Серебряные сердца

– На ваше усмотрение, – отмахиваюсь я, стараясь быть деликатной.

– Как на счёт лукового супа? Вы любите супы?

– Люблю, – уголки моих губ приподнимаются. – Давайте попробуем луковый суп.

Когда официант уходит с заказом, Тим молча смотрит на бронзовую вазу с цветами, что стоит посередине стола. Честно говоря, не знаю о чём говорить с ним. По части «сердечных дел», лучше не ко мне. Совершенно не умею общаться с мужчинами.

– Мисс Дилан, – вдруг начинает он. – Я живу со своей матерью.

Не ожидала именно такого начала, но киваю ему. Интересно к чему он ведёт?

– Если женюсь, супруга и я будем жить с мамой, – продолжает Тим. – Честно говоря, обычно с девушками я сразу знакомлюсь с мамой, так легче выбирать. Если мы с вами понравимся друг другу, то я вас сразу с ней познакомлю. И лучше маме лишнего не говорить. – Молодой человек молча смотрит на меня, – ну… вы меня поняли.

Однако не сразу понимаю, что он имеет виду.

– Под словом «лишнее», вы подразумеваете приют? – уточняю я открыто.

– Да. Лучше, пока не стоит, – он начинает теребить салфетку в руках. Нервничает.

– Вы стыдитесь этого? Что я из приюта? – как ни странно гнева и злости не ощущаю. Обычно, когда речь заходит о моём детстве и о приюте, меня начинает колотить, ибо не люблю поднимать данную тему.

– Не то, чтобы… просто мама не одобряет людей из подобных мест, – неуверенно отвечает Олсон. – Вас, так нахваливали, что мне стало любопытно, что за «чудо–девушка». Выросшие в приюте не самые лучшие люди в мире.

Я улыбаюсь, а он переводит на меня рассеянный взгляд, как будто не ожидал подобной реакции. Так и хочется спросить, тогда к какой лесной бабушке, ты пришёл на свидание с девушкой из приюта?

– Тим, вы когда-нибудь влюблялись? – официант ставит перед нами горшочки с луковым супом и свежеиспечённые багеты.

– По правде говоря, нет, – Тим отправляет в рот первую ложку своего блюда.

– А если бы вы полюбили девушку по настоящему, – я разламываю кусочек багета. – Смогли бы прожить с ней всю жизнь? – пробую луковый суп. Передержали на минуту. Немного пересолили. Вкус, уже не тот.

– Почему бы и нет, – но молодому человеку, похоже, он понравился.

– Любой? А если она будет хромой или слепой, допустим? – именно в эту минуту мне стал интересен его ответ, хотя я примерно знаю, что он скажет.

– Дайте подумать, – мужчина делает глоток воды из бокала. Нет, пожалуй, он понял, что суп пересолен. – Я думаю, мой ответ нет.

Приподнимаю бровь в ожидании дальнейших комментариев.

– Невозможно будет, так прожить с неполноценным человеком, мисс Дилан. Я не хочу тратить свою жизнь, ухаживая за больной девушкой, в то время как она должна позаботиться о маме и обо мне. И маме такое бы не понравилось. На самом деле маме нравиться девушки с…

– Благодарю вас за честность, – прерываю его и откладываю в сторону ложку. Продолжать этот фарс не имеет смысла.

– Я так понимаю, второго свидания не будет? – а парень то, далеко не глупый. Поднимаю свой взор и встаю из-за стола.

– Спасибо вам за вечер, Тим. За себя я оплачу сама, а то вашей маме это не понравиться. – Спокойно произношу я, направляясь к стойке. Он вдруг заговаривает, останавливая меня на полпути.

– Мисс Дилан? – нехотя оборачиваюсь. – Как вам луковый суп? – на полном серьёзе спрашивает он. Поразительно.

– Отвратительный, – признаюсь я, – как и свидание.

Тим тихо наблюдает, как я забираю верхнюю одежду у милой девушки. Она грустно улыбается мне, словно понимает всю паршивость сложившейся ситуации.

ͼ ͼ ͼ

Закрыв за собой двери, устало сажусь на край кровати и откидываюсь на спину прямо в верхней одежде. Однако тяжёлый денёк выдался. Еле как, освободившись от одежды, ныряю в постель и сразу проваливаюсь в сон.

Утром, выйдя из комнаты, натыкаюсь на ненавистную физиономию Джека. Мужчина, практически стоит около моей двери, значит, день явно обещает быть не самым приятным. Наше «чудо» в перьях.

– Дилан, Дилан, Дилан, – протягивает он сладко. Уже от своего имени тошно. Такими темпами я его сменю. – Хочешь я встречу тебя после работы? – Джек оказывается слишком близко, что почти чувствую его тяжёлое дыхание.

– Спасибо за умопомрачительное предложение, но откажусь, – грубо отталкиваю его и быстро спускаюсь по лестнице, ощущая его пристальный взгляд. Прямо сейчас готова переехать отсюда, только из-за него, одного, честное слово.

В ресторане сегодня, как никогда много гостей. Я такого не видела порядком давно. Работать приходиться в два, а то и в три раза больше, чем в остальные дни. Мой рабочий костюм практически прилип к телу, но времени нет ни на что, кроме готовки. Как назло заболел второй наш повар Марк. Нам с моими двумя молодыми помощниками приходиться отдуваться за всех. Хорошо что ребята попались толковые.

– Дилан, – раздаётся голос официанта, и я поднимаю голову. – Заказали твой яблочный турновер, – второпях, сообщает он.

– О, нет… – жалобно протягиваю я. – Кевин, прошу тебя, придумай. Скажи, что блюдо на «стопе», – параллельно достаю из духовки жареную утку в сливовом соусе. – Я просто, на-просто не успею, тем более заготовок нет на него.

– Ты же знаешь шефа, Ди. Если он узнает… – парень замолкает и забирает очередной заказ со стола. – Лучше, возьмись за него.

Глубоко вздохнув, окидываю негодующим взором своих помощников.

– Мэм не переживайте, – заговаривает со мной юная Ина. – Мы вас прикроем. Вы приступайте к турноверу, а мы с Томми управимся с остальным. – Девушка переглядывается с напарником и тот быстро кивает нам в знак согласия. – Тем более утка уже готова. Если будут трудности, то обратимся к вам.

– Ладно, – сдаюсь и хлопаю в ладоши. Делать нечего. – Приступаю к яблочному турноверу. – Беру миску, чтобы замести тесто. Стараюсь делать максимально быстро, поглядывая на настенные часы. Очистка и нарезка яблок не занимает много времени. Сорок минут и всё готово. Отлично. Испёкся десерт как надо. Переложив в тарелку и украсив фирменным ягодным соусом, отдаю заказ Кевину. Минут через пять официант снова появляется в дверях.

– Тебя зовут в зал, – говорит он мне. Ина и Томми поднимают в недоумении на меня глаза.

– Меня? – переспрашиваю, не догоняя с первого раза. Раньше мне не приходилось выходить в зал, ни разу. Однако не выйти, я тоже не могу.

– Да. Тот чувак с турновером. Он попросил пригласить повара, отвечающего за его заказ, – поясняет официант. – Столик номер «два».

– Ладно, – снимаю фартук и поправляю головной убор, одновременно всматриваясь в своё отражение на небольшом зеркале у входа. Не красиво выйти к людям, перепачканная мукой или каким-нибудь соусом.

Выхожу в зал и направляюсь ко второму столику. Сидит лысый мужчина втрое старше меня с огромным пузом, напротив него устроился примерно его же возраста мужик, но намного стройнее, чем приятель. Деловые такие… в вельветовых костюмах.

– Добрый вечер. Приятного аппетита. – Подхожу и пытаюсь выдавить доброжелательную улыбку. Я, конечно, улыбаться люблю, но не сейчас.

– О! – толстяк отстраняется от десерта и вытирает рот салфеткой, – потрясающий турновер и не менее потрясающий повар! – довольно восклицает он. Глаза горят больше, чем надо, красные щёки, блуждающий взгляд. Итог: не трезвое состояние.

– Благодарю за приятные слова. Хорошего вечера, господа, – сдержанно отвечаю я, собираясь уже удалиться, но отпускать гостям не хочется.

– Эти ручки – золотые! – толстяк грубо хватает меня за запястье. Быстро высвобождаю её от толстого ручища неприятного мужчины.

– Спасибо, но это лишнее, – мой тон меняется, делаясь жёстче.

– Чем займётся красавица, этим вечером? – не унимается он. На нас украдкой уже поглядывают остальные посетители. Зеваки переглядываются по очереди: то на меня, то на толстяка.

– Вечер занят. Простите, я должна идти. Ждут на кухне, – из последних сил стараюсь ответить деликатно и вроде получилось. Он не отвечает. Собираюсь сделать шаг в сторону кухни, как толстяк смачно хватает меня за задницу, да так, что аж передёргивает. Жмурю глаза, чтобы не развернуться и вмазать ему по самое «не могу». А перед гостями то, как стыдно, хоть в землю провались.

– Не выпендривайся! – злобно кричит он на весь зал. – Таких, как ты было сотни и ты, ми́лочка не исключение! Если надо будет, ещё как поедешь со мной! – вот теперь наше маленькое представление обозрели все желающие… ну и не желающие, тоже. По залу пошли «ахи и охи», вместе с перешёптыванием. Официанты с барменом тоже застыли на местах.

Нет, конечно, я бы могла промолчать и забежать на кухню, как ни в чём не бывало, но терпеть не могу подобных похабных мужчин, которые позволяют себе лишнего и готовы смешать тебя с грязью. Сегодня, явно не его день. Распахиваю глаза. Обернувшись, хватаю со стола графин с холодной водой и опрокидываю ему на лысую голову. Он в ступоре успевает только моргать, как впрочем, его спутник. Наступает гробовая тишина. Присутствующие забыли, как дышать. Нагибаюсь к нему ближе, чтобы меня мог услышать только он.

– Злить повара не нужно, – еле слышно шепчу ему на ухо, – иначе без еды останетесь, а ещё хуже… может отравить.

Кевин стоит, как восковая фигура не в силах, что-либо произнести. Первой в себя приходит лишь Белла, которая молниеносно уносит меня на кухню, грубо схватив за локоть.

– Паршивая сука! – последнее, что слышу вслед. Видимо, толстяк только что очнулся.

– Что это было, чёрт возьми?! – официантка нервно сжимает виски́ своими тонкими пальцами.

– Лапал, гнусный подонок, – мрачно отвечаю ей и иду к раковине, чтобы вымыть руки и сполоснуть горящее лицо. Пока я подавляю угнетающий гнев, на кухню влетает ошарашенный Кевин.

– Дилан ты сумасшедшая! – запыхавшись, шипит он. – Шеф с ними. Молись, чтобы зарплаты не лишили. – Оставляю парня без комментариев и сразу же приступаю к своей работе.

Проходит немного времени, как наш усатый шеф тяжёлыми шагами заходит на кухню. Я, как ни в чём не бывало, продолжаю готовку, не обращая внимания.

– Либо ты идиотка, либо сумасшедшая. – Ледяным тоном заявляет он, на что поднимаю глаза.

– Шеф, я поняла, – спокойно отвечаю я. – В этом месяце зарплата не светит. Можете не говорить. – Возвращаюсь к нарезке апельсинов для цитрусового соуса. Лучше один раз потерять зарплату, чем работу навсегда. Чтобы он сейчас не сказал, главное держать язык за зубами и переждать бурю.

– Ты уволена.

Ошеломлённо смотрю на свои руки не в силах снова поднять глаза. Только не это…

– Ты меня услышала, девчонка? Ты уволена, – уже более настойчиво повторяет шеф, словно я могла не расслышать.

– Но, шеф! – пытается возразить Кевин, стоящий рядом с ним.

– Никаких «но»! Ты посмела, так оскорбить нашего уважаемого гостя. И, между прочим, твоего давнего поклонника!

– Лапать, никакому поклоннику право не давали, даже давнему. – Всё-таки пересиливаю себя и перевожу на него вопрошающий взгляд.

– Это не повод устраивать скандал на всеобщее обозрение, Картер! Это непозволительно! Сегодня ты опозорила кухню и имя моего заведения. Это не прощается так просто.

– Шеф он не правильно поступил, схватил её за… – Кевин замолкает не в силах продолжать.

– Значит так, – твёрдо начинает шеф, немного отдышавшись и взяв себя в руки. – Иди и извинись перед мистером Смитом. Если он простит тебя, остаёшься на своём месте. И постарайся, чтобы простил. Это, тот человек, который в доли секунд может превратить тебя в порошок и стереть с лица земли.

– Но это не честно, шеф! – в разговор вмешивается Белла, наш второй официант. – Она не виновата. Старик первым начал, это видели все и могут подтвердить!

– Хочешь вылететь за ней? Устрою! – злобно рычит на девушку усатый мужчина. Здесь я не в силах молчать. Будь, что будет.

– Нет. – Мой голос звучит твёрже, чем когда-либо.

– Что? – шеф пока не улавливает мой ответ.

– Нет. Я не буду извиняться перед этим похотливым стариком. Можете увольнять. Пожалуйста. Моей вины нет. Унижаться, точно не буду. Я повар, а не проститутка. Это разные вещи, шеф. Я работаю на кухне, а не в борделе.

– Чтобы через пять минут и духу твоего здесь не было, девчонка. – С искажённым яростью лицом, шеф вылетает в зал.

Минута полного молчания. Ребята боятся на меня посмотреть. Просто улыбаюсь им. Я, конечно не самая богатая, но честь и достоинство всегда будут при мне, даже если это будет, стоит работы.

– Так, хватит, – первой тишину нарушаю я. – В конце концов, ни кто не умер, – пытаюсь взбодрить их, но получается плохо. Практически в слезах подходит Ина и крепко обнимает, как будто в последний раз. За ней стоит грустный малыш Томми. А я уже успела привыкнуть к нему, да и вообще ко всем. Белла опускает голову, словно сама провинилась.

– Ди… – Кевин старается подобрать слова, но ничего дельного не выходит. В этом весь он и мне чертовски будет не хватать этого парня.

– Не-е-ет, – как можно веселее протестую я. – Прошу тебя, только без душераздирающих прощальных речей. Ты же знаешь, я не люблю прощаться, – он без лишних слов заключает меня в объятья. – Это не конец света, Кевин. И не последняя наша встреча, – ребята грустно кивают мне, а я иду переодеваться.

ͼ ͼ ͼ

Если спросите, как выглядит самый неудачливый человек на свете, я вам гордо отвечу, «вот так», колотя себя в грудь. За последние несколько дней: два увольнения и «удачное» свидание. Класс. Ну, что же… лучшего дня рождения и не придумаешь. С твоим днём, Дилан Картер.

На часах двадцать два, ноль семь. Хотя бы успела купить последнее пирожное, что было в булочной за дорогой. Устало прохожу в комнату, не встретив никого на своём пути: ни миссис Дейси, ни даже навязчивого Джека. Не включаю свет, отправляя рюкзак на кровать. Свет ночных фонарей достаточно освещает мою крохотную комнатку. Достаю из фирменного пакета магазина свой розовый десерт и ставлю на стол. Воткнув одну свечку посередине, медленно зажигаю её. Положив руки на край стола и нагнувшись, долго смотрю, как она горит. Вся жизнь мелькает в голове в эту самую секунду, начиная с приюта и заканчивая до сегодняшнего дня. Из года в год постоянно вижу одну и ту же картину: я в полном одиночестве «праздную», как сейчас. Как бы я не старалась держаться, но с каждым разом труднее. И особенно грустно мне становиться в этот день. Интересно было бы лучше, если бы я не родилась?

Что же себе пожелать? По правде говоря, никогда не загадывала желание, вот ни разу, но в этом году мне хочется сделать исключение. Любопытно, меня кто-нибудь услышит наверху? Ну… моё желание, если я загадаю от всей души. Ладно. Глубоко вздохнув, закрываю глаза.

– Просто хочу семью, ничего больше. Самую обычную семью… я не хочу быть одна, – тихо шепчу и задуваю свечку.

В двери стучат так, что вздрагиваю и распахиваю глаза от неожиданности. Это очень пугающе, когда ты в тёмной комнате. Гостей, вроде не ждала, разве что Эви, но она обычно звонит перед приходом. Не спеша подхожу к ней и прислушиваюсь некоторое время. Тихо.

– Кто там? – ответа нет. Медленно приоткрываю её, вглядываясь через щель. Действительно ни души. Странно… хотела было закрыть, как замечаю у порога жёлтый свёрнутый листок бумаги. Поднимаю его и возвращаюсь в комнату.

«Дорогая Дилан с днём твоего рождения! Жду тебя внизу через пять минут! Эви»

Почему она не позвонила? Достаю телефон из рюкзака. Выключен. Когда я на работе, всегда его вырубаю. Теперь, всё понятно, она не смогла дозвониться. Ох уж, эта Эви. Улыбаюсь. Сюрприз подготовила, значит. А кто оставил записку? Ладно, спрошу при встрече. Включая телефон по пути, закидываю рюкзак через плечо и, заперев двери, быстрее мчусь вниз к подруге. Интересно, что она скажет, когда узнает о сегодняшнем инциденте в ресторане? Спорю на пять баксов, похвалит.

На улице меня ожидает прохладный ночной ветерок и пустое крыльцо. Ни души. На небе сгущаются тучи, и вот-вот грянет дождь. Нужно было взять зонт. Осматриваюсь в поисках подруги и начинаю её набирать, но телефон вне зоны действия сети. Отлично! В любом случае лучше немного пройтись, может Эви отошла куда-то. Это в её стиле. Не спеша двигаюсь к старому кинотеатру при этом, часто оглядываюсь по сторонам. Сворачиваю направо, но неожиданно слышу оглушительный женский крик и моментально оборачиваюсь. Эви?! Голос, точно её! Стою неподвижно, собирая в голове здравые зачатки разума и пытаясь вслушаться ещё раз. Главное не паниковать.

– Помогите! – крик доносится из переулка, между восьмым и девятым домами. – Не надо! Прошу вас! – снова слышу я. Нет, нет, нет! Только не Эви, но голос один в один. Сердце вот-вот лопнет от испуга, и я со всех ног бегу в обратном направлении, сворачивая при этом налево. Прошу, небеса… только не Эви. Я не смогу и её потерять.

На всё мне хватает полминуты, и я стою в этом переулке-кармашке, оглядываясь по сторонам, но как ни странно меня встречает тишина. Тёмно, хоть глаз выколи. Свет никогда не здесь горит, только изредка моргает одинокая лампочка. Никого не вижу, будто и вовсе, ни кто не кричал минуту назад.

– Есть живой? – говорю я. В ответ молчание. – Кто кричал? – ни души. Облегчённо выдыхаю. Эви здесь нет, как камень с души. Так перепугалась, что ноги стали ватными. Здесь вообще никого нет. Как хорошо, что мне послышалось. Главное, ни кто не пострадал. Успокоившись, провожу рукой по волосам.

Подождав ещё пару секунд и убедившись, что точно пусто, разворачиваюсь, дабы уйти отсюда. Как выйду, обязательно наберу подругу. Интересно, почему её телефон выключен? Надеюсь, всё в порядке, а может просто зарядка села. Вечная проблема Эви.

Делаю шаг в сторону улицы и внезапно, мне зажимают рот салфеткой сзади. Машинально стараюсь схватить противника за шею, но не успеваю. Резкий запах чего-то ядрёного, который молниеносно затуманивает мозг, отчего мне становиться плохо. В глазах темнеет не на шутку. Все равно пытаюсь освободиться, но в доли секунд ноги подкашиваются, и я начинаю терять равновесие. Сваливаюсь спиной назад, однако чьи-то руки подхватывают меня, не давая ударится головой об бетон. Глаза наливаются свинцом, и всё-таки стараюсь их открыть: размытая картинка перед ними, не могу различить их лица. Их двое.

– Это она? – эхом отдаётся у меня в ушах. Голова идёт кругом, ничего не соображаю. Тело совершенно перестаёт подчиняться, и я лежу у кого-то на руках, как настоящий, безжизненный овощ.

– Она, она, – заговаривает второй. Какой знакомый голос. Как жаль, что не могу поднять голову и разглядеть его лица. Чувствую, будто мозг начинает полностью отключаться. Последнее, что помню, меня ловко перебрасывают через плечо и мир затягивает красная пелена, вместе с обрывками голосов.

Глава 4

Пытаюсь открыть глаза, но это получается не в первого раза. Голова будто набита ватой, но пересилив, прихожу в себя. Состояние паршивое, точно как с бодуна. Всё тело болит и ломит. В горле пересохло, но раз чувствую боль, значит, ещё жива. Уже легче. Лежу на какой-то кровати, понимаю отчётливо. А вот, это не очень хорошо. Рывок и наконец, распахиваю глаза. Моргаю несколько раз, чтобы окончательно прийти в себя.

Большая бабочка с красными крыльям… нет, для бабочки слишком маленькие крылья. Так, стоп, это девочка. Красная девочка. С крыльями?!

Жмурю глаза и открываю снова, фокусируя на ней взгляд. Галлюцинации какие-то. Меня настолько сильно шибанули по голове, что мерещится всякое? А может, это сон? Да, нет. Крылатая девочка не исчезает. Вообще не исчезает!

– Она пришла в себя!

– Она очнулась…

– Почему молчит?!

Вокруг меня непонятные детские голоса, но отчётливо понимаю, что голос не один. Их много, по крайней мере, три-четыре, точно есть. Вот теперь меня начинает охватывать настоящая паника. Собираю воедино остатки здравого разума и стараюсь вспоминать, что же произошло накануне. Помню, как меня уво́лили и я пришла домой, нашла записку от Эви, спустилась на крыльцо… крик подруги. Я добежала до переулка, но никого не нашла и всё. Дальше, сплошная темнота. Ни черта не помню. Понятия не имею где я, и в голову ничего дельного и благоразумного не лезет. Что же произошло?

– Ты не можешь говорить? – в реальность возвращает девочка, что порхает перед глазами, заговаривая со мной на человеческом языке. Она ещё и говорящая?! Этого я не в силах принять. Ору, что есть мо́чи на всю комнату. Отмахиваюсь руками перед собой, дабы её разогнать. Пытаюсь вскочить на ноги, но меня постигает неудача, и я оказываюсь на холодном каменном полу.

– Тише, тише! Не кричи, – существо с крыльями пытается меня успокоить, но поддаваться я не собираюсь. Раз-два! Вскакиваю на ноги. Однако после испытываю полнейшее недоумение и шок. В комнате три летающих, непонятных мне субъекта: та, которую я видела и ещё две ей подобных. Существа очень маленькие… с ладонь не больше. Стою, как прибитая к полу гвоздями, ничего не могу произнести, будто забыла все слова на свете.

– Не кричи, хорошо? Не бойся. Мы не причиним тебе вреда, – уверяет, субъект с красными крыльями. Кому рассказать, не поверят и примут за сумасшедшую с бесплатным билетом в психиатрическую лечебницу.

– Чем меня накачали? – еле выговариваю я, стараясь держать себя в узде. Явно я под чем-то. В здравом уме нормальный человек, их не увидит. – Это, мистер Смит приказал? Его рук дело? – значит, подонок, так решил меня наказать за пролитый графин? Вот же, сын осла!

– Что, прости? – в недоумении спрашивает «красная». «Крылатые», либо отлично переигрывают, либо я сошла с ума и это – плод моего воображения.

– Вы кто такие, чёрт возьми?! – мой голос срывается на крик. Спиной приближаюсь к деревянной двери и на ощупь ищу проклятую ручку.

– Феи! Зачем так кричать? – угрюмо отвечает на мой вопрос, существо с синими крыльями.

– Ах, феи… – протягиваю я, и у меня начинается истерический смех. Не думала, что в своём юном возрасте крыша поедет, но также быстро замолкаю, понимая, что передо мной они, действительно есть. Так называемые феи не исчезают и порхают в нескольких футах от моей головы. У каждой по две пары крыльев за спиной. Цвета «крылатых» разные: жёлтое, красное и синее. Тот с синими крыльями подлетает ко мне ближе и останавливается на уровне глаз. Его маленький рот расплывается в зловещей улыбке.

– А теперь… – медленно произносит он, – Б-У-У-М! – его «бума» хватает, чтобы я заорала во всё горло, как резанная и вылетела со скорость света из этой проклятой комнаты с цветной нечистью. Не оглядываюсь и бегу со всех ног, куда глаза глядят. Огромный коридор заканчивается и начинается не менее длинная лестница, по которой я мчусь вниз. Позабыла даже о дикой головной боли, просто хочу убраться из этого кошмара, но дом бесконечен. Как говорится, «беда не приходит одна»… на последних ступеньках я спотыкаюсь и лицом падаю прямо на каменный пол. Блеск!

– Твою, же… – чертыхаюсь, однако быстро замолкаю, когда перед глазами вижу чёрную обувь. Это сапоги. Точно. Как можно медленнее поднимаю голову наверх. На меня смотрит, довольно высокий пожилой мужчина в тёмно-синем одеянии. Какая странная одежда у него. Очень странная. Серые глаза, седые волосы и бесстрастное выражение лица, будто я не на полу разлеглась, а на берегу лазурного моря. Главное, он человек. Это, человек! Моей радости, нет предела на самом деле. Может рассказать ему о нечисти, что наверху нагло порхает или не нужно? Может, чуть позже. Старик будет в шоке.

– Мисс Картер, позвольте мне вам помочь, – мужчина протягивает большую шершавую ладонь и помогает встать на ноги. Кряхтя, подымаюсь, а спину ужасно ломит.

– Спасибо, конечно, – осматриваюсь по сторонам. Обстановка похожа на некий музей, – но позвольте узнать, где я? – последнее предложение звучит, почти шёпотом при этом отдаваясь эхом в ушах. Мы стоим в длинном и широком коридоре с различными картинами и росписью на стенах. В Денвере и подобные места есть, оказывается?

– Вы в Идерфилде, – коротко обрывает он мои мысли. – Все ждут, только вас, мисс Картер. Прошу, – рукой указывает на массивные деревянные двери в конце синего коридора.

– Идерфилд? – переспрашиваю я. Так… с географией у меня, почти всегда было туго. Город, страна? – А это где? – шагаю за мужчиной, пытаясь не отставать от него. К головной боли присоединилась ещё и боль в груди. Ну, с такими полётами, конечно. А интересно на чём мы приехали? Неужели на самолёте прилетели?! Так, какой это штат?

– Здесь. – Заключает мой проводник и замолкает, загоняя меня в ступор. «Здесь», это где?

– Но, я… – не успеваю закончить предложение, как мужчина отворяет двери передо мной. Зажмуриваю глаза от поступившего резкого потока света и прикрываю их тыльной стороной руки. Перед моим взором огромный зал, который сравниться ни с чем. В конце зала вижу высокий золотой трон, на котором восседает мужчина лет так шестидесяти-семидесяти. Длинные седые волосы до плеч, морщинистое лицо, тонкие губы и пронизывающий взгляд, направленный в мою сторону. Одет он в сине-золотую одежду: длинная синяя накидка с воротником из белого меха, золотой камзол с изумительными вышивками, да узорами по всей длине, синие штаны под цвет накидке и чёрные сапоги. «Дорого-богато», как говорится. Такую одежду я видела в школьных учебниках по истории. Если память не изменяет восемнадцатый-девятнадцатый век. Один в один. А самое главное на голове у старика массивная золотая корона, украшенная различными камнями: белые, зелёные, красные, каких только нет.