У нас темно. Долгая ночь в Электрическом городе

У нас темно

Долгая ночь в Электрическом городе

Джоэль Эллисон

© Джоэль Эллисон, 2022

ISBN 978-5-0056-6565-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, эти описания являются художественным образом, призванным изобразить творческий замысел автора, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет

Выше мира стоят полуночные горы Карсак Курья, свет в выси рождается. Человеческий глаз не может его видеть, но здесь он, сверху полуночных гор сияет темное солнце. Его не видит глаз человека, но внутренность свет твоей озаряет. Храбрые и достойные радуются с тобой в божественности. Белое солнце светит над миром, даешь ты дневной свет. Черное солнце – внутренность нашу озаряешь, даешь нам божественный свет познания.

Надпись с плиты Аккадского царя Нарам – Сина.

Насколько мы можем судить, единственная цель человеческого существования состоит в том, чтобы разжечь свет в темноте простого бытия.

К.Г.Юнг

ЛЖЕПРОЛОГ

Его шаги рассекли мутную воду. То были воды памяти, качавшие на волнах осколки перламутра прошлого и черно-белые жемчужины настоящего, прилив их встречал рассеянное на горизонте марево, а уходя с отливом, насыщался таинственной глубиной цвета индиго, и что в тех водах не знал никто. Впереди были скалы, с пологих и острых склонов их пели сирены, скрытые в тумане завесы горячего пара. Звук их голоса будоражил воображение и пугал, звал и проклинал, любил и ненавидел, и он шел на зов их, все глубже погружаясь в воду. То был одновременно кипяток и лед, болью отдававшийся в теле, и слепая пустота бесчувствия, словно обломок кошачьих усов, не способная уловить движения подле. И он упал в кипящую воду, но его подхватили прекрасные русалочьи руки, они омыли его обезображенное лицо и окрестили в свою веру, отсекли его боль и тоску, они не воскресили его душу, но создали ее заново, вылепив из пены в мерцании заколдованной Луны. Песок засыпал полости, и все что было, погребено было вместе с ним. С горизонта исчез корабль, миражом могла показаться флотилия. Его фигура безмолвная и строгая, словно изваянная из мрамора, поднялась, и понесли его ноги в тяжелых моряцких ботинках вперед, а вода плескалась под ними, иссыхая под каждым шагом, пока сухой берег не стал скрести под подошвами. Русалки стонут вслед и роняют слезы, а те превращаются в маленькие бриллианты и сверкают, сверкают на солнце.

– Не теряй море из виду! – слышен крик русалок, их голоса доносятся градиентом, словно всполохи северного сияния – не теряй море из виду – вторят они – вода хранит воспоминания – но их зов уже еле слышен ему.

Второй пролог

Все началось в хаосе. Будь я философом, я бы предположил, что жизнь и есть хаос – безгравитационное пространство вращающихся вокруг своей оси предметов и явлений, которые ни с того, ни с сего все время натыкаются на тебя, и чтобы привести такой хаос к порядку, нужно крепко схватиться за что-то и держать.

Часть 1. Черное

Глава 1. Номер с окном

Темнота стояла перед глазами. Я потряс головой и открыл глаза, монотонный стук поезда всю дорогу погружал меня в сонный транс и чтобы взбодриться, я вышел в тамбур. Там никого не было, и воздух от этого ощущался свежее. Прислонившись к стене, я стал наблюдать, как за окном медленно продвигаются незнакомые мне маленькие дома, их крыши исчезали, уступая место пустынному пейзажу полей, где среди камней уединенно росли кустарники белых цветов. Небо было сгущенно синим и на нем отчетливо выделялись силуэты деревьев. В вышине сияли снопы звездной пыли, но чем дальше мы удалялись, тем больше горизонт накрывала отстраненная улыбка вечера, от которой окружающему миру хочется посильнее закутаться в глубины шерстяного пальто. В проходе вагона открылась дверь и через нее внутрь протиснулся проводник.

– Поезд скоро прибывает – произнес он, заметив меня у стены, и поспешил в следующий вагон.

За окнами клубился неприятый морозный холод, я достал из рюкзака свитер и натянул на себя. Через некоторое время поезд замедлился, колеса со скрипом вдавились в железнодорожные пути. Я снова бросил взгляд на окна – там уже вовсю торжествовала ночь. Люди с соседних вагонов спешно соскакивали и мчались в неизвестном направлени. Поезд издал глухой свист и тронулся дальше, когда его последний вагон исчез из виду, я увидел, что по ту сторону перрона скрывается лесной массив, ветер доносил оттуда слабый запах хвои. Я поежился, жалея, что не захватил с собой куртку. Перрон быстро опустел, оглядываясь по сторонам, я гадал, куда мне нужно направиться дальше, на вокзале не было таблички с указанием направления в город, впрочем будь она, в темноте ее было бы трудно разглядеть, единственным источником света на перроне служил слабо мигающий фонарь. Я достал из кармана телефон, сигнала сети не было, но фонарик работал исправно. Из темноты мне почудился шорох. Под действием успокоительных мой организм обычно пребывал в заторможенной спячке, но сейчас все тело напряглось, вслушиваясь, инстинкты не спали и должно быть чувствовали, что в темноте незнакомого города может быть опасно. Я направил фонарик на кусты, оттуда тут же послышался нерешительный голос:

– Ты Оливер?

– Да – так же нерешительно ответил я, с подозрением рассматривая куст.

Куст зашевелился, на свет вышла группа ребят, на вид примерно моего возраста.

Я напрягся, размышляя, откуда они могут знать мое имя, но не увидев на их лицах открытой враждебности, решил подойти поближе, в конце концов у кого-то нужно узнать дорогу. Девушка, видимо, возглавляющая их, держа перед собой старинный подвесной фонарь, двинулась мне навстречу. На ней был объемный дождевик, на нем ярко выделялась копна ее длинных и взлохмаченных рыжих волос.

– Я Индия – представилась она, протягивая руку, именно ее голос я слышал из-за кустов – а это Мэлоди и Геллерт – она указала на парочку позади себя, те двое застыли в тени дерева в паре шагов от нас.

Высокий парень с длинными черными волосами курил сигарету и даже не смотрел в мою сторону, рядом с ним переминалась миниатюрная девчонка, она дружелюбно, но немного жалостливо улыбнулась и судорожно помахала мне рукой. Я кивнул ей в ответ.

– Твоя сестра попросила тебя встретить – пояснила рыжая, раскачивая фонарем перед моим лицом.

На этот раз она говорила увереннее и внимательно рассматривала меня, все время стараясь приблизить фонарь, чтобы дать себе больше света. Я отодвинулся назад и отвел от нее взгляд. Если сестра, то теперь понятно, откуда взялась эта жалостливая улыбка, должно быть она им все рассказала.

– Готов идти? Нужно поселить тебя до темноты.

Не дожидаясь ответа, девчонка свернула на невидимую дорожку за перроном, и я пошел за ней следом. Не говоря ни слова с двух сторон меня окружили те двое, с еще большим сомнением я взглянул на них, но промолчал.

Чем дальше мы шли, тем сильнее мне становилось не по себе. Вокруг не было ни домов, ни магазинов, ни автостоянок, станционный фонарь остался далеко позади, в полнейшей тишине раздавалось только шуршание наших ботинок о непокрытую асфальтом землю. Индия шла впереди всех и освещала фонарем дорогу, издалека это выглядело, как будто сгусток желтого света магическим образом парит над землей. Я поудобнее закинул на плечо рюкзак, присматривая в ближайшем овраге путь для побега, мало ли куда меня ведут эти трое… Скрыться в темноте не составит труда, но вот куда бежать? Тетя с дядей отправили меня сюда без всякого предупреждения, так что я и понятия не имел, что из себя представляет этот город, но у меня уже начало складываться о нем впечатление: на дороге не потрудились поставить освещение, группа несовершеннолетних праздно расхаживает по безлюдным улицам, половина пути представляет собой пыльное бездорожье, сомневаться не приходиться – бедствующее захолустье, не иначе. Городок в глуши цивилизации с высоким уровнем криминальной преступности идельный кандидат на место, которое избавит вас от нежелательного родственичка.

– У вас всегда так тихо? – не слишком дружелюбно спросил я, посматривая, не покажутся ли впереди многоэтажки.

– Рядом со станцией никто не живет, вот и тихо.

– Не переживай, мы почти вышли к городу – ободряюще сказала Мэлоди.

Она снова улыбнулась, на этот раз, кажется, искренне, и я немного расслабился. Минут через десять впереди действительно показались огни, мы подходили ближе, и огни, к моему удивлению, становились ярче, намного ярче. На меня светили не просто окна многоквартирных домов и подсвеченные балконы зданий, в глаза бил красный и оранжевый свет вывесок кафе и закусочных, бегущей строкой зазывали парикмахерские и прачечные, огромные стрелки указывали в сторону отелей, а возле баров висели огромные голубые бокалы мартини. Город пылал, и его жар разливался по асфальту радужным спектром расплавленного неона.

– Да у вас тут целый Лас – Вегас! – присвистнул я, обрадованный резкой переменой после мрачного пустыря.

– Да, у нас тут очень на него похоже – с веселым смехом ответил Геллерт, про которого я уже успел забыть – у нас тут тоже света белого не увидишь!

– Красиво, правда? – спросила Мэлоди, незаметно толкая Геллерта в бок.

– Да, ничего – ответил я, запрокидывая голову наверх, мое внимание привлекла подсвеченная снизу доверху высокая башня – А это что?

С виду башня напоминала средневекое сооружение, защищающее от врагов, но сделана она была из темного, как будто обтекающего ее материала, похожевого на эбонит.

– Наши благодетели – ответил Геллерт.

Он тоже принялся с интересом изучать заколоченные верхние окна, как будто впервые их увидел, закончив осмотр, он с сожалением резюмировал

– Очень старое, но никак не развалится.

– Строили на совесть – ответила Индия.

– Ты думаешь? – с усмешкой спросил Геллерт, и не дожидаясь ответа двинулся дальше.

От Центральной площади мы свернули вбок. Здесь света было меньше, дорожка, от начала площади освещенная фонарями, к концу почти затухала, так что Мэлоди и Геллерт зажгли свои фонари, в отличие от Индии, у них были простые фонарики, какие можно найти в бытовом отделе. Индия остановилась возле старого мотеля. Вход внутрь охраняла дребезжащая вывеска, изображающая ворона, из последних сил он освещал двор бледно-голубым сиянием перьев. Мы вошли внутрь, за стойкой сидел угрюмый старик в прямоугольных очках и читал книгу. «Энциклопедия бабочек» прочел я на обороте, Индия, привлекая его внимание, постучала кулаком по стойке.

– Добрый вечер, мистер Баффин, это Оливер – ваш новый постоялец – громко сказала она.

– Да хоть мистер Феджин и вся его компания, мне разницы нет – буркнул старик, с сухим скрипом перелистнув страницу.

Индия снова постучала по стойке.

– Ну чего? – нехотя, мистер Баффин поднял голову.

– Ключи.

Не отрываясь от книги, старик протянул нам из-за стойки ключ.

Индия махнула нам следовать за ней. Над лестницей второго этажа висела лампочка без абажура, паутина ее внутренностей, то угрожающе накаливалась, то безнадежно угасала. От влажности, обои в некоторых местах отошли от стен и лоскутами свисали до пола. Поднявшись, мы нашли в конце коридора нужную дверь. Сильно пахло сыростью. Подсвечивая фонарем, Индия вставила в замок ключ с огромной биркой, рассохшаяся дверь с трудом распахнулась внутрь.

– Твои апартаменты – огласила Индия.

Я неспеша и без особого желания вошел в комнату, где запах плесени только усиливался. Это был небольшой номер с двухспальной кроватью, криво прибитой к стене деревянной полкой и маленьким круглым зеркалом на стене. В углу вместо гардероба был впихнут узкий университетский шкафчик с кодовым замком.

Индия пощелкала выключателем, но ничего не произошло, света в номере не было. Девушка пожала плечами и сказала:

– Ванная комната слева по коридору, в это время года мотель пустует, так что все удобства в твоем распоряжении.

– А вот это что за удобство? – спросил я, брезгливо поднимая за край грязную занавеску на стене.

Мэлоди тут же оказалась рядом и отодвинула пыльную ткань, за которой было спрятано небольшое окно. Натянув рукав кофты, девушка протерла им грязное стекло.

– Номер класса люкс, с окном! – торжественно объявила она, и при этом мой кислый вид ее нисколько не смущал.

Я подошел посмотреть поближе. Окно выходило на часть Центральной площади, но огни уже почти погасли, поэтому ничего интересного видно не было.

– Ну как? – с любопытством спросил Геллерт.

– Замечательный вид – вежливо соврал я, но не удержался и добавил – лучший номер класса люкс в моей жизни.

И наполовину это было правдой, так как до этого я никогда не жил в гостинице. Геллерт, подпиравший стену, заговорщицки ухмыльнулся:

– А то!

– Мы пойдем – сказала Индия, подгоняя друзей – а ты отдыхай с дороги, увидимся завтра вот по этому адресу.

Она положила на полку клочок бумаги.

– Спасибо за помощь! – живо ответил я, мечтая поскорее остаться в одиночестве.

– Приятно было познакомиться! – прокричала Мэлоди из коридора, куда ее уже наполовину выпроводил Геллерт – может зря мы поселили его в номере с окном… – это было последнее, что я услышал перед тем, как они захлопнули за собой двери.

Я тут же прокрутил в замке ключ. На бирке стояло мое полное имя, хотя я его здесь никому не сообщал. Может родственники постарались? В этот момент усталость и одиночество одолели меня, так что прямо в одежде я плюхнулся на кровать и почти сразу заснул. Это был долгий, очень долгий год.

Глава 2. Набор юного следопыта

На тумбочке раздражающе запиликал будильник, который, кстати, надеясь выспаться с дороги, я не заводил. Часы сигнализировали 5 утра. Спросонья я не сразу понял, где нахожусь, но, когда вспомнил, то окончательно проснулся. Новый город, как он там изменился за ночь? Я соскользнул с кровати и, подойдя к окну, отодвинул занавеску. За ней открывалась удивительно невзрачная картина: бетонные высотки на фоне серого неба облепили пустынную площадь, оставив в середине квадрат, смутно напоминающий площадку для прогулки тюремных заключенных. Я взглянул на бумажку, оставленную вчера Индией. Мои новые знакомые ждали меня в шесть утра в кафе Кэнди-Мэнди на Центральной площади. До встречи оставался всего час, так что я направился в душ. Ванная, которая по словам Индии, была в моем полном распоряжении сильно напоминала раздевалку в моем школьном бассейне: несколько душевых с занавесками, сколотая плитка, порядком проржавевшие сливы. Когда я открыл кран душа, вода недовольно зафыркала и умолкла. Пришлось перейти в следующую душевую. Затем в еще одну, и еще, пока я не добрался до последней, откуда наконец полилась еле теплая струя воды.

В кафе я пришел раньше назначенного времени и уже думал заказать себе завтрак, но вовремя понял, что денег у меня нет. Мысль о том, что меня отправили сюда на верную смерть все больше стала обживаться в моей голове: она расстелила там коврик, обложилась подушками и с комфортом прилегла в ожидании скорой хозяйской кончины. Голодный и злой, пытаясь сохранять внешнее спокойствие, я недовольно барабанил пальцами по столу и нетерпеливо поглядывал на часы. Еще я пытался вспомнить точный момент, когда дядя с тетей решили меня сюда отправить. Может они сели за завтраком, нервно взглянули друг на друга, решая, кто же сообщит? Нет. Тогда может социальная опека неожиданно решила, что пора мне самому вставать на ноги. Кажется, такого тоже не было. Может здесь живет более специализированный психотерапевт? Нет, в голове совсем ничего не всплыло, ни сообщения, ни прощального взмаха рукой на вокзале. Могли ли они погрузить меня в поезд тайно, и какая статья угловного кодекса следует за этот проступок? Хорошо бы электрический стул. Впрочем, последние недели прошли как в тумане, я толком не слушал, что окружающие говорили мне. С тревогой, я подумал, что мог в это время даже не взглянув на бумагу, подписать согласие на лоботомию или пересадку органов. Мои размышления прервал дверной колокольчик.

Судя по лаконичному «как обычно» вместо листания меню, бывали они тут часто.

– Ты что будешь? – спросила Индия – мы угощаем.

«И очень кстати» – подумал я.

– То же самое что им – велел я официантке, надеясь, что приготовление не займет много времени, казалось я не ел уже несколько дней.

Наконец, завтрак принесли, и все в молчании принялись за еду. Я еще заканчивал доедать вафли с кленовым сиропом, когда Индия, водрузив на стол, видавший виды походный рюкзак, безмолвно уставилась на меня.

– Что это? – даже не пытаясь выдавить из себя энтузиазм, спросил я, придвигая недопитую чашку кофе поближе к себе и подальше от этого негигиеничного объекта.

– Это все тебе понадобится во время пребывания в нашем городе – ответила она и принялась один за одним вытаскивать из рюкзака разные предметы – будильник разбудил тебя ровно в пять?

Мой рот был набит вафлями, так что в знак согласия я покивал головой, а прожевав добавил:

– Но я его не заводил.

– И незачем, время подъема установлено в заводские настройки, будильник работает автоматически, у нас в городе особый распорядок.

Я непонимающе поднял брови.

– Подъем в пять, комендантский час в десять – продолжила за Индию Мэлоди, протянувшись на весь стол за салфетками – ой извини… – пробормотала она, заметив на строгий взгляд подруги.

– Верно – деловым тоном подтвердила Индия – за час до десяти дважды звучит сирена, услышав ее, ты срочно должен возвращаться домой, понял?

«Домой хоть прямо сейчас, если бы меня там кто-то ждал».

– Что произойдет после сирены, я превращусь в тыкву?

– В десять вечера в городе отключается электричество – монотонно ответила Индия, как будто читала инструкцию.

– Найти дорогу сможешь только с фонарем – объяснил Геллерт.

Он нашарил в рюкзаке небольшой фонарик и протянул мне:

– Твой незаменимый товарищ и друг.

Я взял фонарь и со скучающим видом пощелкал им пару раз, направляя свет себе в лицо, как делают в фильмах на допросе.

– А что без фонаря…

– Помни, чем позже встаешь – тем короче день.

– Это даже выгравировано на здании Главной Башни – ядовито прервал нас чей-то ядовитый голос.

Я обернулся. У стола стояла девушку в линялом леопардовом пальто, в одной руке она держала молочные коктейли, в другой держала дымящуюся сигарету. На этой ее руке я приметил детские наручные часы с золушкой, стрелки не двигались, застыв на девяти.

– Доминика, сколько раз можно говорить про сигареты!! – прокричали с кухни – У нас в заведении не курят!

– Простите, миссис Дженкенсон! – прокричала в ответ девушка, ища, куда пристроить недокуренный окурок и в конце концов пристроив его в мой недопитый кофе – я опоздала? Что тут у вас новенького?

– Наконец-то – воскликнула Мэлоди, забирая коктейли – познакомься с Оливером.

– Наша подруга Доминика – представила незнакомку Индия – а это Оливер, он новенький в городе.

– О, добро пожаловать, бедолага – радушно протянула она руку, с комфортом рассаживаясь рядом на диване – подвинься-ка.

Индия продолжила раскладывать передо мной вещи. На столе материализовались несколько монет, нарисованная от руки карта, спички, шерстяные перчатки без пальцев. В довершение она достала из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок.

– Твое месячное содержание и список покупок.

Одной рукой держа недоеденную вафлю, другой я подтянул листок к себе.

– Батарейки, спички, теплая куртка… это что, набор юного следопыта?

– Это все тебе может понадобиться вечером – ответила Мэлоди.

– Разве что с наступлением темноты ты не превращаешься в женщину – кошку – многозначительно протянула Доминика, ловко выхватывая с тарелки прямо перед моим носом последнюю вафлю – личный совет от меня – всегда следи за своей едой.

Я проигнорировал дерзкое похищение остатков моего завтрака вслед за испорченным кофе и вернулся к чтению списка.

– Так, ладно, а что за абонементы?

– Абонементы на посещение кафе и баров, абонемент на месяц стоит дешевле, в стоимость входит оплата электричества.

– Электричества? – не понял я.

– Еще не допер, новенький? – с сочувствием поинтересовалась Доминика.

– Он прибыл вечером – заговорчески ответила ей Мэлоди.

Доминика уставилась на меня и неопределенно хмыкнула.

– Электричество – самый ценный ресурс города – сказала Индия – хочешь жить при свете дня – плати.

– И вообще за все плати – флегматично усмехнулся Геллерт из-за своего журнала, закончив с завтраком он принялся изучать шахматные дебюты.

– По вечерам мы сидим в кафе…

– С раннего вечера – снова вклинился Геллерт.

– … их оплачивать дешевле, чем платить за собственный свет.

– Если он вообще у тебя есть.

– Занимайся своими… дебютами – не полнилась Индия прочитать название на обложке – кто тут объясняет, я или ты?

– Не переживай – добродушно ответила Мэлоди – они найдут тебя временную работу, потом другую временную работу, тут все работают временно, пока…

– … пока не получают работу получше, верно? – сверкнула глазами Индия.

– Верно – натянуто ответила Мэлоди, закрываясь от Индии солонкой.

Индия в это время развернула на столе самодельную карту из прилично измятого картона.

– Итак, город делится на четыре квартала, мы живем в Центре – указала она на участок посередине – тут же находится Главная Башня, мотели, торговые универмаги, кафе, прачечные, ничего особенного. Вокруг Центра разбросаны кварталы, Иностранный квартал на востоке – тебе лучше туда не соваться, но если что-то нужно достать, то он словно шляпа фокусника – карта развернулась на север – местное гетто, там живут наркоманы и прочие отбросы общества.

– И я – подал голос Геллерт.

– Они занимают вот эти три точки – Индия указала на черные круги – Свалка, Бетон и Стройка.

– Звучит заманчиво, а? – подмигнула мне Доминика.

Я нахмурился, пытаясь улавливать смысл того, что рассказывает Индия, как бы сложно не было ловить то, чего нет.

– Думаю, туда мы как-нибудь заглянем, так что расскажем на месте – она уперла палец в юг и взглянула на Доминику – Розовый квартал – элитный по здешним меркам, настоящий бандитский рай. Тюнингованные тачки, высококлассные девушки и очень опасный бизнес. Вся остальная территория на западе не обустроена, и никто туда не ходит. Где-то лес, где-то озеро, разгуливать там не стоит, Оливер – с серьезным видом сказала она и свернула карту.

– И запомни первое правило выживания – всегда носи с собой запасные батарейки – поучительно поднял палец вверх Геллерт.

– Следи за едой – выдохнула дымом Доминика, которая забывшись, раскурила вторую сигарету.

– Не оставайся на улице после сирены – добавила Мэлоди.

– И не ходи в лес…

– К отшельникам тоже не ходи…

Они назвали еще кучу разных правил, которые я естественно не запомнил. Наконец Индия милостиво подытожила:

– В общем, держись нас и не пропадешь, еще вопросы есть?

– Да – решительно ответил я – всего один: когда отсюда можно уехать?

Ребята переглянулись между собой и не сговариваясь посмотрели на Индию.

– Обсудим это позже – ответила Индия.

– Стоп-стоп-стоп – упер я руки в стол – обсудим это сейчас – на Индию ситуация казалась подозрительной, и единственная мысль, которая занимала меня сейчас, это скорейшее возвращение домой.

– Пока поездов не предвидится – не сдавалась Индия – как появится ближайший, мы тебе сразу сообщим.

– Сообщите ли? – с издевкой спросил я

– Всенепременно.

Мы с Индией недобро уставились друг на друга.

– Поезд не приедет – неожиданно сказала Доминика.

Лицо Индии вытянулось, она недоуменно и зло посмотрела на Доминику, Геллерт удивленно отложил журнал.

– Ему и так блуждать во тьме – оправдывалась девушка – давайте хотя бы на этот счет не будем нести чушь.

– В каком смысле не приедет? – опомнился я, озадаченный ответом и реакцией остальных.

– Поезд приходит в одну сторону – процедила Индия, стараясь ни на кого не смотреть – других способов покинуть город нет.

Я медленно поднял руку, открыл было рот, затем опустил руку обратно на стол:

– То есть, по вашим словам, выходит, что из города не уехать? – медленно проговваривая каждое слово спросил я.

– Именно – осмелев, ответила Мэлоди.

– И что у вас тут постоянно темно?

– Да, все так – устало ответила Индия, ее злость, вспыхнувшая минутой ранее, куда-то выдохлась.

– Темно в смысле… постоянно темно? – переспросил я, все еще ничего не понимая.