Полная версия
Охота на королеву
– Как это нет? Ты чуть не вышла за него замуж! Как ты могла!
– Как я могла? Как я могла?! – заорала на него в ответ я. – А ты? Согревал себе постель другой женщиной? Да ты последний гад!
Я выкрикнула эти слова и от испуга закрыла ладонью рот.
– Ты чего с ним разговариваешь вообще! Побежали! – Уголёк зашипел в мою сторону ещё громче, чем прежде.
– Не лезь! – крикнул Лука на кота и бросил в него заклятие.
В моего кота!
Заклятие!
– Что ты делаешь?! – я успела оттолкнуть сгусток светлой материи от Уголька. – Ты в своем уме, Лука?!
– Гли! – заверещал кот. – Гли!!! – он запрыгнул мне на руки, впиваясь когтями.
– Заткни его или это сделаю я! – Лука снова завел руку, чтобы кинуть заклятием. – А что мне было делать все эти годы? Что? Ты знаешь прекрасно, что чем дальше истинный, тем проще жить и действовать! Зато теперь, когда ты рядом, я даже не чувствую влечения к другим!
– Ты сейчас серьёзно? – я внезапно успокоилась. – Ты хочешь мне сказать, что тебе было проще, когда я была далеко?
– Ещё как! Но я искал тебя! Если ты забыла, но браслет не дает забыть о том, что у тебя есть вторая половина, и он сжимался и сжимался, пока я не нашел способ жить без тебя!
– И какой же это способ?
– О, Богиня! Ты испытываешь меня! Я пошел к Богине и просил её помочь. Она ослабила браслет, и сказала, что если я не найду тебя, то я потеряю руку, а может и вообще умру!
– То есть, ваша чудесная Триединая Богиня, ваш свет в окошке, подсказала тебе выход из ситуации? Бедненький Лука, как же ты выжил в этом бесконечном кошмаре и боли!
Лука успокаивался, слушая мой тихий размеренный голос. Но внутри меня бушевал ураган!
– Ты искал меня только ради этого? Чтобы не потерять руку или не умереть?
– И поэтому тоже, Гли. Пойми меня! Я император, у меня пока нет наследников, мне никак нельзя умирать.
– И что же должна сделать я?
– Помочь мне. Помоги мне, пожалуйста, Гли! – он смотрел на меня, да так жалостливо.
– И чем я тебе могу помочь?
– Ослабить браслет, и вообще, как-то снять это состояние.
– И что же для этого нужно?
– Нужно меня поцеловать. Ну, или ещё что-нибудь, – Лука впервые улыбнулся мне открыто.
Поцеловать. Какая чудесная идея!
– Лука, скажи честно, ты идиот?
– Что? – он недоуменно переспросил.
– Ты правда думаешь, что я буду тебя целовать после твоих признаний? После того, что ты мне сейчас сказал?
– А что я такого сказал?
Я закрыла глаза.
Что он такого сказал, Гли?
– Лука, все семь лет, что я жила вдали от тебя, я не переставала думать, что ты – лучший из мужчин. Я и не думала о том, что в мире есть кто-то другой, кто согреет меня и избавит от одиночества. А о тебе с твоей любовницей ходят слухи! Говорят, что она и есть настоящая императрица, и что никто не сбегал, это просто император чудит.
Лука улыбался всё шире и шире, с каждым моим словом.
– Ты в самом деле считаешь, что я избавлялся от одиночества с Милавой?
– А, ну вот теперь я знаю её имя, – я развела руками. Весь разговор похож на фарс. – Какой смысл в нашей беседе, если ты не видишь проблемы?
– О какой проблеме ты говоришь, Гли? Я твой муж! Богиня подтвердила нашу истинность, у нас есть парные браслеты. Разве может кто-то другой разрушить эту связь? Эта связь нерушима!
– Лука, у тебя любовница! Опомнись! И ты спокойно мне в этом признаешься!
– Конечно спокойно! Я никогда не переживал по поводу случайных связей, они ничего для меня не значат и не значили.
– То есть, если бы я носила твоего ребёнка, то случайных связей было бы больше?
– Богиня! Гли, ну это же просто удовлетворение моих мужских потребностей! Что мне делать-то?
Это точно мой Лука?
– Уходи, Лука. Я попрошу вашу Богиню избавить нас от браслетов истинности, чтобы ты удовлетворял свои потребности в любое время.
– Да что тут такого, Гли? Это делают все мужчины нашего мира! Если ты спросишь своего отца, то узнаешь, что после исчезновения твоей матери, он тоже нашел ей замену и довольно быстро! Это даже не считается изменой! Я ведь не люблю Милаву, я люблю тебя!
– А она любит тебя?
– Кто?
– Милава твоя. Бедная женщина! Ты семь лет использовал её для своих потребностей, а теперь что?
– Что?
– А теперь что ей делать?
– Какой странный вопрос!
– Темный Бог тебя разбери, проваливай из моего дома!!! Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего!!!
Я решительно встала с сундука, открыла входную дверь и повторила:
– Уходи!
– Гли, да что с тобой?
– Уходи, Лука!!! Я не могу принять всё это. Желаю тебе счастья с твоей Милавой!
Он медленно прошел мимо меня, окатив непонимающим взглядом.
– Гли, ты уверена, что поступаешь правильно?
Я кивком показала на открытую дверь.
И Лука ушел.
Просто ушел, словно и не приходил никогда, будто бы так и нужно.
– Гли, ты правильно поступила, – я осознала, что Уголёк что-то говорит мне спустя какое-то время. – Гли, очнись, ты можешь простудиться, сидя на полу у двери, уже смеркается.
Кот терся об меня тёплым чёрным боком.
– Скажи, Уголёк, ты всё это знал? Ты знал, что Лука – такой?
– Какой такой?
– Что он так легко впускает в свою жизнь других женщин, не рассматривая это как измену? Разве это правильно?
– Смотря что считать правильным, Гли. Император считает, что нарушать обещания, данные истинной, не проблема.
Я молча смотрела на сумерки в дверном проеме и мыслей не было.
Поступки и слова Луки казались мне предательством. Разве могут быть такие отношения нормальными? Почему мне никто не говорил, что мужчины так поступают?
Ах, да! У меня же не было матери, я росла с отцом и нянечкой.
Если Лука говорил правду, нянечка вполне себе могла заменить моему отцу жену.
О чем я только думаю!
– Не печалься, дорогая, – Бог появился внезапно, словно сотканный из темноты. Наклонив свою рогатую голову, он стоял, прислонившись спиной к двери. Деревья не шумели, и вообще, на мир будто накинули покров молчания. – Не грусти, Гликерия. Ты не первая, кого удивляют такие поступки, и не первая, кто не может их принять.
Бог сел на порог, вытянув свои длинные ноги на ступеньках.
– О чём это ты?
Он шумно втянул ноздрями воздух, и также шумно выдохнул.
– Сдается мне, что клетка, в которой ты жила при отце, была еще уже и меньше, чем я предполагал. Что рассказывал тебе отец об отношениях между мужчиной и женщиной?
– А в них есть что-то особенное? Есть какой-то секрет?
Широкая улыбка растянула морду Бога. Она выглядела странной и страшной одновременно, но она не пугала меня.
– Я понял, Гли. Я поговорю с Богиней и попрошу её помочь тебе снять браслеты истинности с тебя и Луки.
– Почему ты будешь просить за меня, мой Бог? – он не смотрел на меня, но я чувствовала, что он пришел меня поддержать.
– Потому что в тот момент, когда я помог твоей матери тебя спасти, я отчасти стал твоим отцом. Я вернул тебя с дороги смерти, на которую ты уже ступила на тот момент. Уже близок тот момент, когда я покажу тебе, что случилось тогда. А пока, – он повернулся ко мне и внезапно очень нежно погладил меня по голове. – Тебе нужно хорошо отдохнуть, завтра к тебе придут первые покупатели трав и зелий.
– Откуда они обо мне узнают?
– Это всё Верховная. С ней ты тоже потом поговоришь об этом. А ты, безобразник, – он перевёл свои желтые глаза с вертикальными зрачками на Уголька, – ты следи за безопасностью. И сразу сообщай мне, не затягивая!
Бог встал, потягиваясь.
– Подожди, – я схватила его за штанину, и тут же отдернула руку. – Мой Бог, это ты прислал сюда бобра?
– Бобра? – он хищно посмотрел на меня. – Бобра?! – он взревел. – Вот, кто создал эту ситуацию! Гли, иди в дом. Я всё решу сам.
И Бог исчез, словно растворившись в воздухе.
– Пойдем спать, – кот мурлыкал где-то сбоку. – Пойдем. Ты сегодня ни крошечки не съела, ведьмочка моя.
Я машинально погладила Уголька по теплой спинке.
– Ну что ж, пошли поужинаем чем-нибудь, дружок.
На лес легла ночь, укутав мир плотным глухим облаком тумана. Я хотела прогуляться перед сном, но, поглядев в окошечко на кухне, решила, что на сегодня с меня хватит приключений.
Расстелив постель, подхватила Уголька под толстый меховой животик, я залезла под удобное теплое одеяло. На окошке я оставила свечу, отодвинув её от симпатичной занавески и подтянула к себе гримуар.
Любовь любовью, переживания переживаниями, но учить заклинания и разбираться в хитросплетениях сил нужно обязательно. Хотя бы понемногу.
Уже засыпая, я мысленно проговаривала про себя правила использования темной силы.
– Мы не причиняем зла, мы защищаем себя и то, что принадлежит нам. Сила – то, что необходимо для нас, наших целей и нашего бытия, но мы не причиняем вреда…
Мы не причиняем вреда.
Спокойной ночи, Гли.
Глава четвертая. В гостях у Богини.
– Рогатый Бог дикой природы, наш Лучезарный Бог Солнца! Я взываю к тебе среди стоящих камней, молю тебя, о Древний, чтобы ты благословил мои мистические церемонии, о Великий Бог!
Песня длилась и длилась, абсолютно не имеющая рифмы. Хотя, может, это только моё восприятие, потому что женщины, стоявшие в кругу камней на широком зеленом поле, пели настолько самозабвенно, что я даже засмотрелась.
Куда уж мне, весьма посредственной травнице (и я не прибедняюсь, нет), до такой силы молитвы Богу! Женщины были прекрасны!
Они были обнажены, как и положено на правильном праздновании. По погоде ощущалось, что это был Мабон. Хотя, я также могла ошибаться.
На камне в центре лежали ветки дуба, румяные яблоки и яркие осенние листья.
– Пока Богиня кутается в земную мантию, наш Великий Бог Солнца плывет на запад, в страну волшебства. Окутанный холодом ночи, только ты поддерживаешь нас, даже наблюдая это видимое угасание сил природы! О, Великолепный Солнечный Бог, даруй мне силы быть радостной и доброй, мудрой и терпеливой, помоги и поддерживай меня на моем пути к Вечности!
Женщины пели и пели, а я, замершая в сторонке, и не очень понимающая, как я здесь оказалась, наблюдала за ними.
Если бы это был Самайн, рассуждала я, наверняка их было бы больше, чем семеро. Небольшой, я бы даже сказала, очень узкий круг ведьм, восхваляющий Бога.
Внезапно пение прекратилось, и в свете факелов, которые были установлены вокруг женщин, практически в центре круга засияло пятно белого света, увеличиваясь в размерах.
Женщины замерли с масками ужаса на лицах. Мне не доводилось видеть вживую круг ведьм в сезонное празднество, поэтому я не понимала, чему они были испуганы.
Подумаешь, пятно света. Это же темные ведьмы, чего им вообще боятся.
– Вы, мерзкие еретички! – из света появилась женщина, высокая, светлокожая и светловолосая, словно утренний рассвет.
О, Великий Бог, это что же, сама Богиня?
Она стояла на центральном камне, который, по-видимому, являлся алтарем в круге. Какая она интересная, эта Светлая Богиня, не чурается топтать священный алтарь другого Бога.
– Как вы смеете призывать на помощь Его прямо здесь, в центре моего мира?
Одна из женщин выступила вперед, абсолютно не стыдясь своей наготы. Я узнала в ней себя, и это одновременно удивило и ужаснуло меня.
– Ты ошибаешься, Богиня, – она спокойно говорила с великой Богиней, как с обычной женщиной. И я поняла, что это Верховная, моя мать.
– Я не ошибаюсь, ведьма. Я никогда не ошибаюсь! Почему-то ваш божок решил, что может управлять миром, который всегда верил в меня.
– Ты не права, великая, – вновь перебила её Верховная. – Этот мир наравне с тобой всегда верил в Солнечного Бога. И мы, его жрицы, всегда следовали за ним.
– Ты считаешь, что ты имеешь право говорить со мной таким тоном? – Богиня рассматривала Верховную, как букашку.
– Она имеет право говорить с тобой, как ей вздумается, жена, – в круг заступил Темный Бог, одетый в темные одежды и длинный плащ. – Это мои жрицы, и они отмечают праздник осеннего равноденствия. Чего же ты здесь забыла?
Богиня с усмешкой рассматривала Бога.
– О, любезный Драйтен, – протянула она, – я оказалась здесь потому, что это маленькое существо решило вызвать меня, – и она завела за спину руку и вытащила из-за спины сверток с младенцем. Держа сверток двумя пальцами на вытянутой руке, она продолжила:
– Это создание где-то научилось способам призыва меня, и я оказалась внезапно над её кроваткой, в темной спальне. Сдается мне, – она окинула взглядом женщин в каменном круге, – это ребенок одной из вас. Как же может ребенок с такими ошеломительными силами иметь в матерях ведьму?
Верховная напряглась, и я поняла, кто этот ребёнок.
Этим ребёнком была я.
– Остановись, жена, – Бог поднял руку в предупреждающем жесте.
– Зачем мне останавливаться? – она улыбнулась, и извлекла из свертка ребёнка за ножку. – Я сейчас всё приведу в равновесие. У темной матери не может быть светлого ребенка, даже если эта мать изменила своей Богине.
Она занесла вторую руку над младенцем и погрузила её прямо в маленькую грудку. Ребёнок заплакал, а я вдруг ощутила, как мою грудь буквально разрывает на части.
Богиня вытащила руку из груди ребенка, вытягивая следом и нити светлой силы. Ребенок плакал от боли, но Богиня не останавливалась, пока ребенок не замер, синея на глазах.
– Лови, еретичка, – она сошла с камня, подошла к Верховной и протянула ей тело ребенка. – Теперь всё на своих местах – темная ведьма и её ребёнок, у которого больше нет светлых сил. Тебе же, божок, я советую лучше обучить своих жриц поклонению. До встречи.
Богиня хлопнула в ладоши над головой и исчезла. А верховная с ужасом упала на колени, сжимая крохотное безжизненное тельце.
– Темный Бог! – взвыла она, поднимая голову вверх, туда, где в оцепенении стоял Бог. – Спаси моего ребёнка! Спаси мою дочь! Она не виновата в нашей ссоре с Богиней!
Бог медленно подошел к Верховной, склонился над ней, и положил ладонь на грудь ребенка.
И именно в этот момент боль в моей грудь потеплела и медленно растворилась.
– Не ты виновата в ссоре с Богиней, а её жизненные ценности. Вера в Светлую Богиню, которая всегда оставалась мудрой, независимо от ситуации, пошатнулась после последних изменений в правилах семейных ценностей.
– Я не готова принимать эти ценности! – воскликнула Верховная, вытирая ладонями слезы со щек. – Я ушла от мужа именно поэтому! Я не хочу терпеть такое отношение!
– Успокойся, – Бог погладил Верховную по голове, – Тебе не нужно больше этого делать. Я буду защищать тебя и твой круг. Но ты должна пообещать мне.
– Что? – женщина прижимала к себе ребенка, который обнял ей за шею.
– Ты создашь ковен, который будет принимать к себе женщин, которые пострадали от влияния веры в Триединую Богиню. Я постараюсь направлять их к тебе разными способами, и буду защищать твою дочь, как свою, – он улыбнулся, рассматривая женщину и ребенка. – Она теперь наполовину состоит из моей Тьмы. Но ты не сможешь вырастить её, иначе судьба, предначертанная ей, не сможет свершиться.
Верховная подняла ребенка на руках, рассматривая в свете факелов.
– Я всегда буду тебя любить, Гликерия. И всегда буду ждать тебя здесь.
Бог поднялся и посмотрел в упор прямо мне в глаза.
Мне, которая смотрела на всё происходящее со стороны.
И я поняла, что именно в тот момент моя судьба изменилась, и изменилась кардинально.
***
Ближайшее крупное святилище Богини находилось в соседнем городе. В городке под названием Стагиль, где я теперь поселилась, тоже было святилище, но совсем крохотное.
Утром, после пробуждения, пока я одевалась и завтракала, все размышляла – отправиться в большое святилище или достаточно стагильского?
Уголёк был молчалив, будто и он видел страшный сон про своё прошлое.
– Иди в местный храм, Гли, – пробормотал он, когда я уже натягивала куртку. – Не заслужила эта Богиня стольких трудов.
Я кивнула, мысленно соглашаясь.
После того, что я увидела во сне, мне хотелось содрать кожу со своего запястья, лишь бы избавиться от золотой полоски, связывающей меня с Лукой.
– Не нервничай, хозяюшка, всё будет так, как нужно. Я думаю, Богиня не будет сопротивляться.
Кота я оставила дома. Кто его знает, эту Светлую Богиню. Неадекватная она какая-то.
Топая через лесок, прямо в центр городишки, я вспоминала с какой ненавистью Богиня смотрела на Верховную, с каким упоением вытягивала светлые силы из моей груди.
Ужасная женщина, даром что Богиня.
Я очень плохо знала правила почитания Богини, не знала, по каким правилам живут люди в её вере, потому что дома папа никогда не обсуждал это, а в мою бытность в Тыштах я почти не сталкивалась с людьми веры в Триединую.
Вообще, считалось, по крайней мере раньше, что сама Богиня очень добрая и справедливая, мудра и нежна, образец добродетели. Если бы я не увидела то, что произошло, я бы продолжала думать, что Богиня – прекрасный цветок, сотканный из света и любви.
Святилище было небольшим, сложенным из светлого крупного необработанного камня, видимо с каменоломен. Купол был не очень широким, здание больше напоминало часовню или молельню, чем храм.
Трижды поклонишись, я вошла. Всё было практически также, как и в валедском святилище, где я выходила замуж, но только зал был меньше, скамеек было тоже меньше.
– Зачем ты пришла сюда? – этот голос я не спутаю ни с одним в мире.
– Лука, – я кивнула ему, и пошла по проходу дальше. Он сидел почти в конце ряда скамеек, у входа.
– Гли, – он догнал меня и схватил за руку. – Не делай этого, Гли.
Он засучил рукав моей крутки, обнажая запястье, где сиял золотой тонкий обруч истинных.
– Гли, – он с мольбой смотрел мне в глаза, словно побитая собака. – Я люблю тебя, очень люблю. Если ты уберешь браслеты, мы не будем связаны, и станем никем друг другу. Гли!
– Интересно, ты думал об этом, когда укладывал в постель Милаву? – я улыбнулась. – Оставь это, Лука. Я не знаю как, каким образом ты сможешь исправить ситуацию. Но если ты…
Я не успела договорить.
– Очень хорошо, что вы оба здесь. Ты, вероятно, пришла ко мне, ведьма, – у алтаря появилась женщина, моложе той, что я видела во сне сегодня ночью. – Это я, ты не ошибаешься.
Она была также стройна, светловолоса, но совсем юна, возможно только вступила в возраст созревания.
– Лука, дитя мое, я сниму браслеты с вас. Потому что вижу взаимные противоречия в ваших сердцах. Это никак не связано с тем, что ты видела, ведьма. Обручая вас, я надеялась, что Лука сможет преломить себя, превозмочь, и даст пример всем остальным, следующим моим вздорным старым законам…
Она тряхнула головой, словно прогоняя какие-то мысли.
– Давайте руки, – она повернулась к нам лицом и протянула ладони. – Ваше время, возможно настанет, если вы постараетесь. А если вы продолжите сомневаться, совершать то, что не нужно совершать, – и она строго посмотрела на Луку, – то вы больше не сможете быть вместе.
– Ты же сказала, что если я не найду Гли, то умру! Разве не ты подтолкнула меня к Милаве? – он смотрел на Богиню укоряющим взглядом.
– Ты забыл мои слова напрочь, дитя-император, – она улыбнулась ему нежной улыбкой. – Я сказала тебе – остановись и посмотри вокруг, истинная всегда рядом, ищи правильно.
Лука закатил глаза.
– И как же я должен был понять твои слова? Я посмотрел, рядом была Милава и она была похожа на Гли.
Какой же Лука идиот!
– Богиня, будь добра, убери браслеты, и я пойду, я не хочу больше слушать эту ерунду.
Она с пониманием кивнула.
Я осторожно вложила руку в её, и Лука сделал тоже самое. Легкое покалывание, наши руки обволокло светом, и всё.
Никакого браслета.
Никакого предательства.
– Лука, останься, – проговорила Богиня. – Гликерия, то, что произошло с тобой тогда – стечение обстоятельств. Я не прошу прощения, я считаю, что всё сделала правильно тогда. Просто знай, что в самом начале у тебя был другой путь.
Да пожалуйста.
Я кивнула и пошла по проходу, оставляя позади Луку, любовь к которому до сих пор сжигала моё сердце, а воспоминания о его поцелуях, руках и любящих взглядах я никогда не смогу стереть.
Наверное.
Почти ничего не видя перед собой, я дошла до харчевни Рисы, и ввалилась в пустой зал. За стойкой был вечный парнишка-нежить.
– Привет, старый приятель, – кивнула я ему. – Есть что покрепче?
– Гли? – Риса сбегала по ступенькам так легко и невесомо, будто она была розовым облачком.
– Риса, – я махнула ей рукой.
– Гли, зачем тебе выпивка с утра? Что-то случилось? Я сегодня отправила к тебе двух торговцев, которые ищут редкие травы. Наверное, ближе к обеду они доберутся к тебе.
Точно. Рогатый Бог меня предупреждал ночью.
– Выпивка отменяется, Кир, – Риса махнула рукой своему несменному бармену. – Я перенесу тебя, подожди несколько минут.
Я вновь кивнула, и поняла, что моё внутренне опустошение отступает.
Всё верно! Ведь у меня осталось моё ведьмовство, мой гримуар, мой кот, мои силы. Я не одна, как было тогда, когда Лука впервые уехал. Теперь я нашла маму, ковен, и всё у меня будет хорошо.
– Пошли, Гли, – Риса что-то закончила делать за стойкой, и махнула рукой перед собой. Мы вместе шагнули в портал, который открылся прямо перед дверью моего домика.
– Спасибо, Риса! – искренне поблагодарила я её. – Заходи в гости как-нибудь.
– Обязательно, – кивнула Риса. – До встречи!
Уже перешагивая порог дома, который я покинула по ощущениям всего час назад, я поняла, что солнце уже было в зените.
***
– Зачем ты это сделала? – я был в ярости. Моя Гли, та самая женщина, которая всегда жила и живёт в моем сердце, больше не принадлежит мне. Мы оба снова сами по себе и любой какой-нибудь Тит может присвоить её себе.
Богиня улыбнулась доброй улыбкой.
– Ты всегда меня понимал неправильно, сколько я тебя знаю. Когда ты был маленьким мальчиком, я предупреждала Зенона, что с тобой будет сложно. Я всегда думала, что раз уж ты мой сын, ты унаследовал мою мудрость.
– Ты же знаешь, как сильно я люблю её! Зачем ты нас снова разлучила?
– Я вас не разлучала, Лука. Я отправила к вам Шустрика, чтобы вы могли встретиться и поговорить. Сколько еще бы вы бегали друг от друга?
– В первый раз ты разлучила нас после поездки на охоту. Ты помнишь? Ты приходила к Флавиану тогда, я уверен. Сам бы он не принял такого решения!
Лицо Богини стало серьёзным.
– У меня при каждом вашем типичном мужском поступке складывается ощущение, что где-то есть мужское общество по интересам, где главное правило – совершать самые глупые поступки в отношении близких вам женщин. Флавиан думал, что если он разлучит вас, то Гли сможет избежать участи всех императриц.
– Но ей не обязательно было тогда становиться императрицей! Я вообще хотел отказаться от престола и отдать трон Титу. Он лучше меня, серьёзнее.
Богиня вздохнула.
– Наверное, поэтому, Флавиан и решил сосватать Гли за Тита. Он подождал несколько лет, пока она не успокоится и не перестанет тосковать по тебе, и сговорил Гли за Тита. Они хорошо подходили друг другу, Лука.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.