Вторая дочь

Татьяна Олейник

Вторая дочь

Пролог

– Посмотри на свою сестру, Лейла! Как она прекрасна! – Эвелин Кроу, моя мать, восхищалась своей старшей дочерью, совершенно не волнуясь о моих чувствах.

– Да, она прекрасна, – согласилась я, младшая дочь клана, давно смирившись с участью тени своей сестры. Младше всего на пять минут. И эти несколько мгновений сделали мою жизнь невыносимой.

Даже удивительно, что мать сегодня обратилась ко мне. Обычно я получала внимания столько же, сколько пыль под подошвами ботинок родителей, и была практически невидимкой в доме своей семьи. Конечно, на то были причины, понимание которых внушало мне слабую надежду… ведь всё могло быть в разы хуже.

В вампирских семьях старались заводить по одному ребёнку, вне зависимости от состоятельности семьи и клана, к которому она относилась. И виной тому была – Сила. Вампирская сущность пробуждалась лишь у первенца.

За всю историю я была не единственной, кому не повезло родиться второй, но это большая редкость. Жизнь такого отпрыска не ценилась, и, если он не умирал в младенчестве, то его дальнейшее существование превращалось в ад: минимум родительского внимания и вечное презрение в глазах окружающих, словно к обычному человеку. Его могли использовать вместо прислуги или продать одному из богатых кланов в качестве донора. Последний вариант самый унизительный и ужасный, но выгодный для семьи: и от позора избавились, и немалые деньги получили. Второй ребёнок никогда не доживал до совершеннолетия.

А мне в некотором роде повезло, я, вроде бы, и второе дитя, но в то же время одна из первых. Рождённая в паре близнецов я пользовалась всеми благами, положенными вампирским детям. Но однажды всё изменилось. В тринадцать лет у Мунлайт проснулась вампирская сущность.

В тот же день в семье состоялся праздник. На пышное торжество, устроенное родителями, приехали родственники и союзники клана. Старшая сестра сияла, словно звезда, её окружало всеобщее восхищение, в то время как меня отодвинули в сторонку и приказали не выходить из покоев.

Привыкшая к вниманию и заботе, я не могла понять, в чем провинилась, и ещё долго надеялась на то, что скоро обзаведусь вампирской сущностью, родители попросят прощения за несправедливое отношение, и всё вернётся на круги своя.

Но год проходил за годом, а чуда так и не случилось. Пять минут разницы в рождении сделали своё дело, и теперь я словно тень в родной семье. К счастью, меня не продали и в качестве прислуги тоже не использовали, а просто не замечали.

Изредка мне перепадали крохи внимания и фраз, вот как сегодня, например.

Двадцатый день со дня рождения – тот самый день, когда молодых вампиров впервые представляют ко двору. Сегодня все поздравляют Мунлайт и собираются на королевский бал, который чудесным образом совпал с нашим Днём Рождения.

Меня поздравить естественно забыли или просто посчитали ненужной тратой времени и слов, что более походило на правду.

Мать продолжала восхищаться своей наследницей, совершенно позабыв о моём существовании.

Постояв ещё немного в сторонке и не в силах и дальше наблюдать за вопиющей несправедливостью, я отправилась в свои покои. Войдя в гостиную, подошла к массивному зеркалу во весь рост. Казалось бы, за столько лет должна привыкнуть к подобному отношению к себе, но…

– И чем я хуже Мунлайт? – задала вопрос своему отражению, вглядываясь в правильные черты лица и блестящие распущенные волосы цвета вороного крыла.

Я считала, что выросла гораздо привлекательней старшей сестры. Чёрные, как сама ночь, глаза поражали даже меня, своей глубиной. Высокая грудь, тонкая талия, плавный изгиб бёдер…Всё во внешности было ладно и статно, лишь один существенный недостаток портил впечатление. Отсутствие вампирской сущности сделало меня уродом в глазах высокородных.

– Ненавижу! Как же я ненавижу… – хриплый шёпот вырвался из груди. Его наполняли отчаянье, боль, разочарование и обвинение. Сложно сказать, для кого предназначались эти слова, может, самой себе, может, вампирам или даже всему несправедливому миру.

Отойдя от зеркала, практически упала на софу и, уткнувшись лицом в декоративные подушки, зарыдала в голос.

Осторожный стук в дверь вырвал меня из лап тревожного сна, в который я незаметно провалилась, обессилев от слёз.

– Войдите, – приподнявшись, я посмотрела в окно.

На улице давно стемнело. Сейчас всё семейство развлекается на балу, а Мунлайт купается во всеобщем внимании и получает поздравления с подарками. Возможно, сам Повелитель или принц пригласят её на танец…

Приступ гнева, вперемешку с обидой и завистью, вспыхнул в душе с новой силой, заставив сжать кулаки, до боли врезаясь ногтями в нежную кожу ладоней.

– Госпожа, – в комнату тихо вошла служанка, – простите, что беспокою вас, но вы весь день ничего не ели… и я осмелилась принести вам ужин, – человечка в сером платье с закрытым наглухо воротником согнулась в поклоне.

– Скажи, Лиси, родители ещё не вернулись? – я не обратила никакого внимания на заботу со стороны служанки, спросив о единственном, что было важным в этот момент.

– Нет, госпожа. Ваша матушка предупреждала слуг, что бал продлится до самого рассвета.

– Спасибо, Лиси. Можешь идти, – небрежно махнув рукой и, отвернувшись, больше не обращала внимания на прислугу.

Человечка немного потопталась на месте, намереваясь что-то сказать, но, так и не решившись, всё же вышла из покоев.

Сидя в полумраке, я не стала зажигать лампы. Удивительно, но ночное зрение было единственным, что пробудилось во мне от вампирской сущности. Одна жалкая способность, доставшаяся по наследству от высокородных родителей. Но я не спешила делиться своим маленьким секретом. Вряд ли это хоть как-то изменит отношение ко мне в лучшую сторону.

Разумнее придержать этот козырь, в случае чего его можно использовать в свою пользу. Например, если однажды всё же решусь на побег.

Проведя множество долгих вечеров в одиночестве, я много читала и думала. Предпочтение отдавала познавательным книгам: учебникам по истории, математике и придворному этикету. А ещё полностью прочла сборник законов вампирского королевства и благодаря этому не строила иллюзий на счёт своего будущего, поняв, что ничего хорошего меня не ждёт.

Самым лучшим будет по-прежнему оставаться незаметной для родни и по возможности не привлекать к себе внимание. Но эта задача скоро может стать просто невыполнимой.

Несмотря на то, что совершеннолетие у вампиров наступает так же, как и у людей, старение замедляется примерно с двадцати пяти и может продлиться до тысячи тысяч лет, а то и больше.

Практичные родители не будут мириться с присутствием в родовом замке позора. Наверняка, они придумают для меня более полезное применение, чем бесцельное расходование средств на нужды бестолкового отпрыска.

И пусть я не знала, как сейчас исправить незавидное положение, всё равно, во что бы то ни стало, буду бороться за свою жизнь и обязательно изменю её в лучшую сторону.

А сейчас остается лишь надеяться, что в запасе есть хотя бы несколько лет для того, чтобы ответить на все вопросы и составить план действий. Я прекрасно осознавала – если решусь изменить свою судьбу, придётся стать изгоем и отказаться от вампирской жизни раз и навсегда. Это пугало, но в то же время не хотелось всё своё долгое существование прожить пустышкой или стать прислугой, а при самом худшем развитии событий «кормом» для богатого высокородного семейства.

Глава 1

– Ты ещё спишь!? – негодующий возглас выдернул меня из беспокойного сна. – Поднимайся, бесполезное существо, – я испуганно открыла глаза и увидела недовольную мать.

Её ранний визит, да и вообще появление в моей спальне сбило с толку и ввело в ступор.

– Что окаменела, словно горгулья? Вставай, кому говорю! Сегодня у нас званый обед, и ты должна присутствовать, – ещё больше озадачила первая леди нашего клана.

– Но мне нечего надеть, – прошептала едва слышно и плотнее прикрылась одеялом, будто это могло спасти от грядущего позора.

– Мунлайт одолжит тебе свой наряд. И будь добра, не опозорь меня перед важными гостями. Не заставляй жалеть о том, что не избавилась от тебя ещё раньше, – она вздёрнула точёный носик и, напоследок одарив презрительным взглядом, покинула покои.

За дверью раздался удаляющийся цокот каблучков, а в моей голове эхом отдавалась последняя фраза: «Не избавилась от тебя ещё раньше…»

Неужели самый кошмарный сон сбылся, и этот день настал?!

Осторожный стук в дверь не дал задуматься о происходящем.

– Простите, госпожа, – из-за приоткрытой двери выглянула Лиси. – Госпожа Эвелин велела подготовить вас к обеду. Ванна готова, – служанка слегка поклонилась.

– Ты что-нибудь слышала о наших гостях? – слуги всегда знают, что и где происходит.

– Только то, что это кто-то из клана приближённого к королевскому семейству. Госпожа Эвелин сразу же после возвращения с бала подняла всех слуг. Всё имение на ушах стоит. Хозяйка нервничает и с самого утра лично контролирует подготовку к обеду.

Рассказ Лиси заставил холодок страха пробежать по спине, а сердце заныть от нехорошего предчувствия. Я невольно взглянула на окно, за которым давно уже рассвело. Мысль о побеге родилась сама собой, останавливало меня только то, что сейчас я совершенно не готова к этому.

Решила, что обед – это не смертельно, может, вообще зря панику развела.

Нехотя встала с кровати и поплелась в уборную. Глаза слипались против воли, так как с детства привыкла в это время спать.

По большей части я вела ночной образ жизни, как горгульи. Они заклятые враги вампиров, но, к счастью, сейчас заключён мирный договор.

С тринадцати лет я была полностью предоставлена самой себе. После пробуждения сущности Мунлайт, родители перестали заботиться о моём обучении и воспитании.

Несмотря на это, я продолжала заниматься самостоятельно. По ночам, когда все спали, таскала книги из библиотеки и могла читать до самого утра.

Ещё одно любимое занятие – прогулки по саду, после которых обычно крепко спала весь день и не переживала по этому поводу. Меня никто и никогда не беспокоил и не задавался вопросом, чем занимается второй ребёнок семейства Кроу.

Отогнав ненужные мысли, зашла в купальню. Лиси наполнила медную ванну горячей водой и ждала, когда я разденусь.

– Ты можешь идти, справлюсь без тебя, – давно привыкла ухаживать за собой без посторонней помощи, и присутствие служанки сильно смущало.

Девушка покорно вышла, а я скинула сорочку и залезла в воду. В отличие от купальни в покоях Мунлайт, размеры моей ванны позволяли мыться только сидя, да и принадлежности для ухода за кожей и волосами были как у слуг.

Пока натирала кожу слабой мыльной пеной, вернулась Лиси. Она постучала и, получив разрешение войти, внесла разнос с флаконами косметических средств. Многие из них стоили немалых денег. За одно только масло из корней ангельского дерева можно было отдать целое состояние.

Такая забота матери вызывала опасение. Неспроста она расщедрилась.

После водных процедур, служанка натёрла меня маслом из того самого дерева. Кожа приобрела лёгкий аромат свежести и стала ещё нежнее, чем прежде.

Затем Лиси принесла обещанный наряд Мунлайт – платье цвета крови. Привыкшая к простым и закрытым одеждам, я чувствовала себя неуютно с откровенным декольте. Казалось, что грудь вот-вот выпрыгнет на всеобщее обозрение. Руки так и тянулись прикрыть голые участки кожи.

– Тебе не кажется, что лиф маловат, и всё выглядит как-то вульгарно? – спросила служанку, недовольно разглядывая своё отражение.

– Что вы, госпожа! Вы великолепны, – а я и не ожидала другого ответа от человечки: «Что она может понимать в этом?»

Лиси высушила влажные волосы при помощи магического артефакта, он обдувал их горячим воздухом и придавал объём. Затем она завила кудри уже другим магическим прибором и собрала из них высокую причёску, заколов невидимками с жемчужными капельками.

Очередная щедрость в виде бытовых артефактов добавила беспокойства.

«Меня готовят как товар и надеются продать за хорошую цену!» – сердцебиение участилось, и стало трудно дышать.

– Госпожа, вам плохо?! – служанка быстро подскочила и подхватила меня под руки.

– Всё в порядке, – взяла себя в руки и постаралась выровнять дыхание. С непривычки тугой корсет нещадно давил и не давал сделать вдох полной грудью. Через пару минут мне всё же удалось совладать с эмоциями.

Лиси принялась поправлять пышный подол платья. Когда всё было готово, в покои ворвалась разгневанная мать.

– Сколько можно ждать?! Гости вот-вот прибудут, а ты всё ещё не собрана! – выпалила она сходу, даже не обратив внимания на то, что мы уже закончили сборы.

– Я готова, – пропищала, как мышь, и потупила взгляд. Гнев родительницы всегда заставлял поджилки трястись, и мне банально не хватало смелости, чтобы выдержать её прямой взгляд. Хотелось забиться как можно дальше в тёмный угол и никому не показываться на глаза. А ещё лучше, если про меня и вовсе забудут.

Раньше я всем сердцем желала, чтобы обо мне, наконец-то, вспомнили и полюбили. Но сейчас внимание пугало, да и я давно не маленькая девочка, чтобы верить в сказки.

– Тогда спускайся вниз, но сначала дождись, когда я уйду. Не хочу, чтобы нас видели вместе.

Эвелин всё равно осталась недовольна медлительностью, она напоследок глянула на меня предостерегающе и вышла.

Страх смешивался со злостью. Я просто не могла спокойно реагировать на унижение и в такие моменты даже мысленно не позволяла себе называть эту женщину матерью.

– Госпожа, пора идти, – служанка осторожно тронула меня за руку и с сочувствием заглянула в глаза.

Оказывается, я глубоко ушла в себя и совсем забыла о том, что времени в обрез.

– Раньше нельзя было сказать?! – отдернула руку и прикрикнула на ни в чём не повинную девушку.

– Простите, я звала вас, но вы не слышали, – Лиси шмыгнула носом.

Я бросилась к двери, торопливо вышла в длинный коридор и направилась к лестнице. Как назло, меня поселили в самый конец левого крыла, подальше от семьи и гостей, которые иногда останавливались у нас на несколько дней.

Поняв, что не успеваю, перешла на бег, и чуть не слетела на последней ступеньке, наступив на подол.

К счастью, в вестибюле никого не было кроме дворецкого. Он успел поймать меня.

– Госпожа, вы катастрофически опаздываете! Все собрались в большом обеденном зале. Не хватает только вас, – взволнованно сообщил Эймери. Пожилой слуга всегда относился ко мне хорошо, не смотря на то, что люди обычно недолюбливали вампиров. – Позвольте сопроводить вас?

– Благодарю, Эймери! – он предложил руку и степенно повёл меня на званый обед, будто я вовсе не опаздываю.

Мне казалось, что я иду на место казни, где уже собралась толпа зевак, жаждущая кровавого зрелища. Стоит переступить порог, и меня тут же разорвёт озверевшая толпа.

Глава 2

Дворецкий открыл двустворчатую дверь, и первый вошёл в парадную столовую.

– Лейла Кроу – вторая дочь клана Кроу! – объявил Эймери и пропустил меня вперёд.

Затаив дыхание, я вошла и, не поднимая глаз, сделала глубокий реверанс.

– Леди Эвелин, вы утверждали, что ваша младшая дочь не обучена этикету! Как же так вышло, что это не так? – поинтересовался мужской голос ровным, ледяным тоном.

Я боялась даже шевельнуться и продолжала стоять в неудобной позе, уперев взгляд в мраморный пол.

– Прошу прощения, Ваше Высочество. Возможно, она усвоила эти навыки ещё в детстве, когда обучалась вместе с Мунлайт, – попыталась оправдаться мать слащавым голосом.

Я перестала слушать её после фразы: «Ваше Высочество». Вместо этого, испуганно подняв глаза, уставилась на венценосную особу. И не в силах отвести взгляд от властного лица, была готова провалиться под землю, лишь бы оказаться как можно дальше от этого места.

– Вижу, что всё-таки не всё усвоила, – заметил принц, растянув губы в холодной усмешке.

– Лейла, сейчас же прекрати глазеть! – шикнула мать. – Простите великодушно! Что взять с того, кто не обладает вампирской сущностью, – снова залебезила она.

Я была наслышана от слуг о принце Олеандре, но все слухи и россказни о нём ничто по сравнению с давящей аурой высшего вампира. Его взгляд ввергал в ужас и парализовывал. Даже сила Эвелин меркла перед принцем.

– Думаю, всё же есть, что взять. Присаживайся, милая Лейла, – позволил он, загадочно улыбнувшись.

Едва живая от волнения заняла место напротив сестры. Мать проводила меня недовольным взглядом, Мунлайт – ревнивым, отец – безразличным, а принц – заинтересованно холодным.

Сев за стол стала украдкой разглядывать так называемых родственников, а о принце даже подумать боялась, не то, что смотреть. Зато Мунлайт пожирала его подобострастным взглядом. А когда подали первое блюдо, чуть ли не в рот ему заглядывала.

Отчего-то стало стыдно за сестру и неприятно. Она и вырядилась так, чтобы понравится. Воздушное, бежевое платье с глубоким декольте сочеталось с её светлыми, завитыми волосами и белой кожей. На шее висело дорогое колье из коричневого топаза, оно аккуратно легло в ложбинку между грудей и приковывало к себе взгляд. Уверена – этот акцент был сделан намеренно.

Мама как всегда оделась сдержанно и со вкусом: тёмно-синее платье из дорогой ткани с воротником-стоечкой идеально сидело на фигуре, а глубокий V- образный вырез прикрывала кружевная вставка.

Взглянув на всегда невозмутимого отца, поймала на себе пристальный взгляд Олеандра и тут же уставилась обратно на тарелку с супом.

– Милая Лейла, что же ты не ешь?

Я вздрогнула и чуть не выронила ложку.

– Я не голодна, Ваше Высочество, – в горле встал ком.

– Олеандр, когда вы покажете мне замок? – злобно зыркнув на меня, Мунлайт попыталась перетянуть внимание на себя.

– Потерпите, немного, дорогая невеста. Завтра приедет королевский экипаж, и тогда вы переедите во дворец. Ну а там, как обустроитесь, я обязательно проведу для вас экскурсию.

Дальше обед прошёл в обсуждении политики королевства. Отец с принцем обсуждали экономику и планы на будущее.

Эвелин и Мунлайт щебетали о нарядах, а я сидела, как в воду опущенная. Аппетита не было, несмотря на то, что выпала возможность отведать изысканных блюд вместо простой еды для слуг.

После второго блюда подали десерт, от его вида меня чуть не стошнило.

Сомелье* привёл молодого юношу, обнажённого до пояса.

– Кто изволит окропить бокалы кровью? – Морис замер в ожидании, кому же предоставят эту честь.

– Сегодня твой день, дорогая невеста. Угости же нас десертом, – взял слово Олеандр, как самый высокородный.

– О, благодарю вас! – засияла Мунлайт. А когда Морис поставил перед ней поднос с хрустальными бокалами на высоких ножках и подвёл юношу, она отрастила на указательном пальце острый коготь и полоснула жертве по запястью.

Тёмная кровь хлынула из раны. От её запаха закружилась голова, и начало мутить. Хорошо, что я ничего не ела, иначе бы вышел конфуз.

В отличие от меня, Мунлайт с жадностью наблюдала, как наполняются бокалы. Ей не терпелось скорее испить свежей крови.

Каждый получил свою порцию, и сомелье увёл человека в людскую**, к остальным добровольным донорам***.

– За счастье молодых, – отец поднял бокал и сделал небольшой глоток. Его глаза заблестели от наслаждения.

Остальные тоже осушили бокалы, а я не смогла сделать и глотка, вместо этого смотрела на тёмную кровь, словно загипнотизированная.

– Неужели Лейла не желает счастья сестре? – вкрадчиво спросил Олеандр. – Или она ждёт, когда кровь загустеет? Поверь мне, тебе не понравится!

Я дурой не была и поняла, что если не выпью, то оскорблю его, а это равносильно самоубийству.

Задержав дыхание, дрожащей рукой подняла бокал и, зажмурив глаза, одним глотком выпила густую кровь.

Но, как бы я не старалась, всё равно не смогла удержать всё в желудке. Чтобы не опозориться и не залить скатерть кровью, зажала рот рукой и выбежала из обеденного зала.

– Прошу вас, Ваше высочество, простите за этот конфуз, – начала причитать мать, но принц лишь рассмеялся, будто ему нравилось издеваться надо мной. Уверена, он знал, что я не смогу выпить кровь.

– Не смей портить моё платье, – брезгливо крикнула Мунлайт мне вслед.

Выбежав в холл, я растерялась и заметалась по сторонам. Поняв, что не успею добежать ни до одной уборной, остановилась и попыталась удержать содержимое желудка.

Меня всё-таки скрутило пополам и вывернуло прямо на пол. Чёрная, словно кофейная гуща, кровь растеклась по белому мрамору и запачкала подол платья.

– Госпожа, с вами всё в порядке? – подоспел Эймери и взял меня под руку.

– Да, да… – прошептала растерянно. – Надо бы это убрать.

– Не беспокойтесь, сейчас слуги всё сделают. Позвольте, я провожу вас в покои?

Живот скрутило спазмом, и я не смогла разогнуться. Пришлось идти, опираясь на руку дворецкого. Мужчина помог подняться по лестнице и довёл до двери. Я с трудом держалась на ногах, они так и норовили подогнуться.

– Спасибо, Эймери. Дальше я сама, – закрыв двери, по стеночке добралась до уборной. Меня ещё долго рвало, а потом обессиленная я забылась там же на полу.

Сомелье* – в данном случае низкокородный вампир, отвечающий за отбор доноров для нужд клана. Так же он следит за их здоровьем и избавляется от тех, кто непригоден для дальнейшего использования.

Людская** – помещение или целое крыло, где содержат людей-доноров. Чем богаче клан, тем больше людей они содержат.

Донор*** – человек, добровольно предоставивший себя для регулярного изъятия крови. Взамен, его семья получает денежную компенсацию. Добровольные доноры обеспечиваются хорошим содержанием. Не все люди подходят на эту роль и проходят тщательный отбор. Их кровь ценится выше, чем кровь рабов, отнятая силой – такая кровь имеет неприятный привкус и может вызвать головные боли. Возможно, дело в адреналине, выбрасываемом во время опасности (если рассматривать этот вопрос с научной точки зрения нашего мира).

Глава 3

Порывистый ветер овевал моё лицо и трепал волосы. Расправив крылья, я свободно парила в ночном небе. Сердце радостно билось, а душа пела. Так легко и свободно я себя ещё никогда не чувствовала.

Неожиданно грудь пронзила боль. Она разлилась по всему телу, а потом ушла в крылья, и я рухнула вниз.

Сердце застыло в ужасе, когда я увидела, что падаю в море крови. Лучше было бы разбиться о камни, чем утонуть в вязкой жиже.

– Мама! Она испортила моё платье! – истошный визг вырвал меня из забытья. – Ах ты, мерзавка никчёмная! Вставай немедленно! – Мунлайт схватила меня за волосы и потянула вверх.

– Что ты творишь?! – встав, отцепила её руку и залепила пощёчину. Несмотря на то, что у сестры была вампирская сущность, я никогда её не боялась.

– Мама! Она меня ударила! – возмущённо – удивленно завопила Мунлайт и выскочила из уборной.

В гостиной послышались возгласы. Я поняла, что сейчас мне мало не покажется. Мать не простит этой выходки и, наверняка, придумает изощренное наказание.

Пересилив желание забиться в самый тёмный угол, я осторожно вышла из укрытия.

Эвелин обеспокоенно рассматривала лицо Мунлайт, а потом переключила внимание на меня:

– Как ты посмела, тварь?! Ты хоть понимаешь, на кого руку подняла, ничтожество! – она молниеносно преодолела расстояние между нами и, отрастив когти на пальцах, полоснула меня по лицу.

Резкая боль пронзила левую щеку. Зажав её ладонью, почувствовала, как что-то горячее и влажное потекло вниз к локтю.

– Твоя сестра – будущая Повелительница, и ты должна ползать перед ней на коленях, – взгляд Эвелин горел гневом. – Но ничего, ты ещё поплатишься за содеянное! – она мстительно улыбнулась и оставила меня в покое.

– Пойдём, дорогая! К счастью, твоё лицо не пострадало, и завтра ты отправишься к будущему мужу красивой, как и прежде! И он купит тебе платье, какое только пожелаешь, – мать увела Мунлайт, продолжая сюсюкаться с ней.

Удивлённая тем, что легко отделалась, я поспешила в ванну. Много раз видела, как наказывали и убивали людей и за меньшие проступки. С трудом верилось, что мне всё сошло с рук.

Тем не менее, от обиды и боли хотелось плакать. Меня ещё никогда не били и, тем более, не ранили. Этот день принёс слишком много внимания, и я была этому совсем не рада.

Кожу на щеке прочертили четыре глубоких раны. Из них сочилась кровь и даже не думала останавливаться. Смочив полотенце холодной водой, зажала рану. Спустя некоторое время с кровотечением удалось справиться.

Обессиленная, я решила прилечь и отправилась в спальню. Там сняла платье, безвозвратно испорченное, и в исподнем упала в постель. Но не успела я провалиться в сон, в спальню вошли два стражника. Не церемонясь, они стащили меня с кровати и поволокли в коридор, а потом вниз по лестнице.