Ты богиня, детка! или На Олимп по обмену

– Как и говорила наша дева-воительница Афина, свободного времени у нас точно не будет…– вздохнула Аямэ.

Заинтригованная, я все-таки вытащила из сумки уже порядком помятый лист с расписанием и принялась его изучать.

«17. 12 – Мифические существа. Приемная комиссия: Артемида, Аполлон, Пан.

18.12 – Божественное право. Приемная комиссия: Фемида, Афина, Гермес.

19.12 – Нимфология. Приемная комиссия: Пан, Артемида, Гермес.

20.12 – Физическая культура. Зачет. Приемная комиссия: Геракл.

22.12 – Медитация. Приемная комиссия: Тахо, Морфей, Гипнос.

24.12 – Курс красоты и обольщения. Приемная комиссия: Афродита, Аполлон, Эрос.

25.12 – Божественная история. Приемная комиссия: Афина, Фемида, Аполлон.

26.12 – Практический курс иллюзий. Приемная комиссия: Тахо, Морфей, Гипнос.

27.12 – Основы виноделия. Приемная комиссия: Дионис, Гермес, Пан».

Я несколько раз прочитала последнюю строчку, не веря своим глазам: Дионис? Он действительно включен в состав комиссии? Может, это опечатка? Или все-таки правда?..

– Да, меня допустили к приему экзамена по виноделию, – развеял мои сомнения Дионис.

Назавтра я едва дождалась окончания лекций, чтобы забежать к нему и уточнить этот животрепещущий вопрос. И ответ меня невероятно обрадовал.

– Тебя оправдали? – сразу же спросила я.

– Нет, пока нет…– покачал головой тот. – Но дали поблажку… Да и кроме меня некому принимать этот экзамен. Гермес, к сожалению, один не справится.

– Или к счастью, – добавила я, улыбаясь. – Я очень рада, что тебе это разрешили… Уже соскучился, наверное, по студентам?

– Разве что по некоторым, – усмехнулся Дионис, подмигнув мне. – А вот кое-кого глаза б мои не видели…– добавил уже не так весело.

– Кого это? – не поняла я.

– Ларуш…– мрачно ответил бог виноделия. – Шастает ко мне постоянно…

Я опешила от такой новости:

– И что хочет?

– Да кто его знает? Все уточняет рецепты то одного, то другого зелья из учебника. Но самое любопытное, что на прошлой неделе ходил сюда каждый день, даже в субботу, а на этой – как отрезало. Может, угомонился?

– Или скоро появится снова, – зная характер Николя, я решила не обнадеживать Диониса. – Скорее всего, просто пока занят подготовкой очередного реферата.

– Возможно…– Дионис задумчиво почесал затылок. – Только вот мне иногда кажется, что ему нужно что-то другое…

– Другое? – насторожилась я.

– Да… Как-то в один из дней, когда Николя опять доставал меня своими расспросами, ко мне заглянул Гермес, и я был вынужден на пару минут выйти из лаборантской, чтобы переговорить с ним наедине. Но когда вернулся… Мне показалось, что Ларуш… Что он рылся в шкафу с настоями.

Рылся в шкафу? А вот это действительно странно. Особенно если вспомнить, что я застала его за тем же занятием незадолго до дня рождения Геры. Или же мои подозрения на его счет все-таки обоснованы? Но тогда для какой цели ему нужен настой сейчас?

– А у тебя ничего не пропало? – уточнила я.

– Вроде бы нет. Во всяком случае, из тех настоев, что опасны…

Тогда все запутывается еще больше…

– А как там Гера? – я решила немного сменить тему.

– По-прежнему, – сразу же отвел глаза в сторону Дионис. – В состоянии глубокого сна.

– Но неужели Зевс до сих пор не может узнать правды? Ведь есть, например, Афина, которая утверждает, что прекрасно чувствует ложь, – пустилась я в очередные размышления. – Я на себе это проверила…

– Эта способность Афины распространяется лишь на богов ниже ее по силе и величию, – отозвался Дионис. – Ни с Ириды, ни тем более с меня она не сможет считать истину… Мы с ней – на равных.

Слова Диониса несколько насторожили меня.

– А тебе разве есть что скрывать? – спросила его в лоб.

– Нет, – короткий ответ и снова взгляд в сторону.

Ох, как же мне все это не нравится… Дионис, что же ты утаиваешь?..

– Ладно, я пойду. – Мое настроение как-то резко испортилось. – Нужно готовиться к экзаменам…

– Вижу, ты изменила свое мнение об учебе? – улыбнулся Дионис. – Больше не хочешь завалить экзамены и вылететь из Академии?

– Да, решила здесь еще ненадолго задержаться, – я тоже через силу улыбнулась.

– Я не сомневался в этом. Может, тогда и на второй курс пойдешь? – поддел он меня.

– Пока у меня нет таких планов…– парировала ему я. – Дай мне хотя бы первую сессию сдать.

– Ну, моя поддержка тебе точно обеспечена на экзамене.

– Спасибо, но я попробую справиться сама, – я помахала ему рукой и открыла дверь.

– И все-таки за виноделие можешь не беспокоиться! – донеслось мне вслед, но я уже не стала оборачиваться.

Мысль, что Дионис по-прежнему что-то скрывает, прочно засела у меня в голове, вызывая целую гамму неприятных чувств. Мне очень хотелось верить, что этот секрет не связан с Герой, но внутренний голос назойливо шептал обратное.

Так кто же виноват в случившемся с Герой? Кей? Николя? Или все же Дионис?..

Глава 20

«Сегодня первый экзамен», – вспомнила я, едва открыв глаза, и мысленно застонала. И почему так скоро настал этот день? Хорошо еще, что это «Мифические существа», а не какая-нибудь история. Все-таки Артемида настоящая душка по сравнению с Афиной.

Я нехотя вылезла из-под одеяла и поплелась к умывальнику. Аямэ уже была полностью одета и причесана и сейчас с маниакальным видом штудировала конспект.

– Ты хоть спать ложилась? – спросила я ее и включила воду похолоднее. Может так удастся взбодриться.

– Ложилась, – тяжко вздохнула подруга. – Только заснуть никак не могла…

– Смотри, если не будешь высыпаться, память ухудшится, – напомнила я. – Может, к Хирону сходи? Пусть тебе каких таблеточек успокоительных выпишет. Да и чего ты так переживаешь? Сдашь ты все экзамены, даже не сомневаюсь…

– Надеюсь, ты права, – улыбнулась Аямэ и вновь погрузилась в конспект.

Экзамен по «Мифическим существам» проходил на улице, около мини-зверинца, который находился на заднем дворе Академии. Сюда же был вынесен стол, за которым расположились члены комиссии. Билеты тянули по трое студентов за раз, а затем каждый из них отправлялся отвечать к одному из экзаменаторов. Пока я ждала своей очереди, молилась, чтобы мне не попался Пан.

Первым, естественно, пошел сдавать Николя. Билет ему попался довольно сложный – о гарпиях. Подобных существ в местном зверинце не водилось, поэтому приходилось пользоваться макетами и наглядными пособиями. Артемиду ответ Николя полностью удовлетворил, за что и был награжден десятью баллами. Когда-то я бы порадовалась за него, но сейчас, глядя, как Ларуш прямо раздувается от гордости и высокомерия, ощущала только презрение.

Я попала во вторую тройку, вместе с Аямэ и Нобу. И – о, боги! Счастье! – в экзаменаторы мне достался Аполлон. А вот с билетом повезло меньше – орфы. Это такие большие двухголовые собачки, находящиеся в родстве с церберами. Характер, как и у старших братьев, не подарок. К тому же, они как раз обитали в зверинце Артемиды, и я вынуждена была, отвечая на вопросы, демонстрировать все на самом что ни на есть живом примере. Не знаю, насколько хорош был мой ответ, но Аполлон расщедрился на восемь баллов. Что-то мне подсказывает, балл он мне все-таки натянул «по знакомству». Не зря же я чуть ли не каждую субботу малюю его портреты.

А вот у Аямэ все обстояло куда хуже: во-первых, экзамен у нее принимал Пан, а во-вторых, в билете ей выпали сатиры. Представляете, каково это – рассказывать о козлоподобных существах такому же козлоподобному существу, только рангом повыше?.. Я не слышала, как Аямэ отвечала, но покидала она Пана с пылающими щеками и испариной на лбу. Утешало, что в зачетке у нее красовались девять баллов.

Не успели мы отмучиться на одном экзамене, как предстояло готовиться к следующему – «Праву». Даже отдохнуть не довелось: только вернулись с Аямэ в общежитие, сразу засели за повторение.

Фемида отличалась прогрессивными взглядами, поэтому в билетах мы получили индивидуальные тесты. Если же отметка за него кого-то не устраивала, можно было ее повысить с помощью дополнительных устных ответов. Мои семь баллов меня более чем удовлетворили, и я, испытывая невероятное облегчение, поспешила удалиться из аудитории.

Спускаясь по лестнице на первый этаж, неожиданно почувствовала на себе чей-то взгляд. Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому он принадлежит. Кей. Последнее время я частенько ловила его взгляд на себе. Только не подумайте, что он таким образом выражал какие-либо потаенные чувства, типа неуверенного влюбленного, вздыхающего по своей зазнобе в сторонке. Ничего подобного. Скорее, это было что-то вроде слежки, поскольку в этом взгляде ощущалась лишь настороженность, словно он старался понять, о чем я сейчас думаю и что собираюсь делать. Полагаю, Кей по моему поведению пытался угадать, рассказала ли я еще кому-либо о его секрете. Почему-то от осознания этого на душе становилось горько, хотелось поскорее исчезнуть из его поля зрения и больше не пытаться искать в глубине этих бирюзовых глаз то, чего так жаждало мое сердце. Жаждало, но не находило…

«Нимфология». Еще один экзамен, который мы с Аямэ мечтали поскорее пережить. И дело было не так в сложности предмета, как в пошлых шуточках и подколках профессора Пана, которые он не прекращал отпускать даже во время экзамена. На этот раз удача не была ко мне столь благосклонна как на «Мифических существах», и отвечать мне пришлось именно нашему шутнику. Я почти на одном дыхании оттарабанила свой билет о нифелах – нимфах облаков и дождя. К слову, одна из них стала прародительницей кентавров.

– А вы знаете историю, каким образом был зачат первый кентавр?

Ну вот, как я и боялась. Провокационный вопрос от Пана с подтекстом. Я знала на него ответ, но в свете последних событий мне совсем не хотелось бы его озвучивать.

– Немного…– уклончиво отозвалась я.

– Ну, расскажите хоть в двух словах, – продолжал потешаться Пан.

Похоже, его совсем не смущало присутствие здесь двух других богов – Артемида и Гермеса.

Что ж, выхода нет. Я тихо кашлянула, прочищая горло и собираясь с мыслями, после чего начала отвечать:

– Царь Иксион, один из внуков Ареса, который получил от Зевса бессмертие и был приглашен на Олимп, воспылал страстью к… Гере. И стал желать с ней близости, – говорить подобное было очень неловко, и я сделала паузу, чтобы набраться решимости и продолжить рассказ. – А Зевс послал к нему одну из нимфел, которая приняла образ Геры. В результате этого… э-э-э… союза родился первый дикий кентавр.

– Да, помню все как вчера…– со смехом произнес Пан. – Этот самовлюбленный глупец Иксион потом начал хвастаться своей победой над Герой, за что Зевс приказал его привязать к огненному колесу. Гермес, – он бесцеремонно ткнул в бок сидящего рядом бога, – это ведь ты выполнял приказ Зевса. А потом спустил безумца Иксиона в Тартар к Аиду!

– Было дело, – отозвался Гермес, всем видом демонстрируя недовольство, что его оторвали от общения с отвечающим на билет Гиласом. И уже обратился к последнему: – Продолжай…

– Ох, веселые были времена, – Пан подмигнул мне, а затем вывел в экзаменационном табеле напротив моего имени восьмерку.

Я впервые без всякого страха шла на зачет по физкультуре. Дополнительные тренировки не прошли даром, и нормативы я сдала без особых проблем. Даже получила похвалу от Геракла, что было лучше и приятней самой высокой отметки. Поэтому для меня зачет пролетел быстро и без особой нагрузки на организм.

– Разве ты не устала? – спросила меня позже Аямэ.

– Как-то нет, – улыбнулась я, действительно чувствуя себя легко и бодро.

– А у меня ноги гудят, жуть…– пожаловалась подруга, вытягиваясь на кровати. – Боюсь, даже не смогу с Нобу на свидание сходить… А ты?

– А я тоже буду отдыхать! Впереди ведь долгожданное воскресенье!

Что ж, первая неделя экзаменов подошла к концу, и мои результаты меня скорее удивляли, чем радовали: восемь, семь, восемь… Не ожидала, что смогу получить подобные оценки. Конечно, это были, пожалуй, самые легкие предметы, а впереди еще ждут «История» с Афиной и «Иллюзия» с Морфеем, но все же…

Зато в сумме с зачетом по физкультуре, за который полагались пять баллов, у меня уже накопилось приличное количество бонусов. За них я собиралась купить подарки к Новому году и наряд к праздничной ночи…

Эх, скорей бы вышел новогодний каталог с товарами… Прямо не терпится посмотреть на его ассортимент и успеть скупить все симпатичные безделушки. Главное, чтобы на все хватило местной «валюты».

«Медитация». Этот предмет так и остался для меня самым нелюбимым. Прошло уже почти два месяца, как я перестала быть отстающей по нему, однако профессор Тахо по-прежнему относился ко мне без особой симпатии. Он оказался из тех личностей, которые ни за что не изменят свое первое впечатление о человеке, даже если оно было ошибочным. Радовало одно: в следующем семестре «Медитации» у нас уже не будет, останется лишь одна «Иллюзия».

Идя на экзамен по «Медитации», я не ожидала ничего хорошего. Даже было все равно, что за него получу – лишь бы поскорее отмучиться. Пугало другое: сегодня будут определять, на сколько процентов раскрылась наша божественная сущность. Не знаю, с каких пор меня это стало волновать, ведь чем процент ниже, тем меньше вероятность, что тебя переведут на второй курс. А разве не к этому я стремилась? Но оказалось, что уровень моей божественной силы все-таки меня тревожил. Более того, совсем не хотелось, чтобы он оказался ниже двадцати пяти процентов. Если такое случится, то меня могут не допустить к дальнейшим занятиям по «Иллюзии». А этого я боялась больше всего, ибо без Иллюзии мне уж точно в Академии делать нечего. Но самое обидное, что процент, который сегодня озвучат, – сродни приговору. Считается, если твоя сила не развилась в первые три-четыре месяца с открытия божественной искры, то ее уровень уже существенно не повысится. Вернее, прирост будет совсем незначительным, даже при усиленных тренировках. И участь таких горе-студентов – либо жизнь в мире смертных, либо вечный помощник кого-то из богов. И не факт, что рано или поздно не окажешься на побегушках у своего же однокурсника. Если, конечно же, решишь остаться на Олимпе. Но это так, лирика… Об учебе дальше первого курса я пока не думала, главное, чтобы меня не лишили Иллюзии.

Если двух преподавателей в комиссии – Тахо и Морфея – я знала хорошо, то Гипноса видела впервые. Знаю, что он являлся отцом Морфея, хотя и выглядел как юноша, а также вел на втором году обучения предмет «Расширенный курс сновидений».

Билет мне достался несложный, но отвечать пришлось Тахо, в результате получила от него шесть баллов. Когда все студенты ответили, пришло время определять уровень божественной силы, ее потенциал. Для этого была вынесена необычная конструкция: небольшой шар, который венчал сосуд в виде цилиндра. Студент должен был положить ладони на шар, после чего в сосуде начинала прибывать прозрачная голубоватая жидкость. На отметке с какой цифрой останавливался ее уровень, такой процент присваивался вашей божественной сущности.

Вначале испытание проходили не-смертные, и у всех без исключения процент превышал пятьдесят. Но в их случае иных результатов ждать не приходилось: на то они и не-смертные, что с рождения обладают определенной силой. А вот с нами, смертными, дело могло обстоять как угодно. Первым уже по традиции пошел Николя – пятьдесят восемь процентов.

– Отличный результат для смертного, – похвалил его Тахо. – Если будешь усиленно заниматься, сможешь даже повысить еще на процентов восемь-десять.

Далее, отправилась Аямэ – сорок девять процентов.

– Неплохо, – с улыбкой прокомментировал Морфей. – Задел для богини есть…

Аямэ на радостях бросилась к своему Нобу, у которого результат был всего на несколько пунктов выше.

Пашка получил тридцать два процента и со словами:

– Главное, в минимум уложился, – довольный отошел в сторону, уступая место Ханне.

– Ханна Берг, – огласил профессор, – пятьдесят шесть процентов! Прекрасно, милая…

Настала моя очередь. Тахо на меня даже не взглянул, а вот Морфей улыбнулся и объяснил, как правильно положить ладони на шар, чтобы результат оказался максимально верным. Я сделала все, как он сказал, и, замирая от страха, принялась следить за наполняющимся цилиндром.

Сперва я подумала, что прибор испортился, поскольку вода все прибывала и прибывала. Даже профессор Тахо изменил выражение лица со скучающего на недоуменное. Но наконец вода внутри цилиндра остановилась. Я прикрыла глаза, ожидая приговора.

– Шестьдесят четыре, – констатировал Морфей.

Я не поверила, подумав, что это ошибка.

– Это ошибка! – взвизгнул Тахо, что совсем не было в его характере. – Давайте перепроверим!

– Зачем? – спросил Гипнос. – Виртус еще ни разу не ошибался.

– Но касаемо этой студентки, результат у меня вызывает сомнения! – настаивал Тахо. – Она никогда не отличалась успехами по моему предмету!

– Странно, – протянул Морфей. – А у меня на «Иллюзии» она неплохо справляется…

– Я готова пройти проверку заново, – подала голос я. – Чтобы исключить любую ошибку.

– Пожалуйста, – Гипнос развел руками, а затем придвинул ко мне ближе свой приборчик.

Я вновь прикоснулась к нему ладонями, и жидкость тут же устремилась вверх.

– Те же шестьдесят четыре, – удостоверил всех Гипнос. – Теперь сомнений в правильности результатов, надеюсь, ни у кого нет?

– Нет, – улыбнулся Морфей.

– Нет, – нехотя буркнул Тахо и насупился, правда, тут же добавил: – Но все равно эта студентка не сможет воспользоваться своей силой сполна, ибо совершенно неспособна к обучению…

А у меня сомнения были. Вернее, я пребывала в настоящем шоке. Шестьдесят четыре? Выше чем у Николя? Выше чем у любого полубога и божка из нашей группы? Да у Диониса этот показатель не больше восьмидесяти с хвостиком! Этот виртус хочет сказать, что я по силе уступаю ему только на каких-то двадцать процентов?.. Нет, я точно сойду с ума…

– Поздравляю, Ника, – обратился ко мне Морфей. – Действительно, потрясающий результат. Но профессор Тахо прав: наличие силы – это одно. Твой потенциал, так сказать. Другое дело, сможешь ли ты научиться ею пользоваться. И для этого нужно очень много трудиться… Но при желании ты сможешь добиться много. Даже достигнуть уровня олимпийской богини.

– Ника, это так здорово! – трещала Аямэ всю обратную дорогу до общежития. – Почему ты не рада?

– А я понимаю Нику, – возражал ей Пашка. – Чем больше силы – тем больше этой… ответственности. И спрос с тебя больше. Да… И проблем тоже больше. Да и не хотела Ника оставаться долго в Академии! Так зачем ей этот потенциал в мире смертных?

– Ну, может, она передумает, – вставила Ханна. – И останется. Я бы на ее месте именно так и сделала.

– А чего сама Ника молчит? – посмотрел на меня Пашка.

– Мне пока нечего сказать, – усмехнулась я. – Шок у меня…

Но шоковое состояние, похоже, было не только у меня. Николя, шедший чуть поодаль, с хмурым видом пинал камни, что попадались ему на пути.

– Не может пережить, что ты его обогнала, – почти шепотом сказал Паша. – Ему же нужно быть везде первым.

Пашка прав. И теперь у Николя есть еще один повод меня ненавидеть…

К экзамену у Афродиты я немного отошла от потрясения, и мне даже удалось с утра быстренько пробежаться глазами по основным вопросам. Сложного там особо ничего не было: немного психологии, немного этикета, истории красоты и моды. В принципе, содержание курса не оправдывала своего громкого названия «Курс красоты и обольщения». Во всяком случае, в этом полугодии обольщать мы никого так и не научились. По большей части изучали истории самых красивых и знаменитых женщин с зарождения мира: от греческих гетер до современных секс-символов. Возможно, в следующем семестре будет что-то более существенное и практичное.

На этом экзамене нас тоже ожидало новое знакомство – с Эросом, сыном Афродиты от ее мужа Ареса. Юный бог любви и весны действительно выглядел как мальчуган с крылышками. Но вот его глаза – хитрые, лукавые и живые, смотрели прямо душу, вернее, сердце, угадывая самые потаенные секреты, касающиеся любовных дел. Поэтому каждый ответ студента заканчивался пророчеством или советом от бога любви. Так, парочку Аямэ и Нобу он определил сразу, и заверил, что их любовь будет вечна. Пашке предложил воспользоваться его услугами и запустить стрелу в сердце «той, о ком он безответно грезит», однако приятель почему-то отказался. Это решение Эрос одобрил и пообещал, что у Пашки счастье еще впереди. Ханне же он посоветовал заглядывать в душу, а не любоваться оболочкой.

На меня Эрос смотрел долго и как-то чересчур серьезно. Его внимательный взгляд я ловила на себе еще тогда, когда только начала отвечать на билет.

– Мне кажется, я уже прилетал к тебе, – сказал он наконец.

– Боюсь, это не так, – ответила я, настороженно на него поглядывая. – Я бы запомнила нашу встречу.

– Не запомнила бы, – покачал головой Эрос. – Ты была тогда младенцем. Видишь ли, есть особые люди, к которым я прилетаю в очень раннем возрасте. Это те, чья судьба, или вторая половина, называй это как хочешь, определена с самого рождения. И таких я должен пронзить своей стрелой как можно раньше, чтобы не нарушить ход дальнейших событий. Можно сказать, я ставлю метку «занято», чтобы представители противоположного пола обходили их стороной, либо не задерживались рядом надолго…

– Так вот почему у меня никак не складывалась личная жизнь! – Мне вдруг стало обидно: я столько лет искала причины своих неудач в себе, а оказывается, на мне стоит какая-то «метка». – И можно тогда узнать, для кого меня пометили?

– Нельзя, – огорчил Эрос. – Но он где-то рядом. Мойра Клото уже плетет нить твоего настоящего, а ее сестра Лахесис следит за исполнением предначертанной тебе судьбы.

Мойры? Три богини судьбы? Которых боится даже Зевс?

– Но как мне понять, кто он? – голос неожиданно охрип, и спрашивала я почти шепотом.

– Придет время, и у тебя отпадут все вопросы, – улыбнулся Эрос. – Правда, любовь может даться вам не так легко. Будут сомнения и испытания на ее прочность. Если вы не преодолеете их, то навсегда останетесь одиноки. Оба. Ибо нет у вас других половин. С одной стороны, это счастье – иметь единственного, предназначенного тебе судьбой. С другой – наказание, поскольку права на выбор у вас нет. Такова незавидная участь всех «меченных»…

Экзамен по «Божественной Истории» растянулся на полдня. Афина оказалась такой дотошной, что порой задавала по пять вопросов дополнительно. Но самое главное, эта участь не миновала даже тех, кто отвечал билеты другим экзаменаторам – Фемиде и Аполлону. Афина все равно оставляла каждого и гоняла его по всей программе. В итоге, высшим балом стала восьмерка, и единственным, кто ее получил, был Николя. Но думаете, он обрадовался? Правильно, ни капельки! Еще и попытался оспорить ее. Ничего не напоминает? Но Афина в гневе оказалась еще страшнее, чем Гера, и даже договорить нашему французу не дала, тут же выставив вон. Полагаю, Николя в тот момент впервые пожалел, что экзамен принимала не Гера. Будем надеяться, с Афиной не произойдет несчастного случая, подобного на тот, что приключился с ректором. Тогда уж виновник будет очевиден…

Я же заработала шесть баллов, и была безумно им рада. В отличие от Аямэ, которая над семеркой проревела весь вечер.

Готовиться к «Иллюзии» у меня нормально не получалось: мои мысли постоянно уносились к Кею и тем двум занятиям, которые он проводил для меня. Я пыталась отвлечься, взять себя в руки и сосредоточиться на учебе, даже холодной водой обливалась несколько раз, но все бесполезно – воспоминания о Кее то и дело лезли мне в голову, выбивая из колеи. А следом за ними я погружалась в размышления о том, что сказал мне Эрос. Кто тот «единственный», для которого меня без спросу «пометили»? В то, что это Кей, я поверить боялась. Ведь рядом с ним неизменно присутствовала Гера. Да и отношения у нас с Кеем более чем странные.

Кто еще? Дионис? Тут у меня почему-то всегда возникала улыбка. Я – вторая половина бога виноделия? Несерьезно как-то… Да и поступки Диониса частенько заводят меня в тупик. Пожалуй, стоит отодвинуть его в сторонку…

Николя? О, нет! В этом случае я лучше навсегда останусь одинокой.

А, может, Пашка? Тоже нет. Эрос бы и ему что-то подобное сказал. А так ведь предлагал Ханну охмурить…

Тогда кто? Кто он, раз где-то рядом?..

О, Боги… Ну вот зачем я про это узнала? Теперь вся подготовка к экзаменам насмарку!..

И вновь нам предстояло встретиться с уже знакомой компанией: Морфей, Тахо, Гипнос. Профессор Тахо продолжал в упор меня не замечать, но, благо, меня отправили отвечать к Гипносу.

– Ну давай, рассказывай, что там тебе в билете выпало? – Гипнос никогда не улыбался, однако и не выглядел суровым, злым или безразличным. Что-то неуловимое все равно располагало к нему, вызывало доверие и даже симпатию.