И ни на одно мгновение дольше

Все действительно произошло очень быстро. Сирт сделал два быстрых шага навстречу летящему на него воину, низко присел и ударил мечом нападавшего по голени. Тот как подкошенный свалился на колени. И через секунду выпрямившийся Сирт одним ударом отсек ему голову.

– Вот, все случилось не как ты хотел. Это из тебя получилось две части, – произнес он, обращаясь к катившейся по земле и все еще удивленно хлопающей глазами голове.

Вся площадь заревела от восторга. Веселый, простой в общении молодой брат князя и до этого был всеобщим любимцем, а теперь чуть напуганная словами пленника толпа восторгалась победой своего героя.

Алдан, как и все, был восхищен своим братом, но в душе немного позавидовал его славе. Он уже в который раз призвал людей к тишине и, когда радостный гул чуть затих, громко прокричал:

– Мы сможем защитить свой город! И чтобы враги об этом узнали, мы отпустим пленников, – князь подошел своему брату. – Пусть расскажут, кто мы такие. А чтобы они запомнили, что бывает с теми, кто приходит к нам грабить и убивать, пусть каждый из них оставит у нас одну свою руку.

Алдан жестом показал своим помощникам, что нужно сделать. Немедленно перед крыльцом появилась высокая деревянная плаха, и кисти правых рук пленников были быстро отсечены под ликование и шум толпы.

После этого сход жителей города завершился, и князь с приближенными перешли в дом, где были накрыты столы для трапезы.

*****

Когда гости хорошо разогрелись пивом и медовухой, в большую горницу, где проходило застолье, зашел, держа внучку за руку, старый Захария. Оставив Далию у двери, он маленькими быстрыми шагами подбежал к князю и что-то прошептал ему на ухо.

Алдан встал и, игриво улыбаясь, громко произнес:

– Внучка моего советника Захария в честь нашей победы хочет нам сделать подарок: подарить танец. Старик говорит, что на родине она была лучшей танцовщицей.

В этот момент Захария уже вернулся к внучке. В центре освободили два стола, и девушка легко вспорхнула на них.

Сегодня она не куталась за покрывалами и платками. Ее руки, тонкая шея и живот были открыты. Только грудь чуть прикрывала ярко-красная повязка. Чтобы длинная юбка не стесняла движений, на ней были сделаны разрезы, через которые были видны стройные ноги. На запястьях, как украшения, висели десятки маленьких колокольчиков, которые при движении девушки издавали мелодичные звуки.

Захария взял в руки бубен и стал задавать ритм. Застывшая перед этим Далия встрепенулась, подняла руки над головой и, потряхивая колокольчиками в такт бубну, начала танец.

Сначала движения были медленными и плавными, но ритм ускорялся и движения становились быстрее и соблазнительнее. Она то извивалась как змея, подкрадывающаяся к невидимой жертве, то нападала как хищная кошка. Князь и все его гости не могли оторвать глаз.

– За ночь с такой девушкой можно отдать все, что она попросит, – наклонившись к брату, хитро улыбаясь, произнес Сирт. – С этой красавицей можно потерять голову быстрее, чем на поле боя.

– Ты свою, кажется, уже потерял, – шутливо толкнула его в бок сидящая рядом молодая жена.

– Лада, не волнуйся, – вступился за брата князь, не отрывая глаз от танца. – Даже для меня эта девушка недоступна. Ее старик бережет как зеницу ока.

– Вы как слепые котята, – рассмеялась девушка. – Недоступные девушки не танцуют перед мужчинами на столах. Она лишь наживка. А старый Захария ждет, когда вы ее проглотите поглубже.

– Не выдумывай. Ты просто ревнуешь, – обнял жену Сирт, – потому что не умеешь так танцевать.

В это время в руках у танцовщицы появились два кривых кинжала. Она то крутилась волчком на кончиках пальцев, то взлетала будто птица, и все это время на ее лице была загадочная улыбка. Мужчины видели в этой улыбке желание и страсть, а Лада – ложь и презрение.

Скорость танца была уже ошеломительной, будто река, собрав в себя мелкие ручьи, дошла до крутого склона и теперь, почти ничем не сдерживаемая, неслась по перекатам, приближаясь к водопаду.

Лада убрала с плеча руку Сирта, встала и, ничего не объясняя, пошла в сторону двери. Проходя мимо советника князя, девушка негромко, но так, чтобы он точно услышал, произнесла:

– Я все твои мысли, старый пес, знаю лучше тебя, – она увидела настоящий страх, растерянность в его глазах и усмехнулась. – Будешь вредить Городу, я сама вырву твое сердце и скормлю его воронам.

Светловолосая красавица Лада была одним из лучших воинов в дружине Сирта, и Захария не сомневался, что она сдержит свое слово не раздумывая.

Глава 3

Павел Петрович спустился с поезда на низкую платформу и, закинув на плечо одну лямку рюкзака, направился в сторону небольшого двухэтажного вокзала. Вдоль вагонов, мимо вышедших размяться на перрон пассажиров, бегали бабушки, продавая пирожки, блинчики, вареную картошку с солеными рыжиками и уже поспевшую, похожую на капли янтаря, свежую морошку.

Внутри светлого стеклянного здания Павел несколько минут полюбовался на огромную во всю стену картину местного художника с громким названием «Родина». На ней небольшая лесная речушка, подмывая корни старых елей и сосен на берегу и создавая водовороты, огибала красно‑коричневые гранитные валуны и у деревянного полуразрушенного моста растворялась в глубоком черном омуте.

С бодрым настроением, которое бывает, когда после долгих болезненных сомнений решился на какой-то серьезный поступок, напевая себе что-то под нос, он вышел на стоянку такси. Ехать было далеко, но он легко договорился с пожилым  водителем и через три часа был в той деревне, которую наметил еще в Москве, как конечный пункт поездки.

– Лет двадцать сюда не заезжал. Даже не думал, что здесь еще люди живут, – удивился таксист, высаживая его около заросшей крапивой автобусной остановки. – Все деревни в округе вымерли. А здесь ничего не изменилось. Будто на машине времени прокатился.

Недалеко от дороги Павел Петрович увидел женщину, которая пыталась загнать обратно выбравшихся из-за покосившегося забора овец. Он подошел, поздоровался и спросил, у кого в деревне можно снять комнату.

– Вон, на горке дом с коричневой крышей, – показала она прутиком. – Дом большой, а хозяин один живет. Рад будет постояльцу.

– Спасибо. А как его зовут?

– Дед Захар, – ответила женщина, поймав за загривок большую овцу. – Он болтливый и со странностями. Раньше учителем в нашей школе был. Зато не пьет целыми днями как другие. А вы по делам или так?

– Я историк. Хочу поискать здесь город, исчезнувший давным-давно.

Женщина выпустила овцу и повернулась к Павлу.

– А ведь тот дедушка, к которому я вас направила, тоже какой-то город все ищет… Говорит, внучка у него там пропала. Только вы сразу его о том городе не спрашивайте. Здесь, в деревне, все считают его немного не в себе и подшучивают над стариком. Может обидеться.

Через несколько минут Павел Петрович подошел к большому дому, отличающемуся от остальных. Все его стены и высокий фронтон были разрисованы необычным орнаментом. Диковинные яркие цветы чередовались с изображениями неизвестных, немного пугающих зверей и птиц с человеческими головами. Засмотревшись на переплетающиеся узоры, Павел не увидел сидящего на скамейке у забора в тени большой черемухи дедушку.

– Эти картинки мне каждый день снятся, – тихим голосом привлек к себе внимание старичок. – Будто они из какой-то другой жизни. Надеялся, что если я их на стенах нарисую, то может вспомню что-нибудь. Но не получилось.

– Здравствуйте. Извините, я вас не заметил, – чуть растерялся от неожиданности Павел Петрович. – Вы, наверное, хозяин?

– Хозяин, хозяин, – быстро закивал головой дед и, хитро прищурив без того узкие глаза, внимательно посмотрел на гостя. – А вы по какому делу? – спросил он.

На нем был старый бесформенный военный китель неизвестной страны, кепка и стеганые штаны, которые, несмотря на жару, он заправил в короткие валенки. На широком смуглом лице в паутине мелких морщин нос и губы почти не выделялись, но всепонимающие пронзительные глаза почти скрытые тяжелыми веками светились как два раскаленных уголька,

– Мне сказали, что я могу у вас комнату снять, – неуверенно сказал Павел Петрович, и подумал, что, наверное, лучше было бы поискать жилье у какой-нибудь одинокой бабушки, которых наверняка много в деревне, чем у этого странного деда, но было уже поздно. Тот, кряхтя, встал, взял Павла за локоть и потянул в дом.

– Я так и знал, так и знал… – бормотал он на ходу. – А вы надолго?

– Не знаю. Как получится, – ответил Павел Петрович, понимая, что уже не сможет отказать, даже если комната ему не понравится. – Я историк. Хочу проверить одну легенду.

Дед отпустил его рукав и резко остановился. Павел по инерции сделал еще один шаг и, остановившись почти у самого крыльца, оглянулся на старичка.

– Что-то не так? – спросил он.

Старичок вместо ответа радостно рассмеялся, будто наконец свершилось что-то хорошее и очень долгожданное. А потом, опять взяв Павла Петровича за рукав, повел в дом как дорогого гостя.

Найти причину для отказа Павел бы не смог, даже если бы захотел: очень светлая большая комната с тремя окнами понравилась ему без всяких сомнений. В углу, будто в ожидании, стоял старинный письменный стол, покрытый зеленым сукном. Лучшего места для работы было не придумать. Кровать с высокими железными спинками и серебряными шишечками на углах манила высокой периной и горкой из подушек. По всей комнате на стенах в рамках висели фотографии людей, глядя на которые Павел почувствовал странное ощущение, будто он приобщается к какой-то большой семье.

– Это ваши родственники? – спросил он у старика.

– Теперь уже стали родственниками, – посмотрев на фото, ответил дед. – Когда я много-много лет назад приехал в этот дом, они уже здесь были, а теперь я так к ним привык, что они для меня стали родными.

Дед Захар показал гостю кухню, свою спальню и деликатно оставил его одного.

Павел разобрал рюкзак, сел за стол и с наслаждением провел ладонями по мягкому сукну. В окно светило солнышко и тихо стучались ветки черемухи. На душе было так хорошо, что захотелось выпить. Одновременно он почувствовал голод и подумал, что не помешает чего-нибудь перекусить. Поэтому решительно поднялся и вышел на улицу. Еще по дороге Павел Петрович приметил деревенский магазин, но желание взглянуть на то, ради чего он приехал в этот медвежий угол, было гораздо сильнее голода.

Найдя узкий проход между деревянными заборами, он спустился к берегу. С высокого обрыва хорошо просматривалась широкая река, которая из-за жаркого лета сильно обмелела. Кое-где появились песчаные острова и отмели с широкими длинными пляжами. Из-за этого холм на противоположном берегу казался еще выше, чем предполагал Павел Петрович. Сейчас его называли «Чудская гора». По тем данным, что он раскопал в тех двух летописях, именно здесь когда-то и был исчезнувший более тысячи лет назад Город…

*****

Дверь в магазин была распахнута и снизу поджата толстым березовым поленом. Два явно не местных смуглых парня с темной щетиной на щеках разгружали у входа картонные коробки.

Внутри в небольшом зале никого не было. Павел прошел вдоль стеклянных холодильных витрин с посиневшей колбасой и засохшим сыром. Оценил небогатый выбор спиртного и встал у кассы в ожидании продавца. Она принимала товар и поэтому вместе с теми двумя небритыми мужчинами скрылась в подсобке.

Минут пять он молча и терпеливо ждал, но из-за столичной привычки к суете, а главное, сильного желания вернуться на берег с бутылочкой вина, Павел Петрович не выдержал и громко постучал монеткой по железной чашке весов.

Через несколько секунд дверь подсобки открылась и из нее вышла продавщица – моложавая женщина лет сорока. Крупные золотые серьги в ушах, несколько цепочек разной длины на шее, перстни и кольца на полных пальцах говорили не только о достатке, но и о желании этот достаток демонстрировать. Она привычно оценила покупателя и чтобы лучше продемонстрировать свою роскошную грудь, расправила плечи и будто бы устало прислонилась спиной к дверному косяку.

Павел, засмотревшись на глубокое декольте, даже забыл что хотел купить. Чуть помолчав, она изобразила на сильно накрашенном лице томную улыбку и, играя бровями, спросила:

– Могу я вам чем-нибудь помочь, молодой человек?

Ее голос был таким обольстительным, что Павел Петрович растаял. Если и была секунда, когда он еще мог адекватно оценить происходящее, то он ее упустил. Весь сегодняшний день всё у него получалось так удачно, что он расслабился и даже немного размечтался.

– Я, собственно, зашел купить продуктов для холостяцкого ужина, – начал он, сознательно подчеркивая свой статус. – Только приехал в вашу замечательную деревню, снял комнату и теперь понял, что очень голоден.

Женщина отодвинулась от двери, подошла к прилавку, положила ладони на стол, чуть наклонила голову, снизу заглянула Павлу в глаза и томно произнесла:

– Ну, здесь вы сможете утолить любой голод.

Бурная фантазия Павла Петровича так быстро вытеснила из головы остатки здравого смысла, что он неожиданно для себя сделал женщине сомнительное предложение:

– Я сейчас был на берегу реки, – он глубоко вздохнул, изображая нерешительность. – Может вы закроете свою лавочку чуть пораньше, мы возьмем какого-нибудь вкусного вина и пойдем на пляж?

Из-за своего состояния Павел не заметил, что вышедший из подсобки молодой парень слушал их разговор.

– Слушай, мужик, бери что тебе надо и иди. Не мешай работать, – громко сказал он. – А ты почему жопой крутишь перед каждым встречным? Иди товар раскладывай!

Павел Петрович, обычно очень осторожный и не конфликтный человек, будто взорвался.

– По какому праву вы здесь командуете? – гневно прокричал он высоким голосом. – Я вас сейчас научу с женщиной разговаривать!

Он посмотрел на продавщицу и только когда вместо ожидаемого восторга увидел в ее глазах испуг, понял, что делает что-то не то. Но было поздно. Небритый парень быстро обежал витрину и мгновенно оказался рядом с Павлом.

– Я тебе сказал: уходи? Почему не ушел? – от злости он стал говорить с сильным акцентом. – Ну-ка, давай быстро вали отсюда! Выйдем на улицу поговорим.

Парень злобно толкнул Павла Петровича в грудь. И все могло бы для него закончиться очень плохо, если бы в этот момент в магазин не вошел молодой человек. Он был таким высоким, что проходя дверь, ему пришлось пригнуться, чтобы не стукнуться головой. Быстро оглядевшись, он мгновенно понял что происходит. Не говоря лишних слов, он отодвинул рукой от Павла Петровича горячего южного парня и, приобняв незадачливого кавалера за плечи, вместе с ним вышел на улицу.

Только там, отдышавшись и сообразив, что опасность миновала, Павел Петрович оценил возможные последствия своей глупости и нервно рассмеялся.

– Вот я, старый дурак, начудил, – покачав головой, сказал он. – Спасибо вам огромное, что вмешались. Иначе быть бы мне сегодня битым.

– Еще не вечер, – улыбнувшись, заметил его спаситель. – Меня Романом зовут если что. А вы, наверное, Павел Петрович?

– Откуда вы меня знаете?

– Это же деревня, – Рома смущенно пожал плечами. – Дед Захар любит поговорить… А если вам магазин нужен, то на том конце деревни еще один есть. Пойдемте я вас провожу.

В этот момент рядом с ними остановился ярко-красный внедорожник. Темное тонированное стекло опустилось и оказалось, что за рулем автомобиля сидит молоденькая, коротко постриженная девушка, чем-то похожая на продавщицу из магазина.

– Что это вы от нас с пустыми руками? – весело спросила она. – Не нравится наш ассортимент?

– Ассортимент, Гульнара, у вас хороший, но обслуживание слишком навязчивое, – ответил Роман.

– Тебе не угодишь, – наморщив брови и надув губки, сказала девушка. – Всех устраивает, а ты вечно недоволен, – она нажала кнопку и стекло поползло вверх. – Все злишься? А никто тебя тогда целоваться не заставлял, сам полез, – успела она добавить и умчалась, подняв пыль.

– Горячая девушка, – покашляв, заметил Павел Петрович.

– Дочка хозяйки магазина, – кивнул Роман, и они пошли по улице.

Вместо тротуаров вдоль низких заборов из штакетника были настелены мостки из некрашеных досок. Асфальта на улице не было. Кое-где дорога была присыпана щебнем, но таких мест было мало, и чаще редким машинам приходилось ездить по обычной грунтовке подпрыгивая на кочках и ямах, образовавшихся от колес больших машин и тракторов.

– Когда же дедушка успел вам про меня рассказать? – спросил Павел.

– Да долго ли… У меня здесь ремонтная мастерская. В ней всегда люди крутятся. Он зашел новым жильцом похвастаться, а сарафанное радио дальше разнесло по всей деревне.

– А если не секрет, что ремонтирует ваша мастерская?

– Она вообще-то не моя, а колхозная… Машины, оборудование разное. У нас и станки есть, и кузница. Все что угодно можем починить. От самовара до самолета, – ответил Роман с заметной гордостью за свою работу. – У нас же в деревне колхоз сохранился. Правда, сейчас это фермерский кооператив, но даже название осталось прежнее: «Заонежье».

– Не думал, что где-то еще колхозы остались. Неужели выгодно?

– Если на жопе не сидеть… – простодушно улыбнулся парень. – У нас и коровы, и овцы. А значит молоко, мясо, шерсть. В прудах рыбу выращиваем. Ягоды и грибы перерабатываем, консервируем. Не бедствуем.

– А орешки не простые, все скорлупки золотые, ядра – чистый изумруд… – с улыбкой процитировал Павел Петрович. – Удивительно… Даже не верится.

– Это все благодаря хозяйке нашей, Анастасии Владимировне, – не заметил иронии Роман. – Она у нас и в колхозе управляет, и в местном поселковом Совете. Без нее бы ничего не получилось. Технику на металлолом бы продали, скот на мясо, коровники на кирпичи, а люди бы или уехали в другие места, или на кладбище.

– Откуда же взялась эта ваша хозяйка «Заонежья»?

– Местная она. С характером и принципами. Только вот… – Роман остановился  задумавшись. – Зря я, наверное, вам все рассказываю, но уж начал… Очередной передел у нас здесь намечается. Этим… – он пренебрежительно махнул рукой в сторону того магазина, где они только что были, – и  вашим жуликам из Москвы колхоз наш покоя не дает. Выкупить его хотят.

– Им-то он зачем?

– Я не знаю. Денег у них полно и вся наша местная власть перед ними прогнувшись ходит. А для нас здесь другой работы нет. Если они его себе заберут, нам же все равно в нем работать. Только пока мы сами себе хозяева, а так придется на какого-то дядю спину гнуть.

– Это понятно. Но если вы продавать не хотите, то как же они купят?

– Когда деньги есть, можно много способов придумать, – нахмурившись ответил парень, наверное, еще и сам не веря, что возможна такая несправедливость.

Они помолчали. Павел Петрович украдкой посмотрел на своего спасителя. Немного наивные, добрые голубые глаза говорили о его доверчивости, но упрямо сжатые губы и что-то жесткое в уверенных и решительных движениях его сильных натруженных рук, не оставляло сомнений, что до своей цели он будет идти несмотря ни на что.

«Какой колхоз? Зачем? Пока молодой здоровый бежать тебе отсюда надо. Ведь никакой перспективы здесь нет. Тем более, если работящий и рукастый», – подумал Павел, но говорить об этом не стал и, чтобы сменить тему, спросил:

– А дедушка Захар, у которого я комнату снял, он тоже местный?

– Вроде да. Правда никто не может сказать, когда он появился. Самые старые жители говорят, что он уже был дедушкой, когда они еще в школу ходили.

– Мне сказали, что он немного не в себе.

– Есть немного. Он всем говорит, что у него внучка пропала, но никто ее никогда не видел. Вроде как зашла в какую-то пещеру и заблудилась. У нас здесь и пещер-то нет. Теперь он ходит по лесам ищет и внучку, и пещеру. Да еще город какой-то. Но мне кажется, что он все это выдумал или ему приснилось. Не было ни внучки, ни пещеры. Ни тем более города.

Павел Петрович остановился. Рядом с высоченным крепким Романом он чувствовал себя карликом.

– А вы знаете, зачем я приехал в вашу деревню? – спросил он, мягко улыбаясь.

– Ну уж точно не к нему в гости.

– Искать древний город, который очень-очень давно неизвестный народ построил на холме в излучине реки напротив вашей деревни. В это тоже никто не верит. Как вы не верите, что у деда Захара была внучка.

За этим разговором они дошли до другого магазина. Здесь у прилавка людей было гораздо больше. И казалось, что большинство пришло сюда не столько за продуктами, сколько поговорить и узнать свежие новости. Женщины, а их было большинство, старались делать вид, что совсем не обращают внимания на нового незнакомого человека. Но Павел Петрович чувствовал их изучающие взгляды.

Почти сразу за Павлом и его новым знакомым в магазин зашел полицейский и отвлек их внимание.

– Здравствуйте…

– Здравствуйте, Геннадий Иванович.

– Это наш участковый, – тихо шепнул Рома.

– Вот где вас всех сразу найти можно, – весело сказал тот. – Быстро и без повестки. – Роман, ты-то мне и нужен.

Они вышли на улицу, а Павел Петрович остался с женщинами, которые сразу же зашумели, как растревоженный улей.

– Наверное, участковый из-за тех двух чиновников приехал, – предположила одна из покупательниц.

– Из-за тех, которые на Лебяжье озеро отправились?

– Ну да… Машину у Романа в мастерской оставили, а сами на рыбалку.

Все женщины говорили одновременно, стараясь показать свою осведомленность.

– Может, утонули… Мы в прошлом году с Семеновичем…

Худой сутулый мужичок попытался что-то рассказать, достав из пачки сигарету и готовясь закурить перед длинной речью, но его сразу перебили:

– Да знаем мы все и про тебя, и про Семеновича твоего. Ходите на озеро только тогда, когда там приезжие из города. Выпивку у них клянчить или стащить что-нибудь… Шел бы ты отсюда. Не путался бы под ногами.

– Неделя уже прошла, а их нигде нет, – почему-то обижено, ни на кого не глядя, сказала одна из женщин. – Вещи в избушке на озере есть, а сами как сквозь землю провалились.

– Перепились и утонули. Первый раз что ли такое.

– Может, и утонули, только их лодка резиновая у берега стоит…

– Ты-то откуда все знаешь? – перебили обиженную женщину одновременно сразу несколько человек.

– Вчера уже приезжали из области их искать. И мужа моего просили дорогу к озеру показать. Он мне и рассказал. Снасти все на месте. В домике стол накрыт, водка по стаканам разлита и никого нет.

– Ой, не болтай. Сейчас опять про своих подземных жителей начнешь. Тебя еще в школе с ними шибануло… Помню я, как ты с пятого класса только об этом и говорила. Ты с тех пор ни за грибами, ни за ягодами не ходишь: подземных людей боишься. А я думаю, тебе просто лень по лесу было бегать комаров кормить. Вот ты их и придумала.

– Ты что ни говори, но они есть… И дедушка Захар это подтверждает.

– Вот ты с ним о них и болтай!

– А куда же по-твоему эти два чиновника делись? – не хотела сдаваться женщина.

– Куда-куда… Сказали тебе уже… Напились, пошли купаться и утопли… Даже твоим подземным людям наши чиновники не нужны: у них там свои есть…

– Которые взяток не берут.

– Таких не бывает, – рассмеялись женщины. – Даже в сказочных городах.

– А как по-вашему? – неожиданно обратилась к Павлу Петровичу бойкая девица с озорными глазами. Он, наученный недавним опытом, не решился что-нибудь ответить и просто пожал плечами.

– Напугала человека, – укорили девицу остальные, – он аж язык проглотил.

– Пугай не пугай, а из нашего медвежьего угла на своих ногах выбраться не у всех получается. Здоровые мужики, вон и те пропадают, а тут москвич, да еще и ученый. Тем более если у деда Захара остановился…

Павел Петрович быстро купил все то, что планировал, и вышел на улицу.

Глава 4

В самую короткую и светлую летнюю ночь, когда солнце лишь ненадолго чуть прячется за горизонт, продолжая раскрашивать половину неба необыкновенными красками, жители Города отмечали свой любимый праздник – Ночь Влюбленных.

По давней традиции, еще с вечера, нарядившись в белые праздничные одежды, парни и девушки собирались на большой поляне в березовой роще у реки. Люди верили, что только в эту ночь открывается невидимая дверь между реальным миром и миром духов. И тех, кто приходит оттуда, нужно обязательно задобрить щедрыми подарками. Если дары понравятся, то они исполнят любые желания и предскажут будущее. Но если нет, то духи могут разозлиться, околдовать, заворожить человека и увести его в свой темный мир.

Князь Алдан уговорил Далию пойти на праздник вместе с ним. Она долго не соглашалась, объясняя это тем, что дед не хочет ее отпускать. Но Далия лукавила. На самом деле девушка была счастлива принять приглашение князя и ради этого готова была нарушить любые запреты. Да и сам Захария, хотя и не любил такие гуляния, был не против ее встречи с Алданом. Для осуществления его планов было необходимо, чтобы внучка сошлась с князем как можно ближе.