bannerbanner
Будет так, как я хочу!
Будет так, как я хочу!

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
5 из 5

Не ожидала, что в середине дня дома окажется отец. Обычно он возвращался ближе к ночи.

– Настя, где ты бродишь? Почему я должен тебя искать?! – это вместо приветствия и интереса, как я себя ощущаю. Мог бы спросить, хотя бы для приличия.

– Ходила к гинекологу после универа.

– Батюшки! Настенька, ты не заболела? – Бабушка подкралась незаметно. Я не хотела ей ничего рассказывать. Самое сложное было придумать – как так уехать, чтобы она сильно не волновалась. А теперь ведь станет переживать еще острее.

– Нет, бабуль. Беременность – не болезнь. Слышала такую поговорку?

– Ох, ты, горюшко мое… Настенька! – Бабуля кинулась ощупывать и осматривать меня так, словно я должна вот-вот брякнуться и умереть.

– Ну, почему же горюшко, бабуль? Новая жизнь – это ведь счастье. Разве не так?

– Это, Настюш, ответственность. И большая работа. На всю жизнь, между прочим. – Она как-то мигом посерьезнела, даже насупилась. – Вон, сына вырастила, тебя теперь, а работы никак не убавится! Это только в кино вашем дурацком идиотки с пузяками порхают, словно бабочек нажрались, сразу видно – ни одна еще ни разу не родила! Иначе б совсем по-другому снимались!

– Мам, давай, оставим на время эти разговоры? Ты со своими сериалами скоро последний ум потеряешь! – Отец, до того молчавший, вмешался в нашу беседу.

– А что я не так сказала? Им, вон, напоказывают, как это все легко и сказочно: подушку к животу привязали, побегали с ней, а потом рррраз – и милый пухляш на ручках! Вот потом молодежь и залетает пачками, все думает, что это легко и просто…

– Так, Настя, пойдем. Мама, потом проведешь воспитательную беседу. Только вот, кажется, мы с ней слегка опоздали.

Понурую и пристыженную, отец потащил меня в кабинет.

Уселся за стол, как обычно, мне указал на мое «виноватое» место. Мы всегда так общались, когда разговоры велись серьезные, как правило, о моих ошибках и грехах.

– Я говорил с Залесскими. Они не против ребенка…

– Ну, надо же, какое счастье! А если бы были против, то что? – Я вскинулась мигом, пораженная тем, как мой, всегда независимый и гордый, отец легко подчинился чужой воле.

– То пришлось бы думать, что с этим делать… – он ответил расплывчато, но и этого мне хватило.

– Папа. Скажи. В какой момент я перестала быть твоей дочерью и превратилась в какую-то разменную монету?!

Он поднял на меня тяжелый взгляд, не обещающий ничего хорошего. Раскаяния или хоть капельки жалости там не было, а я мечтала, что смогу достучаться…

– Ровно с того момента, как ты решила, что тебе дороже какой-то подонок с улицы. Ты сама все сделала для того, чтобы изменить мое отношение, Настя.

– Но ты же мне помог? Зачем? Если считал, что я больше никто для тебя? Надо было все так и оставить!

– Не делай из меня большего урода, чем я заслуживаю, дочь. Ты наворотила дел, а мне приходится их расхлебывать. – Его голос звучал устало, но все так же твердо. – Чтобы выйти из этого дерьма с наименьшими потерями, понимаешь?

– А рассказать мне подробности – не судьба? Чтобы я хоть немного представляла, что происходит?

– Меньше знаешь – лучше спишь. Просто слушай меня и делай то, что сказано!

– А если не стану?

– Значит, документы оформим без тебя. Это просто делается. А ты будешь сидеть под замком, пока не одумаешься. Если тебе нравится такой вариант – сегодня же и начнем.

Я молчала. Пыталась понять, что случилось с папой. Каким бы он ни был жестким и требовательным раньше, я никогда не замечала за ним настолько тиранских замашек. И я его любила, несмотря ни на что. А сейчас смотрела в родное лицо и не понимала: что это за человек? Откуда он взялся?

– Молчишь? Значит, не нравится. Вот и отлично. Будешь слушаться – никто ничего насильно тебе не сделает. Залесские готовы принять твоего ребенка, как своего. Но с условием, что ему не достанется ничего из имущества, которым вы с Игорем будете обладать.

– А мне ничего не нужно от него! Обойдусь, как-нибудь!

– Ну, и дура! – он рявкнул так, что даже рамки фотографий на столе задребезжали, кажется. – Что ты будешь делать, со своим пузом, когда останешься без денег, без жилья, без работы? Без помощи, когда от тебя все откажутся? Ты себе, вообще, представляешь, как весело живут нищие студентки, ставшие матерями-одиночками? Кому ты нужна, без моего влияния и денег?

– Бабушке точно нужна… – брякнула, не подумав. Что первое на ум пришло, то и сказала.

– У бабушки тоже ничего нет. Зато есть целый список дорогих лекарств, которые она принимает каждый день. Хочешь, чтобы она без них осталась, отдавая тебе последнее? – Он выдержал паузу, давая мне время осмыслить все, что уже наговорил. – Ну, так куда ты пойдешь, если от всего откажешься?

Он словно загонял меня в угол своими жесткими словами. Так, чтобы никакого выхода не оставалось.

– К маме пойду! – кинула с вызовом и тут же осеклась. Зря я это ляпнула, ой, зря! Сейчас ведь догадается обо всем…

Но папа, вместо этого, расхохотался.

– Ой, не могу, насмешила! – он даже слезинку в уголке глаза утер. – Ты ей одна-то нафиг не сдалась. А теперь еще в подоле притащишь… Настя, я делаю скидку на твое состояние, конечно. Но ты меня расстраиваешь. Думал, ты умнее.

– Ну, ошибся, как видишь… Где-то недосмотрел в моем воспитании…

– Ладно. Все это мелочь и ерунда. Давай ближе к делу. – Он внезапно собрался, даже позу принял другую – более деловую и строгую. – Я тебе сейчас расскажу, что мы будем дальше делать. А ты слушай и запоминай. И больше ни шагу, ни шагу – слышишь? Ни шагу не смей шагнуть без моего ведома и разрешения.

Он долго описывал свои планы, уточнял, как и с кем я должна себя вести, куда ходить, что и кому говорить… Убеждал, что так только лучше для меня и моей же собственной самооценки…

А я слушала, будто в тумане. Рассматривала свои руки, сжатые в кулаки, и мысленно отсчитывала часы до поезда. Пусть говорит, что угодно, как хочет пугает меня мамой… Она меня бросила когда-то, но уж никому не пыталась продать. И вряд ли заставит выходить замуж, чтобы отделаться…

Глава 19

Бабуля поджидала меня. Кто бы сомневался, что просто так она не оставит это шикарное известие, и мне покоя не даст, со своими расспросами и нравоучениями.

Я быстро прошмыгнула в комнату, мечтая о том, чтобы переодеться в домашнее и лечь побыстрее. Разговор с отцом как будто все силы забрал.

– Внученька, ну, что же ты? Зачем ты молчала? Почему не сказала мне сразу, как поняла? – бабулю невозможно было отвлечь никакими хитрыми маневрами. Она проскользнула в комнату следом за мной.

– А что бы изменилось от этого, ба? – Я стянула свитер и уставилась на нее в упор. Страшась и, одновременно, готовясь к новому разочарованию. Как-то их многовато выпало на мою долю в последнее время. – Успели бы вовремя сделать аборт? Ты об этом?

– Ох, ты, горюшко! Откуда у тебя такие дурные мысли? – она всплеснула руками, как будто даже искренне. – Настенька, разве ж я когда-нибудь могла тебе такое посоветовать?

– Судя по монологу, который ты выдала, ничего лучше я бы не услышала от тебя. – В целом, конечно, бабушка была права: я совсем не думала о том, что с рождением ребенка появится новая ответственность, что моя жизнь изменится, очень сильно и навсегда. Другие заботы и волнения одолевали. Но при всей ее правоте, мне хотелось поддержки и внимания, хотя бы от нее, а не гневных возмущенных проповедей.

– Ну, прости! Я ж сначала возмутилась, по привычке, а потом уже сообразила, что это все не про кино и книги, а про тебя уже. – Бабуля присела рядом, приобняла. – Как же ты, горюшко мое, так попасть умудрилась?

– Ну, как, как? Бабуль, ты у меня спрашиваешь, как дети получаются?

– Ершистая ты стала, Настасья… – Ба вздохнула, погрустнела. – Но это гормоны, наверное, будем думать, что они виноваты.

Сказать бы ей, кто виноват в моей ершистости и отвратительном настроении… Так нельзя: ей и одной новости на сегодня хватит, по самую макушку.

– Так кто отец-то хоть, говоришь? – Умные глаза, добрые и проницательные, и не важно, что взгляд теряется за толстым стеклом очков.

– А я не говорила, вообще-то. Это тебе что-то показалось.

– А то я сама не пойму! Глеб этот твой, получается, тебя не уберег? Чтобы ему, ироду, собаки все лишнее пооткусывали! – Она погрозила сухоньким кулачком куда-то в пространство.

– Не говори так! Мы оба участвовали. Мне ведь ты не желаешь, чтобы собаки отъели что-нибудь?

– Он мужчина! Старше тебя! Должен был думать, к чему все ведет…

– Бабуль, я сама хотела от него ребенка… – устало погладила ее по руке. Не было сил что-то доказывать и спорить. – Так что, незачем всю вину на Глеба перекладывать.

– Так он же тебя бросил, Настя! Должен был думать о последствиях, когда бросал?

– Мне сложно понять, о чем он думал. Мы и не поговорили толком тогда…

– Да и Бог с ним, пусть его совесть страдает. Мы уж, как-нибудь, поднимем, вырастем и воспитаем. Правда, Настена?

– Ну, меня же вырастили как-то… Даже без мамы… – Чего было больше в моих словах – грусти, признательности или сарказма – и самой не понять.

– Девочка ты моя… Зато твой малыш будет точно с мамой. Правда? – Бабушка улыбалась, но через силу. Ей тоже эта тема нелегко давалась. Очень хотела спросить, как же так вышло-то… Но не смогла. Что-то не давало задать ей самый важный в моей жизни вопрос. – А что врачи? Не сказали, кто будет, девочка или мальчик?

– Еще рано, бабуль. На таком сроке не говорят.

– Вот же, гадские киношники, а! – Ба опять взмахнула руками. – А я-то, дура старая, все верю, что наука дошла до такого, когда чуть не в момент зачатия пол определяют! И бегают потом, кричат: я беременна твоим сыном, как ты мог? Как ты мог?

– Бабуль, ты бы прекращала, все-таки… Отец когда-нибудь отключит тебе кабельное. Что будешь делать?

– Ха! Что я, отсталая? Посмотрю на телефоне! Или еще, вот, книгу почитаю. Сейчас их много в интернетах развелось, не хуже сериалов. Только такие же все странные…

Она неисправима. Человек с двумя высшими образованиями, с огромным опытом работы среди интеллектуалов, пал жертвой современных мыльных опер. И готова подставить голову под плаху таких же книг. Ничего. Рожу ей правнука или правнучку, заберу с собой, и некогда ей станет заниматься ерундой.

Осталось только придумать, как уйти из дома, чтобы отец не понял, куда и зачем, а бабушка не очень страдала при этом…

Глава 20

Чтобы не вызвать подозрений, пришлось выходить из дома так, словно я собралась в универ, а потом возвращаться, якобы за какой-то забытой вещью. В сумку собрала все самое необходимое, вот ее-то вынести, не привлекая внимания, было сложнее всего. Но я выбрала момент, когда бабушка увлеклась своим самым любимым сериалом и позабыла обо всем на свете.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу
На страницу:
5 из 5