Последнее зелье

Дверь открыла немолодая ведьма, закутанная в лиловый палантин.

Вид у Германа был жалкий. Худой и бледный, промокший насквозь, он поклонился, и открыл было рот, чтобы объяснить кто он и откуда, но ведьма, едва взглянув на ночного гостя, жестом пригласила его войти.

Внутри было тепло и тихо. Небольшой холл продолжался просторной комнатой с барной стойкой и полками, на которых стояли бутылки с крепким алкоголем, и колбы с мутными зельями. На стене висела деревянная ключница, в которой не хватало нескольких ключей. На стойке лежала большая потрёпанная книга. Рядом стояли два старых кресла с крупными подлокотниками и высокой спинкой, обтянутые бордовой кожей и накрытые искусственным мехом.

Ведьма пригласила ученика сесть. Герман послушно опустился в одно из кресел, построив рядом рюкзак. Дама остановилась возле ученика, и слегка выставила ногу вперёд. Сетчатые чулки красиво очерчивали её колени. Герман отвернулся и сглотнул, прикрыв пах руками.

– Итак, – начала она низким, чуть хриплым голосом, – твоё имя?

– Герман Тьери. – ответил Герман.

– Который день переходишь?

– Первый.

Герман делал вид, что увлечённо разглядывает обстановку. Помещение, наверное, бывшее когда-то роскошным, теперь представляло собой убогое зрелище. Стены, потемневшие от времени, лепнина на потолке грязная, кое-где висела паутина. Бархатные бордовые портьеры на высоких окнах были пыльными. Справа от бара располагалась широкая лестница, ведущая на второй этаж. Там были видны двери, на каждой из которых был номер. Ведьма продолжала:

– Моё имя Жасмин. Я здесь хозяйка. Будешь делать то, что я скажу. И без фокусов. Это понятно? – говорила она вкрадчиво, с достоинством и твёрдостью.

Герману захотелось закатить глаза и послать её куда подальше, но он сдержался.

– Конечно. – согласился он.

– Хорошо, что ты такой покладистый. – хозяйка подняла голову и посмотрела на второй этаж. – Я сейчас слишком занята, чтобы объяснять тебе правила. Подожди здесь, я посмотрю, может, кто-нибудь из девушек ещё не спит.

Она поднялась наверх, поводя бёдрами. Стараясь на неё не смотреть, Герман повернулся в сторону бара, и остановил взгляд на бутылке текилы. В горле пересохло.

Жасмин прошла к двери, на которой не было номера, и скрылась за ней. Герман мог слышать голоса, но слов не разбирал. В голове опять нарастала тупая боль.

Прошло не более пяти минут, как хозяйка появилась снова.

– Я послала к тебе свободную девушку. Она объяснит, что делать и расскажет, как здесь подобает себя вести. – сказала Жасмин.

Герман поклонился, больно стиснув зубы, чтобы не сказать какую-нибудь грубость. Жасмин довольно улыбнулась и тут же удалилась.

«За кого она меня принимает?! – раздражённо подумал Герман, – Думает, что я не знаю, как себя вести?»

Он понадеялся с ней больше не встречаться. Оглядевшись ещё раз, ученик подошёл к желанной бутылке. Алкоголь действовал на него бодряще.

Без задней мысли, он сделал большой глоток. Головная боль отступила, общее состояние улучшилось.

На втором этаже послышались шаги. Они были гораздо тише и легче, чем шаги хозяйки. Герман, апатично посмотрел в сторону лестницы. Из-за старой двери показалась женская фигура, которая направилась вниз. Её вид удивил Германа, ведь он представлял себе Первых женщин совсем иначе. Ему помнилось, что они должны были выглядеть как старые проститутки, носить чёрные сетчатые чулки, кожаные корсеты.

Но девушка, которая спускалась к нему невесомыми шагами, напоминала скорее миниатюрную статуэтку из молочного фарфора. Алебастровая кожа, нежные изгибы её тела, показались ему даже неестественно красивыми. Аккуратно уложенные светлые волосы коротко стрижены. На ней было, пожалуй, слишком короткое платье с запахом выставляющее её стройные ножки напоказ, и аппетитно обтягивавшее пышную грудь.

Герман отпил ещё текилы. «Первая» приблизилась и, посмотрев на него, большущими глазами, замерла на месте. Герман тоже остолбенел, как только взглянул на её лицо. Лицо прекрасное, знакомое и родное до боли в сердце!

– Аврора! – Герман просто не верил своим глазам.

Девушка остановилась в нескольких шагах от него. Затем перевела взгляд на бутылку, которую Герман всё ещё держал в руках.

– Налей мне тоже. – попросила она. – Стаканы внизу под стойкой.

Её голос казался детским, как и сама она совсем не походила на опытную обольстительницу. Её облик был полон невинности и изящества, хотелось спросить, что этот ангел делает в борделе, каким Герман считал это место.

Прекрасная Первая едва слышно прошла к окну и, приоткрыв одну створку, закурила длинную сигарету, не весть откуда взявшуюся. Было похоже, что она ещё не готова к разговору и потрясена. Герман смиренно наблюдал за каждым её движением. Он боялся нарушить ход её мыслей неосторожным движением, словом, вздохом. Чувства переполнили его. Пришлось снова прикрыть руками пах и, сосредоточившись произнести про себя короткое заклинание, как учил отец.

Сейчас молодой колдун воспринимал её совсем иначе. Герман помнил, что Аврора была на два года старше него, значит, уже два года, как она была совершеннолетней. Ему вдруг пришло в голову, что раз Аврора уже имеет право называть себя «ведьма», он должен был поклониться ей как ученик, но совсем забыл об этом. И всё же, знакомые черты, навсегда врезавшиеся в память, коснулись его сердца даже больше, чем её соблазнительное тело и дурманящий запах её волос.

– Ну, так что, я дождусь текилы? – сказала она, вдруг сделавшись весёлой – А, Герман Тьери?

Улыбка, что расцвела на её пухлых розовых губах, казалась вполне естественной. Герман и понятия не имел, чего ей стоило сейчас улыбнуться.

Он заглянул под барную стойку, достал прозрачный стакан и наполнил его до половины. Затем поставил открытую бутылку на место.

Во взгляде авроры теперь не было детской наивности. Он был полон теней прошлого, полон смирения и силы.

Аврора, двигаясь как танцовщица, встала с подоконника и бросила сигарету на пол, наступив на неё носком туфли. Герман не сводил с неё глаз. Она подошла к ученику и прижала его к себе. Ведьма старалась не выходить из образа Первой, но, когда её голова коснулась плеча Германа, не сдержалась, и из глаз её полились слёзы. Герман обнял её в ответ. Его объятья были искренними и совсем ещё мальчишескими. Он был смущён этой волнующей близостью, однако не смел прервать порыв Авроры, даже чтобы попытаться успокоить её. Стакан с текилой так и остался стоять на столе.

– Я думала, что никогда больше тебя не увижу! – Аврора отнялась от груди ученика и поцеловала его в обе щеки и лоб.

– Я тоже. – признался Герман. Он был потрясён и растерян, но счастлив.

– Дай посмотреть на тебя. – сказала Первая ведьма, и подняла маленькие руки к его лицу. Она ласково погладила его по раскрасневшимся от смущения щекам, коснулась шеи. Аврора рассматривала его, пытаясь поверить, что всё это не сон, и перед ней здесь и сейчас стоит её единственный друг и ждёт помощи.

«Слава богам, что не моей.» – подумала она, и страх вспыхнул в её голове.

И тут Герман заметил её шее почти заживший синяк. Посмотрев внимательнее, он увидел ещё несколько царапин на скуле молодой ведьмы.

– Тебе уже тридцать. – Проговорила она. Ей не хотелось, чтобы он так пристально её рассматривал.

– Что это? – спросил колдун, и хотел коснуться её шеи, но ведьма отошла к окну, прикрыв синяк рукой.

– Не обращай внимания. Ничего страшного. – сказала она, потупив взгляд и изображая беспечную улыбку и снова закурила.

Ученик решил поверить, что беспокоиться не стоит.

– Что ты делаешь здесь? – спросил он.

– Я здесь живу. – пожала плечами Аврора.

Герман решил говорить начистоту. Кто знает, удастся ли им потолковать ещё раз?

– Ты Первая?

Ответ был очевиден. Аврора кивнула и выпустила изо рта облако голубоватого дыма.

– Как ты сюда попала? – продолжал расспрашивать колдун.

– Это долгая история… – она запнулась, а потом решила сменить тему. – Первый день переходишь?

Герман ещё раз поразился тому что её голос остался «детским».

– Откуда ты знаешь?

– Приступы редкие. Пока мы с тобой говорим, ещё ни одного не было. – объяснила Аврора. – Пока ты здесь, слушай, что тебе говорят, и постарайся не спорить.

Ведьма снова улыбнулась. Напряжение постепенно уходило.

– Расскажи мне всё! – попросила Первая. – Как ты живёшь, чем занимаешься?

– Да что там рассказывать? После Школы я отправился в Южный университет.

– К нашим? – уточнила Первая.

– Конечно.

– А что изучал?

– Медицину. Получил диплом и потом вернулся к отцу.

– Так ты врач?

– Можно и так сказать.

– У тебя всегда были к этому способности. – согласилась Аврора.

– И теперь мы с отцом открыли магазин. Продаём зелья и травы. Продолжаем дело прапрадеда.

– Здорово! – порадовалась Аврора. – Тебе повезло. Не знаю, как тебя занесло в такую глушь, но этот Дом считается лучшим в стране.

– Оно и видно, – сыронизировал Герман, глядя на грязную лепнину на потолке. Аврора звонко усмехнулась.

– Ладно, допустим, ремонта здесь не было лет двадцать, но когда-то здесь было очень красиво. Не это главное. Здесь всё по правилам, все традиции соблюдаются. Даже ритуал передачи ключа. Ты знаешь, что это?

– Нет. – честно сказал Герман.

– Рассказываю.

Аврора подошла к деревянной ключнице, что висела на стене возле бара и сняла с позолоченного крючка два ключа, висевшие вместе.

– Это ключи от твоей комнаты. Один для тебя, другой для Первой женщины, которую ты выберешь во время Ритуала. – она отдала оба ключа Герману. На каждом из них была выгравирована цифра "3". – На рассвете все свободные девушки соберутся здесь и тебя напоят специальным зельем. Ты сможешь увидеть в каждой из них отображение её тотема, а так же и свой тотем. Ты должен выбрать ту девушку, которая подходит тебе, и передать ей один из ключей. Эта девушка и будет твоей Первой. Понятно?

– А что будет, если я выберу другую девушку? – тут же спросил Герман.

Аврора опешила, но смогла совладать с эмоциями.

– Ты знаешь что-нибудь о том, как мы… размножаемся?

– Ну естественно. Я же врач. – обиделся Тьери.

– Тогда ты должен понимать, что наши тотемы, это основной фактор. Кошка не родит от оленя.

– Да, но это просто переход. Первый опыт. Никто не собирается рожать после этого, верно?

Аврора говорила серьёзно.

– Не просто переход. Это очень важный момент в твоей жизни. Ключевой момент. Из ребёнка ты становишься взрослым колдуном. Если женщина, с которой ты будешь переходить, будет… не той, это оставит неизгладимый след в твоём сердце на всю жизнь. Точнее, в твоей психике.

Тьери нахмурился.

– И что это значит?

– Что ты не сможешь полюбить женщину, которая подходит тебе. Они просто не будут тебя привлекать.

Герман усмехнулся.

– Я видел, что колдуны ходят в бордели и даже заводят семьи с людьми, и мне кажется, что с влечением у них нет никаких проблем.

– С влечением может и нет, но жить с кем-то, иметь детей, понимаешь… Это другое.

Герман не понимал. Ему всё это показалось сущей ерундой, сказками ненавистных ему моралистов из Совета. Суеверием, коими он был сыт по горло.

Молодой колдун покивал и хотел было уже согласиться и закончить этот разговор, как вдруг его тело снова пронзила страшная боль, гораздо более сильная, чем утром. Он застонал, согнувшись пополам. К нему тут же подлетела Аврора, опустив руку к нему на шею, прошептала длинное, не знакомое Герману заклинание. На месте её прикосновения почувствовалось тепло и покалывание, боль стала утихать, впрочем, не так быстро, как хотелось бы.

– Тшш, сейчас пройдёт. – успокаивала девушка. – Дам тебе зелье и до утра проспишь.

Понимая, что так и должно быть, Герман всё же был тронут её заботой. Новое волнение от близости с ней, накрыло его словно волной. Её нежная грудь была совсем близко от его глаз. Запах её кожи, сладкий, чувственный, заставил его забыть о ещё не отступившей боли. Он снова почувствовал горячее, незнакомое желание. Аврора отпрянула и быстро отошла за стойку бара. Она взяла в одной из полок непрозрачный пузырёк, две бутылки без этикеток и ещё один стакан из-под барной стойки. Точными движениями смешала нужное количество из каждой ёмкости в стакане, взболтала и провела над ним рукой, что-то шептав. Её глаза блеснули зелёным и снова приняли прежний вид.

Содержимое стакана, который Аврора подала переходящему ученику, было весьма отвратительно на вкус. Однако Герман выпил всё до последней капли. Когда он закончил, девушка жестом позвала его за собой и направилась в сторону лестницы. Прихватив свой рюкзак, Герман отправился за ней, не отводя взгляда от её бёдер.

Аврора привела его к двери с номером «3» и, посмотрев на него как-то странно, сказала:

– Это твоя комната. Завтра на рассвете вымойся хорошенько и спускайся вниз. – сказав это, она развернулась в сторону старой двери, откуда пришла, но остановилась и снова посмотрела на него, на этот раз в её взгляде была тревога.

– Ты должен выбрать девушку, которая тебе подходит, а не которая тебе нравится. Понятно?

– Понятно. – сказал Герман. Ему было ни черта не понятно.

Аврора скрылась за своей дверью. Проводив её взглядом и тяжело вздохнув, Герман отпер полученным ключом дверь с цифрой «3».

Он оказался в просторной комнате, походящей на гостиничный номер.

Ученик зажёг свет. Здесь была большая кровать, наполовину пустой стеллаж с книгами, два окна выходили в сад. Справа располагалась тесная кухня, а слева дверь в ванную комнату. На прикроватном столике тикали часы.       Мысленно прикинув, во сколько должен быть рассвет, Герман завёл будильник, разделся и, оказавшись в кровати, немедленно заснул.

В половину шестого утра его разбудил пронзительный звон. Ученик потёр глаза и нехотя поплёлся в душ. Вымывшись, переодевшись в новые брюки и рубашку, он вышел из комнаты. В кармане звякнул ключ-близнец.

Он посмотрел вниз. Возле уже знакомого ему бара, развёрнутые к окну, стояли шесть высоких стульев. На них сидели стройные девушки в белых платьях. Все они были похожи между собой, примерно одного роста, коротко стриженные, аккуратные. Стройные ножки одинаково закинуты одна на другую. Они сидели в тишине, шёпотом переговариваясь между собой. Через окно был виден розовый цвет небес.

– Опаздываете, молодой человек! – послышался хриплый голос хозяйки. Герман вздрогнул и спешно поклонился Жасмин, стоящей внизу, скрестив руки на груди и смотрящей на ученика в упор.

«Старая шлюха!» – фыркнул он про себя.

Герман спустился. Ни одна из девушек не обернулась. Хозяйка проплыла к окну и положила перед сидящими там Первыми две большие подушки в чехлах из плотного гобелена. После, посмотрела на Германа и показала на них тонким узловатым пальцем. Молодой колдун прислушался к вчерашнему совету Авроры «не спорить», и уселся на указанное место.

Жасмин поднесла ему медный кубок с дымящейся жидкостью. Вспомнив, какой гадостью бывают зелья Первых, Герман внутренне поморщился, но не подал вида, что ему ничуть не хочется пить что попало. Он залпом опрокинул солёную жидкость себе в рот.

Сделав это, он поднял взгляд на девушек, сидящих перед ним. Все они были красавицами, а их лица оказались совсем не похожими друг на друга. На крайнем стуле слева сидела Аврора. Она бесстрастно смотрела в сторону. Справа от неё сидела хорошенькая брюнетка, которая, напротив, в любопытством разглядывала молодого гостя. Когда она поймала взгляд Германа, то едва заметно улыбнулась. Остальные девушки так же не выказывали интереса к происходящему.

Герман так увлёкся, разглядывая красавиц, что не сразу заметил шёпот Жасмин за своей спиной, который становился всё громче. Затем к заклинанию присоединились Первые по очереди, начиная с Авроры. Красавицы смотрели на Германа зелёными глазами, и он вдруг увидел, как всё пространство комнаты окрасилось в перетекающие друг в друга яркие цвета, словно сам воздух стал осязаемым и приобрёл собственную душу. Колдун почувствовал пряный удушающий запах. Он зажмурился, затем снова открыл глаза, и увидел то, о чём рассказывала Аврора во время их ночного разговора.

Перед ним на высоких стульях сидели полулюди-полуживотные. Женщина, с головой чёрной кошки, и красивыми человеческими ногами, поглаживала лапами длинный хвост. Куница водила маленькими ушками по сторонам, слушая шорохи, опираясь когтистой лапой о краешек стула. Лисица с пушистым хвостом и острой мордой, выразительно смотрела с места хорошенькой брюнетки. Женщина-мышка с человеческой головой, огромными глазами-бусинками и круглыми ушами, помахивала тонким хвостом, смотря в сторону. Первая с телом женщины и рогатой оленьей головой внушала странный ужас.

Аврора скромно примостилась с краю. Её голова была покрыта голубыми перьями вместо волос, вместо рук по бокам лежали сложенные крылья, ноги остались человеческими. Заклинание всё не прерывалось и теперь произносилось хором и нараспев. Герман посмотрел на себя и увидел чёрные лапы и длинный хвост. Он перевоплотился в чёрного лиса – свой тотем и, очевидно должен был выбрать Первую-лисицу, которая так пристально на него смотрела. Герман собрал силы для обратного перевоплощения, и как только стал человеком, встал и, сделав шаг вперёд, положил ключ на колени к Авроре. Чары тут же рассеялись. Девушки замолчали.

Все озадаченно смотрели на молодого лиса. В глазах Ласточки на мгновение отразился ужас, но отказать она не имела права. Кроме того, в кодексе не было прописано что следует делать в таких случаях, так что это превращалось в «не запрещено – значит разрешено».

Она произнесла:

– Поднимайся наверх и жди меня.

Герман поклонился ей и, провожаемый недоумевающими взглядами, отправился к себе, радуясь, что всё так быстро закончилось. Девушки зашептались за его спиной. Жасмин удалилась сразу же после Ритуала, а Аврора, трясущимися руками подняла с подола юбки ключ, и сжала его в руке. Она поднялась на второй этаж неслышной походкой и скрылась за обшарпанной дверью.

Герман стоял у окна в комнате номер «3». Сердце его бешено колотилось. Не зная, чем заняться, он подошёл к книжному стеллажу и достал с полки первую попавшуюся книгу.

Книга оказалась учебником по Тонкой ботанике. Герман вздохнул и поставил её на место. Тонкую ботанику он знал наизусть. Следующая книга называлась «Основы любовной магии». Тоже не особенно интересно, но всё-таки, Герман открыл её и пролистал. На первых ста страницах был записан моральный кодекс ведьмы по отношению к субъектам колдовства. Ученик закатил глаза. Захлопнув и поставив на место книгу, он направился к холодильнику.

Там оказалось много вкусного. Маслины, несколько пластиковых контейнеров с готовой едой, две бутылки вина, конфеты, фрукты. Вот теперь волнение прошло. Герман достал один из контейнеров, вино и, отыскав вилку, принялся за еду, не удосужившись её подогреть.

Аврора вошла так тихо, что Герман, увлечённый завтраком, не услышал её. Чтобы дать о себе знать, она сильно хлопнула дверью. Тьери обернулся.

– Завтракать будешь? – он чувствовал себя как дома.

Аврора улыбнулась, впрочем, не очень искренне, и прошла к ученику.

– Присоединяйся! – ещё раз пригласил Герман.

– Нет, спасибо. – ответила она, настраивая себя на работу.

Аврора поняла, что волнуется. Никогда, даже в первый раз она так не нервничала.

– Ну, чем займёмся? – буднично спросил Герман, покончив с едой. Аврора вздрогнула. Она смотрела на него, пытаясь понять, знает ли он что-нибудь о том, что должно произойти здесь?

– А ты как думаешь? – она решила ответить вопросом на вопрос, и молодой колдун увидел растерянность на её прекрасном личике.

– Прежде всего, – взяв Германа за руку, она повлекла его за собой с кухни. – ты должен знать, что всё что происходит за этими дверями, останется здесь. Никто не узнает, что здесь было, кто и что говорил, и делал.

Она замолчала, а потом рассмеялась:

– Таинственно звучит, да?

Герман поддержал её настроение:

– Очень.

– Я серьёзно. – Аврора опять рассмеялась. Она была прекрасной актрисой, но на этот раз нервы её подводили. Герман поднял брови и сказал, сдерживая смех:

– У тебя что, истерика?

– Прости, ха-ха-ха-ха…

Вдруг комната и смеющаяся девушка поплыли у него перед глазами. Голову наполнил гул. Вслед за ней, словно бешеный зверь, страшная по своей силе боль сжала каждую мышцу его тела. Не сдерживая крика, он согнулся пополам и оказался на полу.

Аврора метнулась в кухню и уже через пару секунд оказалась рядом с Германом, гладила его по спине и шептала целебное заклинание на всемогущем колдовском языке. В руке она держала тоненькую мензурку с жидкостью красного цвета. После того, как ведьма кое-как влила зелье в рот колдуна, и боль начала отступать, снова мучительно медленно.

– Тшш… – Аврора гладила его по волосам. – Тише. Всё. Всё кончилось.

Герман выругался. Аврора ухмыльнулась.

– Ну вот и хорошо. – сказала она. – Вставай осторожно.

Когда он поднялся, девушка сдвинула брови и осмотрела своего мастера с ног до головы.

– Ты стал выше, да?

Герман с удивлением посмотрел на неё сверху вниз. Теперь он был сантиметров на десять выше, чем раньше.

– Это нормально? – озадаченно спросил он.

– Да. Скоро ты возмужаешь. – сказала она сладким голосом и провела тонким пальчиком по шее колдуна. От её прикосновения лёгкая дрожь прошла по его телу. Голова его кружилась, и тут его накрыла волна ещё одного незнакомого раньше чувства.

Но это была не страсть. Это была ярость! Глаза его засветились, лицо исказила гримаса ненависти. В этот момент он ничего не соображал, не понимал, где он находится и что делает. Мускулы его напряглись. Он физически почувствовал их рост, как они раскрывались, будто крылья. Он замахнулся и что есть силы ударил по лицу стоящую перед ним девушку. Аврора упала, зажмурилась и взялась ручкой за красную щёку.

Герман тут же пришёл в себя и не мог поверить своим глазам. Его всего трясло, он опустился на колени рядом с Авророй и протянул к ней руку. Она распахнула глаза и рефлекторно стукнула его по руке, желая защититься.

– Милая… боже, прости… Я… – Герман был в ужасе. Он хотел что-то сделать, обнять свою первую, пожалеть её… Но тут у него сильно закружилась голова и колдун сам чуть не упал рядом с ней на пол.

– Тебе лучше прилечь. – посоветовала Аврора. Она была собрана. В глазах отчётливо читалось разочарование и боль. Однако молодой колдун не видел этого. Он подумал, что прилечь, это хорошая мысль. Ползком, он добрался до кровати, улёгся на спину, и как только он оказался в положении лёжа, тут же отключился против своей воли.

Проснулся он только к вечеру, и обнаружил, что лежит, заботливо укрытый одеялом. Аврора готовила зелья на кухне, оттуда время от времени раздавались хлопки и шипение от маленьких взрывов в мензурках. Работа у Первой шла полным ходом, и она не сразу заметила, что молодой колдун уже не спит. Он приподнялся на локтях. Происходящее на кухне очень его заинтересовало, как любителя химических экспериментов. Голова его гудела.

Аврора обернулась:

– Герман, не вставай! – предупредила она, и через минуту подошла к нему. В одной руке она несла пробирку, в которой была мутная жидкость, а в другой высокий стакан. В стакане был чистый спирт. Герман охотно его выпил. Боль и пульсация в голове утихли. Аврора взяла с прикроватного столика потрёпанную книгу и села на кровати рядом с колдуном.

– Как себя чувствуешь? – деловым тоном спросила она.

Герман посмотрел на ведьму. Он пытался осознать, что произошло, но вспомнить чётко, ему не удалось.

– Что это было? – он поднял на неё глаза. Аврора смягчила выражение лица и с сочувствием улыбнулась.

– Ничего. – тихо сказала она. – Ты переходишь, и приступы ярости – это естественно. Я напою тебя зельями и научу держать эмоции под контролем.

Герман развернулся к ней.

– Я сделал тебе больно? Я ничего не помню.

– Нет. – Аврора должна была успокоить его, но ей не хотелось. Чувство долга и профессионализм боролись в ней с куда более сильными чувствами.

– Прости меня. Я не хотел. Ради всех богов, прости!

– Я знаю, дорогой. – она поцеловала Германа в лоб и нежно провела рукой по его волосам. Профессионализму удалось на время заглушить личные переживания.

Герман смотрел на неё с новым чувством. Аврора казалась ему неземным существом, пришедшим из Эдема чтобы забрать его сердце и душу. Она была призраком прошлого, который теперь, давал новую жизнь неизвестной стороне его существа. Он хотел, чтобы она владела им, хотел подчиняться ей, делать всё, что она попросит, хотел сам обладать ей, растворяться в ней, умирать снова и снова в её нежных руках.

– Ты такая красивая! – это чувство отразилось в его взгляде, и сердце ведьмы снова больно заныло.