Рыбки в аквариуме

Остановившись у калитки и приветственно помахав рукой, мужчина приготовился «к худшему». Сейчас наверняка на него обрушится целый град совершенно ненужной ему, пустой информации. Переступив порог, и неторопливо приблизившись к клумбам, Виллем с притворной улыбкой на лице обратился к ожидавшим его женщинам.

– С добрым утром, Франсин. Как дела? Уже хлопочешь о наших цветочках?

– Доброе утро.– невестка Стормайера подняла голову и, щурясь яркого солнца, посмотрела на вернувшегося с прогулки свекра.– НАШИ цветочки, Вилли, вы вроде бы никогда особо не любили, чтобы о них беспокоиться. А в остальном все хорошо, спасибо.– Франсин хитро улыбнулась, продолжив пропалывать грядки.– Вы сегодня рано ушли, мы еще не проснулись.

– Не спалось просто. Решил, зачем кровать попусту пролеживать, лучше пойду и разомнусь. – Виллем перевел взгляд на стоявшую у дорожки мисс Хименес и учтиво склонил голову.– Здравствуй, Вера. Пришла поделиться последними новостями с моей невесткой?

– Здравствуй, Виллем.– мисс Хименес неожиданно нервно хихикнула, смущенно отведя глаза в сторону.– Ну, вообще я скорее пришла не поделиться, а выслушать… Ох, кстати, поздравляю с радостным событием!– женщина растянула рот в радушной улыбке, оголив стройные ряды белоснежных зубов.

– Какое еще событие?– Стормайер вопросительно посмотрел на стоящих перед ним женщин, невольно начав перебирать в памяти все хорошее, что произошло в его жизни за последние дни.

– А вы что, не в курсе?– удивилась соседка и, заметив укоризну во взгляде Франсин, снова нервно хихикнула.– Ой, я, кажется, сказала лишнего! Вот же болтушка!– мисс Хименес в третий раз неловко засмеялась и, непрерывно косясь на Виллема, спешным шагом направилась к калитке.

– А что произошло-то?

Стормайер помотал головой, все еще ничего не понимая.

– Мне кто-нибудь скажет, наконец?

– Не беспокойтесь, Вилли.– Франсин нежно обняла за плечи своего свекра и развернула его лицом к входной двери.– Вечером Эдвин домой вернется, я за ужином все расскажу.

– Полдень только доходит. До ужина еще далеко.– неохотно подчиняясь, Виллем сделал пару шагов по направлению к порогу. Приостановившись, он посмотрел через плечо в сторону невестки.

– Может, ты сейчас скажешь, а я потом сделаю вид, будто в первый раз слышу.

– Нет, нет, нет. Я сказала вечером, значит вечером.

Франсин покачала головой, глядя на хозяина особняка, как на ребенка выпрашивающего конфету.

– Лучше идите домой, и перекусите с дороги. Я сутра вашего любимого печенья испекла.

– Песочного с грецким орехом?– заметно оживившись, спросил Стормайер и, получив от своей невестки молчаливый кивок, зашагал к крыльцу.– Ну, раз так, то я и вправду потороплюсь. А то внучок мой съест все без меня.

Он стал торопливо взбираться по ступенькам, внутренне все еще заинтригованный неким приятным известием, о котором невольно проболталась мисс Хименес.

– Вилли, как перекусите, посмотрите, пожалуйста, ороситель.– Франсин неожиданно окликнула свекра, когда то уже переступил порог дома.– Он, похоже, засорился. Плохо поливает.

– Конечно, конечно.– Виллем, кивнув, бросил подозрительный взгляд в сторону невестки, прежде чем захлопнуть за собою дверь.

О том, что же все-таки такого радостного произошло в жизни семейства Стормайер, как и было оговорено, стало известно за ужином, когда все собрались за столом. Заметно волнуясь и одновременно едва сдерживая эмоции, Франсин сообщила всем присутствующим о том, что у нее с Эдвином скоро будет малыш. Грядущему появлению второго внука Виллем был несказанно счастлив и потому остаток вечера провел в крайне приподнятом настроении, представляя, как будет нянчиться с двумя мальчуганами, как будет рыбачить с ними в лагуне, как будет учить их плавать, и как будет совершать с ними утренние прогулки по горам. Обуреваемый этими, несомненно, преприятнейшими мыслями, мужчина полночи не мог сомкнуть глаз.

А уже через пару дней дом наполнился пронзительными криками новорожденного.

Как и ожидалось, это был мальчик. Здоровенький, розовощекий карапуз весом почти четыре килограмма. Назвали его Арьеном, в честь одного из представителей рода Стормайер.

Жизнь на островах продолжала идти своим чередом.

Глава 2. НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ.

С появлением второго внука забот у Виллема заметно прибавилось. Теперь большую часть времени Франсин уделяла Арьену, а потому часть повседневных хлопот легла на плечи главы семейства. Утренние прогулки по горам стали не столь регулярны, как раньше. Зато привычно ежедневными сделались посещения продуктовых и хозяйственных магазинов. Еда, бытовая химия, пеленки, подгузники, детское питание… Стормайер и забыл уже, как много на самом деле нужно для повседневной жизни. И особенно, если в ней появляется ребенок. Впрочем, подобное нисколечко не тяготило мужчину. Наоборот, помогая невестке по дому, Виллем стал ощущать себя заметно моложе и бодрее. Он быстро втянулся в суть дела, и уже с полуслова понимал, что от него требовалось в том или ином случае. Вот и этим погожим утром, позавтракав и составив список покупок, Стормайер отправился на соседний остров по магазинам. Вернулся он уже за полдень с доверху заполненным багажником.

Поставив машину в гараж и выгрузив все пакеты с продуктами, мужчина направился дом, решив зайти через калитку, а не через заднюю дверь. Неторопливо выбравшись на тротуар, увешанный сумками, словно верблюд в караване, Виллем едва не столкнулся с парой детишек, спешивших куда-то и что-то оживленно обсуждавших. Это были шестилетние брат с сестрой, жившие по соседству. Их звали Морган и Сара. Они были разнояйцевыми двойняшками, неразлучными по жизни, всюду следовавшими друг за другом.

– Ребята, поосторожнее надо. Я вас чуть сшиб.– сделал замечание Виллем, поставив тяжелые пакеты на землю.– Еще мне с вашими родителями хлопот не хватало.

– Простите, мистер Стормайер.– прервав разговор с братом, произнесла белокурая девочка, с симпатичным, по-детски кукольным личиком.– Мы с Патриком отвлеклись немного.

– И что же вас так отвлекло, Сара, что вы за дорогой не следили?

– Там такое сейчас произошло! Авария!– неожиданно с восторгом воскликнул мальчишка с курносым носом-кнопочкой.– Машина вдребезги разбилась! Покорежилась сильно! Осколки и обломки повсюду валяются!– он принялся энергично жестикулировать, выпучив свои светло-голубые глазища и раздув ноздри.

– Да. А еще из нее людей достали. Двоих.– с грустью добавила Сара, явно не разделявшая восторга своего брата.– Увезли на скорой. Ужас! Надеюсь, они живы остались.

– А где это произошло?– поинтересовался Виллем, на некоторое время, позабыв о своих пакетах с продуктами.

– Тут рядом совсем. На Тростниковой. За ближайшим перекрестком.– Патрик обернулся, указав пальцем в определенном направлении.

– Понятно. Ладно, идите домой, ребята.– Стормайер вновь подхватил сумки.– Я сейчас схожу, посмотрю тоже.– он кивнул расстроенной Саре.– Заодно узнаю, как там дела у тех несчастных, что из машины достали.

Мужчина торопливым шагом направился к дому, едва не споткнувшись по пути пару раз. Жизнь на островах Возрождения была спокойной и размеренной. Что-то из ряда вон выходящее здесь случалось редко и, как правило, вызывало большой интерес со стороны жителей. Сам Виллем теперь также сгорал от любопытства и потому, по-быстрому освободившись от своего груза, отправился на соседнюю с Ямсовой Тростниковую улицу. Идти было совсем недалеко и потому, примерно через пять минут мужчина оказался на месте происшествия.

К сожалению, смотреть тут уже было не на что. Разбитую машину, по всей видимости, увезли только что, вслед за ее пострадавшими пассажирами, оставив на дороге лишь россыпь стеклянных осколков, крупные куски пластика и две густо-черные полосы тормозного следа. Аварийный участок дороги по периметру был огорожен сигнальными конусами, а с каждой из сторон стояли запрещающий проезд знаки. Также неподалеку на обочине была припаркована полицейская машина, а возле нее с озабоченным видом стояли два патрульных. Одного из них, темноволосого, кудрявого парня, Виллем узнал. Его звали Марио, и он был сыном бывшего коллеги Стормайера. Заприметив подошедшего пожилого мужчину, тот оставил своего напарника, поспешив навстречу нежданному зеваке.

– Не подходите, мистер Стормайер.– Марио выставил ладони вперед.– Это место ДТП. Сейчас эксперт приедет. Будет замеры проводить, собирать улики.

– Да я просто спросить хотел, что случилось.– Виллем послушно остановился в нескольких шагах от запретной зоны, пристально разглядывая блестящие на солнце кубики битого стекла.

– Легковая машина разбилась. Двое пострадало. Супружеская пара.– сухо ответил курчавый патрульный, приблизившись к визитеру.– Вы их, наверно, знаете. Лепински фамилия.

– Ах, да… слышал таких.

Стормайер на пару секунд задумался, пытаясь припомнить, как выглядели те самые супруги Лепински, но, так и не выудив ничего из собственной памяти, лишь машинально кивнул.

– Живы они?

– Жена была за рулем. Она в тяжелом состоянии.– заметно помрачнев, сказал Марио.– А вот супруг умер по приезду скорой. Удар пришелся с его стороны.

Весть о гибели человека, пусть и постороннего, незнакомого Виллему вызвала в душе у того прилив грусти и сострадания. Однако внешне, это нежданное явление чувств, на широком, скуластом лице пожилого мужчины практически никак не отразилось.

– Они с чем-то столкнулись?– Стормайер удивленно приподнял одну бровь.

– Да непонятно. Следов и обломков второй машины вроде бы нет.– патрульный непонимающим взглядом обвел улицу.– Высоких деревьев на Тростниковой тоже нет.

Полицейский указал в сторону обочины, вдоль которой, стройными рядами, росли кусты аскарины. До ближайших деревьев, укоренившихся на холмистых склонах, было около сотни метров. Не было поблизости и каких-либо скал, каменных глыб, выступов, или любых других крупных предметов естественного происхождения.

– А свидетели? Наверняка кто-нибудь что-то видел.– Виллем кивнул в сторону домов, расположившихся по другую сторону улицы.

– В том-то все и дело.– разочаровано покачал головой Марио.– Тростниковая новая улица и дома здесь тоже новые. По большей части они еще не проданы. Лишь отдельные обзавелись хозяевами. И то в самом начале.– патрульный махнул рукой в сторону лагуны.– Правда, живет тут одна старушка. Миссис Клаузевиц. Но и она лишь слышала звук удара, но видеть ничего не видела.

– А может это автоматический грузовик был?– предположил Стормайер, видя замешательство на лице служителя закона.– Столкнулся с машиной Лепински. Пострадать пострадал, но подвижность сохранил. А потом просто взял да и уехал.

– Ну, такое мы предположили почти сразу. Хотя откуда здесь, в жилом секторе грузовику взяться? Они в жилой сектор не заезжают, как правило.– Марио снял фуражку и запустил пальцы в свою пышную шевелюру.– Только если по близости кто-нибудь в новое жилье не переезжал. Но это мы проверим обязательно. А пока наш начальник уже распорядился осмотреть все грузовики, что есть на островах. Как автоматические, так и обыкновенные.

– Это же не меньше двух сотен!– удивился Виллем, прикинув примерное количество используемого в перевозках транспорта.– Замучаетесь проверять.

– Ничего. У нас народу достаточно. Проверим по-быстрому.– махнул рукой кудрявый полицейский, одевая фуражку.– Даже если грузовик успеют починить, мы сразу это определим.

– Возможно, ты и прав.– охотно согласился Стормайер. Он понимал, что у местной полиции дел и вправду было не очень много. Преступлений на архипелаге практически не совершалось. Были разве что только мелкие кражи, да пьяные драки в барах. Смерти при несчастных случаях были достаточно редки, а убийства и вовсе казались чем-то совершенно нереальным, страшными сказками из книг и фильмов.

– Что ж, желаю вам удачно распутать это дело.– Виллем пожал на прощание руку Марио и перед тем как уйти махнул рукой второму патрульному, все это время безучастно стоявшему в стороне у полицейской машины. Пока мужчина добирался домой, он все время думал о произошедшем несчастном случае. Аварии на дорогах в последние пару десятилетий стали происходить куда чаще. И не мудрено. Население островов росло, а вместе с ним возрастала и интенсивность движения. И дня не проходило, что бы где-нибудь не столкнулись два автомобиля, или чтоб кто-нибудь не вписался в поворот. Случалось всякое. Но происходило это все, в основном, на автостраде, или в административном секторе, где плотность движения была особенно высока даже в ночное время. Для жилого района, с его тихим размеренным темпом существования, подобное было несвойственно. Производимые на местной фабрике машины отличались повышенной прочностью кузова и безопасностью, а потому абсолютное большинство ДТП заканчивалось без жертв, или тяжких увечий. Следовательно, для того, чтобы насмерть разбиться при поездке на транспорте, требовалось совершить нечто эдакое, сумасбродное и в высшей степени неосмотрительное, совершенно несвойственное для спокойного, вдумчивого характера жителей архипелага Возрождения. И от того мысль о том, что супруги Лепински могли допустить роковую оплошность и попасть в смертельную аварию казалась вдвойне неуместной. Здесь было что-то еще. Нечто не вписывавшееся в привычную картину событий. Что-то выходящее за рамки.

Обуреваемый этими тяжкими раздумьями, Виллем весь день был молчалив и хмур. Но вечером, после ужина, стоя на крыльце с Эдвином и глядя на уходящее за горы солнце, он все-таки решил поделиться своими соображениями, рассказав о случившейся утром трагедии.

– Эх, жалко Лепински, конечно.– сокрушенно покачал своей белокурой головой Эдвин. Стройный, высокий и широкоплечий, он стоял вровень со своим отцом, практически доставая макушкой до уровня дверного балки. Черты лица Стормайера-младшего, были мягки и изящны, а широко открытые голубые глаза придавали его облику детскую невинность, что, в свою очередь, сильно контрастировало с могучим, атлетическим телосложением мужчины. И этой внешней мягкостью Эдвин больше походил на свою мать, нежели на сурового, кажущегося угрюмым отца.

– Мы ровесники по возрасту были. Я с ними в одной школе учился. Они еще в старших классах сошлись.– сын Виллема горько усмехнулся, похлопав густыми белесыми ресницами.– Мы над ними потешались еще. Женихом и невестой называли. А они всегда вместе были. Никогда не ссорились. Поженились едва оба совершеннолетними стали… Эх! Как же теперь Аннет без своего Джозефа будет.

Стормайер-младший выглядел непривычно расстроенным. Ведь обычно он всегда был бодр и весел, даже, когда приходил домой изнуренным долгим рабочим днем.

– Надо будет зайти к ней завтра в больницу.– кивнул Эдвин сам себе.– Если она, конечно, в сознании будет.

– Полицейский сказал, что Аннет в тяжелом состоянии была.– со вздохом произнес Виллем.– Конечно, это еще ничего не значит, но мне кажется, вряд ли она будет в состоянии принимать гостей.

– Все равно разузнаю про нее. Если можно будет, то навещу. Ей сейчас любая поддержка нужна будет.

Взгляд Эдвина сменился с грустного на более свойственный ему, живой, полный любопытства.

– А что касается аварии, то, я полагаю, не стоит беспокоиться тебе по этому поводу так сильно, пап. Это дело полиции. А она свое дело, поверь мне, знает. К тому же представь, какой общественный резонанс будет, если наши доблестные стражи правопорядка не справятся. Ведь такие события у нас редкость. Каждое, можно сказать, под особым учетом со стороны администрации находится.

– Так это понятно, сынок.– закивал Стормайер.– Просто я лица патрульных видел. Разговаривал с ними. Видел бы, какие они потерянные были.

– Ясное дело, что они потерянные будут.– несколько самодовольно ухмыльнулся Эдвин.– Привыкли, что все синяками, ссадинами и царапинами обходится. А смертельные исходы раз в год, как рождество бывают. А помнишь эти байки, что нам прадедушка рассказывал? Которые он от своего прадедушки слышал, а тот, в свою очередь от первых поселенцев узнал. Что, дескать, до прихода на эти острова, жили люди во внешнем мире, где было все: и убийства, и насилие, и грабежи. Войны, геноцид, голод, болезни…

– Конечно, помню.– ностальгически улыбнулся Виллем.– Страшные сказки на ночь от прадедушки Эдвина. Твоего тезки. Я тогда воспринимал их несерьезно. Да и сейчас, честно говоря, не могу поверить, что это правда была. Столько мучений в мире. Столько крови лилось. У нас ведь все не так. Все тихо и спокойно. В голове не укладывается, что люди в принципе на нечто подобное способны. Что способны жить в таком жестоком мире.

Стормайер помолчал некоторое время, наблюдая за тем, как диск солнца полностью скрывается за склоном горы.

– Хотя с другой стороны, почему первые поселенцы тогда сбежали сюда, на эти далекие, богом забытые острова? Зачем начисто огородились от внешнего мира?– Виллем пожал плечами, оставив озвученные им вопросы без ответа.

– Наверно, на это были веские причины, пап.– пожал плечами Эдвин.

– А может быть, не врут старые сказки? Может быть, в нас с тобой и вправду дремлют монстры? Ждут удобного часа, чтобы вырваться наружу.

– Ой, не смеши, пап!– скривился в усмешке Стормайер-младший.– В Роберте, или Айрене тоже монстр засел, хочешь сказать? Не городи чепухи! Наши деды и прадеды все эти истории придумали в воспитательных целях, для того, чтобы уберечь нас от ненужных ошибок. И не стоит здесь искать каких-то скрытых подтекстов. И это я не только про байки дедушки говорю, но и про утреннюю аварию. Все будет хорошо, пап. Кто надо во всем разберется.

– Хотелось бы на это надеется.– задумчиво ответил на эти слова Виллем. Непонятное тревожное ощущение не покинуло его сердца, а разум остался одолеваемым определенного рода сомнениями. И даже разговор с трезвомыслящим Эдвином не принес желаемого облегчения. Вообще в последнее время Стормайеру все сложнее было находить общий язык с сыном. Уже давно между ними, будто возникла незримая стена. И эта стена, год от года становилась все выше и крепче. Даже с Франсин у Виллема была куда больше взаимопонимания. Так может быть, стоило обсудить аварию вместе с ней? Нет. Вряд ли. Сейчас его невестке в первую очередь нужно думать о новорожденном Арьене. Ни к чему молодой маме забивать свою голову всякого рода неприятными вещами. Тем более, такими грустными, как смерть другого человека. Попытался избавиться от тяжких раздумий и сам Стормайер, перечитав на сотый раз одну из любимых книг и пересмотрев на тысячный один из обожаемых им старых фильмов. Но тревога не желала покидать сердце пожилого мужчины. Стоило оказаться наедине с самим собой, и в голове тот час возникал образ Тростниковой улицы, усеянной осколками битого стекла и обломками пластиковых деталей кузова попавшего в аварию автомобиля.

В итоге в тот день Виллем вновь не мог уснуть до середины ночи.

Но к счастью, так случилось только в тот день. Ведь человеческий мозг устроен так, что многое нехорошее, что случается с нами постепенно забывается. Истирается из памяти. В особенности, если в нашей жизни все идет наилучшим образом, а это нечто нехорошее не стряслось с тобой лично, а произошло с кем-то другим. Так было и со Стормайером. За три последующих дня, полностью поглощенный домашними заботами, он успел позабыть о несчастном происшествии с четой Лепински. Из сердца Виллема начисто выветрилась та тревога, что одолевала его после визита на Тростниковую улицу, уступив место иным, куда более приятным эмоциям. Но так шло до тех пор, пока однажды, возвращаясь с утренней прогулки, мужчина не наткнулся на патрульного Марио, сидевшего в своей служебной машине, припаркованной у обочины, в тени раскидистого миндального дерева. При виде его в душе Стормайера снова возникло дремавшее до этого необъяснимое беспокойство. Прорвавшись сквозь покровы будничных забот и маленьких радостей, оно вышло на первый план, заслонив собой безмятежность размеренной жизни. Появилось навязчивое желание, во что бы то ни стало разобраться с непонятной ситуацией возникшей несколькими днями ранее. Виллем не знал, в чем основа этого тревожного побуждения, но четко понимал, что если выяснит все для себя, то обретет покой в сердце и сможет вернуться к своему прежнему обыкновенному существованию.

– Доброго дня!– выкрикнул он, взмахнув рукой сидящему в машине полицейскому.– Как служба?

– Здравствуйте, мистер Стормайер.– Марио отозвался с некоторой неохотой, лениво привалившись к двери и выглянув из окна.– Все тихо и спокойно. Как всегда. А вы я вижу на традиционную прогулку вышли?

– Уже возвращаюсь. Сейчас нечасто удается выбраться, после того, как у меня второй внук родился.– Виллем бодрым шагом зашел в тень миндального дерева и, остановившись, благоговейно вздохнул, смахнув с морщинистого лба выступивший пот.– Сын работает допоздна. Он ведь у меня в министерстве здравоохранения. Невестка одна с хозяйством и двумя детьми справляется с трудом. Вот я и помогаю, в ущерб собственному личному времени.

– Понятно.– Марио выслушал рассказ Стормайера с несколько скучающим выражения лица.– Значит у вас теперь два внука. Поздравляю. А я пока даже женой не обзавелся не то, что детьми.

– Какие ваши годы, офицер!– улыбнулся Виллем, подойдя к полицейской машине и бесцеремонно облокотившись на ее крышу.– Вам же еще и двадцати пяти нет. Вся жизнь впереди! Я и сам только ближе к тридцати женился.

– Понятно, мистер Стормайер.– Марио неожиданно стал серьезен, словно у него появились срочные дела.– А какой у вас ко мне вопрос? Или вы так просто поговорить подошли? Вроде бы это не в вашем духе так просто на улице с кем-либо разговаривать.

– Ну, вообще-то да. Ты прав. Не просто так я к тебе подошел.

Виллем вздохнул с облегчением. Этот глупый спектакль больше был не нужен.

– А что вас беспокоит?– патрульный посмотрел на стоявшего возле автомобиля рослого пожилого мужчину с некоторой долей подозрения.– Не уж то хотите о ДТП на Тростниковой спросить?

Стормайер скривил губы в удовлетворенной улыбке, опершись рукой на капот полицейской машины.

– Именно. О нем!

– Ну, понимаете, мистер Стормайер, я не уполномочен говорить об этом.– недовольно поморщился страж порядка, отпрянув от окна.– Тайна следствия. Вы ведь понимаете. Да и не веду я это дело. У нас для этого особые люди имеются…

Виллем бесцеремонно прервал речь патрульного, звонко хлопнув ладонью по пластиковому крылу автомобиля, и с прищуром посмотрел на настороженно замолкшего Марио своими выцветшими светло-голубыми глазами.

– Да ладно, Марио. Не строй из себя начальника. Тебе до него еще далеко. Да и мышление у тебя совершенно иное.– отрицательно покачал головой старик.– Я тебя с вот такого возраста знаю.

Стормайер слегка нагнулся вперед и коснулся ребром ладони своего колена, показав, таким образом, какого роста был его собеседник в день их знакомства.

– Я твоего отца хорошо знал. Мы с ним пятнадцать лет вместе на электростанции проработали.– продолжал говорить Виллем, выпрямившись.– Так что и ты меня в какой-то мере хорошо знаешь. Я ведь так просто спрашивать не стану. Уж точно не из праздного любопытства. Если я чем-то интересуюсь, то меня это действительно волнует.

Марио немного помолчал, глядя на стоявшего перед ним пожилого человека исподлобья и прежде чем начать говорить, внимательно осмотрелся по сторонам, словно опасаясь, что его может увидеть кто-нибудь из начальства. Затем жестом он попросил Виллема нагнуться к нему поближе и стал шептать тому на ухо, с каждой секундой произнося слова все громче и эмоциональнее.

– Короче, мистер Стормайер. Скажу вам по секрету, но только потому, что вы с моим отцом дружили раньше. И сразу предупреждаю, я всех подробностей не знаю. Буду говорить лишь в общих чертах, то, что слышал лично. Эта история с аварией всю полицию на уши поставила. Мы последние три дня только и занимались тем, что искали этот предполагаемый грузовик, с которым столкнулись Лепински. Осмотрели все машины. Автоматические, обыкновенные. Грузовые, пассажирские и легковые. И ничего. Все автомобили целы и невредимы. А если следы ремонта и есть, то сделанного гораздо раньше, задолго до происшествия. Но это не все еще. Наш Эксперт место аварии осмотрел вдоль и поперек. Я сам присутствовал при этом. Он собрал все осколки до малейшей крошки. Измерил каждый квадратный миллиметр дороги. Провел все, какие нужно и ненужно анализы. И НИЧЕГО! Нет следов второй машины. Ни тормозного следа, ни фрагментов кузова. Только обломки автомобиля Лепински. К тому же по его расчетам получается, что потерпевшие столкнулись не с машиной большего размера, а с чем-то вроде стены, или скалы. В общем, с массивным неподвижным предметом. Уж слишком повреждения сильные оказались. Если бы это грузовик был, то он и сам, скорее всего, уехать не смог бы. А раз ни следов грузовика, ни его самого нет, то выходит мистика какая-то. Ведь стен и скал на той дороге тоже нет. Причем, даже близко. Из наших кое-кто предположил, что, мол, аварии так таковой вообще не было. Что это все инсценировка. Да вот только столкновение точно было. Миссис Клаузевиц заверила меня, что слышала грохот. Я с ней сам говорил. Она выглянула из окна, и видит автомобиль на дороге стоит, разбит весь вдребезги. И никого более. Пустая улица. Вот так, мистер Стормайер, чудеса, да и только. Никто не понимает, что там произошло на самом деле. И вы, наверно, тоже вряд ли не поймете.