Иван стрелец. Песчаная башня

Как то,в очередную отлучку отца по своим торговым делам,сидя в компании молодых людей,Вильгельмина спросила почему бы им не испытать свою удачу на поле боя,ведь идёт война.Бринкен ответил,что смысл войн не в удаче воина,а в борьбе за торговые пути,а уже изрядно попотчивавший себявином Мартин,брат девушки,сказал,что приключений они могут поискать в самом городе,надо только знать где.А он знает где,и знает как.Вот только надо бы вырезать из чего-нибудь три маски.Так Вельгельмина впервые попала в один из игорных домов Замкового моста.Молодые люди оказались среди пьяных,шумевших и выражавшихся людей,которые то изрыгали проклятия и хулу, то благодарили высшие силы за помощь.Пока друзьяпопытались поиграть в зернь на малые ставки,девушка обратила внимание на одного из игроков в маске.Тот играл страстно,и выигрывал,сгребая банк из золотых и серебряных монет к себе.Вильгельминане спускала глаз в благородного силуэта его головы.и чувствовала как он увлекает её.И тут кто-то схватил её за руку,она обернулась,пьяный голландец бормотал "Идём со мной,красотка!". Девушка отдернула руку, а в следующее мгновение шатающийся моряк полетел от толчка.Вельгельина увидела руку, что опрокинула наглеца, и золотой перстень на пальце, с вытравленной монограммой в виде букв "GW".Нет он не заступился за неё,он уходил,а голландец оказался на его пути."Волк!":подумала девушка,готовая идти за незнакомцем,но еёокликнул брат.Проиграв немного денег,они с Бринкеномсобирались уходить.

С этой ночи в душе Вильгельины, итак беспокойной,поселилось новое волнение.Она хотела найти незнакомца.Помня как они добрались до Замкового моста в ту ночь, она решилась, и впервые достала из шкатулки-ковчежца колечко,один из подарков отца.Она спросила,у теперь всегда ходившего с черной повязкой на лице, конюха, где в городе можно продать украшение.Он ответил хмуро,что у Жида, что тот берет всё не спрашивая откуда что взялось.Девушка потребовала чтобы конюх вооружился кинжалом и сопровождал её.Неохотно,тот повиновался.Они отправились в гостиницу "Золотой петух" где им помогли найти возок,потом к Марксу,который хоть и был удивлён визитом молодой особы,что легко угадывалось по фигуре,и даже чертам лица,хоть и скрываемым маской,легко взял кольцо,дав за него пять серебряных талеров,и от ростовщика поехали в игорный дом Замкового моста.Но в этот раз незнакомца там не было.Не встретила она его и во второй,и в третий свой визит в злосчастный дом.

А потом наступили Майские праздники,что отмечались всеми ганзейскими городами,хотя сам торговый союз уже ослабел и осталось совсем не много времени до его распада.В канун Святой Троицы на всех площадях,базарах и улицах,гуляли все городcкие сословия.Целую неделю магистрат угощал добрых жителей Риги пивом,а цеха выставляли бесплатно колбасы,окорока.птицу и рыбу.Хлеб.Солёную прошлогоднюю капусту и огурцы,которые надо было доесть.Маринованные лук и чеснок.Люди наедались.напивались.танцевали.дрались,мирились.и снова брались за еду и питьё.А главное празднество проходило на Ратушной площади,вокруг статуи "рыцаря Роладна",к которому в обычные дни.повинуясь языческому зову предков.приходили просить о помощи, о прибытке в успешной торговле или о справедливом суде.Здесь,на площади,гуляли самые именитые люди города.нобилитет:ратманы и члены Большой Гильдии,братья из Союза Черноголовых.Кроме шутовства приглашённых и городских циркачей,те кто имел желания и навыки соревновались друг с другом в метании копья,стрельбе из лука,или в фехтовании.Последних было не много.так как кроме военных городского гарнизона толком никто с этим искусством знаком не был,а вот желающих метнуть копьё в чучело набитое соломой,и выстрелить из лука в деревянный щит самого рыцаря Роланда было предостаточно.

Отец Вильгельмины и Мартина наблюдал за праздником с балкона Ратуши.куда магистрат пригласил самых богатых купцов Большой Гильдии,а брат с сестрой с мест на сколоченных из досок,и драпированных трибун.Подмастерья из пекарских цехов разносили между зрителями калачи,и другие вкусности из теста.

И тут же другие подмастерья разливали всем желающим пиво.Молодые люди веселились.

–Пойдём поддержим Ханса!-крикнул вставая Мартин,и сестра устремилась за ним.к подножию трибуны,где лучники пытались поразить зрителей,да верно и себя самих своей меткостью.

Бринкен выпускал уже третью стрелу.и она как и первые две перелетев через голову деревянного рыцаря воткнулась в забор ограждающий ристалище.

–Большая гильдия не может похвастаться хорошейметкостью!-посмеялся следующий за молодым человеком стрелок.сам он был в самом расцвете лет,одетыйвпышные одежды ландскнехта, со множеством разрезов,в роскошном.сшитом под военный,берете с пером.

–Кто это?-спросила Вильгельимна брата

–Ратман Готхард Велинг!Вырядился под военного. Шут!

Одно Велинг выстрелив попал в щит идола и зрители захлопали.Судьи турнирастрелков посовещались,и старший из них выйдя на открытое место.поклонился и провозгласил:

–Городской ратман.герр Готхард Велинг. единственныйпустивший все три своистрелы вцель, объявляетсяпобедителем!-на его слова зрители зааплодировали ещё сильнее.одобряя члена магистрата криками,а женщина.сидевшая на трибунной скамье встала и помахала ратману рукой,то же сделали две маленькие,белокурые девочки.цепляющиеся при этом за юбку женщины.

–Его жена.-подтолкнул локтем сестру Мартин,и похлопал подошедшего кним Ханса-Не переживая дружище!Зато пером ты владеешь лучше этого индюка.

–Девушки не любят тех у кого перо вместо меча!-ответил хмурившийся друг.

Тем временем.жена Велинга,спустилась к нему с дочерьми,а судья спросилу ратмана:

–Герр Велинг,желаете ли стать Майским графом?

–Нет!Майский граф должен выбрать Майскую графиню,а я уже выбрал самую красивую женщину города!-ответил ратман обнимая жену.

–Тогда вам придётся откупится!-сказал судья.

–Я готов!

Двое младших судий под крики зрителей поднесли ратману ендову пива,и подали в руки.Приняв сосуд с напитком он начал пить,проливая янтарную жидкость на грудь своего военного костюма.Публика ликовала.А Велингтем временем допив содержимое,кинул в принятую у него судьями ендову большую серебряную монету.И в это момент золотой перстень.что был на его пальце сверкнул в луче солнца и Вильгельимна увидев его, узнала украшение с монограммой, и поняла,что это тот самый мужчина в маске которого она искала.

–Я погуляю одна .-сказала она брату и его другу, оставив их в недоумении.

Теперь девушка неотступно следовала за семейством Велингов, куда бы те не пошли, на крохотную ли площадь пред городским Винным погребом, где братство виноторговцев разыгрывало маленький миракль о святом причастии, у танцхаузов, с деревянным настилом, едва приподнятым над землёй, с крышей на четырех столбах, где мужчины и женщины крутились в грубых и бесстыдных хороводах, у цеха колбасников, где всякий желающий мог сидя на деревянных козлах, и размахивая палкой колбасы, сбить своего, вооружённого тем же, противника, с такого же деревянного "коня". Супруга и дети, видимо уже утомившись, оставили Велинга. и он не спеша, делал своеобразный круг по улицам, охотно угощаясь предлагаемым пивом, возвращался к Ратуше. Начинало темнеть, на площади праздник утратил свой пыл, играли музыканты, свирели, флейты и барабаны, вторили мелодии за старыми фиделями и виелами, и за новомодными скрипками. Вильгельмина решила, что пора. Она подошла к Велингу сзади, вокруг почти никого не было, а те кто были не обратили бы внимания. на них.

–Я знаю вашу тайну, герр Велинг- сказала девушка.

Ратман резко обернулся и к удивлению своему увидел перед собой милое создание, с прекрасной фигурой, в дорогом платье. Окинув взглядом пространство вокруг неё, Велинг подумал о том, что быть может ему показалось, и никто ничего не говорил. Но девушка смотрела на него в упор и повторила:

–Я знаю вашу тайну.

–Какую же? -с улыбкой спросил ратман.

–Так у вас их много?

Велинг стал серьёзным, пытаясь вспомнить где видел её. Он подумал, что может быть видел её среди городской знати на церковных службах в Домком соборе. В пределе который обычно отводился для самых богатых торговцев из Большой Гильдии.

–Что вам угодно?

–Я ищу вас с тех пор, как увидела в доме на Замковом мосту. Вы играли.

Велинг похолодел.

–Что вам нужно от меня? -повторил он.

Девушка подошла к ратману почти в плотную, опустила глаза и игривым тоном заговорила:

– А если девушка пригожа, Её бела и нежна кожа, -Пусть скажет, чтоб её портной оформил вырез ей такой, Что плечи смело открывает, Грудь на полфута оголяет. Ведь если грудь обнажена, То привлекательней она! -подняв глаза Вильгельмиа объяснила -Это из Романа о Розе…

–Что вы хотите от меня? -в третий раз спросил Велинг

–Возьмите меня -последовал ответ.

Велинг растерянно смотрел на девушку, а она подумала:"Как загнанный волк",и прижалась к мужчине всем телом. В сумерках, без фонаря или факела, не подойдя к ним близко, узнать их было не возможно, и ратман ощутив прилив крови от прижавшегося к нему молодого женского тела, схватил Вильгельмину и увлёк за опустевшую трибуну, где было совсем темно. Всё происходившее мог видеть своими деревянными глазами рыцарь Роланд, щит которого был утыкан несколькими стрелами, но даже если бы он хотел рассказать об увиденном, сделать бы он это не смог, ведь он был деревянным истуканом, в которого Бог не вдохнул душу.

–Теперь я ваша…а вы мой…это наша порочная связь!

–Это наша порочная связь.– повторила Вильгельмина, сидя над шкатулкой со своими драгоценностями.

Она затворила ковшежец и вернула на место. Одеваясь она продолжала вспоминать. После того, что случилось с ней и её "майским графом",как она теперь называла Велинга, во время частых отлучек отца из дома по торговым делам, Вельгельмина сопровождала своего любовника в Дом на Замковом мосту. и обычно молча стояла за его плечами наблюдая игру. Свою страсть к игре Велинг почитал за порок. Когда проигрывал, то тяготился им, шептал, что вот-вот последует Божья кара, и утешался в объятиях любовницы, требуя любви и сострадания. Если же напротив выиграв, что происходило значительно реже. он был счастлив. забывал о карах небесных, и рассуждал, что без порока нельзя познать удовольствий, и тогда овладевал Вильгельминой с ребячьим восторгом. В обоих случаях он всё больше и больше погружал её в водоворот неутолимой страсти. Иногда на службе в церкви. Вильгельмина видела жену и дочерей Велинга, иногда они были все вместе. Тогда. видя ангельскую красоту девочек. женщина пыталась найти в себе чувство греха, и не находила, постоянно возвращаясь к мыслям о своей матери, которая тоже не тяготилась грехом совершаемым ей против священных узов брака.

Однажды проиграв, Велинг сказал, что ему нужны деньги. почти приказал ей найти их, ведь её отец очень богат. Она повиновалась. Вернувшись домой, взяла один из подаренных ей отцом перстней, тяжелое серебряное украшение, украшенное мелкими, не огранёнными камешками, имевшее пирамиду в виде навершия, под которой открывалось место для хранения ароматической пудры для снятия головной боли. Маркс принял занятную безделушку ничего не говоря. и выложил перед женщиной стопку монет.

Вильгельмина вздохнула, подумав. что сегодня её "майский граф" почему-то отправился в тот дом один, и вышла из своей спальни. Спустившись во двор. она разбудила одноглазого конюха. спавшего у себя в коморке, и потребовала чтобы он сопровождал её.

В это раз Маркс был даже рад своей визитёрши. После того как Вельгильмина вошла, он встал из-за своего стола, и сделал несколько шагов ей на встречу.

–Как сказано в поучении для достойной жизни -целуй руку дающую тебе пищу. Выдаёте мне хлеб насущный, могу ли я поцеловать вашу руку. Или край одежды? И ли быть может ногу?

Тут рот Маркса растянулся в сладострастной гримасе, но Вильгельмина будто бы не слыша его подошла к столу и выложила своё ожерелье. Одного взгляда ростовщику было достаточно чтобы сердце его забилось часто-часто, а ладони вспотели.

–О! Какая прелесть! Какой восторг только смотреть на это, не то что обладать! -Маркс уселся на своё кресло и стал придирчиво рассматривать то. что принесла ему женщина, оторвав свои алчные глаза от ожерелья, он поднял их на Вильгелмину и спросил- Зачем вам деньги? У вас же очевидно есть всё!

–Сколько? -сухо спросила Вильгельмина.

–М-м,…пять дукатов .-ответил ростовщик.

–Десять. -возразила девушка.

–Что вы. что вы! Десять дукатов! В Венеции или Флоренции на такие деньги патриций живёт полгода, а у нас можно купить трёх быков на мясо! -ростовщик задумался -Можно было купить до войны. Вы хотите мясной рынок открыть?

Он засмеялся довольный совей шуткой. Девушка стояла перед ним молча. Маркс замолчал, и посмотрел на укутанную меховой накидкой женскую фигуру с вожделением.

–Зачем продолжать маскарад, мы же не в Италии? Снимите маску, я знаю кто вы. -ростовщик самодовольно улыбнулся -В городе на пальцах одной руки моно посчитать отцов способных подарить дочери такое вот украшение. Заказанное кстати у нюрнбергского мастера, Матиаса Кельнера!

Вильгельмина молчала.

–Так, что? -продолжил Маркс -Мы с вами подружимся, и может быть превратим наши отношения в деловое партнёрство?

Видя, что девушка всё так е стоит молча, ростовщик продолжил:

–Ваш отец, герр Ульрих Гизе, на редкость удачливый торговец. Имея товарищей и агентов по всему побережью , он ведет свои дела смело. уверенно, и зарабатывает очень хорошие сумы. А что если бы вы могли иногда сообщать мне о делах вашего отца, что скажите? Это не осталось бы без благодарности с моей стороны, я был бы всегда к вашим услугам, всегда мог купить у вас ненужную безделицу. или судить деньгами на очень большой срок. и под очень небольшой. как говорят итальянцы. процент.

Женщина стояла молча и не шевелясь. Теряя терпение ростовщик спросил с раздражением в голосе:

–Что же вы молчите, Вильгельмина Гизе? Из вашего семейства, вы не первая кто приходит ко мне! На вашем месте когда-то стояла ваша мать!

Фигура девушки покачнулась. Потом она сделала шаг с столу, и произнесла тихим и внушительным голосом:

–Знания вводят в соблазн, а высказанные знания могут стоить жизни. Я брошусь в ноги к отцу, и он простит меня, а вас найдут или с выколотым глазом или с отрезанной головой, в городском рву.– умолкла и добавила.– Пятнадцать дукатов.

Лицо Маркса вытянулось. Инстинктивно он отодвинулся в кресле настолько. насколько позволяла его спинка из плотного полотна.

–Десять.– произнёс ростовщик, и отодвинув ящик стола достал деньги.

Стопка золота стояла перед Вильгельминой на столешнице. В тишине девушка сложила деньги в кошель, и ни сказав ни слова вышла из кабинета. Провожая её статную фигуру взглядом, ростовщик подумал:"Резвая кобылка! Познала ли она жеребца!?"

Сев в возок. Вильгельмина да самого Замкового моста перекинулась с одноглазым конюхом парой фраз.

–Мать давала тебе деньги?

–Никогда. Да и зачем.

–Ты любил её?

–Она была доброй и красивой женщиной.

–Хорошо, когда приедем можешь идти домой. меня проводят.

Когда Вельгельмина вошла на второй этаж дома где шла игра, никто не обратил на неё внимания. Желающих испытать удачу в эту ночь было немного. Она прошла во вторую комнату не снимая с лица своей меховой маски, и увидев за столом знакомую фигуру подошла и опустила руку на плечо сидевшего. Двое игроков сидевших за столом поднялись и повернули свои головы к ней, поклонились и вернулись к игре. Только один из них задержал свой взгляд на скрытом маской лице девушки чуть дольше своего партнёра. А Велинг. почувствовав чужую руку на своём плече напрягся и повернулся. Он тоже был в маске но вырезанной из куска атласа. Увидев Вильгельмину он припал губами к её руке опущенной ему на плечо, а она положила на стол перед ним кошелёк из бархата и тихо произнесла:

–Золото.

–Я знал!– ответил Велинг и потянулся к кошельку.

С высокого, правого берега канала, под мост надо было спускаться осторожно. Бориска так и делал, заодно придерживая крепкой рукой за ворот своего друга .Огрызок как мог тормозил костылями свою доску, норовящую превратится в сани. Весело было только Палтусу. Пес уже раз пять сбегал к воде. покрывшейся тонким льдом, возвращался назад, и бегал вокруг друзей, бодро виляя хвостом. Наконец они добрались до своей цели, единственного строения на этом берегу канала. низкого, длинного, примерно в десять косых саженей. сложенного из неотёсанных брёвен сарая. без окон. Друзья открыли низкую дверь, в которую они могли войти не кланяясь, и оказались в темных сенях, где были набросаны как попало пустые бочки ,и слышен был шум исходящий из-за плотно прикрытых дверей так что о их наличии моно было понять только по светлой узкой полоске пробивавшейся у пола. Бориска толкнул дверь, и они спустились по пять-семь ступенькам вниз, причём Огрызок сделал это куда ловчее нежели спускался он по скользкому склону канала. Сарайный сруб. крытый досками, стоял над ямой. пол внутри был земляной. застеленный грязной соломой. Воняло смесью кухни, монастырской богадельни для бродяг-инвалидов, и отхожего места. Всё было так же, как в большинстве подобных заведений, за тем только исключением, что здесь внутри был настоящий вавилон. Бориска. Вилли и Палтус осмотрелись. Тут были матросы с торговых кораблей, портовые грузчик, метельщики улиц, и золотари. Все виды городских попрошаек, на время отложившие в сторону свои гнойные раны, и вытянувшие чудесным образом в одно мгновение выросшие руки и ноги. Воришки и воровки. И хмурые личности. прячущие глаза под полями широких шляп, или под надвинутыми на них капюшонами, те кто не в ладах с законом, или готов с ним вступить в противоречие за деньги предложенные теми, кто на такой шаг решится не может. Была тут пара городских своден. в молодости своей привлекательных и желанных, а теперь превратившихся в тихих старушек. цедящих пиво беззубыми ртами ,Еще тройка гадалок. И с десяток срамных девок, из тех что не имели своего места для встречи с "гостем своего тела".Для таких в дальнем конце сарая были сколочены лежанки в два этажа, задрапированные грязными. выцвевшими шпалерами. Все кто был внутри говорили, кричали. или пели под заунывное нытье скрыпели. на которой играл то ли русский, изгнанный с Русского подворья, то ли литвин, из тех.что бежали от войны. И здесь пили, иногда ели, и играли, как в Доме на мосту .Вот только вместо слотов были бочки, а вместо стульев колоды. Царствовали в этом вертепе Большая Берта и Мясник. Поговаривали, что они муж и жена, что доподлинно было не известно, но жили они вместе. тут же в сарае, в комнатке, за дверями, что была отделена от остального пространства двумя стенами из досок, и дверями. Были они похожи друг га друга. Оба толстые, краснорожие, в фартуках. С той только разницей, что фартук мясника был забрызган кровью, от мяса, что он разделывал своим топориком на огромной колоде, стоявшей в стороне от бочек с пивом и вином, где распоряжалась Большая Берта, а на голове у берты был серый, застиранный чепчик. Говорили так же, что прозвище своё Мясник получил за то, что откармливал по поручению Жабы. ко дню Святого Олофа, покровителя норвежских китобоев. борова, мясом которого угощали всех обитателей Земтылты.

Друзья прошли до первой бочки, уткнувшись в дно которой спал перебравший моряк, не долго думая столкнули его на землю, на что он только помычал. и устроившись поудобней опять захрапел. Бориска хотел было помочь Вилли, но тот сам ловко вскарабкался на колоду и уселся поудобней. Палтус устроился возле него. К ним тот час же подвернулась одна из помощниц Большой Берты.

–Мне принеси рыбы хорошей, жаренной. Жареной не на жиру! На масле конопляном чтобы! -наказал Бориска-А другу моему…Вилли!

–Что? -ответил калека занятый ощупыванием мягкого места старой девы, от чего та вертелась и смеялась.

–Погоди ты с амурами то! -ответил Бориска -Ну прямо сатир с картины какой, богомерзкой! Так, баба. рыбы жареной…Вилли, ты пост блюдёшь нынче?

–И нынче, и во веки веков! -ответил калека перекрестившись -Бог в долгу передо мной! Я за истинную веру с агарянами много лет воевал, а потом и ноги свои отдал. Так что неси мне мяса, да самого лучшего. Всё равно друг угощает. Да четвероногому нашему товарищу кость мозговую, что бы с мясом была.

–И пива. самого лучшего. Поняла!– наказывал Бирска.

–Нет. Мне вина. И сыра принеси, люблю я это лакомство!

–Неси давай! -прикрикнул Бориска.

Баба убежала, а товарищи стали внимательней рассматривать тех кто был сегодня в притоне.

–Сегодня шулера матросню обирают! -заметил Бориска -Вот Кривые Пальцы озорует!

–Угу. -согласился Вилли приглядываясь -А вона эта парочка! Она ему знаки подаёт из-за спины простачка! Польского пана лохматят.

–Точно! -тут внимание Бориски привлёк высокий, в военном костюме ,с изуродованным лицом, что вышел из-за шпалеры прикрывавший лежанки, за ним появилась девка расправляющая юбки- И этот здесь. А где его головорезы?

–Кто? -спросил Вилли посмотрев в ту сторону куда глядел Бориска, лицо его сразу же перекосила гримаса ненависти -А, этот! Жив ещё!

–Лундквист, Любвеобильный Петер. А вон и его шведы, трое сидят, мушкеты к бочке приставлены.Будто на войну собрались!

–Этих на войну только хорошей поживой заманит можно! -злобно процедил сквозь зубы Вилли.

–А как иначе то! -воскликнул Бориска-Война она и есть только для поживы. Те кто сверху землю берут. а эти вот что можно в карманах, да на горбу унести. Ты ведь и сам лет двадцать в солдатах ходил!

–Да, было дело .-ответил калека Вилли.

А дело было так. Прослужив год на торговом корабле английского шкипера, который как оказалось назывался "Морской змей" ,Симанис Озолс, поддался на уговоры другого матроса бежать вместе. Другой матрос был эстом, а на корабль его продал собственный отец лет пять назад, когда тот был ещё пятнадцатилетним мальчишкой. С тех пор он пытался бежать пять раз, попадался и его продавали другому капитану, в конце концов доведя его стоимость до бесценка. Симанис согласился. В Киле, прихватив с собой тюк шерсти. они бежали с корабля. Попутчик Симаниса сказал, что надо идти в Гамбург, и там наняться на корабль, что идет в Америку."Куда?":переспросил Симаним. Эст рассказал, что за морем, там где солнце заходит за горизонт, есть обильная земля, открытая бристольским шерифом Ричардом Америке, и если там воткнуть в поле голую палку, то на следующий день, она становится деревом с персиками."С чем?":не понял Симанис. Эст махнул рукой, и они пошли в Гамбург. В гамбургском порту их и наняли двое, представившиеся шкиперами кораблей идущих в Америку, и напоили до потери сознания. Симанис пришёл в себя от тряски, приподнял голову и понял, что лежит в повозке на соломе и видит перед собой спины двух человек, один из которых обернулся и улыбнулся во всю ширь своего беззубого рта. Симанис припомнил, что это был одни их капитанов. к которым нанимался он со своим попутчиком на корабль, чтобы уплыть в сказочную землю, и поесть до отвала загадочных персиков. Оказалось, что беззубый, и его товарищ, не были капитанами ,а были вербовщиками. Опоив беглых матросов, они подкинули им в кружки по серебряному шиллингу, и призвали в свидетели завсегдатаев портового кабака, что те согласились наняться на военную службу. Потом вербовщики поделили добычу, Симанис достался беззубому, что представлял компанию ландскнехтов капитана сэра Уильяма Поркснаута, а его товарищ-эст вербовщику в имперскую арию.

–Ты парень не суетись. Любой судья в Гамбурге признает мою правоту -говорил вербовщик Симанису -Свидетели есть как ты хлебал шнапс из кружки на дне которой лежала монета. А если и нет. так судья вынесет приговор в мою пользу за семь-восемь шиллингов. А за тебя, я получу от капитана не меньше двадцати. Чистая выгода! Тебя зовут то как? Ну чего вылупился то, имя говорю у тебя есть?!

–Вилли Вирс- ответил Симанис Озолс.

–Чудная какая-то…-хмыкнул вербовщик- Ты верно валах ?

Симанис ничего не ответил. Разговаривать он не хотел, поняв ,что персики он попробует ещё не скоро.

Первые три года в компании служил он под началом румормейстера, что командовал обозом роты. Под его присмотром находились все маркитанты, что следовали за ландскнехтами удовлетворяя их потребности в еде и питье, ротные мастера, от самых низших. плотников, до кузнецов и мастеров-оружейников, один лекарь-зубодёр, он же ротный брадобрей, гулящие женщины, и жены ландскнехтов. Несмотря на то, что все они зачастую побывали и в том, и в другом статусе, жены не любили гулящих, а те в свою очередь жен. И Симанису часто приходилось в двумя обозными профосами, по совместительству ещё и палачами роты. разнимать женские драки. Ну и конечно в обозе был семейный скарб, и дети женатых солдат.

Всё изменилось в 1544 году, когда Франсуа де Бурбон, герцог Энгиенский, разбил в пух и прах испанцев маркиза Альфонсо д’Авалоса при Черезоле, что в Пьемонте, и компания сэра Поркснаута, участвовавшая в той битве на стороне испанцев лишилась почти половины бойцов. Вот тогда сэр Уильям и приказал начать обучать обозных служек искусству боя, а новому вербовщику. у которого в отличии от старого, погибшего в том бою, рот был полон зубов, набрать пополнение. Всех их, и ветеранов обозного дела, и новобранцев свели у учебную сотню, под начало капрала по имени Невинный Михель. Был тот капрал стар, опытен, и к обучению очень придирчив. Но как только заканчивал он показывать новобранцам как держать строй ,как орудовать длинной пикой ,и как быстрее перезарядить, да ловчее прислонить к плечу для выстрела аркебузу ,тот час заваливался прямо на траву, если было лето. или на принесённое ему сено, у костра. если было холодное время года, требовал достать пива, и начинал рассказывать свои бесконечные истории про подвиги ландскнехтов в разных войнах. Вот так отхлебнув из поданной ему кружки, рассказал он однажды про легендарного капитана Фрундсберга: