Лето любви. Тайные свидания

Я в ответ лишь вежливо улыбнулась, преспокойно поставила бутыльки на нужные места. И, к счастью, как раз Ридия вернулась с нюхательными солями. И я, подхватив пустую коробочку, отправилась за новой партией зелий.

Но стоило мне скрыться за дверью подсобки, как все же остановилась, невольно прислушалась.

– Эта девушка? – пренебрежительно отвечала Ридия, очевидно, на некий вопрос лорда Лейрона. – Лилиана? Ой, да она ужасная неряха и неумеха к тому же! Маменька держит ее тут исключительно из жалости. Ну и отчасти из-за магического дара, конечно… Надеюсь, она вам не нагрубила? А то с этой девицы станется! Она совершенно невоспитанна и вопиюще груба! К примеру, вчерашнего дня…

Я усмехнулась. Нет, ну как же интересно о себе столько нового узнавать!

Больше я прислушиваться к разговору не стала, поспешила по лесенке вниз. Надо сегодня постараться закончить с работой пораньше, чтобы успеть в должном виде на бал в графское имение собраться.

И что-то мне подсказывает, это будет просто судьбоносный вечер…

 И как назло, когда мне уже пора было уходить, в лавку нагрянула сама госпожа Маферс. И с первого же взгляда на нее в который раз мелькала мысль: как же они с Ридией похожи.

– Лилиана, – с порога заявила хозяйка лавки, – ты сегодня задержишься. У нас большой заказ, так что до завтрашнего утра ты должна приготовить четыре порции хантийского зелья.

Хантийского зелья? Одни только ингредиенты для которого часа четыре отмерять, а после еще часов шесть томить на медленном огне, постоянно помешивая? И это еще не учитывая того, что стоит вдохнуть пары этого зелья, как сразу же обеспечены галлюцинации и зеленые волдыри на шее.

– У меня сегодня важные дела, так что задержаться я не смогу, – спокойно ответила я, развязывая тесемки передника и уже собираясь уходить.

– Как это важные дела? – госпожа Маферс изогнула и без того от природы изогнутые брови так, что, казалось, они вот-вот сложатся «домиком». – Я разве спросила, есть ли у тебя важные дела? – переглянулась с Ридией. – Милая, я разве это спросила?

– Нет, конечно, маменька, – мигом поддакнула та, – ничего вы такого не спрашивали!

– Ясно, надеюсь? – хозяйка лавки выразительно глянула на меня. – Меня никакие твои важные дела не волнуют. Я сказала, что тебе делать, и твоего мнения на этот счет никто не спрашивает.

Я перевела дыхание, мысленно посчитала до десяти. Но, боюсь, такого еще числа не придумали, до которого мне надо считать, чтобы я могла молча проглотить эти ее слова.

– Полагаю, вы не расслышали, что я сказала, госпожа Маферс. Я не намерена задерживаться здесь ни мгновением дольше положенного.

– Что?.. – она даже оторопела.

– Да как ты смеешь так говорить! – тут же подскочила Ридия. – Дерзкая несносная девчонка!

Но я не собиралась отступать.

– Если вас что-то не устраивает, можете поискать себе в округе другого мага, который согласится работать здесь за такие деньги.

Я сунула передник прямо в руки остолбеневшей госпожи Маферс и, не медля, покинула лавку. И лишь оказавшись на улице, досадливо поморщилась.

Что ж, можно меня поздравить, я осталась без работы. И если об этом узнает матушка, она такой скандал закатит…

Ну ничего. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала бал-маскарад в графском имении. А после уже, завтра, поиски новой работы.

– Нет, ну почему, вот ты мне скажи, – в сердцах говорила я, так и стоя со стопкой чашек в руках посреди гостиной, – почему люди считают, что раз человек не богат, то и чувства собственного достоинства у него нет?!

– Ох, Лили, напрасно ты все принимаешь так близко к сердцу, – Филинда с улыбкой расставляла бокалы на столе.

Сестра все делала с улыбкой. С искренней улыбкой человека, способного светлое и хорошее найти абсолютно во всем. И эта чудесная улыбка так озаряла мягкие черты ее лица, что хотелось просто затаить дыхание и любоваться.

– Люди несовершенны, – продолжала она, – и мы в том числе. Нужно просто принять это и не ждать от окружающих слишком много. Конечно, в силу своей юности тебе пока сложно это понять, но все же прими как данность.

– Нет уж, – я поставила чашки на стол. – Мириться с несправедливостью – это ненормально. Позволять вытирать о себя ноги – тем более ненормально. Люди могут быть сколь угодно быть несовершенными, но это не значит, что нужно молча терпеть такое обращение с собой. И, знаешь, я совершенно не жалею, что ушла оттуда. Никакие деньги не стоят унижений.

– Так, где две самые прекрасные в мире девушки? – с порога гостиной раздался радостный голос Вентона.

Брат торжественно внес небольшую коробочку.

– Ну же, открывайте!

Я мигом сунула любопытный нос и даже ахнула.

– Венцони?.. Это же венцони! – даже не верилось, что воздушные ореховые пирожные мне не чудятся.

– Сколько же ты на них потратил?.. – Филинда перевела растерянный взгляд на брата.

– Нисколько, на самом деле. Выдернул одного почтенного чересчур задумчивого старичка прямо из-под колес несущегося экипажа. И хотя я сказал, что ничего мне в качестве благодарности не надо, но он оказался владельцем лавки с заморскими сладостями и угостил меня свежайшими венцони. Одну я проглотил сразу же, не удержался. Одну отнес матушке, а эти две вам, моим самым красивым девушкам по эту сторону Мидринского моря.

– Какой же ты замечательный! – поцеловав старшего брата в щеку, я тут же принялась за свое пирожное.

Филинда хоть и тоже взяла, но сначала спросила:

– И как матушка? Обрадовалась?

– Вроде  того, – Вентон хмыкнул. – Сказала, что с моей стороны неимоверно жестоко приносить ей то, что напоминает ей о той жизни, которой она теперь лишена. И к ужину, она сказала, не спустится. Отец, как я понимаю, еще не вернулся, так что ужинать нам с вами втроем.

И пока Филинда вышла из гостиной узнать насчет ужина, Вентон тут же тихо сказал мне:

– Лил, все лучше не бывает! Будто само Провидение нам благоволит! Я не только раздобыл себе подходящую одежду, но даже разжился на сегодняшний вечер вполне сносным экипажем. Так что на бал мы с тобой сегодня прибудем в лучшем виде.

– Отлично! – просияла я. – А маски, Вент? Их удалось найти?

– Ты так боишься, что кто-нибудь тебя там запомнит? – хитро подмигнул мне брат.

– Просто не хочу, чтобы у нас потом были проблемы, мало ли…

– Не переживай, маски тоже есть. Так что, если нам с кем-то и придется там пересекаться, все равно мы так и останемся неузнанными.

Переодеваться пришлось в садовой беседке. Просто попытайся я покинуть дом в бальном платье, это бы обязательно кто-нибудь засек, и как потом объяснять, куда я собралась в таком виде на ночь глядя?

Вентон отправился за экипажем, встретиться мы должны были в конце подъездной аллеи. Но я надеялась, что опустившиеся сумерки надежно скроют меня от чужих глаз.

Надеть бальное платье самой оказалось той еще задачей… Надо было еще умудриться как-то не помять аккуратные локоны, на создание которых я потратила все время после ужина. Конечно, по идее, полагалось, что волосы у меня обязательно должны быть чем-то украшены: жемчужными нитями или изящными заколками с драгоценными камнями – было дурным тоном появиться на балу без этого. Но тут я выкрутилась по-своему. У нас в саду среди множества дикорастущих трав росли дивные миналии. Они распускались только с наступлением ночи и их чудесному тонкому аромату позавидовало бы большинство дорогих духов.

Кое-как справившись с крючками тяжелого платья, я аккуратно украсила локоны крохотными белоснежными бутонами. Конечно, нужны были еще украшения, но из драгоценностей у меня сохранилась лишь одна.

Как раз накануне того, как вся наша жизнь перевернулась, отец привез мне из далекого Фирейского королевства в подарок чудесный кулон на золотой цепочке. Каплевидный самоцвет темно-синего цвета таил в себе вихрем кружащиеся золотистые искорки – по фирейским преданиям когда-то боги разгневались на звезды за их тщеславное сияние и заточили их свет в редкие самоцветы.

Этот кулон – единственное, что мне удалось сохранить. Да и то, узнай о нем матушка, непременно бы забрала, чтобы продать. Потому я его обычно и не носила, хранила в тайнике. Для меня он был олицетворением потерянного счастья. Того времени, когда наша семья казалась совсем другой. Отец был бодр и весел, не пристрастился еще к карточным играм. Матушка вся сияла, довольная жизнью. Вентон строил грандиозные планы, сулящие ему блестящее будущее. А еще не пораженная недугом Филинда восхищала красотой и изяществом. И я мечтала, что буду такой же прекрасной, когда дорасту до ее лет… И вот, доросла. Но жизнь оказалась вовсе не такой, какой она рисовалась в моих мечтах в двенадцать лет…

К бальному платью пришлось приноравливаться. Тяжелая многослойная юбка непривычно тянула к земле, да и очень неуютно было из-за нескромного, на мой взгляд, декольте. Да, на улицах Вайдерхоффа и в окнах проезжающих мимо карет я частенько видела великосветских барышень, и декольте их платьев были куда нескромнее. Но я все же к такому не привыкла. И стоит прибавить к этому насыщенный темно-бордовый цвет самой атласной ткани. Но, увы, только это платье более-менее сохранилось.

Вентон уже ждал меня. В дорогом камзоле, мой брат словно бы сошел с моих воспоминаний. Был именно таким, каким я его помнила по временам в Дагнес-Холле. Только более возмужавшим.

– Нет, Лил, – сразу поставил диагноз он, оглядев меня, – если мы и планировали остаться незаметными, то теперь нам это точно не удастся.

– Платье слишком яркое, да? – я досадливо расправила подол.

– Ты слишком яркая, – с улыбкой возразил Вент. – И вместо того, чтобы выискивать в бальном зале магов, я только и буду делать, что от тебя навязчивых кавалеров отгонять.

– Да ладно тебе, не преувеличивай, – улыбнулась я. – Ты же сам мне рассказывал, что на балу все девушки просто из кожи вон лезут, чтобы заметили именно их. Так что там будет предостаточно ярких и привлекающих внимание. Ты просто предвзято ко мне относишься.

Вентон все же не стал спорить. Открыл дверку экипажа, подал мне руку.

– Бал уже начался, мы с тобой запаздываем. Придется подъезжать к черному ходу, иначе возникнет слишком много вопросов: почему без кучера, да почему сам экипаж совсем не роскошный и без герба. Но есть и свой плюс: потом через черный ход покинуть бал будет незаметнее всего. Ты сама как? Волнуешься?

– Волнуюсь, – я не стала скрывать. – В детстве балы мне всегда казались чем-то сказочным. Где дамы прекрасны, а кавалеры обходительны и благородны… Не хочется разочароваться, понимаешь?

– Даже если разочаруешься, постарайся никого там магией не испепелить, – подмигнул мне брат. – Ну все-все, пора ехать. Твой первый в жизни бал ждет!

У нас имелись лошади, но в основном их использовали для работы, потому часто ездить верхом не приходилось. А уж экипажа у нас и вовсе не было.

И сейчас, пока мы ехали по улочкам Вайдерхоффа, среди мерцающих в сумерках огней на высоких фонарях, я поймала себя на том, что неосознанно улыбаюсь. Даже если это единственный бал в моей жизни, но, главное, что вообще хоть один будет! А после обязательно все наладится… Выдадим Филинду замуж за мага, она выздоровеет и будет жить долго и счастливо. А мы с Вентоном приступим к тому, о чем поклялись еще шесть лет назад. И пусть тогда я была еще фактически ребенком, но до сих пор считала ту клятву серьезной и на всю жизнь. Мы обязательно сделаем все, чтобы вернуть себе Дагнес-Холл! И пусть зачастую это чудилось нереальным, но именно сейчас я все же в это верила…

Имение, куда семейство Дагрей приехало на это лето, лежало минутах в пятнадцати езды от города. В живописной долине в окружении молчаливого караула массивных дубов высился старинный трехэтажный особняк. Невольно тут же полезли сравнения с нашим Дагнес-Холлом, все-таки хватало общего в их величественной архитектуре, оба выглядели словно бы основательным свидетельством нерушимости древней магии родов Даг.

Сейчас из всех арочных окон особняка лился свет, на подъездной аллее теснились экипажи и кареты, но Вентон направил лошадей по объездной дороге, чтобы мы как раз добрались до черного входа.

Свой экипаж мы оставили на опушке небольшой рощицы – и со стороны дома видно не будет, и нам потом пешком не так далеко добираться. Здесь не было магических фонарей, но луна выплыла из-за туч, освещая нам путь.

Вентон прихватил вполне милые маски, но, к сожалению, лишь на верхнюю половину лица. Себе – довольно аскетичного вида черную с серой отделкой, как раз под цвета камзола. А мне – из белого кружева, такую изящную и хрупкую на вид, что, казалось, сожми сильнее и обязательно сломается.

Надев маски, мы направились к виднеющемуся отсюда арочному входу для прислуги.

– Так, Лили, – деловито наставлял по пути меня брат, – главное, не теряйся. Я понимаю, как это все волнительно для юной наивной девушки, но постарайся вести себя естественно. И упаси тебя пресветлые, обдумывай каждое свое слово! В высшем свете совсем не ценят прямолинейность и честность. Потому мило улыбаемся, вежливо говорим ничего не значащие фразы и ни с кем не флиртуем.

– Вент, я не собираюсь терять голову и творить глупости, – заверила я с улыбкой. – В идеале нам желательно вообще тут надолго не задерживаться, чтобы никто нас не заподозрил. Потому… – ох, как этого не хотелось, – придется разделиться.

– Само собой, – Вент, похоже, и сам об этом думал. – Ты вычисляешь подходящего мага магией, я – своим умением забалтывать окружающих. На все нам, максимум, час, и встречаемся у экипажа. Договорились?

Он все же остановился прямо у двери, хмуро спросил:

– Лили, ты уверена, что справишься? Ты не подумай, я не сомневаюсь ни в твоем благоразумии, ни в твоем упорстве. Но роскошь многим девушкам голову кружила, а некоторые кавалеры очень ловко пользуются девичьей наивностью и…

– Погоди, – со смешком перебила я, – ты, что ли, опасаешься, что я в кого-то там вдруг влюблюсь?.. Вентон, но ты же знаешь, что это меня совсем не интересует.

– Знаю, Лил. Но так быть не должно, – он вздохнул. – И я боюсь, что, когда однажды твое благоразумие тебя подведет, ты можешь оказаться в крайне неприятной ситуации… Ладно, идем. Все имения Даг возводили примерно одинаково, так что внутри не заблудишься. Но, если что, иди просто на звук музыки. Я выжду минут десять и последую за тобой.

Он открыл мне дверь, та даже не скрипнула. Собравшись духом, я шагнула на территорию чужого дома. Право слово, чувствовала себя каким-то вором! Ну ничего, все это ради Филинды…

От черного хода вел довольно широкий длинный коридор и прямиком к лестнице. От самого коридора хватало ответвлений, но я никуда не сворачивала. И пока мне никого не попадалось, но вскоре я заслышала приглушенные голоса. На всякий случай замерла на месте, осторожно выглянула из-за угла, лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы оценить ситуацию и запунцоветь.

В небольшой каморке миловалась парочка. Причем уж точно совсем не слуг. Темноволосая девушка, едва ли старше меня, в роскошном золотистом платье, млела в объятиях худощавого довольно привлекательного молодого человека в парадном камзоле. Причем «млела» это еще очень мягко сказано. Боюсь, у меня сейчас все лицо пылало. Нет, я, конечно, знала об этой стороне взаимоотношений полов, но никогда ведь не видела.

Учитывая, как рьяно кавалер облапывал свою даму, прижав ее к стене, у них все могло вполне дойти до того, о чем приличной девушке даже думать не полагалось.  Но та девушка не то, что думала, а была явно очень даже не против. И от ее возгласов «О, любимый!» мое лицо пунцовело еще больше.

Вот как мне добираться до лестницы, если хоть как придется проходить мимо?! Дождаться Вентона, чтобы он громким топотом эту сладкую парочку спугнул?

– О, Клотти, дорогая, – кавалер, очевидно, нашел в себе силы оторваться от прелестей возлюбленной, – я не в силах больше ждать! Для нашего побега все готово, сегодня в полночь я увезу тебя отсюда, чтобы ты могла познать всю силу моей любви! А завтра же на рассвете мы тайно обвенчаемся!

А «небо в алмазах»? Где обещание «неба в алмазах»? Прямо непорядок!

Но все же смущения во мне сейчас было куда больше, чем саркастичного скептицизма. Вот почему глупости творит совершенно незнакомая мне девушка, а стыдно за это мне?

– Да, любимый, конечно, – пролепетала разомлевшая после такого его наступления Клотти,  – наконец-то мы с тобой будем вместе!

– Мне пока придется уйти, чтобы никто ничего не заподозрил. Ты же знаешь, если вдруг меня увидит здесь твой старший брат, всему конец. Но в полночь я буду ждать тебя у входа для прислуги. Не забудь прихватить с собой все свои драгоценности, – и пылко прошептал: – В моих фантазиях я так и вижу тебя всю обнаженную, и лишь драгоценности вместо одежды…

Серьезно? Прихватить драгоценности? Да любая девушка тут же насторожится!

Но судя по звукам, он принялся тут же доказывать, как сильно он этого хочет, и способность мыслить у бедной Клотти умчалась в неведомые дали.

Только мне ужасно неприятно было от всего этого. Что вообще стала свидетельницей подобной сцены. Все-таки мне самой приходилось попадать под внимание мужчин, считавших, что я – легкая добыча. И уже оскомину набили заверения в пылкой любви, которую непременно нужно подкрепить встречей наедине. Честно, это вызывало лишь отторжение.

Казалось, что просто не существует в мире такого мужчины, который бы смог изменить мое мнение, доказать, что кроме постельных утех их в девушках интересует что-то еще. Что мужчины вообще способны на те чувства, о которых они так запросто и охотно лгут…

К счастью, долго ждать не пришлось. Парочке все же хватило ума не переходить прямо к делу в каморке. Горячо попрощавшись до скорой встречи, кавалер спешно вышел, я едва успела затаиться за темным поворотом. Он скрылся на лестнице, а вскоре и девушка последовала за ним, на ходу оправляя декольте платья и надевая маску.

Едва и она исчезла на верху лестницы, я вышла из своего убежища. Ну все, мой выход. Скорее в бальный зал.

Я старалась не отвлекаться на то, насколько особняк похож по внутреннему строению на Дагнес-Холл. Ведь и так волновалась очень, а тоскливые воспоминания уж точно не прибавили бы спокойствия.

И потому в бальный зал я входила с гулко бьющимся сердцем…

Двери были распахнуты, звуки оркестра смешивались с разговорами людей поблизости. Весь этот шум наполнял огромный зал с золочеными колоннами по периметру и арочным потоком, столь высоким, что, боюсь, мой нынешний дом запросто бы тут внизу поместился целиком, и еще бы место для пары сараев осталось. Я даже на миг замерла в дверях, настолько все это великолепие ослепляло.

Огромная массивная люстра, с мерцающая огнями, привлекала внимание в первую очередь. Право слово, словно гигантская драгоценность! У нас в Дагнес-Холле тоже в свое время была похожая. Когда распродавали имущество, матушка ужасно возмущалась, что продать эту люстру получилось раз в десять дешевле, чем когда-то ее купили…

Так. Все. Я обещала себе не вспоминать и не сравнивать. Нужно сосредоточиться на деле…

И тут же слух уловил знакомое имя.

В нескольких шагах от меня беседовали две дамы. Несмотря на маски, угадывалось, что их обладательницы уже далеко не так молоды, как им хочется. Но роскоши их платьев и блеску драгоценностей наверняка могла бы позавидовать любая девушка в зале.

– Да-да, – говорила та дама, что в зеленом, – Миролана уже прибыла, как раз сегодня, чтобы успеть на бал. Она здесь в зале и, конечно, как всегда в центре внимания. И, уверяю, она стала еще прекраснее, чем была месяц назад, когда мы виделись на королевском балу в столице. Неспроста она слывет первой красавицей королевства! Ты только представь, это будет воистину самое незабываемое торжество последних лет, свадьба года! Самый завидный холостяк и первая красавица! Граф Нэйтан и леди Миролана!  Как идеально звучит!

– О, дорогая Мильва, прекрасней пару и представить сложно, – активно подхватила ее восторги собеседница. – Неужели все уже обговорено и даже дата назначена?

– Даты пока нет, к сожалению, но, без сомнений, мой сын сделает Миролане предложение со дня на день. Она ждет с нетерпением, но, конечно, совсем его не торопит. Мы с ней уже взвешиваем все варианты: где именно устраивать церемонию, стоит ли заказывать кружева для платья в Ринтоне или все же…

Дальше я не стала прислушиваться. Невольно улыбнулась. Уж очень этот разговор напомнил манеру общаться моей матушки с ее закадычной подругой леди Иркас. Все-таки хоть высшего люди сословия, хоть нет, но многое очень похоже.

Для вида прихватив бокал с вином с подноса проходящего мимо лакея, я неспешно прошлась среди собравшихся. Хоть и чувствовала на себе чужие взгляды, старалась не обращать внимания. В конце концов, одета я не хуже остальных, держаться в высшем свете умею – никак ко мне не придраться и не заподозрить простолюдинку.

Так я и шла, внимательно и незаметно осматриваясь. В центре зала пары кружились в танце, здесь же собрались люди постарше, скучающие девушки, оставшиеся на этот танец без пары, и кавалеры, по каким-то причинам никого не приглашающие. Но я пока ни к кому конкретно не приглядывалась. Нормальным зрением. Сейчас действовало совсем иное восприятие.

Моя магия незримыми, незаметными для других, волнами расходилась по залу, выискивая обладателей похожей силы. И я тут же мысленно отмечала, в каком краю зала находился нужный отклик. Насчитала десятка два для начала.

Теперь пройтись и выяснить, кто из этих выявленных магов холостой мужчина, а дальше…

Все же иногда стоит смотреть и глазами.

Я так отвлеклась на магию, что совершенно не заметила появившегося передо мной человека!

Точнее заметила.

Но уже в тот момент, когда налетев на него, по инерции плеснула содержимое своего бокала прямо на незнакомца…

Нэйтан

– Серьезно? – Бриан чуть вином не подавился от смеха.

– Самая ирония, что и вправду вполне серьезно, – с усмешкой подтвердил Нэйт, неспешно осматривая заполненный гостями бальный зал с балюстрады. – И теперь все только и ждут, что я помчусь предлагать Миролане свои руку, сердце и прочие органы. Матушка даже настойчиво уговаривала прибывшее сегодня семейство Мироланы остановиться у нас, но, к счастью, им хватило здравого смысла снять особняк по-соседству. Что, впрочем, боюсь, не убережет меня от постоянных их визитов.

– Какой ты все-таки негостеприимный, – Бриан демонстративно ужаснулся.

– Он не только негостеприимный, но еще и продуманный, – задумчиво отозвался Орнис, рассматривая входящих в зал припозднившихся гостей. – Прибудь ты хоть на день раньше, то застал бы, как позавчера Нэйт объявил, что женится лишь на девушке, которая превзойдет его в магии.

– Но ведь Миролана не маг… – Бриан на миг озадачился, но тут же снова засмеялся. – Нэйт!  И как тебе только совесть позволяет так разбивать девичьи надежды! Это сколько теперь девиц локти себе кусают, что без магии родились?

– Вот пусть и дальше кусают себе локти. Зато есть чем заняться. И предугадывая твой вопрос: выкручусь я из этой ситуации запросто. Когда все-таки вздумаю жениться, то подстрою все так, будто моя невеста на самом деле магически сильна. Так что никто и не придерется.

– Все равно не понимаю, что тебя не устраивает, – не унимался Бриан. – Миролана – редкая красавица! К тому же из знатного рода, идеально воспитана, а уж как она поет и играет на фортепьяно! Я в прошлом году имел честь быть приглашенным в их столичный дом, и, я вам скажу, послушать пение этой девушки – истинная услада для слуха.

– Я слышал, как она поет, – с усмешкой возразил Нэйт. – Но, увы, вокальные данные – это не совсем то, чем бы я руководствовался при выборе супруги. Даже внешняя красота – недостаточный довод.

– А что же достаточный? – тут же полюбопытствовал Орнис.

– Понятия не имею, – тот пожал плечами. – Если бы знал, то наверняка бы уже нашел такую и женился. И сегодня мы бы собрались не по праздному поводу моей матушки «Ой, а давайте устроим бал!», а, к примеру, в честь рождения моего наследника.

– О! – вдруг изумился Бриан, даже чуть через перила не свесился, чтобы лучше разглядеть. – Это что же Клотти?.. Надо же, как выросла! Я же ее последний раз год назад видел!

Нэйт проследил за его взглядом. Младшая сестра как раз вошла в бальный зал и уже беседовала с матушкой и парой ее подруг.

– Она только недавно приехала из пансиона, – ответил Нэйтан. – Но обучение ничуть ее не изменило, все та же робкая и ничего не понимающая в жизни. Она же тут по глупости замуж собиралась за одного охотника за приданым. Я его выпроводил весьма нелюбезно, но с тех пор сестра со мной даже разговаривать не хочет. Уверена, что я ей всю жизнь испортил. Хотя чего еще ждать от девушек? Тем более… – осекся.