Новые Ряженки Тайна старика Зуича

– Так вот кто пугает меня! – сказал он птице, спрятавшейся в крошечном домике с часами.

Ответа не последовало. «Ага! Боится меня!» – догадался Тимка.

– А ну, вылезай, поговорим! – приказал он.

Опять тишина. Только стрелки на часах шли: тик-так, тик-так. Тимоха окончательно осмелел. Он уже не сомневался, что птица боится его, сидит там у себя тихо в домике, наблюдает в щёлку маленькой дверцы и вся дрожит от страха. Тимоха продолжил снисходительно:

– Да не бойся ты, вылезай! Тимофей Котофеич – это так меня величать – друзей не обижает! Ты же хочешь быть моим другом? – спросил он и вопросительно посмотрел на часы.

Тимоха был уверен, что сейчас эта птица выглянет из своего окошка и радостно воскликнет: «конечно, хочу!» Но птица не спешила радостно восклицать Тимохе и по-прежнему молчала.

– Между прочим, ты первая меня напугала! А теперь прячешься и не хочешь разговаривать? Ведь я только что предложил тебе дружбу! Разве так отвечают на дружбу? – допытывался Тимка.

Он ходил под часами туда-сюда, поглядывая на дверцы окошка. В этот момент он сильно напоминал хитрую лисицу, пытавшуюся выманить свою добычу из норки. Он подумал, что своим грозным «вылезай, поговорим!» сильно напугал бедную птичку и решил быть более мягким, даже добрым.

– Ладно! Уговорила-таки! Не хотел я открывать свой маленький секрет, но тебе скажу. Мне всегда нравилось защищать мелких и беззащитных зверюшек от всяких там злых котов! Уж можешь мне верить! – он произнёс это так уверенно, что сам поверил в свои слова. – А разве можно бояться своего будущего друга?

При слове «друга» он ткнул себя лапой в грудь, встав при этом на задние лапы. Рядом что-то зашуршало. Тимоха прислушался.

– Ты правду говоришь? – вдруг раздалось из-за печки.

Ошеломлённый Тимоха сел и настороженно глядел в сторону, откуда раздался голос. Он поднял голову на домик с часами – птицы не было. Когда она успела перелететь за печку? Возможно, когда я расхаживал под её домиком. Любопытство и желание подружиться с птичкой вывели его из оцепенения.

– Конечно, правду! – ответил он. – Я никогда не обманываю друзей!

«Вот это да! – подумал Тимка, – хорошая фраза! Надо её чаще говорить!»

– Хорошо! Я выхожу! – ответил голос.

Тимка уже приготовился рассказывать птичке, как стал ещё одним хозяином в этом доме, как вдруг, увидел перед собой маленького серого мышонка!

– Привет! Я – Пискуш! Так меня зовут! – улыбнулся мышонок в надежде, что приобрёл такого большого друга и смелого защитника.

У Тимохи от неожиданности шерсть стала дыбом, хвост трубой! От своего шипения он сам себя испугался и в два прыжка очутился за сундуком! Выглянув оттуда, он Пискуша не увидел. «Я сильно напугал его своим шипением, – подумал Тимка. – Я сегодня всех только пугаю: птичку, мышонка, а ведь обещал не обижать, а дружить и защищать! Но ведь я обещал это птичке! А деду Зуичу – ловить мышей. Ведь Пискуш – это мышь. Но как быть с обещанием, которое дал будущему другу и словом, что он, Тимоха, никогда не обманывает друзей? Но ведь я сказал: друзей! А Пискуш мне ещё не друг. И вообще, я разговаривал с птичкой! Стоп! Но отвечала мне не птичка, а мышонок, значит, я разговаривал с Пискушем. Тогда получается, что я дал обещание именно Пискушу?!»

Так мучили Тимоху его собственные мысли, которые запутались в голове, он окончательно зашёл в тупик. Ему очень нравилось у Зуича, и Тимка совсем не хотел, чтобы его прогнали из-за того, что он не держит слово ловить мышей, а вместо этого завязывает с ними дружбу. Да и где это видано, чтобы коты с мышами дружили?

Тимоха сидел за сундуком и не знал, что ему сейчас делать. Его одолевали грустные мысли: что хуже – стать обманщиком и хвастуном, или снова бездомным.

Он представлял, как возвращается дед Зуич домой, а Тимоха ему мышку – вот, мол, нате вам, пожалуйста! И как Зуич его хвалит, гладит по шёрстке, потом кормит сметаной и приговаривает: «Молодец, Тимофей Котофеич! Хорошо служишь! В первый же день мышь поймал! Будем мы с тобой теперь вдвоём жить-поживать долго и счастливо!»

Но тут его фантазии прервал шорох и писк за печкой. Он вспомнил, как напугал маленького Пискуша, которого обещал защищать. Он представил, как Пискуш в отчаянных попытках вырваться, трепыхается в зубах Тимохи, как бьётся его маленькое сердечко, и он в последние минуты своей жизни обвиняет Тимоху в предательстве, лжи, трусости и лицемерии: «Тимофей Котофеич! Ты – обманщик, трус и предатель! Моя мордочка всю жизнь будет тебе сниться, а моя тень будет преследовать тебя каждую ночь!»

Тимоха не выдержал. Он отчётливо представил себе весь этот ужас, особенно тень Пискуша по ночам и выкрикнул:

– По ночам не надо!

– Чего не надо? – вдруг, последовал ответ из-за печки после короткой паузы.

– Ничего не надо! И тень по ночам не надо! – ответил Тимоха и тут же понял, что разговаривает с Пискушем, а вернее несёт какую-то чушь.

– Хорошо, тень – не будем! – согласно ответил на чушь Пискуш, не понимая, что Тимоха имел в виду. – А ты это о чём? – всё же решил уточнить он.

– Да я это так, на всякий случай!

– А! Понимаю! – сказал Пискуш, хотя совсем ничего не понимал, но разговор с котом, проходивший в полном согласии ему нравился. – А ты чего сидишь за сундуком?

«А и вправду, чего я тут сижу?» – подумал Тимоха. И тут ему пришла спасительная мысль.

– А я всегда так делаю, когда знакомлюсь, чтобы не напугать маленьких сереньких друзей.

– А шипел зачем? – спросил Пискуш.

– От радости! Ты же мне поверил и решился стать моим другом!

– Ну, да, вроде решился! – почти уверенно сказал Пискуш. – А за сундуком сидишь ты тоже от радости?

– Конечно! – не думая ответил Тимка.

– А чего тогда мы разговариваем на расстоянии и прячемся?

– Ты прав! Пора поближе познакомиться! Ты выходи первым! – предложил Тимоха.

Пискуш неуверенно вышел из-за печки, Тимоха – из-за сундука. Перед ним стоял мышонок со светло-серой шёрсткой и чёрными, как бусинки глазками. Шёрстка покрывала его лапки вплоть до розовых пальчиков. На голове между ушек было белое пятнышко, скорее чёлка. От этого его вид казался очень забавным! Он улыбнулся Тимохе.

– Тебя, правда, зовут Тимофей Котофеич?

– О! Вообще-то для друзей я просто Тимоха или Тимка! – Тимоха улыбнулся в ответ. – Знаешь, я тут первый день живу, – начал он. – Раньше в Васютиках проживал. Там меня все уважали, потому что советы, которые я всем раздавал, многим очень помогли. За исключением одного. Хозяйский сын неправильно им воспользовался и вот, теперь я тут. Дед Зуич меня к себе взял, чтоб я мышей ловил. А я тебе слово дал, и ты теперь мой друг! Но как я могу ловить друзей? Теперь Зуич выгонит меня на улицу, – с грустью вздохнул Тимоха, – и мне придётся снова искать новый дом. Знаешь, как это трудно – искать новый дом!?

– Знаю! – кивнул Пискуш. – Ты теперь тоже мой друг! А друзей в беде не бросают! Кажется, я кое-что придумал! – радостно воскликнул Пискуш!

– Что придумал?

– Мы будем ловить мышей! – Пискуш поднялся на задние лапки.

– Это как? И почему «мы»? – недоумевал Тимка.

– Очень просто! Когда дед Зуич окажется рядом, ты будешь ловить меня, а потом выносить на улицу и отпускать. А потом опять ловить! И опять отпускать! Дед Зуич увидит, как много мышей ты поймал, и не выгонит!

– Это ты здорово придумал! Спасибо! А когда мы начнём тебя ловить? – Тимка сделал пару шагов к Пискушу, но мышонок не сдвинулся с места.

– Как только услышишь шорох за печкой, приготовься. Я выбегу, ты – за мной. А услышишь писк – сразу лови! Только прошу тебя, будь аккуратней, не придави меня!

– Не волнуйся, Пискуш! Я поймаю тебя нежно! – обрадовался Тимка.

– Надеюсь! – улыбнулся Пискуш.

Тимоха и Пискуш услышали за дверью шаги и поняли: Зуич вернулся.

– До завтра, Пискуш!

– До завтра! – Пискуш мгновенно юркнул в свою норку, а Тимоха побежал к дверям навстречу деду Зуичу.

– О! Встречаешь меня? Ну, как ты тут, освоился? Вот, принёс молоко, сметану. – Зуич поставил глиняный кувшин и небольшой горшочек на стол, взял миску и налил из кувшина молоко.

– Беги, угощайся!

Тимоха жадно лакал молоко и урчал.

– Ишь, как проголодался! – заметил Зуич.

– Дед Зуич, а много ли у тебя мышей водится? – как бы, между прочим, спросил Тимоха, облизывая усы в молоке.

– Не знаю, Тимка, но водятся. Особенно по вечерам за печкой шорох слышу. За ней под полом щель имеется. Хотел убедиться, что это мыши, положил корочку хлеба возле щели. А через час заглянул за печь – корочки-то уже и нет! Мыши утащили! Вот теперь, Тимофей, они познакомятся с тобой!

– Ещё бы! Никаких больше в доме мышей! – воскликнул Тимоха. Он представил, как ловит Пискуша, а довольный дед Зуич наливает ему в миску молоко или сметану.

Зуич решил, что новая жизнь в деревне обязательно должна значительно отличаться от городской, быть без суеты и спешки. И, поэтому, спрятал свои наручные часы в комод. Предполагая, что в деревенской жизни могут внезапно нагрянуть срочные и неотложные дела, решать которые придётся с утра пораньше, Зуич нашёл выход – купить живой будильник. Он не сомневался, что лучше всего с этой задачей справится петух, но только очень и очень дисциплинированный. Ну, такой, как он сам. И на циферблат всё время поглядывать не надо, и с утра не проспишь, а уж когда спать ложиться – сам день подскажет. Решено! Завтра утром иду на ярмарку за петухом!

Глава 4

ЯШКА

С утра пораньше, пока Тимоха ещё спал, Зуич положил в его миску немного сметаны и вышел из дому.

Ярмарка, куда направился Зуич, находилась поодаль от Новых Ряженок, а заодно недалеко от двух других соседних деревень: Васютики и Забудино.

Когда-то давно деревня Забудино называлась деревней Незабудино. Однажды осенью, много лет назад, в Незабудино три дня подряд лил проливной дождь, дул порывистый ветер, который потом перешёл в ураган. Он снёс несколько крыш с пристроек домов, повалил много деревьев. Деревянный указатель, стоявший при въезде в деревню Незабудино, ураган вырвал прямо со столбом и швырнул на землю. Да с такой силой, что он раскололся на две части: «Не» и «забудино». Меньшую часть «Не» тут же унёс ветер в неизвестном направлении, а «забудино» вместе со столбом осталось валяться на земле.

Вскоре местные жители поправили указатель: они поставили на место часть деревни – «забудино», а часть с «Не» так и не нашли. Решили, что позже поставят новый указатель с полным названием деревни – «Незабудино».

Шли дни, месяцы. Все в деревне были настолько заняты своими житейско-бытейскими делами, что им ну, совершенно не было времени заниматься какой-то там табличкой на указателе. Они считали, что все жители деревни знают её название, а тем, кто приезжает в гости, они расскажут об этом.

Вскоре про указатель и вовсе забыли. Приезжающие погостить или остаться стали называть деревню «Забудино», как и было написано на табличке перед въездом в деревню.

Кто-то из местных жителей переправил в названии маленькую букву «з» на большую, а про «Не» даже не вспоминали. Так Незабудино стало деревней Забудино, о чём свидетельствовал уже новый металлический указатель, поменявший смысл названия деревни на противоположный.

Жителей в Васютиках и Забудино было в сотни раз больше, чем в Новых Ряженках (если вообще можно считать Новые Ряженки деревней, а Лукерью, бабу Зину и Зуича – его жителями). Не только потому, что Новые Ряженки – совершенно новая деревня. Забудино и Васютики с годами развивались и расширялись. А в Новых Ряженках кроме электричества ничего проводить и строить больше не собирались.

Желающему стать жителем Новых Ряженок пришлось бы немало потрудиться: построить дом, который ему нравится, вырыть колодец, провести к себе в дом электричество и выложить печь. В награду он мог бы жить возле девственной природы, дышать чистым воздухом, пить ключевую воду из родника, купаться в речке, ловить разную рыбу сколько пожелает, прогуливаться в смешанном лесу, где растёт много грибов и ягод. Но таких людей к общей радости жителей Новых Ряженок, было очень и очень мало, скорее, вовсе не было.

На ярмарке в это воскресенье народу было – не протолкнуться! Сюда съезжались торговцы и жители Васютиков, Забудино и Новых Ряженок. Чем здесь только не торговали! Купить можно почти всё, что необходимо в хозяйстве – от иглы до коровы.

Возле самого входа уже чувствовался запах ароматной выпечки. Посетителю предлагали отведать кренделя с маком или бублики с корицей, угоститься чаем из самовара.

В первых рядах торговали живностью и продуктами, которые получали от этой живности: сырами, подкопченными колбасками, пирогами, творогом и молоком, ряженкой и сметаной. А также тем, что выращивали у себя на огороде. Так, что, если кто-то не собирался обзаводиться этой самой живностью, мог купить самые свежие продукты в любой выходной день. Торговцы предлагали свой товар наперебой:

Оглядевши весь базар,

По душе найдёшь товар!

Тут и яблоньки плоды

И цветочные меды!

Вторые ряды пестрели товарами рукодельниц: вышитыми рушниками, лоскутными одеялами, платками, рубахами. Зуич подошёл к одному такому прилавку. Очень уж ему понравилась сорочка с вышивкой. А за прилавком торговец не унимался:

С вышивкой купи сорочки,

Да красивые платочки!

Обрати свой взор

На расписной узор!

Зуич шутя ответил:

Я пришёл за петухом,

А к тебе зайду потом!

Я возьму платочек дочке,

Но петух главней сорочки.

Сказал и, улыбаясь, пошёл дальше вдоль рядов. Продавец с удивлённым видом долго смотрел ему вслед. Больше он не выкрикивал из-за прилавка.

Вообще-то Зуичу нравилось гулять по ярмарке. Тут можно было и подкрепиться, и выпить чай из самовара, купить обнову. Но больше всего ему нравилось смотреть на приезжих артистов в балагане, установленном в выходные дни на ярморочной площади. И была на то у Зуича своя причина. Он смотрел на то, как выступают артисты, иногда вздыхал, иногда смеялся, а иногда Зуича и на слезу прошибало. Тогда он, вздохнув, уходил с площади, покупал себе для утешения какой-нибудь крендель и медленно волочился домой.

Зуич миновал прилавки с глиняными горшками, кувшинами, деревянными шкатулками и всякой другой деревянной утварью и направился к тому месту, откуда раздавалось кудахтанье кур и петушиное «ку-ка-ре-ку!» Он не мог понять, почему именно сегодня там скопилось так много народу. Люди что-то выкрикивали, кого-то подбадривали, а кто-то скандалил. Но громче всего знакомый Зуичу голос недовольно орал: «Ах, ты, окаянный! А ну, поди сюда! Вот, попадёшься ты мне! Я из тебя суп сварю!»

Зуич пробирался сквозь толпу к месту действия, где народ весело скандировал: «Яшка! Яшка! Яшка!» Что там происходит? Кто такой Яшка? Почему все его поддерживают, а какая-то женщина орёт, что суп из него сварит?

И вот, он уже оказался в самом центре событий! На его глазах разворачивался самый настоящий петушиный бой! Два больших петуха бросались друг на друга, бодались, бились лапами, пытаясь клюнуть каждый своего соперника. Большая часть толпы кричала «Яшка, Яшка! Давай!», другая часть – «Гектор! Гектор! Прыгай выше, прыгай!» Было видно, что Гектор – петух сильный и ловкий! Но Яшка ему не уступал и был, вероятнее всего, задиристее и шустрее Гектора, хоть и немного меньше его. Гектор решил не тратить свои силы напрасно в отличие от Яшки, который без конца наскакивал на него под общее подбадривание.

Зуич повернулся в сторону знакомого голоса. И тут он увидел, кто грозился Яшку в супе сварить. Это была его соседка баба Зина! Она пыталась растолкать всех локтями и схватить своего петуха Яшку, устроившего на базаре большую драку под общую шумиху. Что послужило причиной – никто так и не понял, зато всем было весело от такого зрелища, особенно от того, как баба Зина пыталась разнять петухов. Увидев Зуича, она заорала ещё громче:

– Зуич! Хватай Яшку, а я с другой стороны зайду! – она ринулась на петухов, хватая их наугад. Петухи прыгали, отталкиваясь от земли, старались перелететь бабу Зину, чтоб снова вернуться к бою. Народ хохотал от души!

Казалось, ещё немного и Гектор будет окончательно побеждён. Но тут произошло нечто удивительное и непонятное: Яшка, взмахнув крыльями, взлетел на плечо деда Зуича.

– Хватай же его скорее! – прокричала баба Зина. Но самым поразительным было то, что Яшка даже и не думал покидать плечо Зуича.

Он спокойно сидел на нём и наблюдал, как аплодирует ему народ, как хозяин, подхватив Гектора, уносит его со словами: «Молодец, Гектор, ты – настоящий боец!» Он наблюдал, как баба Зина, прекратив орать, смотрит на Яшку, словно рысь во время охоты – вся сжалась, глаза горят, ноздри раздулись, и она осторожной плавной походкой медленно подкрадывается к Зуичу. Яшка напрягся. Он вспомнил слова о супе, его сердце заколотилось. С каждым её шагом оно билось ещё сильнее. Это услышал даже Зуич. Он снял его с плеча и, поглаживая, принялся успокаивать Яшку:

– Не бойся, я тебя в суп не дам!

Яшка повернул голову к Зуичу и вдруг произнёс:

– Тогда забери меня к себе! Иначе она точно суп из меня сварит!

От удивления Зуич развёл руки, и Яшка шлёпнулся на землю. Баба Зина рванула вперёд, как перед прыжком на добычу, но Яшка снова вспорхнул и оказался на плече Зуича.

– Прекрати меня ронять! – выкрикнул Яшка Зуичу.

Баба Зина тут же очутилась возле них. Она протянула руки, желая забрать петуха.

– Ах, Зуич! Ты не представляешь, как я тебе благодарна! Я уже и не надеялась поймать этого чудовищного петуха, который только и знает, что задираться, драться и затевать переполох!

Странное чувство охватило Зуича. Воспоминание из далёкого прошлого сжало его сердце. Очень, очень далёкого. Далёкого настолько, что Зуич помотал головой, как бы вытряхивая из неё эти воспоминания: нет, не может этого быть, никак не может!

– Знаете, что Зинаида… как Вас по батюшке? – обратился к ней Зуич.

– МатвЕвна, – с улыбкой быстро добавила баба Зина. Её глаза показались Зуичу знакомыми.

– Зинаида Матвеевна. А давайте-ка, я куплю у Вас этого задиру и драчуна! Вам с него толку мало, а на суп у Вас живность найдётся! – Зуич посмотрел на неё с надеждой, Яшка тоже.

– Ишь, чего захотел! Моего Яшку забрать! – баба Зина прищурилась.

– Сколько Вы хотите за него? – Зуич широко раскрыл кошелёк, чтобы баба Зина могла увидеть в нём много разных купюр.

– А зачем он тебе, ежели не на суп? – старалась выпытать она у Зуича.

– Да, скучно мне как-то, всё один да один! Даже не с кем поговорить за чашкой чая!

Бабе Зине стало жаль Зуича. Но больше всего её обрадовала возможность легко заработать и новость, что он живёт один.

– Ладно, Зуич, забирай Яшку! Уж лучше петух, чем сварливая жена! – с улыбкой ответила баба Зина. – Сколько дашь за него? – она покосилась на кошелёк.

– Столько хватит? – Зуич протянул четыре купюры по сто рублей.

– Хватит! – баба Зина быстро взяла купюры и сунула их в карман. – Всё равно с него толку, разве что одинокому для беседы, – хихикнула она.

Баба Зина и не догадывалась, что Яшка разговаривать умеет. Ох, если бы она знала, то вряд ли бы продала за такую цену!

– Только смотри, не обижай его! Я приду, проверю! – сказала она на прощание, хотя Яшка совсем её не интересовал. А вот то, что Зуич один живёт – это её очень заинтересовало. «Эх, чем чёрт не шутит?» – подумала она. Но чёрт вряд ли бы решился шутить с бабой Зиной.

– Что, Вы, Зинаида Матвеевна! Какие обиды? Заходите на чай! Теперь я не буду одинок! – сказал Зуич, кивнув на Яшку. Он снял с плеча петуха, посадил его в свою корзину.

– Не будешь, Зуич, не будешь! – с хитрой улыбкой ответила баба Зина, унося с собой свои лукавые мысли.

– Слушай, Яшка, – сказал Зуич, – если хочешь добраться в новый дом целый и невредимый, сиди в корзине и не высовывайся! А дома я тебя с Тимохой познакомлю!

– А кто такой Тимоха? – Яшка высунул шею из корзины.

– Тимоха – это мой кот! Очень дружелюбный, кстати.

– Что? – Яшка закудахтал от испуга. – Коты дружелюбными не бывают! – воскликнул он.

Яшка уже и не рад был, что попал к Зуичу, он стал поглядывать по сторонам, как удрать из корзины. Но Зуич его тут же успокоил:

– Тимоху куры не интересуют! Да и податься тебе некуда. А я тебя в обиду не дам!

Яшка немного успокоился, но всю дорогу обдумывал, как будет знакомиться с котом.

Дед Зуич завершил свои покупки и направился домой. По дороге он тоже размышлял, как пройдёт их знакомство, и что из этого получится.

– Ну вот, Яшка, теперь это твой дом, – сказал Зуич, ставя корзину у крыльца. – Осмотрись пока, а я тебя сейчас с Тимофеем познакомлю.

Яшка выпрыгнул из корзины, взлетел на забор и громко прокричал: «ку-ка-ре-ку!»

– Вот так ты станешь будить меня по утрам! – с улыбкой сказал Зуич и вошёл в дом. Яшка внимательно наблюдал за дверью. На всякий случай он выбрал самое безопасное место на заборе, чтоб в случае чего коту было туда не добраться!

– Ещё неизвестно, интересуется он курами или нет, – буркнул Яшка, – на заборе знакомиться всегда безопаснее!

Дед Зуич вышел из дома.

– Яшка, ты Тимоху, случайно, не встречал? Рыжий такой!

– Удрал ваш Тимоха! – высказал догадку обрадованный Яшка.

– Ты видел? Куда он побежал? – взволнованно спросил Зуич.

– Не видел, но чувствую! Тут же одна скукотища!

– Нет, не убежит он! Это его дом! Возможно, по улицам гуляет! Я пойду, поищу его. Если он вернётся раньше меня – покричи!

Зуич вышел за калитку.

– Ну, вот ещё! Не успел поселиться в новый дом, как ищи кота! – недовольно бормотал Яшка. – Пусть себе пропадает! Мне же спокойней будет! – Яшка ходил по забору и ворчал как старая ворона. – До чего люди додумались: петухов с котами подружить, котов с собаками! Чего доброго, котов с мышами дружить заставят! Сами пусть хоть с крокодилами дружат, а в нашу природу не лезут!

Он тут же заметил на земле червяка, который усердно пытался закопаться, пока его не увидел петух. Яшка слетел с забора, приземлился возле этого червяка, с ехидством и превосходством наблюдая, как тот, перепуганный до смерти, пытается удрать, слегка придавил червяка лапой.

– Я же говорю, – то ли себе, то ли червяку сказал Яшка, – против природы не попрёшь! – и тут же его склевал.

Спустя минуту он обнаружил, что дверь в дом чуть приоткрыта. Ему стало ужасно любопытно, что там внутри! Зуича нет, Тимохи тоже нет! Яшка забрался по ступенькам на террасу и всунул голову в приоткрытую дверь. Заходить в дом он пока не спешил. В доме никого.

– Да и, в конце-то концов, какие страхи? Это и мой дом тоже! – Яшка толкнул лапой дверь и важно вошёл внутрь.

Дом старика Зуича был из бревенчатого сруба, большой и добротный, с гостиной, двумя просторными светлыми, уютными комнатами, библиотекой и мансардой.

На небольшой террасе находился столик с двумя плетёными стульями. Первая комната, вход в которую вёл с веранды, была одновременно и гостиной, и кухней. Было в ней что-то необычное. Но что? Ответ приходил не сразу. Только через несколько минут становилось понятно, что вызывало такое ощущение тепла, уюта и сказочности – это печка – отопительно-варочная с камином и лежанкой. Она служила для приготовления пищи, имела топку-жаровню, камин и место для отдыха – лежанку, закрытую от посторонних глаз льняной занавеской. Занимал этот печной комплекс почти треть гостиной.

По тлеющим уголькам бегали красные огоньки. Зуич был убеждён, что еда, приготовленная в печи, намного вкуснее, чем приготовленная на плите, хотя у него имелась и электрическая.

Камин спал. Зуич растапливал его в холодное время года. А когда были дождливые, промозглые летние вечера, он любил сидеть в своём кресле-качалке возле камина, смотреть на огонь и слушать, как потрескивают поленья, которых облизывают языки яркого пламени.

Важно пройдясь по комнате, Яшка запрыгнул на скамью, потом на стол и осмотрелся вокруг. Он глянул на печку, затем на пол, где обнаружил миску с молоком.

– Вот и кошачья миска! – протянул он. – А в ней достаточно молока, чтоб запить червяка! Посмотрим, Тимоха, кто тут станет главным!

Едва Яшка собрался спрыгнуть со стола и отведать Тимохино молоко, как вдруг, услышал шорох и какую-то возню. К миске подбежал мышонок! Он жадно пил молоко, то и дело, лапками вытирая испачканные усики. Это был Пискуш. Он не видел, какая опасность его поджидает на расстоянии трёх метров!

– Да тут и деликатес! – воскликнул Яшка и стремглав бросился на мышь!

Мышонок пискнул и кинулся наутёк! Яшка словно монстр бежал за ним, клацая клювом почти возле самого уха Пискуша. Мышонок по метёлке быстро взобрался на печку.