Полная версия
Не убий…
– В метро не холодно. И от метро мне совсем рядом. Если вы что-то хотели сказать – говорите. А нет, тогда извините и до свидания.
И так как он молчал, судорожно придумывая что бы такое сказать существенное, она уже сделала шаг в сторону, чтобы обойти его, но он, сделав шаг туда же, решил пойти напролом:
– Марина, я вам неприятен?
– Нет, – она растерялась. – Вовсе нет…
– У вас есть кто-то, кому будет неприятна эта ваша поездка? – он только сейчас вдруг подумал, что, конечно же, у нее есть муж… друг… или кто-то… Подумал и испугался, что сейчас от ее "да" все сразу кончится, так и не начавшись!
– Нет,… – было видно, что она не хотела отвечать на этот вопрос, но и врать и уходить от ответа тоже, видно, не умела.
– Может, вы меня боитесь? Честно, я не маньяк и не насильник! Вот, – он вытащил из кармана мобильный телефон. – Позвоните Илье, он подтвердит!
– Нет, нет, что вы… – она теперь растерянно смотрела на него. – Но я живу так далеко! Самая окраина… – она махнула рукой куда-то на север. – Столько времени… и бензина…
– Значит, идем, – он знал, что когда женщина неуверенна, тогда кто-то должен все решить за нее. – Идем… – и взял ее за локоть. Такой остренький даже сквозь джинсовую куртку…
Она пошла молча, все еще нахмурившись и о чем-то напряженно думая, но не сопротивлялась, и только уже в самой машине тихо сказала:
– Я наверно не должна бы этого делать…– но скорее для себя, а не для него…
– Вы, видимо, о том, что я женат и у меня семья? – по тому как удивленно взлетели ее брови, он с досадой понял, что поторопился. – Можете забыть. Фактически мы в разводе уже лет пять. У каждого своя жизнь, так что…
– Нет, я об этом не знала.
А он не знал чем опять заполнить паузу, и не узнавал себя, "балаболку", как часто звал его Илья. Тогда он включил магнитолу и поставил первое, что попалось под руку – Криса Ри.
– Нет, только не его! – она, почему-то испугавшись, даже руки вперед выставила, открыв при этом изящные запястья, а он покрепче взялся за руль, потому что женские руки, на самом деле, и так весьма эротичная часть тела, а такие руки!
– Не любите? – удивился он. – Странно… Мне казалось, это в вашем вкусе.
– Нет… – она опустила глаза. – То есть да, действительно в моем… Только не надо…
– Хорошо, – он не стал задавать вопросов. – Тогда выберите сами.
– Нет-нет… Мне все равно, – она так и не поднимала глаз. – Только не Ри…
– Ладно, – он взял первый из стойки. – Назарет пойдет?
– Если это еще и баллады! – она подняла глаза и чуть улыбнулась.
– Угадали! – воодушевился он совпадением их вкусов. – Именно баллады.
– Баллады у них прелестны… Но все-таки у вас они получались лучше! Тогда, у Ильи.
– Я их играл?! – совершенно искренне удивился он. – Ну, надо же! А я и не помню. Вообще, тогда руки играли, не я. Я уже с трудом «до» от «ре» отличаю!
– Ах, как напрасно… – она опять немного оттаяла, как и тогда у Ильи. – Нет, правда, вы владеете таким богатством – умением играть, и не играете!
– Решено, покупаю небольшой синтезатор, – серьезно сказал он. – И чтобы от прикуривателя работал. Буду вам здесь играть, в машине.
Она лишь тихо рассмеялась в ответ, а он, чувствуя, что от этого смеха может стать неуправляемым, опять вцепился в руль и продолжал балагурить:
– Ну, а как еще вас в машину затащить? Сегодня почти насильно, завтра, видно, вообще придется помощника взять.
– Завтра? – она перестала смеяться и опять нахмурилась. – Вот что, Сергей. Если серьезно, то не надо никаких завтра.
– Вы завтра не работаете?
– Нет, работаю. Но… – она так и сидела, нахмурившись. – Я имела в виду ни завтра, ни вообще…
Он затормозил и съехал на обочину. Сидел, не глядя на нее, облокотившись на руль.
– Значит, все-таки я вам неприятен.
– Нет. Правда, нет! Только… – она словно подбирала слова. – Я просто боюсь за вас.
– Боитесь? – он удивленно посмотрел на нее, шутит, что ли? – Вы? За меня? И почему же, если не секрет?
– Если все рассказывать, то да… секрет… Я просто не хочу, чтобы вы приняли меня за ненормальную. А если в двух словах… – она вдруг взяла его за руку и смотрела в глаза тревожно. – Просто тех, кто со мной, преследует… рок, скажем так. Несчастье. А иногда и хуже.
– Но при чем здесь вы-то? – он тут же воспользовался ситуацией и положил свою руку на ее, чувствуя, что от ощущения этой прохладной кожи он перестает соображать…
– Вы ничего на знаете, – она отняла руку и опять отвернулась, смотря в лобовое стекло. – Ведь у меня…
– Не надо, – перебил он. – Знаю, все. Илька рассказал, уж простите его!
– Он рассказал не все, потому что и он не знает.
– Марина, – он наклонялся вперед, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Вы завтра до каких работаете?
Она, наконец, посмотрела на него и он видел и борьбу и сомнение в этих испуганных глазах. И понимая, что побеждает, уже увереннее спросил:
– Сможете пораньше освободится? Часов в пять?
– Да у нас, вообще-то, уже давно свободный режим. За такие деньги!
– Значит, в пять я буду у выхода.
– И что потом?
– Секрет, – он улыбнулся. – И сюрприз, – и опять тронулся с места, все-таки включив при этом "Баллады".
– А куда это мы едем? – она только теперь удивленно стала смотреть в окно.
– Туда куда вы показали, – он все улыбался. – Куда-то на север.
– И совсем не туда, – вздохнула она. – На север, это верно. Но ветка другая, серая.
– Серая, зеленая… Какая разница? Направление верное, значит доедем.
После этого они почти не говорили. Но теперь молчание не тяготило его. Он лишь изредка посматривал в ее сторону и менял диски. Сколько времени он "находил" среди улочек направление серой ветки сказать уже было сложно. Он поменял за это время диска четыре. Но круги вокруг адреса, который она назвала, неумолимо сужались и как он не старался оттянуть этот момент, но тот все-таки настал – они подъехали к ее дому.
– На метро раза в три быстрее, – усмехнулась она, но смотрела все так же в окно, как и всю дорогу…
– Но там толкают и нет музыки, – тут же парировал он.
– Я пойду? – она посмотрела на него и это прозвучало почти как просьба.
– Вот, – он дал ей визитку с заранее приписанным номером мобильного. – И свой дайте, пожалуйста!
Она немного поколебалась, но назвала телефон, и он тут же завел его в мобильник, хотя и лишнее это было, запомнил сразу, насовсем.
Она нерешительно потрогала рычажки и ручки на двери и опять посмотрела на него:
– Как открывается?
– Не так, это уж точно, – улыбнулся, вышел сам, открыл ее дверь снаружи и протянул ей руку.
…Она протянула свою и от прикосновения этой узкой прохладной кисти у него опять начал уходить из-под ног пол…
"Взять под руку и повести к ней… И зацеловать на все возражения… И…" – он все держа ее за руку закрыл дверь и, щелкнув сигнализацией, повел к подъезду…
Она, словно угадав его мысли, быстро отняла руку и, чуть улыбнувшись, сказала:
– Спасибо, я давно не слушала столько хорошей музыки.
– Вам спасибо.
– За что? – удивилась она.
– Что согласились, что не прогнали. За ваше общество спасибо, – и, понимая, что долго бороться с собой он будет не в состоянии, сам отошел к машине. – Я завтра в пять жду у входа. До завтра!
Он почти сбежал, понимая, что нельзя вот так сразу, резко форсировать события. Сбежал, чтобы ничего не испортить! Сегодня только телефон, а завтра… Завтра, может быть, будет и просто чашка кофе у нее дома. Просто чашка кофе. Он постарается выдержать. Он выдержит, потому что одного его желания мало. А она почему-то напугана и встревожена… Какое уж тут желание! Конечно, в ее жизни было горе, но ведь прошло уже столько лет! И он чувствовал, что она вовсе не перестала быть после этого женщиной. И еще он с радостью чувствовал, что приятен ей, хотя бы как человек… А, значит, все у них получится…
ОНА.
…До квартиры она поднялась в каком-то полутумане…
Теперь уже все бесполезно. Этот человек "запал" на нее, и дальнейшее от нее будет зависеть слабо…
…Рассказать все сразу? Не поверит… Примет за ненормальную, да еще и лечить возьмется, с его-то возможностями!
…Теперь остается только одна надежда – что он испугается. Как только все будет слишком заметно и очевидно. И вот только тогда он сможет испугаться настолько, что и забудет ее и разлюбит, если успеет полюбить… И только это, может, и спасет его…
…Ведь так уже было дважды… Один просто как от чумы убежал от нее, узнав что она такое. А другой был реалист и циник. Он забыл ее сразу же и по-настоящему. И тоже избежал страшной участи того, который был самым первым… Того первого, который будет ей вечным укором! И когда она еще ничего про себя не знала!
Она включила свет в коридоре и пошла сразу на кухню, а не в маленькую комнату. "Успею. Теперь уже все равно…". Подошла к окну и увидела, что его машина так и стоит, где была. Ей показалось, что она даже разглядела его бледное лицо, всматривающееся в окна. Видимо, он проверял, что она благополучно дошла до квартиры…
Она подняла немного руку, он, найдя и разглядев ее, поднял и свою. Машина дважды мигнула фарами и уехала.
ОН.
…Он приехал заранее, вышел из машины и теперь стоял почти у входа. Вообще проветриться было полезно, все в помещении, да в помещении. А сегодня еще и погода была просто великолепна – дождь, наконец-то, кончился и, похоже, начиналось бабье лето.
Настроение было приподнятое, ведь только одна вещь утром чуть не испортила такой замечательный день.
Когда он уже почти вышел, то бросив на себя последний взгляд, нахмурился. Он ничего не сказал ей про свои тайные планы, она, конечно же, опять будет в своем джинсовом костюме, а он… Он как всегда бесподобен: стильный костюм-тройка, дорогая рубашка, в тон всему галстук. Нет, он вовсе не ханжа, и ее наряд не имеет для него никакого значения. Вот только она, пожалуй, все-таки будет чувствовать себя неловко. Он метнулся в комнату и судорожно начал рыться в вещах.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
