Роскошь и тлен

J. R. Crow

Роскошь и тлен

Глава 1. Холодное утро

Эмили Роуз проснулась от холода. Ещё толком не открыв глаза, она подумала, что это странно – в это время года ночи обычно тёплые.

Вчерашний вечер совершенно никак не отличался от предыдущего, но всё-таки он был чертовски хорош: шёпот морских волн, лениво набегающих на чистый песок уютного дикого пляжа, закатное солнце прочертило на воде сияющую волшебную дорогу. Торжественно рыжее – похожее на её собственные непокорные волосы. Бабушка, когда ещё была жива, любила говорить, что в кудрях Эмили в самом деле запуталось солнце…

Бутылка красного вина и потрясающее чувство единения с природой, что девушка так любила.

Засыпая на тёплых камнях, Эмили видела свой небольшой трейлер, на котором исколесила всю страну, радостную зелень южноамериканских растений… и всё то же ласковое море.

Теперь же камни были холодными и влажными. Над головой нависало что-то тёмное и давящее, похожее на монументальный мост. И, конечно, река – широкая и грязная.

Над водой стелился густой белый туман, скрывая от взгляда линию горизонта. Время стояло раннее – насколько вообще можно было понять в этой мгле. Зловонный запах застарелой тины ввинчивался в ноздри. Висела гнетущая тишина, нарушаемая лишь плеском вёсел.

В лодке было двое: один грёб, стараясь делать это как можно тише, другой держал масляный фонарь, бдительно вглядываясь в туман.

Лодка заплыла под мост, гребец с облегчением бросил весла на дно и накинул верёвку на чуть подгнивший, явно самодельный, колышек, притягивая свое убогое судно поближе к берегу.

Пришвартовавшись, мужчины подняли из лодки небольшой деревянный ящик и выволокли его на землю.

Один из них с облегчением утёр пот со лба… и вдруг замер, суеверно забормотал:

– Господин Ян, я всё сделал правильно! Пожалуйста, пощадите!

– Да неужели?

Из-за его спины вышел высокий красивый парень азиатских кровей, поигрывая двуствольным пистолетом. Беспечно ткнул опасной штуковиной в ухо лодочника:

– Никто, повторяю, никто не должен видеть груз.

– Так здесь никого и нет! – вмешался второй подручный.

– Нет? – Пистолет оказался направленным уже на него. – Мне опять приходится иметь дело со слепыми?

Смерив презрительным взглядом обоих, азиат повернулся к девушке:

– Что тебе здесь надо, пташка?

Эмили застыла с округлившимися глазами, не зная что ей делать. Бежать? Сложная задачка, принимая во внимание пистолет: драные джинсы и безразмерная майка – вот и всё, что у неё при себе было, даже обувь – и та осталась в машине.

Названный Яном нетерпеливо взвёл курок.

– Я… Я-я-я… – поспешно затараторила девушка, с тревогой глядя на пистолет. Запнувшись после первого слова, выдохнула, стараясь восстановить подобие спокойствия: – Ребят, я ничего не видела. Давайте просто разойдёмся. Пожалуйста.

– Какая святая простота, – главарь внезапно улыбнулся невинно и обаятельно. – Но, как я уже говорил, ничего не видят только слепые. – Он заткнул пистолет за пояс и взамен вытащил длинный кинжал. – С какого начать – с правого или с левого? И потом ты свободна как ветер, дорогая!

– Даже не знаю. Затрудняюсь ответить. Мне оба глаза важны. – Нервно рассмеявшись, Эмили стала отступать назад, но быстро наткнулась спиной на опору моста. – Послушай, я не знаю, кто ты и что тут происходит. Я даже не знаю, где я. Единственное, что я знаю, так это то, что мне совершенно не нужны проблемы.

Мельком оглядевшись, она заметила практически под самой ладонью небольшую арматурину – видимо, упала с конструкции. Схватив её, Эмили наотмашь ударила мужчину по рукам – тот коротко и зло выругался, – а после побежала прочь. Правда в тумане она ничего толком не видела, отчего, споткнувшись, быстро влетела в очередной столб.

Девушка была уверена, что их разделяет не меньше десятка шагов, но Ян возник у неё за спиной почти мгновенно. Приставил нож к горлу и легонько надавил:

– Смотрите, какая у нас дерзкая пташка! Молодец, уважаю. Хочешь конфетку? – и, что странно, действительно протянул ей конфету в аляповатом цветастом фантике. – Бери, бери, а то обижусь, – с усмешкой добавил он.

– Не откажусь, – Эмили аккуратно взяла конфету в ладонь. – Вот только как же мне ей наслаждаться, когда ты держишь у моей шеи лезвие?

Нервно сглотнула. Её тело пробила мелкая дрожь, а на лбу появилась испарина. Сохранять лицо было всё сложнее и сложнее: она оказалась неизвестно где и совершенно ничего не понимала. Проснулась под мостом в тумане, а не от тёплых лучей солнца на берегу моря, так тут ещё её убить пытаются!

Ян пожал плечами и отодвинулся.

Он словно забыл об обещании вырезать глаза – или для него это вообще не было чем-то серьезным, требующим твердости и последовательности.

– А если так? Ну, и пока жуешь, подумай, что ты хочешь мне рассказать интересного, чтобы я не заскучал, и тогда, может быть, я возьму тебя с собой.

Девушка медленно повернулась к нему лицом, и осторожно вскрыв конфету, положила ее в рот – чтобы не провоцировать его без надобности.

Ян одобрительно улыбнулся, а потом продолжил:

– Я тебе подскажу: странная одежда, здесь такую не носят, хорошие волосы, здесь это дорого, босые ноги – здесь для этого грязно. Откуда ты к нам свалилась, пташка? Надеюсь, твой рассказ будет не таким же унылым, как у двоих предыдущих. Они меня просто выбесили, если честно… Больше всего тем, что после каждого слова вставляли «пожалуйста, отпустите».

Воспользовавшись тем, что от неё не требуют говорить с набитым ртом, Эмили жевала маленькую сладость целую минуту, попутно обдумывая, как отвечать. Значит, мольбы о милосердии его раздражают? А как насчёт небольшого нахальства? Утвердившись в этой мысли, она с деланной небрежностью сказала:

– А что мой вид? Представляешь, я упала. Да, вот шла и упала. Видимо, сильно головой ударилась, совершенно ничего не помню. Не подскажешь ли мне, а где я вообще нахожусь?

– Совсем ничего? – опасно прищурился Ян. – Банальность! Нелепость! Шаблон! – Тут его настроение опять изменилось, и голос наполнился искренним сочувствием: – Я думаю, прежде чем врать мне дальше, тебе стоит понимать, где ты оказалась. Это Лондон, пташка. Столица Магической Империи Гранбретания. Город, где рекой течет опиум и эссенция волшебства. Всё продается и покупается. Чудовища прикидываются людьми, а люди маскируются под чудовищ. У меня есть эссенция и у меня есть опиум. У тебя нет ни того, ни другого. Так что со мной лучше дружить. Так и быть, попробуй еще раз.

– Лондон? Лондон – столица магии? – Девушка удивлённо вскинула брови, на мгновение забыв, с кем она говорит, а голос стал уверенным: – Вы что тут – опиумом обкурились за прочтением Гарри Поттера? Тогда где тут вокзал, я хочу в Хогвартс.

Эмили усмехнулась, а потом резко прикусила язык, вспомнив о кинжале. Она попятились назад, неотрывно глядя в глаза мужчине: что-то в них пугало её… Вот только что это – она не понимала. «Видимо, так чувствует себя кролик перед удавом», – пронеслось в её голове.

Тем не менее, девушке удалось его удивить – Ян опустил нож и недоумевающе спросил:

– Откуда ты знаешь про Хогвартс? – Помолчав мгновение, он усмехнулся и погрозил девушке пальцем: – Нет, нет, ты ничего про него не знаешь, иначе бы не стала так шутить. Я не слышал ничего о «Гарри Поттере», но в Академию для высокородных даже я предпочитаю не соваться лишний раз. Там очень специфические вкусы, а я в своей жизни всякое повидал…

– Господин Ян, – неуклюже коснулся его рукава один из лодочников, – а как нам…

– Вы ещё здесь?! – мгновенно рассвирепел главарь. Без предупреждения отвесил лодочнику такой щелбан, что тот болезненно схватился за лоб. – У нас каждая секунда на счету! Мне вас за ручку везде водить?! Ноги в руки и бегом!

Мужики закивали как болванчики, подхватили ящик и скрылись в одной из широких трещин, что пересекали опоры моста.

В воздухе повисла пауза. На данный момент Эмили было совершенно плевать, что там именно они прячут в ящиках, из-за чего она чуть не попрощалась с жизнью. Хогвартс реален. Это единственное, что заполнило её мозг.

– А там действительно потолок словно небо?

– В центральном Зале Ритуалов? Как небо, да, – загадочно улыбнулся Ян своим, несомненно приятным, воспоминаниям, хоть только что утверждал, что стоит держаться от Хогвартса подальше. – Это даже поэтично: когда в одни из самых дерьмовых часов в своей жизни неосторожный человечек видит столь прекрасное небо – в городе такого никогда не бывает.

Опомнившись, Эмили тряхнула головой и вновь стала серьезной:

– Так, ладно. Послушай, я не знаю, кто ты и что тут происходит, ясно? Я просто хочу вернуться к своему дому, словно это был дурной сон. Я не стану никому ничего говорить, как ты понял, порой я несу полный бред. Так может быть, всё же, разойдёмся?

Ян покрутил нож между пальцами и заткнул его за пояс.

– Хочешь домой? Вперёд. Если ты пройдешь чуть направо – там вбиты скобы, прямо до набережной.

Девушка посмотрела наверх, но из-за тумана толком ничего не увидела. Только сейчас ей пришло в голову, что она так и не поняла, что с ней случилось. Если она действительно в Лондоне, то её дом остался в Южной Америке. К тому же, известный ей Лондон не кичился магией. Даже если она сейчас уйдет, то куда?

– Эм… – Она повернулась обратно и осторожно, прощупывая почву, спросила: – Я знаю, что это наглость… Но не мог бы ты мне немного занять? Неожиданно, не правда ли? Моя карта осталась в трейлере и телефон там же.

Ян заливисто рассмеялся. Лицо его приобрело выражение до того пакостное, что сразу становилось понятно, что он предвкушает нечто крайне забавное.

– Я не знаю, как ты собралась таскать с собой телефон, это ведь надорваться можно, но карту я тебе дам. И эссенцию тоже.

С этими словами он в самом деле протянул ей карту Лондона – не слишком качественную, немного неаккуратную, но хоть основные улицы узнать было можно – и тонкую медную цепочку, на которой сиротливо висели пять сверкающих бусин.

– Что это? – Эмили вопросительно посмотрела на карту, а после на мужчину. – Ты издеваешься, что ли? Зачем мне карта города? Я просила занять денег, а не какие-то безделушки. – Девушка нахмурила брови и задумалась. Поняв, что ей уже не грозит смертельная опасность, она стала чувствовать себя свободнее. – Что вообще тут за хрень происходит?

Ян скрестил руки на груди и соблаговолил дать пояснение:

– Деньги давно остались в прошлом. Здесь всё продают за эссенцию, и за неё же покупают. Из неё творят заклинания. Каждый раз стоишь перед выбором: попробовать сотворить что-то самому, рискуя остаться вообще ни с чем, или заплатить кому-то, кто даёт гарантию. Порядку уже сотня лет, а до сих пор кто-то постоянно ошибается. Обожаю этот мир.

– Ну и пожалуйста, – сердито проворчала Эмили. – Ты явно не в себе! Завязывай с опиумом, пока не все мозги просадил.

Она развернулась и пошла в сторону скоб.

Собеседник продолжал стоять, даже не порываясь её остановить.

Вскоре девушка нашла те самые скобы и начала карабкаться наверх. Поначалу всё шло довольно неплохо, ей даже показалось, что впереди через туман проглядывается край каменного парапета, но следующая скоба оказалась надломанной, и Эмили рухнула вниз. Больно ударилась головой и тихо застонала.

Ян вздохнул, удручённо покачал головой, потом приблизился. Скептически осмотрел, несколько секунд задумчиво разглядывал свой кожаный манжет, в который были вправлены такие же, как на браслете, блестящие бусины.

Одна из них чуть-чуть потускнела – и мужчина без усилий, как поднимают ватную куклу, перекинул девушку через плечо.

– Я надеялся насладиться твоими мытарствами по Лондону, а потом, как подобает в бульварных романчиках, милосердно спасти – тогда бы ты была более разговорчива, – с досадой пояснил он всё ещё пребывающей в сознании Эмили, – но кто же знал, что недружелюбный нрав нашего городка проявится так быстро?

– Я не понима… – тихо произнесла девушка и тут же обмякла, потеряв сознание.

Глава 2. Обитель хозяина трущоб

Эмили пришла в себя лишь через несколько часов. Голова гудела от недавнего «прыжка веры». Она всей душой надеялась, что вино было подделкой, а на пьяную голову снится всякая ересь. Вот только эти мысли растворились, когда она открыла глаза.

Первым, что сразу ощутила девушка, был непонятный запах с примесью сандалового дерева. Приподнявшись на локтях, Роуз огляделась по сторонам.

Комната была обставлена довольно безвкусно и даже вульгарно: на стенах висели изрядно потёртые красные занавески с выцветшей краской, некогда бывшей изящными китайскими драконами, несколько кушеток с потрескавшимся лаком, чьи лежанки были обтянуты дешёвым бархатом, невысокие столики с мелкими прожжёнными дырами. Расставленные повсюду ароматические палочки чадили дымом, а из приоткрытого окна тянуло промозглой сыростью. И посередине всего этого – огромная, королевских размеров кровать под ядовито-розовым балдахином, на которой девушка и лежала.

Взгляд Эмили остановился на уже знакомом мужчине – он развалился на одном из диванчиков, неторопливо покуривая тонкую трубку. Девушка вздрогнула, сложив два плюс один: она лежит в кровати, в незнакомом месте, и перед ней явно мужчина со своими гусями в голове, – и тут же в страхе прижала руку к груди. Нащупав одежду, резко выдохнула и откинулась на подушку.

– Ну хоть что-то положительное, – тихо пробормотала Эмили. Потом она вспомнила падение и деловито потрогала свою голову – рана на виске затянулась тонкой корочкой, не было и разводов запекшейся крови, будто бы кто-то их аккуратно смыл. Девушка приподнялась на локтях и вновь посмотрела на Яна: – Ты спас меня?

Тот сделал одну затяжку и лениво отложил трубку на столик, совсем не заботясь, что там может появиться ещё одна проплавленная дыра.

– Ты бы предпочла, чтобы это сделал кто-то другой? – с усмешкой спросил он. Не став дожидаться ответа, продолжил: – Что касается меня, я всё жду твой увлекательный рассказ о другом мире, где можно ходить босиком и не пачкаться. Можешь считать меня в некотором роде коллекционером – «дыра» была не первая и явно не последняя. Что касается тебя… – очередная обаятельная улыбка, – то я – далеко не худшее, что могло с тобой здесь случиться.

– Хей! Я пыталась поблагодарить тебя, а ты опять… – Эмили не смогла закончить фразу, закашлявшись от удушливого воздуха с запахом специй. Прочистив лёгкие, она произнесла с лёгкой укоризной: – Напомни-ка мне о нашей встрече. Ты сперва пытался вырезать мне глаза, потом убить хотел. Что более ужасное могло со мной случиться?

– Хотел убить и убил – это разные вещи, – философски заметил Ян.

Нет, определённо, раскаяния в своём поведении она не дождётся. Эмили решила сменить тактику: на её губах появилась мягкая улыбка, словно намёк: «ну что ты в самом деле?». Девушка выбралась из кровати, и подойдя к мужчине, аккуратно присела на диванчик рядом с ним.

– Как хоть звать тебя, спаситель мой? – не удержавшись, она произнесла это с нотками неприкрытого сарказма.

– Цзяо Ян. Но ты можешь звать меня просто Ян, я уже привык. Или «господин Ян», как тебе больше нравится, – в ответ съехидничал он.

Взгляд его сделался хитрым и двусмысленным.

– Ну а как я могу к тебе обращаться? Так, наверное, будет удобнее, хотя мне понравилось называть тебя пташкой. Они такие милые – машут своими маленькими крылышками, совершенно не понимая, в какую задницу попали. Прямо как ты.

– Пташки тоже бывают хищными, Ян, – усмехнулась Роуз. – Моё имя Эмили. Можешь называть меня Эми.

– Эмили, значит, – протянул Ян, словно пробуя имя на вкус. – Какое забавное совпадение: Эмили – Эмилия. Тебя зовут почти как наследную принцессу Гранбретании. – Он скептически осмотрел девушку и заявил: – Впрочем, именем сходство и заканчивается. Одежда мешковатая, с дырами – того гляди примут за нищую или блаженную. В вашем мире все так одеваются?

– Не все. Есть варианты хуже, – пожав плечами, ответила Роуз, вспоминая юбки-пояса.

Она всматривалась в своего собеседника, пытаясь разгадать, что же он из себя представляет. Ян пугал её, и в то же время в нём было что-то завораживающее.

Но в первую очередь нужно было выбрать линию поведения. До сих пор на умеренное нахальство мужчина реагировал вполне благосклонно, да и самой Эмили претило изображать раболепие, поэтому следующей её фразой было:

– Так. Раз я твоя гостья, то где же твоё гостеприимство? Или же мне нужно встать на колени и, ползая в твоих ногах, просить стакан воды, а, господин Ян?

– Идея с коленями мне нравится, – тут же отозвался он, лучезарно при этом улыбаясь. – Но заставлять всё-таки не буду. – Потом положил руку на её шею и аккуратно, почти нежно провел пальцами по плечу. – У такой милой пташки должно быть оперение получше. Хочешь, я тебе платьишко подарю?

Он дважды хлопнул в ладоши, после чего дверь в комнату открылась, и вошли две китайские девушки, так быстро, как будто только и дожидались условного сигнала. В руках одной был поднос с едой, другая держала ворох какой-то одежды.

Обе усиленно смотрели в пол, стараясь стать как можно незаметнее.

Та, которая с одеждой, долго набиралась храбрости и, наконец, спросила:

– Вам помочь одеться, добрая госпожа?

Обращение поразило Эмили: ещё никто и никогда не называл её госпожой. Сходу она не придумала, как на это реагировать, а Ян не спешил приходить ей на помощь, и молчание затянулось. Обе служанки покорно ждали, боясь даже пошевелиться – не то что поторопить. Девушке не хотелось держать их в таком положении, поэтому она с мягкой улыбкой проговорила:

– Спасибо, но не стоит. Я в силах сама одеться.

Эмили поднялась на ноги, забрала у служанки сначала еду, её она поставила на стол, потом одежду, которую небрежно положила на диван.

Китаянки смотрели на неё с таким суеверным ужасом, что на какой-то миг Роуз подумала, что, наверное, стоило просто дать им возможность выполнить свою работу, а не разрывать бедняжкам шаблон.

– Но корсет, он ведь… – робко подала голос одна из девушек, но Ян небрежно махнул ей рукой.

– Идите, идите. Я сам прекрасно умею завязывать корсеты.

Не смея противиться, служанки вышли.

– Итак, на чём мы остановились? – Ян пододвинул еду поближе к Эмили. – Стакан воды я тебе предоставил.

Он сделал приглашающий жест, и девушка присела рядом, только сейчас понимая, как у неё от всех этих приключений разыгрался аппетит. Пока она ела, Ян с энтузиазмом перебирал принесённые вещи. Потом вытащил из груды белья светлую шёлковую блузку, украшенную мягким кружевом. Прижал к щеке и мечтательно закрыл глаза.

– Временами мне кажется, что она до сих пор тёплая. Это иллюзия, само собой. После стирки ничего не остаётся. Ни тепла, ни крови, – он даже заурчал от удовольствия, потом безразлично уронил кофточку обратно на диван. Весело спросил: – Ну как, давай проверим, хорошая ли из меня служанка?

И, бесцеремонно ухватив за нижний край футболки Эмили, потянул её вверх.

От неожиданности Роуз подавилась куском хлеба. Она даже не сразу одёрнула подол, так что Яну удалось рассмотреть чёрный кружевной бюстгальтер.

Кое-как отвоевав свою неприкосновенность, она нервно засмеялась:

– Ян, ты вообще адекватный человек? Какого чёрта ты творишь? – Следовало бы залепить ему пощёчину, как поступила бы любая другая девушка, но Эмили лишь поправила майку и с негодованием заметила: – Ты, конечно, красивый мужчина, но я слишком мало тебя знаю, чтобы раздеваться перед тобой!

Ян искренне не понял, или сделал вид, что не понял, её возмущения:

– Может, я в кои-то веки решил правда побыть гостеприимным и помочь тебе переодеться? Что тут такого? Думаешь, я раздетых женщин в своей жизни не видел? – Он отстранился, откинулся на подлокотник дивана, подобрал отвергнутую трубку и от души затянулся. – Нет, ну правда: я даже до тебя не дотронулся. Меня как-то обыскивал симпатичный молодой следователь из королевской полиции – чуть не под рубашку руки засовывал. Вот это действительно была очень неловкая ситуация. А просто снять одну кофту и надеть другую – это вполне естественно, разве нет? – Ещё раз затянувшись, Ян протянул трубку Эмили: – Кстати, извини, где мои манеры? Хочешь?

– Не хочу, – девушка отрицательно мотнула головой, – там же явно не табак, судя по запаху.

Ян не стал настаивать и на какое-то время оставил её в тишине. Эмили доела завтрак, выпила чашку чая, сложила приборы на поднос и всё-таки обратила внимание на принесённый гардероб.

– Ладно, что там у тебя? – Отодвинув ту самую блузку, Эмили в первую очередь стала искать брюки, но в стопке были только платья и юбки, а также пара корсетов. – Знаешь, я не очень люблю платья. И совершенно не люблю корсеты. В твоём мире это обязательно?

Ян опять бросил трубку на стол, опёрся на согнутые колени и ещё раз осмотрел разворошённую стопку.

– В первую очередь я бы выбрал сапоги. Будешь ходить по Лондону босой – обязательно подцепишь какую-нибудь заразу. Не советую платья с большим вырезом – некоторые местные мужчины действительно никогда не видели раздетых женщин и реагируют соответственно. Юбку, – раздвинув пару тряпок, он вытянул юбку с огромным количеством продольных складок, скрывающих широкие клинья, – бери такую, она не помешает тебе бегать и драться. Корсет можешь не надевать, но не рекомендую – без корсетов и в штанах тут ходят только активистки женского сопротивления. Их не любят – везде, где появляются эти дамочки, случается скандал с выбитыми зубами, – высказав всё это, Ян откинулся на спинку дивана и ехидно спросил: – Я достаточно подробно всё рассказал?

– Весьма, – согласно кивнув, Эмили взяла юбку и сапоги чуть выше колен. Девушка огляделась по сторонам, но не увидела места, где бы она могла переодеться. – Слушай, Ян, а есть тут ширма или что-то вроде того?

Он раздражённо выдохнул:

– Опять ты за своё, а? Тоже мне, нашлась высокородная. – Впрочем, привычный дым быстро излечил Яна от плохого настроения, и он добавил уже спокойнее: – Ну вот, балдахин над кроватью висит. Расправь его – авось сгодится.

Эмили изогнула брови в явном недовольстве. Она с минуту сверлила Яна взглядом, а после скинула выбранную одежду на кровать. Рывком стянула с себя футболку и запустила ей в мужчину. Потом она избавилась от джинс, которые полетели туда же. Оставшись в чёрном кружевном комплекте, Эмили выглядела изумительно: светлая кожа, красивое бельё и длинные огненные кудри. На левом бедре красовалась татуировка в виде чёрного лотоса.

Что бы он там ни говорил, во время бесплатного стриптиза Ян смотрел на девушку с явным одобрением, легко уклоняясь от импровизированных снарядов. И улыбался – ему, кажется, доставляло немалое удовольствие заставлять других людей делать то, что ему вдруг захотелось.

– Доволен? – сердито тряхнула головой Роуз и стала надевать предложенную одежду. Сперва это были сапоги, потом блузка, а затем юбка. – С корсетом поможешь или так и будешь глазеть?

Ян засмеялся и весело кивнул:

– Помогу. – Он взял из стопки укороченный корсет – до груди – с чрезмерным количеством изящных ремешков и подошел к Эмили. Устроив корсет на талии, Ян прошептал ей на ухо: – Готова? Выдохни!

Успела Эмили выдохнуть или нет, рывок за концы шнура просто вытолкнул из неё воздух.

Ян усмехнулся и чуть ослабил шнуровку. Удовлетворившись результатом, властно положил руку ей на бедро – туда, где был чёрный лотос.

– Знаешь, что означает лотос на моей родине? – вкрадчиво спросил он. – Это символ силы духа, обет никогда не прекращать совершенствоваться и стремление достичь невозможного. А к чему ты стремишься, Эмили?

– Стремлюсь оторвать тебе яйца, если ты не прекратишь меня лапать, – кратко, но весьма доходчиво ответила девушка, поворачиваясь к Яну лицом.

Мужчина стоял к ней вплотную, отчего Эмили уткнулась лицом в его грудь. Несмотря на то, что он постоянно курил опиум, от него приятно пахло какими-то горькими травами. Девушка подняла голову, заглянув в глаза собеседника:

– Теперь, когда я одета подобающе, ты поможешь мне вернуться домой? Ты сказал, что «дыры» были и раньше, значит, ты понимаешь, о чём я говорю. Быть может, ты будешь так любезен, что отведёшь меня туда, где меня отправят обратно в мой мир? Это же не составит тебе труда при твоих-то знаниях.

Ян чуть склонил голову, на мгновение дотронулся лбом до её макушки и вдохнул аромат её духов.

– У тебя хороший вкус, – одобрил он и отошёл на шаг. Посмотрел ей в глаза чуть ли не с жалостью и, пожалуй, впервые за всё время ответил почти серьёзно: – Я бы не стал так заботиться о твоём внешнем виде, если бы существовала возможность просто взять и отправить тебя обратно в твой мир. «Дыры» открываются только в одну сторону. Всегда. При дворе организован целый комитет, который пытается предсказать, а по факту всего лишь записывает и систематизирует, где они появляются, куда и откуда ведут. Например, я торчу тут уже шесть лет.