Лето любви. Тайные свидания

Брат отложил вилку. Свет свечи между нами отбрасывал на его лицо мрачные тени. Сейчас Вентон даже казался старше своих двадцати шести лет.

– Слушай, Лил, я все понимаю. И так же, как и ты, готов на все, лишь бы только спасти нашу Фил. Но ты все же сама задумайся. В Запретной Роще уже лет сто никто не бывал. А все почему? Да потому, что люди перестали оттуда возвращаться! Доподлинно известно, что нити жизни перешедших врата стали  обрываться сразу же. И с чего ты взяла, что с тобой будет иначе?

– С того, что пока я тебя ждала, перерыла папин кабинет в поисках архивной книги Дагнес-Холла, – я перегнулась через стол и даже на всякий случай понизила голос до шепота. – И, между прочим, врата в Запретную Рощу там тоже упоминаются. Причем, знаешь, в каком контексте? Что не случайно все известные врата располагались на землях древних родов! Я почти уверена, что и пройти туда безопасно могут лишь те, в чьих жилах течет древняя кровь Даг-ов.

Вентон откинулся на стуле.

– При всей моей любви к тебе, Лил, но неужели ты считаешь, что, кроме тебя, никто бы до этого не додумался? Мы, как-никак, не единственные Даг-и. Кроме нашего рода Дагнес, сохранилось еще с десяток других. Даже далеко ходить не надо! Вон, тот же граф Аргус и его отпрыски – все представители рода Дагрей. Или взять всеми признанную первую красавицу столицы Миролану – она из рода Дагвайерс. Я уж не говорю о том, что в самой столице еще не меньше пяти разных родов Даг найдется. Да и если в целом по королевству поискать еще с десяток будет. И неужто никто из них не смекнул бы, что уж он-то вправе сунуть свой любопытный нос за врата?

Я внимательно смотрела на брата.

– Погоди-ка… Так ты, выходит, тоже пытался?

– Пытался, естественно. Лет в десять удрал из-под надзора гувернантки и прямиком к вратам в дальнем краю сада Дагнес-Холла. Но толку? Они никак на меня не отреагировали! И вместо захватывающей вылазки в Запретную Рощу я получил строгий выговор от отца и целую неделю не имел права покидать свою комнату.

– На тебе врата могли не сработать лишь потому, что ты не маг, – возразила я.

– Ну да, а на тебе сработают, конечно. И тогда вместо скорой смерти одной сестры, я просто получу мгновенную смерть другой, – Вентон не сдавался. – Нет уж, Лил, хватит глупостей.

Он тут же демонстративно принялся за остатки овощного рагу, да еще и с таким заинтересованным видом, будто в жизни ничего вкуснее не ел. Ага, и это при всей его неприязни к овощам.

Ну а я молчала. Очень старалась не улыбнуться, прекрасно предугадывая, какая мыслительная цепочка сейчас разворачивается в голове старшего брата.

И нескольких мгновений не прошло, как он не выдержал:

– Ладно, сдаюсь, и в чем подвох? Учитывая, что тебе бы запросто хватило сумасбродства и без меня пробраться в Дагнес-Холл и сунуться за врата в Запретную Рощу, ты ведь явно рассказала мне все это не в ожидании одобрения.

– Я же знала, что ты все равно не одобришь, – хитро улыбнулась я. Но уже серьезно продолжила: – Понимаешь, Вент, даже если допустить, что мой план увенчается успехом, и я смогу раздобыть в Запретной роще плоды цификулисса – это все лишь временная мера. Даже с помощью этого чудодейственного средства мы не сможем вылечить Филинду, лишь отсрочим ее смерть. Но этот выигрыш по времени необходим, чтобы провернуть вторую часть плана.

– Оу, даже так… – присвистнул брат. – Ну давай, великий ты наш махинатор, я тебя слушаю.

– Чтобы спасти Филинду, нужно, чтобы на ней женился сильный маг, так? Это единственный способ. И мы должны с тобой, во-первых, отыскать такого мага. А, во-вторых…

Но Вентон со смешком перебил:

– А чего искать? Кто тут в округе самый сильный маг и по совместительству самый завидный холостяк, по которому все девицы с ума сходят? Граф Нэйтан! А дальше, как я понимаю, твой план таков: мы с тобой на пару его похищаем, потому-то и нужно мое участие, ведь понадобится грубая сила, чтобы изнеженного графа вырубать и в мешок запихивать. А после будем держать его в плену, кормить одним вот этим вот овощным рагу, – покосился на свою тарелку, – от такой жуткой пытки он мигом будет согласен на что угодно. И вуаля – мы добьемся своей цели, женим его на Филинде! Правда, едва он окажется на свободе, нас с тобой мигом в темницу упекут. Хотя чего это я такой пессимистичный… Какая темница? Нас с тобой просто сразу же повесят на главной площади. Но зато, да, своей великой цели мы добьемся.

– Вентон, но я ведь серьезно!

– А я разве нет? Я настолько серьезно, что у меня даже в горле запершило так, будто уже висельная веревка сдавливает! Хотя, может, в этом ощущении все же виновата и злосчастная брокколи… – он бросил очередной тоскливый взгляд на свою тарелку. – Эх, все бы отдал за смачный кусок прожаренной на углях свинины с вином и специями…

Я поспешила вернуть мысли брата в нужное русло:

– Мой план куда проще и уж точно не такой драматичный. Факт в том, что нам нужен холостой маг. Но тут же и загвоздка: все они в высшем сословии, и мы попросту с тобой о них не знаем. Ну кроме этого уже набившего оскомину графа Нэйтана, о котором все судачат. Так вот, первым делом нам нужно найти подходящего мага, а дальше уже подстроить все так, чтобы подвести его к женитьбе на Филинде.

– И как же ты намерена такого мага искать? – полюбопытствовал Вентон.

– Леди Иркас среди всех прочих сплетен сегодня упомянула, что завтра семейство графа устраивает бал-маскарад.  И нам с тобой просто нужно туда попасть. Ведь именно там, в скоплении всего высшего света, и можно найти будущего супруга Филинды.

– А как ты собираешься на бал пробраться? – тут же возразил брат, нахмурившись. – Лил, нас с тобой никто туда не пустит.

– Мы запросто пройдем мимо стражи, если будем подобающе одеты. Я уже покопалась в матушкином сундуке, нашла одно из ее старых бальных платьев, более-менее сохранившееся. Понятно, что за столько лет оно уже вышло из моды, но мне все равно же придется перешивать по фигуре, вот заодно и видоизменю его немного.

– Похоже, ты все уже продумала, так? – хмыкнул Вентон. – Ладно, допустим, ты сделаешь себе подходящий наряд. Но мне-то взять его неоткуда и… – сам же запнулся. – Впрочем… На худой конец, ведь вполне могу затесаться среди лакеев… Наверняка для обслуживания бала наймут дополнительно слуг…  Что ж, ладно, попадаем мы на бал, а дальше что? – уже куда заинтересованнее спросил он. – Как вычислять подходящего мага?

– С помощью магии. Я смогу выискать тех, кто ею наделен. Ну а дальше пообщаемся там, постараемся вызнать, кто есть кто. Просто, понимаешь, если мы сосредоточимся на каком-то одном конкретном человеке, гораздо проще будет придумать, как свести его с Филиндой. Чем, смиренно сложа руки, ждать, что на пороге нашего дома вдруг объявится некий абстрактный маг.

– Справедливо, – смотрел на меня задумчиво: – Лил, но ты же понимаешь, что обо всем этом безумии нельзя заикаться даже Филинде? Она не то, что не одобрит, она из-за своей патологической правильности мигом сдаст нас родителям. Не знаю, как ты, но я точно не рвусь выслушивать в очередной раз стенания матушки, что мы хотим свести ее в могилу.

– Само собой, – кивнула я, – все только между нами. Так что, Вент, ты со мной? Пробираемся на бал, намечаем Филинде жениха, и пока ищем способ их влюбить друг в друга, поддерживаем ее жизнь плодами цификулисса из Запретной Рощи – идеальный же вариант!

Брат шумно вздохнул.

– Знаешь, Лил, все это очень тяжело. И я сейчас не про твой план. Тебе всего-то восемнадцать лет, ты такое чудесное создание, что будь хоть единственный шанс вывести тебя в свет, то отбоя от достойных женихов бы не было… Как старший брат, я ответственен за твое счастье, за счастье Филинды, и ты даже не представляешь, как меня угнетает, что я не в силах что-либо сделать. Толку работаю с утра до ночи, как проклятый? Это едва позволяет нам сводить концы с концами! Ты хоть представляешь, как тяготит меня тот факт, что ты проводишь дни не так, как положено юным девушкам, за вышивкой и мечтаниями, а трудишься в зельеварной лавке? Или что Филинда помогает по дому наравне со слугами? Так не должно быть, понимаешь? Особенно, когда знавал совсем другую жизнь… И ладно честный труд – это все же вовсе не зазорно. Но теперь нам, потомкам столь древнего рода, приходится еще опускаться до хитростей и махинаций….

Я взяла брата за руку, чуть пожала. Ободряюще улыбнулась.

– Вент, поверь, я тоже не в восторге от всего этого. Да, я бы очень хотела, чтобы положение нашей семьи улучшилось, но нужно быть реалистами. Вот спасем Филинду и тогда уже будем думать над тем, как жить дальше. Так что скажешь насчет моего плана?

Снова вздохнув, он все же улыбнулся.

– Я в деле, Лил. Раз уж впутываться в подобное безумство, то исключительно вместе. Только я одного не могу понять, – не сводил с меня внимательного взгляда. – Тебе бы хватило безрассудства провернуть это все самостоятельно и, не факт, что ты вообще бы стала заранее о своем замысле рассказывать, чтобы я, как единственный из нас двоих здравомыслящий, тебе бы не помешал. Так в чем все-таки причина?

Я замялась.

– Честно? Верт, просто мне… Мне страшно идти туда одной.

– И ты сейчас точно не про Запретную Рощу, где столько лет никто не бывал, а кто бывал, тот сразу и погиб… – заранее предугадал брат. – Так ведь?

Я кивнула.

– Я ведь никогда не бывала на балах. Да, меня с детства обучали танцам, и этикет я знаю. Но все же очень не по себе. А с тобой все будет восприниматься куда проще. Тем более вдвоем у нас больше шансов разузнать все, что нужно.

Вентон смотрел на меня с искренней теплотой.

– Эх, Лили… Замуж тебя выдать надо. Чтобы жила как за каменной стеной с заботливым любящим мужем и никаких проблем не знала…

Я даже засмеялась.

– Увы-увы, по словам матушки, я умру старой девой. Так что на роду мне написано лишь радоваться за вас с Филиндой и племянников нянчить. Да и ты ведь сам знаешь, замуж я совсем не рвусь. И попросту не существует такого мужчины, который бы изменил мое мнение. Но что-то мы ушли от темы. Итак, завтрашний бал…

Нэйтан

– Ты ведь нарочно это сделал! – граф Аргус был в такой ярости, что даже его седые усы сегодня топорщились воинственнее обычного. – Нарочно это заявил! Чтобы от тебя отстали!

– И, видимо, не сработало, раз вы все еще поднимаете эту тему, – с улыбкой отозвался Нэйтан, расслабленно сидя в кресле гостиной.

Нет, он, конечно, прекрасно понимал, что его слова на балу произведут такой эффект, но все же хотелось, чтобы родители утихомирились быстрее.

Но куда уж там! Отец рвал и метал, а матушка тут же подхватила:

– Какой все-таки позор! Страшно представить, что теперь о нас думают соседи! Нэйтан, как ты мог обречь нас на все сплетни, которые теперь непременно последуют!

– Дорогая моя, – веско вмешалась удобно устроившаяся на диване престарелая леди Ифильда, – если ты так продолжишь хвататься за сердце из-за каждой сплетни, то у меня есть все шансы еще тебя пережить. Да и что такого Нэйтан сделал? Лично я в восторге, как ловко он встряхнул царящее здесь застойное болото, – хитро внуку подмигнула.

– Вы всегда судите слишком поверхностно! – гневно парировала леди Мильва, на лице проступили красные пятна. – И я, между прочим, в первую очередь думаю о благе своих детей! Опрометчивый поступок Нэйтана бросает тень и на бедняжку Клотти! Для девушки на выданье недопустимо, чтобы на ее семью падала даже малейшая тень!

– Матушка, у Клотти такое приданое, – возразил Нэйт, – что хоть заяви я публично, что вообще ухожу в мужской монастырь до конца жизни, это совершенно никак не преуменьшит выстроившуюся толпу женихов моей сестры.

– Если ты все-таки и вправду в мужской монастырь соберешься, – хихикнула бабушка, – я однозначно с тобой.

– Но ты же понимаешь, Нэйтан, что я это так не оставлю?! – гневно смотрел на него отец. – Между прочим, на днях в Вайдерхофф прибывает чуть ли не весь высший свет столицы!

– И я так гордилась, что именно наше семейство зародило моду проводить лето в провинции… – матушка даже демонстративно всплакнула. – Все так удачно складывалось! Нэйтан, как ты мог все испортить?

– Что конкретно я испортил? – терпеливо парировал он. – Ваше жгучее желание как можно скорее женить меня? Уж простите, но у меня на меня свои собственные планы.

– Ты часть рода Дагрей! – громыхнул граф Аргус. – У тебя не может быть никаких собственных планов!

– Но все же они у меня есть, отец, – Нэйтан невозмутимо улыбнулся. – И вам не удастся мне ничего навязать.

– Ох! – демонстративно громко ахнула бабушка. – От всех этих волнений у меня даже суставы прихватило! Нэйтан, мальчик мой, будь так любезен, проводи меня до комнаты.

И лишь когда покинули гостиную, опирающаяся на его руку старушка перестала охать и вполне бодро зашагала по лестнице наверх.

Нэйтан с усмешкой покачал головой:

– Вот что меня всегда поражало в ваших суставах, бабушка, так это то, как вовремя они каждый раз у вас болят.

– А что поделать, – она весьма задорно хихикнула, – суставы, как и старость – весьма удобная и зачастую выгодная штука, хотя многие со мной и не согласятся.

И тут же досадливо добавила:

– Нет, ну что за жизнь? Мало того, что сын у меня – дотошный зануда, так еще и супруга у него даже чихнуть лишний раз не по этикету боится. Я уж не говорю о малышке Клотти, чьи глаза испуганной лани каждый раз наводят меня на мысли о том, что твою младшую сестренку надо еще лет на десять отправить в какой-нибудь закрытый пансион… Вот скажи мне, мальчик мой, почему в этой семье только двое нас с тобой адекватных?

– Когда я вчера заявил, что женюсь лишь на одаренной девушке, я все же надеялся, что родители воспримут это куда терпимее, – Нэйтан нахмурился. – Но, боюсь, каждый из нас так и остался при своем мнении. О какой вообще женитьбе может идти речь? Я только вступил в полные права управления графством! И пусть эта поездка в Вайдерхофф на лето стала вынужденным перерывом, все равно со стороны родителей глупо тут же пытаться меня женить хоть на ком-нибудь.

– Глупо?.. Ох, я бы высказалась куда покрепче, но наверняка кто-то из слуг сейчас подслушивает, донесет твоей маменьке, а та опять примется охать, что я на грани маразма… И все же, мальчик мой, в этом безумии с женитьбой есть свое рациональное зерно… Что? – засмеялась. – Не смотри на меня так! Я все еще в своем уме, даже не сомневайся. Но все же вся эта суета на пустом месте вынуждает меня обсудить с тобой кое-что крайне важное.

– И что же? – Нэйтан внимательно смотрел на леди Ифильду.

Она остановилась на ступеньке. Ответила без тени прежней иронии:

– Проклятье рода Дагрей.

Леди Ифильда наотрез отказывалась продолжать разговор, пока служанка не принесла в гостиную пожилой леди травяной чай и целое блюдо пирожных. Но даже это вызвало лишь ворчание старушки:

– Нет, ну кто додумался делать пирожные из овощей? Это такая извращенная месть твоей матушки: наказать поварам, чтобы готовили мне вот этот кошмар из моркови и прочей полезной гадости?

– Она всего лишь заботится о вашем здоровье, – с улыбкой возразил Нэйтан.

– Так пусть начнет с заботы о моих нервах! – буркнула его бабушка, демонстративно отодвигая от себя блюдо.

Еще что-то тихо поворчав себе под нос, сказала:

– Ты, наверное, сидишь сейчас и думаешь, что я окончательно выжила из ума, и мои слова о проклятье – сродни бреду. Но мой разум куда более здравый, чем порой мне хотелось бы… Вон взять, к примеру, мою закадычную подругу Матильду, она всего-то на пару лет меня старше, а ей уже мерещится, что за ней толпами ходят принцы с пылкими признаниями в запоздалой любви. Мне, может, тоже так хочется! Но нет, приходится и дальше вкушать реальность с ее бессердечными морковными пирожными… Так о чем это я?

– О проклятье, – напомнил Нэйт. – Если таковое и вправду существует, то почему отец ни разу не говорил мне об этом?

– Потому что оно его давно уже не волнует… Это тебе деда своего надо было бы послушать, но увы, Бетольд если сейчас что и скажет, то все равно с того света мы ничего не услышим. Радуется сейчас там, наверное, – снова хихикнула, – может говорить, что угодно, а я даже и возразить ему не могу… Мы, знаешь ли, с ним при его жизни всегда спорили так, что любой со стороны бы возомнил, будто мы на дух друг друга не переносим. И, признаться, так оно одно время и было.

Понизив голос до шепота, она заговорщически продолжила:

– Твой не в меру сумасшедший дед, между прочим, жизни мне не давал с первого дня знакомства своей любовью. Мыслимо ли, он двенадцать раз делал мне предложение, и двенадцать раз я ему отказывала! И с каждым разом делала это все менее вежливо, лишь бы только он, наконец, отстал. В итоге Бетольд не придумал ничего умнее, кроме как выкрасть меня прямо из-под венца, из-за чего мне грозили позор и бесчестье. И тогда уже выбора не оставалось, пришлось стать его женой… Признаться, сделала я это не без удовольствия, предвкушая, что теперь всю жизнь буду на нем отыгрываться за свое испорченное будущее. Но вся ирония судьбы в том, что мы прожили душа в душу… – улыбнулась тепло, взгляд мечтательно затуманился. – И даже на смертном одре последними словами твоего деда были не сожаления о былых ошибках, а обещание терпеливо ждать меня по ту сторону посмертия, в ином, лучшем мире… Вот видишь! Даже после смерти оставить меня в покое не пожелал!

– Я не знал ничего этого, – Нэйтан нахмурился. – Всегда считал, что все у вас было чинно-благородно.

– Увы, мальчик мой, далеко не всегда все идеально, когда дело касается двоих людей… Но я рассказала это тебе не просто так. Уже после нашей вынужденной свадьбы во время очередной ссоры Бетольд признался мне, что все равно никогда от меня не отступится. Ты же знаешь, великая магия не дается просто так, за все нужно платить. И когда-то получившие силу древние рода, с тех пор именуемые Даг, вместе с нею получили каждый и свое проклятье… У всех разное. Но проклятье конкретно вашего рода Дагрей передается исключительно по мужской линии, только мужчины подвержены ему.

– И в чем же его суть? – ни на миг не сомневался в словах леди Ифильды. При всем легкомыслии и склонности к иронии бабушка никогда бы не стала шутить на подобные темы.

– Суть в том, что вам дозволено по-настоящему полюбить лишь единожды. Один раз за всю жизнь, понимаешь? И если упустишь свою любовь, другой такой не будет… Твой отец, наоборот, считал, что это не проклятье, а настоящий дар. Ведь столь сильное чувство мало кому вообще дано испытать. Но Аргусу и повезло. Когда он полюбил Мильву, никаких препятствий на пути друг к другу у них и не было. Очень надеюсь, что у тебя будет так же.

Нэйтан снисходительно улыбнулся.

– Бабушка, при всем моем уважении к вам, но я не верю в подобное. Это вам лучше Клотти рассказать, сестра и так зачитывается рыцарскими романами, и подобные высказывания про любовь на всю жизнь воспримет с восторгом.

– Ты зря иронизируешь, мальчик мой, – леди Ифильда даже нахмурилась. – Как бы твое скептическое отношение к этому не сыграло в итоге с тобой злую шутку. Веришь ты в то или нет, но ты способен полюбить лишь раз в жизни. Чувством столь сильным, что может толкнуть на любые безумия. И пусть ты – мой любимый внук и я желаю тебе только добра, но тут мне даже не тебя жалко. Мне жаль ту несчастную, которая может стать жертвой твоей столь сильной страсти… Потому запомни мои слова, Нэйтан, если ты вдруг встретишь свою единственную, ни в коем случае не натвори ошибок.

Нэйтан все же не стал спорить, хотя сама эта тема вызывала в нем лишь скептическую усмешку.

– Могу вас заверить, если вдруг такая девушка мне встретится, я сделаю все, чтобы все было идеально. Да и какие могут быть преграды или проблемы? Как бы меня порой это ни раздражало, но я считаюсь самым завидным холостяком в столичных землях. Любая девушка почтет за счастье, если я вдруг обращу на нее свое внимание.

– Мне почему-то кажется, что абы какую ты и не полюбишь, – хитро улыбнулась старушка, – твоя избранница обязательно будет для тебя особенной. И еще кое-что, Нэйтан. Ты сразу почувствуешь, что это она, едва ее встретишь. Так что уж не оплошай.

– Вы сомневаетесь, что я в состоянии очаровать какую угодно? – скептически смотрел на бабушку Нэйт.

– Я не сомневаюсь в том, что чье-то самомнение может однажды сыграть с его владельцем злую шутку. И я готова спорить на что угодно, что ты кучу дров наломаешь на пути к своему счастью.

Нэйт тут же протянул бабушке руку.

– Что? – в первый миг не поняла леди Ифильда.

– Вы же хотели спорить, так спорим, – с улыбкой предложил он.

Она мигом его руку пожала. Заявила:

– Значит так, если я окажусь права, то имена своим правнукам дам именно я! И даже не сомневайся, я нарочно доживу до этого славного момента!

– Договорились. Но если вы ошибаетесь, то перестанете втайне ото всех курить трубку, смаковать редкие вина и подговаривать слуг приносить вам коробками сладости.

– Вот все-то ты знаешь, прохиндей! – старушка на миг насупилась. – Ну ладно-ладно, договорились… И срок на все – около месяца, идет?

– Идет, – Нэйтан кивнул. – Но можете уже считать, что проиграли. Я знаю себя. И знаю, что никогда не поддамся никаким любовным бредням.

– Посмотрим, мальчик мой, посмотрим… – леди Ифильда предвкушающе улыбнулась.

Глава вторая

Лилиана

Я всю ночь потратила на переделку платья. Закончила лишь к утру, и теперь хотелось лишь обниматься с подушкой, но, увы, пришлось приводить себя в порядок и спешить в зельеварную лавку.

Лавка госпожи Маферс располагалась в торговом квартале Вайдерхоффа. Здесь всегда, даже с самого раннего утра царило оживление. По мощеной дороге туда-сюда сновали экипажи и одинокие всадники, горожане спешили по своим делам – жизнь кипела, как и в любой другой день.

Но именно сегодняшний день должен был стать для меня особенным… Дома на чердаке ждет своего часа бальное платье… И вечером мой первый в жизни бал…

– О чем это ты там замечталась? – прикрикнула на меня Ридия, высокая худощавая девушка, с крючковатым носом и вечно бегающими глазами, точная копия своей матушки  госпожи Маферс. – Тебе платят не за мечтания!

Не знаю, чем я успела насолить ей, но она невзлюбила меня с первого дня здесь. И, как назло, именно она была главной в лавке, чем всегда и пользовалась.

Но я старалась не обращать на ее вечные придирки внимания. Что поделать, ну нет у человека другой в жизни радости, чем ходить за мной следом и шипеть на любое мое действие или слово. Даже Ридия не смогла бы мне сегодня испортить мечтательное настроение.

Я принесла коробочку со свежими зельями из подсобки, аккуратно расставляла их на стеллаже, когда приветливо звякнул колокольчик открываемой двери, впуская в лавку посетителя.

Я стояла ко входу спиной, зато Ридия расцвела любезнейшей из улыбок и тут же кинулась к новоприбывшему.

– Ах, доброго утра, лорд Лейрон!

Она дальше распиналась, но я не прислушивалась. Очевидно, что и вправду пришел кто-то знатный, ведь обычно высокомерная Ридия не стала бы лебезить абы перед кем.

– Доброе утро, – у жертвы ее любезности оказался приятный голос. – Я пришел за нюхательными солями матушки. Они, надеюсь, уже готовы?

– Да-да, конечно! Я сама лично сейчас их принесу! – Ридия скрылась за дверью в подсобку с такой скоростью, словно каждая секунда грозила ей смертной казнью или, о ужас, разочарованием неведомого лорда Лейрона.

Мне же оставалось поставить всего пару бутыльков, но на самую верхнюю полку. Пришлось подняться на носочки и тянуться, и как назло, один из бутыльков выскользнул из моей руки!

Но его успели подхватить еще до столкновения с полом.

– Такой девушке не месте в зельеварной лавке, – высокий блондин в дорогом темно-фиолетовой костюме не очень-то спешил мне бутылек отдавать.

Я не видела этого мужчину раньше. Приятные черты лица сразу располагали к себе, карие глаза смотрели внимательно. Даже чересчур внимательно.

И по всей логике я должна была сейчас спросить о смысле его слов, но я все равно не спросила.

– Благодарю за помощь, милорд, – протянула руку.

Он все же передал мне бутылек, до неприличия нагло коснувшись при этом моей ладони, хотя и будто бы невзначай.

– Какая ирония судьбы, что я раньше не бывал здесь… И сейчас, признаться, не ожидал, что увижу в подобном месте хоть что-то стоящее, – лорд Лейрон облокотился на стеллаж, так и норовя плечом задеть вереницу хрупких бутыльков. – Но все же повторю свои слова, такой девушке здесь не место. Тяжелый труд, постоянные вредные испарения от зелий… Все это может пагубно сказаться на внешности. А подобную вашей необходимо беречь.

Ну да, ну да. А дальше будет «А приходите-ка ночью в мое поместье, я вам покажу небо в алмазах». Спасибо, не надо. Не первый раз подобное выслушиваю.