Отелло, венецианский мавр

ЭмилияСиньора, вот супруг ваш.КассиоПоспешаюОставить вас.ДездемонаЗачем? Не уходите;Послушайте, как стану я просить.КассиоНет, не теперь, синьора: совершенноРасстроен я, и сам себе служитьНе в силах я.ДездемонаПожалуй, поступайтеКак знаете.

Кассио уходит.

ЯгоА! Вот уж это мнеНе нравится.ОтеллоЧто говоришь ты, Яго?ЯгоНет, ничего. Но если… я не знаю…ОтеллоНе Кассио ль там только что рассталсяС моей женой?ЯгоКто? Кассио? О нет,Нет, генерал, я не могу поверить,Чтоб это он, увидев вас, бежал,Как будто бы какой преступник.ОтеллоЧто-тоМне кажется, что не ошибся я.ДездемонаНу что, мой друг? А я здесь толковалаС просителем: он человек убитыйНемилостью твоею.ОтеллоКто же это?ДездемонаДа лейтенант твой, Кассио. Мой друг,Мой добрый друг, когда меня ты любишь,Когда тебя я тронуть чем могу –Прости ему и примирись сейчас же.Уж если он тебе не предан сердцемИ если он проступка не свершилБез умысла, а просто не обдумав –Так честное лицо я не умеюРаспознавать. Прошу тебя, пошлиВернуть его.ОтеллоТак это он отсюдаУшел сейчас?ДездемонаДа, милый, и в такомОн горе был, что часть своей печалиМне сообщил: я стражду вместе с ним.Мой дорогой, верни его скорее.ОтеллоНет, не теперь, мой ангел! После, после!ДездемонаНо скоро ли?ОтеллоКак только можно скоро.Чтоб угодить тебе, мой милый друг.ДездемонаСегодня к ужину?ОтеллоНет, не сегодня.ДездемонаТак завтра за обедом?ОтеллоНет; я завтраИ дома не обедаю: я в крепостьОтозван.ДездемонаНу, так завтра ввечеруИли во вторник утром, или в полдень,Иль вечером, иль в среду поутру?Прошу тебя, назначь когда; но толькоТоми его не более трех дней.Клянусь тебе, раскаянья он полон.Да и притом проступок весь егоНичтожен так, что выговор секретныйДостаточен, хоть, говорят, во времяВоенное над лучшими друзьямиПоказывать примеры вы должны.Ну что ж, скажи, когда прийти он может?Скажи, мой друг! Не знаю, право, я,Когда б меня просил ты, в чем могла быЯ отказать тебе иль затрудниться!Как! Речь идет о Кассио – о нем,Которому ты поверял все тайны,Когда еще ухаживал за мной –О Кассио, который каждый раз,Как о тебе я дурно отзывалась,Вступался за тебя – и мне так многоТеперь труда, чтоб ты его простил.О, верьте мне, я сделала бы больше!ОтеллоНу, перестань! Пусть Кассио придет,Когда ему угодно. Я не в силахТебе ни в чем отказывать.ДездемонаДа этоНе милость мне. Ведь это все равно,Как если бы тебя я попросила,Чтоб ты надел перчатки, или съелПитательную пищу, иль теплееОделся бы, иль, словом, сделал то,Что самому тебе служило б в пользу.Нет, ежели я вздумаю когдаЛюбовь твою ко мне изведать просьбой,Так выберу я дело поважнееИ потрудней, чем это.ОтеллоЯ ни в чемНе откажу тебе. Ну, а теперьИ ты мою исполни просьбу: долженОстаться я один.ДездемонаА ты подумал,Что откажу тебе я? Нет, прощай,Прощай, мой повелитель.ОтеллоДо свиданья,Мой добрый друг; к тебе приду я скоро.ДездемонаЭмилия, пойдем.(К Отелло.)Повелевай,Как вздумаешь – я все всегда исполню.

Дездемона и Эмилия уходят.

ОтеллоЧудесное созданье! Да погибнетМоя душа, когда любовь мояНе вся в тебе – и быть опять хаосу,Когда тебя любить я перестану!ЯгоМой генерал!ОтеллоЧто, Яго?ЯгоЯ желал быСпросить у вас: в то время, как ещеИскали вы руки синьоры, знал лиПро эту страсть ваш Кассио?ОтеллоДа, зналОт самого начала до конца.Но для чего ты это знать желаешь?ЯгоТак, пустяки. Хотелось разрешитьОдно недоуменье.ОтеллоА какое?ЯгоНе думал я, что он знаком был с ней.ОтеллоО да, давно; он даже между намиПосредником был прежде.ЯгоПраво?Отелло«Право»?Ну да! Что ж в том такого видишь ты?Иль Кассио не честен?Яго«Честен»?ОтеллоЧестен?ЯгоДа, сколько мне известно.ОтеллоЧто ж такоеТы думаешь?ЯгоЧто думаю, синьор?Отелло«Что думаю, синьор»! Клянуся небом,Он вторит мне, как эхо; будто в мысляхЧудовище такое держит скрытым,Которое и показать ужасно,Ты что-то там задумал, вижу я!Я слышал, как недавно ты, увидев,Что Кассио отсюда уходил,Проговорил: «Не нравится мне это!»Что ж тут тебе не нравится? Когда жЯ объявил тебе, что он все времяПосредником в любви моей служил –Воскликнул ты в недоуменье: «Право?»И брови так ты сдвинул, будто в мозгХотел замкнуть ужаснейшую мысль.Но если ты действительно мне предан,То эту мысль откроешь.ЯгоГенерал,Вы знаете, как я люблю вас.ОтеллоЗнаюИ потому-то, что вполне уверенВ твоей любви и честности, и в том,Что слова ты не выпустишь наружу,Не взвесивши его, тревожусь яОтветами неясными твоими.Подобные ответы – негодяевБесчестнейших обычная увертка;Зато в устах у праведных людейОни – намек сокрытый, из душиВолнуемой стремящийся наружу.ЯгоЧто Кассио касается, так яПоклясться рад, что он, должно быть, честен.ОтеллоЯ также в том уверен.ЯгоЛюдям надо бВсегда быть тем, чем кажутся они.А тем, чем быть не могут – не казаться.ОтеллоДа, я с тобой согласен: надо б людямВсегда быть тем, чем кажутся они.ЯгоВот почему сдается мне, что честенВаш лейтенант.ОтеллоНет, что-то есть другоеВ твоих словах. Прошу тебя, откройМне мысль свою, как самому себе,И будь она гнуснейшая – словамиГнуснейшими ты передай ее.ЯгоАх, генерал, простите. Хоть обязанЯ вам служить, повиноваться вам,Но все же в том, мне кажется, я волен,В чем и рабы свободны. ПередатьВам мысль мою? А если эти мыслиОбманчивы и гадки? Где чертог,Куда б залезть не умудрилась мерзость;И где та грудь, в которой не сидели бС правдивыми сужденьями в рядуНечистые, кривые подозренья,Расправу в ней по-своему творя?ОтеллоТы в заговор вступаешь против друга,Когда его считаешь оскорбленнымИ мысль свою скрываешь от него.ЯгоАх, генерал, быть может, ошибаюсьВ догадках я; мой нрав уже такой,Что я во всем хочу найти дурное;И много уж поступков небывалыхЯ создавал по страсти к подозреньям.Вот почему я умоляю васНе обращать вниманья никакогоНа слабые суждения моиИ перестать догадками такимиНеясными и шаткими смущаться.Ни ваш покой, ни благо вашей жизни,Ни возраст мой, ни честность, ни рассудок –Ничто, ничто не позволяет мнеВам мысль мою открыть.ОтеллоДа что ж такоеТы думаешь?ЯгоМой добрый генерал,Для женщины и для мужчины имяИх доброе – сокровище душиПервейшее. Кто у меня похититМой кошелек – похитит пустяки:Он нынче мой, потом его, и был онУже рабом у тысячи людей.Но имя доброе мое кто крадет,Тот крадет вещь, которая не можетОбогатить его, но разоряетМеня вконец.ОтеллоСвидетель Бог, хочу яЗнать мысль твою.ЯгоНет, если б даже выВ своих руках мое держали сердце,И тут бы я молчал, как и теперь,Когда оно в моей груди хранится.ОтеллоАга! Вот как!ЯгоО генерал, пусть БогВас сохранит от ревности: она –Чудовище с зелеными глазами,С насмешкой ядовитою над тем,Что пищею ей служит. О, блаженны,Блаженны те рогатые мужья,Которые, в судьбе своей уверясь,Изменницу любить перестают.Но сколько мук проклятых переноситТот, в ком любовь с сомненьем неразлучна,Кто ревностию мучится – и все жЛюбовию безумною томится.ОтеллоУжасно!ЯгоТот, кто беден и доволенСвоей судьбой – по мне, совсем богат;А у кого несметные богатстваИ вечный страх стать нищим, для того,Как зимняя пора, они бесплодны.О, да хранит святое небо душиВсех близких мне от ревности.ОтеллоПостой!К чему ведут, что значат эти речи?Не мнишь ли ты, что ревностию житьЯ захочу и каждый день встречать,Одно другим сменяя подозренье?Нет, у меня сомненье нераздельноС решимостью. Зови меня ослом,Когда займу я деятельность сердцаНичтожными догадками такими,Какие я в твоих намеках встретил.Пусть говорят, что у меня женаИ хороша, и любит наряжаться,И выезжать, и бойко говорить,И хорошо поет, играет, пляшет –Ревнивым я от этого не стану.Когда в душе есть добродетель – всеНаклонности такие непорочны;И даже то, что у меня так малоЗаманчивых достоинств, не способноВ меня вселить малейшую боязнь,Малейшее сомненье: ведь имелаОна глаза и выбрала меня.Нет, Яго, нет, чтоб усомниться, долженЯ увидать; а усомнился – надоМне доказать, а после доказательств –Вон из души и ревность, и любовь!ЯгоЯ очень рад такому рассужденью,И уж теперь открыто вам решаюсьМою любовь и верность показать.Послушайте ж, что я считаю долгомВам объявить, хоть ясных доказательствНет у меня: смотрите, генерал,За вашею женою хорошенько,Внимательно следите вы за неюИ Кассио; глаз не спускайте с них,Ни ревностью себя не ослепляя,Ни верою в их честность – не хотел быЯ ни за что, чтоб добротой своейОбманута была душа такаяОткрытая и честная – за всемВнимательно следите. Мне знакомыХарактеры венецианских жен.Лишь небесам решаются ониТе открывать проделки, о которыхМужьям своим не смеют рассказать;И совесть их не в том, чтоб воздержаться,А в том одном, чтоб скрыть свои дела.ОтеллоТы думаешь?ЯгоВедь обмануть умелаОна отца, когда пошла за вас,И между тем, как всем казалось, будтоВаш даже взгляд так страшен для нее –Она его так горячо любила.ОтеллоДа, да, ты прав.ЯгоВот видите! Итак,Когда она уж в молодости первойУмела так искусно притворяться,Что ослепить ей удалось отца,И мысль свою так затворила плотно,Что колдовству все приписал старик,Так уж теперь… Но я зашел далеко.Простите мне – я умоляю вас –За то, что я люблю вас слишком сильно.ОтеллоНет, ты меня навеки обязал.ЯгоМне кажется, мой разговор встревожилВас несколько.ОтеллоО нет, ничуть, ничуть!ЯгоА я боюсь за это – верьте чести.Но все-таки, надеюсь, вы поймете,Что преданность заставила меняТак говорить. Нет, вижу я, вы точноВзволнованы. О, умоляю вас,Не придавать словам моим значеньяИ важности: ведь это все догадкиНеверные!ОтеллоДа я не придаю.ЯгоА если вы так думать захотите,Мои слова получат гнусный смысл,К которому я и не думал метить.Ведь Кассио – достойнейший мой друг…Ах, генерал, я вижу, вы в волненье!ОтеллоНет, пустяки. Я убежден в одном:Не может быть бесчестной Дездемона.ЯгоИ дай Господь жить долго ей, чтоб бытьБезгрешною, а вам – чтоб в это верить.ОтеллоА что, когда и самая природа,Забыв себя…ЯгоВот тут-то и вопрос!Вы знаете – осмелюсь говоритьОткрыто вам – что ведь она отверглаИскания различных жениховЕе страны и цвета, и сословья;Из этого, пожалуй, заключатьИной бы стал о мыслях развращенных,Желаниях постыднейших ееИ прихотях гнуснейших. Но, простите,Я слов моих к супруге вашейНе отношу, хоть все-таки боюсь;Чтоб чувств ее не покорил рассудокИ чтоб она, сравнив наружность вашуС наружностью соотчичей своих,Не вздумала раскаиваться после.ОтеллоПрощай, прощай! Удастся что-нибудьТебе еще заметить – объяви мне.Пускай жена твоя глядит за ней.Ну, а теперь оставь меня.ЯгоПрощайте.

Уходит.

ОтеллоИ для чего женился я на ней?Сомненья нет, что честный Яго видитИ знает больше, о, гораздо больше,Чем говорит.Яго (возвращаясь)Молю вас, генерал,Так глубоко не вдумываться в это.И времени все дело предоставить.А Кассио хоть следовало б вамВновь возвратить утраченную должность,Которую он так отлично нес,Но погодить вам с этим не мешало б;А между тем могли бы вы узнать,Каков он сам и что он замышляет!Заметьте то, когда супруга вашаО нем просить вас будет неотступно,Запальчиво – тут что-нибудь да есть.Покамест же я умоляю васСчитать меня уж слишком боязливым,Каким и сам считаю я себя,И не винить ни в чем супругу вашу.ОтеллоНе бойся: я могу владеть собой.ЯгоИмею честь откланяться вам снова.

Уходит.

ОтеллоВот человек – честнейший из людей!И как умом глубоким он умеетВсех дел людских причины постигать!..О, если я найду, что ты, мой сокол,Стал дик – твои я путы разорву,Хоть будь они из струн моих сердечных –И Бог с тобой: лети, куда захочешь!Как знать? Всему причиной то, быть может,Что черен я, что сладко говорить,Как щеголи-вельможи, не умею,А может быть, и то, что начал яВ долину лет преклонных опускаться.Все может быть! Ну, что же? Нет жены,Обманут я – и утешеньем толькоПрезрение должно остаться мне.О, вот оно, вот где проклятье брака!Он отдает нам этих женщин милых,Но их страстей не подчиняет нам.Ах, я б желал родиться лучше жабойИ в сырости темницы пресмыкаться,Чем из того, что я люблю, другомуМалейшую частицу отдавать!Но такова уж кара душ высоких:Им не даны права простых сердец,И их судьба, как смерть, неотвратима:Едва на свет мы выйдем – и ужеОбречены рогатому недугу!..Вот и она! О, если лжива ты,Так над собой самим смеется небо!Нет, не хочу я верить этой мысли.

Входят Дездемона и Эмилия.

ДездемонаЧто ж, милый мой Отелло, твой обедИ знатные островитяне-гости,Которых пригласил ты, ждут тебя!ОтеллоДа, виноват.ДездемонаТвой голос слаб; ты болен?ОтеллоДа, тут болит.(Показывает на лоб.)ДездемонаКонечно, оттого,Что ты не спал. Но дай, перевяжу яТвой лоб платком – и через час все этоПройдет.ОтеллоОставь: платок твой слишком мал.(Срывает и роняет платок на пол.)Пройдет и так. Идем со мною вместе.ДездемонаКак грустно мне, что заболел ты вдруг!

Отелло и Дездемона уходят.

ЭмилияНу, наконец платок в моих руках,Ее платок – подарок первый мавра.Мой муж, чудак, сто раз меня просилУкрасть его; но с ним не расстаетсяОна на миг – с ним говорит, целует:Он дорог ей с тех пор, как заклиналСам мавр ее беречь его до гроба.Сниму теперь узор с него и ЯгоЕго отдам. Что с ним он станет делать –Бог весть, не я. Я только исполняюЕго каприз.

Входит Яго.

ЯгоТы здесь зачем одна?ЭмилияНу, перестань браниться; у меняЕсть для тебя вещица.ЯгоДля меня?Вещицу эту знаю я!ЭмилияПро чтоТы говоришь?ЯгоПро глупую жену.ЭмилияНу перестань! Ты вот скажи мне лучше,Что дашь ты мне за этот вот платок?ЯгоКакой платок?Эмилия«Какой платок»? Тот самый,Что подарил Отелло Дездемоне,Платок, что ты не раз уже украстьПросил меня.ЯгоИ ты его украла?ЭмилияНет, не совсем, но обронила здесьОна его нечаянно, а я,Случившись тут, подобрала. Гляди-ка!ЯгоО, добрая! Ну, дай его сюда!ЭмилияДа что, скажи, ты с ним намерен делать?И для чего ты неотступно такЖелал его?Яго (вырывая платок)Тебе какое дело?ЭмилияКогда тебе он не для целей важныхНеобходим – отдай его ты мне:Она с ума сойдет, моя бедняжка,Как хватится и не найдет его.ЯгоА ты скажи, что ничего не знаешь.Он нужен мне. Ну, а теперь ступай.

Эмилия уходит.

Я оброню у Кассио в квартиреЕе платок – и он его найдет;А в ревности и самая безделка,Хоть легкая, как воздух, так важна,Как доводы Священного писанья.Из этого уж выйдет что-нибудь.Мавр без того моим напитан ядом:А для таких натур и подозренье,Нелепая догадка – тот же яд.Сперва он слаб, едва и вкусу слышен,А чуть на кровь попал – как копи серы,Он жжет ее. Я это прежде знал…Вот он идет. Ни мак, ни мандрагора,Ни зелья все, какие есть на свете,Не возвратят тебе тот мирный сон,Которым ты вчера еще был счастлив!

Входит Отелло.

ОтеллоАга, меня обманывать! Меня!ЯгоНу, генерал, довольно уж об этом.ОтеллоПрочь! Ты меня ужасной пытке предал!Клянусь, вполне обманутым быть лучше,Чем мало знать.ЯгоКак это, генерал?ОтеллоЧто было мне за дело до развратаМоей жены, до хитростей ее?Не видел их, не думал я о них:Они меня не мучили. СпокойноЯ ночью спал, был весел и доволен,И на устах ее до этих порНе находил я Кассио лобзаний.Да, человек ограбленный не можетСчитать себя ограбленным, покаОн не узнал про это.ЯгоГенерал,Вас слушать мне невыразимо больно.ОтеллоО, пусть бы хоть все войско, пусть бы каждыйСолдат владел ее прекрасным телом:Я б счастлив был, не ведая о том;Теперь же всё прости, прости навеки,Прости покой, прости мое довольство!Простите вы, войска в пернатых шлемахИ гордые сражения, в которыхСчитается за доблесть честолюбье –Всё, всё прости! Прости, мой ржущий конь,И звук трубы, и грохот барабана,И флейты свист, и царственное знамя,Все почести, вся слава, всё величьеИ бурные тревоги славных войн!Простите вы, смертельные орудья,Которых гул несется по земле,Как грозный гром бессмертного Зевеса!Всё, всё прости! Свершился путь Отелло!ЯгоВозможно ли?ОтеллоМерзавец, ты обязанМне доказать разврат моей жены,(хватает его за горло)Или, клянусь души моей спасеньем,Что лучше бы тебе родиться псом,Чем ярости, в груди моей восставшей,Давать ответ.ЯгоВот до чего дошло!ОтеллоДай случай мне увидеть самомуИль, наконец, так докажи мне это,Чтоб не было ни петли, ни крючка,Где б прицепить сомненье можно было.Иначе – смерть!ЯгоМой добрый генерал!ОтеллоО, если ты клевещешь на невинностьИ клеветой терзаешь грудь мою,То перестань молиться, отрекисьОт совести, на страшные злодействаТы новые злодейства громозди,От дел твоих пусть зарыдает небо,И в ужасе всколеблется земля!Чтоб осудить себя на муки ада,Ты ничего уж не свершишь страшней.ЯгоО, смилуйтесь! Спаси меня, о небо!Опомнитесь! Вы человек иль нет?Неужли в вас ни сердца нет, ни смысла?Бог с вами! Я вам больше не слуга.Глупец-бедняк, вот до чего ты дожил,Что за порок твою считают честность!О, гнусный мир! Смотри, смотри, о мир,Как вредно быть и честным, и открытым!Благодарю вас за урок. ТеперьУж ни к кому не привяжусь я дружбой,Когда она рождает оскорбленья.ОтеллоНет, погоди! Ты, может быть, и честен.ЯгоЖелал бы я быть умным: честность – дура,Она никак до цели не дойдет.ОтеллоКлянуся всем, что только есть на свете,Мне кажется, жена моя невинна,И кажется, что нечестна она;Мне кажется, что прав ты совершенно,И кажется, что ты несправедлив.Хоть в чем-нибудь хочу я убедиться!Как чистый лик Дианы, так и имяМоей жены блистало чистотой;Но, как мое лицо, оно теперьИспачкано и чернотой покрыто.О, если есть еще ножи, веревки,Огонь и яд, удушливые реки –Не потерплю измены этой я.О, дайте мне скорее убедиться!ЯгоАх, вижу я, вас пожирает ревность.И каюсь я, что поселил ее.Итак, вы в том желали б убедиться?ОтеллоЖелал ли бы? Я требую, хочу!ЯгоИ можете. Но как? Чего вам нужно?Быть может, вы желали бы на делеЕе застать?ОтеллоСмерть и проклятье! О!ЯгоЯ думаю, что было б очень трудноЗаставить их вам это показать:Ведь презирать их нужно было б, если бХоть чьи-нибудь глаза могли увидетьНа ложе их. Так что же делать мне?Что я скажу? Где взять мне доказательств?На деле их застать вам невозможно;Но если с вас довольно убежденийИ доводов, которые ведутВ дверь истины дорогою прямою,Я дам вам их.ОтеллоО, дай мне убедитьсяХоть чем-нибудь живым в ее измене!ЯгоПризнаться вам, мне это неприятно.Но так как я из честности безумнойИ дружбы к вам зашел так далеко,То продолжать я стану. Как-то раз,Мы с Кассио лежали на постели,Но, мучимый зубною болью страшной,Никак не мог до утра я уснуть.Есть род людей, в которых слабость духаТак велика, что и во сне ониПро тайные дела свои болтают.Наш Кассио один из этих слабых.Вот, слышу я, он говорит сквозь сон:«О ангел Дездемона! Скроем нашуЛюбовь от всех и будем осторожны!»Тут сильно он сжал руку мне, воскликнув:«О чудное созданье!» – и потомСтал целовать меня так пылко, будтоС корнями он хотел лобзанья вырвать,Что на губах моих росли; потомОн горячо прильнул ко мне всем теломИ целовал, и плакал, и кричал:«Будь проклят рок, тебя отдавший мавру!»ОтеллоЧудовищно! Чудовищно!ЯгоНо этоВедь только сон.ОтеллоДа, сон, но обличаетОн то собой, что было наяву,И страшное рождает подозренье.ЯгоА сверх того, он может подкрепитьИ ряд других хороших доказательств.ОтеллоЯ разорву ее на части!ЯгоНет,Советую вам быть благоразумным.Ведь мы еще не видим ничего,И, может быть, она и не преступна.Скажите мне, случалось ли вам видетьКогда-нибудь в руках ее платок,Весь вышитый цветами земляники?ОтеллоТакой платок я подарил ей; этоМой первый дар.ЯгоЯ этого не знал;Но видел я, что Кассио сегодняЛицо платком тем самым утирал,Что был у ней – за это я ручаюсь.ОтеллоО, если тот…ЯгоДа, тот или другой,Но если ей принадлежит он – сильноПротив нее все это говорит.ОтеллоО, отчего не сорок тысяч жизнейУ этого раба? Одной мне мало,Одна слаба для мщенья моего!Теперь всему, всему я верю! Яго,Смотри сюда: с себя я к небесамБезумную любовь мою сдуваю –Она прошла! Месть черная, вставайИз адских бездн и выходи наружу!Передавай, любовь, твою коронуИ твой престол неукротимой злобе!Вздымайся грудь под бременем отравыОт языков змеиных!ЯгоУспокойтесь,Пожалуйста.ОтеллоО, крови, Яго, крови!ЯгоТерпение: быть может, вы ещеОдуматься успеете.ОтеллоНет, Яго!Нет, никогда! Как волны ледяныеПонтийских вод, в теченье неудержных,Не ведая обратного отлива,Вперед, вперед несутся в ПропонтидуИ в Геллеспонт, – так замыслы моиКровавые неистово помчатся,И уж назад не взглянут никогда,И к нежности смиренной не отхлынут,И будут все нестись неудержимо,Пока не поглотятся диким мщеньем.Клянусь теперь, под этим чистым небом,(становится на колени)Проникнутый всей святостию клятвы,От слов моих не отрекусь.Яго (тоже становясь на колени)Постойте.Вас, в вышине горящие светила,Вас, вкруг людей бродящие стихии,В свидетели того беру, что ЯгоРад посвятить ум, сердце, руки – всёНа службу оскорбленному Отелло.Пусть только он прикажет – и исполнитьВсе я за долг священный мой сочту,Как ни было б кроваво это дело.ОтеллоПриветствую твою любовь, союзник,И сей же час воспользуюсь я ею.Спустя три дня ты должен мне сказать,Что Кассио не существует больше.ЯгоМой друг уж мертв: свершится ваша воля.Но пусть она останется в живых.ОтеллоПроклятье ей, блуднице, о, проклятье!Идем со мной. Подумать должен я,Где б средства мне найти, чтоб поскорейПогиб от них прекрасный этот демон.Отныне ты мой лейтенант.ЯгоНавеки ваш.

Уходят.

Сцена 4

Там же. Входят Дездемона, Эмилия и шут.

Дездемона

Не знаешь ли, друг мой, где живет лейтенант Кассио?

Шут

Не знаю, где он квартирует. А выдумать вам какую-нибудь квартиру, сказать, что он живет там или здесь – значит солгать на свою голову.

Дездемона

Не можешь ли ты как-нибудь осведомиться и разузнать?

Шут

Я расспрошу о нем весь мир, то есть буду ставить вопросы и по ним давать ответы.

Дездемона

Найди его и попроси прийти сюда. Да скажи ему, что я просила моего мужа о его помиловании и надеюсь, что все уладится.

Шут

Сделать это – в силах человеческих, и потому я попытаюсь исполнить.

Уходит.

Дездемона

Да, где бы я могла потерять этот платок, Эмилия?

Эмилия

Не знаю, синьора.

ДездемонаПоверишь ли, я б лучше согласиласьМой кошелек и деньги потерять!Хотя во мне уверен благородныйОтелло мой и ревностию гнуснойНе страждет он, но на дурные мыслиЕго навесть легко все это может.ЭмилияТак не ревнив на самом деле он?ДездемонаКто, он? О нет! Я думаю, что солнцеЕго страны страсть эту выжгло в нем.ЭмилияВот он идет.ДездемонаТеперь я не отстану,Пока опять он Кассио к себеНе позовет.

Входит Отелло.

ДездемонаНу, как тебе, мой милый?ОтеллоТеперь прошло.(Тихо.)О, мука притворяться!(Громко.)А как твое здоровье, Дездемона?ДездемонаМне хорошо.ОтеллоДай руку мне. Как влажнаТвоя рука!ДездемонаОна не испыталаНи старости, ни горя.ОтеллоЭто признакИ щедрости души, и плодородья.Как горяча! Да, горяча и влажна!О, где рука такая – нужны тамСтеснение свободы, пост, молитваИ плоти умерщвленье, и обеты,Затем что тут гнездится дьяволенок,Которого нетрудно возмутить.Да, славная рука – рука прямая!ДездемонаИ вправе ты так называть ее:Она тебе мое вручила сердце.ОтеллоДа, щедрая! В былое время сердцеНам руку отдавало, а теперь,По нынешней геральдике, даетсяОдна рука – не сердце.ДездемонаНе умеюПоддерживать я этот разговор.Ты лучше мне скажи: что ж обещанье?ОтеллоКакое обещание, голубка?ДездемонаЗа Кассио послала я, чтоб онПришел сюда поговорить с тобою.ОтеллоСегодня я схватил ужасный насморк,Как надоел! Подай мне твой платок.ДездемонаВот он.ОтеллоНет, тот, что подарил тебе я.ДездемонаОн не при мне.ОтеллоНет?ДездемонаНет.ОтеллоНехорошо!Им мать мою цыганка одарила.Она была колдунья и читалаВ сердцах людей, и матери моей,Даря платок, сказала, что покаместОн будет с ней – не перестать ей бытьЛюбимою и над отцом моимНе потерять сердечной власти. Если жОн пропадет иль будет подаренКому-нибудь, отец мой отвернетсяС презрением, и помыслы своиОтдаст другим. Платок тот, умирая,Передала мне мать моя, прося,Чтоб, если мне судьба жену дарует,Ей и платок отдать. Я так и сделал.Храни ж его: как за зеницей ока,Смотри за ним. Отдашь кому-нибудь,Утратишь ли – ты навлечешь погибель,С которой не сравниться ничему.ДездемонаВозможно ли?ОтеллоДа, верь мне, в этой тканиЕсть колдовство. Платок тот вышит былВ пророческом неистовстве сивиллой,Успевшею увидеть двести разГодичное вращенье солнца; червиСвященные шелк дали для него,И этот шелк окрашен влагой, взятойИз девственных сердец прекрасных мумий.ДездемонаНе шутишь ты? И это верно?ОтеллоВерно.Так береги ж старательно его.ДездемонаО, если ты не шутишь, так уж лучше бЯ никогда не видела его!ОтеллоА, это как?ДездемонаЧто значит твой суровыйИ резкий тон?ОтеллоПотерян он? Пропал?Да говори: уж нет его?ДездемонаО Боже!ОтеллоГде? Говори!ДездемонаОн не потерян, нет.А если бы?..ОтеллоАга!ДездемонаЯ повторяю:Он не пропал.ОтеллоДай, покажи его!ДездемонаДа, показать могла б, но не хочу я.Легко понять, что ты хитришь со мной.Прошу: позволь – пусть Кассио придетСюда, мой друг.ОтеллоПодай платок. Мне что-тоНедоброе сдается.ДездемонаНу, оставь!..Ты не найдешь на свете человекаПрекраснее.ОтеллоПлаток!ДездемонаПрошу тебя,Поговорим о Кассио.ОтеллоПлаток!ДездемонаОн человек, который постоянноОсновывал все счастие своеЛишь на одном твоем расположенье,С тобой делил опасности…ОтеллоПлаток!ДездемонаНет, ты не прав, сознаться надо…ОтеллоПрочь!Уходит.ЭмилияОн не ревнив, по-вашему?ДездемонаЯ, право,Таким еще не видела его.Уж нет ли в том платке на самом делеСокрытых чар? О, как несчастна я,Что он пропал!ЭмилияДа, мужа не узнаешьНи в год, ни в два. Мужья – желудки, мы –Не более, как пища. Голодают –Так нас едят, чтоб после изрыгнуть,Насытившись. Вот Кассио и муж мой.

Входят Яго и Кассио.