Изумрудные майские ночи, или Скелеты тут не тонут. Иронический околонаучный детектив

– Извините, Александр Егорович, это, наверно, я виновата, заболтала его ерундой всякой…

– Нет, Дина, ты не виновата. Он мужчина и должен отвечать за всё сам! Пойдем, я тебя провожу…

Мы медленно шли по дорожке и Александр Егорович вдруг начал говорить со мной о том, о чём, может быть, никогда и никому не говорил.

– Ты, Дина, не обижайся на меня, что я так Владимира прогнал. Просто, на самом деле, уже утро, а его нет, вот я беспокоиться и начал.

– Да он уже собирался идти. Он понимает, что на поезд опоздать нельзя, потому что и на самолет успеть надо… Иначе проблемы будут…

– Дина, я ведь тоже, в его годы такой был, времени не замечал, с любимой девушкой дни и ночи проводил, целовался, миловался, никак расстаться не мог. Я ведь тогда тоже курсантом был, на последнем курсе в военном училище учился. К началу занятий опоздал, выговор получил, но учился хорошо, поэтому только выговором отделался… А через три месяца моя девушка сообщает мне, что она оказалась беременна после нашего бурного прощания, а рожать, будучи матерью-одиночкой в то время было стыдно, да и куда ей это, она в хореографическом училище училась, балериной хотела стать…

Ого! Я по-новому посмотрела на Александра Егоровича. Он мне всегда представлялся настолько матерым мужиком, никогда не имевшим дело с женским полом, а здесь, оказывается, балерина! Конечно, я понимала, что где-то, когда-то, наверно, была в его жизни женщина, иначе, откуда же появился Вовка? Не почкованием же размножился? Но он и балерина?! А мужчина продолжал: «В общем, сообщила мне моя балерина, что рожать не будет, так как решила сделать аборт. Телефоны мобильные тогда только начали появляться, связаться было сложно, при любой возможности я звонил ей и отговаривал это сделать, но всё было бесполезно. Единственный выход – ехать к ней и быть рядом. Просил срочный отпуск по семейным обстоятельствам – не дали, руководство решило, что обстоятельства не очень важные, да и справок она мне никаких присылать не хотела, уверяя, что ею уже всё решено. Вот и рванул я из училища к своей любимой, чтобы успеть жениться до того, пока она не совершила страшное. В общем, жениться успел, а из училища меня отчислили за повторное дисциплинарное нарушение. В положенное время на свет этот карапуз появился, который сейчас тебе спать спокойно не дает, а я контракт подписал, и, сначала прапорщиком, а потом старшим прапорщиком служить начал. А тут конфликты разные стали происходить и у нас в стране, и в бывших республиках, меня в командировки часто посылали. Моя жена после рождения сына быстро в форму пришла и устроилась работать в цирк, в кордебалет. Естественно, это не то, о чем она мечтала, и моя красавица с сожалением понимала, что ей уже не стать прима-балериной, и «Танец маленьких лебедей» или «Жизель» станцевать уже не получится. Конечно, ей тяжело было, я – то в командировках, то – в Пскове на базе, а она – одна. Через годик жена сынишку своей матери на воспитание отдала, та тоже была «из богемы», это только я, в их понятии, «солдафон» да «голенище». В общем, возвращаюсь из очередной командировки, а она уже не одна, а с каким-то, то ли иллюзионистом, то ли жонглёром живет, и я там уже лишний. Развелись. К сыну приезжал, виделся, только воспитывала его бабушка в своем духе, не как солдата, а как «балеруна» какого-то. Отдала в детскую хореографическую студию и пацан прыгал там в обтягивающем трико, да ноги высоко задирал. Позорище! Сердце кровью обливалось! Я просил отдать мне ребенка, ведь всё-равно он не с мамой живет, а с бабушкой, да ничего не получилось, по документам – у них полная семья, а я – один. Не положено!

Так и пришлось бы мне страдать, глядя на этого «танцовщика в колготках», но тут удача подвернулась. Вернее, сразу две удачи. Новый супруг моей балерины какой-то цирковой конкурс выиграл, и его пригласили работать за границей, в самом шоу Цирка Дю Солей. Естественно, супруга поехала с ним, а бабушка решила на старости лет новую жизнь начать, с каким-то французом по переписке познакомилась и тоже решила свалить за границу, во Францию. Да, на здоровье, пусть едут, у нас воздух чище будет! Вот только мальчик им мешал, поэтому, к обоюдному согласию, ребенок был передан мне на воспитание. Я попросил перевода на спокойное место, без командировок, вот так и попал в эту часть, а Володя в десять лет появился в вашем классе, вот с тех пор ты с ним и знакома».

Да, мне открылось многое, ранее неизвестное. Вот почему отец так строго воспитывал его – надо было наверстать упущенное и выдавить из мальчика все балетное! Теперь стало понятно, откуда у Вовки такая хорошая растяжка и чувство ритма! За разговорами мы подошли к дому, где, рядом с машиной с включенным двигателем, нас уже ждал Владимир, одетый в курсантскую форму, с сумкой через плечо. Пожалуй, из него получился бы очень красивый артист балет, такой новый Александр Годунов! А что, он и внешне немного похож на него, только Годунов был блондин, а у Володи темные волосы и карие глаза, как у отца. А вот довольно-таки пухлые, красиво очерченные губы, наверно, от матери – балерины. Да, но, если бы он был артистом балета, мы никогда бы не познакомились, уж очень разные у нас были бы миры, так что, все, что ни делается, всё к лучшему!

Парень обнял отца, потом подошёл ко мне, крепко обнял и, поцеловав куда-то в район уха, прошептал: «Все, Динка-Золотинка! Я полетел! Помни, что мы будем вместе, и я буду твоим первым и единственным мужчиной! И чтобы никаких там научных работников… Ты для меня всё! А ты не плачь, всё будет хорошо!»

Машина сорвалась с места, а я, в рассветном тумане, осталась осмысливать ситуацию: «Что за дружба у нас такая странная? О друзьях так не мечтают перед сном, звонок друга так не ждёшь с замиранием сердца, и не краснеешь от случайного касания руки друга. Но мы зачем-то это придумали… Придумали какую-то дружбу между мужчиной и женщиной, и свято верим в то, что придумали, соблюдаем какие-то условности, хотя сами, тайком, не желая даже себе в этом признаться, умираем от любви…»

Глава 4. Золотинка и Заря

Весь последний учебный год проходил суетно. Я готовилась к защите диплома, Вовка проходил стажировку и учебную практику, поэтому звонил редко.

После празднования Нового года, когда все мои мысли были заняты синтезом нового химического вещества в соответствии с темой моей исследовательской, а в будущем, дипломной работы, Светка вдруг ехидно поинтересовалась: «А чего это ты с родителями Новый год встречала? Как же твой жених?»

«А, и правда, почему он не приехал, ведь ему зимний отпуск положен, правда, дней десять всего… Странно…» – тень сомнения закралась в мою голову, а Светка не успокаивалась, задавая новые, коварные вопросы.

– А он тебя ещё замуж не позвал?

– С чего бы это? Да, мы с ним общаемся, он мой лучший друг, но ни о каком замужестве и ни о какой любви не речи не идёт.

– Да не заливай мне тут, «ни о какой любви»… Я же слышу, как ты с ним воркуешь по телефону, и вижу, как ты переживать начинаешь, если звонка долго нет. Да и ему, с какой стати, надо названивать тебе регулярно? Думаешь, ему так интересно, что у нас на лабораторных работах произошло? Нет, поверь моему опыту – это любовь. И, вот, помяни моё слово, – сказала пророчица, – к концу пятого курса он тебе предложение сделает. Они все, курсанты, на пятом курсе жениться норовят, чтобы не одному в леса ехать, на ракете сидеть…

– Какие-то у тебя странные представления о военной службе.

– А чего, опыт был… Не у меня, у моей мамы, а я так на свет появилась. Молодые лейтенанты женятся на первой встречной, лишь бы не одному в дальний гарнизон ехать, а потом, лет в тридцать, «любовь всей своей жизни» встречают, или приходит осознание, что ещё не нагулялись и начинают навёрстывать упущенное. А уже и дети появились, и квартира служебная, а жена без работы сидит, не развестись… И начинается, как в старинной русской поговорке «Сто раз об дверь, один раз об рельс».

– Ну, мой друг пока ни жениться, ни на ракете сидеть не собирается!

– Вот и жди! Он тебе скоро предложение сделает, а уж, если, тебе не сделает, значит, кому-то уже сделал!

– Ха, ну и наплевать, радость, тоже мне, ехать с ним в Арктику или на Чукотку. Меня на кафедре работать оставляют, в аспирантуру буду поступать, так что, чего мне волноваться…

Конечно, я волновалась. Я уверяла себя, что Вовка просто мой друг детства, одноклассник, и, наверно, я буду самая подходящая кандидатура на роль свидетеля на его свадьбе, но в глубине души так надеялась, что заветное колечко он наденет на мой пальчик. Да, я волновалась, потому что каждую ночь я вспоминала наш последний вечер, вернее, ночь, дождливую, но такую счастливую ночь, его несвязные слова, его неумелые поцелуи. А может быть, и правда, он встретил и полюбил другую девушку, хотя, нет, он ни разу не сказал мне, что ему нравится какая-то девушка и что он с кем-то встречается. Я, конечно, была бы рада за Вовку, за то, что он будет счастлив с любимой, но почему же не со мной? Да и потом, это Светкино «Сто раз об дверь, один раз об рельс». Вот, если он сейчас женится на какой-нибудь девчонке, надеюсь, хорошей, а потом начнутся сцены ревности, развод, дети без отца, я буду винить себя, что своей подписью свидетеля подтвердила потенциальную нерушимость этого брака. Нет, я в такие игры играть не хочу, откажусь сразу, пусть уж как-то без меня женится…

Светка оказалась права. Ближе к выпуску позвонил Вовка и начал несвязно мямлить: «Динка-Золотинка, это, нам бы надо встретиться. Сейчас ты закончишь университет, я закончу учиться, а нам очень надо встретиться, поговорить… Я хочу тебя позвать… Нет, пригласить… То есть, предложить…»

– Фу, Вовка, ты заканчиваешь крутой военный университет, а так и не научился нормально говорить!

– А нас здесь не говорить учили, а думать… А потом, сразу действовать…

– Ладно, действуй. Вижу, ты уже всё обдумал.

– Да, я всё обдумал. В-общем, у нас скоро распределение… Я тебе предлагаю… Нет, я хочу это лично сказать, а не по телефону… Давай, может быть, в Москве встретимся?

Права оказалась Светка! Они все перед распределением женятся, непонятно только, откуда столько невест сразу набирается? Вот и Вовка дозрел, решил жениться.

– В Москве? Конечно, круто, но я хотела сразу после получения диплома поиском работы заняться, если на кафедре работать не оставят, у нас ведь не как у вас, распределения нет, да и к поступлению в аспирантуру готовиться надо. Поэтому, насчёт встречи, не знаю, как получится… Да и вообще, есть ли смысл тебе из Сибири катиться в такую даль… Мне-то, конечно, поближе, но я и по телефону могу сказать, что я к тебе в свидетели не пойду, не обижайся.

– Какие свидетели? Ты что? Я ничего криминального не совершал… – опешил Вовка.

– Ну, значит, собираешься совершить! Я ведь угадала, ты жениться собрался?

– Вот молодец ты, Динка! С полуслова меня понимаешь!

– Так вот, Вовка. Я понимаю, что тебе, конечно, это очень надо: распределят неизвестно куда, одному ехать придётся, быт налаживать. Вовка, как друга тебя прошу – повремени ты с этой затеей. Не надо пытаться прыгнуть в последний вагон уходящего поезда. Поездов будет ещё много, и придет другой, более комфортабельный, и ты спокойно будешь ехать на нём всю свою жизнь, – говорила я, и сама восхищалась своими метафорами и складностью речи.

Но Вовка моими метафорами не восхитился.

– Ты чего какую-то чушь несешь? Какие ещё поезда? Скажи нормально – да или нет?

– Вовка, я тебя очень люблю как друга, но не хочу быть свидетелем того, как ты, своими руками, сам себе можешь жизнь испортить, поэтому не буду принимать в этом участия.

Вовка молчал на другом конце трубки.

– Эй, ты чего? Не обижайся, потом ты поймешь меня…

– Да я уже и так всё понял… Ты мне отказываешь… Конечно, у тебя другая жизнь, студенты, веселье, ночные клубы, тусовки, не как у меня – казарма, построение, сборы… Я просто думал…

– И что же надумал?

– Уеду я. Туда, где жарко…

– Вот – новый поворот! Это, типа, в Крым или в Сочи? Правильно, отдохнешь, позагораешь! На море поплаваешь!

– Угу. Только там больше песок, а не море. Так что, бывай, Динка—Золотинка, поезжай на своем комфортабельном поезде, а уж я, как-нибудь, один, на своём, бронированном, – сказал Вовка и отключился.

Я осталась довольна разговором: «Спасла Вовку от опрометчивого решения! У нас с ним никогда не было тайн! За все время учебы в военном университете он ни разу не сказал мне, что влюбился в какую-то девчонку, никогда не говорил, что встречается с кем-то! Да, понимаю, что это его желание жениться было явно спонтанное, связанное с будущей неопределённостью, и, если он решил жениться на первой встречной, то вряд ли из этого брака получилось бы что-то хорошее. Конечно, страшновато, что он решил уехать в жаркие страны, полагаю, что это Сирия, но, вроде, там сейчас спокойно». Так размышляла я, стараясь оправдать себя в своих глазах, но червь сомнения уже начал вгрызаться в мое сознание: «Что-то я так и не поняла – собирается он жениться или нет, после моего отказа быть свидетелем? А впрочем, чего я мучаюсь, у него парней – курсантов много, кого-нибудь другого позовёт в свидетели, если всё-таки будет жениться и покатится с молодой женой в жаркие страны».

К сожалению, в тот период, когда почти всё мои однокурсницы сменили фамилии, под девизом «Чтобы получить диплом уже на новую фамилию!», я усиленно зубрила законы Генделя-Менделя, Гей-Люссака и других умных учёных, ни о каких ночных клубах и тусовках не помышляла, поэтому, к своему окончанию обучения я подошла в гордом одиночестве.

Очень странно, но в последний семестр почти все девчонки из моей группы умудрились выйти замуж, причём, как-то так скоропалительно. Вроде, ни с кем не встречались, все Дни рождения мы отмечали в чисто женском коллективе – и тут раз! То одна, то другая на свадьбу приглашает! Из более чем двадцати брошенных подругами букетов невесты я умудрилась не поймать ни одного, возможно, потому, что не люблю расталкивать толпу плечами, а может быть, по причине стойкого естественнонаучного мировоззрения, так как считала, что человек сам выбирает и творит свою судьбу, без помощи «волшебных букетов». Наверно, я оставалась единственной непотопляемой льдиной девственности в океане страстей и желаний, когда на нашем горизонте появился крейсер по имени Аделаида Львовна. Аделаида Львовна, статная дама предпенсионного возраста, рассекая мощной грудью толпу студенток-первокурсниц, уверенно плыла по коридору в направлении аудитории, где весело болтали мои однокурсницы, ожидая оглашения результатов защиты дипломов.

Аделаида Львовна оказалась директором средней общеобразовательной школы, находящейся в небольшом закрытом городке, на острове, который был создан природой в центре красивого, самого большого озера области. Причина, по которой Аделаида Львовна приехала в областной центр, была банальна – решение административных и хозяйственных вопросов школы в Министерстве, а вот в университет она заглянула по другой, совсем не банальной причине. В маленькой школе был острый дефицит кадров, в том числе, отсутствовал учитель химии, а химия там не простая, а с углубленным изучением, да ещё школа имеет лицензию на профессиональное обучение школьников. При школе была организована профессиональная подготовка рабочих по профессии «Контролер оптических деталей и приборов», где надо было научить всех желающих работать с микроскопами и правильно что-то контролировать. Аделаида Львовна описала заманчивые перспективы: сразу предоставляется благоустроенное служебное жилье, за которое даже коммунальные платежи платить не надо – всё на балансе школы находится, через два года получение первой квалификационной категории, а ещё через год – высшей, возможность заочно обучаться в аспирантуре и реально заниматься научной работой. По причине того, что значительная часть моих подружек уже была обременена семейными обязательствами, все взоры обратились ко мне. «Соглашайся, Динка, поработаешь, а потом в областной центр возвратишься, уже кандидатом наук, ты ведь любительница всякие эксперименты делать да исследования проводить!» – посыпались советы с разных сторон. Видя мои сомнения, Аделаида Львовна выдвинула главный козырь: «А ещё, у нас природа замечательная! Экологически чистое место, сосновый бор, чистейшее озеро, курортная зона! Люди из Москвы приезжают, большие деньги платят, чтобы здесь пожить хотя бы две недели, а я вам предлагаю жить сколько угодно, и бесплатно!»

Естественно, я не могла дать сразу согласие на такой решительный шаг, но номерами телефонов мы с Аделаидой Львовной обменялись.

Конечно, моей мечтой было поступление в аспирантуру, но, оказалось, что приоритет при поступлении сразу после окончания университета был за выпускниками, имеющими прописку в областном центре, а иногородние, то есть проживающие в общежитии, могли поступить только при наличии двухлетнего стажа работы по специальности.

Поэтому, сразу после получения диплома, я активно занялась поиском работы в областном центре. Благодаря современным технологиям этот процесс сильно упростился. Теперь не надо по понедельникам и четвергам покупать газеты с объявлениями, не надо осматривать столбы и заборы в поисках заветных листочков с надписью «Требуются». Интернет позволил раскрыть безграничные возможности, однако, чудес не бывает, или работа окажется совсем не такой, как написано в объявлении, или для оформления потребуется что-то заплатить. Я убедилась, что сбор денег с кандидатов на вакансию – любимое занятие обманщиков, причём, самый «грибной» период сбора – это середина лета, когда новоиспечённые специалисты получают дипломы и страстно желают применить полученные в институте знания на практике.

Самое обидное, что я не могла устроиться даже в школу. Конечно, в некоторых школах были свободные ставки учителя химии, но, к сожалению, тарификация и распределение нагрузки проходит в июне, когда я ещё только защищала диплом. В июле-августе вся педагогическая нагрузка была распределена, поэтому появиться свободные вакансии могли только при счастливом стечении обстоятельств – если кто-то из учителей химии уволится или уйдёт на пенсию в начале учебного года. Конечно, такое событие было маловероятно, а устраиваться на работу продавцом или упаковщицей мне не хотелось, да и меня тоже не очень-то и хотели там видеть: «Слишком умная», поэтому я вспомнила предложение Аделаиды Львовны, нашла её телефон и позвонила.

Радость от звонка и общения была взаимная. Она уверила меня, что ещё никто не занял свободную вакансию учителя с углублённым изучением химии в школе, которой она руководит, и она будет рада видеть меня в рядах педагогического состава. Я ей честно поведала, что оставаться на всю жизнь на далёком острове я не намерена, мне только надо поработать два года для поступления в аспирантуру, на что она глубокомысленно изрекла: «Как знать, как знать… Я тоже на три года по распределению приехала, а на всю жизнь осталась. Остров такой, он зацепит, и никакого города не надо будет».

Я согласилась, и дальше мы уже стали обсуждать, каким способом мне удобнее добраться и где она будет меня встречать.

«А добираться к нам очень просто, – подробно разъясняла мне Аделаида Львовна. – Садишься вечером в поезд и спокойно спишь всю ночь, не волнуйся, ехать тебе до конечной, так что всё равно разбудят, когда все выходить начнут. Выйдешь из вагона на привокзальную площадь, а там уже ждёт автобус „Вокзал – Пристань“. Тоже не спеши, не беги, он всех ждёт, даже тех, кто приехал на озеро в первый раз и сразу бросился в здание вокзала выяснять, как до озера добраться. А тут путь один! Приезжаешь на пристань, и там не заблудишься. Увидишь маленький деревянный домик, это касса, купишь билет и садись на катер, катись по волнам. Да не переживай ты так, у нас на озере волн нет, это я образно. Доставит по назначению, а на другой пристани уже я тебя буду встречать. Да, и не пугайся, когда увидишь КПП, колючую проволоку и предостерегающие надписи „Посторонним вход воспрещён“, „По нарушителям будет открыт огонь“. Это всё остатки советского прошлого, когда-то наш городок гордо именовался ЗАТО (закрытое административно-территориальное образование), а сейчас это уже другие три буквы – ПГТ (посёлок городского типа)».

Ну, мне-то было всё равно, ЗАТО или ПГТ, главное, «перекантоваться» где-то два года, до поступления в аспирантуру, да ещё получить запись в трудовую книжку о работе по специальности. Так что, ожидания были радужные! Мне понравилось всё, начиная от хорошо продуманной логистики прибытия на остров, до информации о том, что жилплощадь для проживания, хотя и в служебной квартире, предоставляется бесплатно.

Странно, но мой друг Вовка после последнего телефонного разговора мне так больше и не позвонил, а ведь я так хотела поделиться с ним новостью, что, практически, уже принята на работу! Но и сама я звонить тоже не стала – вдруг у него уже появилась молодая жена, вдруг она ревнивая и не поймет нашей с ним дружбы. Радостная весть, что я принята на работу, позволила мне, наконец, расслабиться и отдохнуть перед началом трудовой деятельности, и для отдыха я решила поехать к родителям.

Все мамины установки на тему «Сначала учиться, а потом жениться» я выполнила. Конечно, родители морально готовились, что после окончания университета их дочь займется поисками достойного рыцаря своей мечты, но что она может выбросить другой финт, семья не ожидала.

На семейном совете я рассказала о перспективах, которые открываются передо мной: работа по специальности, научная деятельность в специализированной лаборатории, перспективы поступления в аспирантуру.

Папу больше волновала безопасность.

«Ну, это хорошо, что закрытое административно-территориальное образование. Там чужих людей нет, все свои, все друг друга знают. Это как наш маленький военный городок, у нас преступлений не бывает», – привел он свои веские доводы.

Маму же волновало другое.

– Жалко, что ты никого в институте не встретила. Вышла бы замуж, в областном центре осталась бы, – сокрушалась она.

– Мама, ты противоречишь сама себе. Как же твой главный постулат? Тем более, у нас везде одни девчонки были – и на факультете, и в общежитии.

– А я вот тоже, в институте культуры училась, на библиотекаря. Думаешь, у нас много ребят было? И ничего, встретила же твоего папу. Так что, Диночка, не переживай, твоя судьба тебя везде найдет.

– Да, тебе повезло, что папа, молодой лейтенант, после военного училища не испугался один ехать по распределению, и не женился на первой встречной. А вот некоторые мои друзья женились…

– Кого конкретно ты имеешь в виду? Владимира?

– А кого же ещё! Он мне звонил, приглашал на свадьбу! А я отказалась! Не хочу видеть, как он женится!

Родители удивлённо смотрели на меня. Первой взяла слово мама.

– Диночка, с чего ты так решила? Он приезжал сюда сразу после получения диплома. Красивый такой, в офицерской форме, кстати, скажу тебе как женщина, она ему очень идёт, – заговорщицки подмигнула мне мама. – И никакой жены при нём не наблюдалось.

– Значит, такая жена, что стыдно показывать. А может быть, она вещи собирала, ведь они куда-то на юг отдыхать собрались.

– Сомневаюсь, – включился в беседу папа. – Он после короткого отпуска сразу к службе приступить должен, когда тут по морям разъезжать? Да что там гадать! Женщины, сидеть и не высовываться. Сейчас я всё выясню.

Папа молодец! Подумал, принял решение и сразу начал действовать! Так он и на маме женился, не то, что некоторые…

Во время короткого телефонного разговора с Володиным отцом, мой папа несколько раз менял мимику с благодушно-приветливой на непонятливо-озадаченную, завершив эту метаморфозу серьёзно-озабоченным выражением лица.

– Ну, садись, рассказывай! – строго начал он.

– Куда садиться? Я и так сижу! – слабенько парировала я.

– Серёжа! Серёжа! Ты успокойся, всё наладится! Не надо волноваться! Всё будет хорошо! – тут же закудахтала мама.

– А я-то думал, чего это Александр Егорович меня избегать начал. Нет, чтобы поговорить по душам, а даже на одной дороге встречаться перестал, всегда успевал сворачивать. Я уж, грешным делом, подумал, может проблема какая у него появилась, вот он и не хочет раньше времени светиться, пытается сам вопрос решить. А вон оно как повернулось-то!

– Да что повернулось? Не тяни! – торопила мама.

– Это всё твоё воспитание! Учиться, учиться! И кому теперь эта учёная нужна? Был единственный хороший парень, который все её заумные идеи терпел! Ухаживал, как умел, заботился, в обиду не давал! Офицером стать мечтал! И стал! – последние слова папа произнес уже строгим голосом полковника, который он никогда не использовал дома.

– Пап, ты чего? Да, я знаю, Вовка хороший, только он жениться решил.

– А на ком жениться, уточнить не догадалась!

– Как, на ком? Ну, наверно, на какой-нибудь девушке…

– На какой-нибудь девушке, – передразнил меня папа. – Да на тебе, дура учёная! На тебе!