Ветер наших берегов

– Безобразие! Что ты нашел! А все эти элементы… решительно не разбираются, однако спорят и спорят. Поразительная самонадеянность! Балтфлот! Я должен обучить этих глупцов диалектике!

– Так ли это нужно, если с ними неприятно разговаривать?

– Балтфлот – ты молоденький, вот и молчи.

На следующее утро он уселся возле нашей съемной квартиры – меня взял Алексей, а Дженну оставили с Юлей; чуть позже ИС тоже исчез. Дженна сказала, он хотел полетать вдоль парка. До глубокой ночи ИС не прилетал, и мы подумали, не заблудился ли он. В городе нет особенно быстрых хищных птиц, разве что в пригородах, но парк расположен почти в центре. Утром мы обнаружили нашего приятеля за дверью. Серый пятнышек был весь истрепан.

– Вас побили! – воскликнула Дженна.

– Отчасти. Решил пролететь через колючки. Старики сказали, что могут, и, действительно, прошли насквозь. Я сказал им, что тоже так могу, и – немножко ободрался.

Дженна принялась его жалеть.

– Перестаньте, девушка! Не нужно слов. Балтфлот, с этим надо разобраться. Надо поставить на место этих надутых стариков!

– Ты хочешь, что я их поймал?

– Ты уже летать умеешь? Старики сидят на ветках, вниз сходят неизвестно когда. Но хоть напугать! Балтфлот, я не могу терпеть это издевательство. Оно портит мое реноме.

Я не понял тогда, почему Ивана Семеновича так волнует мнение других. Ведь он же не собирался жить здесь постоянно. Дженна и я выполняли разные задания, и в парк смогли зайти лишь спустя неделю. Там довольно живописно; только духотища стояло. И странным образом все деревья были похожи на изящно сделанные декорации, хотя мы явно чувствовали их природную основу.

– Джен, ты видишь нашего приятеля?

– Я его чувствую, но не могу разглядеть.

– Я тоже. Кругом толпы птиц. А, вот он! – на широком каштане уселись пернатые разных форм и размеров, образуя полукруг, как в театре. Выше сидел некто пожилой и говорил очень солидным голосом. Его слушали и кивали. Рядом с тем воробьем сидел еще один солидный воробей, несколько пятнышков помоложе, а в стороне, на тонкой веточке, примостился ИС. Он надулся.

Я подумал, в нем кипит обида.

– Господа! Теперь нам расскажет мистер Айван! – воробей чуть подвинулся, а ИС подскочил и сел на его место. И стал бойко рассказывать. И его слушали остальные.

Выходит, он не так уж поссорился с воробьями. Или уже помирился. Мы не стали мешать ИСу – к тому же Юля позвала нас. Поздно вечером Дженна захотела расспросить ИСа – ей было ужасно интересно, да и я сам хотел узнать, как ИС удалось со всеми договориться.

– Нет! – твердил серый пятнышек. – Нет-нет, я устал и надо успокоиться. А у вас-то крыша низкая!

– Но разве это наша крыша? – спросила Дженна. –Ведь не мы арендуем дом. И не мы построили.

ИС замолчал и надулся во сне.

Утром он вылетел спозаранку и даже не стал ничего есть. Мы видели, как в парке угощают птиц, поэтому и ИСу что-нибудь дадут. Ночь выдалась жаркая. ИС на полминуты заскочил – сказать, что ночевать в парке будет.

Через 2 дня он сказал, что у нас слишком едкая атмосфера, и он не хочет заболеть вновь. Так он перешел жить в парк. Он устраивал там собрания, даже конференции, спорил и объяснял, вместе с другими взрослыми воробьями. Насколько я мог судить, воробьи знали очень много про США, но никогда не бывали в Старом Свете. ИС, напротив, много знает про географию и культуру Старого Света. Таким образом, он и воробьи дополняют друг друга. Наверное, их интересно послушать. Но когда мы в следующий раз подошли, ИС жестами стал показывать: не надо, не надо. И в другие дни он не сказал нам ни слова. А потом… он стал делать вид, будто вообще нас не знает.

Новые знакомые говорят ему:

– Посмотрите! Какие красивые псы подошли.

– Ну и что же! Коллеги, не отвлекаемся. У нас важное обсуждение – насчет зимних запасов. Во время прошлого заседания рассматривали тезис о том, что их наличие неактуально. А вот я хочу отметить… – серый пятнышек начал говорить долго, почти без остановки. На нас он не смотрит.

Я был поражен. Пожалуй, мы не были с ним такими уж глубокими друзьями, и, вероятно, он не разделял мое внимание к Дженне. Но ведь мы вместе столько преодолели! Столько верст прошли, выдержали мороз и голод. С нами был Мак. Кажется, ИС давно о нем позабыл, он совсем его не вспоминал, и меня он хочет забыть.

А как же Россия? Ведь он раньше хотел вернуться в Россию!

… Алексей вместе с Томпсонами собирался ехать дальше на юг. Мы отправимся дальше. А ИС? Неужели останется?

Он же столько твердил о возвращении… я еще раз сбегал к нему. Вдруг он передумает в последний момент, и тогда придется снова торопиться, сочинять что-то на ходу. Я был готов к такому повороту событий. ИС сидел на кусте возле клумб и внимательно смотрел на землю. Когда я к нему обратился, он сразу же перепорхнул на другие кусты. Я побежал следом. Тогда он полетел вверх и спрятался в кроне. Я не стал кричать.

Случайно, на краю города мы заметили его в большой компании. Вскоре мы уехали.

– Ведь ему здесь хорошо – тихое место, мягкий климат и никаких врагов. Я думаю, он занял важный пост среди своих философов. Балто, не огорчайся так!

Дженна беспрестанно гладила мое лицо и лапы.

* * *

С Томпсоном Алексей познакомился еще во время учебы в Политехническом Университете, где была очень мощная и современная инженерная подготовка. Однако многим выпускникам приходится работать далеко за пределами своего штата; некоторые даже выехали из США. Контракт в других странах составляет от 2 до 3,5 лет; Томпсон полагал, что у Алексея будет так же. Они давно были приятели; Томпсон никогда не унывает.

– Алекс, объясни большевикам, что такое настоящая техническая школа. Не касайся их политики, просто работай и все. А вот любопытно – откуда у них доллары? Ага, понимаю! Распродают царские вещички. Что ж, тоже разумно. Надо реализовывать скрытые капиталы.

Алексей был спокоен. Миссис Томпсон явно загрустила. Дженна прижалась к ее рукам, лизнула Томми в нос. Малыш расхохотался.

– До свиданья! Будьте здоровы! – сказали взрослые.

– Пока! – крикнула Юля.

Через два дня Алексей с друзьями уже увидел большой корабль, а еще через день корабль отчалил. Об высокий борт плещутся зеленые волны – обычно спокойные, но иногда на них взбивается пена. Чем дальше уходили от берега, тем насыщенней становился морской синий оттенок. В спокойное время море напоминало равнину с невысокими, движущимися изгибами; если налетал ветер, на морском полотне возникали разнообразные складки, изгибы, бугры и даже крутые обрывы. Корабль мог взбираться по ним, а затем резко скатываться вниз, не теряя при этом равновесия. Иногда налетала непогода. Но Дженна и Юля совершенно не боялись. Во многих местах краски моря становились гуще, словно там был плоский остров. Не имея кистей, море чертило линии, полосы, прерывистые контуры. Поэтому морская картина интересна уже сама по себе.

Довольно долго корабль шел, не видя ни кусочка суши. Ни одной морской скалы, ни камешка.

– Джен, а помнишь скалы, что стоят к северу от Нортона, совсем рядом с берегом? На них растет дивный лес. Даже у самого края скал деревья стройные и высокие.

– Да, я помню.

– Когда мы отплывали, на той скале стояла Аня. До нее было версты две. Она стояла, и глаза у нее были грустно-сияющие.

Мог ли Балтик разглядеть их с такого расстояния, подумала Дженна, ведь для этого надо иметь зрение хищных птиц. Балтик действительно видел – во всяком случае, во сне: только там была ночь, совершенно без лунного света и звезд, черная как уголь, и море внизу было черным; но скалы были светлые, и лес казался темно синим. Аня стояла на скале – как всегда в серебристом наряде с мягкими голубыми узорами. В ее глазах была внимательность и надежда. Балтик убежден, что и на самом деле так было.

Дженна не спорила.

Вскоре после отплытия Юля спросила:

– Алеш, у тебя очень долгий контракт?

– Не просто долгий, а… думаю, что он будет бессрочный.

Алексей сказал, что они едут в Россию навсегда.

– Ведь там наша мама родилась? Тогда это правильно! – сказала Юля. – Джен, ты слышала. Ты теперь будешь не американская, а рос… россиянская красавица.

– Российская. – Дженна удивленно вздохнула.

Ей трудно было осознать все сразу.

«Милая моя, дорогая, несравненная! Не грусти! Все будет отлично» думал Балтик.

Первые дни Дженна ходила задумчивая. Но вскоре она узнала важную новость. Алексей «проговорился» Юле.

– Балто, Балто! Алексей будет жениться! Он знает на ком. Она там, куда мы едем! Балто, это же чудесно. Мы все вместе жить станем. Ой, у Алексея, наверное, детишки будут.

– А у нас? – Дженна засмеялась.

– Я мечтаю об этом, Балто. Ты все правильно тогда решил. Нам нужно было сперва найти постоянное место. Если оно там, я согласна. Юля сможет учиться?

– Конечно, ведь она отлично говорит по-русски.

Дженна и Балтик стали фантазировать о будущей семейной жизни. Прежде эта сфера казалась Балтику несерьезной, достойной лишь комнатных хозяйских собачек, которые живут на всем готовом. Но если жить в городе, вероятно, придется много времени проводить взаперти (раньше они всегда гуляли свободно, но тогда была другая ситуация). Как получится теперь, друзья не знали. Они решили действовать исходя из обстановки.

Корабль вошел в японские территориальные воды. Постоянно мелькали суда с иероглифами, уже виден большой порт, затем второй, третий. Почти все пассажиры там сошли.

– Напрямую борт в Россию не заходит – сказал Алексей, – но я договорился. Сюда должно прибыть рыболовецкое судно с товарищами. Они всегда здесь швартуются в это время. Правда, они говорили, из-за каких политических разногласий им запрещают стоять долго. Нужно не пропустить момент.

Алексею вынесли несколько больших чемоданов, не считая рюкзаков. Пожалуй, он один все не утащит.

– Тут абсолютно все модели и документация. Зачем оставлять? Юлька, тебя не продует?

– Нет! – ветер довольно резкий.

– Надень шапочку.

– Вот еще! Такая жара.

– Тогда куртку застегни.

– Да ну ее! – Юля с деловым видом ходила возле чемоданов, но ветер действительно был настойчивый.

– Юля, останься с ребятами. Балто, Джен, сторожите! Я пойду разузнаю, может быть, не здесь надо ждать.

Алексей ушел. Дженна и Балтик с готовностью стояли возле вещей, внимательно осматривая каждого. Они решили при случае не лаять, поскольку некоторых людей лай не пугает, а провоцирует. Нужно просто никого не подпускать.

Алексей принес Юле коробочку, из которой вынул двух рыбок и дал друзьям.

– Как будто должны прийти сюда, этим вечером. Еще день – но лучше подождем здесь. Потерпим немного.

Юля кивнула.

Ветер иногда был довольно резким. Балто и Дженна прохаживались вдоль причала, и им не было холодно. Иногда Юля прижимала Дженну к себе. Вечереет. Вдали от порта зажигают огоньки – и не только белые или желтые, они также малиновые и красные. Дженна знала, что в Японии очень интересные дома с необычно изогнутыми крышами. Только их сейчас все равно не видно.

– Вот они! – все обернулись и стали смотреть в море, где уже одни тени. Маленькая светлая точка.

В порт заходила шхуна, и никто, по всей видимости, не собирался ее встречать. На шхуне почти нет огней, но она не боится. В полумраке пришвартовались. Алексей спросил громко:

– Скажите, это «Ковалевский»? – со шхуны ответили:

– Да! А вы?

– Я инженер Зарянкин, мы с товарищем Кипеловым…

– Точно! Тов-рищ Кипелов! Тов-рищ капитан?

– Чего?

– Тут товарищи.

– А, здрасьте! Ребята, помогите загрузить. Обожди, я сам.

Балтик увидел фигуру капитана. На вид он довольно ловкий.

– Мы всего час тут стоим, так что пошустрей. Алеха, здорово! Это кто? Сестричка? Тебя как звать, дочка?

Юля подумала, и на всякий случай спряталась за Балтика с Дженной.

– Она у нас Юлия Леонидовна. Семен Антонович, а почему всего час?

– Да эти японцы… хорошо, что вообще час дали. У нас опять трения по поводу промысловых зон. Вот они и давят где можно. Братцы, быстро за водой! Давайте, давайте.

По крутым мосткам друзья поднялись, а потом опять спустились. В подпалубных отсеках почти не развернешься. Чемоданы привязали к ящикам, Балтик с Дженной легли прямо на ящики.

– Ребята, потерпите немного.

– Леха, а они не это? Ну то есть?

– Они очень умные.

От досок пахнет краской. Рядом негромко стучит моторный отсек. Когда корабль вышел в открытое море, мотор зарычал во всю мощь: Быр-Быр-Быр! Бур-Гур!

Ящики чуть покачиваются.

– Балто, а ты когда-нибудь ездил в трюме?

– Когда мы были маленькие, только так и ездил.

– А я, признаться, еще ни разу. Это даже интересно. Ой.

Что-то капнуло Дженне на хвост и она интуитивно его отдернула.

– Нам долго ехать?

– Насколько я представляю, Япония недалеко расположена от Владивостока. Если брать северные острова. Вероятно, придется пролежать сутки. Если спать все это время, будет несложно.

Однако Дженна не умела засыпать под шум моторов. Ее уши постоянно ловят размеренное стучание и не слушать совсем не получается. Рядом с Балтиком она чувствовала себя спокойно, хотелось вытянуться – но негде (кругом углы). Было желание просто спокойно лежать. Мотор постоянно трещит:

– Бур-бур-бур! Гав-гав-гав!

«Дразнится? Как только моряки выдерживают столько шума. Ведь неприятно. Мой милый… он такой спокойный. Он лучше всех»

Дженна коснулась Балтикова носа.

– Что?

– Ничего-ничего, я так.

– Устала, дорогая?

– Да. Хоть уши затыкай.

Балтик развернулся так, чтоб Дженна смогла лечь чуть дальше от моторов.

Через некоторое время голос мотора из рычащего стал лающим; немного погодя ящики стали тянутся в бок и друзья подняли головы. Шхуна развернулась. Мотор забормотал мелко и часто, и вдруг затих. Кто-то из людей сказал:

– Выходите, приехали.

В глаза ударило солнце. Балтик невольно зажмурился, но заставил себя раскрыть глаза снова. Причал, море, доки, дома вдали. Он не помнил их прежде. Лишь на самом горизонте были знакомые очертания. Это Владивосток. Наверное, новый причал поставили. Прежний был совсем не такой. И дома, и корабли – все новое. Балтик задрал голову и почувствовал, как с высоты к земле несется ветер, бодрый, решительный, по-аляскински не жестокий, и не тягучий, как в Калифорнии. Это был свой ветер. Ветер знакомых берегов.

Балтик это почувствовал, и ему захотелось бежать вслед за ветром, лететь, мчаться, скакать в этом ветре. Дженна шепнула, что ей очень-очень надо. Да и Балтику надо бы очень. Кругом люди и ни одного кустика.

– Столько вытерпели, и еще потерпим.

– Ой, Балто. – Дженна вздрагивала.

К счастью, выгрузка шла очень быстро. Алексей пожал руки морякам, капитану Кипелову он дал бумажку – не деньги и не чек; там какая-то важная информация. Кипелов непрерывно говорил о новых средствах связи.

– Леха, когда?

– Вероятно, уже в этом году. Мы, как устроимся, сразу же займемся разработкой. Тут еще требуется наладить производство. Но я намерен форсировать этот процесс.

– Ты сразу договаривайся с теми, кто из партии.

«Сколько можно! Поскорей бы уже» – жалобно подумала Дженна. Чемоданы оттащили в сторону.

– Леш, мне надо! – серьезным голосом сказала Юля.

– Понял. Ребята, постерегите минут 10.

Алексей и Юля умчались.

– Балто, я не могу терпеть.

– Сейчас! – Балтик резво промчался вдоль доков, увидел гору пустых ящиков.

– Джен, там можно.

– Точно?

– Да, ящики никому сейчас не нужны.

Они сходили в туалет по очереди.

– Как ты думаешь, куда мы сейчас пойдем?

– Наверное, надо будет искать жилплощадь.

– Алексей сказал, у его невесты есть что-то, – вернулась Юля.

– Я вся пропахла папиросами! Чего они так курят? Дженночка, ты не испачкалась? Дай я тебя причешу.

Алексей хотел позвонить, но телефон на причале есть только у администрации.

– Пойдем прямо на завод, здесь не слишком долго… В любом случае, лаборатория там. Только как мы это потащим? На себе?

У них с Юлей помимо походных рюкзаков было 5 чемоданов, 2 больших и 3 поменьше. В больших лежат схемы, чертежи и готовые детали, поэтому они совсем нелегкие. Те, что меньше, тоже нелегкие.

– Нанимать кого-нибудь? Да здесь, наверное, нельзя. Надо постараться. – Алексей достал веревку и обвязал ею чемоданы, а затем накинул на плечи всю груду. За спиной еще висит рюкзак. Алексей прошел несколько метров.

– Нет, guys, это слишком жестоко. Надо все-таки спросить. Простите, пожалуйста, как нам пройти на завод «Приборостроительный 1»?

Немолодой рабочий остановился и стал охотно объяснять.

– Это там, направо, как из города выйти, так через поле. Приборострой там. Только его еще не запустили. Заканчивают.

– А Вы не знаете, кто-нибудь там уже живет? Я слышал, там было общежитие.

– Да вроде живут, но все больше ездят из Владивостока. На грузовиках.

– А насколько далеко?

– Верст шесть или семь будет.

– Грузовики часто ходят? – рабочий пожал плечами. Алексей, изнемогая, подошел с друзьями к дороге, уводящей на север к заводу. Через поле тянется тонкая лента, и не видно, где она заканчивается. Но Алексей знал, что завод точно в том направлении. Он там еще не был, но слышал несколько раз во время прежней командировки.

– Юлька, пойдем сами, только все чемоданы разом тащить совершенно невыносимо.

– Надо что-нибудь вынуть и выбросить! – предложила Юля. – Что-нибудь ненужное.

– Вот еще! Зачем тогда везли из такой дали! Ты же сама мне ныла, что не хочешь ничего оставлять. На самом деле, вещи не тяжелые, это детали… и материалы. Балт, ты сможешь понести?

Балтик ответил «да!»

Алексей распутал все чемоданы, выбрал два из них, обвязал веревкой и стал их крепить на спине Балтика. Веревка не держится. Алексей подумал и решил сделать по-другому: он сперва скрутил из веревки некое подобие лямок, надел на Балтика, а затем уже привязал груз.

– Балт, пройдись. Вроде бы получается?

Чемоданы тянут к земле.

– Дорогой, тебе очень тяжело?

– Дженночка, совсем чуть-чуть.

– Может быть, я тоже как-нибудь помещусь – чтоб мы вместе тащили?

– Джен, не надо. У меня огромный опыт.

Алексей перекинул за спину третий чемодан, в руки взял 2 самых больших.

– Ну пошли, пошли, солдатики! – Юля подумала, Алексей шутит. Она несла свой рюкзак и размышляла о совсем других вещах; но если вспоминала про «солдатиков», то всякий раз фыркала в кулачок, смеясь.

Дорога в сторону завода была целиком грунтовая. Дождь прошел рано утром, но следы его видны повсюду. Колеи от колес полны водой, лужи вытянутые, округлые и прерывистые. На траве тоже блестит вода. В низких местах ее, пожалуй, даже больше, чем на дороге. Дженна подумала, что трава смотрит на них мокрыми глазами.

Ноги проваливаются в сырую землю. Дженна прыгала через лужи, через мокрые изгибы, стараясь даже волоском не коснуться грязи, и очень следила за хвостом. Дженна легкая и тренированная, но иногда ее ноги все же съезжали в воду. У Алексея все ботинки в земле.

– Юлька, не прыгай по лужам. Вода в сапоги натечет. Среди луж встречались почти прозрачные, но большая часть заполнена буро-серой водой.

Балтик шел размеренно. Ему не страшна грязь и хотя его тянут чемоданы, он ловко обходил все лужи и непрочные места.

– Ну и дороги здесь! Сплошные ямы! – заметила Дженна.

– Это оттого, что дождь прошел. В сухое время мы бегали вполне свободно. – Балтик изогнул шею. – Как странно. Тогда я много ходил, но ни разу не заметил этого поля. Нас больше интересовал лес. Но он тоже какой-то другой.

По «глазастой» дороге они шли почти до самого вечера. Через каждые 400-500 метров Алексей был вынужден останавливаться и менять руки; иногда хотелось постоять. На полпути достали термос с сухариками (чай был еще с американского судна). Наконец они увидели забор, от которого идет другая дорога, более широкая. Забор собран из некрашеных досок очень внушительного размера. Алексей пригляделся, рассчитывая увидеть заводские корпуса, однако за высоким забором видны только края крыш.

– Наверное, само производство дальше. Здесь, вероятно, складские помещения, конторы и администрация. Я не знаю, Зина здесь? Она говорила, что им проще ночевать в конторе, чтоб не ездить в город. Конечно, она могла уехать.

«Назад пилить придется?!» – подумал Балтик. Он закивал головой. Чихнул.

– Разгружаемся. – Алексей осторожно отвязал все чемодан, а рюкзак скинул прямо в траву. Юля присела.

– Алеш, там впереди тайга?

– Да, скорее всего.

– Ой, как здорово! Там живут тигры, олени, эти… леопарды. Ты рассказывал, на Дальнем Востоке тоже есть леопарды. Неужели им не холодно?

В 100 шагах от них был вход на широкий двор, где везде были сараи, сарайчики с закрытыми дверьми, деревянный дом с крутой лестницей до второго этажа. На первом этаже был еще один сарай. Дальше забор уходил до самого леса. Только сейчас Дженна увидела, что над кронами стоят пологие горы, зеленые почти до самых вершин. Налетел ветер. В нем угадывались запахи смолы и хвои, и еще примеси весны. Поле готовилось расцвести. Ветер сильно дергает за волосы.

– Кажется, будет дождь – сказал Балтик. – Небо приняло характерный колорит.

– И мы будем здесь стоять? На лужах? Алексей говорил, здесь есть конторы. Но я не вижу ни одной.

Дженна привыкла, что любая из контор имеет стандартный, строго-официальный вид. Разве бывают конторы в сарае?

Алексей прошелся вдоль забора. Далеко-далеко он разглядел одни ворота и даже услышал голоса, но не пошел туда и вернулся к Юле.

– Так. Зайдем сюда. У Зины контора номер пять. Могли хотя бы номер написать. Трудно нарисовать одну цифру? Окно открыто. Граждане!

– Алеша? – раздался голос.

– Зина! – сказал Алексей.

– Алеша! – голос подпрыгнул. Юля не успела рассмотреть, что в окне. На крыльцо вылетела высокая девушка –

– и сразу помчалась к Алексею. Юля побежала за ним. Балтик подумал, и остался у ворот, и Дженна там встала.

Девушка что-то быстро говорила, потом кинулась Алексею на плечи.

– А мы тут сидим, пишем, чертим, не встаем! Представляешь, четвертый день спим на работе. Я думала, вы приедете позже. Я хотела сходить в город. Собираются проложить шоссе из Владивостока на материк, говорят, совсем рядом с заводом. Но с этой стороны неудобно заезжать! Мы сами другой дорогой ходим!

Балтик услышал громкий вой гудка.

«Тут же рядом железная дорога. Как я не сообразил, ведь к большим заводам всегда подводят рельсы».

– Юля! – позвал Алексей, в то время как Зина смотрела на него не отрываясь.

– Это наша Юлия Леонидовна.

– Здрасьте, тетя Зина! – бойко сказал Юля.

– Привет! – Зина обняла Юлю и так тепло с ней заговорила, что Дженна с Балтиком решили не стесняться. Они подошли и встали рядом – но не совсем близко.

Зина рассказывала: исследования, о которых говорил Алексей, ведутся, но проводят их в основном в лабораториях Института, не на заводе, завтра будет грузовик, чтоб отвезти необходимое. «Зря тащили!» Некоторые из деталей можно оставить здесь для изготовления моделей.

– Завод уже начал работу! Но главное здание еще строят, много старых, а у нас ничего почти не осталось! Но мы с девочками – обязательно!

Дженна старалась рассмотреть лицо Зины. Как будто дождь заморосил. Нет, это не связано с лицом. Капли действительно ощущаются в воздухе.

Лицо нормальное, даже красивое.

Зина вдруг посмотрела на ребят.

– Ой! А это кто?

– Это наши друзья! – воскликнула Юля. – Дженна и Балто! Балто – мальчик, черненький с белым. Джен-Джен-Джен!

Дженна подбежала и хотела лизнуть Зине руку, чтобы вежливо поздороваться. Она всегда так делала при знакомстве с хорошими людьми. И всем нравилось. Она коснулась носом ладони.

– Ай! Укусит! – Зина резко отдернула руку.

– Что ты, она совсем не кусается.

– Ну да! «Не кусается». Что там у них на уме, неизвестно! – пробормотала Зина, не опуская рук.

– А это Балто! – сказала Юля. – Балто, подойди.

Балтик приблизился.

– Вы что, волка приручили?

Балтик хотел возразить и даже рот открыл; но ведь люди не поймут его речь.

– Нет, он просто пес такой.

– Понятно. Кстати, она тоже на волка похожа!

Тут уже Дженна рот открыла.

Начался мелкий дождик.

– Алеш, все промокнет! – Зина на удивление легко понесла два больших чемодана. У нее сильные развернутые плечи, какие бывают у мастеров по гребле или плаванию.

– Юленька, пойдем! Алексей, ты все возьмешь.

– Да! – Юля не заметила, как очутилась внутри. По планировке конторы видно, что строили все на скорую руку; однако довольно уютно. Алексей следом затащил вещи. И дверь захлопнулась. Дженна с Балтиком остались снаружи.