Земля зомби. Справедливость торжествует

Наконец мы увидели в окно проезжающие мимо два автомобиля. Первым ехал уже печально известный нам внедорожник с приметной аэрографией, вслед за ним большой пикап, с целой гирляндой мощных фар на крыше и огромными внедорожными колесами с зубастой резиной. Тоже довольно приметная машина, но про неё мы ничего не слышали. Проводив взглядом удаляющиеся автомобили, пока они не скрылись из виду, я сказал жене:

– Сиди тут, к окну близко не подходи, я пойду поговорю с остальными.

Первым делом я зашел в квартиру, где расположились Кузьмич и Ведьма. Они оживлённо переговаривались, я прервал их разговор, произнеся:

– Кузьмич, пойдём со мной, проведаем Артёма. А ты наблюдай дальше, скоро верну твоего подопечного. – посмотрев на Ведьму, добавил я.

Кузьмич быстро сгрёб со стола, на котором россыпью валялись патроны, несколько штук, и мы покинули квартиру. Артёма мы застали что-то быстро записывающим карандашом в небольшой блокнотик. Увидев нас, он произнёс:

– Ага, пгискакали, я знал, что вы пгипгетесь.

– Что-то ты негостеприимный хозяин, таким я обычно не наливаю. – бросил в ответ Кузьмич и плюхнулся задницей на кровать. Я примостился рядом и начал разговор:

– Давайте, рассказывайте, что вы видели за это время, а то я замучился наблюдать за парой мертвецов, машины тоже видел, проехали до дороги и свернули в сторону авиазавода. Больше нихрена интересного.

Пока Артём делал пометки в блокноте, Кузьмич закурил сигарету и пожаловался:

– Тебе хотя бы курить не запрещают, а моя Ведьма – самая настоящая ведьма! Говорит мне: «Хочешь курить – вали из квартиры и там кури», как будто купила эту квартиру и только сделала в ней ремонт. – жалобно произнёс он, а после с удовольствием сделал пару глубоких затяжек и, пуская сизый дым в потолок, продолжил. – А так, рассказывать особенно нечего, у нас тоже никаких движков не было, только недавно начался оживляж. Вышло четыре мужика и две бабы, прыгнули по разным машинам и укатили. Один из них ворота открыл, а когда они уехали, закрыл за ними и ушел обратно в дом.

Артём, услышав слова Кузьмича, ухмыльнулся и произнёс:

– Наблюдатель из тебя, как из говна – пуля. Навегное, всё вгемя только и делал что патгоны угодовал, да Ведьму пожигал глазами.

Кузьмич от таких обвинений забыл, как дышать, и уставился на Артёма, выпучив глаза. А потом его прорвало, он дрожащим от негодования голосом ответил:

– Слышь, картавый! Ты говори, да не заговаривайся! Сам ты говно, из картавого говна! Нормально я наблюдал, не отлынивал, и пули я, кстати, сделал нормальные, твоим до моих далеко!

Артём весело засмеялся и, отложив блокнот с карандашом, ответил:

– Не оги, как бабка базагная, тебя все хогошо слышат. Если ты действительно смотгел в окно, то скажи мне, какие из квагтиг используют бандиты в качестве жилья и где у них сидит наблюдатель?

– Да я откуда знаю, где они сидят? Нашел гадалку по клит..ру. – удивленно и немного растерянно ответил Кузьмич, справедливо опасаясь, что Артём не просто так задал эти вопросы и, скорее всего, знает на них ответы. Артём, словно ожидая подобный ответ от Кузьмича, радостно заулыбался и, взяв в руки блокнот, произнёс:

– Я так и знал, что ты нифига не заметишь! Даже подготовиться успел к твоему пгиходу и минуте позога. Вот, смотгите!

С этими словами он развернул к нам блокнот, в котором жирными буквами было написано: «Кузьмич слепой еб..н».

Я думал, что там будет действительно что-то важное, и не ожидал увидеть такое. Судя по отвисшей челюсти Кузьмича, лицо которого наливалось дурной кровью, он тоже был удивлён коварством картавого. Не выдержав, я присоединился к весёлому смеху Артёма, а Кузьмич стоял красный, как варёный рак, глядя на него исподлобья. Дождавшись, пока мы насмеёмся, он выпалил:

– Ха-ха-ха, как смешно, мне подобные записки казались смешными в классе пятом, а вы, два великовозрастных дебила, всё ещё ржёте над подобным, как будто застряли в развитии. И вообще, я требую, чтобы ты, картавая паскуда, обосновала свои слова! А то сейчас ты похож на пустозвона, который сотряс воздух ничем не подкреплённым заявлением в попытке выставить меня дураком.

Артём сделал серьёзное лицо и ответил:

– Не пегеживай, сейчас я нагисую тебе доказательства.

И взял в руки карандаш и перевернул страницу в своём блокнотике. Кузьмич резко подскочил к нему и, вырвав блокнот из рук Артёма, произнёс:

– Давай нормально уже говори, почему я плохой наблюдатель, если ты собрался ещё одно обзывательство написать, то я не ручаюсь за себя, всеку тебе по-взрослому!

Артём, в глазах которого скакали весёлые черти, оценивающе посмотрел на Кузьмича и спросил:

– Это с каким вкусом самогон позволяет настолько сильно вегить в свои силы?

Видя, что Кузьмич уже на взводе, я вмешался и произнёс:

– Всё, пошутили и хватит, вернёмся домой, там будете соревноваться в остроумии. Артём, если тебе есть что добавить к словам Кузьмича, мы внимательно слушаем.

Артём перестал улыбаться и проговорил:

– Бандиты обосновались в пегвом подъезде, на тгетьем этаже, я видел в бинокль движение в двух квагтигах, гасположенных гядом. Наблюдательный пост или один из постов, котогый мне удалось обнагужить, находится на пятом этаже. Количество людей и частоту смены кагаула я пока не знаю, слишком мало вгемени пгошло.

Артём закончил свой доклад. Кузьмич, выслушав его, задумчиво поскрёб затылок и проговорил:

– Ладно, картавый, вынужден согласиться, ты глазастее меня, я этого не видел.

Внезапно мне пришла идея и я тут же озвучил её:

– Я тут подумал, может, попробовать устроить засаду на тех, кто недавно уехал на двух автомобилях?

Все заинтересованно посмотрели на меня и задумались. Первым ответил Кузьмич:

– А что, неплохая идея. Считай, сразу половину отряда перебьём. Я – за.

Проговорил он и вопросительно посмотрел на Артёма, который всё ещё размышлял над моими словами. После недолгих раздумий Артём согласился:

– Согласен, идея интегесная, ликвидиговать половину банды, устгоив засаду на догоге, менее гискованно, чем в темноте штугмовать их убежище, когда они там всеми окопаются.

Новый план требовал обсуждения и корректировки, поэтому я созвал всех в одну из квартир. Примерно полчаса ушло на обсуждение мелочей и распределение новых ролей.

Благодаря коллективному разуму, в котором, помимо мужского опыта, присутствовало женское коварство, идея с банальной засадой на дороге переросла в более сложную многоходовую операцию. Причем первым ходом с нашей стороны должна была стать атака на бандитов, которые остались в здании. Из всех рассмотренных нами вариантов этот оказался самым лучшим. Рассчитывать на то, что члены банды не поддерживают радиосвязь, было глупо. Куда поехали два автомобиля, мы не знали, следовательно, засаду можно было устроить только на дороге поблизости от их базы. А на таком расстоянии даже самые дешёвые рации позволяют осуществлять переговоры. Поэтому автоколонна бандитов с большой степенью вероятности успеет передать по рации на базу, что они подверглась нападению. После чего те, кто засел в логове, максимально усилят бдительность и выковыривать их из обустроенных огневых точек будет крайне тяжело и опасно.

И совсем другой расклад получался, если начать атаку с обстрела бандитов, которые остались на базе. Если убить одного или двух, то уцелевшие тоже займут оборону, но их будет меньше, что снизит опасность последующего штурма. К тому же, вопли по рации о нападении на базу должны заставить тех, кто уехал на двух машинах, вернуться как можно быстрее на помощь своим друзьям. А спешка, как известно, не способствует бдительности и осторожности. Поэтому расстрелять из засады автомобили, за пару километров от бандитского логова, не составит труда. После чего нам останется только зачистить здание, добив жалкую горстку уцелевших бандитов.

Вроде всё выглядело легко, но расслабляться не стоило, малейшая ошибка может обернуться потерями. После гибели Кирилла произошло понимание, что вероятные потери бывают не только в теории, но и, к сожалению, на практике тоже. Поэтому к вопросу разделения отряда мы подошли очень тщательно.

Когда-то я слышал, что для успешной засады или штурма здания желательно иметь минимум двукратное численное преимущество над противником. К сожалению, у нас его не было, поэтому нужно было максимально использовать фактор внезапности и предварительное планирование.

Мы разделились на две группы. В первой группе были те, кто оставался тут и должен был сделать первый ход. Для этого требовался точный стрелок, которым был Артём, и пара человек для прикрытия. На эти роли определили Берсерка и Ведьму. Со своими любимыми оружиями убийства они вполне успешно могли дать бой в замкнутом пространстве, прикрывая Артёму спину.

Во вторую группу, которая должна была участвовать в засаде, вошли Витя, Кузьмич и я с женой. Четыре вооружённые автоматами человека, при грамотном расположении на огневых позициях, должны превратить два небронированных автомобиля в решето, убив всех, кто находится внутри.

Прежде чем выдвигаться на поиски места для засады, мы устроили быстрый перекус, чтобы утолить чувство голода, которое постепенно усиливалось. Если учесть совершённый до этого марш-бросок и время, проведенное тут, это было не удивительно.

Утолив чувство голода и восполнив силы, мы ещё раз обсудили всякие нюансы касательно радиосвязи, которую решено было использовать только в случае крайней необходимости и если что-то пойдет не по плану. Договорились о контрольной точке сбора, в том случае, если потребуется спасаться бегством. Обсудив все детали, мы взяли свои рюкзаки и оружие, пожелав друг другу удачи отправились искать место, подходящее для засады.

Выбирались из дома тем же путём, которым сюда попали. Аккуратно вынув стекло из рамы, все выбрались на улицу и вернули его на место, слегка прижав двумя небольшими гвоздиками. Нам нужно было за 20 минут найти место для засады и занять позиции. По истечении этого времени Артём при удобном случае начнёт отстрел бандитов. Звуки выстрелов послужат нам сигналом о начале операции, всё было предельно просто.

Мы продвигались короткими перебежками, от укрытия к укрытию. Кроме немногочисленных мертвецов, поблизости никого не должно было быть, но лучше перестраховаться, чем словить пулю, поэтому приходилось быстро бежать, виляя и пригибаясь к земле, мысленно представляя, что твой силуэт сейчас кто-то пытается поймать в прицел, держа палец на спусковом крючке. От таких мыслей невольно начинали появляться мурашки и громко биться сердце. Но вместе с этим появлялись прилив сил и желание как можно быстрее юркнуть в густые кусты, чтобы не находиться на открытом пространстве.

По мере нашего передвижения в сторону авиазавода, приходилось разбираться с мертвецами. К счастью, их было немного. По-тихому проломив очередному любителю свежей плоти голову пожарным топориком, мы затаскивали тело в кусты или прятали в одной и многочисленных машин, в беспорядке брошенных повсюду.

Место для засады было решено сделать неподалёку от проходной авиазавода, рядом с памятником самому лучшему и самому массовому штурмовику Второй мировой войны – самолёту Ил-2, который гордо возвышался на своём постаменте над опустевшим городом.

После него дорога делала поворот, а значит бандитам придётся снизить скорость. К тому же, пространство было открытым, и засаду тут они вряд ли будут ожидать, а найти место, где спрятаться, при желании не составляло особого труда. Поскольку у нас такое желание было, то мы занимали места таким образом, чтобы простреливать дорогу на всём её протяжении и самим не оказаться под перекрёстным огнём друг друга.

Получилось, что две огневые позиции были в начале короткого отрезка улицы, рядом с самолетом, и две в самом конце, где дорога делала поворот. Первая двойка должна была, не жалея патронов открыть огонь по правой пассажирской стороне автомобилей. Если они смогут проскочить их, то в дело вступала вторая двойка, щедро поливая свинцом уже левые водительские стороны автомобилей.

При распределении мест я немного схитрил, и первая позиция, в которой были моя жена и Кузьмич, была в 20 метрах от дороги, чтобы максимально обезопасить их. Вторая точка, откуда будем вести огонь мы с Виктором, находилась всего в 5 метрах от дороги и была более рискованной.

Расчет был на то, что выжившие после первой атаки бандиты сосредоточат своё внимание на правой стороне дороги, откуда по ним началась стрельба. Мы с Витей сможем практически в упор расстрелять машины, появившись с левой стороны, откуда нас не ждут. Приоритетной целью были водители: если машину удастся обездвижить, то, окружив её, можно увеличить дистанцию и расстреливать её, как мишень в тире, прячась за укрытием.

Это только в фильмах во время перестрелки возможно открыть дверь и, спрятавшись за ней от пуль, огрызаться, стреляя в ответ. В реальной жизни пули прошивали кузова обычных небронированных автомобилей насквозь. Только передняя часть, в которой располагался блок двигателя, представляла для них непреодолимое препятствие. Но мы не просто так заняли позиции для атаки сбоку, где располагались двери и стёкла, которые не были преградой для пули, выпущенной из автомата с близкого расстояния.

Наша с Виктором огневая позиция находилась совсем рядом с дорогой, в густой поросли кустов. Чтобы нас не было заметно, мы поочерёдно делали вылазки к другим кустам и срезали с них ветки, которыми обложили себя со всех сторон. Теперь нам оставалось только терпеливо ожидать появление автомобилей с бандитами. Мой компаньон не любил сидеть молча в тишине, зато очень любил различные истории, связанные с разными пересудами нашей страны. Поэтому, как только мы уселись, обложившись срубленными ветками, он произнёс:

– Ты посмотри на этот самолёт! Он участвовал в войне, лежал в болоте, когда его подбили фашисты, и сейчас гордо возвышается над городом, безмолвно наблюдая за гибелью человечества.

Я какое-то время своей жизни, в юношестве, жил неподалеку и этот самолет видел множество раз. Даже лазил вместе с другими детьми по скользкой наклонной колонне, на которой стоял самолет, поэтому его вид меня нисколько не удивлял, скорее, вызывал некоторые приятные воспоминания из детства. Но после слов Виктора я повернул голову вправо и посмотрел на самолет, который находился в самом начале небольшого сквера имени Циолковского.

С нашей позиции вид на самолёт был с хвоста. Виднелась его синяя, цвета летнего солнечного неба, нижняя часть, с большими красными звёздами на крыльях и черными муляжами авиационных бомб. Виднелся зеленый хвост, на котором тоже была нанесена большая красная звезда. Поскольку я его видел неоднократно, и он на протяжении всей моей жизни оставался неизменным, я ответил:

– Витя, я тут раньше жил и много раз его видел.

– А его историю знаешь?

– Вкратце знаю. Этот самолет не новодельный макет, а реальный участник боевых действий. Был где-то сбит, в послевоенные годы найден, восстановлен, и стал памятником, который мы сейчас видим.

Витя заинтересованно смотрел на меня, сверкая от любопытства глазами. Услышав мой ответ, он бросил быстрый взгляд на самолет и, повернув ко мне лицо, проговорил:

– Хорошо, что ты хотя бы тезисно знаешь его историю. Меня всегда огорчал тот факт, что современное поколение не интересуется своими корнями, живёт не зная истории, не зная о подвигах и жертвах, которые совершали их предки, завоёвывая им мирное небо над головой ценой своих жизней. К сожалению, у нас много красивых памятников, но очень редко на них можно найти описание истории, которая зачастую интересна и важна как для ребятни, которая играет рядом с самолетом, так и для туристов из других город или даже стран. А у нас обычно пишут только о том, в честь чего и когда он установлен. В лучшем случае, на памятнике будет «висеть» небольшое описание на ламинированном выцветшем листе А4 с потёкшими от капель дождя обрывками текста.

Рассказ Виктора прервал прозвучавший громкий выстрел со стороны дома, где находилась часть нашей группы. Почти сразу прозвучал второй выстрел, а после этого раздались более тихие автоматные очереди. А потом наступила тишина, как будто только что поблизости не произошла ожесточённая перестрелка. Витя посмотрел на меня и произнёс:

– Что-то слишком громкие выстрелы. Похоже, Артём решил побаловаться и стрелял со своей «слонобойки».

– Скорее всего, да. А автоматы – это уже ответка пошла.

– Значит, начало положено, ждём гостей.

Пока мы ожидали появления автомобилей с бандитами, Витя успел мне поведать историю самолета, который после войны подняли из болот и даже сняли об этом небольшой фильм «Это было под Ракитным».

На звуки выстрелов в нашу сторону стали выползать из ближайших дворов мертвецы. Их было немного и нас они не видели, но появились они крайне не вовремя и могли создать проблему, поскольку брели, не разбирая дороги, и легко могли пройти рядом и случайно обнаружить нас. Перебить небольшую группу зомби, которые, к тому же, шли не единой толпой, а были разрознены, не составляло труда. Больше пугала вероятность, что именно в это время могут появиться машины с бандитами, и тогда весь наш замысел с неожиданным нападением из засады полетит к псу под хвост.

Мои опасения оказались напрасными. Потревоженные выстрелами мертвецы прошли в стороне от нас. Только один из них проковылял по скверу, где мы затаились. Витя, дождавшись, когда он окажется рядом с нашим укрытием, тихо произнёс:

– Кыс-кыс-кыс.

Мертвец ошалело уставился на Виктора, который выполз из куста, держа топорик в руках, а потом, радостно оскалившись, поковылял навстречу к нему, издавая тихое рычание и протягивая вперед руки. Витя хладнокровно пробил ему череп топором и произнёс:

– Не протягивай руки, а то протянешь ноги.

После чего затащил тело в соседний куст и спрятал его. Вернувшись назад, он снова уселся рядом со мной и принялся накидывать на себя ветки. Дождавшись, пока он закончит маскироваться, я спросил:

– Ты чего, зомби звал, как кота?

– Да какая разница, как его звать, если он на любой звук одинаково отреагирует?

– Тоже верно. – согласился я, и, достав сигарету, пряча огонёк в кулаке, закурил.

Появления бандитов нам пришлось дожидаться ещё почти час. Когда я услышал звук приближающихся автомобилей, сердце радостно заколотилось, усиленно гоняя кровь. Ну наконец-то! Настало время пострелять, я снял автомат с предохранителя и с металлическим лязгом передернул затвор.

Глава 4. Ликвидация банды

По дороге в нашу сторону, громко урча двигателями, мчались два автомобиля, которые мы уже заждались. В бинокль было видно пассажира в первой машине, который одной рукой держал рядом с лицом рацию, а другой размахивал, нервно жестикулируя. Машины мчались на огромной скорости, следуя друг за другом, явно спеша на помощь своим товарищам, которых успел обстрелять Артём.

Я отложил бинокль на землю и крепко сжал автомат, мысленно начиная считать секунды. В этом отсчёте не было смысла, он просто отвлекал меня и немного успокаивал. Машины приближались к первой точке обстрела, я почувствовал, как у меня начинает закипать кровь и дрожать руки от сильного всплеска адреналина. Витя тоже заметно нервничал, его лысина покраснела, в глазах появился безумный блеск, он всё время норовил поправить очки, которые и так находились на месте и не сползали с переносицы.

Как только первый автомобиль поравнялся левым бортом с памятником-самолетом, воздух разорвало злобное стрекотание двух длинных автоматных очередей. С громким металлическим лязгом пули впивались в незащищённые бока машин. Звонко брызнули на асфальт разбитые боковые стекла, а лобовые покрылись трещинами.

Первая машина, с приметным рисунком волка, который выл на луну, немного вильнув, помчалась в нашу сторону, прибавляя скорость. Второй повезло меньше: сильно вильнув, она врезалась передним колесом в высокий бордюр и с грохотом покувыркалась, теряя фары, которые были установлены на крыше. Сделав два оборота, пикап приземлился на крышу и замер, беспомощно вращая мощные внедорожные колеса.

Я сосредоточился на внедорожнике, который приближался к нам. Быстро переглянувшись с Виктором, мы одновременно выскочили из кустов и начали стрелять практически в упор по уцелевшей машине. Нужно отдать должное водителю, реакция у него была отменная. Как только мы выскочили из укрытия, он заметил нас и мгновенно изменил траекторию движения, резко вывернув руль вправо. Автомобиль от многочисленных пулевых отверстий стал похожий на решето, а из-под его капота вырывался пар из пробитого пулями радиатора охлаждения. Но, несмотря на многочисленные повреждения, машина, повинуясь рулю, резко повернула вправо и, с грохотом перепрыгнув высокий бордюр, понеслась между деревьями, напрямую, через заросли кустов. Я подумал, что ещё немного, и бандиты смогут скрыться от нас, непонятно каким чудом пережив обстрел из четырёх автоматов. Но чуда не случилось, раздался сильный удар и звук сминаемого металла. Машина на большой скорости врезалась в огромный тополь с толстым стволом, практически обняв его своей передней частью.

Бросив быстрый взгляд на пикап, который лежал вверх колесами с другой стороны дороги, мы с Виктором побежали в сторону едва не вырвавшегося из засады автомобиля. Пикапом должны были заняться Кузьмич с моей женой, мы заранее оговорили вариант, при котором машины неприятеля будут остановлены в разных местах. При таком раскладе каждая группа брала на себя ближайший к ней автомобиль, чтобы добить выживших и выгрести трофеи. Поэтому, оставив перевернутый пикап первой группе, мы с Виктором, перебегая от дерева к дереву, продвигались к внедорожнику, который практически стал единым целым с деревом.

Вряд ли после такого плотного автоматного огня практически в упор и сильного удара внутри кто-то сможет оказать вооружённое сопротивление, но я не изменял своему принципу и предпочитал лишний раз перестраховаться. Поэтому, подобравшись поближе, мы спрятались за стволами деревьев и аккуратно выглядывали, стараясь разглядеть, что происходит в салоне автомобиля.

Сам автомобиль, в результате столкновения с деревом, получил сильные повреждения передней части. Морду смяло настолько сильно, что передние двери деформировались и вряд ли их возможно открыть без инструментов. На белой подушке безопасности неподвижно лежал водитель с окровавленным лицом, больше в салоне никого не было видно. Держа автомобиль на прицеле, мы, обходя его с разных сторон, начали медленно приближаться.

В салоне, помимо уткнувшегося в руль неподвижного водителя, обнаружился ещё один мертвый бандит. От удара его тело отбросило между сидений, выгнув в неестественной позе. На теле пассажира были множественные пулевые ранения, откуда все ещё сочилась кровь. Скорее всего, урод умер ещё до того момента, как автомобиль врезался в дерево.

Водитель, в отличие от своего беспечного пассажира, оказался более удачливым и предусмотрительным. На нем был надет черный бронежилет, который принял на себя часть пуль, которые должны были прошить ублюдка насквозь. К тому же хитрый гад был пристегнут ремнём безопасности и не вылетел со своего места, как его пассажир.

На этом удача предусмотрительного бандита кончилась. Из левого плеча, куда угодили пули, обильно сочилась кровь, ноги урода оказались намертво зажаты деформированным от сильного удара металлом. Выбраться без посторонней помощи он бы не смог, даже если бы на его теле не было ранений. Всё лицо было перепачкано кровью из разбитого подушкой безопасности носа.

Пока я осматривал салон автомобиля, Витя пощупал пульс на шее у водителя и удивленно сказал:

– Офигеть, этот урод живучий, как таракан! Прикинь, после всего он не сдох, а просто находится в отключке.

– То, что у него прощупывается пульс, не означает что он выживет, даже если его отвезти в нормальную больницу с реанимацией, которые остались в далеком прошлом.

– Тем не менее, ему продырявили шкуру из автомата, после чего он сильно впечатался в дерево и всё еще не сдох! – поражённо проговорил Виктор, с любопытством разглядывая лежащего без сознания на рулевом колесе водителя.

Я оставил Витю восторгаться живучестью бандита и побежал к другой машине, чтобы проверить, как обстоят дела там. Судя по тому, что было тихо и никто не стрелял, скорее всего, там все мертвы.

Рядом с перевернутым пикапом суетились Кузьмич и моя жена. Увидев меня, Кузьмич показал поднятый вверх большой палец, а когда я подошел ближе, доложил:

– Тут все двухсотые, кто-то свинца наелся, кто-то был слишком крут, чтобы пристёгиваться, и свернул себе шею. – радостно отрапортовал он и спросил. – А у вас там что? Я, когда увидел, как машина на полной скорости залетела на бордюр и прошуршала напролом через кусты, уже подумал, вы их упустите.

– Не упустили, один наглушняк, у водилы вроде пульс прощупывается, но, скорее всего, скоро сдохнет, не приходя в сознание. – ответил я, удовлетворяя любопытство Кузьмича и, присев на корточки, заглянул в салон автомобиля.