Два времени – две судьбы

В пансионах невест из роботов были только уборщики. У мужчин же всё было по-другому. Только очень богатые из них могли позволить себе стричься у человека. Остальных обслуживали андроиды.

В чём бы ни щеголяли прохожие, все они были подтянуты, с безупречно уложенными волосами. Никаких тебе животов и лысин.

«Как они умудряются не лысеть?» – задалась вопросом Соня. Её папа очень переживал из-за появившихся залысин на лбу.

«Наверное, это из-за избирательного отцовства. Лысые мужчины просто перестали размножаться, и проблема исчезла. Ну хоть в чём-то этот мир лучше прежнего!» – подумала девушка.

Через десять минут мопед остановился на берегу широкой реки рядом с вантовым мостом. Соня сняла шлем, выключила мопед и поставила его на охранку. Лёгкий ветерок ласково освежил своим дыханием лицо девушке, в шлеме и парике было жарковато. В нос тут же ударил запах города: едкий от хлорки, со сладковатыми нотками сигар. Берега Дона были будто залиты единой бетонной плитой без видимых швов. Мост так же, без швов, монолитной лентой перекинулся через реку, а над ним невесомой паутиной желтели подсвеченные в темноте ванты.

Вдоль набережной ровными рядами стояли всё те же безупречные одинаковые дома. И только один высился над ними стальной иглой – стоэтажная высотка, в которой располагалась администрация города, видовой ресторан на шестидесятом этаже, а на верхних – самое дорогое жильё в городе. Туда-то и направилась Соня.

Внутрь она попала легко, сказав охранной системе, что идёт в ресторан. Охранка активировала для неё нужный лифт и выпустила девушку на шестидесятом этаже. Дальше свой путь Соня проделала по лестнице.

«Сорок этажей пешком, чтобы увидеть город, – не слишком ли?» – вопрошала саму себя девушка, упорно двигаясь вверх. А ещё она размышляла, что будет делать, если на крышу дверь заблокирована. Спускаться на первый этаж?

Ей повезло, на сотом этаже лестница не заканчивалась, ещё один пролёт вёл к двери на крышу, и эта дверь оказалась приоткрыта. Осторожно высунув наружу свой любопытный аккуратный носик, Соня осмотрелась. Никого не было видно.

«Может, кто-то заходил сюда днём и не закрыл дверь», – решила Соня. Убедившись, что дверь за ней не захлопнется, она бодро отправилась к краю крыши. Над ней чернело небо, на котором почти не было видно звёзд, а вокруг ярче любой звезды сиял город. Было красиво, но это была красота новогодней гирлянды, спрятавшей за своими огоньками зелёную ёлку.

Осторожно перегнувшись через бортик, Соня заглянула вниз. Ощущение было, будто смотришь в бездну, даже голова закружилась.

– Эй, ты как сюда попал? – раздался совсем рядом раздражённый мужской голос.

Соня вздрогнула и обернулась. На неё, сердито сведя брови на переносице, взирал невысокий мужчина лет тридцати. Его русые волосы в беспорядке торчали в разные стороны, а немного осоловелый взгляд свидетельствовал о его не вполне трезвом состоянии. Одет он был в чёрные спортивные штаны, белую футболку, на ногах – мохнатые тапочки. Но не его домашний вид испугал Соня. Девушка сразу рассматривала чуть скривлённый влево длинный нос мужчины и поняла, что все её надежды на нормальное будущее сейчас пойдут прахом, она узнала его, миллионера из альбома невест, перед ней стоял Айк Ланьчук собственной персоной.

«Может, в темноте он меня не разглядит и на балу не узнает?» – с надеждой подумала Соня. Она сделала осторожный шажок вбок, отступая и надеясь на бегство, потом ещё… но тут предательские длинные штанины подвели её. Она наступила на собственную брючину, потеряла равновесие и стала заваливаться назад, туда, где, гостеприимно распахнув свои объятия, ждала бездна. Девушка отчаянно замахала руками, надеясь вернуть равновесие. Её обезумевшие от страха глаза метались по окружающему пространству в поисках опоры, поэтому она увидела, как мужчина бросился к ней не раздумывая, схватил за толстовку и с силой потянул на себя. Он сделала это так резко, что Соня по инерции налетела на него, и они вместе свалились на крышу.

Осознав, что спасена, девушка на секунду прикрыла глаза и выдохнула с облегчением. Когда же она посмотрела на своего спасителя, то не могла не заметить, что смотрит он на неё странно.

«А всё-таки этот нос добавляет ему шарма. Был бы прямым, лицо бы вообще не запоминалось», – подумала Соня.

Тем временем мужчине явно надоело изображать из себя матрас, поэтому он заёрзал и сердито пробурчал:

– Парень, ты, конечно, очень смазливый, но меня интересуют исключительно женщины, может, уже слезешь с меня!

Соня подскочила как ужаленная, следом поднялся Айк.

– Спасибо огромное! Вы только что спасли мне жизнь! Ещё немного, и я бы полетела… аакха-кха, – на последнем слове Соня сделала вид, что закашлялась.

«Фух, чуть не проговорилась», – мысленно отвесив себе увесистую оплеуху, выдохнула девушка.

– Я бы разбился, если бы не вы! – закончила она благодарность.

– Да уж, такого нелепого конца и представить сложно. Запутаться в собственных джинсах и свалиться с чужой крыши! Откуда ты взялся здесь? – повторил свой вопрос Айк.

Врать было бессмысленно, нужно было срочно ретироваться. Соня понимала, что если кто-нибудь догадается, что она сбежавшая невеста, то не факт, что её вернут в пансион. Могут захотеть прибрать к рукам в своё единоличное пользование. Поэтому с честным видом, разведя руки в стороны, искренне призналась:

– Хотел увидеть город с высоты птичьего полёта. Здесь очень красиво, а если смотреть вниз, ещё и очень страшно.

Айк внимательно посмотрел на Соню, сказал «стой здесь» и скрылся за вентиляционной шахтой. Вернулся он уже с бутылкой и стаканом. В бутылке уже почти на донышке плескалась золотисто-коричневая жидкость.

«Коньяк или виски», – догадалась Соня. Сама она ничего такого не пила, в пансионе алкоголь был под запретом, как сахар, но в далёкой прошлой жизни видела, как папа пьёт коньяк. Айк протянул девушке стакан, куда щедро налил алкоголя.

– Выпей со мной, – отдал команду мужчина.

Соня решила, что лучше не отказываться, но и пить эту гадость не собиралась. Поэтому она поднесла стакан ко рту, в нос тут же ударил едкий спиртной запах, к которому почему-то маняще примешивались нотки карамели. Окунув губы в алкоголь, Соня почувствовала, как их немного обожгло. Айк в это время задрал голову вверх и самозабвенно допивал содержимое бутылки, громко глотая. Соня воспользовалась моментом и вылила через плечо содержимое стакана, громко выдохнув «Кха-а».

Айк потряс бутылку для верности, убеждаясь, что выпил всё до капли, и тут же отбросил её в сторону. Он подошёл ближе к краю и задумчиво уставился на город у своих ног. Внизу всё сияло и переливалось неоном, создавая световой купол. Тонкая лента реки разделяла это световое пятно на две части. А за световым куполом был мрак, пугая ощущением пустоты. Но Соня точно знала, что там не пустота, там была степь, дорога и пансион, где, волнуясь, её ждала тётя Зина. Соня уже хотела попрощаться и уйти, но Айк вдруг заговорил:

– Знаешь, иногда, стоя здесь, может показаться, что весь мир у твоих ног. А потом возвращаешься в пустую квартиру, где никто тебя не ждёт, и понимаешь, что плевать на тебя миру. Ты для него пустое место.

– Разве у вас нет друзей? – неожиданно даже для себя спросила Соня. Она прекрасно поняла, о чём говорил Айк. В прошлой жизни она была пустым местом рядом с идеальной сестрой, здесь – из-за нестандартной внешности и неправильных мыслей. Все учителя и одноклассницы шарахались от неё, как от чумной, потому что она позволяла высказывать своё собственное мнение, отличное от разрешённого. Соня постоянно находилась среди сверстниц, но чувствовала себя совершенно одиноко. Ей повезло, у неё была тётя Зина, её участие, объятия, ласковые слова поддержки спасали Соню от пустоты в душе.

– У меня есть приятели, родители, брат. Все они говорят правильные слова, дают советы, могут выпить и развлечься за компанию, но у каждого своя жизнь. Разделить с тобой жизнь может только любимый человек. Именно этого я хочу, любить, быть любимым, хочу детей. И чтобы дочь не отняли. Хочу выдать её замуж сам, чтобы женихи её добивались и она выбрала сердцем. А потом чтобы были внуки…

Соня слушала Айка, открыв рот от удивления, этот незнакомый, по сути, мужчина, которого в реальности она видит первый раз в жизни, будто мысли её читал. Рассказывая о своих мечтах, он озвучивал её желания. И столько отчаяния было в его серых глазах, что захотелось подойти к нему, обнять и сказать, что всё будет хорошо. Но Соня не решилась. Она рассматривала его профиль и молчала.

– Считаешь меня странным? – спросил Айк, резко повернув голову и уставившись прямо в глаза собеседнику. Взгляд его был пристальным, цепким.

«Как я могла решить, что у него невыразительные глаза?!» – подумала Соня, даже не пытаясь отвести взгляда от мужчины.

Он неожиданно быстро подошёл вплотную к девушке, схватил её за плечи и стал внимательно осматривать лицо.

– Никогда не видел таких красивых женственных парней. Может, мой брат прав и мне стоит попробовать, – бормотал Айк.

Соня почувствовала исходящий от него резкий запах алкоголя, его длинные пальцы сильно сжимали плечи девушки, до боли, и толстовка не спасала. Девушка попыталась вырваться из цепких рук.

– Мне пора идти, уже поздно. Меня ждут.

– Кто? Любовник? Из какой дыры он тебя вытащил? Явно не богатый, судя по твоей одежде? – сыпал вопросами мужчина, и в его голосе было столько яда. При этом он продолжал удерживать Соню.

– Отпустите меня, мне больно! – попыталась достучаться сквозь алкогольные пары до чужого сознания Соня.

– Чем больше ты дёргаешься, тем проще мне будет решиться, – усмехнулся мужчина.

– Айк, вы пьяны! Возьмите себя в руки! – в отчаянии закричала Соня.

И руки, железным кольцом обвивающие плечи девушки, тут же разомкнулись. Айк даже отступил на шаг, удивлённо разглядывая девушку.

Соня мгновенно поняла, что проговорилась. Они не представились друг другу, она не могла знать его имени. Реакция её была быстрой и единственно правильной – девушка развернулась и, не оглядываясь, помчалась прочь. Сбегая по лестнице, она слышала, как он бежит следом. В какой-то момент, судя по звукам, он упал, послышался стон и ругань. За пять лет в этом мире Соня уже начала забывать эту сторону русского языка. Но ещё помнила, как папа иногда позволял себе в сердцах бросить крепкое словцо, за что мама всегда смотрела на него с осуждением.

Уже еле стоя на ногах, девушка подбежала к выходу, к счастью, в целях пожарной безопасности наружу дверь открывалась без ключа. Оказавшись на улице, Соня, не теряя времени, бросилась к мопеду, активировала его и задала цель, уже на ходу запихивая голову в шлем. Её мопед набирал скорость, унося прочь, когда из стоэтажной высотки выскочил растрёпанный мужчина, но сделать он уже ничего не мог, даже рассмотреть толком мопед.

«Фух, едва не влипла! – с облегчением подумала Соня, но осознание произошедшего тут же придавило отчаянием. – Что же мне теперь делать? Кого выбрать на балу? А если он меня узнает и доложит учителям? Меня отбракуют… точно отбракуют…»

Глава 3

– Я не понимаю, как можно быть таким уязвимым и несчастным, а через секунду злобным и пугающим? – продолжала недоумевать Соня, крутясь перед маленьким зеркалом в раздевалке для персонала.

Последние четыре часа она провела в руках стилистов, которые из её тяжёлых прямых волос создали пышные завлекательные локоны, волной обрамляющие её искусно нарисованное лицо. От природной красоты девушки ничего не осталось, только живой блеск ярко-синих глаз.

Сонино платье было розово-лиловым, подол юбки украшали сплошным ковром розы из тончайшего шифона, в сердцевине каждого цветка сверкали фианиты. Из них же был создан причудливый узор корсета.

Тётя Зина, с восхищением любовавшаяся своей «роднулечкой», заметила:

– Человек, доведённый до отчаяния, теряет над собой контроль, а в конце концов может потерять и себя…

– Я боюсь, что он узнает меня и доложит учителям. Я без разрешения покинула пансион, это приравняют к своенравности, со мной церемониться не станут – отправят в брак…

– Сердечко моё, что же ты так переживаешь, там будет человек сто женихов и невест, да ещё учителя за вами будут приглядывать. Ты в этакой толпе затеряешься и ни разу с ним не встретишься, даже если специально искать начнёшь. Не печалься, деточка, ты такая красавица! Это твой вечер, наслаждайся! – успокаивающе поглаживая Соню по спине, подбодрила тётя Зина.

Соня решила последовать совету тётушки и улыбнулась своему отражению.

Через полчаса она стояла в бальном зале, где обычно у девочек проходили занятия по танцам. Сейчас зал с высоченными стрельчатыми потолками был украшен живыми цветами, огромные окна-двери, ведущие на террасу, были намыты и открыты нараспашку, через них проникал не только свежий вечерний воздух, но и ароматы лаванды и шалфея, что цвели в саду пансиона. На балконе уже сидели музыканты и настраивали инструменты. Живые музыканты – это роскошь, но для соблюдения традиций пансион шёл на эти затраты. Ведь бал организован был на манер старинных. Соня решила, что тяга у этого мира мужчин к прошлому объясняется забитым положением женщин в те времена.

Так вот, у каждой девушки была книжечка, куда она записывала, какой танец и с кем будет танцевать. Всего в программе было десять танцев, среди которых последним шёл медленный вальс. Между танцами предполагались перерывы в пятнадцать минут специально для бесед. Заканчивался бал церемонией объединения, во время которой каждая девушка объявляла свой выбор. После чего счастливые пары шли по кипарисовой аллее в беседку с десятью белоснежными колоннами для торжественной регистрации семьи и отбывали домой.

Не только регламент бала, но и антураж соответствовал XVIII-XIX векам. Все невесты обязаны были быть в бальных нарядах с пышными юбками, открытыми плечами и глубоким декольте. После скромного школьного платья в пол с длинными рукавами и воротом под горло, которое они носили последние двенадцать лет, почти все девушки в откровенных нарядах чувствовали себя незащищено.

«Это ещё один способ манипулировать нами. Мы сами подсознательно будем искать защиту у сильных мужчин», – сердито размышляла Соня.

Девушки выстроились в ряд, перед ними стояла толпа женихов. И если невесты с их разноцветными яркими платьями были похожи на райских птичек, то женихи, облачённые все как один в чёрные фраки и белые рубашки, больше напоминали пингвинов. К счастью, церемония знакомства была весьма условной. Девушек называли по имени, они делали лёгкий книксен, а женихов и вовсе никто не представлял, ведь у девушек уже была возможность изучить их в альбоме.

Соня не увидела Айка в первых рядах женихов, поэтому не боясь присела, когда назвали имя Саньи Ромм, но на всякий случай постаралась спрятать лицо за выпущенными вперёд прядками волос.

Стоило закончиться церемонии знакомства, как девушек со всех сторон обступили женихи. Рядом с Соней оказались Владимир и Мирон, кучерявый блондин и смуглый брюнет.

– Позволь поцеловать твою ручку, – мурлыкнул Мирон и обхватил Сонину ладонь, совершенно не дожидаясь разрешения. Поцеловал он её своими полными влажными губами с таким чмокающим звуком, что Соню чуть не вывернуло наизнанку. Она с силой вырвала свою руку из захвата толстых липких пальцев и из маленькой сумочки на запястье извлекла карандаш и книжечку.

– Куда вас записать, мальчики? – спросила она, натянув на лицо улыбку.

Володя время зря терять не стал и, как бы случайно развернувшись, оттолкнул Мирона в сторону, а потом попросил:

– Подари мне первый танец. Уверен, он станет самым незабываемым для тебя. Для меня так точно. Потому что я буду танцевать с самой красивой девушкой на Земле!

Соня улыбнулась парню уже благосклонно, он хотя бы за руки не хватал и не давил, подходя слишком близко, как это сделал только что подлетевший к девушке ещё один блондин с очень короткой стрижкой:

– Правильно, вы, Санья, здесь самая красивая, а я самый состоятельный. Мы созданы друг для друга. Ваш первый танец должен быть моим.

Тут же рядом с его плечом нарисовалась голова ещё одного кавалера – шатена. И голова была не против стать первым Сониным партнёром во всех смыслах.

У Сони поплыло перед глазами. Она понимала, отправляясь на бал, что будет тяжко, но чтобы настолько…

«Как бы поступила Лиза?» – задала сама себе вопрос девушка. Она так часто делала, представляла Лизу, и ей всегда помогали эти размышления принять правильное решение. Вот и тут она встряхнулась мысленно и командным голосом объявила:

– Владимир, я вас записала на первый танец. Вы…

– Сергей, – подсказал короткостриженый блондин.

– Да, Сергей, фокстрот ваш, если хотите…

Парень преданно кивнул.

– Записала…

– А меня? Я Рома! – напомнила о себе голова с красивыми каштановыми волосами.

Тут Сергей, успокоенный тем, что его записали, отошёл в сторону, и Соня смогла рассмотреть Рому целиком, он был чуть ниже остальных и не так широкоплеч, но зато и явно моложе большинства, улыбался он открыто и искренно, совершенно не пытаясь затуманить голову девушки комплиментами.

– Приятно познакомиться, Рома! – произнесла Соня. – Венский вальс вас устроит?

– Вполне! Обожаю вальсы!

– И я! – не удержалась от восклицания Соня. Тут перед её носом возник бокал с шампанским – это вернулся Владимир, и Соня искренне поблагодарила его, потому что выпить ей хотелось, ведь именно на балу девушкам впервые предлагали шампанское. И это тоже была часть коварного плана власть имущих. Девушки с непривычки быстро пьянели, и выбор их был скорее случайным. О коварстве алкоголя никто ученицам не рассказывал, Соне повезло, что она помнила свою прошлую жизнь, в которой было разное кино, в том числе и с примерами вреда излишних возлияний.

Соня осушила бокал почти залпом, пузырьки ударили в нос, аж глаза заслезились, но зато и женихи показались Соне уже более милыми. Прозвучал сигнал к первому танцу, и девушка подала руку Владимиру. Он тут же увлёк её в центр зала, где свои места занимали остальные пары.

Открывала бал кадриль, но от классической её отличало значительное упрощение фигур. Женихи и невесты выстроились в две шеренги друг напротив друга и начали выплясывать перед партнёром, с партнёром и вдоль шеренг. Было зажигательно и весело. Владимир двигался прекрасно, ни разу ничего не перепутав.

Когда танец закончился, он предложил Соне выпить ещё по бокалу шампанского, но девушка побоялась, что если будет пить после каждого танца, то выбирать мужа будет уже в пьяном угаре, а такой серьёзный выбор стоит делать осознанно.

– Я бы лучше подышала в саду пять минут. Здесь что-то очень душно, – честно призналась Соня. Владимир тут же предложил проводить её. Соня не смогла придумать достойную причину для отказа и приняла руку кавалера. В саду уже было темно, лёгкий ветерок щекотал девушке шею и тихонько перебирал длинные светлые локоны. Соня вдохнула полной грудью и зажмурилась от удовольствия, потому что воздух был наполнен ароматом лаванды, а она обожала эти цветы.

Они шли по боковой дорожке. Ещё почти полная луна освещала сад. Соня могла бы насладиться этим моментом уединения, она не любила суету. Но Владимир, державший девушку под локоток, не замолкал ни на минуту, чем основательно портил Соне настроение:

– Я, как только вошёл в зал, тут же увидел тебя, и другие для меня перестали существовать. У тебя такие красивые глаза! – шептал жених, косясь на пышную полуобнажённую грудь Сони.

Соня поняла, что никакая лаванда и луна не спасут этот вечер, и остановилась, предложив:

– Давай вернёмся, скоро второй танец. Меня Сергей, наверно, уже…

Соня замолчала на полуслове, потому что Владимир игриво подмигнул ей и притянул за талию к себе, наклонился к самому её ушку и прошептал:

– Подари мне к первому танцу ещё и первый поцелуй.

Одна рука Владимира от талии поползла по спине девушки и, добравшись до изящной шеи, обхватила её. Вторая – мимолётным движением едва коснулась груди девушки, очень удачно задев сосок. Толпы мурашек поскакали по телу Сони. Она никогда не испытывала ничего подобного. Всё для неё было в новинку. Девушка была полностью дезориентирована. Этим и воспользовался жених. Его горячие мягкие губы сначала легонько обхватили верхнюю губу девушки, потом нижнюю, а потом Соня потерялась в ощущениях. С каждой секундой поцелуй становился всё настойчивее, вот уже и мужской язык по-хозяйски изучал её рот, ластясь к её языку. Мужская рука сжала её ягодицы и ещё плотнее прижала к жениху. Девушка не сразу поняла, что за палка оказалась между ними. Вместе с пониманием пришла паника. Но не успела она окончательно добить разум Сони, как на дорожке послышался шорох и чьё-то деликатное покашливание.

Парочка тут же, не сговариваясь, отпрыгнула друг от друга. Соня осмотрелись. На дорожке в трёх шагах стоял с бокалом шампанского мрачный Айк.

«Строгий фрак ему идёт, придаёт солидности его суровости», – отметила Соня и, опомнившись, спряталась за спиной Владимира. Но выглянув, чтобы проверить реакцию мужчины, поняла, что опоздала с этим манёвром. Айк сначала удивлённо мотнул головой, потом сощурился, присматриваясь и пытаясь заглянуть за спину высокого и широкоплечего Владимира.

Девушка не стала ждать развязки, быстро подхватив длинные юбки, побежала в бальный зал.

– Мне пора на второй танец, – бросила она на ходу своему кавалеру.

Танцуя с Сергеем, Соня абсолютно забыла о партнёре. Все её мысли витали вокруг первого поцелуя.

«Интересно, их специально учат соблазнять невинных девиц», – думала Соня, вспоминая уверенные касания Володиных рук, его горячее дыхание на своей шее и умелые движения губ. При одном воспоминании о его почему-то прохладном языке у неё сбилось дыхание, а щёки запылали ярче самых алых роз, и не от быстрого фокстрота.

И тут же шальная мысль ледяной купелью ворвалась в её разгорячённое сознание: «Что же делать, если Айк меня узнал? А если он уже пошёл доносить на меня учителям? Меня сейчас при всех выгонят. Какой позор!» – в отчаянии Соня чуть не завыла в голос.

К счастью танец закончился, и вопрос Сергея отвлёк её от терзаний:

– Может, прогуляемся по саду. Ты так мило раскраснелась, тебе будет приятно подышать свежим воздухом, да ещё и в моей компании!

Девушка прекрасно помнила, чем закончилась прогулка после первого танца, и решила не рисковать, да и общество Сергея её не вдохновляло на эксперименты с поцелуями. Поэтому, сославшись, что ей нужно в дамскую комнату, девушка сбежала.

Стоя в дамской комнате перед зеркалом, Соня внимательно рассмотрела свои пылающие румянцем высокие скулы, свою взволнованно поднимающуюся наполовину обнажённую грудь, полуоткрытые и до сих пор немного припухшие после поцелуя губы и пришла к выводу, что она красива. Все эти мужчины физически ничего не могут видеть, кроме этой идеальной глянцевой обложки. Какой там внутренний мир! Винить их в этом было бы слишком жестоко. Девушек нарядили так, чтобы у женихов в организме отключилось всё, кроме инстинктов. Но оставив мужчин без мозгов, их вооружили знаниями против невест, ведь все они как один пели дифирамбы, а оказавшись наедине, действовали удивительно умело.

«Лиза бы на моём месте не позволила задурить себе мозги! – подумала Соня и тут же отвесила себе мысленную оплеуху. – Соберись, тряпка! Ты себе мужа выбираешь, а не мальчика на час!»

Намочив руки холодной водой, девушка протёрла шею, запястья, щёки и лоб в надежде немного охладиться и прочистить мозги.

«Так! Хочу ли я стать женой Владимира? – задала сама себе вопрос Соня и честно на него ответила: – Нет!»

Он раздражал её всё время, пока не начал целовать. Это плохой признак, решила Соня и уже более уверенно отправилась на третий танец с очаровательно скромным Ромой.

Стоило выйти в полумрак коридора, как ей навстречу из комнаты для кавалеров вышел Айк. И снова на его лице отразилось удивление и растерянность. Со стороны смотрелось это очень глупо, так что Соня не смогла сдержать смешок, но тут же опомнилась и, подхватив длинные юбки, помчалась в сторону бального зала, откуда к ней навстречу уже ушёл Роман.

Во время танца Соня чувствовала, как дрожат руки партнёра у неё на спине, и видела, как пылают от смущения его щёки. Но ничто не помешало Роме вести её в танце уверенно, ни разу не сбившись. Юноша был так мил, что когда танец закончился, и Рома предложил ей прогуляться по саду, она, не задумываясь, согласилась. Ей действительно нужно было подышать свежим воздухом, а с Ромой было не страшно оказаться наедине. К тому же девушка весь танец чувствовала, что за ней кто-то наблюдает.

«Это или Айк, или паранойя», – поставила сама себе диагноз девушка.

В саду Рома по-детски взял её за руку и повёл в боковую аллею. Вдоль дорожки цвёл шиповник, и его аромат кружил голову не меньше лаванды. Рома молчал, и Соне это понравилось. Она с любопытством наблюдала за его лицом. Юноша еле заметно кивал головой, как будто соглашаясь с внутренним голосом. Его немного по-детски пухлые губы были крепко сжаты, а взгляд устремлён вдаль. Соня не торопила его. Хоть её и ждали ещё семь танцев с Трофимом, Виталиком, Андреем, Иваном, Фёдором, имя ещё одного жениха вылетело у неё из головы. Последний танец она пока ещё никому не отдала. Медленный вальс она хотела станцевать с будущим мужем. Может быть, им окажется Рома. Ей нравилось, что он не строит из себя крутого самца. А его смущение делало его очаровательным.