Журнал «Юность» №04/2021

В Финляндии шведский – второй официальный язык, там вокабуляр Джефа обогатился словом lagom. Очень емкое, перевести только описательно возможно: типа, вот сейчас очень хорошо и достаточно, а если чуть больше – будет уже хуже. Для шведов это формула счастья прям. Джефъ тогда подумал, что это самое антирусское понятие, ибо нам нужно все через край. По беспределу (в хорошем смысле). И рок-н-ролл у нас такой… Впрочем, еще до того, как Джефъ стал менеджером «Сонаты», у этих «ребят», которые старше его отца, беспредел уже весь закончился. И до сих пор группа работает четко, как оборонный завод. А Джефъ – типа главного инженера, не меньше. И не больше.

Обычно вокалист Валерий Алексаныч, Валеро, по сцене носится, как оленем укушенный. Но здесь не побегаешь. Так что он – прыгает. Хорошо, что у него рост средний – будь на полголовы повыше, макушкой в потолок воткнулся б. Остальные спокойно стоят, перебирают струны, еле заметно чпо-кают палочками по альтовым и тарелкам – а звук все равно яркий, мощный, качает, а все эти взмахи руками – показуха, не более, – иногда, правда, гитаристы встают плечом к плечу и «рубятся». Заученное движение, рок-н-ролльный балет – всегда на ура проходит. Мужчины упитанные, стрижки как на военной кафедре (все, к слову, отслужили в свое время) – волосы только чуть уши закрывают. Валерий Алексаныч один только сохранил волосы свои очень светлые до лопаток, они у него сейчас кры-лами белыми вверх-вниз. Как крылья альбатрос. Образ узнаваемый. Иконический, что называется. Причем у Валеры он естественный – всегда такие волосы были, он сам как альбинос. Раньше думали – специально красится (а на гидроперит тратиться не надо). Теперь в гриве его просеребь седины не заметна. Вне сцены «хаер» туго завязывается в хвост, и en face Валеро, с увядающей светлой кожей в веснушках и набрякшими нижними веками, напоминает преподавателя гитары или торговца компакт-дисками с «металом». Собственно, это преподаватели электрогитары и торговцы компакт-дисками с металлоломом косят под него четверть века уже.

Джефу не надо смотреть на часы, чтоб понять: до конца выступления пятнадцать минут: заиграли не очень известную песню «Малюта Скурлатов» из альбома «Вокализ», официального, он на «Мелодии» выходил. По легенде, когда подруга группы – читай «группи» – по имени Марианна Набокова, выпускница филфака, хиппушка с седеющими спутанными волосами и набрякшими нижними веками, принесла текст Валере, тот сказал:

– Мариан, СкурЛатов – это петь неудобно. Давай Скуратов, как в школе по истории проходили?

– Нет, Скурлатов – так исторически правдиво! – воскликнула она, заламывая руки. И поспокойнее: – Ну ты споешь что угодно, Валер, что угодно, так что, Валер, иди на фиг.

Оказалось – правда, фишка. Даже школьный учитель истории в школе, где учился Джефъ, человек очень старый (под пятьдесят), никакой рок-музыкой совершенно не интересовавшийся, отметил, что, вот-де, есть такая группа, тяжелый рок играют, и они вот так вот произносят фамилию палача знаменитого. К фанатизму Джефа от «Сонаты» это ничего добавить не могло, но учителя он прям зауважал даже.

Тогда надо было быть обязательно фанатом какой-нибудь группы. То есть носить значок за три рубля и слушать без конца кассеты с записями. Можно еще на школьной форме нарисовать логотип – но это мало кто умел.

Зазвучал, наконец, запланированный бис, кавер на песню Slade. Slade из русских рок-вокалистов один Валеро вытянуть может; звучит даже лучше, чем Нодди Холдер. Придумали такой финал для этого именно концерта. Ну и старые альбомные песни вспомнили, которые давно не играли, – хиты тут все равно никто не знает, так что какая разница. – Takk, – еще раз сказал Джефъ и отодвинул кружку. Пустую наполовину, с двумя пенными кольцами на внутренней стороне.

* * *

В России как устроено: один раз прославился – все, навечно звезда. Особенно если ты из доперестроечных 80-х. Из андеграунда. Русский рок, русский хеви-метал – неважно, происхождение решает. Ты – легенда. В прямом причем смысле, не журналистском – публикаций-то не было, записей профессиональных тоже, одни рассказы врущих очевидцев. «Сонату» в одном техническом вузе собрали Валеро и басист по прозвищу Гендель, который тогда не был никаким басистом, но учился пять лет в музыкалке по скрипке и решил, что четыре струны в квинтовом строе – это то же самое, что четыре струны в квартовом строе. Весь институт они что-то там ковыряли, песенки какие-то, с другими такими же самодельными музыкантами самозваными рокерами, потом всех позабирали в армию, и вот там, как ни странно, произошел, как говорится, качественный скачок. Оба попали в оркестры. Валеро отправили в вокально-инструментальный ансамбль, ВИА. Позор для будущего металлиста, но к «Сонате» своей он вернулся уже в другом статусе – профессионала. Их группу так и стали называть в шутку – филармонический метал. Власть тогда гайки ослабила. Точнее, ей уже не до заморышей с гитарами стало. Решили, что металлисты лучше всяких питерских рокеров: петь про драконов, рыцарей и ядерное разоружение – это лучше, чем какое-нибудь «дайте мне мой кусок жизни, пока я не вышел вон» непонятное, до такой степени непонятное, что уже, возможно, и антисоветское. А эти волосатые в колготках – да пусть их прыгают.

* * *

Джефъ впервые услыхал «Сонату» в десять лет. Во взрослых гостях, куда пришел с родителями. Там катушечный магнитофон был. Хозяин бобину большую поставил на девятнадцатой скорости, сказал – первая копия. С мастер-ленты писали. Отец Джефа сказал, что это «жалкая пародия на Сэббэт» и вообще «нашим не дано». А Джефъ сразу стал фанатом. Тогда надо было быть обязательно фанатом какой-нибудь группы. То есть носить значок за три рубля и слушать без конца кассеты с записями. Можно еще на школьной форме нарисовать логотип – но это мало кто умел.

Джефъ своих кумиров слушал всегда. Даже в 90-е, когда они уже не были мейнстримом. Всегда верил в них. Именно что верил, потому что предсказать новый взлет «Сонаты» в конце 90-х не мог бы никто. Но Джефа это не волновало. Он всегда знал, что музыки лучше этого «волосатого метала» а-ля восьмидесятые еще не придумали. А «Соната» – лучшая из лучших. И если кому и подражать – то только им. Старый миф: мальчики берутся за гитару, чтобы нравиться девочкам. В 90-е никаких девочек никакой гитарой было не удивить. Даже наоборот: вся эта музыка – занятие для лузеров. Крутые чуваки – которые зарабатывают бабки, гоняют на тачках с тонированными стеклами и нюхают кокаин под музыку диджеев. Диджей – единственная музыкальная профессия, которая более или менее котировалась.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.