежнему никого не было. Правое плечо капитана горело огнем. Он обратил на это внимание только сейчас, к тому же рука начала неметь. Черт! Его таки зацепило ножом. Рана была длинная, но неглубокая. Футболка уже все равно вся в крови, не поймешь, где своя, где чужая. «Только бы донести до аэрокара! Только бы донести!»

– Сел! Сел, ты слышишь меня?!

Невнятный жест головой, похожий на кивок.

– Сел, что они спрашивали?

– Еноты, кругом еноты! Я им говорила, что не взяла посылку. Но у енотов таки цепкие лапки! – и она расхохоталась. Первобытный неконтролируемый страх снова сжал сердце Рэда:

– Сел, милая, держись! Слышишь меня? Это Рэд. Держись милая! Сейчас доберемся на корабль.

Он практически втащил Селену на пассажирское сидение. От напряжения раненая рука почти онемела. Ничего, он поведет «McLaren» левой. У него нет вариантов, значит, справится.

– Ее нет на яхте, я ж вам сказала, я ее не взяла! – перешла Селена на всхлипы. – Почему так темно? Это море? Мы там, где небо сливается с морем! –  и она зарыдала.

К счастью, номер аэрокара был зафиксирован в документах, и на территорию космопорта их пропустили без остановки. Еще на подлете к яхте Рэд открыл багажный отсек и влетел прямо внутрь.

– Заблокировать все входы. При приближении к кораблю ближе, чем на пять метров, предупреждать. Вывести обзор со всех камер на большой экран, – приказал он «Виктории». Правая рука двигалась, но нормально пользоваться ей было нельзя. Пришлось погрузить Селену на плечо как куль, хорошо хоть она не сопротивлялась.

Медицинская капсула напоминала собой металлическую ванну-джакузи, с множеством отверстий. Только здесь они нужны были не для подачи воздуха, а для различных манипуляторов. Этот агрегат, запрограммированный на огромный спектр процедур, включая несколько десятков типовых операций и даже принятие родов, не раз выручал Рэда. Сейчас, однако, капитан глубоко сожалел, что собственных медицинских знаний у него с гулькин нос.

Кое-как стянув одной рукой с Селены одежду, Рэд погрузил ее в капсулу и включил режим сканирования состояния. На экране побежали строки с показателями. «Тяжелая интоксикация. Поражение ЦНС. Поражение кровеносной системы. Аритмия…» Дальше шел запрос на применение лекарственных средств и плазмафереза1. Ожидаемый прогноз на полное выздоровление – восемьдесят четыре процента. Капитан взвыл, чувствуя свою беспомощность. Что такое восемьдесят четыре?! А шестнадцать процентов на что? На летальный исход? На побочные явления в виде слепоты, потери разума или банальную слабость, тошноту и прочие мелочи?

Что он может сделать еще, чтобы увеличить шансы? Везти в госпиталь – эту идею он отмел еще в аэрокаре: начнется бюрократия с оформлением, вызовом полиции, выяснением обстоятельств, тут же явно не отравление пирожком. Ценное время будет потеряно. Значит, вариантов снова нет. Рэд тяжело выдохнул и, нажав «Ввод», задернул матовую шторку-одеяло до уровня ключиц Селены. Капитану не хотелось, чтобы она чувствовала себя неловко, если придет в сознание. На этом этапе, решив, видимо, что его задача выполнена, организм капитана дал сбой.

 Парня резко замутило, и стук собственного сердца стал слышен даже в висках. Рэд кинулся в душевую. Его вытошнило. Окровавленная футболка уже присохла к ране. От нее шел какой-то металлическо-тошнотворный запах. Капитан включил душ и неподвижно стоял в нем несколько минут. Мысли стремительно метались и путались.

Кровь, хлынувшая ему на руки – он убил, определенно убил человека. Может, даже двоих. Да, это была самооборона, почему же так гадостно, то? Люди веками убивали друг друга всю историю цивилизации. Неужели каждый раз так паршиво? Селена, что будет с ней? Что там за гранью этих 84 процентов? Вести ее в таком состоянии в скрутку немыслимо. На ноже, шприце, ремнях, бог знает еще на чем остались его отпечатки. Да, их нет ни в каких базах, но это пока. Оставаться на Кеплере небезопасно. Так тупо стоять – тем более. Рэд несколько раз длинно выдохнул, пытаясь обуздать панику. Сейчас самое важное – Селена. Если он развалится на куски, им это не поможет. Капитан попытался силой воли заблокировать рефлексию до более спокойных времен. Первым делом надо обработать рану. Размокшая футболка отстала от пореза, но липла к телу и стаскивалась с трудом. Джинсы тоже. Наконец, он справился с одеждой, взял мочалку и с силой начал тереть кожу. Теплая вода и отсутствие кровавых корок дарили облегчение.

Рэд обернулся полотенцем и вернулся в медицинский отсек. Селена также лежала, неровно дыша. Плазмаферез работал. Состояние было стабильным. Капитан осмотрел свое плечо. Рана, как он и предполагал, не была глубокой, но края кожи жутковато расходились. Обработав поверхность антисептиком, Рэд, сцепив зубы, стянул кожу, как замок на молнии, и наложил фиксирующий пластырь-шов. Плечо жгло и как-то мелко дергало. Подумав, капитан уколол себе еще две сыворотки – противобактериальную и регенеративную. Обезболивающее делать не рискнул. Слабое все равно не поможет, сильное же вызовет заторможенность реакций, а это сейчас ни к чему.

Запиликал комм, звонил Ник.

– Джерри, ну ты куда пропал? Что там у тебя? – тревожно спросил он.

– Все о’кей, – ровным, спокойным голосом произнес Рэд. – Были некоторые проблемы, но сейчас все разъяснилось. Я, возможно, задержусь на пару дней, не переживай там. До встречи.

– Отключить межпланетку, – распорядился он кораблю. В открытом космосе он ее не использовал отнюдь не из-за денег. У корабля мозги-то электронные, а нет связи – нет возможности хакнуть. Ник, конечно, ему тут настроил «крутецкую защиту». Но на любой клин найдется другой клин. Сейчас безопаснее всего удалиться куда-нибудь на пару часов лета от орбиты. С одной стороны – еще под прикрытием местного правопорядка, с другой уже будет фора, если придется спешно уходить. Он на минуту заскочил в свою каюту одеться и поспешил в кабину запрашивать разрешение на взлет.

Своей очереди пришлось ждать сорок минут. Поднимать корабль парень старался максимально медленно и плавно, чтобы лишний раз не тревожить лежащую в лазарете девушку. Пришлось опять держать джойстик левой рукой, но на фоне свалившихся проблем это уже казалось легким неудобством. Вспоминая все рекомендации для скорейшего восстановления сил, сразу после зависания в пространстве Рэд пошел на кухню и разморозил себе гигантский стейк. Гранатовый сок неожиданно тоже нашелся. Есть все это он отправился в медотсек. Разумом он понимал, что, если ситуация изменится, корабль его сразу оповестит, но, когда он видел Селену своими глазами, ему все равно было спокойнее.

Девушка дышала ровнее, но в целом ее состояние по-прежнему оценивалось как средней тяжести. Рэд поел и остался сидеть рядом с капсулой. Он смотрел и смотрел на лицо Селены, ее пухленькие губы, мягкие черты, длинные роскошные ресницы. «Белоснежка», – подумалось ему. Может, стоит поцеловать? Он горько усмехнулся своей шутке. Ах, если бы в реальной жизни все было так просто!

Неожиданно на капсуле замигал красный огонек. Информация на экране оповещала, что ситуация дестабилизировалась и необходимо переливание крови. «Положительный исход в случае выполнения манипуляции – девяноста четыре процента». Рэд моментально сунул руку в кольцо венозного забора. Он знал, что его первая положительная подходит практически всем, но в любом случае аппаратура предварительно проведет проверку. «Совместимость оптимальна. Для завершения операции предоставьте тысячу миллилитров материала». «Вот идиот!» –  выругал Рэд сам себя. Ему и в голову не приходило возить в аптечке кровезаменитель или донорские пакеты. В стандартную комплектацию блока это не входило. Откуда-то из глубин памяти всплыло, что тысяча миллилитров – две донорские нормы, многовато для организма. Еще не известно, сколько он уже потерял.

Что будет с Селеной, если он отключится или того хуже? Она пробовала летать, но не посадит яхту на планету с таким трафиком. Решение само возникло в голове. «Селена, если я без сознания более получаса (смотри по листку), нажми на панели управления желтую кнопку – когда ответят, скажешь, что код ситуации «три» и жди помощи. Не волнуйся, все будет хорошо!» –  вывел он «записку» на большой экран. Кнопку он уже предварительно запрограммировал таким образом, что после ее нажатия корабль снимет блокировку со всех шлюзов. Спасательная бригада сможет беспрепятственно попасть внутрь. После этого он взял блокнот с ручкой, поставил рядом бутылку с водой и положил руку в кольцо для забора крови.

«Забор тысячи миллилитров у человека вашего роста и веса может вызвать тяжелые последствия для организма вплоть до летального исхода», – проинформировала капсула. Рэд нажал повторное подтверждение процедуры. Сел, постарался максимально расслабиться, чтобы дополнительно не напрягать кровеносную систему. На листе он запланировал записывать время каждые десять минут. Закрывать глаза нельзя, иначе просто заснешь. Он снова стал разглядывать Селену – такие милые завитки волос вокруг лица, маленькая родинка на щеке возле уха, четкая линия бровей. Он отвлекался только посмотреть на часы, к счастью, они не пострадали в драке. Через три отметки появились первые нездоровые признаки. Сердце начало трепыхаться, выступил холодный пот, накатила слабость. Рэд влил в себя стакан воды, но ничего не изменилось. В помещении стало как-то душно. Страшно хотелось спать. Еще через две отметки перед глазами заплясали черные мушки. Следующую он уже поставил вслепую. «Самое обидное, если все зря», – пронеслось где-то на задворках сознания, и темнота поглотила капитана.

Глава 8

Канцлеру Интегры уже который раз снилась экспедиция тридцатрехлетней давности. Хотя вся эта история началась еще тринадцатью годами раньше. Окончив учебку воинов-миротворцев на Земле, Грег Ходжес остался служить в миссии. Десять лет своей жизни он кочевал из одной горячей точки галактики в другую, участвуя в операциях по восстановлению мира. Поскольку у парня были мозги и незаурядные организаторские способности, ему удалось провернуть несколько ошеломляющих и практически невозможных операций с минимальными потерями. Даже по нынешним временам его взлет от лейтенанта до подполковника за столь короткий срок выглядел умопомрачительной карьерой. В тридцать, оклемавшись от очередного боевого ранения, он узнал, что путь ему дальше светит только в кабинеты. От такого «почета и признания» Грег отказался, контракт не продлил и вернулся на родную Интегру. Действующий канцлер сразу выделил прославленному в боях земляку пост главы департамента полиции. На голодающей планете тогда творилось черт знает что… Ходжес с головой ушел в работу и фактически снова сделал невозможное, вычистив «авгиевы конюшни». Его боялись, но слушали. Грег не отличался мягкостью характера, но и монстром не был. А после того как с его легкой руки был раскрыт анти-канцлеровский заговор и часть высоких кресел освободилась, никто уже и не удивился, что тридцатидвухлетний подполковник стал самым молодым вице-канцлером в истории Интегры.

Экспедиция Ковалека шла под его личным патронажем. Вот и в сегодняшнем сне, как наяву, Грег слышал гудок комма и трясущейся голос Вацлава:

– Сэр, прилетайте срочно. Вы… вы… сами должны это увидеть.

Режим секретности запрещал произносить хоть что-то конкретное в радиопереговорах. Координаты Вацлав прислал шифрограммой, что уже говорило о тайне чрезвычайного уровня. «Гору адамантитовую он там, что ли, нашел на поверхности?» – промелькнуло в голове у вице-канцлера, и он (по правде сказать, далеко не впервой), решил лететь один, никого не предупредив и без охраны. Во сне, в отличие от жизни, ему не приходилось менять транспорт, лететь окружными путями, дабы избежать хвоста и скрыть все следы. Во сне он просто оказывался в зашифрованной точке.

Горы адамантита тут не было. Зато был остов некоего строения, весьма сильно напоминающего космический корабль. Типы судов им вдалбливали еще в учебке, но этот не был похож ни на один из вариантов. Более того, объект полностью состоял из метеоритного железа!

– О, экспериментальный образец У-378 «Тигр»!  –  сходу произнес Ходжес. –  Занятная вещь я вам скажу! Видимо, переселенцы с Эреры когда-то давно хотели прибрать нашу планетку в свои колонии. Ковалек, вы уже подписали со всеми участниками экспедиции договор о неразглашении? Да? Что там в случае нарушения? Трибунал? Измените на «смертная казнь без суда и следствия» и переподпишите. Еще не хватало, чтобы эрерские псы надумали на основе этой находки выкатить нам претензию в их первооткрывательстве и объявить Интегру своей колонией!

Голос Грега, как всегда, был уверен и тверд. Он знал, о чем говорит, и никто не усомнился в его праве переквалифицировать наказание. Ученые вообще народ любопытный, но сильно сомневающийся. И не особенно смелый. Так что возражений не последовало. Все подробности, фото и видео были удалены со всех коммов за исключением ходжевского. Ценные артефакты упаковали в специальные боксы. Остатки основного корпуса распилили на месте и пронумеровали.  Вызванный грузовой транспортник спрятал в своем чреве все следы от находки. Место, куда доставили боксы, знали только Ходжес, Кравец и пара доверенных лиц.

Сон точно воспроизводил события тех лет и отличался лишь временем суток. Ходжес хорошо помнил, что прибыл в «заданный район» ближе к полудню. Но в сегодняшнем сне было скорее ранее утро. В прошлом, кажется, сгущались сумерки. Грег считал себя непримиримым атеистом и не верил ни в какую загробную жизнь. Но эти сны… От мысли, что Вацлав откуда-то из небытия хочет ему что-то сказать, становилось не по себе. Вот и сейчас Грег лежал проснувшийся в своей огромной кровати, мокрый от внезапно пробившего его пота.

Он четко помнил и все, что было дальше. Вацлава, тихо подошедшего на погрузке, и прошептавшего:

– Я подпишу любые бумаги и принесу любые клятвы, допустите меня к работе с этим артефактами!

Вот оно – научное любопытство, у некоторых берет верх над здравым смыслом.

– А с чего вы взяли, что с ними надо работать? Я представлю все материалы канцлеру. После его решения, подозреваю, останки «Тигра» просто переплавят.

– Сэр, вы меня можете расстрелять прямо сейчас, но вы же сами знаете, какая мощь может храниться в этих останках. Я согласен без права выхода проживать на территории лаборатории, только дайте мне попытаться! Это же такой шанс для человечества, для Интегры!

Вице-канцлер постарался придать своему лицу непонимающее выражение. На самом деле ему просто уже было интересно, до какой степени может довести человека науки профессиональное любопытство, если у него вот так напрочь отбивает инстинкт самосохранения. Остальная группа, к счастью, никаких признаков сопротивления официальной версии не проявляла.

– Что вы хотите этим сказать? – изображая из себя тупого солдафона, коим он никогда не был, рыкнул Ходжес.

Вацлав огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что даже самый тонкий слух не уловит его голос:

– Сэр, этот… объект, вероятно, похож на названный вами корабль, но уверяю вас: он инопланетного… в смысле, нерукотворного… в смысле, не люди его сделали, – вконец стушевался ученый. – В нем могут быть такие знания, такие технологии, что они перевернут вселенную, – закончил он патетично.

– Меня вселенная вполне устраивает в неперевернутом виде, – жестко ответил Ходжес. – Но, пожалуй, Интегре нужны эксклюзивные технологии. Я обсужу это с канцлером, и с вами свяжутся.

Ковалек получил лабораторию и полный карт-бланш уже на следующий день. Радость его, правда, была омрачена утратой друга: один из участников экспедиции все-таки не выдержал и пошел в библиотеку искать информацию об экспериментальном корабле с названием У-378 «Тигр» (запомнил же на свою голову, придурок!). Он был взят под арест сразу же на выходе из библиотеки, а приговор приведен в исполнение двумя часами позже. Об этом незамедлительно оповестили всех причастных к той злосчастной экспедиции. Ходжес, конечно, понимал, что казнь была показательной. Наглядный пример в первую очередь Ковалеку, ну и за компанию остальным ученым, что бывает, если секретные протоколы не воспринимают всерьез. Но эта смерть, в отличие от многих, которые были на его совести в результате работы миротворцем и полицейским, на него давила и по сей день. Он чувствовал себя подписавшим тот смертный приговор. Ходжес верил, что Кравец был прав и действовал из лучших соображений для планеты. Но себя простить Грег так и не смог. Может, от этого и снятся подобные сны?