Степь лежала вокруг все такая же ровная, однообразная и невероятно скучная. Ковыль едва волновался под слабым ветерком, окрашивая ее в монотонно-серебристый цвет. По ровной дороге Агфе могла скакать стремительным галопом, но Феррун придерживал ее, приноравливаясь к бегу коня под ведуном, и равнодушно глядел вперед, не выказывая своего недовольства. Его поведение было крайне необычным, но сопровождавший его Стройный Кипарис этого не знал. Хотя и молчал, тонко чувствуя мрачное настроение своего спутника.

– Долго нам еще? – Феррун остро взглянул на ведуна.

Что-то в нем ему не нравилось, но он не мог понять, что же именно. Обычно для короля не было тайн в окружающих его людях, но в вызвавшемся показать ему дорогу спутнике все было туманно, будто размыто – и чувства, и лицо. Амулет? Но для чего прятаться, если сам захотел помочь?

– Мы почти у цели, – Стройный Кипарис приложил руку к глазам, всматриваясь из-под ладони вдаль. – Вон виднеются бунчуки, видишь?

Феррун посмотрел в ту же сторону и действительно увидел слабо полощущиеся под легким ветерком конские хвосты на шатрах южаков.

– Вижу! – он кивнул и решительно погнал Агфе к стойбищу.

Неодобрительно покачав головой, ведун пришпорил утомленного коня и помчался следом за торопыгой. Возле крайнего шатра никого не было, более того – по дороге им не встретилось ни одной вражеской заставы, хотя Феррун уже предвкушал маленькое, но приятное сражение. Отсутствие преград показалось ему на редкость странным, ведь южаки всегда были осторожны и без присмотра своих границ не оставляли. Чуть нахмурившись, он повернулся к Кипарису, спрашивая:

– Что происходит? Где люди?

– Я попросил змей отвлечь их от нас, – спокойно, будто это мелкая мелочь, ответил ему тот.

– Ты прямо как Амирель, – с легкой досадливой завистью подметил Феррун, – она тоже умеет управлять зверьми разного рода.

– Вот как? – ведун был изрядно удивлен. – И как она это делает?

– Понятия не имею, – Феррун не пожелал вдаваться в подробности.

– Но почему тогда вы не могли обнаружить шаманов так долго? Ведь достаточно было попросить об этом тех же мышей или крыс, к примеру? – продолжал допытываться Стройный Кипарис.

– Ты это о чем? – Феррун все-таки рассердился. – Она же женщина! Мышей и крыс она не переносит, хотя я считаю, что она их попросту боится!

Ведун озадаченно заморгал, не постигая такого странного отношения к безобидным милым зверькам.

Феррун махнул рукой, отклоняя возможные вопросы.

– Не жил ты никогда с женщинами, вот и не знаешь, какие они все непостоянные и капризные! – Вспомнив Марти с Агнесс, поправился: – Ну, почти все. – Отдавая дань увертливости врагов, добавил: – Хотя и шаманы, надо признать, умеют прятаться не только от людей, но и от животных, так что вряд ли нам смогли бы помочь жалкие грызуны. – Привстав в стременах, посмотрел вокруг и спросил: – И куда теперь?

Кипарис вытянул руку направо, указывая на едва видимые неровности почвы.

– Там полузасыпанные руины огромного или дворца, или замка. Вернее, даже не руины, а огромные камни, слишком большие, чтоб их смогли растащить по своим дворам местные жители. Пока южаки пытаются разогнать змей, мы проедем через их стойбище к нужному нам месту.

– Тебе не жаль змей? – лукаво спросил Феррун, направляя Агфе по указанному пути.

– Не очень, – ведун чуть заметно скривился. – Мы должны любить всех тварей, но змей, особенно ядовитых, я переношу с трудом.

– Почему? – Феррун почувствовал за этими простыми словами что-то гораздо более личное, чем просто признание неприязни.

– Это неважно, – мужчина понужнул своего усталого коня, пытаясь не отставать от легконогой кобылки спутника.

Ферруну не понравился такой ответ. Ему и без того было неуютно в обществе ведуна и хотелось поскорее от него избавиться.

– И все-таки? – его голос приобрел повелительные интонации, и Стройный Кипарис, к своему удивлению, вынужден был ответить:

– Когда я еще жил в семье, мою маленькую сестренку укусила гадюка.

Ведун повесил голову, вспоминая тот страшный день, и Феррун сочувственно замолчал, размышляя, смог ли бы он или Амирель помочь в этом случае, ведь змеиный яд расходится по телу очень быстро. Впрочем, сумел же он спасти нескио от ядовитого ножа южака, хотя и не излечил до конца, значит, и ему, и Амирель такое по силам.

Он взглянул на ехавшего рядом всадника, ответившего ему мрачным взором.

– Воон, – Стройный Кипарис указал рукой на едва видневшиеся из земли глыбы поросших сизым мхом глыб, – остатки королевского дворца Временнии. Не думаю, что здесь можно хоть что-то найти.

Подъехав вплотную к крайней глыбе, Феррун легко спрыгнул с лошади и прикоснулся к камню. Под пальцами пружинил многовековой мох, щекоча ладонь. Приятно пахло свежестью и ароматом последних цветов. Феррун закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Если под землей спит дракон, он должен это почувствовать!

Внезапно, отвлекая его, что-то ударило в спину и тут же упало. Он стремительно повернулся, мгновенно выхватив меч. Стройный Кипарис стоял бледный, недоуменно глядя на спутника. Феррун перевел взгляд на свою грудь, под рубахой яростно светился синим светом колдовской амулет.

Король все понял.

– Почему ты хотел меня убить? – зло выдохнул он. Ведун молчал, и Феррун решительно приказал: – Говори!

– Ты губишь все подряд, не задумываясь, для тебя это только забава, но жизнь отнимать у кого бы то ни было человек права не имеет! – выдохнул тот, уже сомневаясь в своих словах.

– Вот как? – Феррун брезгливо поморщился. – Да ты просто святой, как я погляжу. Ты и увязался за мной только для того, чтобы убить?

Кипарис повинно опустил голову, не зная, что сказать в свое оправдание. Феррун обличающее наставил на него палец:

– А как же твои слова про то, что человек не имеет право отнимать жизнь? Или тебе можно? Ты возомнил себя Богом?

Вместо ответа Стройный Кипарис спросил:

– Кто ты? Когда в тебя полетел мой кинжал, его испепелил странный синий огонь, я такого не видел никогда.

– Просто я король Терминуса, только и всего, – буднично пояснил Феррун. – Меня охраняет родовой камень из короны, который называют Инкусс, или Серебро ночи.

– Король? – недоверчиво протянул ведун. – Но ведь королевский род Терминуса прервался много веков назад. Это все знают.

– Как видишь, не прервался, – холодно процедил Феррун, зло глядя на ведуна. – Но мне тебя убеждать некогда, да я и не занимаюсь бессмысленными делами. Мне нужно успеть найти дракона, прежде чем южаки захватят мою страну и уничтожат мой народ. Уходи и не мешай мне! Больше я тебя видеть не хочу!

Повернувшись спиной к предателю, он быстро заскочил на самый высокий поросший скользким мхом валун, приложил ладонь к холодному камню и замер, вслушиваясь в едва различимые подземные звуки.

Опускаясь на одно колено, Стройный Кипарис нехотя признал:

– Похоже, я ошибся. Извините меня, ваше величество.

Приоткрыв один глаз, Феррун решительно приказал:

– Убирайся отсюда, я тебе сказал!

Ведун почувствовал, как его ноги, подчиняясь властному приказу, сами повели его к коню.

– Я же могу помочь! – с укором выкрикнул он, не в силах остановиться. – Я же чувствую животных и могу ими управлять!

Но Феррун не умел прощать. Он отрицательно взмахнул рукой, указав недостойному спутнику на обратную дорогу. Стройный Кипарис взгромоздился на коня и поскакал по степи, то и дело оглядываясь. Его терзало чувство вины и досады. Ну почему, почему он не выяснил сначала все, как есть? Если Феррун истинный король Терминуса, то его долг – помочь ему. А вместо этого он навредил, и доверия короля ему не вернуть. Как все получилось глупо и бестолково! Как же ему исправить хотя бы малую часть своей роковой ошибки?

Он поднял взгляд к небу. Над стойбищем, хрипло каркая, кружила черная воронья стая. Ведун досадливо подумал, что королю больше подошел бы сокол или орел, но где их искать? Придется довольствоваться тем, что есть. Подозвал к себе одного из воронов и велел:

– Лети следом за этим всадником и помогай ему всем, чем можешь. Предупреждай об опасности и разведывай пути.

Он ожидал сопротивления и недовольства, но ворон лишь согласно щелкнул клювом и взлетел повыше, внимательно обозревая окрестности.

Понурившись, ведун направился обратно к Ключграду. Что ж, он сделал все, что мог, и сделал вовсе не так, как нужно. Его дурной поступок будет преследовать его всю жизнь, но ничего уже не поправить. Придется обо всем рассказать Старому Вязу и выслушать от него много неприятных слов. Что ж, он это заслужил.

Оставшись в одиночестве, Феррун с досадой прошептал:

– Вот я сразу чувствовал, что этот тип опасен, но не принял никаких мер! Нужно быть осторожнее. Как бы я не любил риск и опасность, но должен сначала спасти страну, а вот уж потом… – он предвкушающе ухмыльнулся, представив себе опасные приключения, в которые он непременно пустится, едва закончится эта заварушка.

Но пока ему приходилось слушать степь в попытке понять, есть ли под землей кто-то большой, похожий на дракона, и жалеть, что не взял с собой Амирель. С ней было бы гораздо проще, и ножа в спину от нее он бы никогда не получил.

Еще раз воззвав к дракону, на всякий случай сделал несколько широких кругов вокруг развалин, но так ничего и не почувствовал. Под землей явно никого большого не было. Зато понял, что сдерживающие южаков змеи после отъезда ведуна расползлись.

Делать здесь было больше нечего, и Феррун, ловко прыгая с одного замшелого валуна на другой, добрался до ожидающей его Агфе. Стремительно поскакал на север, размышляя, куда же ему податься дальше – столицы исчезнувших королевств Базилука и Славинного были отсюда на равном расстоянии, только одна на востоке, другая на западе.

Куда ему спешить в первую очередь?

Кобылка тихонько заржала, напоминая ему о действительности. Встрепенувшись, Феррун даже засмеялся от охватившего душу воинственного экстаза – дорогу ему перерезали южаки.

– Я к вам не лез, – он был донельзя доволен, – так что могу ответить вам тем же, – и, дождавшись, когда в него полетят первые стрелы, выпустил в ответ рой своих.

Дорога моментально очистилась, но стрел осталось очень мало. Досадливо вздохнув и перегнувшись через луку, он принялся выдергивать из мертвых тел свои стрелы. Внезапно лежавший неподвижно южак рванулся ему навстречу и метнул в него сверкнувший черным огнем кинжал, целя в горло.

Феррун мгновенно поймал кинжал за рукоять и швырнул обратно. Южак пораженно проследил за его полетом, понимая, что к нему летит смерть, но уклониться не успел – острие вонзилось ему прямо в сердце.

Бестрепетно склонившись над ним, Феррун увидел красный витиеватый рисунок на руках и лице и выдохнул:

– Шаман! Потому он и не умер от пронзившей его стрелы. Может, даже и сейчас еще жив, хотя вряд ли. Они все-таки не бессмертные.

Слева от стойбища взметнулось белесое облако пыли – на помощь передовому отряду мчались все оставшиеся в живых после укусов змей воины, перерезая ему дорогу. Как ни хотелось Ферруну еще поразвлечься, но время было дорого. К тому же он понимал, что несколько сильных шаманов вполне могли противостоять Серебру ночи. Так рисковать он себе позволить не мог и с досадливым хмыканьем отправил Агфе на запад.

Помчавшиеся было за ним южаки быстро отстали, и он в полном одиночестве мчал по безмолвной степи, хмуро поглядывая вокруг. Поводья он бросил, предоставив кобылке самой выбирать путь.

Карту Терминуса он помнил хорошо, но степь перед ним лежала такой однообразной и бесконечной, что он слегка засомневался, верное ли выбрал направление. Ориентиров не было никаких, только направление. По его прикидкам к вечеру завтрашнего дня он должен был приблизиться к границам захваченного южаками землям барона Меррика.

В голове всплыло благородное лицо барона, погибшего при штурме имгардцами Мерриграда, и Феррун зло стиснул зубы. Если б он остался в городе, этого бы не произошло. Но тогда бы и поход Сильвера в Северстан не удался, а, значит, Секундо так и остался бы у Амирель, наверняка бы ставшей фавориткой Торрена.

Очень жаль барона и его смелую супругу, но всегда чем-то приходится жертвовать, пусть и с болью в сердце.

Отвлекая его от неприятных раздумий, перед ним внезапно закружил ворон, громко каркая, будто о чем-то предупреждая. Феррун удивился. Что бы это значило? Неужто впереди может быть что-то опасное? Но откуда взялась эта настырная птица?

К его возмущению, ворон нагло уселся на его плече, цепко ухватившись за плотную ткань камзола острыми когтями. Через металлическую кольчугу когти не ощущались, но Ферруну все равно было неприятно. К тому же от птицы остро несло падалью. Он хотел было сбросить его, но тут в голову пришла мысль о Стройном Кипарисе. Неужто тот решил отправить с ним ворона, исправляя свой промах?

Воронов Феррун не любил еще в бытность свою в замке Контрарио, но решил посмотреть, что будет дальше. Сморщив нос и отвернувшись в сторону, спросил:

– И что там впереди? Засада?

Потоптавшись на его плече, ворон что-то быстро прощелкал. Ничего не поняв, Феррун с завистью вспомнил Амирель, для которой общение с такими тварями было обыденностью. Принялся дотошно расспрашивать обеспокоенную птицу:

– Мне можно ехать прямо? – и он указал рукой направление.

Ворон запрыгал на плече, возмущенно каркая.

– Понял, вперед нельзя. А туда? – он показал налево и ворон снова негодующе затанцевал. Феррун укоризненно качнул головой и велел: – Давай-ка ты лети вперед и показывай мне дорогу, – он согнал ворона с плеча, – а то объяснять, куда мне можно, а куда нельзя, у тебя не получается.

Птица взлетела, тяжело взмахнув черными крыльями. Ферруну показалось, что недовольно, но с чего бы? Не думала же милая птичка, что так и будет с удобствами всю дорогу ехать у него на плече?

Ворон поднялся довольно высоко, но Феррун видел его так четко, будто тот находился у него над головой. Ехать по его указке не торопился, гадая, стоит или нет доверять такому ненадежному проводнику.

Уничтожая его сомнения, на горизонте появились пока еще едва заметные клубы пыли, такие, что оставляет за собой скачущая по степи огромная конница.

Вперед ему ехать нельзя, ворон прав. Глянув направо, Феррун заметил высокий старый дуб, направил к нему Агфе. Та во всю прыть подлетела к дереву, он ловко ухватился одной рукой за толстый нижний сук и оказался на дереве. Перепрыгивая с ветки на ветку, добрался почти до самой вершины и принялся осматривать окрестности.

Тучи пыли на горизонте приблизились, вырисовывая под ними орды скачущих на запад южаков. Сверкали на солнце кривые сабли, развевались на ветру хвосты корсаков на высоких шапках, лоснились шкуры мохнатых коней. И до самого горизонта степь была покрыта готовыми к сражениям воинами.

А ведь это лишь малая часть вражеского войска. Эта, похоже, шла на Фарминию. Феррун зло выругался. Ненадолго же хватило устроенного им переполоха. Может, стоит вмешаться? Он сжал рукоять меча, ощутил запевшую в сердце кровь, и резко выдохнул. Нельзя, хотя и отчаянно хочется: стрел у него почти не осталось, а с одним мечом много врагов не положить. И не стоит забывать про шаманов.

Подтверждая его слова, на груди запульсировал амулет, посылая вокруг себя горячие предупреждающие волны. Феррун прижал его рукой, убеждая, что глупостей делать не намерен. Камень немного притих, но все равно от него чувствовался неприятный жар.

На плечо воина тяжко спикировал ворон, сердито каркнув.

– Спасибо за предупреждение, без тебя я бы наверняка оказался в самой гуще неприятельской лавины, – нехотя признал правоту птицы Феррун. – А мне нужно себя беречь. Короли на дороге не валяются, – в его голосе сквозила горечь. Утешаясь, невесело ухмыльнулся: – Но зато я смогу турнуть всех присосавшихся к королевской казне дармоедов вроде сэра Шриба и прочих бездельников.

Прислонившись спиной к стволу, устроился на ветке поудобнее и прикрыл глаза, намереваясь поспать. Приказав ворону разбудить себя, когда пройдет войско, заснул. День уже начал клониться к закату, когда ворон, так и сидевший на его плече, завозился и негромко каркнул.

Мгновенно открыв глаза, Феррун заметил уходящий вдаль хвост южаков, похожий на огромную змею. Клубы пыли, сопровождавшие конницу, почти улеглись. Быстро спустившись, подозвал пасшуюся неподалеку Агфе и расседлал ее, оставив сбрую под дубом. Сел верхом, закинув за плечи торбу с провиантом.

Ворон, внимательно наблюдавший за его странными действиями, что-то прошипел.

– Так лучше! – уверил его Феррун. – Моей кобылке легче без сбруи и лишнего веса, а я и без седла не упаду.

Птица задрала нос и отвернулась, явно не одобряя такого легкомыслия.

– И кого это он мне напоминает? – Феррун скосил глаза на высокомерного ворона. – Что-то очень похожее я уже видел. Но вот только где и когда? – И сердито предупредил гордеца: – Слушай, ты! Если испачкаешь мне кафтан, берегись! Я тебе весь хвост повыщиплю и не посмотрю, что ты мой помощник!

Ворон встрепенулся, будто что-то осознав, взлетел, сделал несколько кругов в вышине, явно облегчаясь, и снова устроился на полюбившемся ему плече. Феррун понятливо хмыкнул, но промолчал.

Отдохнувшая Агфе покрывала милю за милей ровным галопом. Стемнело, но ни для лошади, ни для ее всадника ночной мрак препятствием не был. Феррун чувствовал себя бодрым и свежим, стремясь как можно быстрее оказаться рядом с Югленичем, тем городком в землях барона Меррика, где когда-то стояла столица королевства Базилук. О том, как ему найти остатки королевского дворца, пока не задумывался, на месте будет ясно, как ему поступить.

Через пару дней почти непрерывной скачки на горизонте показались сторожевые башни Мерриграда. Подъехав поближе, Феррун опечаленно прикрыл глаза рукой. От городских башен остались лишь полуразрушенные наружные стены. Да и самого города не было – на его месте простерлись черные обожженные развалины.

Ворон, до того мирно дремавший на своем излюбленном месте, а именно на удобном теплом плече, встрепенулся, взлетел и пролетел весь бывший город, осторожно осматривая темные закоулки. Затем вернулся к Ферруну, разрешающе каркнул.

Кивнув, тот въехал за развалины крепостной стены. Под ногами Агфе валялись куски камня и битого кирпича, отчего шагала она осторожно, тщательно выбирая дорогу. Феррун мрачно смотрел по сторонам, припоминая, что тут было раньше, до взятия города имгардцами.

Узнавалось мало, и он ужаснулся, поняв, какое пламя тут бушевало. Не иначе имгардцы решили запугать всех, кто еще пытался им сопротивляться. На усеянной каменными обломками площади валялся расколотый купол с крестом от разрушенного монастыря с усыпальницей. Спрыгнув с кобылки, Феррун преклонил колени перед бывшим входом, отдавая дань памяти благородному барону Меррику и его отважной супруге.

Постояв так несколько минут, поднялся и посмотрел на небо. Всходила полускрытая облаками чуть голубоватая, будто выцветшая, луна. Решив больше не медлить, Феррун с Агфе на поводу поспешил к северным воротам Мерриграда, надеясь никого не встретить на своем пути. Ни терминцев, которых он не смог избавить от тяжкой доли и которым ему было стыдно смотреть в глаза, ни южаков, с которыми нельзя схлестнуться в жаркой, отводящей душу схватке.

Об имгардцах он старался не думать. Бывшие враги, а нынешние союзники не внушали ему добрых чувств. Слишком много крови было пролито ими на земле Терминуса, и Мерриград тому пример.

Он призадумался. Как ему помнилось, Югленич был ровно на полпути между границей баронства и Мерриградом. Он даже проезжал его, когда был здесь пару лет назад. Или это было в той, прошлой, полузабытой им жизни? Феррун уже не понимал, когда он здесь был – пять веков назад или при его нынешней жизни. Но это неважно. Нужно успеть разыскать дракона. Это теперь главное.

Выйдя из разрушенного города, вскочил на кобылку и вихрем поскакал по выжженной степи.

К его удивлению, показавшийся при свете утренней зари небольшой довольно чистый городок был цел и даже обитаем.

Остановившись у первого же дома, из трубы которого вился сизоватый дымок, Феррун отправил ворона полетать на просторе, а сам уверенно постучал в дверь. На робкий вопрос «кто там?» назвал свое имя. Дверь тотчас распахнулась, и на пороге появился кряжистый старик.

– Вот радость-то! – с низким поклоном проговорил он. – Не чаял воочию увидеть такого витязя. Это же вы спасли в позапрошлом году наш Мерриград от имгардцев, – даже не спросил, а свидетельствовал он. – Я был тогда в городе, помогал, чем мог. Но второй штурм мы не выдержали, вас-то не было.

Феррун нахмурился. Его ни в чем не упрекали, но ему чудились слова «что же ты потом-то не помог нашей баронессе отстоять город?»

– Я уезжал на север, – ответил он на невысказанный вопрос. – Нужно было раздобыть амулет королей.

– Конечно, – старик жестом пригласил его войти внутрь. – Это все понимают. И даже до нас донеслась добрая весть, что в Терминусе появился король. Ведь колдовской камень подчиняется только королевской крови.

– Тогда уж королева, – Ферруну не хотелось открываться теперь, когда все весело на волоске. – Он подчиняется и Амирель.

– В такое тяжкое время женщина не сможет удержать власть, – возразил старик, проведя гостя на кухню, где хлопотала еще бодрая старуха. – Правитель должен быть отважным воином, а какая из бабы воительница?

Хозяйка повернулась, вытерла руки о фартук и суховато поинтересовалась:

– Давненько никто не заглядывал в наши разоренные края. Что привело к нам такого авантажного путника?

Феррун скептически оглядел свой наряд, посеревший от въедливой степной пыли. Это что, над ним насмехаются, что ли? Гнев моментально ударил в голову.

– Ой, у вас глаза засветились! – старуха испуганно прикрыла жилистыми руками голову. – Не сердитесь на меня, ежели я что не то сказала, ведь я вас совсем не знаю.

– Это тот, что спас Мерриград в позапрошлом году, – тихо произнес вошедший следом мужчина. – Мы должны быть ему благодарны.

– Я разорваться не могу! – Феррун снова услышал невысказанный упрек и нахмурился.

– Вы, наверное, голодны? – вспомнившая про законы гостеприимства старуха растерянно посмотрела на пустые полки. – Мы варим пустой суп из кореньев, все припасы закончились.

– И в силки никакое зверье не попадается, – вздохнул старик. – Разбежалось все. Боится. Надысь даже земля сотрясалась и пыль на горизонте столбом стояла, аж солнца не видно было. Похоже, несусветная рать мимо прошла.

– Да, мы уж думали, конец нам пришел, – старуха сгорбилась, обреченно хлюпнув носом. – Мы-то ладно, а вот парней, что уехать из-за ранения не смогли, тех жалко.

– Здесь есть раненые? – вскинул голову Феррун, прислушиваясь к звукам.

– Они в соседнем доме. Мы пытаемся их выходить, но как? Лекарей у нас нет, да и еды последние крохи. Плохо их дело, – печально развел руками старик, – да и наше тоже.

Феррун решительно направился к выходу, спрашивая на ходу:

– Кто еще остался в городке?

– Человек тридцать стариков вроде нас, семеро детей, у которых все близкие погибли, да пятнадцать раненых. Трудно.

– Нужно уходить отсюда! Всем! – Феррун открыл дверь на улицу и нахмурился. Из соседнего дома доносились еле слышные стоны.

– Куда уходить? – шедший за ним старик лишь покачал седой головой. – И как? Раненых бросать не след, да и старики не выдержат дальней дороги. Лошадей-то у нас нет.

– Раненых я сейчас вылечу, – Феррун одним прыжком преодолел расстояние между домами. – А вы побыстрее собирайте всех остальных, пусть берут с собой только самое необходимое. Будем думать, как вам отсюда выбраться. Иначе вас здесь просто растопчут. Южаки не щадят никого. А они близко, очень близко.

В большой комнате соседнего дома на полу были расстелены вполне приличные, застеленные чистым бельем тюфяки. Воины, лежавшие на них, были бледны и изнурены. Двое из них, что с трудом ходили, ухаживали за тяжелоранеными, подносив им отвары из кореньев, стараясь облегчить страдания.

Опытным глазом поняв, кому помощь нужнее всего, Феррун провел рукой над рваной раной лежащего возле окна воина, и тот, застонав, открыл мутные глаза. Рана быстро затянулась, глаза посветлели.

– Вы наш король! – утверждающе заявил воин и попытался подняться, чтобы поклониться.

Не отвечая, Феррун поспешил к следующему. Лечение раненых закончил быстро, не прошло и десяти минут. Мужчины, и молодые, и зрелые, слегка пошатываясь, встали вокруг него, ожидая приказов.

1 2 3...6 >

На страницу:

Перейти

1 из 6

Полная версия

Серебро ночи. Примум. Книга 3

Другие книги автора