Дорога лжи: вода и ветер

Подруга весело хохотнула и лукавым голосом ответила:

– Да? Ну, это же хорошо! Каждый день, наверно, легкое волнение, какая-то интрига, приподнятое настроение?

Она попала точно в цель.

– Точно, все так, как ты сказала. Как ты догадалась? У меня каждый день не просто радость, а какое-то состояние эйфории. Я как будто летаю, как будто влюбилась.

– Ну, ты подожди еще. Может это не из-за него, а из-за того, что тебя перевели.

И снова она сказала о том, о чем я сама думала. Феодосия продолжила:

–Может, получится так, что этот период у тебя пройдет. Скорей всего твой перевод с одной работы на другую наложился на отношения с начальником, и тебе кажется будто ты влюбилась. Подожди немного, эйфория пройдет, а там, глядишь, и чувства пройдут.

– Знаешь, Арсений ведь у меня свои вещи оставил, а я о нем даже не думаю. Все время думаю о Вячеславе Константиновиче. – Я наконец-то произнесла это вслух. Мне стало как-то легче, я продолжала, – Он предлагает мне выпить с ним кофе, предлагает зайти к нему в кабинет. Я не захожу, стесняюсь.

Дуся, кажется, развеселилась. Игриво спросила:

– Да? Это очень интересно! Ну, так зайди, а почему бы и нет?

– Да мне это как-то дико. Он же мой начальник. Я что-то не замечала, чтобы он с кем-то кофе пил в кабинете. Хотя, нет, один раз к нему Петрова заходила («волчара», начальница другого подразделения).

– Ты ему нравишься.

Вывод, сделанный подругой, ошеломил меня. Оказывается, это так просто: «Ты ему нравишься!». Одно дело самой себе что-то выдумывать, а другое – взгляд со стороны.

– Ты думаешь?

– А почему бы и нет. Все возможно.

На этом наш разговор окончился. В этот момент я стояла на улице около задних ворот своей работы. Погода была по-весеннему пасмурной. Я смотрела задумчиво вдаль. Разговор поставил все на свои места. Значит, мы нравимся друг другу. Он зовет меня пить кофе, потому что я ему интересна. И все-таки: он женат или нет? И тут же сердце в ответ – не женат. Весенний ветер ласкал мое серьезное, но умиротворенное лицо. Я зашла обратно в помещение.

Немного позже мы снова разговаривали с Вячеславом Константиновичем. К моему большому удивлению, как бы между слов, он вставил фразу: «Я не женат!». Он что, мои мысли читает? Сказав это, сделал небольшую паузу. Его рот при этом остался забавно приоткрытым, он словно осекся, задержав дыхание. Мне показалось, что он изучает мою реакцию. Я решила не подавать вида, что меня это волнует, на словах никак не реагируя на его фразу. Но я однозначно поняла, что в этот момент он хотел услышать и от меня признание – есть ли у меня парень или гражданский муж. Я сделала вид, что пропустила его слова мимо ушей, а на самом деле испытала облегчение. Я не была готова пока говорить о своей личной жизни (хотя уже жалела, что у меня есть парень). Спустя неделю, я пойму, что причина того, что я не хочу говорить о своем парне, кроется в моем страхе. Во-первых, я не хотела, чтобы Немиров знал, что мой парень в отъезде и думал обо мне, что я из тех девушек, которые гуляют и изменяют своим любимым людям в их отсутствие. К тому же я каким-то седьмым чувством понимала, что если он узнает, что у меня строится молодая семья, то он отойдет в сторону, как порядочный человек, и не будет мешать, попросту начнет отдаляться от меня. Он ведь не знает, что эта «семья» «строится» уже несколько лет и все неудачно. Ну а пока я ни о чем таком не думала. Пообщавшись с начальником, пошла в раздевалку на дневной перерыв.

До конца апреля я должна была работать без выходных, чтобы получить хорошую зарплату. Я практически валилась с ног, поясницу ломило от больших нагрузок на спину. Когда я зашла в раздевалку, Ольга уже была там. Сидела на теплом полу (с подогревом). Рядом с ней стоял вскипяченный чайник и кружка. Я села рядом и поставила свою кружку тоже на пол. Я испытывала огромное удовольствие, вытянув ноги, налив чай, принялась отдыхать. Мне было на все пофигу – главное есть вот эти несколько минут отдыха и Вячеслав Константинович в моей голове.

Первой нарушила тишину Ольга:

– Завтра у Вячеслава Константиновича юбилей, 50 лет.

Я молча переварила эту информацию, потом спросила:

– Наверно, надо как-то поздравить?

– Не знаю, мне никто ничего не говорил. Может, мужики чего придумали. Может, сами поздравят.

Я смутилась, представив, что не буду участвовать в поздравлении начальника.

– Как никто не говорил? Обычно все складываются деньгами на подарок, если день рождения, тем более это юбилей! У начальника юбилей.

Ольга пожала плечами, ей тоже было неловко, что она не в курсе, как мы будем поздравлять. Хотя, кто знает. Наверно, мужики поздравят без нас. Я знала, даже если они поздравят его без меня, то ничего страшного – ведь я новенький человек в коллективе. Но вот на следующий день, я узнала от Ольги, что они, сволочи, не поздравили его. Я спросила «почему», Ольга ответила, что они из-за чего-то на него обиделись. Он в последнее время много народа уволил, как говорили в коллективе – «кромсал и лютовал». Ольга разделяла со мной непонимание:

– Человеку 50 лет, юбилей как-никак. Я его сама от себя с утра поздравила.

– Да? А как ты его поздравила?

– Да просто. Подошла и сказала – поздравляю Вас!

Я с интересом посмотрела на нее. Она его уже успела поздравить, а я его еще сегодня не видела. Я догадывалась, что сейчас он где-нибудь в управлении, получает там поздравления. Шел обеденный перерыв (с двенадцати до часу), мы с Ольгой отдыхали и продолжили беседу. Ольга, будто услышав мои мысли, сказала:

– Он вот только перед обедом заходил, я в его кабинете мыла. Он зашел, поставил на стол сувенир. Сказал, подарили в управлении. Поздравляли его. Он был чем-то расстроен. И опять куда-то убежал. Потом зашел и нечаянно разбил подарок, представляешь?!

– Разбил?! Кошмар какой! А что за сувенир?

– Кораблик. У него один уже есть, на столе стоит. Ты видела?

– Нет, я у него один раз была в кабинете, не помню.

– Он его разбил, сматерился, сказал: «п…й». И опять уехал куда-то.

Мне было интересно слушать о нем. Весь обеденный перерыв он не выходил у меня из головы. Я так переживала, будто он мой муж. Ольга уснула на полу, а я, закрыв глаза, представляла, как подойду и поздравлю его от себя. Это было похоже на навязчивую идею – и так, и этак крутила в голове, не хотела выглядеть обыденно в его глазах. И тут меня осенило – я его поцелую!!! Точно! Я так и сделаю!

Но что он обо мне подумает? Подумает, что я дура, ненормальная, вешаюсь на него. Еще он может подумать, что я отношусь к категории людей, которые имеют в своем характере глупую (на мой взгляд) привычку при встрече обниматься и целоваться, говорить нелепые слова типа, зайчик, киса, котик. Подобные телячьи нежности были мне не свойственны, зато тактильные ощущения были необходимы как воздух. Так что в лучшем случае он отнесет меня к типу людей «телячьи нежности», а в худшем – подумает, что я ненормальная и навязчивая. Ну и пусть! Зато я смогу дотронуться до него. Я хочу воспользоваться тем, что у него День Рождения и прикоснуться к нему хоть разочек. Меня безумно влечет к этому мужчине, и мне хочется сделать ему подарок. Поцелуй молодой красивой девушки я расценивала, как самый лучший подарок.

Все эти мысли атаковали меня, в то время как обед давно прошел, а я подметала пол. Я думала так – и не узнавала себя: подобная смелость (решение поцеловать начальника) была мне не свойственна.

Я сходила с ума от одной только мысли, что скоро его поцелую. Лихорадочно искала его глазами, и заранее радовалась за него и за себя, какой подарок его ждет. Я надеялась, что это будет для него самый лучший подарок. Вячеслав Константинович, ты где! – мысленно звала его. Меня вдобавок не покидала мысль о том, что он был чем-то расстроен (со слов Ольги).

И вот наконец-то я его увидела, он зашел с улицы, по-видимому, пройдет мимо, если я его не остановлю. Но вот наши взгляды встретились. Он свернул в мою сторону. Я пошла ему навстречу. Через мгновение мы уже стояли напротив друг друга. Главное начать – успокаивала сама себя. Испытывая приятно возбуждающий страх, я сделала решительный шаг вперед.

– Говорят, у Вас сегодня день рождения?

– Да, – его глаза лучезарно сияли, обаятельный мужик! И весь излучает секс.

– Поздравляю Вас! – я пыталась улыбаться, но мешало волнение.

Он не успел сказать «спасибо», как я, не помня себя, протянула к нему руки, чтобы обнять:

– Давайте я Вас обниму, – на этих словах обняла его, в изумлении почувствовав, как его руки нежно притянули меня к себе. Он ответил мне на объятия! Какой же он теплый и мягкий! Я отчетливо почувствовала, как его руки полностью обхватили меня сзади: большей нежности, чем эта, в моей жизни не было. Какой он мягкий и теплый – еще раз пронеслось в моей голове. Я уже плохо соображала, когда через мгновение повторила невпопад дрожащим голосом:

– Обниму!

И добавила тихим успокаивающим голосом:

– Поцелую!

С этими словами дотронулась своими губами до его лица, ощутив его кожу около уголка его губ, на что он одновременно со мной очень нежно прикоснулся к моим уголкам губ, но с другой стороны. Еще несколько мгновений мы стояли так, обнявшись. Мы были совершенно изумлены, чувствовали тепло и нежность друг друга, нежность нашего поцелуя. Так же, как мы одновременно обнялись и поцеловались, так же одновременно отпустили друг друга. На расстоянии шага не могли вымолвить ни слова, находясь под впечатлением от пережитого.

Мы оба были в огромном шоке, от нахлынувшей на нас страсти. То, что в книгах пишут «между ними пролетела искра» – оказалось мелочью по сравнению с тем, что сейчас было между нами. А между нами сейчас сверкали молнии и пролетали снаряды, под ногами взрывался пол, а в ушах свистели праздничные фейерверки!

Мы оба задыхались не в силах говорить. Я с большим трудом произнесла:

– У меня первый раз такой…, – и тут я запнулась. Что я несу?! Первый раз такой – что? Поцелуй? Да! Именно это я хочу сказать – первый раз такой поцелуй. Боже, помоги мне! Вячеслав Константинович продолжил за меня:

– Такой начальник?

– Да! Такой начальник! – я радостно закивала, с восторгом глядя в его глаза, он пытался меня выручить, хотя его самого подкидывало от волнения! В его глазах была любовь.

– Такой хороший? – он спросил еще раз, понимая, что, как и я, несет полную чушь.

– Да! Такой хороший начальник! Поздравляю Вас!

– Спасибо! – он все еще был в шоке, и не меньше меня волновался и был смущен. Но мы поняли друг друга.

Спустя какое-то время, когда мы начали встречаться, он мне признался, что «был тогда под сильным впечатлением от нашего поцелуя». Он часто любит вспоминать наш первый поцелуй: «Я к тебе прикоснулся вот так» – и он снова целует около уголка моих губ со словами: «Нежно-нежно!».

Глава 3. Немного о прошлом.

После нашего поцелуя я окончательно «прозрела». Эйфория продолжалась, но теперь я знала, что перевод с другой работы тут ни при чем. Причина моей эйфории – Вячеслав Константинович, которого я все больше называла просто по отчеству Константиныч.

Я обещала рассказать о причинах перехода из клуба (это был спортивный клуб, с сауной и бассейном) в новое подразделение на заводе. Честно признаюсь, мне нет особой охоты описывать тех людей, и те ситуации, но придется это сделать, ведь все познается в сравнении. Я искренне ценю своего нового начальника благодаря тому, что знаю худшую сторону жизни. Даже если бы я в него не влюбилась как в мужчину, как человек он всегда вызывает во мне уважение.

Конечно, жутко неприятно вспоминать о тех неприятных для меня событиях, но, оглядываясь назад, вспоминая тот кошмар, я испытываю облегчение, что все это позади. Не без юмора добавлю: пусть я уборщица, пусть я мою унитазы, но это самые чистые унитазы в нашем районе! Мне шеф (хочу напомнить, что «шеф» – это основатель и генеральный директор предприятия, уникальный человек) однажды сказал: «Унитазы нашего завода – это лицо нашего предприятия, и это лицо всегда было самым чистым не только в округе, но и во всей огромной России.

…Первый месяц работы девчонки прятали меня от шефа, потому что он увольнял за малейшие ошибки и провинности. По всему предприятию постоянно ходили целые легенды о том, по каким ничтожным провинностям он увольнял людей, как бросался в людей разными предметами, как обзывался последними ругательствами. И все-таки через месяц я увидела шефа. Тогда я убиралась в помещении клуба, а если быть конкретнее – в душевых. Шеф задал мне несколько вопросов – давно ли я работаю, сколько мне лет, есть ли дети, а потом попросил меня открыть ему мыло (то самое, с вкрученным носиком на пружинке, там еще такой значок в виде стрелочки – куда надо повернуть). Я, к несчастью, не умела это мыло открывать, и всегда просила девчонок, чтоб помогли. Но не могла же я сказать шефу, что не умею! Я набралась смелости и крутанула дозатор (носик, как я его называла), и – о, ужас! Как-то так неловко дернула за него – и он выскочил вместе с пружинкой! Оторвался! В это самое мгновение я поняла, что все – моя работа окончена. К моему великому удивлению и облегчению все обошлось, шеф был абсолютно спокоен, только пробурчал себе под нос – «бестолковые» и встал под душ. Прибравшись, я пошла в подсобку, где меня уже ждали слегка перепуганные и возбужденные девчонки, технички и администраторы клуба. Они все как один улыбались и спрашивали, как прошло мое знакомство с шефом.

Спустя час, я заходила прибраться, и он мне лично начал объяснять, как правильно убираться в туалете, чтобы было чисто. У меня потом еще были случаи моих «косяков», моих глупостей, но за все время работы, хочу обратить на это внимание, шеф ни разу не повысил на меня голоса, ни разу не обозвал, и не ругался. Если он был чем-то недоволен в моей работе, то обычно просто начинал мне спокойно (но занудно) объяснять, что и как. В общем, он относился ко мне хорошо, чего не скажешь о многих других девчонках с клуба. За два года работы он (практически ни за что) уволил несколько техничек, несколько директоров, и сменил более одного администратора.

Вот так вот мы и жили, в вечном страхе быть уволенными, и это было тяжело. Почти все из нас сидели на кредитах, ипотеках, имели маленьких детей, а зарплаты нашего предприятия славились тем, что были очень высокими. Для меня же добавились новые трудности. Помимо вечного страха, тяжелой работы до позднего вечера, я изо всех сил противостояла тем девочкам из нашего коллектива, которые хотели, чтобы меня уволили.

Одним словом, приходилось выживать. Как-то так получалось, что те, кто пытался меня выжить, потом сами оказывались без работы. Кого шеф уволил, а кто сам ушел. Расскажу немного про ту, которая ушла сама – для меня это был болезненный случай. Неприятность в том, что она оболгала меня – начала рассказывать всем якобы я ее постоянно оскорбляю и посылаю матом, когда никто не видит. Якобы, когда мы с ней наедине, я ее всячески унижаю. У нас с ней были конфликты – мне не нравилось, что она чаевничает, в то время как я «пашу» изо всех сил, и вот это я ей и говорила. С нами работала ее сестра, и, конечно, она верила ей, а не мне. Дело дошло до директора клуба, когда та девочка (которая на меня клеветала) демонстративно посреди рабочего дня стала уходить домой, с объяснением и жалобой директору на меня – якобы я ее довела. Сучка. Других слов нет. Да, в те времена я именно так и выражалась и не была пай-девочкой. А еще наше предприятие славилось тем, что мы работали по какой-то там то ли «американской», то ли «европейской» системе – это когда практически нет перерывов, жесткие графики и все время очень много работы. Просто так сидеть и «гонять чаи» нельзя – увольнение. Про малейшие провинности, так называемые, рабочие моменты и говорить нечего – за малейшие ошибки в работе тоже увольняли очень быстро, без церемоний.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.