Райдо

– Девушка! Все вопросы завтра. Консульство уже не работает.

– А завтра со скольких?

– С девяти. Хорошего вечера.

– И вам.

Скинув в мойку посуду, Женя сделала три глубоких вдоха-выдоха через нос, как показывал монах, и сказала себе – «пустая голова». Никаких мыслей. Теперь это новая философия.

На следующий день она узнала в консульстве, что продлить визу нельзя. Нужно заказывать новую. Срок рассмотрения заявления – месяц.

– Месяц?! А нельзя ли побыстрее! У меня не то положение, чтобы ждать вечно!

– Пустая голова, – ответила девушка в круглых очках и уткнулась в бумаги.

– Что? Простите?

– Я сказала, что не предусмотрено. Всего хорошего.

Кивнув, Женя отошла в сторону и достала паспорт. Месяц – так месяц. Главное – есть цель. Есть план действий. А дорога отыщется.

– Жешка, тебя где ноги носят? Суд скоро начнется. Я чувствую себя идиотом.

– Ты забыл? Я еду за визой!

Казалось, ничто не способно омрачить день. Стояла превосходная поздняя осень. Листья уже опали, и разноцветным шуршащим покрывалом метались по сторонам. Лил небольшой дождь, но холодно не было. Или теплота исходила из души?

– Сегодня последнее слушание, о чем ты думаешь?! Придется квартиру им отдать.

– Отдам, если нужно. Успокойся, Захар. Помнишь, что я тебе говорила?

– Пустая голова?

– Да. Стоп мысли. И все сложится наилучшим образом.

– По-моему, это секта, Жешка.

– Я позвоню потом. Пожелай мне удачи!

Окрыленной походкой, блондинка выпорхнула из машины и устремилась в консульство. Если сегодня отдадут паспорт, то завтра она будет в Перу. Билеты уже куплены, вещи собраны. Она не упустит свое счастье. К облегчению, тошнота стала реже, но даже если придется весь полет проторчать над унитазом, это пустяки! Вот он – шанс! Выход, ключик, решение проблемы.

Через полчаса закончилось слушание – по решению суда проигравшая сторона должна была погасить неустойку в размере десяти гонораров, из среднего расчета предыдущего года, а также выплатить моральную компенсацию – сто тысяч долларов. Итого получалось – сто тридцать тысяч условных единиц. Захар не стал нести бремя в одиночку и, выйдя из душного злого зала, позвонил виновнице торжества.

– Жешка? Алло? Почему не снимаешь?..

– Я не могу говорить, позвоню позже…

– Ты что там, ревешь? – он догадался. – Отказали?

– Наложен запрет! Меня туда не пустят, Захар. Я ничего не смогу больше сделать…

– Ну-ну! – не став добавлять головной боли, он предложил: – А ты письмо напиши на посольство! Ты же знаешь, где он работает.

– И еще ждать полгода? И кто его получит? Нет, не хочу стать посмешищем.

– А зачем ты брала номер у тех стариканов?

– Каких?

– Боже, я до сих пор не могу забыть эти перья!

– А. А что? Ты что-то придумал?

– Давай их отправим в Лиму? Или наймем человека за деньги, который прилетит и передаст твоему Алексею…

Евгения остановилась, не смотря на усилившийся дождь, который ужом затекал за шиворот, и как завороженная уставилась на баннерный плакат. Точно! Нужно было сразу догадаться. Пустая голова рождает идеи!

– Захар!

– Да?..

– Я, кажется, знаю, что мне делать.

– Помощь нужна? Но после суда я выжатый лимон. Как же меня все бесит.

– Я проиграла?

– Ну… там…

– Ясно. Сколько?

– Ну… это… как бы… в общем…

– Больше ста тысяч?

– Э…

– Все, заткнись!

– Понял!

– Подвезти кое-что сможешь на проспект Романовых, сто восемь?

– Это телестудия, если я не ошибаюсь. Кентуки?..

– Одна нога там, другая здесь. Мне ехать минут сорок, смотря, как пробки будут.

В студии было многолюдно – и Евгения чуть пробилась в гримерку к Тине. Та сидела в леопардовых лосинах и пролистывала на телефоне социальные сети. При виде стройной блондинки в красном платье телеведущая отложила телефон и вопросительно приподняла нарисованную бровь. Женя выпалила:

– Я вам звонила!

– Какая сенсация? Вкратце.

– Вы сказали эфир ровно в два.

Женя посмотрела на часы – оставалось пять минут. Тина скинула бигуди со стола в ящик и отглотнула кофе.

– Так не пойдет. Я должна понимать суть диалога.

– Вы все поймете, не переживайте. Можно, я воспользуюсь вашим зеркалом?

– Да ради Бога!

Встав, теледива сдернула со стула черное платье-халат и накинула поверх топа и лосин – получилось на удивление красиво. Пропускать в эфир непонятно что, не в ее правилах, но надо учесть, что рейтинги с участием Кузнецовой взлетают вверх. И само определение «сенсация» очень импонирует.

– Свет, мотор, начали!

– Добрый день. В студии передача «Самое невероятное», и с вами я – Тина Кентуки. Сегодня к нам в гости зашла бывшая журналистка…

– Телеведущая.

Женщины обменялись кривыми улыбками.

– Евгения Кузнецова. Здравствуйте. Выглядите хорошо, не смотря на безработицу.

– Благодарю. Вашими молитвами, Тина.

Опять застыла враждебная пауза, часть которой заполнил музыкальный проигрыш.

– Итак. Вы к нам не с пустыми руками зашли, я знаю.

Многозначительно поиграв бровями, Тина указала – «Ну, же! Выкладывай свою сенсацию, время не резиновое». Но Женя повернулась к камере и чувственно сказала:

– Я знаю, что обидела, и прошу меня извинить…

Тина хотела было дернуться с места, но голос в наушнике приказал дождаться развязки.

– Нас двое, – ком в горле заставил отдышаться, – Вот.

Ей казалось тогда, что все понятно сказано, но, переслушав позже, ужаснулась – настоящая абракадабра!

– Вы с кем сейчас так мило общались? Пол-палец-потолок.

Женя отвернулась от камеры и улыбнулась.

– Я готова рассказать, как в буддистской философии монахи очищают мысли от негативных установок…

– Сенсация!

Кентуки топнула ногой, что звоном разнеслось по съемочной площадке. Кому-то из операторов даже стало плохо. Вызвали доктора.

– Сенсация? Хорошо.

– Ладно.

– Про монахов точно не хотите послушать? Вам не мешало бы.

У Тины был вид закипевшего чайника.

– Сенсация, – блондинка проглотила смешок, так как на ум только что пришла подходящая для шоу история. – Сегодня в районе Денисовской площади были замечены инопланетяне…

– Кто-о?

Еле сдерживаясь от смеха, блондинка сложила руки на коленях и продолжила:

– Их было четверо – двое детей и двое взрослых, если судить по конституции…

– Это вы им приветики передавали? – нашлась Тина.

Оценив марш-бросок, Женя ответила:

– Может, буддисты?..

Услышав указания в наушнике, Кетуки вяло согласилась. В лучшем случае, решила она, Кузнецову посчитают чокнутой, в худшем – переключат канал.

В комнату постучали, и просунулась рыжая, взъерошенная голова.

– Сэр, вы видели?..

– Видел что?

Алексей надевал рубашку, собираясь на работу. За окном еще не рассвело.

– Вы опять пили на ночь?..

Спрятав бутылку в бар, Алексей попросил принести почту и дал некоторые указания по дому. Выпив аспирин, он накинул пиджак. Плечи свисали.

– Сэм, этот пиджак не подходит. Скажи, чтобы сняли новые мерки.

– Когда, сэр?

– Когда-когда?.. – он сморщился. – После работы.

– В семь?

– В семь.

– А спортзал?

– В семь, я сказал.

Отказавшись от завтрака, Алексей направился к выходу, но Сэм опередил, преградив дорогу.

– В чем дело?

– Я не знаю… но…

– Говори!

– Я посчитал, что вы должны это увидеть.

Сэм провел к телевизору и перемотал дневной выпуск телешоу. Как только на экране промелькнуло красное платье, Алексей наотрез отказался что-либо смотреть.

– Хочешь быть уволенным?

– Нет, сэр.

– Тогда отойди и не путайся под ногами.

– Не могу, сэр.

– Почему, черт возьми?!

– П-потому, – помощник до последнего заслонял дверной проем хрупким телом, пока его не отфутболили. – Она беременна!

– Чушь собачья! И ты не лезь, понял? Тебя это не касается!

Дойдя до лестничной клетки, Алексей обернулся и задумался. Впервые в жизни, появилась мысль – дать второй шанс.

– Включай! – он зашел в комнату и оседлал стук. – Теперь выйди.

Сэм послушно удалился, оставшись подслушивать под дверью. На его любимом моменте, про инопланетян, не выдержал и в голос засмеялся. Испугавшись немилости босса, отпрыгнул от двери, но услышал другой грудной смех, заглушающий все остальные звуки. После раздалась ругань.

– Сэм!

Тот появился слишком быстро и на радостях улыбнулся. Но лицо босса ничего не выражало.

– Мы летим в Москву.

– Есть, сэр!

Стояла глубокая ночь второго дня после скандального выпуска шоу. Судья дал отсрочку платежа в месячный срок, поэтому Евгения до сих пор наслаждалась шелковыми простынями и пушистыми подушками. Захар сегодня приглашал в гости, скоротать время за чудной Светиной лазаньей, но страх пропустить приезд Алексея буквально приковал цепями к четырем стенам. Выглянув в окно, она разогнала воющих котов, мешающих спать, и вновь улеглась на бок. Мысли, страхи, неопределенное будущее налетели как рой пчел, но сделав дыхательную практику, Евгения успокоилась. Она сделала мыслимое и немыслимое, чтобы вернуть Алексея. Если через какое-то время от него не будет вестей – значит, выход один. Нет, она не будет нанимать человека, чтобы передать радостные новости. Она найдет киллера и закажет убийство.

Дверная ручка дернулась, от испуга замерло сердце. Подбежав к окну, она зачем-то отдернула шторы. Открыла на проветривание форточку и быстро закрыла, так как не май месяц. Между тем, в дверь громко постучали. Боже, как она раньше жила и не запиралась?! О чем думала? В Лиме ее обокрали, а могли убить, изнасиловать, отрезать голову на трофей!

– К-кто там?..

– Сто грамм. Открывай!

Это был Алексей. Открыв дверь, хозяйка едва успела отскочить от шатающегося тела. Посреди коридора на пол упал чемодан, все тот же зонт со сломанной нынче спицей, смятый билет. На комоде осталась лежать обещанная игра «Парчис».

– П-привет.

Он кивнул, как бы между прочим.

– Ты беременна?..

– Я хотела объясниться!.. Понимаешь…

– Ты беременна, я спрашиваю?..

– Да. Это так. Можно я объяснюсь?

– Тс, – с трудом скинув ботинки, он подошел к дивану. – Остальное не имеет смысла. Потуши свет, я не в кондиции.

Она только хотела сказать, что это уличный фонарь, а она не мэр города, чтобы распоряжаться муниципальным имуществом, как услышала храп. Поставив аккуратно ботинки в полку, затащив чемодан в шкаф, Женя присела на краешек дивана. Какой же он красивый. И он здесь. Это сказка? Она ущипнула себя за щеку. Все верно – дорогу осилит идущий. А если бы она сдалась сначала? Когда не смогла узнать номер телефона? Или когда отказали в визе? Ведь можно было найти оправдание каждому провалу. Благо, на этом печали закончатся. Они поженятся, и никто не помешает их счастью.

Утро наступило не вовремя. Заснув только пару часов назад, Женя не могла оторвать железобетонную голову от подушки. Но в спальню ворвался бодрый Алексей, и вид его кричал – «нужно поговорить». Не зная, смущаться или спокойно расхаживать в ночной атласной сорочке, девушка решила, что будет глупо прятаться. Они видели друг друга без одежды, а скоро будут видеть очень часто.

– Кофе?

Он отвел взгляд от полупрозрачного лифа и покачал головой. Она намеревалась переодеться, но настойчивый жест усадил в кресло напротив. Что-то в его лице было не так. Черт возьми, он должен был обнять, поцеловать, усадить на коленки! Что ему мешало?! Или все дело в похмелье?

– Вчера я… я, в общем, хотела объясниться…

– И что я сказал?

– Ты сказал, что…

– Продолжай.

– Ты сказал, что если я беременна, то это не имеет значения.

– Смысла.

Он все помнил, зачем тогда переспрашивал?

– Ты видел шоу?

В глазах на мгновение появилась прежняя теплота, но тут же исчезла.

– Я хочу оговорить условия нашей сделки.

Женя задрожала.

– Сделки?..

– Брак – это сделка. Ты одна сторона, я – вторая. Не так?

– Так. Но…

– Что – но?

– Ты не делал мне предложение.

Он, стукнув ладонями по подлокотникам, встал, и через минуту появилась бархатная коробочка с надписью «Тиффани и ко».

– Я должен попросить руки у твоего отца?

От мерзости происходящего на глазах навернулись слезы.

– Нет, не должен.

– Как пожелаешь, – он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и закинул ногу за ногу. – Роспись в пятницу, в час дня. Возражения?

Желая быстрее прекратить ужасный, совершенно унизительный разговор, она покашляла и деловито уточнила:

– Ты будешь завтракать?

Он сбросил ногу и расстегнул еще одну пуговицу. Затем снял рубашку, на плече еще виднелся рубец, и, перекинув через плечо, заявил:

– Приму душ, с твоего разрешения, а завтрак я заказал в ресторане напротив. К десяти утра.

Бросившись к шкафу, хозяйка вспыхнула:

– Я не успею собраться!

– Я не сказал? – голос донесся с порога спальни. – Я привык завтракать один.

На том и ушел.

Два последующих дня были подобны аду. Алексей остановился у себя в квартире, заезжая по вечерам с пакетом продуктов и учтивым вопросом – «как прошел день». Он больше не хамил, но и интереса никакого не проявлял. Был холоден, сдержан, словно незнакомец. Несчастью невесты не было границ. Неужели страсть утихла? Так быстро? Как можно подставляться под пули, а через месяц даже не смотреть в ее сторону? Она даже не знала, что думать. Лучше не думать, – решила она, но слова Нины – «не тот человек, бесчувственная глыба льда» с упрямой настойчивостью влезали в гудящую голову. Больше не было ни спокойствия, ни твердой уверенности в светлом будущем. Если раньше в душе теплилась надежда, то сейчас зияла дыра.

В домофон позвонили. Женя посмотрела на часы – рано для Алексея. Да и пакеты с продуктами так и остались стоять на столе, не распакованные. К черту! Пускай все сгниет, стухнет, превратиться в прах! Не хочет жениться – скатертью дорожка! Вытерев слезы, хозяйка приготовилась высказать все, что накипело, но с песнями-плясками на лестничную площадку поднялась странная парочка – парень с дредами и девушка с розовыми волосами.

– Что?..

– Сюрприз! – бросился обниматься Захар, всовывая подарок – плюшевого зайца, ростом с человека.

– Поздравляем счастливую невесту! Та-рам!

Света подула в свистелку и захлопала в ладоши. Захар сразу понял, что у Жени глаза на мокром месте, но решил, что канун свадьбы должен пройти весело и задорно. Ввалившись в квартиру, парочка рассоединилась. Захар был отправлен на кухню, нарезать, чистить, сервировать. Света же взялась на невесту. Для начала халат сменился на красивое платье с глубоким кружевным вырезом, аквамаринового цвета. Следом волосы улеглись в замысловатую прическу, появился легкий, но выразительный макияж.

– Готово! – заключила кудесница и развернула Женю к зеркалу. – Ну, че? Я завидую твоему жениху! Нет, реал!

Прикусив губу, Захар поддакнул. Женя издала только тяжелый вздох и уселась на стол. «Не здоровится», – пояснила она. Троица принялась за овощной салат и сразу же закашлялась – от переизбытка соли глаза полезли на лоб. Первой отошла розоволосая нимфа:

– Зато как проняло, да? Я прямо чувствую, как силы прибавилось! А у тебя, Зак?

Зак, он же Захар, ударяя кулаком по груди, закивал болванчиком. Не то слово! Силы богатырские – принесите еще соли! Но общего оптимизма Женя не разделяла. Уронив вилку, она хотела наругаться на горе-повара, как неожиданно рассмеялась. Что послужило причиной, она так и не поняла, но как же легко ей стало. Просто смех! Чистая энергия принятия. Духовная близость с создателем.

Достав из тарелки целый комок соли, хозяйка перекинула его в тарелку Захара. Тот нашелся и отдал лакомый кусочек своей паре. От возмущения Света засунула соль любимому за шиворот и заржала как кобыла. Так началась битва. Еда летала над столом, под столом, в розовых волосах поселилась пекинская капуста, а в дредах застряла вилка. Троица так разошлась, что не заметила появление тени в коридоре.

– Добрый вечер.

Как школьники весельчаки расселись по местам, глядя на высокую угрюмую фигуру.

– Что вы, продолжайте. Я уже ухожу…

– Нет! – вскрикнула хозяйка и поправила лиф платья.

– Нет?..

– Мне нужно… – слова не шли. – Там в туалете что-то течет.

– Вызвать мастера?

Захар промямлил:

– Мы звонили – все мастера уже пьют чай дома. Пятница вечер…

Скинув ботинки, Алексей поставил очередной пакет на стол и направился прямиком в ванную. Следом вбежала запыхавшаяся блондинка.

– Вон там… текло. Ты видишь?

– Нет.

– Текло, я сама видела.

Он поднялся с коленок и щелкнул ей по носу:

– А теперь – не течет.

И улыбнувшись, дернул ручку. Женя быстро прокрутила замок и выпалила:

– Нам нужно… диалог! Вот.

– Уже закрываешься?..

Значит, заметил. Она кивнула, испытывая необъяснимый страх. А если он скажет, что не хочет жениться? Обязан, но не хочет? Что делать с такой правдой?

– Говори. Я слушаю.

Она суматошно искала слова. Никто не смеет ее судить. Главное не то, как часто ты падаешь, а как быстро встаешь на ноги. Тяжело вздохнув, гость поправил съехавшую бретельку платья, и на миг показалось, что…

– Ау?.. Ты спишь на ходу?..

– Ты хочешь на мне жениться? Нет, если ты ответишь…Но учти! Я жду честности!

Еще чуть-чуть и она бы разрыдалась – так велико было напряжение.

– Хочу.

– Хочешь? Но…

– У тебя гости, я не буду вам мешать, – он открыл замок, неотрывно глядя ей в глаза.

– Ты… ты можешь остаться…

– Много дел.

– Каких?

– Таких. Есть дела мужские – они кое-кого не касаются. У тебя в волосах, – он вынул кусочек огурца и съел его. – Мм, кто-то влюбился.

– Кто?..

– Когда пересолено, так говорят.

Он перевел взгляд на полураскрытые губы и отпустил ручку. Она так смотрела, так ждала, что он прикоснется в пылком поцелуе! Немыслимо было устоять.

– Я пойду.

– И я пойду.

– Куда?..

– Туда, где мужские дела. В моем понимании, – она специально плечом приспустила бретельку, – там, где мужские дела, обязательно есть продажные женщины. Э… Ты не поправишь?

– Я?..

Она невинно захлопала глазками. Он выполнил просьбу, затем поверх платья накинул халат и туго завязал на узел.

– Я не пользуюсь услугами проституток.

– Значит, ты останешься?..

Тяжелый взгляд опустился на узел халата, который он сжимал до треска.

– Пожалуйста. Я же не прошу Луну с неба.

Поморщившись и отпустив пояс халата, Алексей выдохнул:

– Хорошо, я останусь. А эти двое?..

– Они уже ушли.

Она вышла из ванной и указала на пустые диваны. Гости любезно составили посуду в раковину и соскребли остатки пищи с ковра. В углу застыл мохнатый заяц, как дозорный неотрывно наблюдая за доверенной территорией.

– Ты будешь есть? Налить выпить?..

Чтобы скрыть волнение, девушка стала расставлять стаканы. Ей было жарко. Он останется. Согласился. Или сжалился? Все равно! Маленькие шажки ведут к большой победе. Нужно выключить дурных советчиков, в том числе и гордыню, и идти к намеченной цели.

Закончив с мытьем, она разложила содержимое пакетов по холодильным ящикам, часть пришлось незаметно выбросить в урну. Дурацкий халат! Из-за него платье прилипло как вторая кожа. Смахнув пот со лба, хозяйка прошла в гостиную, где с бокалом восседал будущий муж.

– Ты хотела, чтобы я остался. Я остался, – ястребиный взор пронзил тонкую фигурку. – И что мы будем делать?..

– А что ты предлагаешь?..

Он задумчиво покрутил бокал и оценивающе прошелся глазами от макушки до пят. Как два факела вспыхнули щеки. Под халатом сошло сто потов. Похлопывающий жест пригласил присесть рядом. Сделав пару шагов, Женя споткнулась и, ударив себя по лбу, рассмеялась. Все же хорошо! Алексей сказал, что хочет на ней жениться, страхи только в ее голове. Возможно, он не хочет торопить события? Или боится повредить ребенку? Мало ли что у человека на сердце!

– И? Ты просил меня присесть – я присела.

– Думаю, мы хотим одного и того же.

Он выждал паузу и достал яркую картонную коробку.

– Я расскажу тебе правила. Это и дети поймут.

– Ты предлагаешь мне… поиграть?

– А ты хочешь заняться чем-то другим?..

– Да, – она скинула, наконец, халат и добавила. – Я думала, мы будем лепить котлеты.

Слегка улыбнувшись, гость стал раскладывать игровые принадлежности.

– Но раз игра, как она называется?

– «Парчис».

– «Парчис», значит, «Парчис».

За игрой пролетели два часа – солнце давно покинуло горизонт, вверяя ночи темный, глубокий небосвод. Пара и не заметила, как много шуток было сказано, как непринужденно и беззлобно велась между ними беседа, пока не нужно было решать глобальные вопросы. Алексей много рассказывал и про саму игру и про традиции перуанцев, Евгении тоже было чем поделиться. Так они и болтали без умолку, пока партия не закончилась.

– Спать?

– Спать, – неуверенно пролепетала блондинка, вставая.

– Кстати, – вместе с коробкой закрылась и счастливая глава, – помнишь Батю?

– Батю?..

– Бандита. Батю.

– А. Да. И что?

– Он умер.

Алексей козырнул и направился в спальню.

– Ты идешь?

Не в силах ответить, хозяйка развернулась и побежала в ванную. Включив кран на полый напор, она стала лихорадочно смывать с лица макияж. Умер. По ее вине. Такой грех на душу!

Раздался стук в дверь.

– Открой. Что ты там делаешь?..

– Режу вены!

За дверью смолкло, но в следующий миг петли с треском слетели, дверь ввалилась на стиральную машину. С полок как дождь разлетелись баночки, кисточки, флакончики. Рассыпался стиральный порошок. Женя застыла с недомытым лицом, как кукла, неудачно разрисованная детишками.

– Что… что ты творишь?!

Без слов Алексей подошел и заставил показать руки. Она фыркнула и вырвалась. От любви до ненависти оставался один шаг. И она боялась его сделать. Лучше промолчать. Сдержать эмоции, не усугублять ситуацию. В смерти Бати нет вины Алексея. Но зачем он так жесток?!

– Спокойной ночи.

Она ничего не ответила, а продолжила умываться. Внутри горел огонь. Хотелось кого-то убить. Все, чего боялась, сбывалось. Вдруг и малыш не родится? И тогда не будет повода для женитьбы.

– Леша, я…

Выйдя из ванны, Евгения огляделась и сразу поняла – спать сегодня придется одной.

Часы показывали без десяти минут час, а жениха видно не было. Скромный круг гостей – Зинаида Павловна с Дарьей, да Захар со Светой, мялись в сторонке как неприкаянные, бросая сочувственные взгляды на невесту.

– Он не придет, – заключила Женя, отворачиваясь от окна. – Наверное, к лучшему.

– Ой, ты моя девочка!

– Идет! – крикнула Дарья и захлопала в ладоши.

Света поддержала громкие аплодисменты, но под мрачными взглядами окружающих веселье мигом улетучилось. В холл зашел жених – надо отдать должное, одет он был в костюм, а не в пижаму, как боялась невеста. Отряхнув ботинки от грязи, он с высоты собственной значимости оглядел всех присутствующих и, скинув пальто, куда-то удалился.

– Какой красивый, – протянула сестрица, для чего-то напялив белое платье.

– Толку мало от красоты, – не удержался Захар, приобняв свою девушку.

Зинаида Павловна подхватила трость:

– Ну, хватит обсуждать. Не к месту. Решено, значит, поженятся.

– Мам, а может, дядя Леша подождет, пока я вырасту, и выйдет замуж за меня?

Женя прыснула от смеха и сказала, что муж из Дарьи получится отменный.

– Ты готова?

Откуда ни возьмись, появился жених и критично осмотрел брючный кремовый костюм.

– Что-то не нравится?

Он пропустил вопрос мимо ушей и спросил:

– Все? Больше гостей не будет?

– Нет. Ты сказал, что никого не будешь звать…

– Я спрашиваю, твой отец не придет?

Она глупо обернулась, словно дверь могла открыться и впустить в сегодняшний светлый день самого родного и любимого человека. Но дверь не открылась, да и день не был ни светлым, ни радостным. После вчерашнего инцидента сомнений не было – Алексей намеренно портит кровь. И будет продолжать в этом духе. И тут два варианта. Либо он бездушная скотина, как описывала Нина, либо… Либо не умеет строить общение. Но он дипломат! Как можно строить карьеру, если постоянно хамить, перебивать, выбивать двери?..

– Ау?

– Нет. Не придет, – они зашли в зал и встали рядом, оба натянутые как струны. – Почему ты постоянно о нем спрашиваешь?..

– Ты сказала, я на него похож.

– Не похож.

– Ты сама сказала.

– Я передумала. Ничего общего. Ноль. Чем я только смотрела?

– А чем был похож, пока ты не передумала?

Заиграла музыка, за стойкой появилась добротная женщина с трехэтажной башней из рыжих волос. Она звонко затараторила заученную речь, и через пару минут все закончилось. При виде, как новоявленный муж смазано прошелся сухими губами по щеке нареченной супруги, у Захара вырвался звериный рык. И ради этого стоило организовывать поиски? Унижаться перед олигархом! Выставлять себя чокнутой на телешоу Кентуки! Да кто он такой, чтобы позволять себе пренебрежение?! Но возмущение так и осталось рассекать воздух, так как, не дожидаясь поздравлений, Алексей затянул Женю в машину и уехал.