Полная версия
Научи меня жить
Вика слегка покачнулась, но тут же почувствовала, как Костя крепко обхватил ее за плечи, прижал к себе и зарылся носом в волосы, глубоко вдыхая. Вика чувствовала себя настолько слабой и вымотанной, что ей только и оставалось прижаться к мужчине, опереться. В глазах плясали черные мушки, и тошнота подступала к горлу. И взгляд этот детский, наивный стоял перед глазами, а вопрос, до обидного простой, до сих пор звенел в ушах дрожащим отголоском.
– Поедем где-нибудь перекусим?
– Я, на самом деле, совсем не голодна, – вяло отозвалась Оршанская, расслабляясь. Довериться мужским рукам было очень приятно. А еще чувствовать себя в этих руках маленькой и хрупкой девочкой. – Но если ты хочешь, я тебя могу накормить. Дома суп вроде был… Не хочу сейчас в кафе.
– Поехали, – Костя нарушил молчание первым, и подошел к машине. – Хочешь, можем отвезти сумку ко мне…
– Я хочу отвезти ее на свалку, но поедем мы все же ко мне. Вдруг там что-то важное?
Бронников стоял на крыльце, покачиваясь с пятки на носок и смотрел, смотрел как Костя крепко обнимает Вику за талию. Мгновение, короткая битва взглядов между мужчинами. Безмолвное Костино: "Мое! Не отдам!" И Стас отвел взгляд. Допил противный кофе из автомата, смял стаканчик и бросил в урну. Что он чувствовал сейчас? Досаду? Сожаление? Когда он вообще допустил мысль, что эта женщина может стать его? На короткое мгновение подумал, что если вовремя подставить дружеское плечо, то Вика растает… Но ушлый Костя успел первым. Или так и было задумано высшими силами, Стас не понимал. Но одно он знал точно: если новый интерн сегодня снова напортачит, у Стаса закончится терпение и девчонка вылетит из отделения раньше, чем успеет открыть рот. Приставили к нему мелкую пигалицу, как будто у Стаса дел других нет! Вика еще со своим горем ходит бледной тенью… Стас развернулся и скрылся в дверях больницы. Там, где все было понятно и привычно. К черту эти чувства, которым он так и не смог дать название, к черту эту любовь. Однажды он уже был женат и наелся сполна в этом браке.
Вика смотрела в окно на проносящиеся мимо деревья, дома, на прохожих, спешащих по своим делам и думала, думала. Ей хотелось навсегда отключить у себя эту функцию, чтобы мысли перестали табунами носиться в голове.
– Мы заедем кое-куда? – Костя нарушил молчание, и голос его звучал уверенно, словно отказов он не принимал.
– Если нужно, – Вика махнула рукой, что бы он понял: пусть делает, что хочет, ей все равно.
Минут через пять они припарковались у небольшого парка. Вика молча вышла из машины, хотя так и подмывало спросить: что они забыли тут? Но Костя молча исчез. Вика пошла в сторону аллеи, выискивая друга взглядом. Куда он запропастился? Филатов возник перед ней так же внезапно, как и испарился. Сначала Вика увидела перед собой стаканчик а уже потом улыбающееся лицо Кости.
– Держи, чтобы не замерзла, – Костя улыбнулся. – Там что-то очень сладкое и калорийное, как раз то, что нужно. Пей.
Вика сделала аккуратный глоток и зажмурилась. Было сладко, но не приторно. После нескольких глотков Оршанская зашагала по парку гораздо бодрее. Костя просто шел рядом, иногда отпивая из своего стаканчика. Мимо пронеслась группа велосипедистов, неподалеку на детской площадке носилась ребятня, радостно повизгивая. Вдаль простиралась широкая кленовая аллея, а красочные листья словно сплели под их ногами ковер. В воздухе витал аромат прелых листьев, и Вика наслаждалась им. Радовалась, что могла чувствовать. Хоть что-то чувствовать. Она наклонилась и подняла огромный багряно-красный лист, посмотрела на него со всех сторон. Кофе давно закончился, и пальцы стали подмерзать.
– Где твои перчатки? – внезапный вопрос заставил вздрогнуть. – Ты чего, так глубоко задумалась?
Вика кивнула, бросила лист и спрятала руки в карманы, а Костя протянул ей свои перчатки. Вот так просто.
– Одну потеряла, – она потрясла одинокой перчаткой и снова спрятала ее в карман.
– Держи, – сказал Костя.
– Я не могу это принять, – Вика даже сделала шаг назад. – Сам же замерзнешь.
– Ты, похоже, забыла, что я не мерзну? – Костя улыбнулся и угрожающе двинулся на нее. – Тебе они нужнее, Вика, посмотри, руки уже все красные.
– Нет, я не могу, правда! – она спрятала руки за спину, словно Костя мог силой напялить перчатки ей на руки.
– Ладно, – он поднял ладони, словно сдается. – Предлагаю компромисс, как в детстве, помнишь? Когда я потерял свою варежку!
Вика помнила. Это было одно из самых ярких воспоминаний из детства:
Была зима. По-настоящему снежная, и они соорудили горку во дворе. Катались на ней до посинения, а потом выяснилось, что где-то в снегу теперь зарыта Костина варежка. И тогда Вика схватила его за руку, и кое-как натянула свою варежку на их сцепленные руки. Так они и явились к ней домой – мокрые, счастливые и с тремя варежками на двоих.
Вика как завороженная смотрела на то, как Костя натянул ей на руку одинокую перчатку, надел свою на левую руку, а потом, пыхтя и тихо ругаясь, пытался натянуть вторую перчатку на их сцепленные кисти. Вика крепче сжала его ладонь и помогла свободной рукой натянуть этот чертов кусок тряпки. Пальцам тут же стало горячо, и честное слово, Вика могла поклясться, что Костя хотел ее поцеловать. И тогда она резко остановилась и попросила отвезти ее домой. Кажется, от переизбытка кислорода у нее начались галлюцинации. Иначе с чего бы это Филатову так долго смотреть на её губы?
Костя так и сделал. Без лишних вопросов они развернулись и пошли к машине, только отчего-то Вике совершенно не хотелось, чтобы он отпускал ее.
Двадцать минут в пути, еще три минуты неловкого молчания в лифте, когда каждый думал о чем-то своем, и вот они уже поднялись на шестой этаж. Костя помог Вике занести вещи в квартиру, оставил сумку посередине комнаты.
– Я сварю кофе и посмотрю, чего у тебя там съестного есть.
– Да, – коротко согласилась она, оттягивая момент, когда останется с этой проклятой сумкой один на один, всеми силами.
Они в молчании пили обжигающий ароматный напиток, и эта тишина в присутствии Кости совсем не тяготила. Она дарила какое-то умиротворение. И так с ним было спокойно и хорошо рядом, как не было даже с мужем в последнее время. Двадцать лет – это когда уже поутихли страсти, когда жизнь плавно течет своим чередом. И осознание, что Викина лодка превратилась в дырявый баркас и её того и гляди потопят бушующие волны, полностью лишило равновесия.
Костя допил последний глоток и, поставив чашку в раковину, полез штудировать содержимое Викиного холодильника, радуясь, что доставка еды в их городе работает исправно, и что бы там эта упрямица ни говорила, а есть они сегодня будут ресторанную еду.
– О боже, – Костя заткнул нос и отставил кастрюлю с прокисшим супом на подоконник.
– Что такое? – вяло поинтересовалась Вика, рассматривая мелкий рисунок на обоях.
– У тебя такая вонь из холодильника, и продукты испортились все. Ты когда ела в последний раз?
– Не знаю, не помню, вчера или позавчера. Кусок в горло не лезет.
– Не лезет ей, – ворчал Филатов, оформляя доставку еды. – У тебя уже живот к позвоночнику скоро прилипнет, а в холодильнике мышь повесилась и протухла. И давай, бери себя в руки, заботливая свекровь, скоро сын приезжает с невестой.
– А откуда ты…
– Он писал, просил из аэропорта встретить.
– Ясно…
– Ты бы тоже была в курсе, если бы читала мессенджер, ему оттуда позвонить почти нереально. Глухомань какая-то.
– Спасибо, Филатов. Ты настоящий друг.
В ответ на это Костя лишь грустно улыбнулся, накрыл ее ладони своими, сжал крепко и поднес к губам. Дышал на них, словно согреть пытался. А Вика смотрела в его глаза, не мигая, и испытывала странное давящее чувство. То, что творилось сейчас – не правильно, так не должно быть! Костя хороший и его надо отпустить. Филатов заслуживает большего, чем быть простой жилеткой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.