Княжий сын. Отцовские долги

– Ну, как только пальцы на руке срастутся, начнем, – согласился боярич.

Тем временем очередь уже рассосалась, и я, заметив это, пошел за своим выигрышем. Киевлянин вернул мне три рубля, которые я ему и отдал, и дал вдобавок еще и две прямоугольные пластинки из серебра, каждая из которых была примерно как три рублевые монеты весом. Это и были гривны – местные деньги.

На каждой из пластинок стояло клеймо. Конечно, это была такая себе защита от подделки, но все лучше, чем ничего. Да и местные менялы, уверен, уже давно поднаторели в том, чтобы отличать один металл от другого.

– Держи, – протянул я одну из рублевых монет Камню. – Молодец, доказал, что и среди наших силачи бывают. Только больше в драки не лезь, у меня спроси сначала.

– Благодарствую, Олег Кириллович, – с достоинством кивнул боец, монету взял и тут же упрятал в карман.

Не думаю, что ему часто приходилось видеть серебро во время деревенской жизни, они там больше натуральным обменом промышляли. А с меня от одной монетки не убудет, в конце концов я только что две гривны выиграл.

– Пройдемте за стол, посидим, пообщаемся? – предложил Лука Филиппович. – Мы как раз есть собирались, когда у нас с местными спор начался.

– Пошли, – согласился я, повернулся и махнул рукой подавальщице.

Стол, а вернее целых три больших стола, сдвинутых вместе, действительно оказались накрыты простой и немудреной, но сытной пищей. Все-таки кормили в местной харчевне простенько, но для тех, кто несколько месяцев мотался по лесам и полям, ничего лучше и придумать было нельзя.

– Николай не заходил к тебе? – спросил у меня боярин Лука, когда мы уже расселись за столом, а я заказал себе миску щей и тарелку чечевичной похлебки с жареной курицей. Ну и пива конечно же, куда мы без него-то?

– Может и заходил, да я спал, – пожал я плечами. – А что, он сказал что-то?

– Сказал, – кивнул боярин. – Сегодня должен к мэру местному пойти, по нашему поводу договариваться. Значит, скоро мэр тебя к себе позовет. Ну или нас вежливо попросят город покинуть и больше местные власти не беспокоить. Одно из двух.

– Мы служанкам сказали, что на постоялый двор идем, – заметил Никита. – Найдет нас Николай, если что.

– Да найти-то найдет, – проговорил я и покачал головой. – Другое дело, позовут ли. Неделю же почти ждем. К тому же я не знаю, чего мне мэру этому говорить. О помощи его просить? Так с какой радости ему нам помогать, мы ему не братья и не сваты.

– Это же торгаши, – снова начал боярич. – Я говорил, что они с кондачка ничего не решают, им сначала нужно просчитать, выгоду для себя увидеть. А потом, когда решат, что с нами делать, уже и позовут.

– И то верно, – согласился Лука Филиппович. – Но я думаю, что если бы не собирались звать, то давно нас из города попросили бы. Выгоду мы очевидную можем принести – нас три с лишним десятка, и все мы – воины. Такой силой не разбрасываются. А по поводу того, что говорить надо, я тебе и так скажу: на работу проситься надо?

– Думаешь, караваны охранять нас возьмут? – спросил я.

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – пожал плечами боярин. – Но караваны вряд ли, во-первых, мы об этом сами с любым из торговцев договориться могли бы, из тех, что не в сторону Брянска ходят. Вообще, мы пару раз работали уже на местных. В старые времена еще.

– А с чего бы орловскому боярину работать на местных торгашей? – с недоумением посмотрел я на него. – Это как же так вышло?

– Ха, боярину, – Лука Филиппович криво усмехнулся. – Если бы только боярину. Сам князь Кирилл тогда в поход пошел. Местные же не воюют сами, за них деньги воюют. А проблемы им устроить многие готовы. Поляки те же самые, они совсем не довольны, что вся торговля с землями на Восходе через местных купцов идет. Крымчане тоже вечно на ножах. А тогда мы молдаван ходили усмирять.

– Усмирили? – спросил я.

– Усмирили, – кивнул боярин. – Они тогда большой силой собрались, Одессу умудрились взять. А потом отец твой пришел с ратью и обратно их в свои холмы да долины загнал.

– А, – я на мгновение задумался. – Я даже и не знал, что отец так далеко ходил.

– Да, ходили, куда деваться, если князь зовет? Зато серебра тогда местные купцы немеряно за помощь отвесили, он ведь им целый город вернул. А он еще и беспошлинную торговлю на пять лет выбил. Вот такой был он, Кирилл.

– Есть куда стремиться, – проворчал я.

Пока что всех моих достижений не хватило бы даже на сотую часть деяний отца. Чего я добиться-то сумел за неполный год моих приключений? Того, что меня вне закона объявили и чуть не повесили? Ну перебили мы несколько разбойничьих шаек, одна из которых оказалась еще и татарской, да разбили одну боярскую дружину.

– Не печалься, – сказал боярин Лука. – Отцу твоему проще было, он ведь родился знатным человеком, и удел свой – Орловское княжество – в наследство получил. Ты, главное, глупостей не делай, по типу той, что в Брянске учудил. И все нормально будет.

– Я спасти вас хотел, – ответил я. – Наместник в Брянске большое войско собрал, за нами идти собирался. Когда я пришел, войско он это распустил, гоняться-то больше не за кем оказалось.

– Ты нас спасти хотел, а в итоге нам рисковать пришлось, чтобы тебя спасти, – спокойно ответил боярин. – Мы тебе в верности клялись, а ты так поступаешь. Сам подумай.

Ответить было нечего. Это был в первый раз, когда Лука Филиппович что-то высказал мне по поводу той истории. Как-то само собой вышло, что после смерти Игната, он принял надо мной наставничество, но до этого момента устроенного мной в Брянске не припоминал.

– Да ладно тебе, отец, тебе не впервой приговоренных спасать, – то ли пошутил, то ли серьезно заявил Никита. Скорее всего пошутил, но с его характером этого не всегда поймешь.

Ну да, его ведь самого с плахи вытащили, когда он кого-то из людей наместника зарезал.

Принесли еду. Я, молча, принялся за свою порцию, остальные уже почти прикончили еду, но расходиться никто не собирался. Куда расходиться-то, если все свои все равно за столом?

– А куда нас отправить-то могут? – спросил Никита. – Отец, ты не спрашивал у Николая, на рубежах все спокойно?

– Спрашивал, конечно, – кивнул Лука. – Сам об этом в первую очередь подумал. Но нет, сейчас войны нет. Конечно, кое-где разбойники озоруют, ближе к морю, и на Закате поближе к польским землям. Так что могут и отправить ватажников ловить.

– Ну, это дело уже привычное, – пожал я плечами. – Ватаги ловить – не с наместничьими дружинами драться. Справимся.

– Справимся, – согласился Никита.

– Нам людей бы набрать, – заметил Лука Филиппович. – Хотя бы до четырех десятков, а то как бы разбойники сами нас не того… Не отловили.

– В деревнях набирали, – заметил я. – Неужели в Киеве не найдем несколько горячих голов, готовых рискнуть ради воинской доли?

– Да найти-то найдем, – боярин почесал обритую голову вокруг чуба. – Вопрос в том, кого брать. Если новиков, то от них польза будет ли, а если опытных уже бойцов… Им платить придется. А с деньгами у нас, сами знаете, так себе ситуация.

– И платить нам много точно не будут, – заметил Никита. – Даже если возьмут на работу. Видно же, что мы в их помощи сами больше нуждаемся, так что будем отлавливать ватажников за гроши. Но там хоть добыча будет, и то хорошо.

– Добыча по местным законам принадлежит не тем, кто ее отобрал у разбойников, а тем, у кого они сами ее забрали, – заметил боярин Лука. – Другое дело, что искать хозяев у нас не всегда время будет.

– Насчет людей новых – попытайся поискать, – попросил я. – Наберем новиков хотя бы человек семь-восемь. Возьми Петра с собой, пусть проверит каждого… Или потом по деревням поищем, вдруг кто пойдет?

– Да лучше бы сразу, – Лука Филиппович снова задумался. – Ладно, попрошу Николая, может подберет кого из тех, кто в охранники наниматься думает.

– Ну и правильно, – кивнул я.

– А вот, кстати говоря, и он, – проговорил Никита.

Я повернул голову к воротам и увидел, что во двор действительно вошел приютивший нас купец. Он тоже увидел нас и двинулся к столу, который мы занимали. Дружинники мои, увидев его, подвинулись на лавках, уступая место. Все знали, что мы гостим на подворье у этого купца, и что он согласился решать наши проблемы.

– Договорился, – сказал он, присаживаясь на скамью. – Завтра с утра пойдем с тобой к мэру, будешь с ним уже обговаривать. Но, я так понял, согласится он.

Я с облегчением выдохнул и залпом опустошил почти половину пивной кружки. Ну, значит, не выдадут, а уж о деталях мы сумеем договориться. Да и, честно говоря, надоело мне в Киеве сидеть, да и купцу особо докучать не хочется. Хочется уже в дело.

– И что, есть идеи, куда нас отправят? – спросил Лука Филиппович.

– Понятия не имею, – покачал головой купец. – Но думаю, что отправят далеко. Если уж решили не выдать, то нужно вас от глаз наместников подальше отправить. Так что готовьтесь, скоро отдых закончится.

– А мои люди всегда готовы, – я улыбнулся купцу, чувствуя, что с моих плеч упала огромная головная боль.

Понятное дело, что куда бы нас не отправили бы, это будет далеко не увеселительной прогулкой, но мои дружинники действительно к этому готовы. Они ведь люди боя, и прошли мы с ними уже немало.

Настроение сразу стало лучше, душа наполнилась предвкушением грядущего боя. Соскучился я по этому, ничего не поделаешь. Хотя, сказал бы мне кто год назад, что я по таким вещам скучать буду, ни за что не поверил бы. Ну да, видимо, другим человеком стал.

Глава 3

Союз Торговых Городов. Киев. Середина лета 2224-го года от Рождества Христова.

На следующий день Николай разбудил меня ранним утром, мы позавтракали и вместе отправились к киевскому мэру. Идти было недалеко, поэтому лошадей брать не стали, по пути почти не разговаривали: Николай был сонным, и даже, кажется, чем-то недовольным, ну а я погрузился в свои мысли по поводу того, что же нам принесет разговор с мэром.

Я даже город почти не рассматривал, так только, чтобы, если что, запомнить обратный путь, а вообще все больше смотрел под ноги. Не было у меня уверенности в том, что местный голова, сумевший пробиться на самый верх из среды таких же, как и он прожжённых торгашей, захочет помочь. Ну и понятное дело, что из любого исхода нашей истории мэр местный вытянет максимум выгоды.

Но хотелось бы, чтобы и для нас исход оказался благоприятным.

Скоро мы дошли до нужного подворья, прошли через открытые ворота и двинулись к высокому трехэтажному терему, через двор полный занимающейся своими делами челяди.

Дом киевского мэра размерами ничуть не уступал княжьему терему Орловского наместника, хоть построен был не из камня, а из дерева. Пожалуй, что украшен был побогаче: нормальные окна вместо бойниц, доски резные, узоры под крышей. Разве что стоял он не посреди крепости, а чуть в стороне от нее. Ну и подворье у него тоже было богатое, изб для слуг оказалось целых две, а амбары и склады занимали площадь примерно равную двору боярина Сергея. Даже не представляю, сколько денег было угрохано в эту постройку.

А ведь это все было с учетом того, что мэр в Киеве – выборная должность, а не наследуемая. Выбирали местного голову на пятилетний срок, но в выборах участвовали не все жители, а специальное собрание из самых достойных купцов города, куда входили почти две сотни человек.

Я думал, что найти общий язык такой большой и разношерстной компании будет не так уж просто, но мэр Григорий по словам Николая занимал свой пост уже почти двадцать пять лет. И предпосылок к тому, что на следующих выборах изберут не его, не имелось: правил он мудро и добился того, что Киев стал самым большим и самым богатым поселением среди Союза Торговых Городов.

– Ну, дальше сам, – сказал Николай, когда мы подошли к крыльцу дома мэра.

Купца здесь, очевидно, знали, потому что ни привратники, никто из снующей по двору прислуги не остановил нас, и не спросил, что мы вообще здесь делаем. Поэтому мы беспрепятственно добрались от ворот до самого крыльца. Это укрепило меня в предположении, что Николай, если не шпион местных властей, то уж точно кто-то вроде доверенного человека.

– Ты со мной не пойдешь? – удивился я. Ну да, мне-то думалось, что с мэром общаться мы будем вместе.

– Не, зачем? – удивился купец. – Я уже свое дело сделал, о встрече с мэром договорился. Дальше ты уж сам давай. До подворья дорогу запомнил, обратно сам вернуться сможешь?

– Смогу, – уверенно кивнул я.

Тут идти-то все по прямой больше, свернули мы всего два раза, и оба поворота были возле довольно приметных домов, так что дорогу я должен был найти. Да и если заплутаю, нет никаких проблем в том, чтобы спросить, как пройти до подворья купца Николая, у кого-нибудь из прохожих. Все-таки наш благодетель входил в те самые две сотни самых достойных купцов, что выбирали мэра, и в городе его знали почти все.

– Ну, я пошел тогда, – пожал плечами Николай, развернулся и двинулся прочь со двора.

Я же поднялся по крыльцу, погладив рукой резные перила, толкнул дверную створку и чуть ли не нос к носу столкнулся с охранником, одетым в кожаную куртку с металлическими пластинами и вооруженным длинным тесаком. Для сечи он одет так себе, конечно, но охраннику ведь в сечу лезть и не надо.

– Я к Григорию, – сказал я. – Меня Олег зовут, вчера Николай договаривался, чтобы меня приняли.

– Наверх проходи, – кивнул на лестницу охранник. – Там кабинет его, первая же дверь, он тебя ждет уже.

Поблагодарив стражника, я двинулся указанным маршрутом, поднялся по достаточно крутой, наверное, чтобы оборонять легче было, лестнице, постучал костяшками пальцев в большую тяжелую дверь, украшенную резными узорами, после чего потянул тяжелую створку на себя.

И обомлел. Такой роскоши я не видел еще нигде: огромный рабочий стол, большие шкафы, полные книг и каких-то других бумаг, большие кресла с резными ножками и подушками на сидениях. На стенах висело множество картин, и я с удовольствием рассмотрел бы каждую из них, если бы у меня было время, но пришел-то сюда я для разговора.

Сам Григорий, примостившийся в большом кресле за столом выглядел на фоне всего этого чужеродно: лицо у него было обычное, деревенское, с большим круглым носом, волосы русые, цвета пшеницы, одет тоже простенько: в длинный кафтан зеленого сукна.

Я бы никогда не узнал в нем самого могущественного человека в городе, если бы не одна деталь: на носу его примостились очки. Если честно, их я видел вообще впервые в жизни, и даже не уверен, что хотя бы одни такие имелись во всех Пяти Княжествах. Настоятель Николо-Одринской обители во время наших бесед частенько сетовал, что зрение у него с возрастом становится все хуже и хуже, и что читать он уже толком и не может. Правда, это ему не мешало цитировать любую из книг своей библиотеки наизусть.

От него-то я и узнал, что такое очки, он даже показывал мне их на одной из картинок в какой-то из древних книг. Но вживую я их видел впервые и уверен, что никогда больше не увижу. И стоили они наверняка столько же, сколько вся роскошная обстановка в этом “кабинете”.

– Олег? – спросил Григорий, посмотрев на меня поверх стекол своих очков.

– Да, это я, – кивнул я. – Охранник сказал, что вы ждете меня в кабинете.

– Так и есть, – Григорий снял очки, аккуратно сложил дужки и положил их в специальную коробочку. – Проходи, присаживайся, разговор-то долгий обстоит.

Не знаю, почему мэр Киева решил, что разговор наш должен оказаться долгим, но я подошел к креслу, стоявшему с другой стороны стола, и сел на оказавшееся очень мягким сиденье. Не стоя же мне с ним разговаривать, в самом деле.

– Николай рассказал про тебя, – начал разговор мэр. – Что вы дважды встречались, сначала в Орловском княжестве, а потом в Белгороде, неподалеку от Оскола. Что вы с дружиной спасли его караван от разбойников.

–Так оно и было, – кивнул я. – Познакомились мы на постоялом дворе у Тараса Зуши, есть неподалеку от Орла такое местечко. Достаточно разбойное на самом деле, да и у хозяина тамошнего есть какие-то договоренности с ватажниками. Николай нанял нас, чтобы мы проводили его до закатной границы Брянского Княжества. Боялся дружины боярина Луки, про него тогда разное говорили.

– Того самого боярина Луки, что с тобой в Киев пришел? – проявил осведомленность Григорий.

– Да, – кивнул я. – Тогда боярин Лука с дружиной в бегах находились, им разное делать приходилось, в том числе и купцов останавливать и грабить. Потом уже, когда мы их встретились, я сумел оказать боярину… услугу. И тогда он присоединился к нам.

– Ну, дальше ты с Николаем не пошел, отправил своих людей. А вот про второй раз он рассказал гораздо больше. Тогда ваша встреча принесла ему неприятности с местными властями.

– Ну как сказать, – я усмехнулся. – Вообще-то мы его спасли от разбойников по дороге в Оскол. Если б не налетели, то остался бы он там лежать.

– Про это он тоже говорил, – Григорий качнул головой. – Но вот потом, когда вы приехали в город, и ты на глазах у всех зарезал одного из орловских бояр, о Николае подумали много нехорошего. Принялись его допрашивать, а когда выяснилось, что он невиновен и встретил тебя случайно, рассказали, что ты замешан в том, что выкрал из Орловской темницы боярича Никиту, приговоренного преступника.

– Так и было, я же сказал, что оказал боярину услугу. У меня были причины, чтобы так поступить. А если бы я не зарезал того парня, нас из Оскола не выпустили бы. А так мы сумели вырваться, а потом откочевали в сторону Воронежских земель.

– Я понимаю. А боярича ты освободил, чтобы его отец присоединился к тебе, – кивнул мэр. – Это разумно. Но крайней мере, ты умеешь заводить друзей, в этом тебе отказать нельзя. Я слышал, с тобой в Киев приехал еще один из орловских бояр, Ян.

– Да, – я кивнул. – Ян из обедневшего рода. Даже из разорившегося. Все его имение ушло на то, чтобы оплатить долги отца. Тот проиграл все, что имел, да еще и умудрился задолжать боярину Андрею, так что наследства боярин Ян не получил. Он устроился работать егерем к орловскому наместнику, потому что всю свою юность занимался тем, что охотился по лесам.

– И как тебе удалось заполучить его в свою дружину?

– Мы нашли Яна в лесу, помогли отбиться от волков, но те успели неслабо подрать его. Я его вылечил и предложил присоединиться к нам, заниматься разведкой, учить моих людей стрельбе из лука. Ему его жизнь не особо нравилась, так что он согласился. Все веселее, чем за белками и зайцами по лесам бегать.

– А что было дальше? – Григорий посмотрел мне прямо в глаза. – Как так получилось, что вы вообще сбежали от людей наместника в Киев?

– После Оскола мы уехали туда, где раньше было Воронежское княжество. Надеялись скрыться, переждать, пока страсти утихнут. Там наткнулись на пару шаек разбойников, одна из них была татарской, – я снова усмехнулся. – Татары пытались взять в плен жителей одной из местных деревень, мы наткнулись на них из-за того, что увидели пожар. Перебили всех, конечно.

– Кто-нибудь из знатных татар там был? – внезапно заинтересовался этим, казалось бы, заурядным случаем Григорий.

– Был, – кивнул я. – Один хвастался, что он сын какого-то бея или кого-то такого, обещал за себя большой выкуп. Но нам в той ситуации было не до того, чтобы таскать с собой пленных. Я отрубил ему голову.

– Жестоко, – качнул головой мэр.

– Как есть, – пожал я плечами. – Спрашивается, чего еще они ждали, когда пришли в чужие земли хватать людей и тащить их в рабство.

– Да ничего не ждали, – честно ответил мэр. – Князя же на тех землях нет, защитить их некому. Мелкие шайки татар постоянно по таким местам рыщут, людей хватают в плен. С этим ничего не поделать, пока на эти земли настоящий князь не сядет, а никому из окрестных правителей эти места не интересны, людей мало, налога не возьмешь. Но этом мы сошли с темы, что дальше-то было?

– А потом мы вернулись в брянские земли. Обошли их с полуночной стороны, но очень быстро наткнулись на дружину одного из брянских бояр, Сергея. Сергей искал нас, миром решать проблемы отказался. Пришлось драться.

– И что было дальше?

– Мы разбили его дружину, – пожал я плечами. – Сам Сергей пал в бою. После этого мы поняли, что жизни нам в Пяти Княжествах уже не будет, поэтому отправились сюда.

– Ты извини, за то, что что я тебе так расспрашиваю, – Григорий налил из стоявшей на столе крынки чего-то темного в два глиняных стакана, один пододвинул ко мне, из второго отпил сам. – Как ты сам понимаешь, я бы не удержался на своем посту и года, если бы не знал цену своим решениям. И у этого решения тоже есть своя цена.

– Мне уже сказали, что местные купцы воспринимают все, как товар, – на лицо мое сама собой наползла кривая усмешка. – Подозреваю, что ты ищешь свою выгоду в том, чтобы не выдавать нас наместникам.

– Так и есть, – без обиняков подтвердил мои слова мэр. – Так есть что-то еще, что ты можешь мне рассказать о себе… княжич?

Надо же, он уже об этом узнал. Хотя ничего удивительного, расспросил он Николая очень подробно, и знал о наших приключениях все, что и сам купец. Не удивлюсь, если он присылал своих послухов к моим людям, подпоить и выведать что-нибудь. В принципе, я его понимал, не мог ведь он поставить на серую лошадку, какой я и являюсь, не выяснив никаких подробностей.

Я взял стакан, сделал глоток. Это оказался квас, чуть сладкий, недобродивший, все как я и люблю. Я прекрасно понимал, зачем он ко мне так обратился, хотел ткнуть носом в мою ложь. Не совсем ложь, конечно, так, недоговорки, но все равно, Григорий таким образом требовал откровенности.

– Да, – я вздохнул и поставил стакан обратно на стол. – Я незаконорожденный сын князя Кирилла, и я объявил себя законным наследником орловского престола. И собираю я дружину как раз для того, чтобы заполучить свое наследство. У нас был план, как это сделать.

– И в чем он заключался? – спросил мэр, кажется, заинтересовавшийся обстоятельствами этого дела.

– Мы заплатили денег одному человеку, чтобы он нашел нам союзников среди бояр. И еще, мы распустили слухи о том, что истинный наследник вернулся и готовится заявить права на наследство. В деревнях, в основном, но пока мы шатались по воронежским землям, они разошлись широко и дошли уже и до городов. Если честно, когда мы вернулись под Брянск, то в деревнях только об этом и говорили.

– Я тебе больше того скажу, они и до наших земель дошли, – ответил Григорий. – И о том, что этого наследника чуть не казнили в Брянске, но его люди вызволили его, тоже говорили. Как ты вообще там оказался?

– Я сдался, – мне стыдно было об этом говорить, но я решил быть полностью и целиком откровенным. – После боя с людьми боярина Сергея, мне не хотелось, чтобы из-за меня опять проливалась кровь. Я сбежал от своих, отправился в Брянск и сдался.

– Глупо поступил.

– Глупо, знаю. Думал, что если возьмут меня, то остальных не станут искать. Я был готов умереть за них, и все к этому и шло. Но боярин Лука привел наших людей и отбил меня у стражников, после чего мы и вырвались из города. И поехали сюда.

– Почему в Киев? – спросил Григорий.

– Хотели найти укрытие. Продать свои мечи тем, кто нас не выдаст. В Киеве нам повезло, встретили Николая. Боярин Лука как-то договорился с ним, напомнил, что он мне обязан, и Николай согласился приютить нас. И пообещал, что организует мне встречу с тобой.

– И не обманул. Ну и какую выгоду ты можешь мне предложить? – вдруг спросил он. – За то, что я помогу тебе укрыться от людей наместника.

– У меня больше трех десятков людей, опытных и обученных. Мы можем охранять ваши караваны. Можем гонять разбойников, у нас это неплохо получается, во время нашего путешествия мы побили несколько ватаг.

– Не думаю, что наместники будут довольны тем, что по нашим городам беспрепятственно шатается шайка, возглавляемая тремя осужденными преступниками, среди которых еще и претендент на Орловский стол, – вздохнул Григорий. – Нам нужно сохранить хорошие отношения с наместниками, все-таки они одни из наших основных торговых партнеров.

– Тогда я сдаюсь, – поднял я руки перед собой. – У тебя, очевидно, есть какое-то решение, так предложи его мне. Зачем ходить вокруг да около?

– Знаешь, а ты похож на отца больше, чем многие думают, – качнул головой мэр. – Я его знал, если хочешь спросить. Он тоже не любил пространные разговоры, всегда уважал конкретику. Зато, если поставить ему задачу, он выполнял ее быстро и четко. Правда и брал за это немало.

Я ничего не ответил. Конечно же я мог догадаться, что мэр самого большого и богатого из торговых городов знал моего отца. Тем более, что боярин Лука уже успеть сказать мне, что князь Кирилл успел повоевать на стороне местных. Или, если точнее, вместо них.

– Тогда дайте нам другую работу, – пожал я плечами. – Какую угодно, лишь бы достойную воинов.