О чем молчит смерть

Мери Джейн

О чем молчит смерть

Глава 1 

ГЛУБЖЕ ОКЕАНА

Вам когда-нибудь удавалось чудом избежать смерти? За всю жизнь человек может столкнуться с ней несколько раз. Чаще всего люди просто живут, так и не вступив в схватку за свою жизнь. Но это не про меня.

Смерь часто сопровождала меня на протяжении всей моей жизни. Она всегда была где-то рядом со мной. Временами я даже думала, что мне суждено умереть. Все мы смертны и наше время когда-нибудь закончится. Но я видела лицо смерти, была близка к ней, и это случалось не один раз.

После всего что я пережила, иногда я задумывалась, а не начать ли мне отмечать моё чудесное спасение, как второй день рождения. Так я думала до тех пор, пока со мной не случился второй случай. Именно тогда я почувствовала дыхание смерти как никогда близко.

Помню, как в детстве мои родители общались с одним мужчиной. К сожалению, запамятовала его имя. Может Боб или Сэм, знаю, что его имя было простым и коротким, пусть будет Сэм. Этот мистер Сэм пригласил моих родителей на свой день рождения, а через какое-то время он снова праздновал свое рождение, также не забыв пригласить моих родителей. Хотя мне было всего пять лет, но меня это сильно удивило. Разве такое возможно? Человек не может родиться два раза. Родители тогда мне объяснили, что некоторые люди, которые чудом выжили и избежали смерти, часто отмечают два дня рождения. Поскольку для них спасение становиться значимым событием в их жизни. Тогда, будучи ребёнком я поинтересовалась у родителей, что именно произошло с тем мистером, они мне так и не ответили. Я не знаю его историю и не могу её рассказать, но рассказать свою попробую.

В первый раз это произошло, когда мне уже исполнился двадцать один год. Я работала в интернет-магазине, продавая оптом запчасти для автомобилей. Тогда работа была у меня замечательная, свободный график позволял жить своей жизнью, заниматься своими делами.

Я очень хорошо помню, как начинался тот день. Я шла по улице всё цвело, в воздухе благоухало разными ароматами цветов. Одно слово – весна. У меня было отличное настроение, я ожидала звонка на сотовый от важного клиента (он хотел сделать крупный оптовый заказ, а мне за сделки полагался процент).

Я остановилась напротив пешеходного перехода, впереди горел красный сигнал светофора. У меня зазвонил сотовый телефон. Тогда я ещё подумала здорово, что включился красный свет у светофора, можно спокойно ответить на звонок. Это было важно для меня. В тот момент я даже не успела достать мобильник из сумки. Всё произошло мгновенно. Пролетев от сильного удара над капотом машины и стукнувшись об лобовое стекло автомобиля, я оказалась на асфальте. Водитель даже не вышел из машины, он сдал назад и уехал, словно ничего не произошло. Меня мгновенно окружили прохожие, все в недоумении смотрели на меня, они пытались понять жива я или нет. Люди быстро сориентировались, они вызвали скорую, которая не заставила себя долго ждать. Очнулась я уже в больнице.

Как выяснилось позже водитель, который меня сбил, был пьян. Его бросила жена и уехала с их ребёнком в другую страну. От осознания, что он больше никогда не увидит свою трёхлетнюю дочь, водитель напился в баре и сел за руль. В момент столкновения со мной он отвлёкся на бутылку пива, что выскользнула у него из руки и пролилась в салоне автомобиля.

Водитель даже не знал, что сбил меня, до тех пор, пока к нему не пришла повестка в суд. Не трудно догадаться, что я выиграла дело. Но мне было всё равно, поскольку я этого даже и не знала. Дело выиграли мои родители и старшая сестра, пока я пребывала в коме.

Это так странно, потому что я ничего не помню, даже то, как меня сбили. Последнее, что я отчётливо помню, как искала телефон в сумке, потом двух недель моей жизни словно и не было. По словам родителей, у меня остановилось сердце и меня реанимировали. Вот так я и почувствовала на собственном опыте высказывание: «быть на волоске от смерти». Только тот, кто действительно побывал на этом «волоске», знает, насколько страшные эти слова.

Погода очень сильно влияет на наше настроение. Хочется, чтобы всегда она была хорошая, но так не бывает. Вопрос в том, как к этому относиться. Человек – такое существо, которое постоянно чем-то не доволен. Летом ему слишком жарко. Приходит зима человеку слишком холодно. Весной ему хочется быстрее лето и так постоянно. Правда, не всем.

Окружающий мир скоро начнёт пробуждаться, постепенно отходя от сонной тишины до следующих суток. Рождение каждого нового ты встречаешь с рассветом. Тёмное небо плотным одеялом постепенно отступает от небосклона, ночные тучи будто растворяются в нём. Предрассветная дымка постепенно рассеивалась и полностью исчезала, чтобы открыть голубые просторы чистого бескрайнего неба. В атмосфере царила тишина.

В определённый момент на горизонте будто зажигается свеча. Вместе с этим ярким распространяющимся в разные стороны пятном, начинается и нарастание звуков.

Я бродила в одиночку по пустынному берегу. Безмолвие раннего утра переплеталась с безмолвием в моей душе. Казалось всё, чего я хотела и к чему стремилась, уже произошло, и дальше двигаться пот жизни не было больше смысла. Но я была должна, должна ей пожизненно. И этот долг у меня никогда не получится вернуть.

В тот момент я устроилась на берегу перед Атлантическим океаном, дышала морским воздухом и слушала морской прибой. Наблюдала за первыми лучами раннего солнца на воде, за дикими лебедями, за летающими над морской гладью чайками, которые стремительно ныряли вниз в поисках пищи. Волны словно ещё не проснулись, лениво набегали на берег. Я слышала шёпот морских волн, словно они мне хотели о чем-то поведать, рассказать мне историю, которую я так и не узнаю. Очередная, налетевшая на скалы волна разлетелась миллиардами брызг, слегка задела меня. Рассматривая столь умиротворительный морской пейзаж, я и не догадывалась, что очень скоро наступит «второй случай».

Ясное небо поражало бескрайней синевой. Спокойный и умиротворенный океан простирался бирюзово-голубой гладью вдаль насколько хватало глаз и терялся своими границами в белой дымке ближе к горизонту. Я была уверена, что они были где-то там. На мгновение я зажмурилась, по коже пробежали мурашки.

Я замечталась…

На горизонте показался корабль. Но это был не просто корабль, а шхуна с большими белыми парусами. Он плавно подплывал к берегу. На палубе стояли двое – капитан и его жена. Они приветливо мне помахали рукой. Я встала чтобы поприветствовать и помахать им в ответ. Как вдруг одна волна забежала далеко на берег и обрызгала меня. Я отвлеклась на волну и сделала несколько шагов назад, а когда вновь подняла голову и посмотрела на океан, корабль исчез. Прохладный морской ветер только усилил мою тоску. На моих глазах навернулись слёзы. Я вытерла скатившиеся слёзы, послала воздушный поцелуй в сторону океана и ушла.

Яркие лучи солнца падали на моё лицо. Маленькая кружечка чёрного кофе, стояла на белой скатерти и ждала пока я прикоснусь к ней губами и сделаю первый глоток. Аромат кофейных зёрен доносился на несколько метров в округе. Позади меня тянулись чередой столы, было ещё мало людей в кафе. Город неохотно, постепенно всё больше просыпался, хотя мне кажется, что Нью-Йорк всегда в непрерывном движении, даже ранним утром.

Я сидела за столиком около большого окна в круглосуточном кафе и наслаждалась видом города. Небоскребы стояли как великаны, рассекающие небо пополам. Солнце заглядывало в витрины магазинов и кафе, освещая их вывески. Моё внимание привлёк магазинчик с подарочными наборами в плетёных корзинах.

Я наблюдала за пробуждением мегаполиса, видела освещённую витрину маленького магазинчика с игрушками, сладостями и различными предметами, выставленными на продажу. Кафе с многочисленными булочками и бейглами, пирогами и ход догами, киоски с фастфудами.

Помню, как в детстве мы с сестрой были рады втайне от родителей купить фастфуд. Ведь наши родители были приверженцами здорового питания. А мы, как большинство детей хотели то, чего нам не разрешали.

В магазин забежали две маленькие девочки. На мгновенье мне показалось, что это были мы с сестрой, но нет. Это были две милые девочки, они с большой радостью покупали себе по гамбургеру.

Город словно разговаривал со мной тысячами разных голосов. Я слышала каждый из них, но мне всё равно было очень одиноко. Именно сегодня, в этот день я ощущала себя совершенно одной на целой планете. Я словно на маленьком острове, среди большого океана, далеко от цивилизованного мира.

Я обычно не позволяю себе впадать в депрессию. Моё окружение знает меня как сдержанную и уравновешенную. Но в тот день я могла позволить себе расслабиться.

Наверное, каждый хоть раз в жизни чувствовал себя одиноким. В такие моменты кажется, что тебя никто не понимает, не разделяет твоих чувств и тебе даже не с кем обсудить свои переживания. Но у меня слово «одиночество» скорее имеет буквальный смысл, чем образный. Я осталось одна. Уже год, как я не разговаривала со своими родными. Мы все слишком далеки друг от друга. Кратковременная или долгая разлука, она сама по себе несёт грусть, печаль, отрицательные эмоции. Особенно ужасно и тоскливо, когда разлука наступает, не зависимо от вас.

Каждый день я носила маску, за которой прятала свои слабости. Для всех, кто хоть раз видел меня, я была уверенная в себе девушка, обладательница не маленького состояния, вольна поступать так, как мне было угодно. Но жизнь вдали от любимых была слишком высокой платой за это всё.

Теряясь в собственных ощущениях, я с трудом понимала, чего мне следует ожидать. А жить в тумане я не привыкла. Вдумываясь в детали, я пришла к выводу, что свобода, о которой я когда-то мечтала, мне не была нужна, никогда.

Сладкий кофе не утолял жажду, хотя вкус и тешил приятной вязкостью. Посмотрев на свои наручные часы, я поняла, что мне пора идти, нехорошо, когда тебя ждут и тем более, когда ты опаздываешь на целую неделю.

Порог клиники я переступила с небольшим чувством стыда и сожаления. Я не представляла, что сегодня ей скажу. Врачи меня предупредили, что надо общаться и всегда говорить только правду, чтобы вызывать определённые эмоции, но сегодня это было особенно тяжело сделать. Может поэтому я не приходила к ней уже неделю, моё подсознание хотело избежать этого разговора. Не хочу больше делать ей больно. Ведь то, что она оказалась в больнице это моя вина.

Я подошла к ресепшену, за стойкой сидела милая медсестра, у неё на бейдже я прочитала имя: Марджери. Девушка, взглянула на меня и слегка улыбнулась. Мне больше нравится приходить в клинику утром. Ночная смена сменятся и вас встречают свежие отдохнувшие лица, такие же, как и у Марджери.

– Доброе утро, – не громко сказала я. – Мне нужен доктор Робинсон, где я могу его найти?

– Не надо никого искать, – сзади меня послышался уверенный мужской голос. Я его сразу узнала. – Здравствуйте мисс Гельмонго, давно вы к нам не заглядывали.

– Доброе утро доктор Робинсон – поздоровалась я. – Прошу зовите меня просто Эрика.

Слова врача меня смутили, чувство стыда и так не покидает меня всё утро. Я тяжело выдохнула, словно проглотила слова, что хотела сказать.

– Профессиональный этикет не позволяет, – улыбнувшись ответил доктор.

Доктор отдал папку документов Марджери, забрал другую и рукой указал направление в нужную мне палату. Не спеша мы пошли в ту сторону, отдаляясь от ресепшена.

– Вы сегодня у неё не первая. Рано утром приходил посетитель. Частенько её навещает, как и вы.

(Я сразу поняла о ком идёт речь, но меня беспокоило другое).

– Как она? Есть изменения? – я будто без слов просила доктора сказать мне хорошие новости. Но когда я увидела его взгляд, то всё поняла. Он точно не собирался меня как-то обнадёживать.

– Всё по-прежнему, – доктор сделал небольшую паузу и продолжил. – Мисс Гельмонго, вы должны кое-что понять, ваша сестра уже год, как находится в коме. Её жизненные показатели не ухудшаются, но и не улучшаются. Чем дольше человек находится в коме, тем меньше у него шансов из неё выбраться. Вдобавок у вашей сестры дважды останавливалось сердце. Такое не проходит бесследно. Боюсь что третий остановки сердца ваша сестра не переживёт.

После слов доктора я рассердилась. Всё это я и так знаю, а он мне не устаёт напоминать, что шансов мало.

– Но в истории медицины есть случаи, когда люди пробуждались не то что после десятка дней комы, но и спустя десяток лет, – защищалась я. – Знаю, что вероятность мала и всё упирается в деньги. Но я обеспечила свою сестру на годы вперёд. И я больше не хочу слышать намёков, что её пора отключать от аппаратов, поддерживающих жизнь. Она единственная из всей семьи кто ещё есть у меня.

– Я ни в коем случае не имел ввиду, чтобы вы её отключали. Единственное, чего мне хотелось до вас донести, чтобы вы здраво оценивали всю ситуацию.

– Знаю, простите. Я не хотела…

– Всё в порядке, – доктор положил руку мне на плечо в знак поддержки. – Вы главное продолжайте разговаривать с ней, ставьте любимые песни, успокаивайте и прикасайтесь к ней. Конечно, комы у всех проходят по-разному, но так будет лучше и вам в том числе.

Я не заметила, как мы дошли до палаты. Мы с доктором остановились возле двери.

– Я оставлю вас. Будьте с ней столько, сколько сочтёте нужным, – я кивнула, и доктор ушёл.

Захожу в палату к сестре, как к себе домой. Дело не только в том, что она здесь уже давно лежит, но и в том, что в этой же палате когда-то лежала и я.

Смотрю на её белокурые волосы, которые по своей природе закручиваются в изысканные локоны. (Если бы я не выбелила свои волосы и не подстригалась коротко, то и у меня были бы такие же локоны. Помню мама в детстве любовалась нашими волосами, они достались нам от папы, чем мама очень гордилась). Стыдно признаться, но я потихоньку начинаю забывать какого цвета глаза у моей сестры. Серые или зелёный, или может серо-зелёные. Я вовсе не забывчивая или невнимательна, просто мне не хватало взгляда, её взгляда. Мне бы хотелось видеть родные глаза сестры перед собой, а не в моём воображении. В такие моменты становилось страшно, и я осознавала, что смерть действительно рядом со мной, особенно в лице моих близких.

Каждый день я жду, что мне позвонят из больницы и скажут, что Зои пришла в себя. И не важно, где я и чем я буду занята, я брошу это дело в туже секунду и помчусь к ней.

– Привет, – не громко поздоровалась я. – Ты меня заждалась. Прости, что не получалось к тебе раньше прийти. (Ещё за долго до доктора Робинсона, мама тоже мне рассказывала, что, когда я была в коме, семья говорила со мной, словно я находилась в сознании. Но я не ничего не помню. Надеюсь, что Зои всё-такие меня слышит и воспринимает слова).

На небольшой столик я ставлю корзину с фруктами, что купила по дороге в клинику.

– Знаю, ты сейчас на «особой диете», но ты можешь угостить медсестёр, – я взяла Зои за руку и смотрела на её «спящее» лицо. – Сегодня для нас занимательная дата. Ровно год назад лайнер наших родителей пропал без вести. И в этот же день, узнав трагичную новость, ты впала в кому. Но для меня ты просто решила хорошенько выспаться, – пыталась я шутить.

В палату зашла медсестра Марджери, она проверяла показатели Зои.

– Я слышала, что сказал вам доктор Робинсон, – обратилась она ко мне. – Не теряйте веру. Муж моей двоюродной сестры тоже был к коме. Он в ней пребывал почти четыре года и всё равно проснулся. А ваша сестра…она… она боец.

– Спасибо, – я обняла Марджери.

– Мы с Зои часто разговариваем. Я ей рассказываю о всех результатах обследований, о том какая она умница и хорошо выглядит, что всё не плохо и она идет на поправку. Я верю, что она справиться.

– Правда? – на моём лице появилась благодарная улыбка.

– Порой, мне кажется, будто она мне отвечает, – Марджери подошла к двери. – Мне надо проверить других пациентов, – попрощавшись со мною и Зои она вышла из палаты.

– Хорошая медсестра, – продолжила я разговор с сестрой. – Рада, что у тебя есть компания, – несколько минут я молча смотрела на сестру. Я подбирала слова у себя в голове, но в итоге, как мне кажется, додумалась только до глупости. – Представь себе, если бы я тогда не вышла из комы? Что бы ты тогда чувствовала? Готова спорить не самые лучшие эмоции, – я смотрела на показатели сестры, которые оставались неизменными. – Жаль, провокация на тебя не действует. Ничего, я смогу достучаться до тебя.

Честно говоря, сегодня мне было трудно к тебе идти. Ведь я виню себя каждый день, из-за меня ты в этом состоянии. Знаю, что хочешь мне сказать: «Эрика не говори глупости, в этом нет твоей вины. Из нас двоих я была сильно привязана к родителям и то, что случилось говорит о моей неготовности к плохим событиям». В ответ я стала бы с тобой спорить, говорить, что я могла бы быть более деликатной, подумать о твоих чувствах. Но сейчас наш с тобой спор не имеет смысла, ведь я всё жду, когда же ты «проснёшься». Сколько можно отдыхать? Даже я столь длительный отпуск не могу позволить. Ты не должна быть там, ты нужна мне здесь. Ты моя старшая сестра, мы с тобой всю жизнь были вместе, а потом в один момент из моей жизни исчезли родители и ты. Не будь так жестока ко мне и возвращайся. Несмотря на то, что мне 28 лет, мне всё равно нужен присмотр, твой присмотр. Не оставляй этот мир и меня. Зои. Просыпайся…пожалуйста.

Интересно, что многие люди злятся на смерть, потому что она забирает наших близких. Но если задуматься, то смерть совершенно не причём, она просто делает свою работу. Вы ведь не будете злиться на почтальона, который принесёт вам коммунальные счета? Каждый выполняет свою работу. Да сравнение не очень: потеря родных близких тебе людей и какие-то квитанции за коммунальные услуги. Конечно, квитанции об оплате не идут ни в какое сравнение с потерей дорогих и близких людей. Но и таить годами злобу тоже не стоит. Своевременно должно прийти принятие и тогда воспоминания об этом человеке станут приятной скорбью. Вы так же можете продолжать любить этого человека, но помните, что вам надо ещё и жить.

– Зои, – обратилась я к сестре. – Я не хочу, чтобы смерть забрала и тебя. Может пока хватит с неё? Не иди на её зов, иди на мой. Мне трудно жить с пониманием, что я могу остаться без тебя. Ты надежда нашей семьи.

Я устроилась поближе к сестре, достала планшет и включила её любимый фильм «Дневник памяти». Вместе мы досмотрели его до конца, но даже это не вызвало каких-то изменений.

Очередной раз все мои попытки разбудить Зои не увенчались успехом. В глубине души остаётся осадок от того, что я сделала что-то неправильно или нерационально, однако я верю в следующий раз она уже проснётся.

Когда человек тяжело болен, то ему даже очень хорошие события не принесут счастья. Ведь очень сложно наслаждаться жизнью, когда недуг поглотил тебя полностью.

Я расчесала её локоны, подпилила отросшие ногти и протёрла лицо тоником. Даже в коме Зои удавалась выглядеть безупречно. Дело было вовсе не в моих действиях, она всегда была такой. Когда она простужалась, Зои не выглядела заболевшей, она смотрелась, как милая девушка, к которой хочется проявить заботу и подарить любовь. Мои незначительные поступки по поддержанию её красоты были не нужны. Но и пусть. Мне хотелось, чтобы она всегда осталась красивой, и я помогу ей в этом.

Вечером, когда уже стемнело, я зашла в супермаркет и сразу направилась в отдел с алкоголем. Интересно, почему многие в подобных ситуациях, как моя, напиваются до потери памяти? У меня никогда не было желания залить все свои эмоции алкоголем. Вместо этого я научилась брать их под контроль. Хоть какой-то плюс. Но сегодня я должна купить бутылку вина. Не уверена за что именно буду пить, за упокой родителей или за здоровье сестры. Это и не важно, за всё сразу.

Мой выбор пал на красное полусладкое вино. Я взяла бутылку и пошла к кассе. Впереди меня было три человека, как вдруг я почувствовала знакомый запах одеколона. Такой аромат не найдешь в обычных парфюмерных магазинах, нет, он был уникальным. И я вспомнила этот запах и моё настроение немного улучшилось.

Когда очередь дошла до молодого человека, что стоял передо мной, я нагло положила бутылку с вином к его покупкам. Парень обернулся и удивлённо посмотрел на меня, в ответ я не сдержала смех. Он меня узнал и улыбнулся. Я потянулась к бутылке, чтобы убрать её от его покупок.

– Даже и не думай, – сказал он мне, преграждая доступ.

Когда мы вышли из магазина, мы обнялись.

– Не ожидал тебя здесь увидеть, – скал он мне, протягивая моё вино.

– Я тоже тебе рада Винсент, – ответила я, взяв бутылку из его рук.

– Я, конечно, рад тебя видеть, но почему ты здесь? В этом районе Нью-Йорка ты редко бываешь, иначе мы бы чаще виделись.

– Понимаешь, сегодня ровно год, как… – я не смогла закончить предложение, комок в горле душил меня. Чтобы не разрыдаться я стала рассматривать вино. – Единственная с кем я могла бы их… вспомнить, сейчас находится коме.

– Пошли ко мне. Вместе посидим и выпьем, как старые друзья.

– Мне не хочется тебе навязываться. Единственное чего мне действительно хочется это просто отвлечься.

– Не говори ерунды. Я вижу, что ты и сама не против поплакаться в жилетку. Предлагаю свои услуги в качестве жилетки, – мило улыбнувшись, предложил Винсент. – Но как обычно ты закрываешься от людей, предпочитая одиночество. Независимая, сильная, самостоятельная. Тебе никогда никто не нужен, чтобы решить проблемы. Ты всё делаешь сама. Но поверь иногда, не только можно, но и нужно кому-то высказаться.

Винсент держал меня за плечи, стараясь заглянуть мне в глаза, которые я неумело прятала, отводя взгляд. Просто невыносимо было выдержать этот дружеский искренний взгляд полный доброты.

– Давай соглашайся, – настаивал он.

– Как старые друзья? – я начинала поддаваться его уговорам.

– Мы же и есть с тобой старые друзья, мы вместе выросли.

– Да были времена …

– Я всё понял, – внезапно выпалил он. – Признайся, что ты меня подкараулила и теперь хочешь напоить и затащить в постель, – Винсент понял, что выбрал не удачную шутку и в неподходящий момент.

– Для этого мне будет мало одной бутылки, – усмехнувшись подыграла ему я. – И между прочем это ты позвал меня к себе. Тем более я вряд ли забуду, как ты в шесть лет лизнул жука. Большого чёрного жука.

– Это не честно и жестоко. Тогда я проиграл спор. Между прочем тебе же.

Вместе мы рассмеялись и пошли в сторону его дома. Дорога была не долгой, Винсент можно сказать жил за углом, в высоком многоэтажном здании. Мы поднялись в лифте на восемнадцатый этаж. Пошарив по карманам, Винсент достал ключи и открыл квартиру. Он взмахнул головой и откинул в сторону пряди тёмных волос, что падали ему на лицо и мешали. Его спортивное подтянутое тело может свести с ума практически любую девушку, но не меня. Я всегда считала Винсент слишком «смазливым мальчиком», он никогда не был в моём вкусе, так же, как и я в его. Поэтому мы, наверное, и сдружились, нас никогда не влекло друг к другу физически. Правда один раз в двенадцать лет мы поцеловались, но для нас это оказалось настолько мерзко и противно, что мы поняли, мы друзья и не больше. После того случая я начала осознавать кое-что о себе, о чём прежде лишь догадывалась.

– Заходи, – пригласил он меня.

Квартира Винсента просторная и светлая: окна занавешены белоснежным тюлем в обрамлении портьер светло-коричневого оттенка, стены покрашены в белые и пастельные тона. На стенах висели разнообразные фотографии. На одних запечатлены путешествия и походы, на других достопримечательности иностранных городов. Мебели по минимум. В левом углу письменный стол, а возле него комод, шкаф, софа справа, а возле двери стоял пуфик.

– Располагайся и чувствуй себя, как дома, – Винсент пошёл на кухню. Тем временем я села за стеклянный стол в ожидании хозяина, осматриваясь вокруг. Винсент пришёл с двумя бокалами для вина и штопором, когда он отошёл на кухню во второй раз, в руках у него было большое блюдо, на нём лежали фрукты и сырная нарезка. Пока он накрывал на стол я взяла штопор и открыла бутылку вина, Винсент вопросительно посмотрел на меня.

– Снова проявляешь самостоятельность лишая меня возможности поухаживать за тобой.

– Ты сказал «как дома», – напомнила я.

– Так я и не против.

– Ты противоречишь сам себе.

– Нисколько, – Винсент взял из моих рук бутылку вина. – Я всего лишь хочу поухаживать за тобой, – он разлил напиток по бокалам и дал один из них мне. – Давай рассказывай.

– Сегодня годовщина того дня, когда я в один миг потеряла всех.

– И как ты?

– Не знаю. Сегодня я прогулялась к океану, потом пошла к сестре. Меня одолевали разные чувства. Знаю лишь то, что мне надо с кем-то поговорить иначе сойду с ума.