Краденая судьба

Мои невеселые выводы подтвердил и Игган. Весело скалясь, он аккуратно взял меня за запястье, и, получив разрешение, закачал мне в зумм довольно объемный файл, пояснив это просто:

– Инструкция по температурным режимам и непредвиденным ситуациям.

Я содрогнулась, представив, как происходит авария и агрессивная биосреда вырывается наружу прямо в космолете, в глубоком космосе:

– Лучше давай без непредвиденных ситуаций!

Игган тотчас посерьезнел:

– Само собой. Каждая такая ситуация – это потенциальный штраф от Заказчика, потеря прибыли, а в самом худшем случае и потеря Клиента. Вот для этого, чтобы помочь избежать подобных ситуаций, и составляются инструкции. – И тут же широко улыбнулся: – Не переживай, эта малышка, – Игган покровительственно похлопал ладонью по крышке капсулы, едва не задев какую-то кнопку, – сверхнадежна. Время автономной работы составляет два условных года*. Опасность составляют только грузовые работы при пересадках. Не везде погрузочные работы выполняют дроиды, в которые можно заложить программу. На отдаленных планетах куда дешевле нанять грузчиком живого, чем дроида. А живые не всегда аккуратны. Вот на этот случай и нужны экспедиторы – присмотреть и поправить, в случае чего.

Игган еще раз широко улыбнулся. И я с некоторым изумлением заметила у него во рту… клыки. По спине пробежал холодок. Стало понятно, что мне срочно нужна хоть какая-то информация по расам. Совершенно очевидно, что в академии нам данную дисциплину преподавали слишком уж поверхностно. А в свете того, что меня ожидают встречи непонятно с кем, эти знания тоже неплохо бы подновить. Я только что на собственном примере убедилась в правоте поговорки одного из преподавателей академии: «Знания – сила». Зная характеристики новейших криокамер, я смогу избежать возможных неприятностей. Зная особенности рас, я смогу обходить стороной тех, кто способен доставить мне проблемы.

– Ну что, справишься? Еще не поздно отказаться! Вернешь аванс, и все дела!

Веселый оскал Иггана стал раздражать. Неприятной новостью оказалось то, что он знает про мою долговую кабалу. А значит, знает, мерзавец, что отказаться я не могу, и тонко издевается.

Я постаралась принять самый непринужденный вид, на который была способна. И с уверенностью, которую не чувствовала на самом деле, ответила:

– Естественно справлюсь! Голова на месте, руки тоже.

– Ну тогда пошли подписывать бумажки. Наш шеф их очень любит. Так что не пугайся, подписей придется поставить много.

Игган, конечно, несколько сгустил краски. Документы давно уже никто не распечатывал на бумажных носителях. Да и на пластиковых тоже. Все хранилось в электронном виде. И так же и подписывалось. В одном инопланетник не соврал: подписей действительно пришлось ставить очень много. В какой-то момент я даже неуклюже пошутила, что так много расписываюсь, потому что приобретаю в собственность отдельный астероид. Игган и оставшийся безымянным хторн переглянулись так, словно им одним была известна некая тайна.

Поначалу я внимательно читала все, что подписываю: инструкция по безопасности при работе с криокапсулами, инструкция по работе с агрессивными средами в условиях открытого космоса, инструкция по безопасности при работе с биоматериалом в условиях космических полетов. Там не было ничего из ряда вон выходящего. Стандартные формулировки, общие фразы, общеизвестные постулаты. Потом договор о найме на работу. Я очень внимательно его прочитала. Но там тоже было все стандартно. Единственное отступление: прописано получение мною аванса и куда он перечислен.

Следом шли файлы о корпоративной ответственности и неразглашении. Обычные скупые фразы, почти слово в слово повторяющие те, что я подписывала при трудоустройстве на перерабатывающее предприятие астероида. Ничего не значащие «бумажки», которые тем не менее приходилось подписывать каждому, кто устраивался на работу. И не важно куда: на маленькую местечковую фирму или в огромную межзведную корпорацию.

При трудоустройстве на астероиде я скрупулезно вычитывала каждый файл, чем вызвала стойкую неприязнь местного эйчара. Сухие, казенные фразы, как ни странно, отложились на подкорке. И сейчас, читая договора и инструкции, я узнавала формулировки.

Спустя какое-то время и энное количество самых разнообразных файлов мне надоело читать все, до последней буквы. Все равно информация была одна и та же. Словно нынешний мой работодатель одолжил инструкции у прошлого работодателя. И я начала просматривать файлы по диагонали.

Последним шел договор об материальной ответственности и передачи мне на экспедицию двух криокапсул. Пунктов в документе было до неприличия много. Шрифт мелкий, убористый. Но я честно начала читать. Однако и тут оказались все те же общие сухие фразы. Только были проставлены мое имя, наименование нанимающей меня организации да маркировка груза. «JWYiCO» мне ни о чем не говорило. Но это и понятно. Сколько всего транспортных фирм в галактике и жизни не хватит, чтобы пересчитать.

На третьей странице я начала читать по диагонали. Бегала глазами по строчкам, не особо вникая в смысл. Какая разница? Все равно все стандартное. Более-менее внимательно просмотрела только параграф о своей ответственности. Но и там не было ничего нового. Поэтому концовку я уже почти не читала, с облегчением поставив внизу свою подпись.

Глаза Иггана сверкнули. Он хлопнул меня по плечу:

– Ну все. Теперь это твой гемор. И советую поторопиться. Через полтора часа отправляется лайнер в нужном тебе направлении. Пропустишь – вывалишься из графика. Потому что следующий будет только через сутки. И прими маленький совет: – я серьезно кивнула, показывая, что я само внимание, – старайся строить маршрут так, чтобы меньше пересаживаться. Пусть тебе будет не так удобно на грузовом транспорте, зато ты меньше будешь волноваться о том, что при погрузочных работах какой-то тупица нечаянно ткнет не в ту кнопку.

Я остолбенела:

– Они же вообще не имеют права тыкать какие-то кнопки!

Хторн презрительно фыркнул. А Игган опять улыбнулся:

– Именно. Но следить за этим тебе. И лично я сократил бы такие ситуации до минимума. Гораздо лучше спокойно валяться пусть и на неудобной койке, и знать, что груз надежно закреплен и его никто не трогает, чем стоять, наблюдать за действиями нарочно неуклюжих грузчиков, рассчитывающих на дополнительную мзду. Кстати, такие операции незаконны, и проводятся только наличным расчетом.

Я уловила тонкий намек Иггана. Умасливать грузчиков мне придется из собственного кармана, так как снять наличные я не смогу. А так как у меня в кармане ветер свищет, то вывод очевиден: взятки гипотетические грузчики не дождутся.

*Всеобщая ременная единица, принятая в Звездном Альянсе. Составляет триста условных суток. Условные сутки – триста условных часов.

Потянулись однообразные и в чем-то даже унылые дни моей командировки. Лайнер, на котором я вылетела из Лунопорта, принадлежал расе чивасов и был рассчитан на богачей экстра-класса. Чивасы были человекоподобной старой расой, одной из первых пяти, которые образовали первоначальный Альянс. Все это я подробно проходила в школе на уроках истории, а потом и в академии на расоведении. Согласно нашим учебникам, семьдесят пять процентов взрослого населения чивасов владело несметными по меркам землян богатствами и давно уже переложило всю рутинную работу и на менее удачливые и менее обеспеченные расы, щедро их за это вознаграждая.

Одной из причуд чивасов был отказ от обслуживающего персонала в лице дроидов. Помню, как в школе девчонки мечтали, что устроятся горничной в дом к какому-нибудь чивасу. Он заметит новую работницу, влюбится и женится.

Не самом деле чивасы никогда не женились на представителях других рас. Хоть они и были полностью человекоподобными внешне, их геном сильно отличался от земного. Потомства в такой паре никогда бы не было. А для чиваса это самая страшная катастрофа: умереть, не имея кому передать свое состояние. Именно поэтому мечты моих одноклассниц заранее были обречены так и остаться мечтами. Хотя, была и оборотная сторона у таких планов: домашние работники чивасов по меркам Земли получали жалование, сопоставимое разве что с жалованием президента планеты. И для землянок попасть на такую работу было пределом мечты даже в финансовом плане.

Хоть звездолет и принадлежал чивасам, в составе команды не было ни одного представителя этой расы. Даже капитаном был ингварец. И я неделю привыкала к его бирюзовой коже и прозрачным, как стекло, глазам.

Основную часть рабочих специальностей в команде занимали хторны. Эта низкорослая коренастая раса была очень многочисленна. Злые языки сравнивали хторнов с древней расой китайцев на Земле: такие же многочисленные, небольшие ростом, зачастую щуплые, и очень трудолюбивые. Правда, согласно земной истории, древние китайцы были очень дружелюбными и открытыми для общения. Хторны же напротив, ходили мрачными, замкнутыми и нелюдимыми. Общались только с себе подобными. С остальными – по необходимости. Впрочем, все это я уже испытала на себе с хторном, который в паре с Игганом выдавал мне груз.

Все это, и многое другое я вычитала в «Справочнике по расам для косморазведывательных экспедиций», который я скачала из сети. Сразу после отлета я занималась тем, что планировала свой дальнейший маршрут. Раньше я с этим не сталкивалась, но как оказалось, подобные мероприятия рекомендуется просчитывать заранее. Чтобы не остаться без места на борту. Учитывая мое, довольно редкое направление, такое вполне могло случиться. У меня озноб по коже пробежал, когда я, после длительных раздумий, забронировала билет на следующий лайнер, на который мне придется пересесть после того, как расстанусь с роскошной обителью чивасов. Раздался сигнал, что кредиты перечислены и бронь на билет подтверждена и закреплена за мной. И сразу после этого система обновилась и с убийственным равнодушием сообщила, что билет был последний. Следующий звездолет в этом направлении ожидался через две недели.

Я похолодела. В мой контракт был заложен стандартный месяц на все форс-мажоры. И мне этого показалось даже много. Но если уже в самом начале пути есть такие сюрпризы, то месяца мне может не хватить. Для себя я решила не тянуть кота за хвост, и передвигаться с максимальной доступной скоростью. Пусть в ущерб моему комфорту. Главное, создать себе подушку безопасности, запас времени на всякий непредвиденный случай.

После того, как я уладила все дела с маршрутом на ближайшие пару месяцев, я заскучала. Оказалось, что почти все пассажиры – это либо бизнесмены разных форматов, мастей и рас, либо богачи, подобные чивасам. И на меня этот контингент смотрел с презрением и высокомерием домохозяйки, на чью стерильно-чистую кухню невесть каким образом заполз таракан. Вроде и убить жалко, божья тварь все-таки, и оставить жить немыслимо, от такого соседства передергивает от омерзения.

Общаться со мной не желал никто. Категорически. Все, что мне оставалось, это прогулки по лайнеру, просмотр фильмов и передач по галасети, и чтение. Вот я и гуляла, рассматривая окружающих. А потом с увлечением рылась в справочнике и изучала особенности увиденных рас. Иногда открытия были самыми ошеломляющими. Тех же чивасов мы довольно хорошо изучали в школе и академии. Но только углядев нежно салатовую гладкую кожу и серебристые волосы одного из представительных бизнесменов в костюме, явно сшитом на заказ, я узнала, что так выглядят чивасы, которым до завершения жизненного пути осталось совсем немного. Проще говоря, эта надменная раса зеленеет за несколько лет до смерти.

Однажды, прогуливаясь по палубам, я заметила группу возбужденно жестикулирующих мужчин в дорогих костюмах и принадлежащих к разным расам. Мне стало любопытно, что произошло. На безопасном во всех смыслах лайнере чивасов в принципе не могло произойти ЧП. От тоски я впитывала любую информацию, стараясь по максимуму занят голову днем, измотать себя, чтобы в ночные часы не таращиться в потолок каюты, а спать.

Подобраться совсем уж близко к группе не получилось. Мне не хотелось лишний раз обращать на себя внимание и ловить пустые взгляды. Словно я не человек, а ничего не значащая мокрица. Но и тех обрывков разговора, что я услышала, хватило, чтобы понять: вся эта группа присутствовала на каком-то не то съезде, не то конгрессе, посвященном развитию межзвездной экономики. И у одного из присутствующих на этом мероприятии прямо из охраняемого отеля украли дочь, пока любящий папочка просчитывал вместе с другими возможности дополнительного заработка кредитов.

Я разочарованно фыркнула. Нет, неизвестного ребенка мне было жаль. Но подобные новости меня никогда не интересовали. И я рассчитывала услышать что-то поинтереснее обычных сплетен. А у меня не осталось сомнения: бизнесмены сплетничали, обсуждая систему безопасности отеля и сумму, на которую влетит его незадачливый собственник. Ничего нового или интересного для себя услышать мне не удалось.

К концу моего пребывания на лайнере чивасов я почти полностью изучила справочник по расам и была готова взвыть от тоски. За все время, а это почти три недели, я не сказала вслух и десятка фраз. Просто потому, что разговаривать сама с собой я еще не была готова. А других слушателей у меня не было. Надеюсь, на следующем звездолете, который был обычным рейсовым лайнером, будет в этом отношении полегче. И я найду себе собеседника.

Кто ж знал, как я вскоре буду тосковать по скуке и одинокой роскоши лайнера чивасов.

На стандартном межзвездном лайнере «Ольсеппо» чивасов не было. Ни одного из почти тысячи пассажиров и команды. Да и откуда им тут было взяться? Чивасы уважали роскошь, комфорт и свободу передвижений. А «Ольсеппо», грузопассажирский межзвездник класса А, был спланирован так, чтобы каждым квадратным сантиметром приносить пользу. Даже каюты, хоть и были индивидуальными, имели размер коробки из-под обуви: полтора метра в ширину, и два с половиной в длину. И помещали в себе только самое необходимое: кровать, стол и табурет, санузел и маленький шкафчик для вещей. Все компактное, откидное, безликое. Разложив в первый вечер на «Ольсеппо» кровать, я обалдела: места в каюте не осталось. Только узенькая полосочка сбоку в качестве прохода к санузлу. Вдруг ночью приспичит?

Не удивительно, что в таких условиях народ предпочитал тусоваться на палубах и в столовых. Поначалу я была от этого в восторге. И отчаянно крутила головой по сторонам в поисках компании для разговора. Да и просто было очень любопытно, что собой представляют живые инопланетники.

Мне хватило всего пары часов, чтобы разочароваться в окружающих. И еще часа, чтобы найти неприятности на свою голову.

Очень быстро выяснилось, что контингент «Ольсеппо» – это рабочие разных мастей, немного авантюристов и чуть-чуть существ, которых я вообще не смогла идентифицировать. Например, странный темноволосый тип, за которым я наблюдала все первое утро на «Ольсеппо». По внешнему виду – типичный землянин. Узкое худощавое лицо, смуглое, как будто он полгода загорал с утра до ночи, гладковыбритое. Черные, как ночь, даже на вид жесткие волосы давно просятся их подстричь. Или хотя бы причесать. Я не могла понять, почему мужчина, которому явно мешались растрепанные космы, не хочет их хотя бы убрать под заколку или повязку. Балахонистая одежда, больше похожая на тюремную робу (я сама не знала, почему эти пыльно-серые тряпки отнесла к подобной униформе), болталась на его плечах, как на перекладине. А еще Смуглый, как я его про себя окрестила, не снимал солнцезащитных очков даже в плохо освещенных помещениях. И что он только видел?

Наблюдая за невозмутимо поглощавшим свой завтрак Смуглым, я столкнулась взглядом с представителем расы шаризов. Эти человекоподобные существа со змеиным геномом были агрессивны и очень опасны. Мы проходили их в академии. Тогда преподавательница, содрогнувшись всем телом, нервно посоветовала нам обходить шаризов, если где-то встретимся, десятой дорогой. Особенно это касалось молодых девушек.

Тогда я просто пожала плечами. А сейчас предостережение всплыло в голове, и я торопливо отвернулась от змееныша. Но успела заметить, как парень, а иначе его назвать было нельзя, слишком молод, нахально мне подмигнул и облизнулся длинным, по-змеиному раздвоенным языком.

Быстро проглотив собственный завтрак, я сбежала. Смуглый тоже исчез. А в компании Змееныша я чувствовала себя неуютно. В каюту возвращаться не хотелось. Что там делать? Пялится в стандартный серый потолок и читать информацию с зумма? Лучше сходить в грузовой отсек, проверить надежно ли закреплены контейнеры с грузом. А то что-то местным погрузчикам у меня веры нет. Заодно поглазею на корабль по дороге.

Сказано – сделано. Я забежала в каюту, взяла теплую куртку. В коридорах и переходах «Ольсеппо» было довольно прохладно. А в грузовом отсеке наверняка откровенно холодно. Утеплившись, я отправилась проверять состояние вверенного мне груза.

Против всех моих опасений капсулы были закреплены аккуратно и надежно. Проверив показания датчиков и крепления, я с любопытством оглядела весь отсек. Он был небольшой, поделенный на отдельные индивидуальные боксы, предназначенные для ручной клади и грузов с особыми условиями транспортировки. Поскольку на лайнере в основном присутствовал народ непонятно-рабочего назначения, отсек не был заполнен даже на четверть, и осмотр много времени не занял. Разочарованно вздохнув, я отправилась искать развлечение в другом месте. Идиотка!

На выходе из отсека, едва только дверь отползла в сторону, меня встретил сокрушительный удар в грудь. Легкие сразу словно схлопнулись. Воздуха не стало. Перед глазами поплыли противные багрово-дымчатые круги. Почти ничего не соображая от боли и недостатка кислорода, я улетела обратно в грузовой отсек.

Пока я пыталась хоть как-то привести в порядок свое тело и восстановить возможность нормально дышать, в тишине отсека раздались едва слышные шаги. Над моей несчастной головой прозвучал вкрадчивый вопрос с легким шипящим акцентом и едва уловимыми нотками горячей злости под тонким налетом доброжелательности:

– Уже уходишь? Ай-яй-яй! Как же так? Назначить свидание назначила, и тут же передумала! Порядочные девочки так не поступают!

Способность нормально дышать медленно, но восстанавливалась. Через какую-то минуту я уже не хватала кислород ртом, как выброшенная на берег рыба. Зрение тоже прояснилось. Я осознала, что сижу на полу, опираясь руками назад. Но дышать все еще было больно. Особенно, на вдохе. Пришла нехорошая мысль, что у меня может быть перелом ребер.

– Ну что ты молчишь?

Я медленно перевела взгляд вверх, впрочем, уже понимая, что увижу. Вернее, кого. Надо мной, гнусно ухмыляясь тонкогубым ртом, стоял шариз, подмигивавший мне на завтраке.

Я оцепенела, едва дыша и лихорадочно пытаясь найти выход из положения. Вляпалась, так вляпалась! И вокруг ни единой живой души! Как по заказу!

– Ты долго будешь молчать? Впрочем, не важно. Молчи дальше. Так даже лучше. Не люблю шумных и болтливых.

Перед глазами мелькнула гибкая серо-голубая кисть шариза, и меня за воротник, как нашкодившего котенка, вздернули на ноги. Ребра пронзила нестерпимая боль. И я не выдержала, захрипела полузадушено, стараясь не обращать внимания на боль в поврежденных ребрах:

– Вы что-то путаете! Я не назначала вам свидание! Отпустите, мне больно!

Шариз растянул тонкие губы в мерзкой улыбочке и притворно удивился:

– Как не назначала? А кто мне глазки строил за завтраком? Я думал, что дырку на мне провернешь. Неужели тебя, малютка, никто не научил, что так откровенно таращится на мужчину означает только одно – ты предлагаешь себя ему для удовольствия!

Шипящие слова шариза судебным приговором для меня упали в тишину грузового отсека. По спине пробежала ледяная струйка. Как ни пыталась, я не могла вспомнить ничего толкового или полезного из уроков расоведения. И от отчаяния просто забилась, забарахталась в тисках чужих рук.

Наверное, я что-то задела рукой или ногой. Какую-то чувствительную точку на теле инопланетника. Потому что его лицо, и без того серовато-голубое, вдруг стало пепельным. Из него мгновенно ушли все краски. А без того узкие губы, поджавшись, исчезли с лица окончательно. Он вздрогнул всем телом, на мгновение ослабляя жесткий захват на мне. Но воспользоваться свободой я не успела. Прежде, чем я успела осознать, что к чему, шариз зашипел на весь грузовой отсек, как змея, которой наступили на хвост:

– Ах ты сучка! Дрянь инопланетная! Шлюха вонючая! Я научу тебя покорности!

У меня все внутри заледенело от потока грязных, ничем не заслуженных оскорблений. Но оказалось, что это были только цветочки. Немного оправившись, не переставая ругаться на всеобщем и что-то шипеть на своем языке, шариз легко поднял меня вверх, сжимая мое горло одной рукой, окончательно перекрывая доступ кислороду к моим измученным легким. Перед глазами запорхали бабочки цвета свежей крови. В ушах загудело. А когда я почти потеряла сознание, проклятый шариз снова меня швырнул. На этот раз о стенку.

Последнее, что я запомнила – это ослепляющий взрыв боли во всем теле.

– Ну давай уже, открывай свои красивые глазки!

Я растерянно прислушалась к странно посвистывающему мужскому голосу. Кто он? Где я? И почему так болит все тело? Особенно голова. Веки словно свинцом налились.

– Да очухайся уже ты! – Вместо посвистывающих возбужденных ноток в голосе прорезалось раздражение. – Я долго буду ждать?

Как послушная девочка я попыталась открыть глаза. Получилось далеко не сразу. А потом еще несколько секунд я пыталась сфокусировать зрение. Серая реальность почему-то плыла перед глазами. Даже не раздваивалась или троилась, нет. У меня было такое ощущение, что я пыталась смотреть через очень сильную линзу. Картинка перед глазами расплывалась уродливыми кляксами. Думать мешала сильная головная боль.

– Ну наконец-то! – В посвистывающем от возбуждения голосе прорезалось не то предвкушение, не то ликование. – Секс с бесчувственным телом никогда не входил в число моих любимых!

Секс? Он сказал секс?!

От потрясения вся тяжесть из век пропала и зрение сфокусировалось само собой. Надо мной склонилось облизывающееся лицо шариза. При виде тонкого юркого языка на его губах меня передернуло. И я на одних инстинктах попыталась отпихнуть от себя мерзкого инопланетника. Не ожидавший атаки от девчонки, находящейся в полубессознательном состоянии, шариз скатился с меня в сторону. И я разом осознала две вещи: оказывается, мерзавец лежал на мне, а я сразу этого и не поняла. А второе – из его расстегнутых штанов огромным дрыном торчал налитый кровью член, тыча на меня синюшной головкой.

– Ах ты дрянь! Мерзкая самка шлихта!

Шариза просто перекосило от бешенства и он, не смотря на расстегнутую ширинку и приспущенные штаны, легко вскочил на ноги. И тут же потянулся ко мне.

От осознания того, что сейчас произойдет, мне в кровь впрыснулась огромная доза адреналина. Сердце мгновенно застучало в груди, как паровой молот. Боль была забыта мгновенно. Но я не придумала ничего лучше, кроме как завизжать во всю мощь моих легких. С детства на эмоциях тембр голоса у меня менялся. В такие секунды Пашка, затыкая уши, в шутку грозился сдать меня в аренду, если с сигнальной сиреной на астероиде что-то случится.

Заорала я очень удачно. Прямо в ухо насильнику. Отчего тот, что-то прошипев и скривившись, мгновенно выпустил меня из своих цепких лап, схватившись за пострадавшее место. Удержаться на ногах я не сумела. И пусть высота была просто смешной, как только шариз меня уронил, я кулем повалилась на пол, со всей дури впечатавшись коленями в листы металла, покрывающие пол грузового отсека. Перед глазами снова взорвался фейерверк огненных искр. Теперь к боли, мучающей мою несчастную голову и каленым железом жгущую ребра, добавилась еще и боль в поврежденных коленных чашечках. Надеюсь, там не трещина, и я смогу встать на ноги.

Мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти в себя и собраться с духом. Спасительная дверь из отсека была всего лишь в трех метрах от меня. Нужно было только встать на ноги и преодолеть их, заперев за собою люк. Потом санчасть и капитан. Пусть разбирается со своим сбрендившим пассажиром. Но я не успела не только пройти эти метры, я не успела даже встать на ноги.

Мой противник оказался сильнее и живучее. Он быстрее пришел в себя после звуковой атаки. А я все еще стояла на коленях, опираясь одной рукой о пол. И пыталась выпрямиться. Жалкие, бесполезные потуги. Я это поняла в ту секунду, когда инопланетная тварь, не могу таких называть мужчинами, рывком подняла меня в воздух. Больше шариз со мной не миндальничал.

Хотя и предыдущие его действия нельзя было назвать излишне деликатными, теперь же подонок просто озверел. На меня посыпался град ударов. И очень скоро мое сознание словно раздвоилось. Одна часть меня с тоской наблюдала за происходящим как бы со стороны. А вторая… Вторая часть меня была занята тем, что пыталась удержать мое сознание. Я словно бы понимала: отключусь, и мне конец. Шариз меня просто убьет.